Текст книги "Весна 2018. Бог из машины (СИ)"

Автор книги: Александр Нетылев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Из раскрывшегося планера выбежало пять солдат со штурмовыми винтовками, а затем неторопливо вышел сурового вида полковник с лицом, скрытым непрозрачным забралом шлема.

– Медленно выйдите из машины с поднятыми руками.

Приняв привычный облик (все равно его маскарад здесь не поможет) Чезаре вышел из машины и насмешливым тоном заговорил:

– Занятная иллюстрация к человеческой природе, не правда ли? Пока ты делаешь за них их работу, ты герой, но стоит тебе попросить о чем‑то взамен… И ты становишься для них врагом. Забавно, не правда ли? Помоги человеку, и он вспомнит об этом… Когда ему снова понадобится помощь. Но только тогда.

Обычная 'лекция Ганнибала'. Плану особенно не поможет, но и не повредит. А значит – почему бы не выпендриться?

– Руки вверх! – резко гаркнул полковник, – Последнее предупреждение!

– Да вверх я, вверх, нечего так беспокоиться! – ухмыльнулся Чезаре, поднимая руки, – Вот из‑за ваших нервов вы и положили целый отряд в схватке с противником, которого мы одолели вдвоем…

– Отойди от машины и ложись лицом вниз! – приказал военный, жестом указывая место, где следовало прилечь.

– Да хорошо, хорошо… – проворчал священник, после чего вдруг… подхватил Лилит, крепко прижав ее к себе.

– Закрой глаза, – прошептал он, мгновенно превращаясь в магический аналог световой гранаты. Солдаты пытались стрелять, но сквозь яркий белый свет не могли видеть цели. Попал лишь один – в правое плечо. Зато из крупнокалиберной винтовки.

Иллюминация продолжалась всего несколько мгновений, но когда свет погас, ни священника, ни Лилит перед солдатами уже не было. Прикрыв себя и ее одним мороком невидимости, Чезаре уже бежал к кабине планера…

– Живо! Закрыть шлюзы! – скомандовал полковник.

Поздно. Перебросив Лилит на плечо, чтобы освободить уцелевшую руку, агент закинул леску, затягивая себя в закрывающийся шлюз. Приказ полковника сыграл ему на руку, отрезая беглецов от основных сил Интерсигмы. Внутри оставался только пилот. Как и было запланировано.

– Он внутри! – крикнул полковник, – Открывай шлюз!

Однако беглец уже привел более веский аргумент. Приставив ствол больверка под подбородок пилота, он прошептал:

– Дернешься – убью. Брось пистолет, садись за пульт, закрой шлюз и взлетай.

Пилот бросил пистолет и поднял руки. Чезаре чуть двинулся в сторону, освобождая проход к креслу пилота, чтобы, всё время оставаться позади. Он бросил взгляд в сторону створок: они открывались быстрей, чем растяпа занимал место в кресле.

– Быстрее, – рыкнул шпион, ткнув стволом больверка в пилота. Искалеченная рука как‑то не способствовала особой сдержанности и спокойствию.

– Лилит, можешь, не выходя из планера, повторить что‑то из своих трюков на пространстве перед шлюзом?

– Да, как два пальца! – выкрикнула она и, в два прыжка оказавшись у шлюза, одним ударом пробила рукой металл, блокируя шлюз в полуоткрытом положении.

– Сейчас – сейчас, – торопливо ответил пилот и засуетился, чуть не промазав задом мимо своего кресла, после чего щёлкнул рубильником, закрывающим шлюз… но тот был уже заблокирован.

– Чтоб я еще раз доверил что‑то Лилит… – проворчал Чезаре, – Взлетай давай!

Пилот спешно заработал руками, отрывая планер от земли.

– Не злись, она хотела помочь, – хихикнула Мария.

– Может и так, – усмехнулся в ответ Чезаре, убирая невидимость, – Значит, так, парень. Мы летим в Японию. Знаешь, где это? Вздумаешь потянуться к оружию – умрешь. Вздумаешь отклониться от курса – умрешь. Вздумаешь встать из‑за пульта – умрешь. Вздумаешь связаться с Центром – умрешь. Вопросы?

– Нас же просто собьют! – возмутился пилот.

