Текст книги "Жизнь на лезвии бритвы (СИ)"

Автор книги: Александр Сапегин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 32 страниц)

Кушали мы аккуратно, соблюдая манеры. Нож в правой, вилка в левой. Салфетки на коленях и на груди. После получения заказанного, эльфам была озвучена просьба не убирать наши блюда, пока мы не покушаем. Получив ментальный отклик, можно быть уверенным, что куриные рулеты не испарятся с тарелки. А за столом красно – золотых царил настоящий шалман. Грифы всегда были самым многочисленным факультетом, но и самым невоспитанным. За исключением нескольких островков спокойствия, остальной народ за столом веселился на полную катушку и жрал, как перед концом света.

Утолив первый голод и промокнув салфеткой губы, Бекки обратила внимание на праздничный шабаш. От удивления нижняя челюсть девочки упала на пол.

– Гарольд, что это? – проблеяла она.

– Это факультет Гриффиндор, детка! Самый лучший, самый дружный, самый весёлый. Гордись! – ответил я, провожая взглядом шутиху из куриной ножки, улетевшую к потолку и скрывшуюся за иллюзией звёздного неба. Обратно «космический корабль» не вернулся, видимо приклеился к перекрытиям или был перехвачен совами. – Тридцать минут, полёт нормальный, спутник «Чиккен – 1» успешно вышел на геостационарную околоземную орбиту. О, глядите, как феерично смотрится полет стайки этих сосисок. Шлейф из соуса, стелящийся за ними, напоминает мне хвост кометы Галлея, к тому же, на дредах этого темнокожего негритянского мальчика, они выглядят очень гармонично. А взрывающиеся утиные жопки – это просто писк кулинарной моды. Особенно меня умиляют фейрверки из соусов, глядите, как народу весело. Ничего, что афроангличанин недоедает, вот бы неграм в Африку отправить то, что не доедает английский выходец с южного континента, этими прыгающими и дерущимися пирогами и мясными котлетами можно день кормить такую страну, как Гана или Зибабве. Ничего личного, господа, только констатация фактов. Ладно, махнём рукой на забавы уставших старшекурсников, среди молодого поколения тоже есть уникумы и достойные продолжатели традиций факультета. Позвольте взглянуть на рыжего феномена рядом с Джейсом Поттером. Этого таланта по поеданию всего, до чего могут дотянуться руки, зовут Рон Уизли. Обратите внимание, как он уничтожает корзинки с паштетами, следом за ними в неравной борьбе с ямой желудка погибли рисовые шарики. А как завораживающе работает нижняя челюсть молодого человека, с одинаковой неумолимостью перемалывая и куриные ножки и окорока, слышите этот неземной хруст свиной рульки. Моя собака переломала бы зубы, но ей далеко до экскаваторного ковша Рона и его камнедробилки, которую некоторые считают челюстями. Уникум, говорю я вам, маленький гигант, настоящий Титан! Гай Юлий Цезарь! Он ест, размахивает руками и говорит одновременно, культурно осыпая окружающий крошками и слюной, радостно посмеиваясь с наследником Рода Поттер, но Поттер хоть иногда пользуется вилкой, видимо не совсем забыл уроки этикета, а Рон. Да, это достойно анналов истории! Уизли ярко иллюстрирует нам пиры времён древних викингов и саксов, когда о ложке знали, что это пыточное устройство из далёкой Византийской Империи, из всей кухонной утвари пользуясь вертелами для оленей и кабанчиков, да ножами, чтобы отхватить с пригорелого бока кабана кусок не прожаренного мяса, сочащегося кровью. Рон наглядно показывает присутствующим мастер – класс, как можно с успехом обойтись без ножа. Что ему замшелые византийцы! Лукул бы удавился из зависти, Уизли одного бы хватило на все знаменитые пиры досточтимого римлянина. Достойная конкуренция Робину Бобину, сожравшему быка и кривого мясника. Господа, вы противогазов с собой не захватили?

– Зачем? – удивилась Бекки постановке вопроса.

– Да нет, золотце, тебя сия беда миновала, а вот нам с Генри, боюсь, не повезло.

– Почему это? – Генри отложил в сторону вилку.

