Текст книги "Черные Ангелы (СИ)"

Автор книги: Александр Тутов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

Диего аккуратно вытащил посох, невероятно теплый даже для этой комнаты и, это самое тепло, приятно покалывало ладони, словно примеряясь к новому хозяину. Пара мгновений и Диего понял, что эта сколь вычурная, столь и смертоносная конструкция стала частью его. Бездушная железяка, неведомо как, поняла суть души потомка конкистадоров. Бездушное оружие? Кто это сказал? Оружие, настоящее, великое оружие, имеет душу и всегда ищет родственный разум.

Диего, присмотревшись, из кучи металла достал длинный кинжал с узким обоюдоострым лезвием и удовлетворенно крякнул. С этим хоть понятно, что делать, но вот с украшениями рукояти явно перестарались, лишний вес и аляповатость, хотя и достойно, можно идти на прием к любому королю. Теперь – доспехи! Без них нельзя? Диего оглянулся и увидел Азитовал, вернее ее голограмму. Копия жены явно настаивала, чтобы древние доспехи были надеты. Ну, ее! Электронное подобие и туда же, командовать! Увы, законы здесь установил не он, поэтому даже не смог выйти наружу, пока не нацепил на себя всю эту груду бесполезного, на первый взгляд, металла. Вот и он превратился в подобие греческого гоплита. Да, это не средневековые латы и на том спасибо. И весят значительно меньше чем готический доспех императора Максимилиана.

Диего внимательно посмотрел на свое отражение в зеркале, пробормотал крепкое кастильское ругательство и бросил мрачный взгляд на зыбкое изображение кота, висевшее над столом. Если он, она, оно заставит выслушивать еще и послание почившей тещи, то месть будет страшна.

– Как я попаду в Мнайдру? Живее!

– Хозяин мудр, но, мяу! – промурлыкала голограмма, – Но неужели считает, что эта конструкция, над которой я вишу, создана только для того, чтобы поглощать пищу? Набери символ Мнайдры и перенесешься куда надо. О, Небесный Дракон! Я всегда считал Азитовал умной дочерью неба, надеялся на ее правильный выбор мужа, а она оказалась…

– Заткнись! – оборвал Диего философствования аватары, – У меня нет времени выслушивать твои благоглупости! Займись делом! Укажи символ! Везет мне что-то на зануд!

– Это я зануда? – обиделся кот, вытер хвостом «крокодилову» слезу, – Эта, неумная дочь неба, выбрала себе дикаря, который даже читать не умеет! Как там у вас говорили, дай Бог памяти, а… вспомнил! Могучий торс и тупая голова! Нет, чтобы поглощать разум из моего источника мудрости, он вместо этого теперь ужасно страдает! Что не нравится горькая правда? А ведь я только начал. Сид поделился со мной мудростью ваших веков, и ты первый, кто попался под удары моего усилившегося интеллекта! Ладно – пощажу ваше самолюбие! Для первого раза хватит! Пусть я сказал только вкратце и всего лишь кое о чем. Зато очень доходчиво! В центре стола есть изображение девятиконечной звезды, естественно, символ Мнайдры в центре! Коснись ладонью символа небесной власти, и через мгновение окажешься в тайном чертоге Элаветы. К сожалению, устройство в чертоге дворцовой стражи разрушено вначале дикарями, а довершено жутким скопищем пьяниц и туда в настоящее время не попасть! Да, позволю себе заметить, что какие образные сравнения есть в вашем языке. Сразу видно, что привыкли языком чесать, а не идти по пути Совершенства с помощью размышления и медитации. Короче, хозяин! Иди по пути героя, а я буду дальше постигать мудрость дикарей с планеты Земля, в свободное от работы на тебя время. Что там у нас дальше? Философия! Отлично!