– Ура, мы угнали планер! – радовалась Лилит, прыгая по салону.

– Ага, как настоящие пираты! – весело откликнулась Мария.

– Сбить планер из ручного оружия не так просто: я пробовал, – начал перечислять Чезаре, – Зенитные орудия ты, я полагаю, сможешь обойти. А к тому моменту, как они подтянут авиацию, мы будем уже далеко, не так ли? – с нажимом закончил кардинал.

О еще одном доводе: что Интерсигма хочет захватить Лилит; он умолчал.

– Это Интерсигма. Они знают, куда мы летим, и у них есть аэропорты по всему миру! – возмутился пилот.

– Они нас не собьют, – уверенно сказала Мария, – Им нужна Лили.

– Значит, придется тебе лететь не совсем прямым курсом, – пожал плечами агент. Распространяться о важности Лилит перед пилотом он не собирался.

– В любом случае, выбор у тебя небольшой. Или мы вчетвером летим в Японию… Или мы втроем летим в Японию, а ты летишь вниз.

– Вниз! Пусть летит вниз! – обрадовалась Лилит.

– Да что ж ты такое говоришь? Ты ж ребёнок! – в ужасе пробормотал пилот сквозь зубы.

– Опасные слова, – сквозь смех заметил Чезаре, – Так что, ты повезешь нас в Японию, или 'устами младенца глаголет истина'?..

– Да я уже везу! Везу! – психанул пилот, – Быстрее планера не могу.

– Вот и хорошо, – улыбнулся итальянец, – Курс проверим чуть позже. Пока же… Лилит, возьми его оружие и держи его под прицелом, пока я поищу аптечку. Но разумеется, не стреляй, если он не будет делать глупостей.

– Хорошо! – обрадовалась девочка, хватая оружие.

– Аптечка сзади, в шкафчике, – пояснил пилот.

Аптечка была хорошая. Добротная. Военная. Был даже шприц с нано – ботами, которые могли остановить кровь без лишнего вмешательства человека. К сожалению, средств, способных в походных условиях вернуть функциональность конечности, до сих пор не существовало. Так что с Джокером придется разбираться одной левой. Сущая ерунда…

Закусив рукав, чтобы не закричать, Чезаре начал неловко, левой рукой обрабатывать рану дезинфектиком, завершив процесс введением нано – ботов и подвешиванием пострадавшей руки на перевязь. Только после этого он разжал зубы.

Раздраженно поморщившись, шпион проверил курс и отметил еще одну неприятную новость.

– Кажется, наше маленькое пиратское приключение скоро дополнится небольшим абордажем, – негромко заметил кардинал, привалившись к стене и полуприкрыв глаза.

– Может, стоит сменить планер? – спросила Мария, – Пусть он летит дальше, а мы выскочим где‑нибудь здесь и подберём себе другой транспорт?

– Во – первых, времени не хватит, – покачал головой Чезаре, – Минут через десять они уже будут здесь, мы не успеем замести следы. Во – вторых, другой транспорт еще нужно найти. Наконец, в – третьих, я все же предпочитаю, чтобы планер вел пилот, а не кто‑то, знакомый с этим в лучшем случае теоретически…

– М – м-м… а как вообще можно штурмовать летящий планер? – поинтересовалась она, – Я понимаю 'сбить', но 'штурмовать'… В голове не укладывается.

– Увидим, – пожал плечами он, – Подозреваю, что‑то вроде высадки десанта. Как предполагается проникать внутрь, не имею представления: то ли вскрывать обшивку, то ли у них есть какие‑то средства заставить нас открыть шлюз… В любом случае, в силу кое – чьих действий им это не потребуется.

– Значит, нам нужно приготовиться к штурму, – резонно ответила Мария, – Это ведь военный планер. Тут должны быть автоматические турели и всякое такое.

Последний вопрос Чезаре переадресовал пилоту, хотя сам рассчитывал в первую очередь на сочетание больверка, 'форсажа' и того, что даже прорезав второй вход, атакующие будут вынуждены поступать поочередно…

– Да, в оружейном шкафчике есть две 'цапли', – ответил пилот.