– Ты внимательно следил за Роном?

– Вот ещё, ты и так прекрасно всё в красках описал. Просто талант, я, честное слово, прям заслушался.

– Зря, мой юный падаван. Гляди, механическая хлеборезка Рона поглощает зелёный горошек, о, теперь он отдал должное тушёным бобам по – мексикански. Нет, господа, соевый соус не пьют, в него макают или им поливают. Это не человек – это химический комбинат по производству метана. Ночью первый курс Гриффиндора узнает, что такое нацистская газовая камера, острая резь в глазах и невозможность вздохнуть. Срочно прячем спички и гасим камины. Я ещё жить хочу и предлагаю принять превентивные меры против взрыва газа в башне. Оторву голову тому, кто чиркнет зажигалкой! Желающие смогут насладиться полётом одеяла рыжего волшебника. А ты говоришь, «зачем противогазы»?

– Фу – у, Гарольд! Как можно такое к столу говорить? – передёрнулась от омерзения Бекки.

– А нам с ним жить, красавица, представляешь?

– Сочувствую, мальчики. Не повезло вам.

Долго ли, коротко ли, закончился пир. Сотни диких кошек отпели дебильный гимн Хога и зевающая толпа отправилась по гостиным.

Слава Всевышнему и Матери Магии, мои мрачные прогнозы не оправдались. Спальни первокурсников рассчитывались максимум на пять человек. Первокурсников – грифов мужеского полу было аккурат восемь тушек и я, используя весь свой дар убеждения, жажду крови и аргумент, что в первую же ночь прибью братца, поменялся комнатами с Симусом Финниганом. Почитатель героев с радостью согласился переехать из маленькой спальни в большую. Наивный. Мир праху его. Я же, радостно потирая руки, подкинул дровишек в негасимый камин, принял душ и завалился в кровать. Симус не знал, что в маленьких спальнях своя душевая и отдельный санузел. А я, дурак что ли просвещать наивных соседей?

– Спокойной ночи, мой юный падаван, – заворачиваясь в одеяло, сказал я.

– Байки, – зевая на всю Ивановскую, ответил Генри, оказавшийся со мной в одной спальне.

– Подъём в половину седьмого, – кинув убойную парфянскую стрелу, я вырубился окончательно. И как я сегодня никого не убил? Удивительно. Старею, видимо. Посмотрим, что день грядущий нам готовит.

* * *

– Подъём!

– У – у–у, – тело на кровати вяло отмахнулось рукой, потёрло пятками друг о друга, и с головой закуталось в одеяло. – М – м–м…, мтку… пспать…

Значит так? Брайан О`Нил, наш третий сосед, продрав левый глаз, взглянул на ставшую привычной за неделю картину, пробурчал нечто невразумительное про придурков, будящих честных ирландцев ни свет ни заря, и отвернулся к стене. Ну да, двадцать минут седьмого – нормально! Кто рано встаёт, тому Мерлин подаёт!

– Генри – и–и, пу – у–упсик!

– М – м–м…

– Ладно, я пытался быть вежливым, – опытный О`Нил заранее сунул голову под подушку, плотно зажав уши. – Агуаменти!

– А – А–А! – пронзительно взвизгнув, Лайон – младший на полметра подлетел над кроватью. – А – А–А! А – а–а, Эва…, тьфу!

Бурный поток красноречия ожидаемо спасовал против тугой струёй холодной воды, направленной в рот:

– Жду через пять минут в гостиной, – поигрывая палочкой, сказал я. – Не беспокойся, постельное приберут эльфы.

– Что б тебя, Эванс…

– Стимулус (stimulus – жало – латынь), – яркая искорка, сорвавшись с кончика палочки, впилась в левую ягодицу Генри.

– Ай! Эванс!

– Дайте поспать, задолбали! – пробубнил ирландец, который нагло забил на утреннюю зарядку. Ничего, О`Нил, я и до тебя доберусь, дай только срок.

– Спи, О`Нил, кто тебе не даёт, – демонстративно крутанув палочку между пальцев и погрозив ею мокрому падавану, я покинул нашу скорбную обитель с большими лужами у кровати юного ситха. А нечего злить наставника. Темный я, в конце концов, или погулять вышел?