Кот с мудрым видом выудил из воздуха очки, нацепил их на рыжую наглую морду, и невесть откуда извлек увесистый фолиант трудов Иммануила Канта. Диего усмехнулся, подошел к столу и пару минут рассматривал звезду, которую считал раньше просто украшением. Символ власти! Как он хоть выглядит? Стоп, меч! Тот, которым теперь владеет Александр. Корона? Ага! Вот нечто похожее! Кот делано лениво повернул голову, после чего одобрительно кивнул и затем вновь углубился в изучение теории «чистого разума». Диего коснулся символа, осторожно нажал. Стены вокруг стали дрожать, потом разом растворились, все озарила яркая вспышка, и окружающее пропало, в том числе и кот-философ.

* * *

Пыль веков! О том, что это не образное выражение Диего понял почти сразу, еще до того, как рассеялся туман после перемещения из убежища Крыла Огня. Борхес чихнул пару раз, долго моргал глазами, привыкая к тусклому свету. Под потолком висел сверкающий шар, казавшийся несчастным существом на последнем издыхании. Конечно, шарик, понимаю! Такое вынести! Как ты вообще протянул несколько тысяч лет?

Диего оказался в довольно просторном помещении, обставленном без особых изысков, как и положено научной лаборатории. Так вот где Элавета занималась своими опытами! Борхес потрогал кресло, которое на удивление оказалось достаточно крепким, уселся в него и принялся размышлять о том, что делать дальше. Надо было посмотреть план подземелья и узнать местонахождение склепа. Хоть бы указатель, какой дали – утку, в утке яйцо, а в яйце компас! Ксан – натурально герой, профессия у него такая, а ему, Диего, зачем такое наказание?

Борхес огляделся. А роскошно жила принцесса-ведьма! Взгляд скользнул по пыльному зеркалу, некоему подобию дамского столика, на котором стояли разноцветные баночки и прочая женская мелочь, без которой слабый пол просто не может жить. Шкатулка! А что там? Любовные письма? Диего не имел привычки лазить и ковыряться в чужих вещах, но здесь выбирать не приходилось. Поднялся, неторопливо подошел к столику и осмотрел ларец. Судя по тому, что говорят летописи об этой ведьме, осторожность не помешает.

Диего вытащил из ножен кинжал, попытался открыть серебристый замочек, но лезвие только скользило по металлу, не оставляя даже царапины. И спрашивается, зачем такое делать? Никакого уважения к тем, кто желает, что-либо открыть, не совсем законным методом. Здесь взломщикам было бы совсем грустно. Борхес осторожно подошел к некоему подобию химической тяги. Пусто! Стоп! А это что такое?

Одна из стен неожиданно стала прозрачной, показывая выход из лаборатории, а потом снова проход исчез. Стоп! Что он сделал? Коснулся чего-то рукой? Нет! Скорее ногой. Точно! Возле рабочего лабораторного стола, сквозь слой пыли просматривалось изображение двух драконов, сцепившихся в смертельной схватке. Диего убрал пыль, коснулся ногой камня, и проход открылся вновь. Убрал – и опять стена. И что делать? Борхес нервно ударил ногой по диску, и он утонул в полу, открывая проход в длинный узкий коридор, освещенный мертвенным голубоватым светом. Бывший рейнджер вышел из помещения, и тот час за его спиной образовалась стена, испещренная знаками, напомнившими египетские иероглифы.

И куда теперь идти? Вероятно – прямо, до ближайшей развилки. Ладонь нервно коснулась оружия на поясе, раздалась мелодичная трель, и рубин в рукояти загадочно и интригующе сверкнул. Навершие кинжала тоже засветилось, выбросило алый шарик перед собой, а тот, в свою очередь, вытянулся в алую змейку, некое подобие компаса. Замечательно! Прям как в русских народных сказках, столь любимым Гривиным. Всякие так клубочки-поводыри. Можно и греческую мифологию вспомнить – про нить Ариадны. Борхесу даже почудилось ехидное кошачье мурчание за спиной. Оглянулся. Никого. Перекрестился, загнул крепкое кастильское ругательство, сжал ладонью камень на посохе, и в тот же момент в потолок вырвался яркий луч, оставивший пятачок оплавленного камня. Однако! Надо поосторожнее нажимать на мало знакомые предметы, а то так и себя будет можно случайно обезвредить. А, куда подевалась змейка?

