Текст книги "Миромагия"

Автор книги: Александр Матюхин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Клим спустился на первый этаж, поставил чайник и принялся делать бутерброды. Клим любил одиночество. В одиночестве можно сосредоточиться, настроить мысли на нужный лад, окунуться в размышления с головой (как будто ныряешь с большой высоты в воду и долго плывешь наверх). А размышления и творчество – братья близнецы. В одиночестве к Климу приходили самые невероятные образы, которые он мог запечатлеть на бумаге. Кто знает, может быть когда-нибудь эти образы принесут ему мировую славу?..

Клим сделал бутерброды, заварил кофе и направился обратно на второй этаж. Из кухни он вышел в просторный холл, где всегда гулял легкий сквозняк. У массивных входных дверей стояла гигантская статуя трехголового пса-цербера. Отец купил ее много лет назад. За какие деньги и для чего – Клим не знал, а сам отец все время отшучивался, что это, мол, злых духов отгонять. Злых духов и правда в доме никогда не водилось, но Клим в них и не верил…

Правда, в настоящий момент все три головы статуи были повернуты в сторону двери.

Клим застыл в изумлении и осмотрелся по сторонам, просто так, на всякий случай. Потом снова посмотрел на статую. Головы вернулись в прежние положения. Левая – смотрела на потолок, слегка приоткрыв пасть, средняя смотрела строго вперед, а правая исследовала пол. Три пары серых глаз не двигались.

– Показалось. – Пробормотал Клим и стал подниматься по ступенькам.

За его спиной статуя пса-цербера повернула все три головы в сторону дверей и осторожно принюхалась. Псу тоже что-то показалось.

В том, что Наташеньке нравился заместитель директора по связям с общественностью, Толик Сальников, ничьей вины не было. По крайней мере, сама Наташенька, после долгих и продолжительных дискуссий со своим внутренним голосом, пришла к выводу, что причины для легкой влюбленности есть. Плюс к этому – причины весомые. Во-первых, Толик был красавцем, каких поискать. Все девушки из отдела по связям с общественностью готовы были изменить с ним собственным мужьям. А девушки из других отделов каждый день находили повод, чтобы подняться на третий этаж и пройти мимо кабинета Толика, стреляя глазами и источая легкий аромат интрижки. Во-вторых, у Толика были деньги. Он и на основной-то работе получал неплохо, а еще играл на бирже и держал собственный ресторанчик. И, наконец, в-третьих, Толик был холост.

Однажды Наташенька всерьез задумалась, почему она до сих пор живет с экзорцистом Семеном, вместо того, чтобы стать, наконец, одинокой, но гордой женщиной (а это сейчас так модно) и попробовать завоевать сердце Толика. И совершенно неожиданно Наташеньке открылась простая женская истина – Семена Наташенька любила сердцем и душой, а Толика – мозгами. То есть, не испытывала к заместителю директора по связям с общественностью никаких чувств, кроме плотской любви и жажды хорошо пожить. Задумалась Наташенька и пришла к выводу, что любовь любовью, а выгоду в жизни искать надо. И продолжала жить с Семеном, подниматься на третий этаж и пытаться привлечь внимание Толика всеми возможными способами…

В тот пасмурный вечер, за два часа до конца работы, Наташенька, наконец, решила, что поймала удачу за хвост. Вернее, удача сама пришла к ней в гости, в виде бродячего волшебника со странным именем.

Волшебник понравился Наташеньке сразу. А когда она краем уха услышала что-то об эссенции любви, то решила, что такой шанс упускать нельзя. В тот самый момент, когда волшебник вышел из кабинета господина Виноградова, Наташенька поспешила подхватить его под локоток.

– Не задержитесь еще на минутку? – прошептала она.

– Чем-то могу быть полезен?

– Даже не представляете! – Наташенька посмотрела по сторонам, будто ожидала увидеть в приемной кого-то постороннего, затем склонилась к самому уху бродячего волшебники и кратко изложила свое видение проблемы. Стало быть, нужна эссенция, а то душа, понимаете, требует, а ситуация такова, что, ну, сил нет терпеть…

Чревовещатель все понял, сказал: "Ну, как тут не помочь!", и назвал такую сумму за эссенцию, что у Наташеньки чуть глаза на лоб не вылезли.

