Текст книги "Э(п)рон-2 (СИ)"

Автор книги: Александр Быченин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 21 страниц)

Э(П)РОН-2

Глава 1

– Эй, это то, что я думаю, Кумо?

– Именно оно, капитан Заварзин, – подтвердил голографический мини-гексапод, застывший по своему обыкновению в центре рубки.

Вернее, сгенерированной им же самим виртуальности, наложенной на исходное помещение, сейчас больше похожей на что-то абстрактно-непонятное, расцвеченное аурами, светящимися точками и запятыми – Граница, несмотря на то, что за последние полгода порядочно приелась, не переставала удивлять.

– Все-таки попалась! Теперь хрен уйдешь!

– Сомневаюсь, капитан Заварзин, что «пуповина» может куда-то переместиться в физическом пространстве, – счел нужным уточнить Кумо.

– Да ну тебя, зануда! – отмахнулся я. – Дай порадоваться!

– А может, начнем уже?

– Потерпи, мон шер, не видишь – моментом наслаждаюсь? – Я для пущей убедительности крутанулся в роскошном офисном кресле, взбаламутив виртуальность, оттолкнулся ногами от пульта и проехал по рубке из конца в конец, для полного счастья еще и врезавшись спиной в переборку. – А если честно, Кумо… мы так долго шли к этому моменту, что мне… сцыкотно. Как перед прыжком с обрыва.

– Это нормально? – насторожился голографический гекс. – Или я должен сказать: это нормально…

– Второе, – ухмыльнулся я. – Но психоаналитик из тебя никакой. Ладно, давай делом займемся.

Одним мановением руки развернув виртуальный рабочий экран, я в несколько касаний вывел на него схему Границы, выбрал интересующую нас «пуповину» и врубил увеличение. Невнятное кольцо обрело глубину и объем, превратившись в классическое отображение «червоточины», как ее представляли в докосмическую эру, и незамедлительно обзавелось рамкой-сноской с кучей характеристик – координатами, диаметром, напряженностью поля и даже предполагаемыми массой и габаритами «утонувшего» судна.

– Н-да… вроде, действительно она. В этом районе похожие лоханки не пропадали ни до, ни после…

– Если это вас хоть как-то успокоит, капитан Заварзин, позволю себе напомнить любимое выражение механика Мягкова: не нажмешь, не узнаешь.

Это да, это Кумо правильно подметил – водилась за Борисычем такая черта. Инженер, блин, а туда же: нет бы инструкцию почитать, в учебники зарыться, ролики в даркнете поискать… а он вместо этого пальцами куда попало тычет. Если есть кнопка, значит, на нее непременно нужно нажать. И сразу будет видно, зачем она. Серьезный взрослый мужик. Технический специалист, блин!

– Значит, будем пробовать, – вздохнул я. Довольно тяжко, должен признать. – Лишь бы кто-то типа Хранителей не заявился. Как думаешь, у людей есть такой клан?

– Недостаточно информации для анализа, капитан Заварзин.

– Молодец, технично отмазался!..

Завершить фразу мне помешал капитан Рин, чья каменная рожа заняла почти весь вспомогательный экран, развернувшийся по центру рубки:

– Эй, Алекс, ты долго еще будешь время тянуть? Симатта! Мне тут уже весь мозг вынесли!

– Сейчас, кэп, только тесты прогоню.

– Да сколько можно, э? Запомни, Алекс: самурай колеблется ровно до того момента, как примет решение. После этого он действует.

– Ой ли? А кто мне говорил, что вообще не колеблется?!

– Кто говорил?

– Ладно, погнали…

– Давай, мы ждем.

