Текст книги "Хроника чувств"

Автор книги: Александр Клюге

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 34 страниц)

Рождество как мстящая сила

Водные массы, захлестнувшие континент, не были приливной волной. Они не пришли с морского побережья, не обрушились на нас дождевыми потоками. Они обрушились на нас и наши дома грязевым потоком.

В нем невозможно плыть, из него не вынырнуть. Эти волны накатываются раньше, чем мы успеваем бежать, потому что они приходят со всех сторон. Зато посмотрите, как медленно движется этот странствующий холм, этот горный массив! Ручьи на его поверхности и по краям – водные, можно сказать, вестники. Как быстро соединяются эти чудовища! Спускаясь по склону вниз, они набирают силу и массу, давление питающего потока растет. И вот селевые массы, потоки грязи, от которых дамбы и запруды спасают так же мало, как и попытки бежать или плыть, накрывают нас, индейцев и белых, язычников и христиан. В этой жиже, покинутой Богом или всеми богами, нет никакого спасения.

Несколько тысяч человек бежали к побережью. Военные корабли открыли кормовые трапы, приняли омытых морем беглецов в свои великодушные пасти. Море без труда останавливает любую селевую лавину.

Поскольку катастрофа захватила лишь четверть континента, а на планете их пять, в общем ходе жизни ничего не изменилось. Потоком унесло дома, машины, людей. Траурных мероприятий не было. Случившееся потрясло Тихий океан сильнее, чем сердце человечества, продолжающее стучать столь же равномерно, как и сердечная мышца отдельного человека. Пока он здоров. Легкое подрагивание в течение недели, ряд срочных мер, сообщения в прессе, поток пожертвований.

Было несколько дней до сочельника. Еще продолжались поиски в опустошенных районах. С крыш домов, возвышавшихся над жижей, снимали спасшиеся семьи и уносили на вертолетах на регистрацию. В подвалах, на плоских крышах (в этой стране зимние дни теплые) устраивались на краю катастрофы те, кому удалось не без потерь, но все же уйти от беды. Полицейские чины осматривали «местность». Вскоре вновь появились знаки Сына божия: елки, украшения, серебряный дождь на хвойных ветвях.

Как это получается? – спрашивал себя исследователь Южной Америки Дон Петерсон. Откуда берется это упорство, с которым христианизированная планета вновь и вновь побуждает христианизированную планету к празднику? Оно неукротимо и вовсе не вызвано, как полагали какое-то время ученые, северной зимней ночью. Разумеется, не объясняется оно и вестью из Вифлеема, отправленной две тысячи лет назад и с научной точки зрения доставленной не по назначению. ОТКУДА ПРИХОДЯТ И КУДА ВЕДУТ ТРОПИНКИ ДУШИ? Выданное ли это богами свидетельство? Исходит ли эта сила от индейцев, говорящих: да, нас можно уничтожать, нас можно запугать, но каждая катастрофа показывает, что, хотя мы не выжили, не выживете и вы, существует РАВНОВЕСИЕ элементарных сил. Есть ниспровергатель, который одолеет вашего ниспровергателя (насильника, крестителя, торговца, поджигателя, бухгалтера).

Но что может сделать бухгалтерия против грязевых масс, если они достаточно велики и обрушиваются неожиданно? Не является ли столь внезапно выступающая хвойная зелень украшений, едва восстановятся элементарные условия жизни (вода, электричество, питание), знаком человеческого чувства силы?[103]103
  Это чрезвычайно похоже, пишет Дон Петерсон, на множество белых флагов в апрельские дни 1945 года в Германии.


[Закрыть] Люди чувствуют свое родство с уничтожающей их стихией, с лавиной, которой ничего нельзя противопоставить, более того, они ощущают МСТЯЩУЮ СИЛУ, которая, если бы она исходила от них самих, ужаснула бы их.

Глава 8
ДОЛГИЙ МАРШ ИЗНАЧАЛЬНОГО ДОВЕРИЯ

Зарисовки, связанные с временными дистанциями, большими, чем человеческая жизнь: звезды, эоны, поколения.

Мы, оставшиеся с доисторических времен, несем в себе нечто, без чего мы не смогли бы выжить: ИЗНАЧАЛЬНОЕ ДОВЕРИЕ. Частичку его получает каждое живое существо при рождении.

