Текст книги "Красный Архонт (СИ)"

Автор книги: Александр Бутырин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

Красный Архонт вырвался из каменной пыли, двигаясь по кругу оба дракона обменивались ударами и выпадами, оба зверя понимали что наступила кульминация боя, они наносили удары мощными лапами, Хидринар их выдерживал, Мираред уклонялся от них.

Хидринар устал ходить кругами, он выставив голову с мощными рогами и побежал на Мирареда. Красный Архонт отпрыгнул от стены на спину Хидринара. Тяжелый дракон не успел остановить разбег, с ужасным грохотом он врезался в стену. Хидринар прочувствовал собственную силу, пока его шею со спины пытался порвать Мираред, сила его когтей и челюстей была недостаточно чтобы пробить укрепленную чешую в этом месте.

Хидринар залечил лапу, кости встали на место, ткани срослись, кровь понеслась по сосудам. Бессмертный ящер заметил свою ослабевшую регенерацию, на долю секунду он испугался за свою жизнь, синий дракон всегда думал что его естественное лечение безгранично, но и у него оказался предел. Бессмертный ящер слабел.

Мираред захрипел, в его крови забурлила ярость. Его гнев вызвала ложная неуязвимость врага, пора показать ему слабые места его естественной брони.

– Яиспепелю тебя. – Раздался голос полный злобы из пылевой тучи.

Мираред в момент одного удара сердца оказался между лап Хидринара, он, вложив в этот рывок всю свою злость, гнев, и силу, опрокинул врага на спину, и продолжил наносить молниеносные удары по глазам противника каждый раз лишая зрения. Мираред выпустил настоящий огненный гейзер в грудь Хидринара, прожигая каждый слой его тела пламя Красного Архонта прожигало плоть врага быстрее чем Хидринар успевал лечить её.

Хидринар вопя от боли, пытался сорвать вцепившегося в него противника, он каждым ударом ломал в теле Мирареда по несколько костей, каждый раз Мираред выдерживал, он продолжал прожигать дыру в огромном бронированном природой теле Хидринара, стремясь достигнуть внутренностей.

– Я КОРОЛЬ ДРАКОНОВ!!!

Хидринар одним укусом лишил Мирареда одной из лап и выплюнул её в лицо Мирареда, точно попав в левый глаз и выбив его, Мираред продолжал наносить удары одной передней лапой и без глаза, все ещё прожигая плоть Хидринара походившую на гору своим количеством слоев.

Хидринар схватил левую лапу Мирареда своей и выгнул её до хруста костей, а другим ударом выгнул позвоночник Мирареда, Мираред вскрикнул, но продолжал жечь дыру в груди врага даже без обеих лап и с поврежденным хребтом.

Мираред почувствовал, как его пламя испаряет кровь врага. Хидринар почувствовал как будто рядом с его сердцем загорелось миниатюрное солнце, пламя проникло в тело Хидринара, оно сжигало его органы, оно шло по сосудам и пробиралось в каждую клетку а вместе с пламенем пришла и ужасная боль. Осознание происходящего наполнило Хидринара неистовостью и искренней злобою.

– Я умираю, значит, я был слаб, но ты пойдёшь со мной, и в аду у нас будет вечная дуэль, я возьму реванш в преисподней.

С этими слова Хидринар кинул Мирареда в стену, вложив в этот бросок всю свою силу, его красное тело пробило стену насквозь, Мираред увидел прекрасный рассвет из глади Чешуйчатого моря утреннего солнца, на фоне легкого тумана. Мираред улыбнулся.

– Рассвет не худшее что можно увидеть перед смертью, но смерть эта не моя. – Мираред с трудом поднёс сломанную лапу к своей пасти, он грубым движением рта поставил кость в положение близкое к правильному.

Хидринар продолжал надвигаться, его тело сияло алым светом пламени Мирареда, дыра в груди сияла как солнце, каждый шаг ему давался с трудом, вечное горящее пламя Мирареда в нём боролось с его регенерацией.

Мираред оперся на сломанную лапу, на месте правой был лишь обрубок, левый глаз ничего не видел и заплыл, позвоночник – самая важная кость, стонала и скрипела, грозясь развалиться в любой момент.