– Вы в своем уме? – как можно более тихим шепотом спросила она.

– А вы думаете, счастье дешево стоит?

В чем-то он, безусловно, был прав. Наташенька подумала, подумала и полезла в кошелек.

– Вы грабитель, а не волшебник! – сообщила Наташенька, протягивая деньги.

Волшебник же загадочно улыбнулся и протянул ей пузырек с эссенцией. Только после того, как за волшебником закрылась дверь, Наташенька сообразила, что никогда в жизни не позволяла себе совершать столь бессмысленные и непроверенные покупки.

– Надурил! – обреченно решила Наташенька и пошла в женский туалет, подтверждать догадку.

В туалете у окна курили три бухгалтерши с пятого этажа – однозначные проститутки. Наташенька заперлась в кабинке и нанесла несколько капель эссенции подмышки и на шею. Очень хотелось быстрее опробовать, от волнения покалывало в кончиках пальцев. Здравый смысл подсказывал, что нормальные колдуны не ходят по крупным корпорациям и не продают волшебные зелья направо и налево, но где-то в душе остались ростки надежды из детства, которые не оставляли попыток прорасти.

Поэтому Наташенька (внешне спокойная, а внутренне готовая взорваться от любого прикосновения) направилась прямиком на третий этаж. Мысли о работе заботили ее меньше всего.

На третьем этаже было тихо и пусто. Дверь в кабинет Толика, по обыкновению распахнутая настежь, в этот раз оказалась закрытой. Наташенька потопталась у двери, лихорадочно подыскивая повод, чтобы заглянуть. Подходящего повода не наблюдалось. А еще закралась подлая мысль – а что если срок действия эссенцией очень короткий? Скажем. Пять минут? Ну, десять? О, божемой, божемой, божемой!

Наташенька решительно взялась за дверную ручку и потянула ее на себя. Дверь не поддалась. Наташенька дернула сильнее.

– Заперто! – сообщили из-за спины.

в коридоре стояла пожилая уборщица баба Маня со шваброй в руке.

– Ушли все! – сказала она, – Час уже как. Весь третий этаж ушел. У них этот, корпоратив!

– Корпоратив! – эхом отозвалась Наташенька. Что-то в глубине ее души с треском порвалось и рассыпалось в труху.

– Ага. Завтра припрутся. – сказала баба Маня и побрела по коридору, что-то ворча себе под нос.

Это был провал. Наташенька не знала, что делать. Чувствуя полное опустошение, будто кто-то невидимый выкачал из нее все эмоции, Наташенька вернулась на этаж и, включив компьютер, стала бездумно и обреченно раскладывать пасьянс. Пасьянс же, будто издеваясь, раскладываться не желал, чем доставлял Наташеньке еще больше страданий.

В конце концов, Наташенька связалась с Семеном и предложила ему вечером сходить в ресторан и хорошенько поужинать. Семен обрадовался и в свою очередь предложил заехать за Наташенькой через час.

А за окном пошел дождь.

Много лет назад господин Виноградов, будучи еще не господином, а обыкновенным советским товарищем, старшим техником мясокомбината «Буренка», отправился по разнарядке в далекий поселок Вьюжный. Поселок этот затерялся где-то в заполярных сопках, неподалеку от Северного-Ледовитого океана, окруженный нетронутой человеком природой и освещаемый холодным северным солнцем.