Цапли были небольшими малокалиберными турелями под пистолетный патрон, которые развёртывались мгновенно и на любой поверхности, независимо от угла наклона, материала и даже отношения к горизонту. Слабовато, конечно, но для беспокоящего огня должно сгодиться. Да и вообще, заглянуть в оружейный шкафчик не помешало бы, хотя бы потому, что клинок, иплантированный в предплечье, перебросить в левую руку невозможно при всем желании, а холодное оружие может понадобиться.

В шкафчике нашлось то, что нужно. Ножи 'Deadre'. Великолепная вещь: мономолекулярная заточка, сделанная при сигма – проектировании, которая не добралась ещё до устаревшего на пять лет клинка Чезаре. Такими, при необходимости, можно было и металл перерубить.

Повесив на пояс сразу две штуки, шпион принялся за расстановку турелей. Можно было бы попробовать расположить их снаружи планера и таким образом воспрепятствовать штурму, но Чезаре счел, что это потребует слишком много времени и сил. Поэтому одну из турелей он предпочел расположить перед проемом в заблокированном шлюзе. Другие точки прорыва могли образоваться, в принципе, где угодно, поэтому вторую турель он расположил у самой кабины – на случай, если придется отступать. Режим распознавания целей увеличивал паузу между выстрелами, поэтому его он включил только у второй. В список 'своих' внес себя, Лилит и пилота. По плану в зоне поражения должен был находиться только он, однако в случае с Лилит нужно было всегда ожидать неожиданностей… Устраивать ей еще один расстрел он не хотел: как говорится, один раз – совпадение, два – уже тенденция. И Мария, скорее всего, знает эту поговорку не хуже его.

– Лилит… Захочешь помочь – помогай, но помни, что нам на этой штуке еще лететь, – предупредил он. Вдруг поможет? Хотя, конечно, вряд ли.

Чезаре как раз завершал оставшийся этап подготовки: из подручного материала он соорудил укрытие неподалеку от первой турели, где и залег с больверком наперевес; когда два боевых планера вошли в зону прямой видимости. Если бы они хотели стрелять, они бы уже стреляли. Значит, расчет верен, и будет штурм. Он ожидал их у шлюза, но…

– Они заходят сверху! – крикнула Лилит, следящая за происходящим.

– Черт! – повторял пилот, – Черт, черт, черт…

Чезаре никак не отреагировал на этот однообразный монолог: он следил за потолком, пытаясь определить место, где попытаются прорезать 'запасной вход'. Будь у него сейчас две руки, попробовал бы переставить первую турель в другое положение… Но он предпочитал держать больверк наготове, чтобы начать стрелять сразу, как появится противник.

– Они спускаются! – крикнула драконица, и через пару секунд шпион услышал соответствующий звук сверху. Похоже, у этих ребят обувка потяжелей обычной будет.

Он продолжал водить стволом пистолета следом за звуком шагов. Стрелять, тем не менее, пока не собирался. Если хотят прорезать вход, вместо того чтобы воспользоваться готовым, пусть сами прорезают. Он и так уже сделал за них их работу при поимке Белого Робина, делать ее еще и при собственной поимке было бы, по меньшей мере, странно…

Разместившись, бойцы Интерсигмы начали прорезать вход мощным высокотемпературным резаком, который резал броню, как горячий нож масло. В результате должна была получиться дыра, через которую можно было штурмовать… или в которую можно бросить какую‑нибудь нелетальную гранату. Что, кстати, было бы разумным ходом с их стороны, так что силы, потраченные на создание укрытия, он потратил зря.

Наконец, кусок обшивки обрушился внутрь планера. Еще до того, как он достиг пола, обе стороны начали стрелять.

– Огонь! – громко возвестила Лилит восторженным голосом.

Тактика, избранная Чезаре, больше всего напоминала некий пешеходный аналог 'кантабрийского круга'. Не рискуя занимать укрытие, во избежание броска гранаты, он постоянно двигался, не оставаясь на одном месте ни на мгновение, и постоянно же поливал огнем узкий проем в обшивке. В американском стиле: пускай побольше выстрелов, вдруг случайно заденешь цель…

Ему вторила и 'цапля', но толку от нее было мало: пистолетный патрон с такого расстояния не пробивал драгонскин, в который были закованы солдаты. А вот больверку было абсолютно всё равно, насколько противник бронирован. Нет, серьёзно, он так и сказал:

– Сосунки! Броня ничто!

