Текст книги "Слёзы Лимба (СИ)"

Автор книги: Александр Нефёдов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 60 страниц)

– Живи! Живи! Я не позволю тебе умереть! Слышишь?! Только посмей оставить меня здесь одну!

Внезапно из рта молодого человека вырвался глухой кашель, а после последовал жадный глоток воздуха. Парень изо всех сил изогнул спину и в ужасе распахнул свои большие голубые глаза, в которых настолько сильно расширился зрачок, что можно было подумать, что юноша внезапно стал кареглазым.

– Господи! – плача, прошептала девушка и изо всех сил прижала ледяное тело парня к себе, обхватив руками так сильно, что Эрван чуть было не задохнулся. – Как я испугалась! Как я испугалась!

– Татьяна? – слабым голосом произнес тот и отрешенным взглядом оглядел темную комнату, которая была освежена слабым светом керосиновой лампы. – Что со мной произошло?

***

Эрван сидел на кровати в спальне и трясся от холода, обхватив плечи руками. Он наблюдал за Татьяной, которая носилась по комнате и из каждого угла вытаскивала любой вид теплой ткани, которым можно было бы согреть молодого человека. Сначала она нашла большой бежевый плед, довольно колючий, но он прекрасно подойдет для ее целей. После обнаружила еще один, но уже более изысканного оттенка: темно-синий в черную полоску. Всем этим добром она укутала парня, оставив нетронутой только его голову. Убедившись, что большая часть тела Эрвана скрыта тканью, Татьяна облегченно вздохнула и вновь заключила молодого человека в крепкие объятия.

– Что ты делаешь? – хриплым голосом спросил молодой человек и в недоумении посмотрел на девушку.

– Согреваю тебя своим теплом, – прошептала она. – Твое сердце сейчас бьется очень быстро. Если его не замедлить, то оно может не выдержать. Тебе нужно согреться. И ни о чем не думать. Просто дыши. Ровно.

Эрван слегка прикрыл глаза и устало опустил подбородок на ее плечо.

– Ты такая теплая, – улыбнулся он. – Пожалуйста, не отпускай меня пока.

– Я и не собираюсь отпускать, – с нежностью ответила Татьяна и погладила молодого человека по спине. – Ты не представляешь, как меня напугал. Я думала, что ты мертв…

– Я ничего не помню… Мы вчера с тобой расстались, после я пришел сюда и, кажется, уснул прямо у порога. На меня навалилась такая усталость. Понятия не имею, как я оказался в ванной.

– Значит, ты ходишь во сне, – задумчиво сказала девушка и внимательно посмотрела в лицо парня. – Раньше у тебя было подобное?

– Нет. Со мной это случилось впервые. Думаешь, я бы стал по своей воле залезать в воду в одежде, чтобы свести счеты с жизнью? Я бы никогда это не сделал, Татьяна. И никогда бы не помыслил о подобном. Я прошел через столько дерьма за свои двадцать лет, что и представить трудно. Какой смысл это заканчивать?

– Но, если бы я не пришла вовремя, ты был бы мертв, – вздрогнув, произнесла Татьяна и уткнулась носом в его шею. – Как только подумаю, что это могло бы случиться… Схожу с ума.

– Все хорошо, – погладил ее по волосам тот. – Думай только о настоящем.

– Тебя нельзя оставлять одного. Если признаки лунатизма вернуться к тебе вновь, то может произойти нечто действительно ужасное. Это надо контролировать. С такими вещами не шутят.

– Я не знаю, что со мной происходит, – вяло покачал головой парень и тяжело вздохнул. – После того похищения меня словно подменили, я не узнаю себя. Со мной никогда не происходило необъяснимых вещей. А теперь мне постоянно снятся кошмары, иногда мерещатся какие-то голоса. Возможно, это из-за сильного стресса, ведь я видел по-настоящему жуткие вещи. Рядом со мной сжигали толпы людей, и в любой момент меня бы ждала такая же участь.

– Все это в прошлом, Эрван. Ты должен все забыть. Ты прошел войну, ты еще мальчишкой видел смерть. Она не должна тебя так сильно пугать. Вернись в реальность. Просто уничтожь все воспоминания о тех событиях. Они не повторятся. Никогда.

