Текст книги "Миромагия"

Автор книги: Александр Матюхин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

– А муза тоже вечная?

– Она будет существовать, пока существует разум Брокка. Если и не вечность, то довольно длительное время точно.

– Тогда второй вопрос. Как бы нам вернуться обратно, в наш мир?

– Кушать хочется! – добавила Вячеслава.

– Ну, это еще легче. Вы же в мире грез. Выбраться отсюда можно только одним способом – проснуться.

– Проснуться? – хором спросили все присутствующие (кроме крысолова, который или умер, или был без сознания).

– Вот именно. – сказал Вальдемар. – В любом учебнике по колдовству вам скажут, как это сделать. Смотрите…

Мрак рассеялся или впитался в почву или попросту отступил под напором обстоятельств. Не суть важно. Главное, что апокалипсис снова не наступил, а долгая мрачная ночь подходила к концу.

Кто-то вообще не заметил Мрака, а кое-кто посчитал, что миру он даже на пользу. Только солнце лениво выкатывалось из-за горизонта, и ему было наплевать на то, что совсем рядом промелькнул конец света.

…Была ли душа у Брокка – никому доподлинно неизвестно. Разум точно был. До недавнего времени – холодный, острый, безжалостный, никого не щадящий. А еще расчетливый. Брокк мог предугадать, как разовьются события… но мог ли он заглянуть в будущее? Вряд ли. Иногда даже великие волшебники и гениальные злодеи не видят дальше собственного носа. Или, может быть, не хотят видеть? Может быть, в том месте, где у них должна была быть душа, все еще тлеет слабый огонек надежды? Огонек не греет, нет, он просто напоминает, что когда-то это гениальное, злобное, холодное существо была человеком. И у него были свои радости, свои заботы, своя любовь. И, быть может, пока не погас этот слабый огонек, конец света и не наступил бы. Ведь Брокк надеялся, что кто-нибудь избавит его от одиночества. Ну, или хотя бы составит компанию…

– А я могу влюбиться в музу? – спросил Брокк с надеждой?

– Еще как. – отозвалась муза. – Куда идти?

– Сейчас налево. Ты умеешь летать? Потому что в восточном крыле Храма, ну, там нет пола. Там туманность Андромеды. И еще кое-что из спиралевидных галактик.

– А воздух там есть?

– Непременно.

Муза легко поджала ноги и воспарила над землей. В той части Храма, где они шли, стены были каменными, а пол – деревянным. Откуда-то из темноты сводов доносился приглушенный колокольный звон.

– Знаешь, я не очень хотел уничтожать весь мир разом. – поделился сокровенным Брокк. – Просто один я не могу умереть. Во-первых, артефакт слишком сильный. Он как атомная бомба. А во-вторых, ну, я же вроде как злодей. Я должен был кого-нибудь убить, верно?

– Ты и так многих убивал. – отозвалась парившая муза. – Не переживай. Злодей из тебя вышел еще тот. Поверь, магия принесла в мир не меньше вреда, чем пользы.

– Например?

– С помощью магии обнаружили некоторые химические элементы с уровнем распада в семь раз превышающие уровень урана. Создали несколько новых бомб, которыми теперь хвастаются на каждом углу. С помощью магии создали новейшие бесшумные истребители и военные корабли, несколько новых видов оружия. С помощью магии многие научились ловко воровать, насиловать, убивать. А если бы ты знал, сколько политиков прибегают к магии, чтобы победить на выборах…

Глаза Брокка засветились.

– Так, может, ну его, этот мир? – пробормотал он. – Зачем вы тогда старались? Если бы я уничтожил его – было бы легче всем.

– Нет. – покачала головой муза. – Пусть все будет так, как есть. Пусть у этого мира тоже будет надежда.

Брокк не стал возражать.

Они дошли до того места, где стены Храма расступились, а пол рассыпался на мельчайшую космическую пыль. Впереди был только космос.

– Красиво. – сказала муза.

– Старался. – ответил Брокк.

Крепнев увидел людей.