Вместо змейки рядом с Диего находилась призрачная, суровая фигура древнего правителя, предка Азитовал. Ну, что за жизнь! Неужели и он, даже после смерти, не будет знать покоя, и водить потомков подобно русскому герою, Ивану Сусанину. Правда, тот куда-то не туда водил польских экскурсантов. Призрак усмехнулся, словно прочитал мысли недавно обретенного родича, кивнул и показал рукой куда идти. Спасибо дедуля, утешил. А куда-то мы придем?

Они шли по коридору, казавшимся лабиринтом царя Миноса. От пыли нос чесался, хотелось чихнуть, в коем сомнительном удовольствии Диего себе не отказывал. Хорошо, что «минотавры» и прочая нежить не нападает. Да, напророчил! В небольшом зале, из которого вели три коридора, питались каменной крошкой три твари, на первый взгляд безобидные хвостатые зверьки типа ящериц-переростков.

Одна из ящериц пыталась укусить призрак, недовольно фыркнула, когда ничего с этим не выгорело, и тут же плотоядно облизнулась, увидев Диего. Оно понятно, с голода только камни есть и остается, а тут еда сама пришла. Хищник хвостом высек сноп искр из каменной стены, приготовился к прыжку, но растекся вонючей черной лужицей по мозаичному полу. Диего удовлетворенно крякнул, оценив возможности нового оружия, и с помощью посоха расправился с остальными камнеедами, только не маленькими зелеными из детских шуточных загадок, а вполне себе упитанными и крупными, да еще и желающими питаться не только камнями. Оказывается, археологический фольклор тоже может проявляться в реальности. Диего представил себе еще одно чудище из фантазий археологов, поежился и пожелал себе никогда не попадать в тот закоулок галактики, где это все превращается в реальность.

Из зала свернули на лестницу сверкающую металлом, потом несколько поворотов и оказались в невероятно красивом гроте. Сталактиты, сталагмиты и сталагнаты переливались всеми цветами радуги в хороводе ярких шариков под сводами. Красиво! Прекрасное место для гробницы. Ого, сколько их! По периметру грота тянулась череда каменных дверей, но лишь одна была открыта. А где предок? Исчез! Хоть дорогу показал и на том спасибо.

Из открытой гробницы сочился мертвенный фиолетовый свет, который обволакивал каменные статуи, сделанные очень реалистично. Пять каменных воинов охраняли покой древней принцессы. Диего ступил на площадку перед усыпальницей, и тут же дорогу преградило пламя, горячее, яркое. Вот и Вета! Сквозь багровые языки пламени Диего увидел, как парень и девушка, из состава экспедиции держали супругу Александра, безвольную, словно до смерти уставшую от всего, покорную судьбе. Ну что, рейнджер, вспоминай, чему тебя учили в армии! И тут один из каменных стражей повернул голову, каменная ладонь потянулась к, каменному же, топору, и страж сделал шаг. За ним пробудились и остальные воины. Вот только о поединке с големами Диего мечтал всю свою жизнь! И именно в этот, самый «подходящий», момент! Будем считать, что его «мечты сбылись»!

Массивная каменная ступня каменного воина опустилась на плиты и тяжелый, вязкий звук разорвал тишину пещеры. Каменный топор разбил в крошево сталактит, изуродовал кварцевую колонну, осыпав Диего каменными брызгами. Диего едва успел отскочить в сторону, и чуть не попал на зуб камнееду переростку, привлеченному из своего убежища столь необычным шумом. Давно, очень давно, он не слышал дразнящего, вкусного запаха живой плоти. А тут плоть сама пришла. Тонкий луч, вырвавшийся из посоха, заставил подземного обитателя взорваться, и Диего отбросило на камни. Об отдаче он как-то не подумал! И не собрал бы костей, но древние доспехи, на которых даже царапин не осталось, спасли своего владельца. А он их так недооценивал! Хорошо хоть хватила ума их все-таки надеть!