Черт, а ведь и впрямь как-то… не по себе. Столько лет я шел к этому моменту, и сейчас не мог себя заставить ткнуть в виртуальную кнопку, запускавшую процесс отстрела понтона номер один – того самого, что оснащен полным комплектом гексовской аппаратуры для перемещения в подпространстве. Это мой… скажем так – автономный «эхолокатор». Назначение у него ровно одно: «нырнуть» в «пуповину», издать «зов» и записать отраженный сигнал, после чего подняться на «поверхность». Ну а дальше в дело вступит большой вычислитель «Набата» – настоящий шедевр инженерной мысли двух рас, сплав человеческих и гексаподских информационных технологий с гибридным же физическим носителем. Мы с Рин-тян четыре месяца убили на наладку, плюс «Спрут» принимал самое деятельное участие в процессе. Под чутким руководством девчонки, естественно. Ну и Кумо помог…

Кто такой Кумо? Так мой «питомец», приблудившийся с гексаподского военного координатора – «Ищущего путь», уничтоженного Ульем Хранителей. Голографический мини-гекс, в действительности же наделенная самосознанием программа, сформировавшаяся из полутора десятков разумов гексаподов-аналитиков, в момент гибели работавших в режиме «единения». Я довольно долго не мог подобрать ему имя собственное и обходился мысленным образом, который он прекрасно улавливал, поскольку обитал в моем собственном «нейре». Но вот при общении в более, хм, многочисленной компании – или когда он сам транслировал виртуальность тем же кэпу с Борисычем, или когда Рин-тян самовольно при попустительстве «Спрута» в наше воображаемое пространство вторгалась – приходилось трудновато. Обращения типа «мой вероломный друг» звучали странно, но больше ничего толкового на ум не приходило. А помогла разобраться с проблемой все та же непоседливая капитанская дочка. Как? Да как обычно, в ее неповторимом стиле – работали мы как-то в той самой виртуальности, а она возьми да ляпни:

– Эй, кумо, ты чего делаешь?

Естественно, мы не отозвались: гекс подумал на меня, а я на него. Плюс все эти специфические японские словечки, что так любила ввернуть Рин-тян! А это новое весьма смахивало на ругательство.

– Чего молчишь, мелкий?

После этого уточнения сомнений уже не осталось, и мини-гекс почел за благо вступить в беседу:

– А что именно вас интересует, Сугивара-тян?

– Да я вот пытаюсь понять, ты и правда такой бака, или притворяешься? Ты зачем вот тут дополнительную команду встроил, она же мешает?..

– Э-э-э… Рин-тян?

– Чего тебе?

– Как ты его назвала?

– Кумо, – сделала большие глаза девчонка. Да-да, несмотря на некую национальную особенность, ей это вполне удалось. – Я только сейчас поняла, кто он на самом деле.

– И кто же? – заинтересовался я. – В смысле, что это означает – «кумо»?

– А, обычный пакостный демон! – отмахнулась Рин-тян. – Здоровенный такой паучара, вредный, к тому же еще и людоед.

– Эй! Я бы попросил!..

– Молчи, Кумо! А то «Спрута» попрошу тебя приструнить! – посулилась кэпова дочурка. – И вообще, чего ты возмущаешься? Тебе же имя дали!

– Хм… не очень-то он на демона тянет, – усомнился я. – К тому же мелкий!

– Это сейчас, глупый! А раньше он большой был! И его было пятнадцать!

– Ну да… ладно, мой вероломный друг, привыкай. Быть тебе отныне Кумо!

Собственно, с тех пор так и повелось – месяцев пять уже. Кумо притерпелся к новому идентификатору и даже не особо возмущался, но на Рин-тян, такое ощущение, легкую обидку затаил. И в отместку при любой возможности старался ее поддеть. Естественно, словесно, ибо других возможностей был лишен – за этим я следил строго. Не хватало еще, по сути, инопланетного искина, пусть и слабенького, в судовую сеть запустить! Потом греха не оберешься.

– Номер первый – готовность ноль! – доложил голографический гекс, оторвав меня от посторонних мыслей. – Жду ваших приказаний, капитан Заварзин.