***

Свет вернулся в дома через пятнадцать минут. Глаза Татьяны настолько сильно привыкли к полумраку, что свет обыкновенной электрической лампочки стал восприниматься настолько ярким, что сияние солнце на ее фоне покажется тусклой свечей. В примерно это же время на улице разразилась самая настоящая гроза, мощь которой поражала даже самого привередливого. Улицы, в буквальном смысле, затопило, а вместо дорог теперь красовались самые настоящие реки, их сила с легкостью сдвинула некоторые автомобили с места и передвинула на несколько метров.

Татьяна поняла, что вернуться домой у нее сейчас не получится, ее худенькое тельце попросту унесет бурный поток дождевой воды куда-нибудь за тридевять земель. Эрван вновь заснул, он испытывал такую слабость, что даже отказался хотя бы что-нибудь съесть. Девушка опасалась, что у него может начаться жар, выглядел молодой человек крайне болезненно. Она до сих пор вспоминала ту кровь, что текла из его рта. Это было не из-за нахождения под водой, утопленники не окрашивают все вокруг себе в красный цвет. Татьяна изредка заглядывала в спальню на втором этаже, чтобы удостовериться, что с Эрваном все в порядке. Он безмятежно спал, свернувшись калачиком, отчего вызывал лишь чувство умиления. Из-за пледов, что обволакивали его тело едва ли не полностью, он напоминал куколку, которая в скором времени должна перевоплотиться в бабочку.

Чтобы как-то занять себя, девушка решила убрать песок на первом этаже. Она оставила во всех комнатах свет включенным, так как из-за грозы в мастерской стало невероятно тускло. Девушка во время поиска веника с совком обнаружила на кухне радиоприемник, довольно старый и потрепанный, но в хорошем состоянии. Устройство с легкостью нашло хорошие музыкальные композиции и развеяло так наскучившую тишину. Пела женщина с довольно сильным приятным голосом, сложно было разобрать смысл ее слов, так как исполняла она не на английском языке. Кажется, это был русский. Странно слышать подобные песни по местному радио, ведь Великобритания крайне негативно относилась к революции в России, где теперь каждая песня – воплощение государственной пропаганды коммунизма. Но судя по интонации женщины, эта композиция была довольно старая, возможно, исполнена еще до войны и посвящена любовной тематике.

Татьяна быстро избавилась от большей части песка, полностью заполнив им мусорное ведро. После протерла полы шваброй и вытерла пыль со всей мебели. Теперь находиться в этом помещении стало гораздо приятнее. Во время уборки девушка нашла фотографию, заключенную в фоторамке. Она была спрятана в одном из ящиков рабочего стола Джорджа, словно некто не хотел, чтобы кто-то ее нашел. На снимке были изображены Эрван с Джорджем. Они сидели верхом на велосипедах и весело улыбались фотографу. На фоне виднелся какой-то городской парк, но в этом месте Татьяна ни разу не была. Возможно, фотография сделана где-нибудь в пригороде. Слишком чистое небо для Лондона. Кажется, это обыкновенная фотография. Но присмотревшись внимательно, Татьяна заметила еще одного героя этого снимка. Мужчина на заднем фоне где-то вдали со спокойным выражением лица курил сигару и незаметно наблюдал за молодыми людьми. Но была в этом человеке одна деталь, которая сильно взбудоражила Татьяну. Глаза мужчины были завязаны плотной повязкой.

– Привет, – внезапно послышался голос Эрвана позади.

Татьяна от неожиданности выронила фотографию, и та со стуком упала на пол, из-за чего стекло рамки тут же разлетелось на мелкие осколки.

– Боже, ты меня напугал, – схватилась за сердце Татьяна и со смущенной улыбкой выдохнула. – Прости. Я просто задумалась, – девушка склонилась над фотографией и принялась убирать кусочки стекла с пола.

– Долго я спал? – сонным голосом спросил он и потер рукой затекшую шею. – У меня такое состояние, словно я вылез из берлоги, где проспал целый год.