Големы, между тем, перестроились в полукруг и медленно приближались к дерзкому ослушнику, посмевшему нарушить покой давно почившей хозяйки. Бум-м! Бум-м! Полное ощущение, что бьют молотком по крышке гроба. Диего встал сначала на четвереньки и пытался прийти в себя после падения. Кости то целы, а вот в голове гудело изрядно. Каменная стража неожиданно остановилась, окутанная сизым облаком, лишь хрустальные глаза сверкали недобрыми ледяными огоньками. Матово блестевшие полированные тела покрылись трещинами и рассыпались бесформенными кусками. Серебристый призрак предка Азитовал своевременно пришел на помощь. Не совсем понятно каким оружием он воспользовался, но вышло все равно здорово. Надо сказать ему огромное спасибо за своевременную помощь, а он скромно и с достоинством поклонился и снова исчез.

* * *

Вета так и не смогла уговорить полковника спрятать ее на время в камеру на корабле. Старый солдат всегда считал, что у женщин внутри головы беспорядочно копошатся насекомые, порождая совершенно безумные мысли. Именно поэтому Ди Риенцо посоветовал корабельному врачу напичкать девушку снотворным и уложить спать на несколько суток. Вета покорно приняла лекарство, улеглась на древнее ложе, и тело сразу стало безвольным, словно принадлежало тряпичной кукле. Тревоги последних дней словно испугались власти божества сна и отступили, растворились в царстве покоя.

Ночь неумолимо приближалась, а остановить время, не дано никому, даже богам. Боги сами его заложники и рабы. Лучи в последний раз коснулись цепочки гор, и темнота наступила очень быстро, почти без сумерек. Защитный купол засиял всеми цветами радуги, словно пытался разогнать черноту, а потом и сам потускнел, словно понял свое бессилие. А дальше был просто сон, заменивший погруженную в темноту реальность.

Вета встала и с удивлением осмотрелась. Она восседала на сверкающем троне и сотни подданных склонились в зале, приветствуя прекрасную правительницу. Но ей было все равно. Пусть ждут. Синелицая рабыня поднесла хозяйке зеркало, и Повелительница Неба стала рассматривать свое лицо, совершенное, неподрожаемо красивое, но безжизненное, подобно восковой маске. Тонкие пальцы коснулись накрашенных губ, щек, шеи, с которой свисали массивные украшения. И еще кожа, сверкавшая белизной, на мгновение сменилась антрацитовой чешуей и на мгновение, лишь на мгновение, трон заняла ящероподобная тварь. Виночерпий поднес чашу в виде черепа, украшенную драгоценными каменьями, губы коснулись холодного металла и язык ощутил солоноватый привкус крови.

Действие снотворного исчезло, словно его и не было. Сколько прошло времени? В темной комнате оно просто не существовало, это самое время. Вета открыла глаза, хотела встать, но лишь с трудом повернула голову в сторону двери, из которой повеяло ледяной затхлостью. И еще неожиданно раздался смешок, ехидный, скрипучий. Наверное, так смеются злобные карлики из страшных сказок, довольные очередной удачно совершенной пакостью. На Янтарисе дядя вечно пугал племянницу рассказами о трярямах, которые похищали непослушных детей, делали из них себе подобных и наслаждались страданиями тех, кому уже никогда не быть человеком. Маленькая Вета визжала от страха, накрывалась с головой одеялом, а посмеивающийся дядюшка гладил ее по голове и уходил в зал таверны принимать полуночных посетителей. Она долго не понимала, зачем он работал по ночам. Только потом девушка поняла, что дядя Джад оказывал благородным и не очень дворянам услуги деликатного свойства, поставляя всякого рода красоток для плотских утех. Благодаря этому его заведение и держалось наплаву не один десяток лет.

Сырость, насытив черноту, образовала сгусток, еще более черный, который начал расти, распадаясь на два пятна. Пятна вытянулись в две полных колбаски, которые устроили дикий танец, переплетались подобно двум спиралькам, вздыхали почти как люди, пока не превратились в человекоподобные тени. Стена осветилась неярким светом, и из нее вышел Хранитель. Он уже не казался добрым старичком, а скорее детским кошмаром, трярямом-переростком. Куда исчезла благообразность, можно сказать, величие в общении? Старческие, трясущиеся призрачные руки потянулись к телу девушки, а девушка то даже закричать не могла, лишь глаза, и без того большие, стали еще больше, но в них сейчас отражался только ужас. Купец, оценивающий товар на рынке – вот на кого сейчас был похож Хранитель. И от этого ощущения по щекам Веты потекли слезы.