Бекки нашлась внизу, где и ожидалось, прикорнувшая на диванчике у потухшего камина, с боем вырывавшая у Морфея последние мгновения сна.

– Приветствую, ученица! – бодро поздоровался я.

– Трям, – не открывая глаз, ответила Владычица Солар. Хотя расти и расти ей до владычицы, быстрее раком до Луны доползти можно.

– Ты спи – спи, пять минут законных у тебя есть.

– Угу. Он не меняется?

– Нет. И это замечательно!

– Угу. Если Генри изменится, на ком ты будешь удовлетворять свои садистские наклонности?

– Придумаю что‑нибудь.

– Вот этого я боюсь. И зачем я с тобой связалась?

– Тебя сразила моя неотразимая харизма.

– Век бы твою «харизму» не видеть, – хиленько пошутила Бекки, культурно прикрыв ладонью открытый в зевке рот. – Водоплавающим трям!

Последнюю фразу она адресовала спустившемуся в гостиную мистеру Лайону. Облив меня презрительно – возмущённым взглядом, Генри поздоровался с землячкой.

– Все собрались? – издевательски уточнил я. – Никого не забыли? За мной!

Через пять минут, под звуки армейской речёвки, четверка ситхов (Гермиона дожидалась нас на выходе из замка) и добровольно присоединившаяся к ним мисс Гринграсс, отправилась нарезать круги по квиддичному полю, в реале подтверждая и проверяя постулат о здоровом духе в здоровом теле. С противоположной стороны поля за чахлыми кустами разминались Кребб и Гойл, но эти парни из другой песни…

Оглядывая назад и оценивая пролетевшую, будто единый миг, неделю, спешу уведомить читателей – я пока никого не убил. Пара воспитательных «фонарей» и выбитых зубов рыжему с номером Шесть и подпевающему ему Финнигану не в счёт. Братец благоразумно держался в стороне от конфликтов, скидывая сию почётную обязанность каждого грифа на свою веснушчатую шестёрку. Поттеру хватало собачьих перелаев с Малфоем, к войне на два фронта Золотой мальчик явно не был готов. Был ещё один, качавший права, тип с дредами, откликающийся на фамилию Джордан, он же кореш пакостных близнецов, но тому хватило напоминания Ку – кус – клана и зловещей фразы, что я не люблю негров и расистов. Шоколадный гриф на такой логической «вилке» завис, как глюканутая «винда» и забыл, чего хотел. Гхыр с ним, возвращаюсь к бренной тушке Гарольда Лилиана Александра и прочая, и прочая…

Сей почтенный и многоуважаемый муж, на второй день пребывания в обители знаний и гранитной научной каменоломне обратил внимание на ненавязчивую слежку за собой любимым. За ним, то бишь за мной, следили хогвартские эльфы, испытывавшие при этом громадное чувство вины. Ясненько – понятненько, ДДД приказал, а тут целый Наследник, вот они и жгли уши печными заслонками да утюгами. Конкуренцию домовикам составляли многочисленные картины и приведения. В слежке не учувствовали только Кровавый Барон и Серая Леди. Барон сам подлетел ко мне как‑то вечером и предупредил, чтобы я «не совался туда, куда кобель не суёт». С юмором привидение. Остальные до дрожи в призрачных коленях боялись развоплощения. Сдохли, ну умрите вы окончательно! Леди Смерть отправит огрызки ваших душ на перевоплощение и всего‑то делов. Нет, цепляются руками и ногами за недосуществование, уроды. Должен заметить, согласились они следить за мной, так сказать, по зову души. Чуют, жалкие пелёнки (намёк на Карлсона и приведение с моторчиком), что объект вхож в загробные сферы, и боятся, что я их туда отправлю. Главной вишенкой на торте были дятлы факультета Гриффиндор. Какие дятлы, спросите вы? Дятлы, которые «стучат», а «стучат» они Дамблдору. Главный «дядел» – Персик, Уизлюк номер «три». Не забываем про близнецов. Те тоже «стучат» незабвенно. Дамбик крепко держит братцев – акробатцев за тестикулы, взамен прощая им небезопасные приколы и жестокие розыгрыши. Рыжие, чувствуя поддержку директора и зная, что им ничего не будет – максимум погрозят пальчиком, да мамаша пришлёт очередной вопиллер, совсем распоясались, запугав не только младшекурсников. Рон, он же «Шестой», без проблем влился в семейный квартет, нажаловавшись на нехорошего меня за выбитые зубы и дополнительное «освещение» под левым глазом. Дедуля вставил МакГи за падение дисциплины, МакГи вставила мне, отправив на помощь Филчу, я вставил Шестому, врезав ему посреди гостиной и организовав симметричную фару с правой стороны. Рыжики в конфликт не вмешивались. Стукачей нигде не любят, а светиться им не с руки. Помимо Уизлюков я насчитал ещё человек восемь со всех курсов, в том числе трёх девчонок. Работали на Дамбика и на других факультетах, но с этим было сложнее. У меня голова раскалывалась после применения эмпатии в нашей гостиной, боюсь, она взорвётся, освободи я дар в Большом зале. За сим приходилось наглухо закупориваться окклюменцией и не отсвечивать. Свободу манёвра старый пердун ограничил мне капитально. Ни к Васе в тайные подвалы сходить, ни комнатку напротив портрета с троллями проведать. Облом – с. Хм – м, обидно, конечно, но геройствовать и совать голову в пасть льву или кем себя мнит бородатое чмо, я не собираюсь, есть другие варианты.