Но Мираред не падал. Он никогда не падал, и не упадет, ибо он Красный Архонт. Опираясь на покосившуюся лапу, он испустил тонкий ослабевший поток пламени, который вошёл в дыру в груди Хидринара, как ключ входит в скважину.

Хидринару оставался один шаг, он хотел обрушить на Мираред последнюю ярость и ударом обоих лап окончательно сломать его едва державшееся тело.

Но Хидринар не дошел, пламя Мирареда закончило свою работу, Хидринар почувствовал, будто внутри него взорвалось что-то маленькое.

Хидринар испустил вздох и обмяк, упав и чуть не придавив полумертвого Мирареда своим огромным телом, его грудь была почти наполовину расплавлена. Мираред вздохнул, и его тело упало рядом с его врагом. Утреннее солнце продолжало свое возвышение.

Его душа, такая крохотная по сравнению с могучим телом, вылетело трепеща по воздуху. Душа хотела вернуться в тело, её желаниями никто не интересовался. Крохотная душа увидела дракона, скелет дракона с сияющими желтыми глазами, его когти походили на косы. Скелет дракона раскрыл пасть, приглашая душу в объятья смерти. Душа испытывала искренний ужас, какой бы сильной она не была при жизни, сейчас она лишь огонек. Тень себя прошлого. Как бы быстро ты зарастал раны, от могильного холода не обогреться. Хидринар понял это только оказавшись в пасти смерти.

Душа перестала сопротивляться, она понимала что другого выхода нет.

Пока её не потянуло назад. К быстро холодеющему телу. Вокруг души словно затянули невидимый аркан, из хватки смерти его вытаскивало сострадание и милосердие. Драконья смерть взревела, дух живший ещё в начале времен не желал расставаться

Хидринар резко открыл глаза, он лежал с той же дырой, утреннее солнце лишь слегка приподнялось, прошло лишь тридцать минут, он посмотрел на свою рану, она была столь огромна, что даже его тело не могло её быстро затянуть.

– Я же умер… – Сказал Хидринар, пораженно вздохнув.

– Нет, ты был близок, но нет. Скажи спасибо нашим лекарям.

Хидринар увидел Мирареда сидевшего впереди в человеческом обличье, его тело было изранено, одна рука пришита нитями, половина головы замотана в льняную ткань, так же как и другая рука. Мираред сидел спиной к сородичу и смотрел на закатное солнце.

Хидринар подошёл к нему. Он навесил обе огромные лапы и встал на задние лапы, этот удар точное прикончит его.

– Ты не сделаешь этого. – Мираред сказал это с интонацией, будто это факт. Неоспоримый факт.

– Откуда ты знаешь? – Спросил Хидринар, непроизвольно опустив лапы.

– Потому что я показал тебе другую жизнь – Мираред сказал молодым голосом – Ты видел в жизни лишь силу и слабость, это не жизнь, а выживание.

Хидринар хотел рассмеяться над подобной чушью но…. У него не получалось, не выходило, может это из-за ран, а может внутри Хидринара что-то щёлкнуло, может тогда, внутри него, был вовсе не взрыв а щелчок. Может, Хидринар жил всё это время зря?

«Какая разница насколько я силен, если смерть мне не одолеть?»

Хидринар опустил лапы, он встал рядом с Мираредом и посмотрел на утреннее Чешуйчатое Море. И Хидринар никогда не понимал насколько красиво солнце, насколько красиво море, только выскользнув из хватки смерти, только сейчас Бессмертный Ящер все это время неуязвимый для косы костлявой понял, насколько дорога жизнь, и как быстро она может утечь. Они сидели так долго, Хидринар слышал, как сзади ходят люди, занимающиеся починкой стены и замка, но Хидринар не оборачивался, он смотрел на солнце.

На прекрасное солнце, такое далёкое, такое прекрасное солнце.

– И что дальше будешь делать? – С дружеским тоном спросил бессмертного ящера другой ящер, но в человечьем обличье.

– Ни знаю, вернусь на остров.