– Моя досточтимая госпожа должна быть довольна! Не бойся, дитя. Это совсем не страшно и совсем не больно. Элавета восхищена твоей волей, и часть твоего разума станет ее частью. Это великая честь! И твой спутник будет доволен тобой. Он ей понравился. Он не будет страдать, когда надоест моей госпоже. Она мне это пообещала.

Сгустки тьмы, недавние совсем сгустки, стали людьми, до боли знакомыми людьми, демонами в человеческом обличье. Вот это настоящее колдовство! Не каждому дано поселить демона в плоть, а тот, которому это удалось, воистину их царь и бог. Нет для демона более ценного подарка, чем плоть, живая, способная ощущать боль и просто жить. Вот уж кто полностью соответствовал демонической сущности, так это Анна и Айвен. Вете казалось, что их лица постоянно меняют очертания, как и положено ликам Хаоса. Нет! Она им не подчинится! И те, кто еще совсем недавно были людьми, самодовольно и самоуверенно усмехнулись, словно прочли мысли жертвы.

– Вставай! Госпожа ждет! – хрипло сказала Анна, подошла к ложу, и коснулась камня на орихалковом ошейнике.

Вета смогла пошевелить руками и ногами, но каждое движение было словно в замедленной съемке. Медленно девушка встала, свесила ноги с ложа, хотела отвесить пощечину Анне, но движение было таким медленным, что «демоница» без труда перехватила удар, покачала головой и звонко рассмеялась. Вета всхлипнула, и потянулась было за одеждой, но Айвен и его подруга подхватили жертву под руки и потащили в коридор.

В башне было пусто, невероятно пусто, словно все члены экспедиции в одночасье вымерли и были съедены тьмой, да так, что и костей не осталось. Единственным живым и сладко храпевшим существом был часовой, охранявший вход в подвал, стены которого сочились неярким светом. Ее подданные боятся тьмы! Стоп! Ее? Видно она это прошептала вслух, потому, что Анна злорадно расхохоталась.

– Привыкай! Дикарка! – недовольно прошипела демоница, раздраженная попыткми сопротивления – Жаль шкурку нельзя портить. Красота Дочери Неба должна быть совершенной. Давно бы тебе рожу расцарапала! Чего стала!

Анна подтолкнула пленницу в спину, пока Айвен открывал узкий проход в подземелье. Снизу веяло сыростью, затхлый воздух перехватил дыхание, и Вета закашлялась. Босые ноги ступали по скользким мокрым ступеням, мелкие насекомые старались забраться по щиколоткам как можно выше, и стало достаточно холодно, настолько холодно, что тело покрылось «гусиной кожей».

Лестница привела в просторную комнату, из которой через резную арку вел проход вглубь подземелья. Но самым невероятным был работающий фонтан, выбрасывавший светящиеся струи прозрачной воды почти под самый потолок. Чаша, основание фонтана, потревоженная временем, не потеряла своего изящества, можно сказать утонченности, присущей работе великого мастера. На каменных гранях не было изображения злобных тварей, всесильных богов, лишь орнамент. Очень странный, следует отметить орнамент. Линии, геометрические фигуры не давали от них оторваться, завораживали настолько, что Вета подавленная их величием застыла, словно каменная статуя.

Сколько прошло времени, сколь долго ее вели, янтарийка не знала. Очнулась только в огромной пещере, гигантском склепе правителей Мнайдры. Такой красоты царства сверкающих камней Вета никогда не видела. На мгновение она забыла и о царевне-ведьме, и о холоде, и даже о любимом супруге. Каменные полупрозрачные колонны переливались всеми цветами радуги, казались фантастическими фигурами, украшениями сказочного дворца. На ум пришла сказка о хозяйке Медной Горы, рассказанная Александром при перелете на Терру. Только вот в сказке все было не так плохо, хотя и чуточку печально, но совсем не как происходит сейчас в действительности.