– Нет, где-то час. Сейчас только девять часов утра. Ты бы мог еще немного отдохнуть. Вряд ли тебе захочется в такую скверную погоду заниматься чем-либо, – улыбнулась Татьяна и, завернув осколки в носовой платок, выбросила их в мусорное ведро. – Ты голоден?

– Мне даже неловко, что ты так заботишься обо мне. Чувствую себя как-то странно, – Эрван немного покраснел и покачался на пятках. – Давай лучше я что-нибудь приготовлю. Мне необходимо размяться. Ты и так перевернула всю мастерскую. Тебе следует отдохнуть.

– Да я и не устала, – пожала плечами та. – Давай тогда приготовим что-нибудь вместе. Знаешь, всегда хотела это сделать с кем-нибудь. Но такого шанса у меня не имелось ни разу за всю жизнь.

– Так давай это исправим, – радостно посмотрел на нее Эрван и побежал на кухню, после чего засунул свою голову в холодильник. – У нас практически ничего нет, остались только куриные яйца, немного ветчины и зелени. Можно сделать великолепный омлет, – юноша с азартом забегал глазами и открыл один из шкафчиков. – Ухты. У меня еще остался томатный соус. Да мы не такие уж и бедные, Татьяна!

Еще никогда девушка не испытывала такого душевного подъема во время приготовления пищи. Ей казалось, что этим она способна заниматься целую вечность, если рядом будет такой же человек, как и Эрван. Они едва ли не вместе смешали содержимое яиц в большой глубокой тарелке, накрошили в эту желтую жижу мелко нарезанную ветчину, которая невероятно вкусно пахла и так и просилась в рот. И все это великолепие они осторожно вылили на предварительно разогретую сковороду, смазанную растительным маслом.

– Какой запах, – восхитилась Татьяна. – Давно не ела ничего подобного.

– Шутишь? Это же самое аппетитное блюдо на свете, – с удивлением уставился на нее Эрван. – Выходи за меня замуж, и я буду готовить тебе это чудо каждый день.

– Я согласна, – засмеялась та и стала нарезать вымытую зелень. – У нас в семье никогда никто не готовил что-то сообща. Мы даже за стол не садились вместе, каждый ел в одиночестве. Бывали редкие исключения, но даже их невозможно было назвать семейным застольем. Мне так этого не хватало.

– Даже с вашим парнем вы не обедали вместе?

Татьяна задумчиво прикусила нижнюю губу и грустно посмотрела в сторону.

– Крис с самого начала намекнул мне, что я никогда не стану частью его большой семьи. Его отец был довольно влиятельным человеком. Но он считал, что я стану причиной бед в их кругах. Ведь многие были в курсе, что мой папа вот-вот станет банкротом. А вряд ли кто-то захочет платить за него деньги. Может быть поэтому мы и расстались с Крисом. Да, он любил меня, уделял много внимания. Но мне казалось это все слишком наигранным, детским, несерьезным. Мне было двадцать три года, я уже считалась взрослой женщиной, которая обязана нарожать детей и содержать семейный очаг. А он же являлся вечным детенышем своих родителей, который не осмелится и слова поперек им вставить. Жалкий трус.

– Ты кажешься такой невинной, – Эрван взял из ее рук доску для резки, на которой лежала подготовленная для их будущего блюда зелень. – Мне даже казалось, что ты еще девственница.

– Девственница? – вскинула брови та. – Неужели по моему виду можно такое подумать?

– Ты слишком скромна, как мне показалось. Необходимо более решительно обходиться с мужчинами, иначе они будут бояться тебя, считать, что ты их отвергнешь.

– Секса у меня не было уже давно, с этим я соглашусь. Просто я не из тех, кто ложится в постель к первому встречному. Не хочу быть своей матерью.

– А что с ней не так? – Эрван деревянной лопаткой распределил зелень по всей поверхности готовящегося омлета.

– Мой отец был ее пятым по счету мужем. До этого у нее в мужьях числилось еще несколько богатых «папочек», которые осыпали ее золотом с ног до головы. Но она старела, и эти пожилые бизнесмены искали более молоденьких кукол для своих сексуальных развлечений. Ты не представляешь, какими вещами она с ними занималась в постели.

– Какими, например?

– Ну… – протянула та и смущенно засмеялась. – Например, трахала их страпоном.