– Ты мог бы остаться здесь. – Предложил Мираред, и Хидринар удивленно посмотрел на него, после всего…

– Я не знаю, я проиграл, но я проиграл и даже не грущу, думаю после этой битвы я видел все, думаю мне пора на отдых. – Сказав это Хидринар, почувствовал себя стариком.

– Ничего ты не видел, ты не видел даже части, знаешь ли ты об эльфах, о человечестве, о зверолюдах? о десятках других стран у каждой из которой своя культура, своя история полная трагедий и радости, ты ничего не видел, для тебя только все начинается юнец. – Мираред сказал это своим истинным драконьим голосом, который контрастировал с молодой оболочкой.

– Ты был бы героем для Драконьей Империи, ты нужен нам, оставайся.

– Я не знаю, разве я достоин? После всего что я сделал?

– Ты достоин второй жизни, ты будешь проливать кровь, но ты будешь проливать ее для того чтобы наступил вечный мир, кровь не будет твоим смыслом жизни.

– Звучит… Неплохо. – Хидринар смотрел на солнце.

– Ты станешь Архонтом, как я, ты будешь равен мне, а я буду равен тебе, вместе, и вместе со всеми остальными мы приведем эту страну к величию, и на Имире наступит вечный мир, кровь больше не будет течь в реки и впитываться в землю. Начнётся Эпоха Мира. У нас и остальных Архонтов будет огромный дворец, где хватит места нам всем, Император Текрезим уже придумал план, и он грандиозен, но выполним. Текрезим человек, он не доживет до конца стройки, но при нём положат первые кирпичи. Текрезим станет известен как Текрезим Строитель. А мы с тобой будем Архонты.

Хидринар не отвечал, но по улыбке Синего Ящера был понятен ответ. Хидринар погрузился в шум волн, в человеческую речь.

«Я все это время жил во тьме».

Чёрный Архонт же в ней родился, и настал черед его истории.

Во славу Легиона Чёрной Чешуи и его Чемпионов.

Узревший Смерть Рода

Тело Ларда всё ещё болело после нечестно тяжелых испытаний. Конечности ныли от прошедших нагрузок и испытывали боль при малейшем движении, множественные синяки не прекращали болеть. Шишка на голове не уменьшилась, а даже выросла больше, его плоть была покрыта легкими ранениями, но сам он испытывал искреннюю гордость за себя, он с распростертыми объятиями встречал свою новую жизнь, Лард всегда желал ощутить настоящие эмоции, покрытое излишествами дворянство же всегда сковывало его. Лард даже начинал думать что он давно должен был совершить, что совершил.

Молодой легионер только открыл глаза, но уже был рад новой жизни, его изнеженные братцы считают его безумцем, с радостью идущим в клетку, а сами не догадываются что смотрят за ним из-за железных прутьев решетки аристократской жизни.

Лард возненавидел приторный вкус вина, которое он постоянно пил, его раздражала бессмысленная болтовня ни о чём, шепчущиеся по углам интриганы, но больше всего он проклинал бесконечные требования, пустой и бесполезный этикет, и нескончаемые правила, каждое – абсурднее предыдущего.

– Лард, собери волосы в хвост! Ты что хочешь ходить как оборванец?! – Он изобразил истеричный и вечно визгливый голос матери, а затем посмеялся, поняв, что, скорее всего больше никогда его не услышит, Лард почувствовал на закоулках сознания тонкий огонек сожаления, который он тут же погасил плевком безразличности.

Лард медленно, не слишком сильно шевеля усталое тело, поднялся с кровати, тонкое чёрное одеяло смялось, его ноги коснулись прохладного дощатого пола. Лард, сдерживая стоны от болезненных телодвижений, заправил кровать, он осмотрел свою комнату. Молодой легионер впервые видел её, из-за отсутствия освещения комната была погружена в полумрак, но рассмотреть её не составляло труда. Ларда заселили посреди ночи, испытывая неимоверную усталость, он тут же упал в постель и уснул, не тратя время на осмотр своего нового жилища.

Жесткая кровать, избавленная от резьбы по дереву, стоящий как тумба деревянный простой сундук с висящим замком внутри которого был вставлен ключ. Сама комната была четыре метра по площади, угрюмая прочная дверь была заперта, и открывалась тем же ключом что и сундук. На этом все.