За неполных две секунды Чезаре отправил на тот свет трёх солдат, а сам отделался только рикошетом, чиркнувшим по бедру. Под 'форсажем', глушившим боль, этого не хватит даже чтобы заставить его сбиться с ритма.

– Граната! – услышал он крик сверху.

Самым логичным было отступить в кабину. На это, несомненно, и рассчитывали бойцы, которые тогда смогли бы спокойно спуститься в салон и задавить его числом. К счастью, имплантаты в теле шпиона, хоть и не слишком повышали боевые качества, давали альтернативный выход из положения.

Усилить 'форсаж', как будто замедлив окружающий мир. Тело замедлилось вместе с ним, но главное – восприятие и расчет. Теперь леска. Прямо на лету зацепить гранату. И, крутанув через себя, бросить обратно.

Таймер срабатывания закончил тикать, как раз когда граната покидала пределы салона. Яркий свет ударил по глазам, а противный оглушающий звук по ушам. Чезаре и Лилит тоже досталось: даже с 'форсажем' агент не мог творить чудеса. Но основной удар все‑таки приняли на себя солдаты на крыше, вынужденные дать своим жертвам небольшую передышку.

– Мои глаза! – громко закричала девочка. Так громко, что даже сквозь невесть откуда взявшуюся в ушах вату её крик достиг слуха кардинала.

Передышка пришлась очень кстати, потому что пилот, похоже, решил, что это его шанс. Покинув свое кресло, он бросился к пистолету, выроненному оглушенной драконицей.

– Этот пилот дурак, – злобно фыркнула Мария.

– Ты и представить не можешь, насколько, – ответил Чезаре, на секунду прекращая стрелять, чтобы выдернуть пистолет из‑под носа у пленного.

Пилот, осознав, что его заметили, поспешил вернуться за штурвал, Лилит всё ещё барахталась на полу, а агенты Интерсигмы на крыше… не спешили показывать, что они ещё живы. Хуже было другое – Чезаре не знал, с какой стороны следует ожидать следующей атаки. Тишина хуже яростного штурма: в ней всегда что‑то готовится.

Зато можно разобрать так и не пригодившееся убежище, превратив его в пирамиду под дырой в потолке. Забравшись по ней, шпион накинул невидимость и высунулся наружу. В два выстрела он избавился от оставшихся противников. Одному больверк оторвал ногу, из‑за чего тот рухнул назад и теперь болтался вниз головой, держась только одним ботинком за броню и беспомощно крича что‑то на арабском. Второму повезло больше: ему 'пуля' попала в грудь. Первый планер постепенно сбавлял ход и отставал, а вот второго видно не было.

Поэтому Чезаре вернулся в салон, не дожидаясь, пока противники достанут тепловизор или что‑нибудь в этом роде. Было очевидно, что второй отряд воспользуется какой‑то другой тактикой, а значит, сменить тактику придется и ему. Поэтому второй бой он решил дать уже внутри…

– Моя голова – а-а… – протянула Лилит, смотрящая на мир заплаканными глазами, – Всех порву. Всех.

К сожалению, по с трудом поднимающейся драконихе не было заметно, что она может кого‑то там порвать.

– Лучше отойди назад, – сказал Чезаре, – И проследи, чтобы наш пилот не натворил еще больших глупостей.

Конечно, судя по рассказу Марии, Лилит была ценным бойцом. Но учитывая ее неуправляемость, он предпочитал, чтобы она не ввязывалась в бой.

– Они блокируют управление! – запаниковал пилот, – Руль высоты выходит из‑под контроля!

– Где они? – поинтересовался кардинал, глядя на радар.

– Под нами! – ответил пилот.

– Я щас их сожгу! – радостно закричала Лилит, рванувшись вперёд, мимо 'цапель', ловко перемахивая через остатки заграждения.

– Лилит, нет! – закричала Мария.

– На земле или… Лилит, стой! – Чезаре кинулся за драконицей, на ходу убирая пистолет и ловя ее за руку, – Придерживайся плана!