– О-хо-хо, – широко распахнул свои глаза от удивления тот. – Твоя мама действительно завидная любовница. Теперь понятно, почему у нее было столько мужчин. Только странно, что от нее отказывались любовники.

– Знаешь, я даже не хочу думать, что у нее происходит с личной жизнью. Она редко ночует дома. Вчера вообще вернулась под вечер и утром умудрилась сделать мне замечание. Видите ли, ей не понравилось, что я провожу слишком много времени с парнями. Хотя она меняет сексуальных партнеров, как перчатки. Я не осуждаю ее, у каждого есть право выбора. Просто не хочу, чтобы хоть кто-то узнал о подобном образе жизни моей матери.

– Возможно, она ищет того самого. Просто не может определиться, – сделал предположение тот, но сразу же понял, что смолол чепуху.

– Она влюблена в себя. Ей нужны только деньги. Сейчас она старая, морщинистая кошелка, которая никому не нужна. Рано или поздно ее бизнес рухнет. Но я не хочу в этом участвовать. Пусть живет сама по себе. Моим воспитанием, в основном, занимался отец. Он дал мне цель и проложил путь в жизни. Его советам и буду следовать. У меня лишь осталась обида, что он бросил меня в трудной жизненной ситуации совершенно одну. И эту обиду не замаскируют даже самые светлые воспоминания… Ты понимаешь?

– Да. Я тебя понимаю, как никто другой, – вздохнул тот и перевернул омлет на другую сторону. – У тебя был хороший отец. И тебе следует им гордиться.

Через пару минут их совместный завтрак был готов. Они аккуратно разделили омлет на две равные части, положили их в тарелки, немного добавили томатного соуса и принялись трапезничать.

– Великолепно! – проглотила один кусочек Татьяна, который случайно обжег ее язык. – Только горячо. Ай!

– Не торопись, – улыбнулся Эрван и передвинул свой стул поближе к девушке. – Кушать надо медленно, чтобы ощутить все вкусовые качества блюда.

– Так? – девушка положила в рот еще один кусочек и стала жевать настолько медленно, что еда успела пропитаться слюной едва ли не полностью.

– Немного побыстрее, – усмехнулся тот и положил в рот довольно большой кусок, после чего начал перемалывать пищу зубами с невероятной быстротой, при этом парень в упор смотрел на Татьяну и слегка скосил глаза.

– Эрван, прекрати! – слегка толкнула его в грудь та и весело засмеялась. – Мы так никогда не доедим этот омлет.

– Кстати, завтра состоится маскарад. Ты все еще ходишь пойти на него со мной?

– Да, я помню. Сегодня утром я смотрела афишу. Оказывается, маскарад будет проходить не на открытом воздухе, а в каком-то особняке на окраине города. Но событие обещает быть торжественным.

– Если в особняке, то вряд ли меня туда пустят в таком виде, – критично оглядел себя тот и смущенно улыбнулся.

– Не беспокойся об этом. Тебе необходимо развеяться, а то ты выглядишь слишком болезненно. Для хороших людей ничего не жалко. Одна я бы туда ни за что не пошла. А с тобой с большим удовольствием. Нужно лишь подготовиться.

– Завтра моя смена заканчивается примерно в шесть вечера. Думаю, мы успеем добраться туда вовремя.

– Мероприятие начнется только в одиннадцать, так что времени у нас будет предостаточно. Но купить одежду желательно сегодня. Думаю, через час дождь закончится, и мы сможем спокойно пройтись по магазинам.

– Что ты. Не надо ничего покупать, – чуть было не подавился омлетом тот. – Я найду деньги.

– Заткнись, Эрван. Мы сделаем из тебя завидного жениха, и это не обсуждается, – ущипнула его за щеку та и вновь вернулась к еде, поглядывая на молодого человека с довольной улыбкой.