В то время товарищу Виноградову стукнуло двадцать девять, он ощущал себя в самом расцвете сил, думал, что свернет горы, сделает умопомрачительную карьеру и, как минимум, сможет выбиться в начальники. Как и любой советский гражданин переходного возраста. Товарищ Виноградов нисколько не заботился о своей печени и поэтому много пил. По пути в поселок товарищ Виноградов познакомился с двумя товарищами-моряками и в первый же вечер путешествия распил с ними бутылочку "Столичной". Моряки оказались ребятами хорошими, разговорчивыми и перспективными. Они плавали на атомной подводной лодке к берегам Кубы, чтобы предотвращать шпионские вылазки американцев. Понятное дело, что иногда моряки выбирались на сушу, в жаркие объятия кубинского солнца, понежиться на пляже, покурить сигары и потискать загорелых белозубых женщин. Ну, и, как и подобает любому честному советскому гражданину, прикупить что-нибудь импортное на перепродажу в Союзе.

В закромах у моряков оказался импортный портсигар с потертой девицей на тыльной стороне, дорогие сигареты с фильтром, несколько банок закрученных ананасов (дольками) и бананов (круглешками), а еще какие-то диковинные и непонятные туристические сувениры, которые моряки не продавали даже, а просто дарили на память. Среди сувениров откопал любопытный товарищ Виноградов штуковину, похожую на рожок, который покрасили в зеленый, приделали к нему подставку и слегка подрихтовали со всех сторон. У рожка с одной стороны была крохотная воронка. Если приложить к воронке ухо, то можно было услышать звуки далекого кубинского прибоя. Товарищу Виноградову очень понравилась сувенирная штуковина и он захотел ее купить. Но моряки отказали, сообщив, что у рожка уже есть покупатель. Друг кока с подводной лодки, заслышав о рожке, решил его купить за приличные деньги и даже уже передал аванс. А теперь, стало быть, друг ждет в поселке, чтобы отдать часть денег. Видимо, друг кока что-то знал об этой штуковине.

Товарищ Виноградов расстроился и предложил выпить еще, дабы залить горе. Пили всю ночь. Моряки оказались крепкими ребятами, но и они, в конце концов, уснули.

Ранним же утром, когда легкий морозец затянул сеткой окна вагонов, товарищ Виноградов незаметно выудил из сумки моряков странную штуковину, похожую на рожок, взял свои вещи, вышел на первой же остановке и позвонил с привокзального телефонного аппарата в милицию, сообщив о двух спекулянтах, перевозящих иностранный товар по стране. А потом товарищ Виноградов с чистой совестью купил билет на ближайший поезд, следовавший в поселок Вьюжный, и с чистой же совестью о моряках забыл…

…Стоило втереть грезы за ухом, и господин Виноградов неожиданно вспомнил о рожке. Запах волшебства, он, знаете ли, запоминающийся. Ничем его не выветрить из головы – ни мечтами, ни другими грезами, ни склерозом. Потому что волшебство – это мифический наркотик. Стоит один раз попробовать, и пристрастишься на вечность…

Дождь бил по окну гулкими ударами, будто взбесившийся звонарь забрался на колокольню и бил в колокола с неистовой силой огромной палкой. Настенные часы рвали секунды диким щелканьем, от которого болели зубы, и кололо в уголках глаз.

Неужели грезы?

Мир дрожал и переливался. Тело внезапно налилось тяжестью. Господин Виноградов рухнул в кресло, и оно жалобно заскрипело под его весом.

И куда же деться от этих чудовищных звуков? Неужели он слышит, как трещат волосы на голове?..

А потом на господина Виноградова накатила волна удовольствия…

Наташеньке осталось положить семерку червей на шестерку пик, когда дверь кабинета господина Виноградова распахнулась. На пороге стоял сам господин Виноградов. Наташенька удивленно вытянула шею, разглядывая его с ног до головы. Господин Виноградов был без пиджака. Рубашка оказалась расстегнута, обнажая волосатую грудь, круглый живот и шрам от аппендицита. Кое-где в области пояса рубашка была заправлена в ремень. Шнурки оказались развязаны. По вискам и щекам господина Виноградова градинами катился пот.

– Я на больничном до понедельника! – Сообщил господин Виноградов. – Подготовь все документы, буду работать дома. И поживее!

Дверь захлопнулась. Наташенька пару секунд удивленно моргала, потом закончила пасьянс и принялась собирать документы.