– А какой план‑то? – непонимающе переспросила девочка.

– Над которым я сейчас думаю, – усмехнулся кардинал, возвращаясь обратно в кабину и отмечая, что кажется, отвлечь подопечную от 'праведного гнева' удалось.

– Так они на земле или воздухе, – поинтересовался он у пилота, еще раз роясь в оружейном шкафчике. На этот раз его интересовала какая‑нибудь взрывчатка; хотя бы гранаты… Не любил он ее, предпочитая индивидуальный подход к убийству людей. Но сбивать самолеты из пистолета не особенно удобно. Вот плазменные гранаты будут в самый раз… Да и для боя с Джокером они пригодятся.

– В воздухе! Прямо под нами! Мы снижаемся! – крикнул пленник.

– Хорошо, – кивнул Чезаре, доставая гранаты и подходя к шлюзу. План состоял в том, чтобы когда они подойдут близко, сбросить на противников пару плазменных гранат. Если повезет, этого хватит, чтобы сбить их. В противном случае гранаты пригодятся при 'абордаже'…

– Кстати, – крикнул он пилоту, – Если захочешь повторить предыдущую глупость, учти вот что. В моем мозгу заложена бомба. Если я умру, рванет так, что им на том планере икнется. А уж тебя придется хоронить в закрытом гробу.

Это было правдой. Элитные агенты PSIA снабжались имплантатами, сохранявшими всю получаемую информацию и за счет этого обеспечивающими фотографическую память. Они могли, к примеру, один раз посмотреть на документ и потом вспомнить его во всех подробностях. Разумеется, это создавало большой риск, ведь если враг получит доступ к модулю, то получит и всю хранящуюся на нем информацию. Поэтому в модуль обязательно встраивался предохранитель – та самая бомба, запускавшаяся, если у агента останавливалось сердце.

– Ура, закрытый гроб! – прокричала Лилит, вскидывая руки вверх, – А я тогда при смерти расплёскиваю огонь!

– Не расплескиваешь, проверено, – скорее про себя пробормотал Чезаре, подставляя всякий хлам, чтобы смотреть на шлюз сверху.

– Высота пятьсот метров! – крикнул пилот. Хвост планера был хорошо виден внизу.

Чезаре намеренно медлил, подпуская цель поближе. Если бы не ранение, он бы попробовал и с такой высоты, однако поскольку кидать приходилось левой рукой, лучше не рисковать. Наконец, тщательно прицелившись, он запустил первую гранату.

Первой гранатой он и ограничился, поскольку едва на хвосте растекся огненный цветок, калечащий обшивку, планер стремительно рванул вперед, выходя из зоны 'бомбежки'.

– Ну как, нас еще блокируют?

– Да, блокируют! – ответил пилот, – Но меньше!

– Он впереди! – крикнула девочка, указывая через лобовое стекло.

Пока что кардинал выжидал, пытаясь разобраться, что они собираются делать дальше. Расположить планеры шлюз к шлюзу? Снова попробовать высадить десант на крыше? Или, как в старых фантастических фильмах, затащить их внутрь себя?

– Эй! Они поднимаются выше! – с удивлением в голосе выкрикнула драконица.

– Это мы опускаемся! – поправил её истеричный пилот.

– Встань прям под ними! – скомандовала Лилит и двинулась к дыре в середине салона.

– Подожди, что ты собралась делать!? – попытался остановить ее Чезаре, тем не менее, тоже кидаясь к дыре в потолке. Он рассчитывал, что в момент высадки противники будут особенно уязвимы перед гранатами или больверком…

– Как что? Херакнуть огнём, – уверенно ответила она.

– Рот с мылом ей помыть иногда не помешало бы, – вздохнула Мария.

– А как же 'нужно быть помягче'? – не удержался от шпильки Чезаре.

'Херакнуть огнем' было бы полезно, только вот зная о разрушительности выходок Лилит…

– Постарайся не задеть наш планер, хорошо?

В самом деле, пусть ребенок поиграется. Четко зная, что следует делать, даже она вряд ли сделает что‑то не то.