Да, насчет «капитана» он ничуть не приукрасил: Алекс самый что ни на есть капитан собственной посудины. Тоже, между прочим, уникальной, почти как «Спрут» Рин-сана. Хотя отличий, на самом деле, куда больше, чем сходств: «Спрут» изначально «гекс», позволивший интегрировать в свое «тело» отдельные конструктивные элементы человеческих кораблей, а «Набат» строго наоборот. Что? Стремное название? Ну и пусть, зато историческое – в честь первого буксирного катера ЭПРОН, той самой организации, с Земли. Моя лоханка собрана на базе хумансовского малого носителя москитного флота, сиречь бывшего корвета поддержки Протектората Росс – боевого корабля, предназначенного для действий в составе эскадры. И основных задач у него ровно две: оказывать огневую поддержку при массированном обстреле – раз; оборонять более крупные корабли – два. Вторая функция подразумевала как использование собственного вооружения корвета, так и задействование эскадрильи истребителей класса «космос-космос», базировавшихся на нем. Этакий мини-авианосец. Этим, то бишь способностью перевозить в чреве несколько мелких кораблей, он меня и привлек – едва увидев объявление о продаже, я моментально смекнул, как пристроить кораблик к делу. Это же по факту готовый носитель понтонов! Именно поэтому я без колебаний выложил три четверти миллиона за требовавший хорошего – и отнюдь не косметического! – ремонта корвет. Впрочем, с учетом моих целей, от предполагаемого объема восстановительных работ осталась пятая часть. Плюс кое-какие специфические воздействия, с которыми без «Спрута» я бы не справился: человеческий остов был «сращен» с парой гексаподовских модулей, в том числе с силовым отсеком разбитого крейсера. Большую часть боевых систем, приведенных в негодность предыдущим владельцем, удалось демонтировать и довольно выгодно продать на запчасти, освободив дополнительные объемы. И даже с учетом того, что «вживленные» алиеновские секции съели около трети исходного пространства, места хватило, чтобы впихнуть пять понтонов – а на деле мелких буксиров серии «Бурлак». Да-да, именно его мы когда-то осматривали вместе с Лизкой. И ему же я предпочел бриттовский «Кэрриер». Тогда, но не сейчас.

Затаривался я, естественно, на «черном рынке» – официально такую лоханку физическому лицу никто бы не продал. Можно было, конечно, заморочиться с созданием подставной фирмы, или уже сейчас зарегистрировать корпорацию, но по зрелому размышлению я решил отложить этот шаг на будущее. Нечего еще, по факту, регистрировать – «Набат» с комплектом буксиров как раз и составил основу уставного фонда. В материальном, так сказать, выражении. И по документам мой новый корабль числился как банальный грузовик, со всеми вытекающими. Кстати, множества проблем удалось бы избежать, если бы его продавали на Картахене – я бы просто попросил мистера Деррика, и он провел его по ведомостям профсоюза ИТР технической секции. Или приписал к вспомогательной флотилии Порта. А так пришлось извращаться, да еще и ждать, когда его перегонят через Протекторат Дойч и половину Протектората Росс. Полных полтора месяца. Потом еще столько же ушло на ремонт и переоборудование, причем конкретно «сращивание» остова с гексаподовскими секциями заняло всего несколько часов – «посадочные места» под них мы заготовили загодя. Оставалось лишь добраться до кэповой нычки в дебрях «золотого треугольника», где тот складировал наиболее ценные находки.