Лард не сдержал улыбки удовольствия, в этих четырех метрах он чувствовал себя свободнее, чем в четырёхэтажном родовом поместье, доверху наполненном излишествами и любителями полизать ботинки его отца.

Лард открыл сундук, переоделся, одежда, в которой он уснул, измялась во время наполненного мечтами сна. Чёрная рубашка и удобные брюки того же цвета заменили его пропахшую потом рубаху и штаны, Лард не мог сказать что ему нравился избыток черного цвета, но это все еще было лучше чем тошнотворный набор ярких цветов его одежды из прошлой жизни. Когда он закрывал сундук, молодой легионер удивился, не найдя нигде какой-либо обуви, только тонкие немного просвечивающиеся носки.

Лард закрыл сундук с приятным глухим звуком, Лард погладил сундук, как любимого питомца, которого у него никогда не было.

– С тобой я буду взаимодействовать довольно часто, деревянный приятель. – Лард хмыкнул, в прошлом его бы тут же поднял на смех один из вездесущих братьев за разговор с сундуком, но эта жизнь была иной.

Лард услышал грохот, приближающийся к его двери, и топот множества ног бегущих слева по коридору, потом послышалось множество отборных ругательств, возгласы недоумения, и всё больше открывающихся дверей, Лард быстро подошел к двери и вставил ключ.

– Держи его! – Послышался зрелый приказывающий тон.

– Чего ждете? Хватайте его! – Раздался уже другой приказ. Лард услышал быстрый бег, удаляющийся от преследователей.

«Вор?! А может шпион или диверсант!» – Сама мысль о подобном привела Ларда в тихую ярость. Чья безграничная глупость даровала такую смелость? Лард распахнул дверь, сразу выставляя кулаки, одним из которых он сжимал ключ.

На него ошеломительно быстро бежал человек с безумными неспокойными глазами и с широкой улыбкой, его часть лица ниже носа была покрыта множеством шрамов, пока верхняя была полностью чистой и нетронутой. В левой руке он держал кипу бумаг официального оформления обвитых красной лентой. За ним бежали и сильно отставали несколько человек в тех же одеждах что и Лард, но вор был одет также, за исключением белой накидки на плечах. Он попытался слиться с остальными легионерами, но его раскрыли. Лард удивленно раскрыл глаза, важные документы воруют среди дня, а на лице вора искренняя радость!

Лард выставил ногу для ложной подножки, и кинул два удара кулаками с разных направлений. Внезапное появление Ларда и его сложная атака определено сбило с толку неудавшегося вора.

Вор издал громкий смешок, его тело полностью обвило знакомое Ларду белое пламя, а затем его опрокинула на пол внезапная сила, Лард успел выставить руки и спасти лицо от очередной мелкой ссадины, его тело быстро повернули вверх, над Лардом нависал всё тот же вор с любопытством изучающий его.

– Уголь-дой? Не видел тебя раньше, юная кровь! – Тихо хихикая, он принюхался к лицу Ларда, который попытался оттолкнуть его, но вор сжал его руки неимоверной силой, используя лишь одну руку.

– Добро пожаловать в Легион Чёрной Чешуи! Мы с тобой горы свернем, уголь-дой. – Сказал он озорным голосом, и безжалостно вцепился зубами в запястье Ларда.

Молодой легионер вскрикнул и ударом ноги в живот попытался отбросить любителя кусаться до крови, его тело обвилось белым огнем, и опять удар Ларда коснулся безвредного для него пламени, вор лишь снова тихо засмеялся, театрально поклонился, и собирался продолжить свой побег.

Его остановила мощная когтистая лапа, покрытая красной чешуей, высокий мужчина в том же наряде что и вор сомкнул хватку на его шее, он начал задыхаться и дергать ногами, пока не выпустил из руки документы. Высокий человек отпустил вора, и с удовлетворенной улыбкой поднял документы, его красные глаза сверкали умом, чешуя его лапы обернулась кожей, и взял он их уже человеческой рукой, вор злобно и дико зарычал, смотря ему в глаза, пока его всецело игнорировали.