Наконец, планер очутился как раз там, где надо. Лилит, резко взмахнув руками вверх, извергла из ладоней и выдохнула изо рта мощный, горячий, вплоть до синевы, опаляющий волосы даже на расстоянии, столб пламени. Тот огонь, что некогда расплескала по хвосту планера граната, брошенная кардиналом, был лишь бледной тенью этого, Истинного огня. Металл, пластик? Все равно. Планер сгорел, как щепка, брошенная в костер. Выживших не было – и не могло быть.

– Впечатляет, – признал Чезаре, после чего обернулся к пилоту, – Теперь мы, наконец, можем лететь?

– Нет, что‑то всё ещё блокирует руль высоты, – ответил тот, – Похоже, там под каждым крылом ещё осталось по человеку.

– Под нашим крылом? – педантично уточнил агент, высовываясь наружу. Ему нужны были магнитные ботинки, чтобы не опасаться упасть с крыши планера. К счастью, труп одного из штурмовиков до сих пор болтался, вися на этих самых ботинках…

– Да, под нашими, мать их в задницу, крыльями! – нервно ответил пилот.

– Парень, вообще‑то тебя сейчас слушают две несовершеннолетние девушки, так что последи за своим языком, – заметил Чезаре, отстреливая большую часть тела трупа из больверка, после чего подтягивая ботинки к себе леской. Ступни там остались… Но их можно вынуть и вручную: расчлененка доброго священника давно уже не пугала.

– Какая ты, к хренам, несовершеннолетняя девушка? – пилот был бледен, как поганка, и трясся, как жёлтый лист на ветру.

– Не говори так о Масе, – насупилась Лилит.

В каком‑то смысле он действительно сказал не вполне справедливо: по меркам Ватикана Мария была уже совершеннолетней. Но в большинстве стран она совершеннолетия достигнет только летом.

– А я тут причем? – искренне удивился Чезаре, заканчивая вытряхивать останки ног из ботинок, – Лилит, проследи, чтобы в мое отсутствие он не делал глупостей.

С этими словами он нацепил магнитные ботинки и выбрался на крышу. Перемещаться таким образом было… Непривычно. Непривычно, когда не тело прижимает ноги к земле, а ноги держат тело. Дующий в лицо ветер из всех сил старался сорвать кардинала с крыши планера и, если честно, кое – каких успехов он добился: Чезаре уже раза три шлёпнулся на пятую точку и столько же раз поднимался вновь. Со временем, однако, он приноровился к такому способу передвижения. Вероятно, он мог бы ходить и вниз головой, но опасался уронить Марию. Поэтому он подошел к краю крыла и аккуратно, придерживая ее рукой, заглянул за него.

Пришлось четвертый раз рухнуть на задницу, потому как едва он увидел висящего под крылом агента, как тот вдавил до упора гашетку, чуть не срезав Чезаре голову очередью.

Укрывшись от выстрелов, Чезаре предпринял новую попытку. Он использовал невидимость, и к тому же высунул одну только руку – на всякий случай. Место, где в прошлый раз находился агент, ему услужливо подсказал модуль памяти.

Ба – бах!

– Хедшот, – прокомментировала Мария, когда он снова выглянул, чтобы перепроверить результат. Оставалось лишь закинуть леску, чтобы отцепить уже никем не охраняемый блокиратор. Ко второму крылу шпион направился, сразу укрывшись под невидимостью.

Закончив, он вернулся в салон. Пилот ему не нравился. Совсем: его самого трясло так, что от этой тряски мог бы самолёт рухнуть, а пот с лица он протирал ладонью так часто, что казалось, будто у него лихорадка.

– Э – эй, – сказал Чезаре, возникая перед пилотом и встряхивая его за плечи, – А ну прекрати истерику и веди самолет!

Проще было бы, конечно, выкинуть его за борт, чем успокаивать, но кто тогда поведет самолет дальше? Не Лилит же…

– Постучи его кулаком по щекам, – заботливо посоветовала драконица.

– Я в порядке. В порядке. Я в порядке! – дрожащим голосом ответил пилот.

– Если в порядке, то хватит трястись, – жестким тоном ответил кардинал.

– Да у нас в салоне гребаный маг! – закричал пилот.