«Кто не теряет надежды, умирает с песней».

Испанский часовой

В испанской казарме была куча соломы. К ней приставили часового. Солома сопрела, съежилась в кучку гнили. Часовой, которого забыли отозвать, еще несколько месяцев охранял ее.

Кто не теряет надежды, умирает с песней

Вот история Антуана Билло. Он пережил катастрофу в Арле. Сотня погибших за ночь, когда прорвало дамбу. Солдаты подобрали его в лодку, когда он был уже без сознания от голода и холода, но продолжал цепляться за ствол дерева.

В 1939 году он с четырьмя другими рабочими находился под локомотивом, когда что-то не сработало в системе предупреждения. Персонал скорого поезда, затормозившего только после столкновения, поскольку поворот пути не давал обзора, сменили на следующей станции. Ущерб, причиненный локомотиву, был незначительным. Нашему герою не сразу оказали медицинскую помощь, потому что решили, что он тоже погиб, как и остальные, но он еще раз выкарабкался.

Когда обрушился бетонный потолок, семь женщин, чистивших в помещении фирмы под этим потолком картофель, погибли. Он был единственным мужчиной, находившимся рядом. В момент катастрофы он стоял в дверном проеме и был всего лишь тяжело ранен, хотя врачи сомневались, удастся ли ему выжить. Событие стало газетной сенсацией.

Во время войны с места, где его ранили, его отправили в тыл на самолете. Один мотор санитарного самолета вышел из строя, и машина стала терять высоту, поэтому с земли дали указание сбросить тяжелораненых. Он был среди тяжелораненых. Его сбросили. Парашютов не хватало, так что его ждала верная смерть. Но он упал вполне удачно, и его выходили на хуторе, рядом с которым он упал. Это было его счастье, потому что благодаря этому он избежал плена и принудительных работ в Германии. После победы он совершил глупость, отправившись домой в Южную Францию. По пути у Нима он оказался среди арестованных ополченцев, которых согнали на стадион и расстреляли из пулеметов. То ли он оказался среди них по ошибке, то ли действительно имел какое-то отношение к ополченцам. Он лежал, раненный, придавленный несколькими мертвыми телами, а потом его, как он рассказывал, уволокли, думая, что он мертв, «как убитого быка». Потом ему удалось выползти.

От военной службы в Алжире он был освобожден. Он не устраивался на работу на предприятия, на которых уровень несчастных случаев поднимался выше 1,2 % в год. Однако однажды под лучами золотого вечернего солнца он наблюдал на стадионе одного южнофранцузского городка футбольный матч. Стадион был набит до отказа, внезапно начался ливень, небо превратилось в один водный поток, обрушившийся на зрителей, которые, чтобы не промокнуть, тысячами бросились к выходам с арены. Двадцать человек оказались жертвами давки – кто умер, кто был тяжело ранен. Билло, которому было уже сорок, лежал у самого выхода, тяжело раненный, но живой. Травмы, от которых ему пришлось долго оправляться и к которым в окружной больнице из-за некомпетентности персонала добавились гепатит и легкое заражение крови, уберегли его от участия в суэцком кризисе, которое могло кончиться куда как менее благоприятно. Билло был благодарен судьбе.

Готовность к сотрудничеству

В одном из домов Блаубаха, после авиационного налета 11 февраля 1943 года, были найдены обугленные останки человека. Жившая в доме женщина утверждала, что это труп ее мужа. Другая женщина, жившая в том же доме, также заявила, что ее муж находился в том же разрушенном подвале, возможно, они сидели рядом. Так что, наверное, это останки и ее мужа. Она тоже хотела бы побывать на могиле. Тогда женщина, вернувшаяся к руинам первой[104]104
  Когда девица Франциска Циглер, бывшая к началу налета в бомбоубежище, вернулась к дому, от него остался только левый брандмауэр. К ней присоединилась 18-летняя сестра. Их родители, Марта и Виктор Циглер, стояли у стены, засыпанные по грудь обломками. Когда они окликнули отца, его голова упала на грудь. Перекрытие погреба, бетонный прямоугольник, держалось на одном костыле. Они достали керосина и попытались сжечь мертвых. Если мы не сделаем этого, их съедят крысы. Ничего другого им не оставалось.


[Закрыть], предложила поделить останки сгоревшего мужчины.