***

Через час дождь так и не стих, а лишь усилился. Стены, в буквальном смысле, содрогались от барабанной дроби. Молнии сверкали настолько часто, что Татьяне пришлось закрыть все окна шторами. Убрав все со стола и вымыв посуду вместе с Эрваном, они взяли с собой играющее радио и направились на второй этаж. Оба поняли, что невероятно сильно замерзли, так как температура воздуха из-за долгого отсутствия солнца существенно понизилась в каждой комнате. Поэтому им пришлось согревать себя под теплым одеялом. Татьяна поставила радио на подоконник и с молодым человеком плюхнулась на кровать, в которой они укутали себя несколькими пледами, но даже это не особо помогло им хотя бы немного согреться.

– Скажи мне, почему зима наступила в сентябре? – дрожащим голосом спросила Татьяна, глядя на Эрвана, который выглядел ничуть не лучше, чем она.

– Санта Клаус решил раньше времени заехать к нам с подарками, – улыбнулся парень. – Мы часто мерзли с Джорджем здесь. Здание довольно старое, в стенах много щелей. Не представляю, как мы будем здесь зимой. Надо делать капитальный ремонт. Мастерская много лет стояла без хозяина. Иногда я боюсь, что где-нибудь замкнет проводку.

– Вы могли бы продать это место за довольно хорошие деньги, мастерская стоит недалеко от центра города, в людном районе.

– Джордж ни за что не продаст это место. Он прожил здесь большую часть своего детства. Здесь жили его родители, здесь они умерли. Джордж рассказывал, что тело матери пролежало в мастерской четыре дня, так как не было денег на похороны, ему пришлось работать по шестнадцать часов каждый день, чтобы хоть что-то заработать. Эта женщина лежала на этой самой кровати, – глаза Эрвана хищно блеснули, и он со зловещей улыбкой наблюдал за реакцией Татьяны.

– Если ты думаешь, что я верю в привидения, то ошибаешься. Они не существуют. Все это обыкновенные выдумки. Нет никаких доказательств, что они есть.

– Когда умерла моя девушка, я видел ее во сне, каждый день. И глупо надеялся, что на самом деле она жива, что ее смерть была чудовищной шуткой моего несносного отца. Сейчас я понимаю, что она действительно больше не со мной, что я никогда ее не увижу. И это разрывает меня на части. Поэтому люди и верят в привидения. Это их единственный шанс встретиться с умершими близкими вновь.

– Ты ее искренне любил, это видно в твоих глазах. Но почему ты думаешь, что твой отец мог так… пошутить? – Татьяна пододвинулась к Эрвану поближе и положила свою голову на его плечо.

– Знаю, он любил меня, по-своему, но любил. Когда я был еще маленьким, от нас ушла мать. Она постоянно бухала, не знала никакой меры, алкоголь тек по ее венам рекой. Я ни разу не наблюдал ее трезвой. Но отец был от нее без ума, любил больше всего на свете. И все ей прощал… Кретин. После ее ухода отец изменился до неузнаваемости. Он напоминал голодного волка, у которого отняли добычу. И часто его гнев выливался на… меня, – после последней фразы Эрван нервно сглотнул. – Знаешь, мне все говорили, что я внешняя копия своей матери, что я унаследовал от нее практически все черты лица.

– Она была красивой женщиной, – внимательно осмотрела его смазливое лицо Татьяна и смущенно улыбнулась, когда встретилась с удивленным взглядом молодого человека.

– Но я ее ни видел такой. Возможно, до моего рождения она была красавицей. Но при мне она была худощавой пятидесятилетней теткой, которая больше походила не бездомную. Мама не хотела моего рождения, отец заставил ее родить. Она часто говорила мне, что пыталась упасть с лестницы, чтобы у нее случился выкидыш. Но папа не отходил от нее ни на шаг.

– Думаю, он выливал на тебя свою злобу, так как ты был похож на нее. Он видел ее в тебе. И это делало ему больно…

– Возможно, – вздохнул тот. – Через пару лет после ухода матери он женился снова. У моей мачехи уже был ребенок, дочь, моя ровесница. И в пятнадцать лет я стал встречаться со своей сводной сестрой. Разумеется, отец был категорически против наших отношений.

– Поняла. Он видел в этом инцест, в самом чистом виде.

– Поразительно, правда? Но сначала его это не сильно заботило. Все недовольство возникло после рождения еще одного ребенка, и так как он родился от моего отца и мачехи, то являлся моим кровным братом и кровным братом моей девушки. После этого отец и встал между мной и Кэтрин. С тех пор вся моя жизнь пошла по наклонной.