В принципе, его можно понять, ведь история пока не знала мага, у которого мозги не были набекрень. Это была естественная плата за силу: если у амагуса способности были ограничены узкой сферой деятельности (например, иллюзии у Чезаре или фехтование у Герхарда) и имели столь же узкий спектр воздействий на сознание (соответственно, лживость и склонность к театральности у Чезаре или моральное застревание в прошлом у Герхарда), то маги… Маги могли сделать потенциально что угодно, и психика у них разрушалась настолько же сильнее. Взять того же действовавшего в США Лазурного Тюльпана, помешанного на красоте, убежденного, что все некрасивое должно погибнуть, и распространявшего эту точку зрения методом промывания мозгов…

– Представь себе, нет, – усмехнулся Чезаре, – Лилит не маг… Хотя, не буду спорить, последствия отличаются мало. Но тем четче ты должен понимать, что тебе следует как можно быстрее и спокойнее довести нас до Японии, и после этого ты нас никогда не увидишь. Ясно?

Пилот торопливо закивал.

– Да – да – да – да, ясно – ясно – ясно.

– Фу – у-у, – потянула девочка, зажимая нос.

Чезаре знал, отчего она так говорит: парень очень сильно испугался.

Улица Кунца была вполне себе даже за городом. Точнее, в небольшом городке, так что до появления телепортов в город оттуда приходилось ездить на электричке. Вот на окраине этого городка Чезаре и потребовал высадить их. Не совсем к Нарьяне, но вместе с тем, достаточно близко. Пожалуй, оптимальный вариант.

Отделавшись от Лилит, Чезаре, наконец, смог заняться делом. Если честно, ему небольшой домик в традиционном стиле не показался надёжной защитой, а молодая рыжеволосая девушка с вечно рассеянным лицом не показалась надёжной охраной, однако, Рейко ей доверяла, а остальное было уже не его заботой. До Токио было около получаса электричкой и часа – телепортацией, но что самое милое, так это открывавшиеся ему виды: ландшафт миленько поменялся.

– Ого, какая огромная склизкая дрянь! – удивилась Мария.

Действительно, огромная и склизкая. Словно гигантская королева термитов, способная посоперничать с гигадемоном. Инсектзилла, как её здесь зовут. Она пристроилась в стороне, за городом, и просто спала. Куда больше опасения вызывали виднеющиеся над городом крылатые детки. Кажется, рейковские махо – седзе смогли усыпить королеву, но сами насекомые еще остались.

– После той дряни, на которой мы катались в Тирренском море, она кажется тебе огромной? – осведомился Чезаре, работая над личиной. Он принял практически свой настоящий облик, скорректировав лишь волосы: по примечательности внешности рыжий японец был сравним разве что с японцем с тонзурой. Поменяв цвет волос на черный и убрав знак сана, кардинал, как ему казалось, нашел баланс между тем, чтобы 'старые знакомые' опознали его, и тем, чтобы не вызвать подозрений, явившись в Токио, сверкая особой приметой…

В таком виде он и отправился к вокзалу.

– Ну… гигадемон, вроде, не был особо материальным, так что… – девушка смутилась, – Кроме того, я не видела, чтобы он мирно спал, положив голову на скалу.

– Ну, мирно спящая огромная тварь нравится мне больше, чем огромная тварь, крушащая все вокруг, – ухмыльнулся мужчина.

– Тут я солидарна, – поддакнула Мария. Чезаре отметил, что на платформе совершенно не было людей, – Ты думаешь, отдать Лилит Нарьяне было мудро? Она сможет защитить её?

– Пожалуй, это лучшее, что мы могли сделать. Тащить ее с собой было бы очевидной глупостью. Не меньшей – отправлять с Рейко. На Интерсигму я бы тоже надеяться не стал. А больше, вроде бы, особых вариантов и не было.

– Я, конечно, знаю, что Интерсигма облажалась, но, всё же, мне кажется, что стены форта и солдаты надёжней дома с бумажными дверями, – с искренним беспокойством уточнила девушка.

– Едва ли, – покачал головой шпион, – Учитывая 'Молот зари', офицеров с меткой 'А+' и ресурсы G‑Tech, я бы не стал делать ставку на охрану. Единственным надежным вариантом будет спрятать ее, пока мы не закончим разбираться. И, думаю, она понимает это не хуже нас, поэтому Лилит задержится здесь ненадолго.