– Запомни, уголь, единственный способ поймать Скрисуса, застать его врасплох и причинять ему среднюю боль, он не сможет так исчезать, если испытывает боль, звать Эйван, этот ненормальный – Скрисус. – Представил себя спаситель и того, от кого он спас молодого легионера.

– Л-лард – Пораженно и неуверенно представился он – Я думал он вор, но…

– Но я всего лишь любитель поводить твою маму в ресторан, сынок! – С иронией проворчал Скрисус в сторону Эйвана. Он сделал вид, что не услышал и продолжил.

– Никакой он не вор, просто не в себе, хотя я сомневаюсь, что Скрисус когда-либо был в себе.

Эйван пошел по коридору направо, он позвал Ларда идти за ним, молодой легионер сжимал рану на руке и в шоке продолжал лежать, Скрисус всем видом показывая недовольство и сложив руки на груди, встал у левого плеча Эйвана. У Ларда в голове кружился рой вопросов, он не мог понять какой из них стоит задать первым. Он ужаснулся, вспомнив значение слова скрисус, это имя, стало синонимом бессмысленной жестокости Легиона Чёрной Чешуи. Скрисуса – которого зовут Хохочущим из-за его безумного смеха во время битв, боятся даже внутри Легиона

– Давайте, братцы угли, пошли с нами, Архонт призывает в Зал Чёрной Крови. – Эйван пропустил остальных легионеров гнавшихся за Скрисусом вперед по коридору, пока помогал подняться Ларду. Все его соседи были примерно одного возраста с Лардом, и заметно отличались от Эйвана и Скрисуса даже походкой. Лард догадался, что эти комнаты были отведены для необстрелянных новобранцев вроде него, в которых ещё не иссякла полностью дворянская кровь. В Эйване, да даже в Скрисусе он видел ветеранов, прошедших сотни битв, во время их уверенного шага их белые накидки колыхались на плечах.

Лард стиснул зубы и пощупал укус на запястье.

– Ты не обижайся на него, у меня тоже есть шрам, да вообще у многих есть след от укуса Скрисуса. – Эйван подтянул рукав показывая шрам на запястье, Лард тоже посмотрел на свою рану по форме повторяющую шрам Эйвана, из нее обильно текла кровь, казалось, что Ларда укусил злобный волк, но не человек. Лард рассержено посмотрел на Скрисуса, он ехидно улыбался не испытывая угрызений совести.

– А зачем? – Лард не выдержал холодного взора Скрисуса и увел взгляд.

– Не пытайся найти в действиях Скрисуса смысл, считай это чем-то вроде клейма, по-моему, даже Архонт согласился использовать шрам как знак принадлежности к Легиону.

– Так точно, вы все заклеймёны, ты моя сучка – Скрисус ткнул пальцем в грудь Эйвана, у него появилась одна красная чешуйка на лбу – признак раздражения.

– Убери руку старый Хохочущий псих. – Эйван раздраженно посмотрел на Скрисуса, он медленно, снисходительно убрал палец.

– Хорошо, не буду расстраивать свою сучку. – Эйван взмахнул лапой с длинными когтями, но лишь развеял белое пламя, Скрисус опять избежал наказания. Он стоял впереди Эйвана дико ухмыляясь. Лард непонимающе покачал головой.

– В его краже документов тоже нет смысла? – Спросил насмешливо Лард.

– Он недавно прогневал Архонта, и захотел выслужиться перед ним, украв у меня их из рук пока я их нес на доклад. – Эйван потряс кипой перед лицом Скрисуса, как куском колбасы у морды свирепого пса. Скрисус скривил рот, его будто схватил приступ.

Втроем они продолжали идти, пол коридора был грязным, его давно не подметали и не мыли, на однообразных стенах из гранитных блоков часто виднелись уголки обвитые паутиной, в стенах постоянно встречались двери жилых комнат. Пройдя пару десятков метров, они открыли массивные двери с графитным грубо нарисованным знаком угля на ней. Они покинули Печь – так называлась Казарма Углей, и вышли в основной коридор, важнейший коридор Легионариума. старые легионеры называли этот коридор Прямой Кишкой, из-за его прямой и широкой формы, а также из-за сравнения молодых легионеров постоянно тут обитающих, с веществом, выходящим через Прямую Кишку.