Кстати, раньше я как-то не задумывался, чем именно промышлял Рин-сан, причем настолько успешно, что умудрялся содержать уникальный корабль и команду в девять рыл помимо дочери и Борисыча с Лизкой (а теперь еще и с Алексом-младшим). Своих проблем было выше крыши. Зато потом, когда вынужденно таскался с обитателями «Спрута» по окрестностям Картахены, волей-неволей погрузился в их быт и заботы. Зачем таскался? По нужде – маттехбазу за меня формировать никто не собирался. Кое-что можно было купить, а что-то – исключительно добыть в качестве трофея. Вот я и сел на хвост уважаемому капитану Рину, благо тот согласился вступить в корпорацию на правах партнера. В будущем. Впрочем, отрабатывать обещание ему пришлось уже сейчас. И справился он с этой задачей блестяще: просто пустил меня в «закрома родины», то бишь ту самую нычку с ништяками, копившимися уже почти десять лет. Вот тут-то, с трудом скрывая жадный блеск в глазах, я и поинтересовался: если вот это богатство пылится без дела, то на чем он тогда зарабатывает? Ответ капитана меня обескуражил: на мусоре. Я немедленно возжаждал подробностей, и Рин-сан принялся перечислять разную мелочевку, пользовавшуюся устойчивым спросом на «черном рынке»: несложные бытовые приборы, взломанные Рин-тян, инструкции к ним (за отдельные деньги, ага), редкоземельные элементы и… хитиновые панели. На мой резонный вопрос – а почему другие так не делают? – кэп ответил, что не умеют. Потому что не знают, с какой стороны подступиться к бесформенной глыбе, а таскать корпуса целиком на Картахену не выгодно – слишком много отходов, которые приходится утилизировать. И это само по себе выливается в копеечку. А у Рина есть Борисыч, который под чутким руководством кэповой дочки способен отыскать и, самое главное, извлечь из толщи хитина всякое нужное – где здоровенные полупроводниковые плиты, где не менее здоровенные обмотки электроприводов, а где и просто всяческие специфические установки рёку-аси, использующие в качестве рабочего тела ценные химические элементы. Если все это выковыривать силовыми методами, то процесс не выходил даже на самоокупаемость. А вот так, знаючи, вполне можно было обеспечить себя хабаром и рассчитывать на неплохой навар. Да-да, вы правильно поняли: капитан с командой торговали сырьем, в основном ценными металлами. И это вполне логично. А вот последний пункт, а именно хитиновые панели, меня изрядно удивил. Оказывается, на «черном рынке» они уходили просто влет, причем именно в качестве панелей, то бишь конструктивных элементов. Легкие и прочные, они завоевали заслуженную славу, а дефицитность создала благоприятные условия для ценообразования – я натурально прифигел, когда кэп заявил, что с панелей имеет даже больше, чем с драгметаллов. Была бы возможность, только ими бы и занимался. Да вот незадача: гексы собственно панели использовали ограниченно, лишь в качестве элементов декора и люков в тех местах, где не удавалось организовать каверны в массиве хитина. А таких, как не трудно догадаться, было очень немного. Борисыч за годы деятельности выучил их все наизусть, но даже у него на сбор панелей уходило от двух до четырех суток, в зависимости от размера корабля. В среднем с одной лоханки удавалось снять до полутора сотен таких хреновин, и это считалось хорошей добычей, как минимум окупающей все затраты на текущий поход и создающей задел для следующего. Ну а все остальное богатство – компьютеры, прыжковые генераторы, оружейные системы, боеприпасы – оставалось не у дел. Их попросту некому было продавать. Если только самим гексаподам, но те в силу особенностей социального устройства попросту не понимали, что так можно. А других потребителей не было: как я уже говорил, «Спрут» и его команда – явление уникальное. Причем в масштабах Протектората Человечества в целом.

О чем бишь я?.. А, да: «Набат»! В общем, переоборудование моей лоханки затянулось, поэтому я прикупил один «Бурлак», который преспокойно влезал в грузовой трюм «Спрута», и наведался в нычку кэпа. Попутно, конечно же – не дело лишать ближайших соратников честного трудового дохода. Пробыли мы там всего день, и то только потому, что я долго тормозил – сначала «торговал лицом», захлебываясь слюной и умирая от вожделения, потом метался между просто хорошим и очень хорошим вариантами. Выбрать, кстати, так и не смог, но вмешался Рин-сан, который воспользовался знаменитым методом научного тыка и отдал первый попавшийся на глаза прыжковый генератор. Он же насильно всучил мобильный вычислитель, который мы с Рин-тян умудрились заставить работать с ним в связке. В тот выход я все же успел оборудовать «Бурлак», а вот отлаживать получившийся гибрид пришлось уже в следующем походе, через полмесяца. Тогда я и понял, что соорудил «эхолокатор», и моментально придумал, как его использовать, пока суть да дело. И еще два месяца тестировал полным ходом, заодно осуществив целую серию научных экспериментов – в частности, я попытался выяснить, как зависит течение времени от «глубины» погружения в подпространство. Действовал я очень просто: перед каждым «нырком» обнулял таймер на самых обычных электронных часах, которые установил в ходовой рубке. Что самое важное – стационарных, не связанных с корабельной сетью. И после «всплытия» просто смотрел, сколько там натикало, и сравнивал с временным промежутком, миновавшим в нашем континууме. Результаты, надо сказать, получились интересными и… обескураживающими. Я изначально высказал гипотезу, что чем «глубже», тем медленнее течет время для команды «затонувшего» корабля, но оказался в корне неправ: никакой линейной зависимости! Время прыгало весьма затейливо, даже не по синусоиде, а вообще по трехмерной поверхности отклика, так что теоретическую зависимость вывести не удалось при всем желании. Оставался лишь эмпирический путь, но с одним-единственным «эхолокатором» полноценное исследование грозило растянуться на десятилетия. Поэтому я плюнул и принял решение проверять все поддающиеся фиксации параметры «утопленника» экспериментально. Чем, собственно, сейчас и намеревался заняться: «пуповина», так меня заинтересовавшая, вела прямиком к «пузырю» с пропавшей шестьдесят лет назад частной яхтой, принадлежавшей знатному промышленному аристократу из Протектората Бритт.