Они возникли так внезапно, будто поджидали его появления в темноте, а потом – раз – и выпрыгнули навстречу. Людей было много. Они веселились, пели, плясали, пили и слушали музыку. Кажется, Крепнев угодил в центр какого-то праздника.

Да и темнота расступилась. Показались уличные фонари, многоэтажки, автомобили. Воздух наполнился звуками обычной, человеческой жизни.

Крепнева толкали, извинялись, просто толкали без извинений, спрашивали который час и предлагали выпивку. Людям вокруг было все равно, кто он такой и откуда здесь взялся. У людей был праздник. И они точно были не зомби.

А Крепнев отошел в сторонку, сел на бордюр мостовой и счастливо заулыбался. Подумать только, несколько минут назад он начал всерьез опасаться, что наступил конец света…

Где-то на окраине города случился легкий всплеск магии. Правда, никто этого не заметил, кроме большого серого кота, мирно спящего на тротуаре.

Из кустов сирени показались Семен и Наташенька.

Они поймали такси, забрались на заднее сиденье и всю дорогу долго, с наслаждением, целовались.

– Я так тебя люблю! – шептал Семен, поглаживая волосы Наташеньки.

– Я тоже тебя люблю. Безумно! – отвечала Наташенька.

– И давай больше никогда не ссориться, а?

– Никогда-никогда!

– И я завтра же найду себе отдельную квартиру и займусь поиском нормальной работы. Надоело изгонять бесов, честное слово!

– А я как раз хотела предложить тебе остаться… мы могли бы работать вместе. Я бы стала твоим менеджером. Ну, там, организовывала бы встречи, договаривалась о цене и все такое…

– Это хорошая идея. – произнес Семен. – Очень хорошая идея!

– Ну, так. Муза подсказала… И еще одно. Ты меня извини, что я на тебя кричала, ругалась и все такое…

– А ты извини за мою ревность.

– Я если бы знала, что так все обернется… я бы никогда…

Семен не дослушал, прижав палец к ее губам. Он был влюблен по самые уши, а впереди была целая жизнь. И что мешало ему раньше осознать это?

Они доехали до дома и забрались в постель.

А в окна квартиры бился утренний свет, и он предвещал еще очень много интересных и ярких моментов в их совместной жизни.

А бабушка Фима и Вячеслава оказались внезапно около загородного дома господина Виноградова.

Дождь больше не шел, а темнота стала какой-то… другой. Чувствовался в этой темноте легкий свет – будто предрассветная дымка скользила, намекая на то, что скоро взойдет солнце.

Бабушка Фима и Вячеслава остановились перед воротами и увидели дедушку Ефима, который торопливо шагал в их сторону.

– Ну, и где ты пропадал, старый развратник? – холодно поинтересовалась бабушка Фима.

– Я решал глобальные вопросы мироздания! – отозвался дедушка Ефим, обнял бабушку Фиму за плечи и крепко поцеловал.

Вячеслава захихикали и, вырвавшись, помчалась по тропинке к дому. У бабушки Фимы от неожиданности едва не подкосились ноги.

– Ты что, старый, совсем свихнулся? – поинтересовалась она неестественным голосом.

– Мне тут дали понять, что жизнь коротка, а любовь… она вечна! – отозвался дедушка Ефим. – И зачем тогда тратить секунды на ругань, ненависть и зло? Давай просто любить друг друга, а?

Бабушка Фима заломила бровь.

– Знаешь, эээ, я тут поразмышляла немного… в те моменты, когда, ну, думала что все, что крышка всему миру… Наверное, ты прав. В некоторой степени, прав. Зачем было тратить время своей жизни на всякую ерунду?.. Можно же было прожить ее, ну, жизнь, по-другому… Давай, да, изменим жизнь в лучшую сторону!… Только, может, сначала поедим что-нибудь горячее? И чаю хочу. – сказала она и решительно зашагала к дому.

Дедушка Ефим пошел следом. Он не был уверен, что советы Никто сработали, но ему показалось, что с этой минуты жизнь станет проще.

Ведь, правда?

А Вальдемар и Хватка шли по пустынной главной зале в неизвестном направлении и разговаривали.