– Если честно, я думала, что Нарьяна старше, – честно призналась Мария. Это звучало, как последний довод.

– Нарьяна – гений, – пожал плечами Чезаре, – По крайней мере, если верить людям из японского правительства, пытавшимся завербовать ее.

Сам он не особо в нее верил. Как он и сказал Рейко при вербовке, идеи Нарьяны вызывали у него сомнения. Но придется поверить: он не наемник, чтобы служить человеку, в которого не верит.

– М – м-м… хорошо. Кстати, а разве интервал движения поездов не три минуты? – поинтересовалась Мария.

– Не знаю. Тут многое поменялось за эти годы, – Чезаре насмешливо кивнул на гигантское насекомое, но все же отправился выяснять.

Немного побродив, он нашёл стоящего в стороне охранника в форме с метками ЯЖД.

– Думаю, всему виной не годы, а, максимум, пара дней, – предположила Мария.

– Возможно… А скорее всего, и то, другое.

Подойдя к охраннику, он поинтересовался по – японски:

– Прошу прощения, поезда до Токио еще ходят? И если да, то через какие промежутки?

– Нет, не ходят. В Токио вообще ничего не ходит, кроме телепорта.

Он обернулся в сторону города и указал на летающих созданий в небе.

– Там сейчас огромная саранча.

– Ясно, – кивнул Рэку, развернулся и двинулся к станции телепортации. Уже по дороге Чезаре пояснил по – итальянски:

– Придется телепортом.

– Сразу на место или ты решил что‑то особенное подготовить? – поинтересовалась Мария.

Благо, телепорты всегда находились рядом со станциями. Рядом как раз было несколько рабочих будок.

– Остаток подготовки можно проделать по пути, – ответил он на ходу. Тут же он проделал первый этап подготовки: достал телефон, нашел номер Интерсигмы, затем набрал сообщение:

'Жестяной Джокер в саду Хамарикю. Приезжайте.'

Однако вместо того, чтобы отправлять, оставил так – чтобы оставалось нажать на кнопку. Вмешательство Интерсигмы ему нужно было не раньше, чем прибудут уже приглашенные гости…

– То есть? – не поняла Мария, – Ты ведь не сможешь ничего делать во время телепортации.

– Не во время телепортации. По пути к станции, и от станции до места встречи.

– Судя по карте, у тебя будет не более минуты на подготовку, – хихикнула девушка – сигмафин.

– Мне хватит, – усмехнулся в ответ Чезаре, проходя через телепорт.

Как всегда при телепортации, снаружи прошло времени гораздо больше, чем внутри, несмотря на то, что гостю из солнечной Италии пришлось три раза нажимать на кнопку 'Да, я уверен' на вопрос о телепортации в опасную карантинную зону.

Прежде чем направляться к предполагаемому месту встречи, Чезаре какое‑то время двигался без явного пункта назначения, стараясь определить возможную слежку. По его расчету, за ним должно уже следить от двух до трех независимых друг от друга групп: PSIA, осведомленные о его прибытии, люди Джокера, ожидавшие его, и Интерсигма, если ей хватило расторопности…

'А не слишком ли быстро я бегу?' – вспомнил он курицу из старого анекдота. Ну же, полковник, вы же не можете позволить предателю так запросто расхаживать по столице… Не догоните, так хоть согреетесь.

Наконец, 'старые знакомые' нашли его. Двое людей штатском сели ему на след, кроме того, экс – агент засек снайпера на крыше. Интерсигму не ждем, переходим к следующей части плана.

Незадолго до приближения к предполагаемому месту кардинал, рассчитывая, что Джокер уже отыскал его, пустил в ход последний этап подготовки. Достав шприц, позаимствованный из аптечки, кардинал вонзил его себе в ногу. Сойдет за 'допинг', о котором толковала Мария.

Представив себе, что сейчас думают 'старые знакомые', Чезаре весело рассмеялся. Затем слегка спотыкающейся походкой, будто навеселе, направился глубже в сад, на поиски Джокера. Личину он в скором времени сменил на привычную, и идущего вглубь сада гостя из солнечной Италии отличало от гордого кардинала Финеллы лишь одно.