– Капитан Заварзин, жду ваших приказаний!

Черт, опять задумался… прав Рин-сан – не дело сопли жевать. Пора действовать. И чего, собственно, опасаюсь? Таких пусков уже было под сотню! Таких, да не таких – сейчас нам предстояло впервые задействовать «эхолокатор» по прямому назначению. И произойти могло все, что угодно. А, ладно! Перед смертью не надышишься!

– Пуск подтверждаю.

– Номер первый – старт! – моментально отозвался мини-гекс. – Вывести 3Д-модель на экран?

– Давай…

Картинка ничем новым не удивила, и я с облегчением выдохнул – подсознание такое подсознание! Нет ничего страшнее неизвестности. А тут все вроде бы уже привычно: крошечный ботик отделился от носителя, выплюнутый магнитной катапультой с «насеста», скрытого под сдвижной корпусной панелью, пыхнул разгонным движком и за пару мгновений достиг нужной точки. Где и затормозился благополучно, умудрившись в процессе не вылететь за пределы «пуповины». А едва стабилизировавшись в пространстве, «нырнул» – то бишь мигнул и исчез с радара. Беспокойство вызывало самопальное программное обеспечение, собранное из разрозненных кусков кода – как нашего, так и гексаподовского, но во всех предыдущих случаях алгоритм срабатывал штатно. Впрочем, как и сейчас: через две минуты после «погружения» бот вернулся в привычный континуум ПВ, вызвав знакомые искажения метрики в радиусе примерно одной световой секунды от места «нырка». Ближайшая аналогия – банальные круги на воде, разбегающиеся от брошенного камня, только наоборот: реальность искажалась при «выныривании». Внешне это проявлялось в мельтешении данных на сканере пространства, секундной вибрации корпуса корабля и легком головокружении у членов экипажа. Интересный эффект. И наверняка он имел место и при штатном подпространственном перемещении, просто корабли обычно выходили из прыжка на очень высокой скорости, сравнимой со световой, а потому под искажение элементарно не попадали. Ну а мы дрейфовали в непосредственной близости от понтона – в каких-то сотнях километров, поэтому приходилось наслаждаться сопутствующими эффектами сполна. Такие вот они, космические масштабы. Впрочем, мы уже привыкли и не обращали внимания.

А вот что я не смог проигнорировать, так это результаты телеметрии, переданные вычислителем «эхолокатора», и заботливо обработанные мини-гексом. Естественно, задействовавшим для этого все доступные мощности вычислителя «Набата». Этот алгоритм тоже уже был неоднократно опробован, не подвел и сейчас: бросив лишь один беглый взгляд на обретшую куда большую четкость модель «пузыря» и вчитавшись в текст в сноске, я незамедлительно вызвал капитана Рина.

Тот ответил на вызов моментально, как будто специально ждал в ходовой рубке «Спрута». Впрочем, судя по изображению на развернувшемся экране, так оно и было. Мало того, у него за спиной теснилась целая компания: подскакивающая от нетерпения Рин-тян, хмурая от волнения Лизка с неизменным Алексом-младшим на руках, плюс откуда-то сверху заглядывал Борисыч, глыбой нависавший над бабами и детворой.