– Хватить глазеть по сторонам! Госпожа ждет свое новое тело! – прошипела над ухом Анна и, подталкивая пленницу в спину, повела ко входу, самому роскошному из всех ведших в усыпальницу.

– Не пойду! – топнула ногой Вета, ощутив, что оцепенение, опрокинутое ее собственной волей, спало.

Нрав у подруги Александра был далеко не кротким. Это только при муже она была ангелом, а на самом деле под пышными волосами точно прятались рожки неукротимого чертенка. К тому же она припомнила уроки самообороны, которые старательно вдалбливай ей сэр Брас, ставший потом ее супругом. Янтарийка резким движением выдернула руку, развернулась и лягнула ногой Айвена в причинное место. Сказать, что парень удивился, значит не сказать ничего. Он согнулся, глаза от удивления расширились, а рот судорожно открывался, словно у рыбы, выброшенной на берег умелым рыболовом. Анна отскочила в сторону, пытаясь увернуться от разъяренной красавицы, но сделала это не очень проворно. Удивленно провела рукой по щеке и с долей ужаса рассматривала кровавую полосу. Удивление тут же сменилось в ней яростью демоницы. Анна подпрыгнула на месте, хотела ответить ударом Вете, но поскользнулась на камнях и растянулась рядом со своим, корчившимся от боли напарником. Или это помогла ей упасть сама пленница?

Вета не собиралась задерживаться. Бежать отсюда, быстрее бежать! А куда, собственно, бежать? Вета совершенно не помнила дороги. Потопталась на месте и не заметила движения Айвена. А зря! Демонические силы удесятерили его возможности. Парень дернул ее за ногу и заставил упасть на четвереньки, а потом навалился всем телом. Скрутил за спиной руки жертвы так, что она не могла даже пошевелиться, лишь судорожно дергалась. Казалось бы сопротивление подавлено, но не так то это просто обуздать янтарийку. Откуда и силы то вновь появились. Вета неожиданно вывернулась, крепко лягнула обидчика ногой, но перед глазами все закрутилось в радужном водовороте. Анна сильно ударила сзади по голове, заставив пленницу, погрузится во мрак.

Вета уже не понимала, как руки Анны коснулись ее шеи, запястий, скользнули по медальону, и девушка поднялась. Она словно со стороны наблюдала, как ее тело, словно послушная, безвольная марионетка, покорно направилась за Айвеном к резной арке, охраняемой каменными истуканами. И эти истуканы, как выяснилось, были живыми. Холодные взгляды оценивающе коснулись Веты, а потом охранники торжественно отсалютовали, подняв большие дубины из черного камня. Сознание девушки туманным шариком, словно на привязи летело за телом. Теперь она действительно не могла сопротивляться.

Гиганты распахнули ворота гробницы, и все трое шагнули в последнее пристанище Элаветы, повелительницы Мнайдры. Темнота почти мгновенно рассеялась, благодаря вспыхнувшим светильникам, открыв долгожданным гостям святая святых, прозрачный саркофаг с телом принцессы. Вета, собрав остатки духа, хотела хотя бы закричать, но туманным шарикам кричать не положено, разве что можно во все растворяющем страхе кружить под потолком. Световые блики играли на крышке прозрачного саркофага, и Элавета словно ожила, казалась теперь не мертвецом, а «спящей красавицей» в ожидании своего принца.

Айвен и Анна остановились у подиума с саркофагом. Вета слышала их шепот на незнакомом языке, непонятным образом ощущала мысли, холодные, словно древний лед. Слуги разговаривали с хозяйкой, почтительно разговаривали, умоляя оставить им желанную человеческую плоть. Как ни странно Вета понимала все, о чем говорилось у саркофага. Ощущала высокомерие принцессы, казалось, даже слышала металлические нотки в голосе. Анна присела в глубоком реверансе, когда речь правительницы прервалась, а Айвен и вовсе упал на колени и, пятясь, отполз к выходу. Видно, им пообещали желаемое. Или, что скорее, пригрозили каким-то страшным наказанием.