Легионариум – так назывались все помещения Императорского Дворца, отведенные под управление Чёрному Легиону и Акремаксу. Залами Бесчестья же называют Легионариум посторонние не легионеры, это неофициальное название однако вошло в лексикон Легиона и исказилось до бесчестника, как остальные слова вроде: негербовник, серные, чешники, угли и прочие жаргонизмы, не выходящие за пределы Легиона. Остальной Дворец Архонтов итак сильно запутанное, сложное строение, древнее и монолитное, но по сравнению с Легионариумом, остальной дворец был прогулкой по дневному парку. Здесь царила вечная полутень, помещения редко убирались и облагораживались из-за буйных нравов Легионеров не любящих посторонних, коридоры и проходы были сложными и нелогичными. Сам Чёрный Архонт в древние времена боялся предательства, и как можно сильнее запутал коридоры, опасаясь за свою жизнь, теперь, чтобы выправить кривые коридоры, нужно было переделывать весь остальной Дворец Архонтов, построенный над Легионариумом, а эта работа может затянуться на столетия.

Лард не задумывался, куда именно они идут. Лард знал что одно из главных правил военной жизни неукоризненно исполнять приказы старших по званию, молодой легионер хотел задать другие вопросы, но из-за боли в запястье, и не отходящей с вчера усталости, они вылетели у него из головы, вместе со следованием за офицерами он пытался их вспомнить.

– Что за Зал Чёрной Крови? – Наконец один из вопросов пробился через туман беспамятства

– А, это? – На удивление Ларда, ответить ему решил Скрисус. – Наполненное пафосом и бессмысленностью словечко чтоб напугать новичков. Эйван-дой так назвал Зал Собраний, используемый, ты не поверишь, для собраний. – Скрисус прикрыл ладонью покрытые шрамами губы, Эйван под осуждающим взглядом Ларда почесал свои светлые волосы. Эйван решил быстро сменить тему. Его рука обросла чешуей и превратилась в лапу хладнокровного. Лард казалось, забыл про Зал Чёрной Крови, в нём зажглось любопытство.

– Такая способность есть только у Гвардейцев Красного Крыла! Но ты не можешь быть гвардейцем…

– Я бывший Гвардеец. – Эйван обрадовался, что ему удалось отвлечь молодого легионера, Скрисус беззвучно смеялся.

– Но это же невозможно! Кровь Мирареда и пламя Чёрного Архонта несовместимы, я слышал про провинившихся гвардейцев, которых в наказание отправляют в Легион, они легко проходят испытания, тяжело дающиеся обычным людям, но Пламя Акремакса Двуогненного в последнем испытании всегда их сжигает. – Лард быстро тараторил, даже не останавливая поток слов, чтобы вздохнуть, Эйван слегка улыбнулся, Скрисус же удивился оживленному говору новобранца.

– Как бы сказать… я, возможно, самый худший гвардеец в истории Империи. Во время моего крещенья произошел случай из-за чего я прошел испытание лишь отчасти. – Взгляд красных глаз Эйвана потускнел, он нырнул в пучины далёких воспоминаний.

– Когда мои ровесники уже научились дышать огнем, я лишь научился отращивать чешую, когда они уже летали на своих крыльях, я умел отращивать драконью лапу. Я был разочарованием для всех, надо мной даже не издевались, только жалели, да я даже сейчас не могу зарастить шрам от укуса Скрисуса! Мираред чёрт подери, жалел меня, его жалость выводила меня из себя, будто это моя вина что я недоразвитый. Образно говоря, его кровь коснулась моей щиколотки, а я должен был в ней утонуть. – Эйван разглядывал красную чешую своей руки. Лард впервые видел Скрисуса без насмешливого огонька в глазах.

– В один момент мое развитие совсем прекратилось, я решил что, если я провалился в пути Гвардейца, ради которого я родился, то жить мне уже не нужно, я решил попытать счастья под крылом Акремакса, довольно суицидальная мысль, которой я теперь удивляюсь, может кровь Мирареда повредила моему сознанию…

– Да нет, ты просто хлюпик маменькин, Эйван-дой. – Скрисус неожиданно для Ларда приобнял его за плечо, молодой легионер зашипел от резкого движения его уставшего тела, Скрисус стукнул кулаком более высокого Эйвана по плечу. Эйван цокнул, но продолжил, увидев заинтересованный огонек в зрачках Ларда.