– Ну? – заломил бровь Рин-сан.

– Похоже, ты был прав, кэп! – усмехнулся я, глядя ему в глаза. – Мы ее нашли.

– Уверен?

– Сам смотри…

–//-

– Хм… вроде все сходится, – нарушил молчание кэп. После, что характерно, довольно длительной – и многозначительной! – паузы. – Надо же… получилось…

– Ага. А кое-кто сомневался, – поддразнил я его. – «Иголка в стогу сена», «малек карпа кои в заросшем пруду»… как ты там еще говорил, не напомнишь?

– Достать еще надо, умник, – хмыкнул Рин-сан, и я моментально сник – приколы приколами, а данный этап мы еще на практике не отрабатывали. – Что по этому поводу думаешь?

– Масса в пределах расчетной, – пожал я плечами. – Габариты тоже. «Пузырь» довольно объемный, на грани «плавучести»… но это с одной стороны. С другой – «глубина» значительная. Скорее всего, придется два понтона задействовать. И это, отошли бы вы подальше…

– С чего вдруг?

– Говорю же, «пузырь» на пределе «плавучести»! Одного понтона может оказаться маловато, а два – перебор. Выскочит из подпространства, как пробка. Как бы не долбануло откатом.

– Ничего, переживем как-нибудь.

– Не скажи! Приятного мало. Впрочем, хрен с тобой, кэп, ты пожил, но о мелких хотя бы подумай!

– Алекс! – возмутилась Лизка.

– Чего?!

– Не хами!

– Он прав, Лиза-сан, – неожиданно поддержал меня Рин. – Пожалуй, на этот раз мы воспользуемся вашим советом, капитан Заварзин.

Ха! Ну вот как так?! Вроде бы и не сказал ничего крамольного, но умудрился опустить одним словом! Силен мужик.

– Валите уже.

– Связь не вырубай, – все же оставил за собой последнее слово Рин-сан. – Хоть будем знать, на чем ты погорел.

– Видишь, Рин-тян, какой у тебя папочка добрый?

– Это да! А ты глупый!

Тьфу ты… впрочем, сам напросился.

– Рин-тян, попроси «Спрута», чтобы он в связке с «Набатом» поработал. Канал я разблокирую.

– Хорошо. И мог бы сразу до такого додуматься, бака!

– Спасибо тебе, добрая девочка!

– Ну-ка, разбежались все! – вмешался суровый кэп, на долю секунды опередив багрового Борисыча. – Все вон из рубки, сидите по каютам! И чтобы на общий канал не лезли! Смотрим молча!

– Есть, капитан!

Лизка, покачивая проснувшегося Алекса-младшего, невозмутимо удалилась, уже через пару мгновений оказавшись вне поля зрения камеры, а вот Рин-тян следовать ее примеру не торопилась: играла с отцом в гляделки. Ну-ну. Блажен, кто верует. Кэпа на «слабо» не возьмешь, он сам кого хочешь разведет. Что ему какая-то пигалица?..

– Ладно, пап, я пошла! – сдалась Рин-тян.

Правда, прежде чем уйти, успела показать мне язык. И обозвала непонятным словом – явно что-то новенькое придумала.

– Дети, – проворчал Борисыч, попытавшись пристроиться в соседнее с кэповым кресло.

– А тебя не касается?

– Да ты чего, Рин?! – опешил механик.

– Иди снарягу готовь, – отрезал кэп. – На тот крайне маловероятный случай, что у нашего молодого коллеги все получится. Два комплекта.

– Ладно, – нехотя подчинился Борисыч. – Эй, парень! Ты давай без фокусов, тебе еще с моей сеструхой знакомиться.

И утопал, как ни в чем не бывало.

Вот блин! Я бы даже сказал попадос. Ведь до сих пор как-то удавалось ускользнуть от сомнительной процедуры представления потенциальной теще… потенциальной, потому что Лизка о браке даже слышать не желала. Официальном, я имею в виду. Так-то я у нее прижился…

– Давай, уточняй параметры, – вернул меня в суровую реальность кэп. – Симатта! До сих пор не верится, что это она!