– А как мачеха относилась к вашему союзу с Кэтрин?

– Спокойно. Считала, что в этом нет ничего плохого, так как мы с Кэтрин не были ни разу кровными родственниками и имели полное право заключить брак. Сейчас я понятия не имею, как они живут. Я немного скучаю по своему младшему брату, – Эрван улыбнулся, и Татьяна заметила на его щеках миловидные ямочки, которых до этого она почему-то не наблюдала. – В последний раз я его видел почти три года назад, ему было всего лишь восемь. Мы были с ним довольно близки. Забавно, что Уильям был на меня похож, ведь нашим общим родителем был только мой отец. У него были мои глаза. Он всегда с такой преданностью смотрел на меня, как собака. Сейчас ему уже лет одиннадцать.

– Почему же ты ему не напишешь, не навестишь его? Даже если ты не хочешь видеть отца, то это тебе не должно мешать увидеться с братом. Думаю, он будет очень рад встретиться с тобой снова.

– Думаю, ты права, – тихо ответил тот и вздохнул. – Он – моя семья. И я не могу отказываться от него.

Неожиданно внизу раздался шум. Кто-то хлопнул входной дверью. Эрван напрягся и вскочил с кровати. Молодой человек подошел к двери и осторожно выглянул наружу.

– Джордж вернулся, – прошептал он Татьяне. – Думаю, теперь он от тебя не убежит, и ты сможешь ему все высказать.

– Он этого не заслужил, – проворчала та и подошла к Эрвану. – Я не хочу оставаться с ним наедине.

Татьяна и Эрван спустились по лестнице на первый этаж и столкнулись лицом к лицу с Джорджем, который едва ли не в обнимку стоял около двери с каким-то высоким мужчиной и улыбался странной улыбкой.

– Здорова! – махнул он Эрвану. – Как я рад вас всех видеть. Знакомьтесь! – Джордж указал на своего спутника. – Это Стив! Мой самый лучший друг. Не смейте его обижать. Договорились?

– Ты пьян? – в недоумении посмотрел на него Эрван, после чего вопросительно посмотрел на Стива, который тоже не отличался трезвостью.

С Джорджа и его нового друга мощными потоками стекала дождевая вода, из-за чего вся прихожая заросла грязными лужами. Джордж прошел в середину комнату и, покачиваясь, осмотрел мастерскую.

– Как я вас всех ненавижу, уроды, – прорычал он и внезапно закричал. – Ненавижу!!!

– Все хорошо, – прошептал Эрван Татьяне на ухо и слегка приобнял ее. – Если хочешь, мы можем уйти отсюда.

– Я не хочу сейчас оставлять тебя наедине с ними, – в страхе ответила та и исподлобья посмотрела на Джорджа и Стива, невольно поежившись.

– О чем это вы там шепчитесь, голубки? – озлобленно посмотрел на Татьяну Джордж. – Что ты, мать твою, здесь делаешь? Я тебя, кажется, сюда не приглашал. Прошу меня покинуть, вы мешаете нашей мужской компании расслабиться. Верно, Эрван?

– Джордж, успокойся, дружище, – с улыбкой приобнял парня Стив и немного отвел его в сторону. – Не стоит это делать. Нам надо протрезветь.

– Это все из-за этой рыжей шлюхи! – Джордж с криком ткнул пальцем в Татьяну. – Это все из-за нее! Она во всем виновата. Только она!

– Прости, я, пожалуй, и правда пойду, – прошептала Татьяна Эрвану и направилась в сторону выхода, но потом резко остановилась и косо посмотрела в сторону Джорджа. – А ведь ты мне когда-то нравился. Во что ты превратился? На тебя жалко смотреть.

Джордж вырвался из хватки Стива и направился в сторону Татьяны, явно не с самыми добрыми намерениями. Эрван поспешил встать между ними и заслонил собой девушку, не дав русоволосому парня приблизиться к ней на слишком маленькое расстояние.

– Тебе не следовало появляться здесь, – стиснув зубы, прорычал Джордж девушке. – Уходи. Сейчас же. И больше никогда не появляйся здесь. Пожалуйста.