Сама же янтарийка, вернее ее тело, стояло на своеобразном подиуме, и казалось восковой заготовкой, можно сравнить еще и с телеуправляемой роботессой. Демоница Анна суетилась возле пыльных сундуков, доставая из них занятные предметы, способные украсить любую сюрреалистическую лабораторию или лавку антиквара. Айвен вытирал пыль с каменного саркофага, украшенного причудливой резьбой, помогал своей спутнице расставлять хитроумные приспособления, настраивал прибор, весьма отдаленно напоминавший портативный компьютер.

Страшно. Просто очень страшно. Неужели ей никто не придет на помощь? Вета не могла в это поверить, и туманный шарик ее сознания вспоминал, из скольких ситуаций ее вытаскивал муж, когда еще таковым не являлся. И не сосчитать даже. Она пыталась надеяться, что и сейчас придет помощь, что все еще образумится, все будет хорошо.

Какая-то сила заставила шарик, которым, в это время, была она, зависнуть над саркофагом Элаветы и заплясать в световом потоке. Вета злилась и нервничала, понимая, что происходит нечто страшное, после чего жизнь прекратится. Прекратится все хорошее, что с ней было в последнее время. О Янтарисе она не жалела, а вот чудесный мир, в который ее забрал на небо Александр, как истинный бог, сражаясь за нее, тоже исчезнет. Но такого она допустить не могла, не хотела. И это страстное чувство протеста против происходящего нарастало в ней. И нарастало с огромной скоростью! Неужели же она уступит, сдастся? Нет!!!!!!! Ни за что!!! Вам со мной не совладать!!! Шарик потемнел от гнева, покрылся алыми бликами, и фиолетовые молнии ударили в крышку. Прозрачный купол не выдержал, покрылся трещинами, и разлетелся на сотни сверкающих кусочков.

* * *

Купол саркофага разлетелся, и от этого взрыва Диего едва не оглох. Наступила тишина, а в ушах словно оказалась вата. Из трещин каменного ложа вырвался фиолетовый свет, рваными, словно лохмотья клочьями растекся по телу покойницы, и Элавета пошевелилась, медленно, словно плохо управляемая кукла-марионетка, встала и высохшим костлявым пальцем поманила слуг. Пергаментные губы не без труда растянулись в хищной, зловещей улыбке, а в стеклянных, безжизненных глазах неожиданно промелькнул страх. Рука ожившего трупа задрожала, показывая в сторону, и Диего понял, что его увидели. Причем не только увидели, но и почему-то испугались до смерти. До смерти? Труп испугался до смерти? Звучит по идиотски. Чем он так испугал принцессу? Диего задумался, а потом рассмеялся. Все оказалось опять до смерти просто. Тьфу! Так и можно стать и фаталистом, как это случилось с его предком во времена Реконкисты при взятии Гранады. Покойница Элавета просто приняла его за друга своего отца, узнав знакомые доспехи и оружие. Лица-то под шлемом не видать. Вот и растерялась, не понимая, откуда он мог взяться и ожидая подвоха. Разум Элаветы за тысячелетия разленился, потерял отсчет времени, но мог приказывать. Кому интересно приказывать? Этим что ли тушкам омертвевших и изменившихся сознанием археологов? Ответ на поставленный немой вопрос не заставил себя ждать. Безмолвный приказ слугам, и Айвен с Анной повернулись к нежданному гостю.

Надо сказать, что человеческое обличье слетело с молодых людей, одежды расползлись по швам, представ пучком лохмотьев, делая Анну и Айвена подобием орков из древних мифов, и потомок конкистадоров озадаченно покачал головой. Прямо не слуги, а похмельный кошмар эльфа. И этот самый кошмар был отнюдь не таким безобидным, как, даже, самая гнусная «белая горячка». То во что превратился Айвен, схватило осколки крышки от гроба, и эти импровизированные снаряды, врезавшись в Диего, оставили несколько глубоких вмятин на нагруднике. Испанца потянуло на самые страшные проклятия. Клянусь духом Святого Яго! Это не демоны, а негодяи и жуткое скопище съехавших с ума пьяниц! И ведут себя как алкоголики охваченные бредом «белой горячки». Да и выглядят как порождения «белочки»!