Результата достичь не удалось
_{Недоразумения с продюсером}

Избыток аналитической способности.

Никлас Луманн

Сегодня мы познакомим вас с сумасшедшим, который хочет ввести на телевидении новый тип фильмов. В его фильмах не будет повествования, действия, в них будут описываться различия. Сейчас он сам вам все объяснит, сказала ассистентка продюсеру. В это время рекламный дизайнер Маркус М., решивший стать режиссером, уже входил в дверь.

– Так о чем рассказывает ваш фильм?

– Он ни о чем не рассказывает, он показывает различия, так сказать, дифференцирует. Холодное/теплое, светлое/темное, мягкое, как бархат/жесткое, как бетон; возможны и нюансы, скажем темно-русый/светлый шатен, ведь у парикмахера это имеет значение, надо отличать темно-русые волосы от волос светлого шатена.

– Но все это будет заключено в общую сюжетную рамку?

– Нет, сюжет мне не нужен. Посмотрите на кончик своего пальца, он отличается от моего.

– И вы полагаете, что зрители захотят смотреть на кончик пальца? Как вы называете свой новый жанр?

– Название ему еще предстоит отыскать!

– Так, а финансирование проекта? О каких различиях вы думали сперва?

– Надо подумать. Для съемочных работ нужно освободиться от предрассудков.

– На какой бюджет вы рассчитывали?

– От трех до шести миллионов долларов.

– А если реализовать проект в малобюджетном варианте?

– Тогда это будет стоить 160 000 марок.

– А если снимать по-настоящему?

– Тогда будет еще дешевле.

– Интересно. И вы можете показывать в кино различия?

– Я же сказал.

– Интересно. Коммерческие?

– Вы имеете в виду коммерческие различия?

– Могут ли эти фильмы иметь коммерческий успех?

– Это вам как продюсеру виднее.

– Я-то знаю. Просто так спрашиваю.

– А что, собственно, делает продюсер?

– Это обширное поле деятельности.

– В отличие от чего?

Они не пришли ни к какому результату.

Russian endings/American endings

В 1921 году, когда в России начался нэп, предприниматель Владислав Лещенко, брат знаменитого певца, снял в трущобном районе на востоке Берлина несколько квартир с прилегающими подвалами. Он пробил брандмауэры, и из объединенных квартир получилась киностудия. Помещение понадобилось ему, чтобы ПЕРЕКРАИВАТЬ российские фильмы для экспорта в США, а американские киноленты переделывать для показа в Великой России. Налогов он не платил. Деньги выдавались наличными, производственные расходы были невелики.

Множество будущих звезд киностудии УФА освоили ремесло в этой драматургической шлюзовой камере[105]105
  Например, Зара Леандер. Позднее из-за этого возникли слухи, что она советская шпионка.


[Закрыть].

Перемонтированные Лещенко фильмы относятся в истории кино к числу раритетов. Они не считаются образцом высокого искусства и не отличаются утонченными ритмическими переходами, как у Эйзенштейна. Они незамысловаты и утилитарны.

Российские фильмы не были ограничены несколькими произведениями РЕВОЛЮЦИОННОЙ ЭПОХИ, они включали и все дореволюционное наследие: мелодрамы, трагедии, любовные истории. У всех у них, в согласии с модой, были печальные, несчастливые финалы. Для экспорта в США требовался happy end, который должен был логично вытекать из действия фильма.

В России американские фильмы пользовались успехом, но не их зачастую легкомысленные счастливые финалы. Не было никакой цензуры, однако не было возможности распространять фильмы в огромной стране, действуя наперекор настроению публики[106]106
  Советское руководство рассматривало кино как средство эмансипации, как искусство масс. См. об этом работу Вальтера Беньямина «Произведение искусства в эпоху его технической воспроизводимости». На самом же деле Совет народных комиссаров никогда не проверял пригодность игровых кинофильмов для «самоорганизации пролетариата» (см. об этом у А. Богданова «Движение протеста 1919 года»). Точно так же ожидание, будто публика множества небольших городов Советского Союза отвергнет фильмы со счастливым концом, с American ending, было предрассудком, никем не проверенным. Однако со временем подобные предрассудки относительно предпочтений публики становятся реальностью.