– Да она, зуб даю! Больше просто некому.

– Поверю, когда пристыкуем ее к «Спруту».

– Тогда потерпи чуток… Кумо, выведи телеметрию!

– Да, капитан Заварзин.

Ну-ка… хм… по массо-габаритным характеристикам – определенно лоханка нужного класса. Яхта серии «Номад», весьма комфортабельное средство передвижения для сильных мира сего. А если конкретнее – аристо Протектората Бритт, на территории которого эти суденышки и производились. С виду зализанный брусок пятьдесят на тридцать и на пятнадцать, метров естественно, с пилонами разгонных движков, куцыми плоскостями и выдвижными посадочными опорами. Универсальный кораблик, способный садиться на планеты, а не только стыковаться с космическими объектами. Для своего времени еще и дорогущий. Какого-такого своего? Ну, точно не нашего: последний экземпляр был выпущен кланом Брисбен пятьдесят лет назад. Часть из этих лоханок еще на ходу, но они уже давно не отвечали возросшим требованиям аристократов, а потому серия потеряла былой престиж. Конкретно наша же яхта, покоившаяся в близлежащем «пузыре», пропала без вести шестьдесят три года назад, во время инспекционного вояжа ее владелицы в окрестности «золотого треугольника» – впрочем, на тот момент еще даже не «черного». Согласно заключению следственной комиссии, не вышла из прыжка, канув в подпространстве вместе с командой и пассажирами, включая некую леди Аннабель Рокуэлл – известную в свое время светскую львицу и при этом весьма хваткую бизнесвумен. Ну а мы, получается, ее отыскали. Яхту, конечно же. Более чем вероятно, с кучей трупов на борту.

– Ну-ка, что тут у нас?.. Масса… габариты… напряженность поля… норма. Кумо, программируй номера первого повторно. Координаты: ноль – ноль – семнадцать, точка, семь, семь, один. Скорость в точке входа – ноль.

– Есть, капитан. Процесс активирован. Процесс завершен.

– Выпускай.

– Процесс активирован.

– И готовь аналогично номера второго, третья координата плюс один в третьем знаке после запятой.

– Есть, капитан.

– Время?

– Предварительно – три минуты до стабилизации в точке входа.

Хм… быстро. Правда, потом минут пять минимум подождать надо – вдруг одного понтона хватит? Если даже час подниматься будут, это все равно лучше, чем как пробка. Вот оно, слабое место. Недостаточная вариативность. Пять понтонов, шаг слишком большой. Но иначе не получалось, по крайней мере, на текущий момент. На будущее, естественно, постараемся и этот нюанс учесть…

– Номер первый готов к «нырку», капитан.

– Пошел.

– Процесс активирован!

Блин, никак не привыкну. Только что буксир торчал на экране, потом мигнул – и как не бывало!.. Ладно, ждем.

А чего это я так напрягся? Кровь в висках стучит, пульс учащенный, ладно хоть, на холодный пот не прошибло? А, понятно… думал, перегорел уже, ан нет! Проняло не хуже кэпа. Впрочем, на то были объективные причины. Сейчас, можно сказать, решалась судьба всего предприятия. Да-да, именно сейчас, а не три месяца назад, когда мы, благополучно поборов эйфорию от успешно провернутого дельца с Айвеном-сукой-Готти, а также Дэвидом Дерриком, профсоюзным лидером технической секции станции Картахена, решили хоть как-то определиться со стратегией развития будущей Корпорации. Подробностей? Извольте…