А непогода, тем временем, наводила скептиков на мысли о конце света. Некоторые особо рьяные фанатики и фанатички обрадовано подсчитывали дни и приходили к выводу, что, мол, осталось совсем немного, готовили резиновые лодки, дождевые плащи и что-нибудь из еды на всякий случай. Другие стремились обратиться в веру, пока не поздно, третьи скупали соль и йод, четвертые смотрели телевизор и ни во что не верили. Каждый из них был по-своему прав. Истину знали немногие.

Даже крысолов не догадывался, чем закончится эта неделя. Ему, в общем-то, было наплевать. Он делал свою работу, а по завершении собирался убраться восвояси, куда-нибудь, где не так холодно, где много сладкого и где не водится порошкового кофе…

Перед крысоловом стоял широкоплечий и розовощекий охранник под зонтиком. Охранник загораживал двери. Разглядеть, что находилось за его спиной, было решительно невозможно. Охранники относились к тому типу людей, на которых не действовала аура крысолова. На охранников вообще мало что действовало в этой жизни, кроме футбола, красивых девушек и простеньких мелодий на мобильных телефонах.

Дождь бил по козырьку шляпы крысолова. Темнело. В это время года ночь вступала в свои права задолго до выпуска вечерней программы новостей.

– По какому вопросу? – переспросил охранник. Где-то на поясе у него определенно висела кобура.

Крысолов принюхался. Пахло крысами, негативной аурой и волшебством.

– Крыс ловить. Я по приглашению господина Виноградова.

– Документы?

– Есть. – Крысолов извлек из кармана лист бумаги, который начал стремительно намокать под дождем.

Охранник неловко ухватил лист мясистыми пальцами, развернул его и долго вчитывался, склонившись к свету фонаря у забора. На могучем лбу охранника собрались тугие морщины.

– Тут сказано, что вы должны прийти завтра, – сказал, наконец, охранник.

– А я пришел сегодня. К чему тянуть? Я второй раз в такую погоду ехать не собираюсь. Тем более, господин Виноградов очень обеспокоен наличием крыс у себя в доме. Крысы – они все портят.

– Это да. – Кивнул охранник. – У меня дома такая же беда. Я даже пробовал толченое стекло с сыром. Говорят, помогает.

– Иногда да. – Сказал крысолов.

– А еще, я читал, что крысы очень любят вату. Я, вот, толченое стекло запихиваю в вату и раскидываю шариками за плинтусом. И все они там умирают. Крысы.

– Тоже неплохое средство. – Согласился крысолов, щелчком сбивая каплю с кончика собственного носа.

– А еще по ночам, бывает, крыса шуршит за телевизором, и сил нет спать. Я жене говорю, слушай, говорю, может пригласить нормального человека, который с этим справляется? То есть тебя, значит. А жена сквозь сон что-то бормочет невнятное. Она у меня спит, как в танке, ничего не слышит…

У крысолова внезапно возникла мысль, что кобура – не такое уж грозное препятствие. Охранник продолжал самозабвенно рассказывать о жене и крысах. Минут через пять он замолчал и пытливо посмотрел на крысолова. Видимо, ожидал какого-то подтверждения. Или отрицания.

– Мда… – неопределенно протянул крысолов, – так, я пройду?

Охранник посторонился.

– Конечно! А не подскажите пару рецептов?

– Всего должно быть в меру. – Бросил крысолов через плечо, направляясь по тропинке в сторону дома.

Крысы тут были совершенно не причем. Если бы спросили его, крысолова, кто в этом мире представляет наибольшую опасность, то крысолов бы, ни капли не задумываясь, ткнул пальцем в кошек. Вот уж поистине злобные самонадеянные хищники… И любят лопать крыс, что немаловажно.

А люди?… Крысолова забавляли люди. Они такие наивные.