[Закрыть]. Там, где в русской мелодраме братья и сестры в конце погибают, в американском финале должен появиться спаситель, в последнюю минуту побеждающий преступника. Спаситель, братья и сестры ликуют вместе. Там, где в американском фильме финал брызжет весельем, приходится менять часть фильма, чтобы подвести под его действием жестокую черту, вызывающую потоки слез.

– В немых фильмах с помощью титров можно добиться многого?

– Многого.

– Однако финальные сцены приходилось снимать заново? Но ведь у вас не было тех же актеров. К тому же за это время изменилась съемочная и осветительная техника.

– Это были фильмы, снятые на протяжении двух десятилетий.

– В вашем распоряжении никогда не было тех же актеров?

– В Берлине нет. Но если бы они у меня и были, возраст их за это время изменился.

– Их можно было бы загримировать?

– Многое можно сделать с помощью освещения.

– Но как же вы выходили из положения?

– Мы снимали их со спины. Одна большая фигура на первом плане, остальные участники мрачного финала действуют в глубине кадра. Фильмы черно-белые, так что некоторые вещи, например цвет волос, могли совпадать лишь приблизительно.

– Не снижает ли трагический настрой отсутствие крупного плана?

– При очень крупном плане, например, когда снимаются только глаза, опять-таки можно добиться сходства между разными исполнителями. Мы этим пользовались. Не забудьте и о музыкальном сопровождении немого кино.

– С художественной точки зрения это была мастерская по производству подделок?

– Это было импортно-экспортное предприятие.

– Реакция соответствующей публики на Russian endings и American endings указывает на определенную поверхностность взгляда кинозрителя. Верно ли это?

– Зритель готов прощать. Он участвует в процессе. Он дополняет.

– А у Вальтера Беньямина речь идет о том, что пролетарский зритель является профессиональным экспертом фильмов.

– Наша практика этого не подтверждает.

– Можно ли подкупить зрителя?

– В том, что их интересует, они неподкупны.

– В какой степени, если они вообще не замечали «фальшивых финалов»?

– Значит, это их не интересовало. Главное, чтобы был тот финал, который нужен.

– Свойственна ли зрителям терпимость?

– Они не терпимы, но инертны. Они никогда не прощают, если финал оказывается неподходящим.

В то время, когда проходила эта беседа, в марте 1941 года Лещенко, у которого был финский паспорт, снабжал Швецию переделанным в гамбургской студии итальянским и румынским кинокитчем. Деловые контакты с Россией оборвались в 1937 году. Для шведской публики было необходимо в первую треть фильма включить ударные порнографические сцены высокого художественного уровня. Техника была проста. Камера переходила с крупного плана шеи, блузки, лица на жадно ищущие руки, срываемые одежды – тоже крупным планом. Ключевые моменты теперь, в звуковом кино, могли быть обыграны более успешно: за счет шумов, шепота. Взгляд из окна: на улице темнеет, наступает ночь. У Лещенко было в запасе множество таких приемов. С помощью нескольких крупных кадров и звукового сопровождения можно было создать массу иллюзий, не провоцируя при этом изображаемой через детали сексуальной сценой цензуру (которая в Швеции до 1944 года была снисходительной).

– Чем вы объясните, господин Лещенко, что воображение зрителей в темноте кинозала оказывается гораздо сильнее, чем в реальной жизни, если предполагать, что фильм следует вкусу публики?

– Я знаю только, что оно работает, но не знаю, почему.

– Причем и в России, и в Швеции.

– И в США тоже.

– А в Шанхае?

– Предполагаю, что да. Однако там вкус другой.

Лещенко не считал свои переработки ни фальшивкой, ни обманом. Он говорил об ИННЕРВАЦИИ, словно зрители сами ведут себя как экспонируемая пленка. Пропагандистские фильмы, обращающиеся к ясному сознанию, он последовательно отвергал. Ни один из них он не брался экспортировать в другую страну.

Казнь слона

Мне, берегущему каждую монету в 25 центов, приехавшему два года назад из Одессы в Нью-Йорк, выпало счастье быть техническим помощником великого Эдвина С. Поттера. Инженер Поттер работает режиссером в кинокомпании Эдисона. Я как передовой разведчик нахожусь на месте уже с четырех часов утра. Увеселительные заведения Кони-Айленда, место нашей съемки, еще спят. Солнце должно вот-вот подняться из моря.