… «разговор по душам», как обозвал процесс тот самый мистер Деррик, имел место в его личном кабинете в небезызвестном отеле «Сломанный дроид». Участвовали в нем всего три человека, но каких! Ваш покорный слуга в качестве виновника торжества, капитан Сугивара в качестве первого акционера и Дэвид Деррик в качестве второго претендента на долю в грядущем предприятии. Он, собственно, и стал инициатором встречи, поскольку единственный из нас смотрел на жизнь трезво и насквозь цинично. Да-да, даже циничнее капитана Рина, поскольку уже давненько занимал руководящие посты и на собственном печальном опыте убедился, что люди – твари неблагодарные, да к тому же еще и очень опасные. С момента нашего возвращения из памятного рейда, ознаменовавшего начало одиночного подпространственного заключения Айвена Готти, миновало дней десять, плюс еще столько же непосредственно с момента заварухи в Порту, приведшей Деррика на пост главы профсоюза докеров. И, судя по всему, шустрый Милашкин папаша уже успел разрулить основные проблемы и закрепиться в новом статусе, раз про нас вспомнить изволил. Правда, выглядел немного усталым, что в его случае запросто могло означать трое суток без сна. Но встретил он нас приветливо, как положено. Едва мы с кэпом шагнули через порог, дверь у нас за спиной автоматически закрылась, слившись со стенами, отделанными под какую-то ценную породу дерева, а свет стал чуть ярче – ровно настолько, чтобы мы различили мистера Деррика, восседавшего за роскошным столом. Тоже из дерева, ага. Я же говорил, что он богатый? Нет? Ну вот, говорю.

– Присаживайтесь, господа, – приветливо улыбнулся Деррик, но далеко не так радушно, как во время прошлых переговоров. Из этого я, собственно, и сделал вывод, что профсоюзный босс изрядно устал. – Кому куда нравится. Сигары? Может быть, чего-нибудь выпьете?

– Нет, спасибо, – отказался я, плюхнувшись в ближайшее кресло.

Таковых (помимо места Деррика) в каюте оказалось всего два. Соответственно, невозмутимый кэп оккупировал последнее. И, надо признать, мебель у Деррика в кабинете расставлял явно кто-то умный: мы все трое по факту оказались лицом к лицу. Одновременно, ага.

– Капитан?

– Воздержусь.

– Тогда я тоже, – с сожалением отодвинул от себя коробку с сигарами Деррик. – Благодарю, что уделили мне время, господа.

– Пустое, – величественно махнул я рукой, припомнив собственного дядюшку. – До следующей пятницы я совершенно свободен.

– Капитан?

– Наслаждаюсь заслуженным отдыхом.

– Похвальное занятие, – покивал Деррик. – И насчет заслуженного вы абсолютно правы, уважаемый капитан. Позвольте, господа, поблагодарить вас от себя лично, а также от вверенных мне коллективов – профсоюзов ИТР технического сектора и докеров портовой зоны. Вы выполнили свое обещание сполна – режим максимального благоприятствования именно им и оказался.

– Значит, вас можно поздравить?

– Пожалуй, да, Алекс. Собственно, я и с приглашением медлил исключительно из суеверия…

– Правильно, чтобы не сглазить.

– Да, вы правы, коллега. Я знаю, что означает это выражение, и склонен согласиться. Но теперь можно с уверенностью сказать, что пост главы профсоюза докеров закреплен за вашим покорным слугой.

– Я в вас и не сомневался, Дэвид.

– А вы оптимист, Алекс.

– Еще какой, симатта! – хмыкнул Рин. – Деррик-сан, можно вопрос?

– Пожалуйста, Сугивара-сан.

– Как все прошло? Проблемы были?

– А как же без них? Обязательно были! – усмехнулся Милашкин папаша. – Но без вас мы бы имели дело не с отдельными проблемами, а с полномасштабным кризисом. Вовремя вы на горизонте нарисовались, ребята. Превентивный удар удался на славу. Докеры были настолько ошеломлены исчезновением верхушки и катастрофой в швартовочной зоне, что почти не сопротивлялись. Вы не поверите, даже без трупов обошлось! Кого-то побили, кому-то руки-ноги переломали, кому-то же вообще хватило банальной взятки… в общем, уже через пару часов после… хм… инцидента мы укрепились в Порту. Вертикаль власти удалось восстановить в течение суток. На возобновление контроля над основными финансовыми потоками ушло еще трое. А все остальное время я разгребал последствия бардака на причале. Ну еще ненавязчиво внедрял своих ребят на ключевые посты.