– Я сказал об этом Мирареду, он, не отговаривая меня, разрешил вступление в Легион. Может он не хотел, чтобы я позорил его своим существованием, а может он прислушался к моему желанию. Зная Мирареда, истина где-то посередине. Акремакс удивился, нечасто к нему приходят добровольно, тем более Гвардейцы.

Когда они завернули за угол, Лард увидел пятно засохшей крови на стене, Лард решил, что ему это показалось в полумраке коридора.

– Прошел испытания я довольно легко, драконья чешуя сильно упрощает их, но ни я, ни Чёрный Архонт не верили что я пройду Единение с Огнем. Обычному человеку в огне простоять нужно шесть часов, я же держался двенадцать, пока Акремакс не почувствовал, что его пламя выжгло кровь Мирареда во мне, я выносил эту вынужденную пытку. – Эйван помрачнел, он нахмурился, его глаза погрузились в тень. – Если бы я был полноценным гвардейцем, то обратился бы в прах.

– Как видишь, уголь, он у нас уникальный экземпляр.

– И теперь я служу Легиону, уже тридцатый год. – Тени оставили лицо Эйвана, он лучезарно улыбнулся. Бывший гвардеец большим пальцем указал на Скрисуса. – Когда я вступил, Скрисуса уже считали стариком, но на мои вопросы по этому поводу он не отвечает.

– Не говори так, будто меня нет рядом!

– Тебе стоит спросить его, если увидишь! – Эйван продолжил издеваться. Лард хмыкнул, и решил подыграть, укус на запястье ещё долго будет заживать.

– Не знаешь, где он обитает?

– У него есть отдельное жилище в Краснолистном Лесу, он может быть там.

– Эйван-дой, ты забыл насколько я злопамятный? – Скрисус сказал серьезным тоном, и Лард понял, что если бы он говорил со смехом в голосе, то это был бы повод для беспокойства.

Два ветерана мгновенно отреагировали на звуки ударов по плоти, и короткие вскрики боли за дверью с грубо нарисованным символом серы. Через миг Скрисус исчез в белом пламени. Эйван мощным рывком отдалился от Ларда, через несколько секунд бега Лард повернул за угол, там Скрисус держал колено на шее Легионера с синяками на лице, рукой он схватил его за волосы, на лице Скрисуса была садистская улыбка, он был рад поводу для насилия. Эйван прижал к стене другого Легионера и заломил ему руки, кожа на кулаках прижатого к стене была ободрана, он пытался вырваться из хватки бывшего гвардейца. Эйван ещё сильнее прижал его к стене, испытав сильную боль, буян перестал сопротивляться. Эйван захватил буяна одной рукой, другая была занята документами, с которыми Эйван не расставался.

– Отпустите, я лишь защищался! – Возражал схваченный Скрисусом легионер.

– Сера, мать вашу, вы захотели боли, наказаний? – Прошипел Хохочущий, он быстро поднял скрученного им легионера и прижал его к стене рядом с другим участником драки. – Если вы так хотите господин вам ее устроит! – Скрисус по-змеиному захихикал в ухо схваченному буяну.

– Говорите, Георг, Валенс, почему дрались!? – Сказал Эйван, отпустив одного из легионеров, Скрисус убрал руки от другого, подравшиеся легионеры часто дышали, и злобно озирались.

– Этот выродок… – Фыркнул Георг, которого придавил коленом Скрисус.

– Как ты меня назвал!? – Валенс с ободранными кулаками сделал шаг в сторону и его тут же оттолкнул Эйван, легионер упал на пол от силы толчка. Он пару раз попытался встать, но Эйван каждый раз опрокидывал его обратно, у буяна покраснело все лицо, стали отчетливо видны гематомы. Скрисус тихо смеялся, пока угрожающе посматривал на постепенно успокаивающегося Георга, подравшийся начинал осознавать, кому именно он попал в руки. Ярость на его лице сменилась тихим ужасом, он прокашлялся, сложил ладони домиком, дворянская привычка. Лард узнал в этих движениях изнеженного пай мальчика. Валенс же был не таким смышленым, он не перестал злобно смотреть на Георга.