Татьяна со злостью взглянула на него, после чего резко притянула Эрвана к себе и неожиданно для всех поцеловала молодого человека, которых явно был ошарашен от ее действий. Затем девушка отстранилась от Эрвана и, еще раз негативно взглянув на Джорджа, направилась к выходу.

Когда Татьяна скрылась за дверью, Эрван дотронулся до своих губ, на которых до сих пор чувствовался поцелуй Татьяны, после повернулся к Джорджу. Тот, как громом пораженный, с грустью пялился на молодого человека, явно еще не отойдя от внезапных действий рыжеволосой девушки.

– Как тебе? – хмыкнул Эрван и косо взглянул на топтавшегося на месте Стива.

Джордж засунул руки в карманы брюк и задумчиво опустил голову.

– Стив, можешь нас оставить наедине на пару минут? – обратился он к другу.

Стив возражать не стал и скрылся на кухне.

– Что ты мне хочешь сказать, Джордж? Непривычно видеть, что у тебя еще есть слова для меня, – усмехнулся Эрван и скрестил руки на груди. – Знаешь, а мне Татьяна нравится. Думаю, у нас с ней что-то выйдет. Просто хочу, чтобы ты это знал.

– Хорошо, я тебя понял, – прошептал тот, так и не осмелившись взглянуть на Эрвана. – Теперь можешь уходить. Тебе здесь больше не место. На этот раз это действительно конец.

– Хочешь, чтобы я ушел? – хриплым голосом спросил тот и криво улыбнулся. – Ладно. Я уйду.

Эрван слегка покачался на пятках и направился в сторону спальни, но рядом с Джорджем он резко остановился, схватил парня за край ворота его рубашки и притянул к себе. Их поцелуй был невероятно долгим, по крайней мере, так показалось им обоим. Эрван осторожно отстранился от Джорджа и, облизав губы, с улыбкой посмотрел на молодого человека.

– Зачем ты это делаешь? – дрожащим от волнения голосом прошептал Джордж и опустил свой взгляд вниз.

– Прощаюсь с тобой.

***

Миссис Хапперт услышала, как в прихожей со всей силы хлопнула входная дверь, из-за чего даже зазвенела посуда в буфете. Женщина удивленно переглянулась, поставила недопитый кофе на стол, осторожно согнала белого кота с колен и пошла встречать незваного гостя. У двери она увидела дочь, которая была мокрой от макушки до пяток. Ее длинные рыжие волосы спутались и охотно падали на лицо, скрывая его от посторонних глаз. Девушка молчаливо плакала, тяжело проглатывая слезы, и с мольбой смотрела на маму, словно пыталась попросить ее о помощи.

– Мама, – всхлипнула она. – Какая же я дура! Почему я такая неудачница? Что во мне не так?

– Боже, моя милая, – ласково произнесла женщина и заключила девушку в крепкие объятия. – Как же ты меня напугала. Я уже начала думать, что что-то случилось. Зачем ты ходила к нему? Я ведь говорила заранее, что ты испытаешь мучительную боль от общения с этим человеком.

– Почему мужчины так поступают? Почему отвечают на мою заботу такой грубостью? Я ведь так легко влюбляюсь… Так сильно привязываюсь к людям.

– Идем. Тебе нужно переодеться, – женщина критично осмотрела дочь и нежно погладила ее по ледяной щеке, на которой до сих пор висели капельки дождевой воды. – Ты вся продрогла! Я наберу тебе горячую ванну, хорошо? Ну же, успокойся, зайчик, – миссис Хапперт снова прижала к себе Татьяну и чмокнула ее в макушку. – Ты не представляешь, как я тебя люблю. Ты мой единственный родной человечек. И я не позволю, чтобы ты страдала в этой жизни. С завтрашнего дня мы будем строить грандиозные планы. Сделаем из тебя самую завидную невесту города.

– Невесту? – с улыбкой вытерла слезы та. – Кому же я нужна такая? Во мне видят фарфоровую куклу, мужчины словно боятся меня.