Чудовище, по виду не отличавшееся от других слонов, не таило никакого коварства во взгляде своих круглых глаз, оно стояло в своем шатре, устланном соломой, «в ожидании исполнения приговора». Служители, как я полагаю, его не любили, потому что он убил трех их коллег. Они следили за ним, как полагалось по инструкции. И в этот момент животное перемалывало в своей пасти кормовую свеклу и сено. Свои злодеяния слон, наверное, забыл или вообще никогда не воспринимал их как некую «вину», он доверчиво вступал в утро.

Через два часа доставили камеру. Служители вывели осужденное животное на свободную площадку, огороженную от зрителей канатами. От левой задней и правой передней ноги слона тянулись электрические провода: слоны двигаются иноходью, так что достаточно было парализовать по одной ноге с каждой стороны, чтобы сделать его неподвижным.

Мы готовы, крикнул режиссер Поттер. Он сконструировал камеру, которая была запатентована и как проекционный аппарат. Наша команда еще не достигла изощренного уровня 1904 года, когда кинокомпания Эдисона переживала свой пик. Поэтому за слоном не установили светильники, которые подчеркивали бы силуэт корчащегося животного на фоне горизонта[107]107
  Без такого «контрового» света серая шкура животного не выделяется на линии горизонта.


[Закрыть]. Правда, слон еще не корчился, он спокойно стоял на месте. Зрителей призывали покупать билеты. «Казнь на электрическом стуле в Кони-Айленде» откладывали в ожидании публики, которая должна была подъехать на пригородных поездах.

Около 11 часов служители дали ток. Гигант встал на дыбы. Мускулы его, как мне казалось, были в напряжении. От схваченных проводами слоновьих ног шел дым. Потом гигант рухнул на левый бок, жалкая в своей массивности туша.

Когда слон рухнул, служители и операторы в ужасе отпрянули, они были взволнованны. Поттер сказал: Это будет сенсация. На коробках с негативами писали фирму, дату, название: «Казнь слона на электрическом стуле». Служители, привыкшие кормить животное, мыть его, убирать за ним, испытывали смешанные чувства из-за смерти трех коллег, хотя это и позволило им занять места выбывших. Они исчезли, не высказав никакой критики по поводу проведенной экзекуции.

Я тоже ничего не сказал. 35-миллиметровый фильм о казни африканского животного обеспечил необычайный приток зрителей. Еще и на следующий год бесчисленные кинозрители посмотрели длящийся несколько минут ролик, возможно, они воспринимали эти кадры как доказательство того, что сами они еще живы.

За это время сам я посмотрел фильм четырнадцать раз. Могу сказать: видно не так уж и много. К концу первой минуты на сером фоне можно разобрать дымок, поднимающийся, когда ноги животного начинают гореть. Затем впечатляющее падение. На «казнь на электрическом стуле» все это не похоже. Все действие киноленты основано на ее названии, на предваряющих словах. Позднее мы сняли «Казнь убийцы президента Мак-Кинли» (при этом превзошли число зрителей, посмотревших фильм о слоне). Съемка была постановочной, умерщвляемый газом был статистом.

Самый волнующий для меня момент в кадр не попал: как слон спокойно идет за ведущими его служителями на площадку, при том что он мог бы вырваться и смести любую преграду.

Император моего доверия

Римский император Юлиан, получивший позднее от христиан прозвище Отступник, был последним, кто доверял языческим богам. В своих декретах он установил, что христианские общины должны восполнять всякий причиненный ими ущерб, все разрушенные ими языческие святыни.

Этому императору мир обязан принципом: «В случае сомнения решать дело в пользу обвиняемого». Еще в то время, когда он правил как наместник в Галлии, Юлиан воспользовался во время одного из процессов своим правом вето. После этого обвинитель Дельфидиус прилюдно спросил его: как же уличить и наказать обвиняемого, отрицающего свою вину? Юлиан ответил: разумеется, не за счет того, чтобы выдвижение обвинения воспринималось как доказательство.

Бородатый император, популярный среди легионеров, повел свои войска на парфянского царя. Тот уговорил двух парфянских сановников дать разбить себе носы и явиться к Юлиану, будто они перебежчики. Они посоветовали нанести по парфянам фланговый удар. Император поверил обезображенным. Пройдя с войсками тридцать километров по пустыне Наим, он понял, что попал в ловушку. Легкая парфянская конница атаковала римское войско. У императора не было времени надеть латы. Удар копья пришелся в печень. Солдатам удалось подхватить падавшего с коня и отнести его в палатку. Тем временем парфяне решили исход битвы.