– Хорош с бегом на сегодня! Приступаем к разминке.

Показав Генри, Бекки и Дафне нужные упражнения, я поманил рукой Гермиону. Мимо уха свистнул метательный нож. Шаг в сторону, второй нож вонзился в ограждение трибун напротив того места, где секунду назад была моя голова. Плотоядное улыбнувшись, Гермиона развязала поясок, смотрящийся чужеродной, архаичной деталью гардероба на современном спортивном костюме маггловской фирмы «Адидас». От лёгкого встряхивания пояс раскрутился в длинный хлыст. Падаваны, Гринграсс и увальни за кустами уронили на землю нижние челюсти, когда Герми легко и непринуждённо сбила хлыстом три брошенных в неё яблока. Взмах и в руках девочки вновь безобидный пояс. Кребб и Гойл, на которых, в основном, рассчитывалось представление, свалили подальше, переваривать увиденное. Если я не могу лишний раз дёрнуться из‑за того, что меня обложили дамболдоровы стукачи и шестёрки, то помочь невесте завоевать железный авторитет на Слизерине мне никто не мешает. Да и Гринграсс с падаванами лишняя мотивация не помешает. Вон как глаза загорелись. Ню – ню. Судя по всему пока дело идёт как надо. Подмигнув ошарашенным до глубины души девчонкам, Герми, не глядя, запустила в меня ещё один нож. Поймав гостинец Силой (а зрителям показалось, будто метательную железяку схватили пальцами перед самым носом), вернул его хозяйке и приступил к силовой части. Отжимания на левой руке, на правой, приседания на одной ноге, на второй, подтягивания, пресс, растяжка.

Пару минут назад я упоминал, что с первого сентября пролетела неделя. Чем же она была заполнена? Скажу, что реальность отличается от канона и фанона. Привычных читателям чар, трансфигураций и зельеварений в первую неделю у нас не было и в помине. Сумасшедших нет допускать банду безграмотных детишек к настоящему волшебству и заклинаниям. Первую неделю новички, включая многих «опытных» аристократов и полукровок, разучивали основные движения палочкой, учились писать перьями. Что тут говорить о магглорождённых, ни разу в жизни пера в руках не державших, если некоторые чистокровные начали забывать, что это такое. Не морщите носы, уважаемые читатели и читательницы. Этот махровый средневековый анахронизм – гусиные перья, на самом деле призван развивать у детей мелкую моторику рук, внимательность и усидчивость. Попробуйте‑ка написать пару предложений без клякс и помарок… то‑то же, а вы говорите махровое средневековье. Сколько прописей мы с Гермионой исписали под неусыпным надзором крёстной, просто жуть. Поставленный почерк пером и авторучкой – это совершенно разные вещи. А как амбидекстр ваш покорный слуга учился писать обоими руками. Чуть не помер. Мама мия, сколько перьев было переломано.