Вот взять, например, господина Виноградова. Он хранил у себя великий артефакт, который мог в одночасье уничтожить мир. И что об этом артефакте думал сам господин Виноградов? Что это не более чем забавный талисман, приносящий удачу. Безделушка, которая наделена какой-то там энергией, направленной на его, господина Виноградова, выгоду. Основная наивная ошибка людей в том, что они считают, будто предметы способны выбирать. Они пускают в свои головы мысли, что неодушевленный предмет имеет право выбора, что он направляет свою энергию непосредственно на обладателя предмета (будто вообще способен определять хозяина). В это также наивно верить, как верить в то, что радиоактивный кусок метеорита будет излучать радиацию только на человека, который его нашел и ни на кого больше.

О, наивные, наивные люди.

Другое дело – волшебство.

Крысолов поднялся на крыльцо.

Волшебство, штука загадочная и необъяснимая. Почти как мобильные телефоны. Волшебство – это в первую очередь непредсказуемость. Имея дело с волшебством, никогда нельзя быть в чем-то уверенным на все сто. Иногда кажется, что вот, только что поймал за хвост волшебную птицу удачи, а проходит мгновение, и оказывается, что в руках всего лишь обгорелая ветка… С волшебством вообще нужно быть настороже…

Крысолов дотронулся до дверной ручки и замер. На мгновение, на какой-то безумно короткий миг, ему показалось, что за дверью кто-то есть. Кто-то огромный, и настроенный очень-очень недружелюбно. Крысолов застыл. Мгновения иногда оказывается более чем достаточно.

Некто за дверью тоже застыл… И принюхался… Крысолов ощутил теплую волну негативной энергии. По спине пробежали мурашки, а в уголках глаз закололо.

В этот же момент за спиной раздались короткие сигнальные гудки. Крысолов едва не подпрыгнул от неожиданности. Но это оказался всего лишь подъехавший к воротам автомобиль. Охранник неторопливо направлялся к калитке. Крысолов спрыгнул с крыльца в клумбу и бесшумно растворился в темноте…

Господин Виноградов пребывал в состоянии, близком к… сложно объяснить, когда перед глазами плывут разноцветные круги, тело будто наполнено гелием, а взбесившиеся мысли несутся ураганом, и толку от них никакого.

Господин Виноградов хотел быстрее добраться до дома, принять ванну, запереться в комнате и разломить еще одну ампулу с грезами. От предвкушения у господина Виноградова тряслись руки и подбородок.

На коленях у господина Виноградова лежала шкатулка – подарок Климу – но о дне рождения господин Виноградов думал меньше всего. Грезы! Грезы! Грезы! За такие грезы и денег не жалко. Не обманул, чертов волшебник!.. Грезы сотворили с господином Виноградовым такое, о чем он и не мечтал. Грезы вывернули его сущность наизнанку, а потом встряхнули хорошенько, а потом наполнили сознание звездами и туманом.

– Приехали! – сообщил водитель.

– Славненько! – отозвался господин Виноградов в порыве небывалого счастья. – На чай хочешь, скотинка?

Водитель хотел бы обидеться и возразить, но сунутые под нос несколько лишних сотен мгновенно утихомирили его пыл.

– Если что, звоните! – сказал водитель на прощанье.

Но господин Виноградов его не слышал. Господина Виноградова занимали мысли куда более далекие, чем общение с водителем такси. В это мгновение господину Виноградову казалось, что он стал легким, будто воздушный шарик, и что если он возьмет и подпрыгнет – то тут же взлетит в пасмурное дождливое небо. Чтобы не дай бог не улететь, господин Виноградов ухватился за оградку у забора, потом перехватился за дверную ручку и позвонил. Охранник Володя появился мгновенно, зябко ежась от холода и почесывая бритый затылок.

– Добрый вечер. – Произнес он, открывая. – А я уже и не ждал. Думал, завтра приедете.

– А я вот взял и заявился! – расхохотался господин Виноградов и совершенно неожиданно как для себя, так и для охранника, потрепал последнего по пухлой щеке. – Как работается? Как жена? Дети? Есть ли вообще детишки-то? А то я ни разу не спрашивал. Может, зарплату тебе немного поднять? Для профилактики. Чтобы охранял лучше. Ты и так хорошо охраняешь, но чем черт не шутит – вдруг станешь лучше, а?