– Можешь остаться у меня, – говорил Вальдемар. – Квартира не большая, но на двоих хватит. Тем более, что я, в некотором роде, бродячий волшебник. Буду отлучаться на несколько месяцев, странствовать…

– Ты видел, как Умник убивает остальных Хранителей…

– Мне всех их очень жаль. И Умника тоже. Он плохо понимал, что происходит. У него была своя философия… Если не хочешь квартиру, могу подкинуть немного денег, на первое время. Чем планируешь заняться?

– Я так полагаю, что следить за артефактом и за Брокком теперь бессмысленно?

– Ага. Муза за него хорошенько взялась. Как минимум на несколько тысячелетий.

– Тогда я отправлюсь в путешествие. – решила Хватка.

– Серьезно?

– Ну, не могу же я сидеть без дела. Не для того я была создана.

– Кто знает…

– В каком смысле?

– Я шучу. Честно говоря, никогда не задумывался над тем, что с вами будет, когда вся эта история закончится. Вы же были Хранителями. Вы, как бы так правильнее выразиться, больше ни на что и не годны.

– Но путешествовать же я могу. И потом, в деньгах я не нуждаюсь, еда мне тоже не нужна. Разве что теплая постель на ночь – да и она не всегда обязательна. Ничего не изменилось. Просто в жизни больше не осталось цели.

– Верно подмечено. – вздохнул Вальдемар и замолчал.

Они вышли из дрожащей темноты к огромной стене, покрытой, будто лицо подростка прыщами – самыми разнообразными дверьми. Там были двери круглые и овальные, выпуклые и впалые, белые и разноцветные, светящиеся, деревянные, стеклянные, металлические, двери от подводных лодок (которые именовали люками), двери от сейфов и даже не двери, а калитки, сделанные из тонких кривых дощечек и держащиеся на больших ржавых петлях. Дверей было так много, что глаза разбегались. Двери исчезали под потолком и терялись в темноте. Двери тихо поскрипывали.

– Что это? – спросила Хватка.

Вальдемар пожал плечами.

– Откуда же мне знать. – ответил он. – Я в Храме в первый раз. Мало ли что может прийти в голову Брокку?

– Может, он намекает на то, что нам пора уходить?

– В его голове черт знает что творится.

Вальдемар подошел к ближайшей двери и осторожно взялся за ручку. Дверь отворилась, выпуская липкие клубы тумана сизого цвета. Вальдемар поежился и дверь закрыл.

– Нам стопроцентно не туда. – пробормотал он, открывая другую дверь – круглую, будто вход в нору хоббита.

Лицо Вальдемара осветил яркий солнечный свет. Запахло свежескошенной травой. Оттуда, из-за двери, раздалось щебетание птиц, подул теплый ветерок. В общем, погода как-то сразу расположила.

Хватка осторожно заглянула через плечо бродячего волшебника и восторженно улыбнулась.

– Мне нравится! – сказала она.

– Мне тоже. – ответил Вальдемар.

– Так и оставишь музу с Брокком до конца времен?

– Для этого я ее и создал. Пока у Брокка есть вдохновение, он не захочет уничтожать мир.

– Вроде бы, все логично.

– А по-другому в этом мире и быть не может. Пойдем?

– Пойдем.

И они пошли.

Впервые за много лет Брокк был искренне, по-человечески счастлив.

Он сидел на холме, обхватив колени руками, и строил собственный город. Несколько улиц уже появилось, а сейчас с шумом и лязгом выстраивался торговый центр, в котором разрешено торговать всем, чем только возможно.

Музы рядом не было, она отлучилась по собственным делам, но Брокк почти физически ощущал ее присутствие. Муза заполнила пустоту в душе, муза… она не давала Брокку задуматься об одиночестве. И это, знаете ли, было здорово.

А вот когда он построит город и населит его людьми – тогда вообще будет не до одиночества. Ведь за людьми нужно приглядывать. А Брокк догадывался, что это не так-то просто, ведь люди – существа крайне непредсказуемые. У них ужасно неустойчивый характер. Особенно у людей творческих. А ведь и такие появятся. Художники, например, или писатели. О, эти писатели! Толку от них никакого, зато внимания придется уделять бешеное количество времени…

Брокк улыбнулся от предвкушения. Да, скоро свободного времени совсем не останется… И это так здорово! И куда он глядел много лет? Почему оставался одинок и никогда, никогда не пытался найти себе занятие?..