Нафига пергаметы, ведь есть замечательная бумага и тетради! Есть, да не про нашу честь. Обычная бумага не держит магию и перья, опять же. Обычный лист перо изорвёт в миг, в отличие от того же пергамента. Про базовые движения палочкой я сказал, их разучивали с простыми указками. Вдруг какой‑нибудь шальной малолетний придурок вложит в проводник магию? Грехов же не оберёшься. Последствия могут быть самые разные: от щекотки в левой пятке, до улетевшей крыши Главного зала. Поэтому простые дубовые или пластиковые (прогресс!) указки. Так и преподавателям (профессоры Флитвик и Бабблинг) и студиозусам спокойней. Пару занятий выделили на краткую теорию магии и два дня на латынь, основном внимание акцентировали на правильном произношении базовых заклинаний. Одним словом – халява для тех, кто прошёл «курс молодого бойца» в менорах, но принцип: «Повторение – мать учения!», никто не отменял.

Я бы ещё включил в программу подготовки к зельеварению типы и виды ингредиентов, таблицы совместимости и зависимостей. Неплохо было бы пройтись по лунным циклам и некоторым особенностям: есть зелья, варить которые могут только женщины, есть чисто мужские. В трансфигурации тоже есть свои особенности. К примеру: концентрация и сила воображения, детализация образа и его параметров, внутреннее понимание сущности трансфигурируемого предмета, сила волшебника и количество вливаемой маны, но ничего из выше описанного в программу подготовки и первичной адаптации почему‑то не включили. Забыли? Вряд ли. Намеренно оставили за скобками? В это верится охотнее. Ни этикета, ни законов, ни обычаев волшебного мира. Почему так, а не иначе. Дамболдор, одним словом.

За своих падаванов пришлось браться лично. Назвался груздем – полезай в кузов. Я следил за их манерами, жёстко регламентированными этикетом, как и что едят, как они одеваются, проверял домашние задания, требовал исполнения своих указаний, объяснял почему они их должны выполнять. Ребром поставил вопрос о ежедневной физической подготовке, напрямую связав ее с развитием магического ядра и способностями ситхов. Наставничество, пусть и такое мнимое, накладывает не только права, но и наделяет обязанностями.

Наутро Генри и Бекки были удивлены толстыми томами, которыми их одарили и потребовали прочитать за два дня. По истечении оговорённого срока наша троица оккупировала один из диванчиков в гостиной, и я принялся рассказывать ребятам основные постулаты. Почему магия делится, точнее не делится на «светлую» и «тёмную». О магических дарах, о Родах, чистокровных семействах, статусах крови, обычаях, ритуалах, этикете, одежде, стихийной магии и о многом другом. С Генри и Бекки я потребовал сменить половину гардероба, указав, какие маггловские вещи можно носить, а какие нет, и с чем это связано. Объяснил этапы взросления волшебников и развития магического ядра. В первый вечер, через час рядом с диванчиком нарисовался О`Нил и магглорождённая первокурсница, Мелинда Хейнц. Ещё через полчаса к нам присоединилось несколько второкурсников, близняшка Патил, Лаванда Браун и пара ребят с третьего курса. Говорил я подробно, стараясь раскрывать суть обсуждаемых вопросов, распахивая детям глаза на магическую вселенную. Откровенно касаясь тех вопросов, из‑за незнания которых магглорождённых и полукровок презирают чистокровные и ученики с других факультетов. К пятнице все диваны были оккупированы слушателями, ожидавшими меня с отработки, во время которой удалось достичь компромисса с мистером Филчем по многим щекотливым делам, но об этом ниже. Дети, среди которых присутствовали и шпионы долькомана, с нетерпением ожидали продолжения занимательных лекций (Держись, Дамби, я ведь не зря говорил о других путях! Я ещё выведу этот гадский факультет в люди! Говорить ты мне не запретишь, старпёр лимонный). И опять я пускался в дебри магии, натирая на языке мозоли. По ходу пьесы осторожно поднимая тематику запрещённых Министерством и Визенгамотом направлений магического искусства. Почему огульно запретили некромантию? Тёмное искусство? Да бросьте! Тёмное оно в корявых руках, растущих из жопы некоторых недомагов. Яркий пример: несколько месяцев назад в «Пророке» вышел целый цикл статей о «Ночном убийце». Полгода того ловили всем авроратом. Сколько магов этот маньяк отправил в загробный мир? А был бы в аврорате мастер – некромант, расследование завершилось за один призыв духа убитого мага. Духи, как известно, врать не могут. Описал бы он убийцу, и всё! Задали бы поиск по некроследу и нигде бы этот утырок не спрятался. Потом на суде повторный вызов потерпевшего или свидетеля, а дальше вечный покой. Кому от этого плохо? Или магия крови? Защиты, барьеры, лечение болезней, создание големов. Конечно, за этим надо следить, а зачем следить, когда можно запретить и не пущать! В таком случае все британские маги, судьи Визенгамота и работники Министерства Магии отпетые лицемеры! В Гринготтсе доступ к сейфам абсолютно у всех зачарован кровной магией. Так отмените! Это ж, Мерлин дери, тёмная магия по вашей классификации! Что вы, что вы, золото разворуют! Почему запрещают Родовую магию? Как можно запрещать магию, направления которой волшебники практиковали десятками поколений, и которая стала передаваться по наследству потомкам, став своеобразной генетической особенностью? Какой дурак до этого додумался?