– Боятся, потому что знают, что не потянут такую дорогую женщину. Поэтому тебе не следует водиться с неудачниками, рано или поздно ты их возненавидишь за то, за что сейчас любишь. Сейчас ты не замечаешь эти недостатки, но стоит тебе пожить с этим человеком хотя бы год… И ты все понимаешь. Я прожила долгую жизнь. Я была не один раз в браке. И знаю мужскую натуру наизусть. Ты не представляешь, насколько сильно мужчина любит быть пассивным, обожает, когда им повелевает женщина. Рано или поздно слабый пол возвысится над миром. Мужчины будут бояться нас. Мы больше не посмеем им помыкать нами. Мы сильнее.

– Мама, вы чертова феминистка, – усмехнулась Татьяна и, немного успокоившись, направилась в свою комнату. – Женщина никогда не сможет полностью заменить мужчину. Наша физиология нам попросту не позволит. Не вижу смысла в этом равенстве.

– Ты такая взрослая и такая глупая, – улыбнулась та и вздохнула. – Ладно, пойду готовить тебе ванну. Я добавлю пену и эфирное масло! И возражения не принимаются! – крикнула она из уборной.

– Договорились, мама.

***

Через час миссис Хапперт решила наведаться к соседке «на чай». Татьяна знала, что подобные мероприятия займут у матери несколько часов, поэтому расслабилась, так как появился шанс побыть наедине с собой и разложить мысли по местам.

Она надела махровый халат на голое тело, затянула длинные волосы в конский хвост и села на кровати, подложив под спину огромные перьевые подушки. Взяв в руки книгу, она попыталась немного забыться при чтении, но ни единое слово не желало воспроизводиться в голове, поэтому девушка отложила это занятие и стала просто наслаждаться тишиной квартиры.

Она до сих пор вспоминала их с Эрваном поцелуй. И ненавидела себя за подобные смелые действия. Молодой человек не ожидал от нее такой инициативы и вряд ли был подобным восхищен. Они знакомы всего лишь два дня, практически не знают друг о друге ничего. И вдруг случается такой казус. Татьяна знала, что сделала это не из-за того, что хотела поцеловать молодого человека. Нет. Ею двигало иное чувство. Злоба. Желание причинить боль. Она смотрела на Джорджа, видела, как его этот поцелуй, в буквальном смысле, разъедает, как кислота, вгрызается острыми зубами в сердце. Он смотрел на нее, пытался подавить негативные эмоции, делал вид, что все хорошо. Но его опьяненное состояние не позволяло ему полностью контролировать себя. И ревность резким изображением отобразилась в его уставших глазах. Казалось, что в тот момент весь мир рухнул перед ним, это было подобно невидимому выстрелу, который раздробил все жизненно важные органы. Татьяна же получала огромное наслаждение от его эмоций, она видела перед собой насекомое, которое она медленно давила своим острым каблуком, чувствовала вопли жертвы, ее мольбы о пощаде. Он глазами пытался заставить ее остановиться, и она отступила, отстранилась от Эрвана. Зачем? Зачем она это сделала? Почему Джордж возбудил в ней столь чуждые для нее эмоции?

Татьяна знала. Джордж был ей невероятно симпатичен. И это было глупо отрицать. Она все это время насильно вбивала себе в голову, что этот человек до жути странный, чудаковатый, помешанный на непонятных вещах. Он словно не видел людей вокруг себя, концентрировался только на узком кругу общения. И Татьяна вряд ли входила в тот список людей. Молодой человек избегал ее после тех ужасных событий на побережье. Что-то резко оттолкнуло его от нее, заставило презирать. Почему симпатия переросла в столь ожесточенную форму? Какой фактор послужил таким изменениям?

Она знала, им следует поговорить. Необходимо переступить через себя и разрешить возникший конфликт. Девушка была уверена, Джордж позволит ей высказаться и сумеет выйти с ней на контакт, поговорит спокойно и не станет вновь отталкивать. Если она действительно совершила что-то плохое месяц назад, то ей необходимо узнать, в чем именно состоит ее вина. Татьяна не могла закончить их дружбу на такой ноте. Джордж был по-прежнему важен для нее. Впервые она испытала стыд за свои действия сегодняшним утром. Ей следовало просто уйти, без всего этого представления.