На крышу торгового центра приземлилась птица. Первая настоящая птица. Первый поселенец в мире фантазий некогда одинокого волшебника. Теперь все будет по-другому…

Крысолов и муза сидели на самой вершине Храма Зеркал и Улыбок.

У крысолова все еще болел бок, но уже не так сильно, как полчаса назад. Тогда ему казалось, что смерть совсем близко. А потом пришла муза и парой пощечин привела крысолова в чувство. Пощечины действительно помогли. К тому же, проснулось чувство голода – а это верный признак выздоровления.

– Может быть, я все-таки умер, а ты, это мое первое видение? – спросил крысолов, разглядывая с вышины ровные изумрудные поля, розовые облака, покрывающие землю, и стремительно возникающие многоэтажные дома поодаль.

– Если тебе такая мысль нравится, то пожалуйста. – отозвалась муза.

– Что произошло?

– Я тебе как-нибудь попозже расскажу.

– Конца света не будет?

– Никогда. Зато я теперь останусь в Храме Зеркал и Улыбок.

– С Брокком? – что-то кольнуло крысолова в груди.

– Глупыш! – улыбнулась муза. – И с тобой тоже. Это же твой дом, верно?

– В некотором роде, да.

– Ну, вот. В мире и без нас хватает всяких странных личностей.

– Я совсем запутался. – признался крысолов.

– Да ладно. Тебе и не надо много знать. Ты просто хороший парень, которому надо вправить мозги.

– В каком же это смысле?

– Я теперь и твоя муза тоже. Вообще, мне кажется, что когда Брокк построит свой город и населит его людьми, мне вообще придется работать на износ. Чтобы никто не остался равнодушным. – муза весело болтала грязными ногами в воздухе. – Но мне это нравится. Честное слово.

– А что буду делать я?

– Для начала, ты осуществишь свою мечту.

Крысолов удивленно заломил бровь.

– Я смогу полететь?

– Прямо сейчас. – кивнула муза.

Крысолов посмотрел вниз. Падать было очень высоко (даже в воображаемом мире).

– Ты шутишь?

– Нисколько. Тебе просто надо поверить в себя, и все будет в порядке. Это я тебе как эксперт говорю! Мне можно верить, я же муза.

Крысолов снова посмотрел вниз. Дух захватывало от этакой высоты… Вот только… хотелось взлететь. Просто взлететь. Ну, там, взмахнуть руками и воспарить над облаками…

Далеко на горизонте крысолов увидел небольшой корабль, плывущий на волнах розовых облаков. Еще одна придумка Брокка? Или первый путешественник, забредший в чужие фантазии?

– Ты летишь или нет? – поинтересовалась муза. – У нас еще столько дел.

– Например?

– Брокк хочет поставить вон там завод по производству рафинада. Кому-то же надо запустить производство. А еще он собирается пригласить людей из настоящего мира, чтобы они тут жили.

– Реальных людей?

– Все верно. И ты будешь переговорщиком.

– Меня люди боятся…

– А ты им улыбнись и страх пройдет. Знаешь, как в старом мультфильме.

Вообще-то, крысолов не помнил этого старого мультфильма.

– А если я улыбнусь сейчас, то страх пройдет? – с сомнением поинтересовался он.

– Прыгай! Ничего страшного в полетах нет.

Муза дотронулась до его руки. Крысолова захлестнула волна желания. Яркая, дикая, неуправляемая. Он вдруг понял, что так близко к осуществлению своей мечты еще не подбирался никогда в жизни. И если сейчас упустить момент, то он, возможно, не повторится никогда.

– Ладно. – буркнул крысолов. – Тогда я полетел.

И, оттолкнувшись руками от зеркальной крыши, крысолов прыгнул.

КОНЕЦ

Ноябрь 2009 – июль 2010