Зря, ох зря Дамболдор запихнул меня к красно – золотым. Бомба, которую я закладываю им в мозги, обязательно когда‑нибудь сработает…

* * *

Тридцать минут, выделенные на утреннюю разминку закономерно истекли. Махнув рукой Гермионе, падаванам и независимым последователям в лице Дафны, я направил стопы в сторону парадного входа Хога. Проходя мимо мистера Филча с неизменной усато – полосатой спутницей, который взял на вооружение фирменный рентгеновский взгляд русского царя Иоанна Васильевича IV Грозного и просвечивал подозрительных студиозусов насквозь, мы, сохраняя своё достоинство, но, не умоляя чужого, коротко с ним раскланялись и пожелали завхозу доброго утра и хорошего дня. К окончанию сей процедуры старик значительно подобрел, перестав видеть в нас врагов народа. К тому же он явно хотел что‑то сказать мне, точнее дать ответ на одно не совсем законное, если честно, совсем незаконное, темномагическое предложение, озвученное бессменному Заму директора по ОХЧ (общехозяйственной части) во время отработки. Скосив глаза на гоп – компанию за спиной, я чуть качнул головой, Филч понял намёк, согласно смежил веки и быстро срулил по делам, не терпящим отлагательств. Намёки бывший Аврор и Lieutenant‑Commander Роял Неви или Королевского военно – морского флота в переводе на Великий и Могучий, лишившийся магии в далёкие сороковые, понимал с полуслова. Сорок пять лет прошло, но старая закваска так просто не отпускает, тем более, когда тебе вернули надежду. Не так – НАДЕЖДУ! Столько лет надеяться и ждать, что пара часов или дней тут погоды не сделают… Что ж, ещё один союзник и личный вассал (если удастся задуманное), и где – в самом логове кровного вражины, мне не помешает. Это вам, господа, не баран чихнул.

Галантно поцеловав воздух над запястьями правых ручек бравых слизеринок, и задав направление движения подопечным, я поспешил в башню. Скоро проснётся юный ворчливый ирландец, а кабинок в нашем комнатном санузле всего две, топать в общую душевую, как вы понимаете, не было никакого желания. Кинув потный костюм в корзину для грязного белья (трудяги эльфы постирают и высушат, через два часа отглаженная одежда займёт законное место на плечиках в платяном шкафу, последним занимается лично Малышка Ниппи, не доверяя обслуживание Наследника никому, а нечего было щёлкать клювом на праздничном пиру), голышом ныряю под бодрящие ледяные струи. Кайф! Теперь теплее, холоднее, теплее. Я в нирване. Блаженно жмурясь, замечаю завистливый взгляд Генри. Парнишка явно не в духе от своей мускулатуры. На фоне Атланта в соседней кабинке он проигрывает с разгромным счётом. Аргентина – Ямайка, «пять» – «ноль». Мало того, «пистолетики» у нас тоже разного калибра. Дамский «Браунинг» никак не катит против «Глока». Диета из зелий от любимой тётушки и бамбуковая палка сэнсея подстегнули развитие и в этом направлении. Кто‑то уже может похвастать «мочалками» под мышками и в паху, а кто‑то ещё нет. К половым гигантам, конечно, я себя не отношу, но из разряда середнячков выбиваюсь на пару корпусов.