Император-язычник опросил немногих верных людей, в том числе и знаменитейших врачей древности. Есть ли у него надежда? Никакой. Друзья не могли опуститься до лжи. Мрачной ночной порой его рана открылась, и император скончался.

Это была дерзкая месть епископов, полагавших, что декреты Юлиана – покушение на их имущество. Копье, пронзившее императора, было послано из Греции.

Ясные московские вечера при северо-восточном ветре

В то недолгое время конца 1923 – начала 1924 года, когда оставалось неопределенным, будет ли власть в Советском Союзе принадлежать рабочему классу или сталинской партийной бюрократии, в Москву, революционную столицу, прибыл на поезде приватный ученый доктор Клеве, регулярно бывавший в одном санатории в Гарце, где он познакомился с благотворным телесным воздействием идей реформирования образа жизни[108]108
  Тот же институт реформы жизни ежегодно посещал Франц Кафка.


[Закрыть] (теперь он дышал полной грудью). Его рекомендовали руководителям международной социалистической организации как хорошего специалиста, и он был приглашен прочитать доклад. На Белорусском вокзале его встретили, поместили в роскошной гостинице, снабдили продовольственными талонами. Одна из симпатичных женщин, поддерживающих порядок в гранд-отеле, принесла вновь прибывшему блюдо вишен, после чего о Клеве забыли. Доклад по организационным причинам был отменен, другого срока ему не назвали. Так что д-р Клеве устроился в своем номере, «пользуясь временем», словно находится в комнате у подножия Гарца. Жизнь его всегда текла размеренно, когда у него было достаточно карандашей и бумаги, а также было обеспеченное снабжение, предполагавшее, что ему не придется есть свинину.

У Клеве была теория, объективно способная решить проблемы Советского Союза в 1924 году. Причем в духе рабочей оппозиции[109]109
  Основой теории Клеве было сочетание пролеткульта Богданова, политической экономии рабочей силы Абилева и некоторых правил из проекта Веллиглотта «Источник жизни», которым следовал горный санаторий в Гарце. Вооруженная такой теорией оппозиция через три года была бы непобедима.


[Закрыть]. Однако Клеве не говорил по-русски, а знавшие немецкий язык товарищи в эти дни постоянно были в большой спешке. Он не нашел никого, кому мог бы изложить разработанные основы своей теории. Так что он столкнулся с проблемой: «Согласно социалистическим конгрессам, теория становится действительностью, когда овладевает массами». Иначе говоря: если теория справедлива, массы ее подхватывают. Тот факт, что они ее «подхватывают», что они сами к ней приходят, является верификацией теории. Однако массы не нашли дороги в номер д-ра Клеве[110]110
  Быть может, Ленинград был бы для Клеве местом, где его скорее ожидала удача. Одна из составляющих его теории предполагала, что при социализме понятие столицы преобразуется. Столица не должна быть в одном центральном месте (поскольку патриоты постоянно носят ее в своем сердце, а все центральные точки заключены в самом трудовом процессе, то есть в машинной технике). Однако поскольку РЕАЛЬНЫЕ ОБЩЕСТВЕННЫЕ ОТНОШЕНИЯ требуют доступного чувственному восприятию в форме определенных мест, МЕТРОПОЛИЯ ТРУДЯЩИХСЯ должна находиться в Ленинграде, со включением южной точки в Одессе, центральной в Омске, восточной во Владивостоке, точки для православных в Москве и точки одинокого севера в Архангельске. Совокупность всех этих составляющих и является эквивалентом нового понятия столицы.


[Закрыть].

Были ли тем самым опровергнуты теории «волшебника», который одиноко сидел в гранд-отеле и ждал, когда кто-нибудь его спросит? Почему система, переживающая кризис, потерявшая ориентацию, чреватая неудачей, нуждающаяся в быстрых успехах, не обратилась к единственному человеку в городе, который мог дать ответы на ее вопросы? Не воспользовалась бутылочной почтой с температурой 36,6 градуса, приехавшей с Гарца?

После шести недель терпеливого привыкания к тому, что НИЧЕГО НЕ ПРОИСХОДИТ, д-р Клеве вернулся на поезде через две границы в Германию.