Охранник Володя от столь бурного монолога растерялся и внезапно покраснел. Повышения зарплаты он ожидал еще с июня прошлого года, но все никак не решался спросить. А тут, понимаете ли, чудеса.

– В общем, завтра подойдешь, выпишем тебе прибавку! – решил господин Виноградов. – Вот так сразу, чтобы охранял лучше! А как сейчас охраняешь, кстати? Посторонние наблюдались? Сынок мой как? Не буянил? Картины из окна не выбрасывал в порыве творческого отчаяния? Нет? Ну и хорошо. Ладно, Володя, охраняй! Погода мерзкая, а ты охраняй. В мерзкую погоду много кого ходит. А я пошел. Все. Ушел.

И господин Виноградов заковылял по тропинке в сторону дома. Этот дом он знал, как свои пять пальцев. Построил, можно сказать, по кирпичику своими большими мозолистыми руками. Очень много воспоминаний было связано у господина Виноградова с этим домом – так много, что времени не хватит рассказать. Фундамент закладывали еще при живой жене, а первые окна покупали, когда родился Клим. В кризисные девяностые подумывал было господин Виноградов продать дом, чтобы раздать копившиеся долги, но неожиданно свекольный бизнес пошел вверх, спрос вырос, рэкет почему-то не появился, и дом остался в целости и сохранности.

Господин Виноградов подозревал, что дом охраняет талисман-рожок, добытый много лет назад в поезде, но, может, дело было совсем в другом…

На какую-то секунду господину Виноградову показалось, что около крыльца затаилась тень. Господин Виноградов моргнул – и тень обратилась голым кустом сирени, тоскливо качающимся под хлесткими ударами дождя.

– Мерещится! – пробормотал под нос господин Виноградов. – Всюду что-то мерещится! Устал я. Пойду и буду спать. Вот прямо сейчас лягу… – он посмотрел на деревянную шкатулку, которую крепко держал подмышкой.

Ах, да. День рождения любимого сынишки. Подарок бы спрятать до завтра…

Господин Виноградов тихонько отворил дверь и оказался в просторном холле. Из полумрака на господина Виноградова невидящим взором смотрели три пары собачьих глаз. Господин Виноградов моргнул. Головы цербера, как и подобает, были повернуты в разные стороны и конкретно на господина Виноградова не смотрели.

Статую цербера господину Виноградову подарил один деликатный человек из-за границы. В свое время господин Виноградов очень помог деликатному человеку в очень деликатном деле, и тот не замедлил ответить взаимностью, правда, весьма специфичной. Статуя вызывала у некоторых людей удивление, у других восторг, у третьих непонятный и суеверный страх. Находились люди, которые приписывали статуе волшебные свойства и предлагали за нее большие деньги. Господин Виноградов от продажи отказывался – больше из чувства противоречия, чем по здравомыслию.

– Мерещится всякое. – Решил господин Виноградов.

Внезапно легкость покинула его, и тяжесть земных грехов обрушилась с полной силой. Господин Виноградов закряхтел от напряжения и поспешил по лестнице на второй этаж. Эхо его шагов гулко отражалось от стен.

Плотно прикрыв дверь в собственный кабинет, господин Виноградов первым делом решил убрать шкатулку: во-первых, о подарке Клим не должен узнать до завтра, а во-вторых, шкатулка изрядно натерла подмышку. Господин Виноградов знал, куда ее спрятать. В книжном шкафу, за полным собранием сочинений Чехова имелась тайная ниша. Просто так ее обнаружить не получалось – следовало в определенном порядке вытащить третий, пятый и шестой тома, а потом еще нажать на неприметное углубление, чтобы сработал бесшумный механизм…

В нише лежал покрытый пылью рожок-талисман…

Много лет назад в далеком Заполярье Виноградов встретил странного человека, который умел находить золото в ручьях, разговаривать с животными и заставлять росомах танцевать танго. Человек налил господину Виноградову бокал крепкого темного вина, усадил за стол перед камином и сказал:

– Я чувствую, что вокруг тебя скопились великие силы равновесия!