– Ничего, Генри, что грудь впалая – зато спина колесом! – выстреливаю подколкой.

– Тьфу на тебя! – падаван обиделся и отвернулся.

– Плохое чувство, ученик мой, зависть, – говорю я, пародируя Йоду. – Душу ест она. Трудов тяжких тело стоит это, долгих лет боли и тренировок. Наставлениям следуй ты мудрым, и счастье будет тебе. Года два через.

– Спасибо, успокоил, – отключая воду, совсем по – взрослому ответил Лайон. На манер римской тоги обмотавшись банным полотенцем, он вышел из душевой.

– Всегда пожалуйста! – кидаю вслед парфянскую стрелу. Услышал, нет? Дернулось правое плечо, услышал.

Через минуту послышалось шлёпанье босых ног сонного О`Нила. Заспанное дитятко решило взбодриться. Встав под лейку, он потянулся к вентилям. Решив помочь товарищу, кручу Силой краник с холодной водой на полную. Взвизгнув, ирландец выскакивает из‑под ледяного водопада. А что я? Я ничего, совсем не при делах, зато человек проснулся. Вот что душ животворящий делает!

Домывшись, хлопаю замёрзшего О`Нила по плечу и советую добавить горячей воды. В ответ получаю взгляд, в глубине которого плещется океан подозрений. В случайность сосед не верит, но доказательств причастности некоего типа к диверсии не имеет. Переодевшись в свежее и собрав сумку, проверяю Генри: одежда, галстук, учебники и принадлежности, тот хмыкает, но не перечит.

– Вроде всё в порядке.

– Да? Спасибо, мамочка.

– Цыть! – от сунутого под нос кулака, падаван замолкает. – Поговори мне ещё. Пошли в гостиную.

Через десять минут к нам спускается Бекки. Девочкам, как ни крути, в силу женской природы требуется больше времени на приведения себя в порядок. Годика через два, а то и через год, отведённый лимит времени придётся увеличивать на косметику. Игнорируя посторонние взгляды и пристальное внимание, заставляю девочку переплести волосы. Добившись требуемого результата, передаю её несколько заколок из артефакторного комплекса. Заинструктированная до полубессознательного состояния, Бекки не глядя, на полном автомате подкалывает волосы в нужных местах. Одна из заколок с крупной брошью, на которую постоянно соскальзывает взгляд, занимает место поверх галстука. Сегодня, сразу после завтрака, у нас первой парой зельеварение. А кто у нас ведёт зелья? Правильно – Снейп. А кто у нас Снейп? Правильно – чёртов легилимент! Мозговой вуайерист. Броши и заколки на галстуках не дадут сальноволосому смертожранцу шарить в головах моих учеников, как у себя на заднем дворе. Гермиона и Дафна тоже ходят на занятия во всеоружии, не полагаясь только на окклюменцию. К своей цепочке добавляю один забавный щит с очень взрослым содержанием за +21. Не, не секс и не порно – кровавая расчленёнка. В роли жертвы…, вы поняли кто, а расчленяет его Дамболдор, инструмент которому подаёт Волдик. Бешеные покемоны на страже! Предполагаемый вторженец точно не пройдёт мимо. Шок и трепет обеспечены… Пика – пика – пикачу! А – а–ха – ха – ха! Надеюсь, три года репетиций злодейского смеха не пошли прахом.

– Гарольд!

Обеспокоенный голос Бекки выдернул грозного «покемона» из страны грёз.

– А?

– Что с тобой?

– Прости, лапка, задумался. Так, готовы к труду и обороне?

– Готовы, – поправив узел галстука, ответил Генри.