– Ваши благородия Скрисус, Эйван – Хохочущий даже дернулся от такого официального обращения – Валенс, из второй роты, напал на меня, он нанёс мне три удара кулаками по лицу, и один удар ногой по колену, я же отстаивая честь, сопротивлялся. – Лард заметил, что он не уточнил, сколько ударов нанес он сам. Скрисус резким движением схватил его за нос, подобное было более чем необязательным.

– Серный, ты видимо забыл, где ты находишься. – Скрисус дернул рукой в печень легионера. Поморщенное лицо Георга, приготовившееся к боли, сменилось на удивленное выражение, когда боль не наступила. Скрисус отпустил нос Георга и вытер свою руку об его воротник.

– Ты в Легионе, все кто сюда попадают, оставляют честь, мораль и принципы за порогом. Мы те, кто нападает в спину, и удирает при первом же приказе, и я не виню тебя, мы все тут такие, если все воины станут воплощениями Чести, веселья в войне не останется. – Скрисус привычно улыбнулся, Лард и Эйван нахмурились, Эйвану явно не нравилось такое определение Легиона. Валенс отошел от пыла драки, и понял, кто перед ним находиться. Оба подравшихся легионера не замечали Ларда, их внимания привлекали два Чемпиона.

– Замолчи Скрисус, не об этом сейчас, почему начал драку? – Спросил у нападавшего Эйван. Валенс не сразу нашел что сказать, его глотка, будто утонула в вязкой жидкости, через которую слова не прорывались.

– Он… он уже два месяца меня провоцирует, по крысиному, так эти дворяне сраные только и могут.

– Да что ты знаешь, бастард гнойный, сидел бы со своей семейкой в своей помойке, но ты захотел денежек, и твой дворянский отец, отправил тебя туда, где тебе и место, отродье. – Георг хотел плюнуть в глаз Валенса, но осекся, поймав на себе взор улыбающегося Скрисуса. Эйван раздраженно почесал затылок, Скрисус резко поводил головой, не снимая улыбки, он схватил двух драчунов за воротники, и толкнул их вперед.

– Уголь-дой, Эйван-дой, идите в столовую, я отведу серных к Чёрным Труфикаторам, пусть стражники разбираются. – Скрисус, подгоняя Георга и Валенса, растворился в темноте. Эйван и Лард остались одни, они вернулись к большому коридору, по которому изначально шли.

– Идём в столовую, но ты говорил что идём в зал собраний. – Спросил недоуменно молодой легионер.

– Первым делом завтрак, потом уже собрание, пошли, Скрисус без проблем нас догонит.

Они пошли вперед по широкому коридору, здесь было множество легионеров, они ходили группами, шептались, бросали взгляды по сторонам, все до одного нервные и подозрительные. Лард усмехнулся, дворянские привычки плести интриги не покинули их. Очень многие рассматривали Ларда, которого раньше они не видели, и сразу убирали взгляд, когда в ответ на них смотрел Эйван. Новая кровь всегда ценилась среди группировок Легиона, но, видимо в этот раз Эйван добрался до новичка раньше остальных.

На стенах коридора висели картины с гнетущим содержанием: отчаянно кричащий человек, падающий в чёрную бездну, маленькая безликая девочка, имеющая костлявую и высокую тень с горящими глазами. Лард перестал рассматривать картины, об странных произведениях искусства рядом с местом, где он проведет всю оставшуюся жизнь, его не предупреждали, во всём остальном дворце висят красивые пейзажи и портреты, статуи изображают великих, фрески сияют красотой.

Здесь же было лишь отчаяние. Может Акремакс добивался именно этого?

– Странный коридор, люди злобные, картины эти ещё…

– Ха, люди у нас все такие, картины же… какой-то нездоровый художник договорился с Архонтом, иногда они появляются в некоторых местах, когда никто не видит, они все от одного автора, но кто это, знает только Архонт. Некоторые настолько жуткие что Акремакс сжаливается над нами и сжигает их.