В тот вечер товарищ Виноградов вдоволь поохотился в сопках, выпил не одну стопку водки, для согрева, и поэтому воспринимал действительность сквозь призму веселья и беззаботности.

– Плевать! – сказал тогда товарищ Виноградов. – Нет ничего важнее, чем теплая постель. Ну, и женщины. Куда же без них, верно?

Странный человек улыбнулся. Упоминать о том, что все его действия казались странными, было также нелепо, как говорить, что вода мокрая.

– Дело в том, что я очень хорошо вижу человеческие ауры. – Сказал он. – А у вас аура смешанная. Как будто вы держите за пазухой что-то, что дает вам дополнительные силы. Я не могу разобрать, что именно, но вещь эта чрезвычайно энергетическая. Просто невероятно.

Товарищ Виноградов насторожился. За пазухой он держал высокосортный табак.

– И что теперь? – спросил товарищ Виноградов.

Странный человек пожал плечами:

– В жизни так случается, что некоторые совершенно обыкновенные люди вдруг становятся обладателями необыкновенных вещей. Такая вот судьба. Людям, может быть, и не нужно вовсе становиться обладателями. Они просто живут своей жизнью, наслаждаются, ходят на охоту, пьют вино, слушают музыку… а необыкновенные вещи вдруг попадают им в руки и меняют их жизнь до неузнаваемости. Представляете? Вот был человек, жил себе, никого не трогал, зарабатывал по третьей ставке на предприятии, а потом – бац – и стал директором. А потом еще выше забрался, а там и до генерального секретаря рукой подать. Или еще выше и дальше. А все почему? Потому что в свое время наткнулся на какую-нибудь необыкновенную штуковину, вроде талисмана, и больше с ней никогда не расставался…

Товарищ Виноградов долго вспоминал этот разговор со странным человеком. Иногда казалось, что это был сон, навеянный теплом и водкой. А иногда и вовсе сомнения брали – был ли такой сон, или просто каким-то непонятным образом родились в голове образы, да так там и остались. Странный человек много говорил, много убеждал и еще больше отрицал. Господин Виноградов почти ничего и не запомнил (спать он в тот вечер хотел ужасно). Но после мифического (или реального?) разговора, стал бережнее относиться к своему рожку-талисману. Прятал его от глаз людских, никому о нем не рассказывал, волновался. А талисман, стало быть, отвечал взаимностью. Не успел товарищ Виноградов оглянуться, как стал заместителем директора на свекольном предприятии. А потом рухнул Советский Союз, товарищи все вывелись, а вместо них появились те же, только уже господа. И господин Виноградов, закрыв глаза на некоторые моменты жизни, поднялся по чужим головам до управления свекольной фабрикой, а потом и вовсе стал ее полноправным и безоговорочным хозяином. Помог ли в этом талисман или нет – неизвестно. Зато известно другое – суеверия в господине Виноградове было не меньше, чем в деревенских бабках, плюющих три раза через левое плечо при виде черной кошки…

Господин Виноградов задумчиво провел пальцем по волнистой поверхности талисмана, стирая пыль. Давненько он сюда не заглядывал. С Нового года. Тут бы по-хорошему протереть мягкой тряпочкой, поухаживать, пыль всю убрать, паутину смести, тараканов и пауков разогнать. А то разгневается талисман, отберет удачу, что потом делать прикажите?

– Завтра – непременно. – Буркнул под нос господин Виноградов. От данного обещания сразу стало легче. Он положил шкатулку возле талисмана, закрыл тайную нишу, поправил томики Чехова, и в веселом расположении духа направился на кухню. Очень уж хотелось вина.

В столовой сидел Клим и жевал бутерброд.

– Не спишь еще? – Удивился господин Виноградов.

– Полдевятого. – Отозвался Клим. – Я и не слышал, как ты приехал.

– Потому что я не шумел. Мерзкая погода на улице. Так вымотался, что решил прийти и сразу на боковую. Завтра тяжелый день. Гостей встречать надо, фейерверк заказал, повар приедет из города специально. В общем, лучше высплюсь.