– Леди и джентльмены, сохраняем достоинство, соблюдаем манеры. Прошу следовать за мной.

Покинуть гостиную мирно не удалось. Сзади раздалось что‑то о много возомнивших о себе тёмных засранцах и их жополизах с длинными языками. Из спальни выползло рыжее чучело. Уизли номером «шесть». За спиной предателя крови виднелся силуэт Джейса Поттера, и в тени лестничного марша угадывалась морда Финнигана.

– Захлопни пасть, морковка, – грубо парировал я. – Язык острый? У меня зад не бритый.

Бекки глупо хихикнула, её поддержали некоторые девочки. Многочисленные свидетели, набившиеся к тому времени в общую комнату, разглядели кончик волшебной палочки, торчащий у меня из рукава. Пусть народ думает, что я колдовал. Не говорить же им, что злые ситхи пользуются Силой. От невидимого кинетического удара челюсти Рона клацнули на всю гостиную.

– А – а–а! – в рот поганца влетел кусок мыла. От неожиданности тот его проглотил.

– Пополощи язык с мылом. Ой, съел, беда‑то какая! Не жри капусту, рыжий, а то будешь пукать мыльными пузырями. Правда и от этого есть один положительный момент, теперь всем будет ясно, кто портит по вечерам воздух в гостиной.

– Эванс! Ик! Тьфу, гадость какая. Ик.

– Рыжий совсем обнаглел, – подходя к портрету, громко сказал я, чтобы окружающим не пришлось напрягать слух, – бзданёт в переполненном помещении, и возмущается больше всех. Хоть бы советь поимел. Хотя о чём я, он её имеет по нескольку раз в день.

Братец благоразумно остался в тени и не влезал в разборку. Я тоже решил его напрасно не провоцировать. Так‑то оно ничего, но бывший папашка в Аврорате не последняя шишка. Мне он, конечно, ничего не сделает, но на Дурслях может отыграться. Аврорат через сквибов контактирует с полицией. Вдруг Поттеру снизойдёт озарение? Не хотелось бы проверять. В любом случае у нас с братом сложился вооружённый нейтралитет. Друг друга мы не трогаем, что не мешает мне отрываться на его холуях. С другой стороны, в Хоге водятся щуки крупнее заместителя начальника Аврората. Столкновения лбами нам так и так не избежать. Дамби, по – любому, от своего не отступится, так что мои уступки подобны метанию бисера перед свиньями. Не оценят.

– Идём, – поторопил я Генри и Бекки. Икающий и плюющийся Уизли остался в башне.

– Кто‑то говорил о манерах, – ехидно подал голос Генри.

– Тебе что‑то не нравится?

– Да нет, всё о`кей, – пошёл тот на попятный.

– То‑то!

Сзади прыснула Бекки.

Завтрак прошёл в тёплой и дружественной обстановке. Гриффиндор и Слизерин дружно косились на меня и моих подопечных, а также на Гермиону и Дафну соответственно. Народ никак не мог взять в толк, почему все давятся овсянкой и тыквенным соком, а некие личности наслаждаются яичницей с беконом, салатами из свежих овощей и чаем. А всё потому, что главный герой не удержался от соблазна воспользоваться бонусами от договорённостей с мистером Филчем и тщательного штудирования Устава Хогвартса, об этом расскажу ниже и позже. Спешу заверить, весь талмуд не читал, а сделал основной акцент на правах и обязанностях студиозусов. Если у остальных не хватает тяму ознакомиться с трудом Основателей или им тупо лень, то я готов дать консультацию. Не бесплатно, конечно. И не всем, естественно. Гермиона под раздачу плюшек угодила понятно по каким причинам, а мисс Гринграсс априори вошла в ближний круг моей Леди, вот ей и воздаётся от моих щедрот. Генри и Бекки, тут вопросы неуместны.

– Поели? Проверяем зубки!

– Зачем? – удивилась Лаванда Браун, занимавшая за столом место по левую руку от Бекки.

– А затем, мисс Браун, что нам после завтрака предстоит вгрызаться в гранит науки и каменные орехи знаний, так что зубы нам нужны крепче легированной стали и тверже алмаза.