Диего сделал шаг вперед, но тварь, которая некогда была Анной, бодро отпрыгнула в сторону, стала на четвереньки и хвостом, ( и когда только отрос?), оплела правую ногу испанца, а потом взвыла, когда острое лезвие кинжала отсекло эту часть тела. Удар в спину последовал тут же, и пришлось упасть на колени. Внимательнее будь в бою! Анна когтистой лапой пробила панцирь на спине, и длинные, острые, словно кинжалы когти, застряли в металле, сломались, так и оставшись торчать. Удар посохом заставил демоницу отлететь в сторону и упасть рядом с корчившимся от боли напарником, который получил подобный удар мгновением раньше.

А тем временем Элавета, выписывая невероятные пируэты, то шла, то подползала к заветному телу, стоявшему на подиуме. Конечности плохо ее слушались, но она упорно добиралась к цели. Демоны? Да, пусть они сгорят в небесном пламени! Уж она-то разберется с теми, кто посмел оживить командора, единственного, кто ей не покорился. Но это потом! А сейчас главное – другое! Тело! Тело! Молодая, красивая плоть притягивала словно магнит. Кыш, шарик! Это уже не твое! Отдай то, что тебе уже не принадлежит, и спокойно умри! Вета-шарик была иного мнения, но ее сила слабела. И молнии стали не столь могучими, били не так сильно, как раньше, и свет потускнел, а самое главное душа будто бы постепенно выгорала, истощенная молниями! Да, подавись ты этим телом, иногда хотелось сказать так! Шарик завис над макушкой принцессы, словно размышлял о будущем! Размышления взбодрили Вету и разожгли тягу к сопротивлению. И эта стерва будет обнимать ее Александра? Ну, уж нет! Не отдам!!! Старая ведьма!

Принцесса, озлобленная сопротивлением, недовольно взглянула на демонов, и ее мысленный приказ заставил тварей забыть о боли. А вот Диего было совсем не сладко. Коготки демоницы оказались отравленными, и яд действовал медленно, но верно, ослабляя его мышцы с каждым движением. Пальцы, сжимавшие посох едва заметно дрожали, словно у командора де Вега в джунглях Гватемалы, его далекого земного предка. Нет! Не играть индейцам его черепом! Santa Maria! Рейнджер ничуть не хуже древних покорителей Мезоамерики!

Рука коснулась рукояти кинжала, оружия знакомого до боли в мышцах и царапинах после муторных тренировок в училище. Диего принял боевую стойку горцев Кантабрии, известных мастеров кинжального боя, осенил себя крестным знамением, а затем легко, словно матадор перед разъяренным быком, увернулся от Айвена и ударил лезвием в спину его спутницы. Сказать, что демоница взревела от боли, значит не сказать ничего! Она заметалась вокруг саркофага, а потом бросилась на хозяйку, ослепленная собственной болью и резко возникшей ненавистью к госпоже. Именно эта чужая ярость раззадорила кастильца, заставила стать собраннее, внимательнее, бить наверняка, словно леопард на древнем родовом гербе.

Айвен, когтистой лапой, поднял брошенный Диего посох, и зубастая пасть оскалилась в довольной улыбке. Дурак! Трижды дурак! Сам дал противнику оружие! Так думалось в этот миг ему. Тварь, провела по древку лапой, провела когтем по едва заметному углублению, и лезвие оружия засверкало, выплюнуло красноватый сгусток, который растекся по камню, оплавляя его словно шоколадную плитку на солнце. Тварь прицелилась, и в это мгновение, Диего перехватил кинжал и метнул его, словно находился на тренировке у инструктора по рукопашному бою, заставлявшего терзать невинную макивару. Медленно, невероятно медленно, переливаясь острыми гранями лезвия, подмигивая камнем в навершии рукояти, словно успокаивая хозяина, что у него верный глаз и сильная рука, клинок настиг цель. С хрустом вонзился в глазницу, провернулся для верности, выбросил фонтанчик темной крови и хитро подмигнул навершием хозяину. Айвен упал на колени, выронил посох и забился в конвульсиях!