– У тебя глаза красные. – Сказал Клим.

– Это все от проклятой работы. – Господин Виноградов распахнул холодильник и принялся рыться в нем, в поисках бутылки вина. – Работаю, как вол. Себя не жалею. Банкиры всякие, прохвосты, бродячие волшебники. Пора завязывать, а то совсем замотался уже. Честное слово.

– Волшебники?

Господин Виноградов выпрямился и почесал кончик носа.

– Да. – Сказал он. – Волшебники. Кого только не заносит в мою контору. Ты не представляешь. Один раз приходила женщина с клюкой, говорила, что ведьма. Я ее определил уборщицей с окладом в пять тысяч. Второй год работает и не жалуется.

Господин Виноградов побрел в полумрак кухни, искать штопор. Со штопором всегда были проблемы – он то и дело терялся.

– Пап. А обязательно фейерверки и гости? Ты же знаешь, что я ко дню рождения… как-то не очень…

– Это же праздник! – заявил господин Виноградов. – Будут гости, торт и сюрпризы. Душа должна радоваться. Тем более, твоя творческая трогательная душа.

– Пап.

– Ну, ладно. Это я так шучу. Перед гостями неудобно, отказывать. Особенно перед бабушкой Фимой и дедушкой Ефимом. О твоей племяннице Вячеславе я вообще молчу. Они в такую рань приедут, что и подумать страшно.

Клим поморщился от дурных воспоминаний.

– В прошлый раз Вячеслава сломала три мольберта, порвала шесть холстов, уронила шкаф и умудрилась выломать две ножки у дивана.

– И, заметь, совершенно случайно! – парировал господин Виноградов, пытаясь найти штопор в посудомойке.

– Она всегда все ломает совершенно случайно.

– Клим, дружище! Праздник есть праздник. От него не убежишь. Твоей бы маме понравилось.

Возразить было нечего. Клим меланхолично дожевал бутерброд, а господин Виноградов обнаружил штопор в духовке и обрадовано занялся делом. Он налил себе полный бокал вина, нашел шоколадку, прихватил ее с собой и направился в спальню. Настроение у господина Виноградова было приподнятое, можно даже сказать – счастливое. Он предвкушал второе свидание с грезами. Господин Виноградов уже решил, что за ночь израсходует все ампулы, а утром позвонит Вальдемару и закажет еще. Жизнь приобретала новый, странный и не совсем понятный здравым умом смысл.

В темноте коридора на втором этаже господин Виноградов остановился. По коже пробежал странный холодок. Господин Виноградов вгляделся в темноту, но ничего и никого не разглядел.

Показалось.

Много лет назад, когда крысолов был вовсе не крысоловом, а розовощеким юнцом-подмастерьем на одной старой автозаправке, он как-то приметил автомобиль, за рулем которого спал пожилой мужчина. Рядом с ним, на пустом сиденье, лежал кожаный дипломат. А окно было открыто. Искушение оказалось так велико, что юный крысолов наполовину залез через окно в салон и вцепился в дипломат обеими руками. Он хотел было вытащить его, да и ускользнуть за старое здание автозаправки, но вместо этого, к величайшему удивлению юного крысолова, старик неожиданно проворно ухватил юнца за плечи и бесцеремонно втянул в душный салон, пропахший потом и кожей. Стекло на дверце поднялось само собой. На испуганного крысолова смотрели два ярких красных глаза. По щекам старика текли капли пота.

– Пугать людей – это развлечение. – Сказал старик. – А воровство – это твоя работа. В тебе сидит такой мощный дар, что я его за сотни километров учуял! Понимаешь?

Тогда еще крысолов не понимал. Он хотел закричать, но еще больше он хотел оказаться в этот момент где-нибудь подальше от страшных красных глаз. Впервые в жизни крысолов испугался так, что его собственная пятибалльная шкала взорвалась от напряжения. Старик отпустил его руки и позволил несколько секунд безрезультатно биться в истерике, пытаясь открыть дверцу или высадить стекло. А потом старик сказал: