Текст книги "Красный Архонт (СИ)"

Автор книги: Александр Бутырин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

Сплюнув на землю из окна, Ольгред громко ворча, спустился в грудь рукотворного монстра. Ему предстояло оценить ущерб. Когти дракона сильно покорежили искусственную плоть старой машины.

Силы Мирареда угасали с каждой секундой, в глазах мутнело, он судорожно удерживал лапами пытающиеся вывалиться склизкие внутренности. Когда он летел над землей, над ней будто проливался кровавый дождь, за ним оставался длинный ярко-красный след. Оставалось надеяться на дождь, но в здешних местах это будет сравнимо с чудом, или придется дожидаться преследователей, ящер сомневался, что он способен сейчас на какой либо бой. Он чувствовал холодеющими пальцами истекающую кровью плоть, ему было страшно, как бы он не прятал страх, в его сердце оставался для него далекий уголок. Эта рана была способна закончить его путь.

Он приближался к хорошо заметной глубокой яме посреди ровной степи. Скорее всего логово одной из местных тварей, Мираред надеялся что пещера свободна. Ему требовался отдых, или кровь покинет его тело ухватив за собой жизнь.

– Слишком рано… я же ещё. – Сквозь зубы протянул дракон, острая боль становилась все сильнее.

С доступной ему аккуратностью, Мираред обвалился на землю. Ползя в сторону спасительной пещеры, он оставлял слишком явные следы. С неимоверным усилием, он затянул уже мертвеющее тело внутрь прохладной пещеры. В лицо ударила сильная сырость и вонь уже засохшего старого навоза.

Не думая, Мираред обвился кругом вокруг своей раны, у него не было сил на превращение. Он судорожно шипел и хрипел. Дракон замедлял все свои естественные процессы, входя в спячку: сердце било все реже, мозг становился расслабленнее и безразличнее, дыхание практически прекратилось, глаза остекленели. Уже не волновало чье это логово, и найдут ли назойливые преследователи его беззащитного во время целительного драконьего сна. Он умрет, если не позволит регенерации полностью взять контроль над его телом. Рана было поистине глубокая, его тело почти пробило насквозь, чуть не разорвав позвоночник и пройдя рядом с сердцем. Усиленное сном исцеление принялось бережно затягивать широкую дыру.

«Сколько раз я так спал? Неужели я так часто сбегаю с поля боя? Как много раз меня побеждали, а спасала меня лишь сила и скорость моих крыльев? Я слишком часто нахожусь на грани смерти, я должен быть лучше. Ради всех и ради Империи я сохраню свою жизнь, в моей душе теплится уголь предназначения».

Он погрузился в беспробудную спячку, без снов или кошмаров, лишь редкое биение сердца раз в несколько десятков минут. Прохладная сырость пещеры покрыла его уставшее израненное тело. Мираред почувствовал истинный покой, которому суждено прерваться. Скоро вставать и вновь идти вперед, вновь принимать уколы и порезы, удары и взмахи. Но Мираред выдержит это, как выдерживал тысячи раз раньше, как всегда с самого рождения. Ибо он Красный Архонт и судьба его покоится на самом дне океана крови.

Рожденная в Клетке. Часть Четвертая

Серые лохматые тучи обволокли небо, лучи света не проникали внутрь тихой пещеры, где уснул Мираред. Ветер бушевал, разгоняя волны по зеленому степному морю травы. Надвигалась буря, неумолимая сила природы навещало засушливые земли Мивдея. Огненный бык спешил в свое укрытие, стремясь через зеленый ковер степной травы. Бык слышал вой и взвизгивания, тоже прячущихся стай грызг. Акациевые бабуины забирались на высокие акации – излюбленные деревья пугливых степных обезьян благодаря недостижимости для многих грозных хищников. Насекомые большие и малые скрылись в траве и под землёй. Почти вся живность попряталась в своих укрытиях, и только бесчисленные травинки с нетерпением тянулись в небо, желая напиться впервые за несколько месяцев. Молодой огнебык нашел пустую пещеру в начале сезона, территориальное животное использовало логово, только в качестве защиты от редкой непогоды и чтобы прятаться от немногих хищников опасных для него. Приблизившись к пещере, бык учуял что-то неладное, это были не приближающиеся с морей грозовые облака, это был отчетливый запах постороннего.

Раздался приглушенный цокот копыт. Уже забывшийся сон резко прервался, тело Мирареда начинало медленно пробуждаться. Чужие ноздри шумно выдохнули воздух. Хозяин пещеры, вдоволь наевшись, вернулся в свое логово, уже занятое каким-то никогда не виданным существом. Огнебык постоянно метил свою территорию, его запах невозможно было не заметить, ни одна из местных тварей не посмеет приблизиться к логову всеядного ненасытного огненного быка, даже юркие хитрые человечки сторонились мест, где раздавался характерный запах жженого навоза. Но это неизвестное создание было другим, непонятным и невиданным для огненного тура, оно не боялось, тем самым вызывая неожиданный страх. Огненный бык с опаской приблизился к красному ящеру, но тут же неловко попятился назад, заметив движения укутанного в крыльях ящера.

Мираред с трудом раскрыл глаза. Желание поспать подольше ожесточенно боролось с инстинктом самосохранением. В другом конце пещеры, на него уставился немигающий ненавистный взгляд хозяина логова. Большой угольно-черный бык с мощным рельефным телом и безумными маленькими красными глазами. Его покрытое короткой шерстью тело, было значительно меньше Мирареда, но бык не отступал. Длинный хвост агрессивно метался из стороны в сторону, словно отгонял мух. Посередине его морды зияла черная дыра с идеально ровными краями, бык предупреждающе фыркнул, внутри отверстия заметались искры, словно раздутые вехами огни кузницы. Странное создание копытами очень быстро забило прохладную землю пещеры, словно пыталось высечь искры. Его будто обугленные, черные рога были длинными и загибающимися вниз.

– Ты похож на Хидринара… или Хидринар похож на тебя? – Сквозь сон протянул Мираред, не до конца очнувшись после спасительной спячки. На месте раны на груди, растянулся широкий крестообразный шрам, отдававшийся болью. Откушенный его же зубами язык отрос, Мираред успел отвыкнуть от его наличия во рту. Зубы вновь собрались в ровные белоснежные ряды.

– Копытами ты бы такую яму не отрыл, выгнал кого-то? – Мираред сам не понимал, почему он пытался разговорить агрессивное и прожорливое существо.

Бык бросился вперёд напролом, настолько большое и сильное животное, но при этом пугающе быстрое. Самую большую опасность высшего хищника степей была неожиданная скорость. Острые рога были направлены на Мирареда, топот стремительного многотонного тела, эхом отражался от кривых стен пещеры. Грохот надвигающегося быка, окончательно пробудил дракона. В носу быка прозвучал звонкий хлопок, услышав его, Мираред мгновенно припал к земле, из носа быка вырвался огненный шар. Снаряд, шипя и искря, пролетел высоко над драконом, столкнувшись со стеной, огненный шар громко взорвался. С потолка пещеры посыпалась земля и мелкие камни, падавшие в глаза разгоняющемуся быку, это только больше разогревало его жажду крови.

– Я покажу тебе настоящее пламя, безмозглая корова!

Мираред широко раскрыл пасть, ярко-красный огонь обвился вокруг черного бычьего тела. Огненный монстр заревел, почувствовав на себе силу истинного пламени, он ослеп, лишившись глаз в первую секунду поцелуя с пламенем. Толстая кожа сворачивалась и мгновенно плавилась, воздух в легких зверя быстро сгорал и рев твари стал бесшумным, по всей пещере разнёсся запах сгоревшего мяса, еще больше отравляющий воздух итак пропитанный запахом навоза.

Мираред взмахнул когтями по толстой шее тщетно брыкающегося и ревущего быка, он словно рыба открывал и закрывал рот пытаясь зареветь, отпугнуть уже победившего ящера, но воздух уже кончился, огнебыку было нечем дышать. Вол повалился на бок, издав последний булькающий рев. Мираред положил лапу с выпущенными когтями на сгорающее тело. Пламя Мирареда мгновенно потухло, подчинившись воле хозяина. Он погрузил руку в горячую плоть мертвого врага и резко выдернул неровный кусок мяса, крови в трупе не осталось, на красной чешуе размазались чёрные следы. Сожженная плоть ужасно пахла и словно затвердела под слоем сажи и пепла.

– Вот ведь сволочь, подгорел! – Мираред брезгливо отбросил испорченную говядину в сторону, ему хотелось насытиться после долгого сна, но злобный бык полностью перестал быть съедобным.

Жесткой чёрной шкуре огнебыков нипочём обычный огонь, пламя Мирареда было далеко не обычным. Не сдерживая раздражение невольным пробуждением и испорченным мясом, Мираред вышел из приютившей его пещеры. Погода его приятно удивила, она могла скрыть его следы или замедлить Рукотворного Гиганта, который все ещё мог преследовать раненного им дракона. Мираред взмахнул крыльями, ветер усиливался с каждым мигом, он был все ещё ослабший после ужасной раны.

Несмотря на все усиливающуюся бурю, он продолжал лететь, никакая погода не была способна сбить его с пути. Замедлить, остановить, но не лишить цели. Впереди показались высокие каменные стены с круглыми башнями по углам. Башни были расписаны изображениями Злаголда. Такие стены и такие украшения могли создать только в крупном городе. Мираред усиленно продолжал полет, подбадриваемый уже заметной целью.

– Держись Сулер, во имя Империи выдержи испытания! Я дал обещание твоему отцу, и будь я проклят, если мое слово ничего не значит!

Прогремел гром, вместе с бурей пришла гроза, редко закапал одиночными каплями дождь, и тут же пролился сильный ливень тоже мешавший лететь. Мираред улыбнулся, вспомнив ту единственную, ради которой он мог задуматься о предательстве родины, ей бы точно понравился вид хоть немного набиравших сил растений и земли.

«Я так давно тебя не навещал, прекрасная лесная королева».

Мираред погрузился в воспоминания о первой и единственной любви, они помогали ему ускорить путь под проливным дождём.

Где-то вдалеке, у самой границы между двумя Империями, деревянный гигант громадными шагами уходил в укрытие к своим единомышленникам. Он не экономил энергию, слепой старик использовал всю скорость машины, убегая от грозы. Одного удара молнии достаточно чтобы превратить грозную машину смерти в просто большую деревянную куклу, иногда гром издает лишь пустые угрозы, но машину нельзя подвергнуть риску, ее нужно было спасти ценой любого количества топлива, у топлива нет смысла, если его не куда заправлять.

Поиски незваного дракона откладываются.

– Я почти поймал тебя за хвост, ящер. Похоже, твои божки отсрочили твою кончину. —

Кукловод громко сплюнул через разбитое окно. Машина продолжала шагать, ковыляя поврежденной ногой, оставляя глубокие следы, которые тут же размывал холодный дождь.

Мираред продолжал лететь, каждый взмах его крыльев разбрасывал дождевые капли, на мгновение сброшенные капли образовывали бессмысленные символы, вода стекала с чешуйчатых крыльев, словно с покатой крыши дома видневшегося впереди. Дождь придал дракону свежесть, вода легко смывала засохшую грязь и кровь, проливной дождь очищал и незримое расстояние между чешуйками. Одной из главных слабостей Мирареда была сонливость, он поблагодарил сжалившуюся погоду, и чувствовал себя сильнее, избавившись от затуманивающего сна, он потерял слишком много времени из-за поражения в схватке с гигантом, у него больше не оставалось времени на проигрыши, Сулер ждёт.

Сейклар. Арена Онуврит. Покои гладиатора номер Х-11.

Хиоша осматривала непривычное окружение, засевшие навсегда в голове красная глина и чугунная решетка сменились на деревянные стены, и пускай и запертые, но большие искусно вырезанные двери. За дверьми можно было услышать разнообразные голоса гладиаторов: певучие твилады, могучие кифрезы, стойкие мантеки, немного нелюдей, но не было не единого голоса умного острака, ловкого эльфа или верного фьярра. Она могла понять отсутствие ненавистных всеми эльфов или почти полностью вымерших краснокожих фьярров, но за всю свою невольную жизнь она не видела острака раба или гладиатора. Раса Сета была на вершине, они всегда смотрят за боями ближе всех, работают в лучших местах, остраки управляют всем в Мидвее, и строй выстроенный ими ненавидел Хиошу и всех других отличных от них.

В центре большой комнаты было вырезано неглубокое углубление, застеленное мягкими одеялами и подушками. Хиоша робко потрогала новую постель, ее лапа утонула в пухе, как сейчас внешний мир утопал во внезапном дожде. Убранство комнаты на этом кончалось, это хватало, чтобы начать обожать сумевшего договориться с жадным стариком Сулера. С первого дня своего рабства она мечтала перестать спать на холодной грязи. Новые покои можно было посметь назвать уютными.

Сулер поспешно вошел внутрь, оглянувшись за дверь, он неловко постучал по ней локтем.

– Прости мои манеры, я иногда их забываю.

Она впервые видела его без доспехов, у него было несколько грубое лицо с коротким шрамом на губе. Он был одет в длинное тонкое сюрко и узкие брюки темно красных цветов. В руках у него была очень большая бутылка вина уже без пробки, он с трудом удерживал бутыль обеими руками. Такие бутылки использовались во время редких переговоров Мидвея и различных орков, огров и прочих великанах, только заполнялись они гораздо более крепкими напитками.

– Ты боялся, что я тут переодеваться буду? – С несдерживаемой ухмылкой усмехнулась она.

– Чешуя – вещь интимная. – Сулер вернулся к своему обычному несерьёзному тону.

– Ты готов драться по настоящему, или боишься?

– Я? – Оскорблено воскликнул имперец. – Да я в жизни только гусей и петухов боялся! – Он поставил бутылку перед постелью Хиоши. – И то, в детстве.

– Тогда тебе понравится фенга – грифоноподобная тварь, она что-то среднее между врагами из твоего детства, только злее и не брезгует людским мясом.

– Определенно ужасно, нам ее сегодня убивать? – Сулер упал в кровать Хиоши, провалившись по самый пояс. Он заворочался, пытаясь выбраться из утягивающей хватки одеял, словно упавший в липкий мёд неудачливый жук. Хиоша с тихим смехом наблюдала за его попытками выбраться.

– Да, даже несмотря на непогоду, весь город собрался поглазеть на нас, людям нравится смотреть на покоренных ими разумных существ.

Сулер вылез из цепкой кровати и огляделся по обширному, но пустому залу Хиоши.

– Я же просил у остроносого козла нормальных для тебя условий!

– Мне большего и не нужно. – Сулер удивился легкому ответу Хиоши, она прошла мимо него и с довольным видом улеглась в мягкие ласковые одеяла, дававшие ей тепло и уют, о котором она раньше только мечтала.

– В империи у драконов есть личные бассейны, почти в каждом городе есть трапезные залы размером с всю эту арену, целая ветвь драконьего культа существует, чтобы обеспечить драконам самое лучшее существование. – Хиоша покачала головой, ей были не нужна вся эта роскошь, ей не нужны были эти люди слуги. Она хотела свободы, она бы вновь выбрала спать на холодной грязи на свободе, чем на этой прекрасной кровати взаперти,

– Лучше расскажи опять что-нибудь интересное! – Удивительно требовательным тоном попросила она.

– Пей вино. – Он поднял бутылку к ее лицу. Пока Хиоша пыталась взять стеклянную бутылку в когтистые лапы, Сулер устав ждать, засунул горлышко бутылки и наклонил. Драконица почувствовала как неизведанный вкус протек через горло в желудок. Этот вкус был отвратительным, мерзким, противным, какими только словами не хотелось ей его описать, а на ум пришло только одно.

Хиоша отдернула рот, резко вздыхая, она, откашливалась и отплевывалась, пытаясь избавиться от ненавистного напитка проникшего уже во все тело.

– Ну и дрянь. – Удалось ей прорычать сквозь приступ.

– У тебя может что-то вроде аллергии… все же драконы разные, может это твоя особенность?

– Я… считала своей особенностью. – Она взяла паузу, вдыхая больше воздуха. – Мой яд, но к этой отраве у меня устойчивости и надеюсь, она никогда мне не понадобится. – Сулер поднял бутылку обеими руками ко рту, он приподнял ее слишком высоко, красная жидкость пролилась ему на лицо и на шею, Хиоша вновь засмеялась.

– Действительно дрянь… – Имперец вытер лицо рукавом. Он потянул достаточно много времени, чтобы вспомнить что-то интересное.

– Как бы то ни было. – Он осторожно уселся на самый край постели. – Я расскажу тебе легенду об Огненном Покрове – броне защищающую императоров уже больше пятисот лет.

Его издевающийся голос мгновенно сменился на серьёзный и проникновенный, Хиоше казалось что в отражении его глубоких погрустневших глаз она могла увидеть эту историю в живую. Сулер словно перенес ее на сотни лет назад, используя силу слова.

– Фьяррский кузнец, имя которого история потеряла, отправился в одну богатую на уголь пещеру. Проходя через исхоженные уже сотни раз туннели, его глаза уловили необъяснимо новую вещь. На стенах пещеры был выдолблен способ создании брони достойной богов. Надписи были идеально ровными и буквы были одинаковыми, даже там где порода резко менялась. Кузнец не знал откуда надписи взялись, он никому не рассказывал о своей угольной шахте не желая внимания, он не нашел никаких следов, каменная и угольная крошка оставались такими же как день назад. Броня появилась сама собой.

– И никто до сих пор не нашел того кто оставил их? – Затаив дыхание задала она вопрос, хотя ответ уже знала.

– Кузнец был опытным и великим мастером. ему хватило одного взгляда чтобы понять степень сложности изготовления такой брони, он скопировал инструкции на бумагу, и отправился в далекое путешествие, он был готов умереть, лишь бы оставить в наследство миру такое великое произведение кузнечного искусства.

Хиоша энергично кивала, с трудом сидя на месте.

– Он пришел в Императорский Дворец, он отказывался показывать доспех любому, он упал в колени Императору Деривальду, которого в будущем прозовут Кузнецом Ничего. Деривальд всегда увлекался необычным для императорской династии кузнечным делом, несмотря на уговоры советников прогнать безумного на вид старика, пришедшего из приграничных земель, он прислушался к мастеру.

Хиоша перестала слышать любые звуки кроме речи Сулера, его голос стал единственным звуком ее полностью немого мира.

Сулер отпил вина, в этот раз аккуратнее, увлажнив рот, он продолжил.

– Задействовав всю имперскую казну и поручив процесс десяти лучшим бронникам верным Драконьей Империи, броня была создана спустя семнадцать лет непрерывного производства. Только Деривальд и кузнец знали, как создать эту броню, остальные десять владели частью информации, Император сильно опасался предательства. Империя потратила огромные деньги, были повышены налоги, распущены армии, многие города опустели. Империя теряла авторитет и своих людей, империя умирала ради этой брони, но Дернивальд и одиннадцать кузнецов не останавливались. Этот период в Вайкритской истории назовут Доспешной Смутой.

– Стоило это того?

– Жизни Императоров защищенных одним из величайших доспехов в истории взамен на сотни тысяч крестьян, солдат и горожан? Я был бы предателем, если бы сказал нет. – С железной уверенностью сказал Сулер. – Императоры это Империя, а Империя превыше всего. – Сулер опрокинул еще больше вина, заглушая патриотизм.

– А почему тогда не сделали еще такой брони? Защищать наследников, например.

– Потому что Император Деривальд и кузнец пропали через день после завершения. – Глаза Сулера словно омертвели, он испытывал истинную скорбь и бесполезную ярость. – Их редкие записи тоже исчезли, император не успел опробовать дело всей его жизни, он споткнулся на самой последней ступени. Или его что-то утащило вниз…

Хиоша замолчала, ей стало жутко от вида Сулера, самые странные мысли лезли ей в голову, она пыталась разгадать тайну пропажи императора.

– Они отправились спать, а на утро они словно испарились, никаких следов, ни крови, ни борьбы, ни криков, никаких намеков, как бы лучшие из лучших гвардейцев, когтей и других не искали, нигде не было следов. Исчезновение императора Деривальда, останется одной из главных загадок Вайкрита. Тот день стал днем траура, как и любые дни, когда гвардия провалилась в защите династии Фиендборн, и каждый год гвардейцы в дни траура жестоко бичуют себя в наказание за свою ошибки. Так молодые гвардейцы должны понять, что они должны быть лучше своих предшественников во всем…

Хиоша наблюдала за молчаливо пьющим Сулером. Возможно, он был сильно пьян, и молчал, боясь раскрыться. Он словно был отрезан от реальности, погруженный в таинственные события прошлого. Она не захотела беспокоить его, прислушиваясь к мелодичным звукам угасающего дождя, она крепко уснула, ей нужны были силы перед предстоящим боем.

На стене висел оборванный плакат, на нём был плохо нарисован силуэт человека сидящего верхом на драконе, причём на кривом и горбатом драконе. Внизу рисунка красовалась громкая надпись ярко-жёлтыми буквами.

«СПЕШИТЕ ВИДЕТЬ – ИНОСТРАНЕЦ ВЕРХОМ НА ДРАКОНЕ»

Толпы людей собирались перед такими плакатами, развешенными на каждом доме. Большинство уходило от них с заинтересованными лицами в сторону возвышавшейся над остальным городом арены Онуврит.

– Чушь собачья, опять Сет обманывать честной народ вздумал?

– Ничего не чушь, я лично видел как того имперца вели внутрь арены, я тебе говорю, Сет сильно раскошелился выкупив этого шпиона! – Стоя перед плакатом, активно спорили двое бедных на вид горожан.

Мирареду не требовалось слышать больше. Естественно вражеского лазутчика отправили на гладиаторские бои, вместо того чтобы казнить его или хотя бы пленить его. Жадность Мидвея часто поражала Мирареда.

– И естественно его отправили в одну из самых крупных арен Золотой Империи. – Мираред продвинулся ближе к двум горожанам, он просунул им в руки горсти своей чешуи.

– Да живет вечно Империя. – Шепнул он, уже удалившись от их рук.

– Имперна эз инфина. – Бесшумно ответили вайкритские шпионы, живущие ложной жизнью.

Как бесшумный хищник, он перебегал через улицы по безлюдным переулкам. Он не разглядывал город или многих существ живущих в нём, у него не было времени. В редкие моменты, когда лишние отсутствовали, он использовал крылья ради перелётов на малые расстояние с большой скоростью. Небольшой, но при этом шумный Сейклар был переполнен людьми, ему часто приходилось прятаться в тенях, в мусоре, коего на улицах было много, иногда приходилось прятаться на виду, сливаясь с разнообразным населением.

Мираред никогда не был шпионом, он был хорошим воином и командиром похуже. Он никогда не развивал способности смены облика, хотя ему часто хотелось менять внешний вид, когда долг призывал его на задания требовавшие скрытность, однако, он прекрасно понимал, что не способен преуспевать во всем. Даже простой смены одежды силой воли часто не хватало, он мог создавать заученные им наряды из своей плоти. Доспехи, в которых он провел большую часть жизни, широкую мантии для обрядов, которую он использовал реже всей остальной одежды, красивое праздничное одеяние и повседневная рубаха со штанами. Вся эта одежда не вызовет подозрений своим имперским внешним видом только у слепого. Повседневный наряд мог подойти, но тогда было нечем закрыть волосы бардового цвета, даже у прибарьерных людей нет таких мутаций.

– Я могу создать меч и щит из собственной плоти и кости, но не могу заставить себя облысеть. – Шептал, злясь на себя Мираред, высматривая цель. Он выглянул из-за угла торговой лавки.

Впереди стояло двое стражников, они держали пост посреди улицы, из брони у них были ржавые кольчужные нагрудники, которые они носили поверх темно-красных плащей, а на бедрах у них висели ножны с саблями внутри.

– Стража, стража, на помощь! – Закричал Мираред, используя всё свое притворство. Переглянувшись, стражники бросились на отчаянный старческий голос. Забежав за угол, они увидели хватающегося за голову среднего возраста мужчину, его волосы пропитались кровью и побагровели. Стражник наклонился помочь упавшему на колени старику.

Первым движением Мираред схватил наклонившегося за шею и подножкой уронил его наземь, другим быстрым броском, он уронил только достававшего саблю из ножен стражники. Двумя руками он схватил обоих стражников за шеи, почувствовав нечеловеческую хватку, они захрипели, всеми силами пытались вырваться из его пальцев, старик был непреклонен. Мираред поднял их вытянутыми руками, так легко, словно он были тряпичными куклами. Он ушел с ними в глубину тупика между двумя двухэтажными торговыми зданиями.

У Мирареда ушло чуть больше десяти минут, чтобы раздеть одного из стражников. Старая кольчуга была непривычно тяжелой, громкой, и мерзко пахнущей нечистотами, он покрутил её, осматривая сломанные во многих местах кольца, разочаровавшись, он бросил её в кучу лежавшего рядом мусора. В последний раз он обернулся, взглянуть на глубоко спящих стражников. Скоро они проснуться, они поднимут тревогу ещё быстрее, Мирареда будут искать.

– Но разве они заслужили смерти? Их ли вина в том что они выполняли свою работу, в том что они откликнулись на зов о помощи? – Он присел на корточки перед ними, в его руку лёг излюбленный меч.

– Они враги, слуги ложной империи, слепые мрази предающие род человеческий, для них нет жалости! – Отвечал забывающимся голосом Эйрекнонара Мираред.

Холодный клинок бесшумно перерезал глотки двух несчастливых стражников. Мираред рассматривал теплую кровь на лезвии.

– Они сами избрали свою судьбу. Свою судьбу пасть жертвой вайкритского превосходства.

Он вышел из переулка, одетый в непримечательный плащ, он чувствовал, как на него обращают меньше внимания.

Через несколько минут, над ним нависало круглое здание арены. Оно походило на яйцо, своей выпирающей металлической решеткой, для ограждения летающих существ. В многочисленных входах образовались длинные очереди из бедняков, горожане хотели отдохнуть после тяжелых рабочих дней, гладиаторские бои были единственным развлечением для них. Богатые граждане приезжали к большим исписанным позолоченным вратам, на красивых экипажах запряженных грациозными лошадями и экзотичными животными.

Мираред рассматривал людей с высоты крыши подкосившегося старого здания. Охранников было много и вооружены они были в разы лучше городской стражи, хорошие доспехи вместе с не менее качественным оружием делали их опасными противниками в коридорах арены, заученной ими.

Проходить прямо в очередь просто глупо. Перелететь на крыльях за чугунный купол было нельзя, его заметят и изрешетят десятками стрел. По всему городу пойдёт тревога, Сулера спрячут, где Мираред точно его не найдёт, даже если сумеет уйти живым.

И тогда он услышал громкий лязг, за зданием, на крыше которого он осматривался, несколько рабочих вылезали из канализационного люка. Они уже собирались класть люк на подходящее ему место. Вместе взявшись за тяжелый люк, они услышали одиночный непонятный хлопок и шаги впереди.

– Молодцы вы ребята. – Похвалил рабочих, появившийся словно из ниоткуда человек в плаще. Мираред раскрыл крылья в самый последний момент перед приземлением, так ему удалось избежать лишнего шума ценой порванного плаща.

– Работу делаем, господин. – Рабочие не знали кто перед ними, почти каждого жителя империи кроме товарищей по труду они могли звать господином.

– Отвернитесь ненадолго. – Мираред большим пальцем подбросил красивую ярко-красную чешуйку, переливающуюся при свете заката. Глаза рабочих округлись ещё больше, когда каждому из них прилетело ещё по три таких драгоценностей. Они судорожно закивали головами, открывая люк обратно.

Мираред зажал нос от нестерпимой канализационной вони, прорвавшейся сквозь открытый люк, Акремакс определенно запомнил бы этот момент на пару столетий. На самом деле каждый архонт бы вспоминал это каждое застолье. Не теряя времени, Мираред спустился по мокрой испачканной всем, чем можно лестнице.

Наступил вечер, время, когда золотая река течёт с наибольшей силой. Простые уставшие после работ люди ищут развлеченья перед сном, когда дети и подростки напиваются сильнее всего а богатеи возвращаются с более «дневного» досуга.

Сет не скрывал улыбку сидя на своем троне, здесь он был королем, и это было его королевство. Его армией была охрана, дворянами его высокопоставленные помощники, подданными были зрители. Это было его королевство, построенное на хлебе и зрелищах.

Трибуны были забиты битком, каждое место было занято, сегодня Онуврит выдавала всю свою мощность, сегодня Лорд Арены Сет победил. Победил все долги, оставшиеся ему после недальновидных родителей, всех конкурентов пытавшихся убрать его всеми способами, победил судьбу.

Под гнет цепей и решеток, из глубин его катакомб выползал его главный трофей этой войны. Зрители затаили дыхания, Сет улыбался сильнее любого другого дня, на нём была всё та же броня и оружие. Богатые гости часто озирались на вновь победившего конкурента, вживую увидев человека оседлавшего дракона. Имперец махал приветствовавшим его трибунам, словно забывшим что он устроил в прошлый раз. Хиоша играла роль покорного животного, ей было непривычно ощущать такую тяжесть на своей спине, ей было больно от тяжести седла и Сулера верхом.

– Не волнуйся, он уже рядом, скоро они все познают истинный жар. – Хиоша не поняла успокаивал ли он её, или себя.

Приложив некоторые усилия, Мираред сорвал решетку. Он наделал много шума, выбираясь из мусоропровода. Он снял свой плащ после того как спустился, по канализации он шёл в наименее полезном богатом наряде. Он вывалился из бака, тут же заменил богатый наряд боевыми доспехами, и накинул на них чистый плащ. Он прислушался, никто не разговаривал или ходил рядом, время, будто застыло. Все были заняты просмотром невероятного зрелища.

– Может местный начальник разрешил слугам отдохнуть. – Мираред пытался забыть запах канализации.

Он оказался в погребе. В высоких шкафах, словно солдаты выстроились сотни бутылок. Ураган алкогольных запахов вскружил голову Мирареду. Он быстро прошел мимо шкафов, забрав пару очень больших бутылок с наиболее токсичными и протяжными запахами. Он с легкостью открыл плотные пробки с громкими хлопками. Мираред принялся равномерно разливать жидкость, вбегая вверх по лестницам, ему часто попадались немногие работавшие слуги. Они не успевали вскрикнуть. Двое стражников показались из-за угла, он разбил одним ударом пустую бутыль об обе головы. Мираред принялся выливать другую бутылку со зловонной жидкостью. За ним образовался длинный след из алкоголя и тел. Вскоре он увидел свет и рёв трибун, он отбросил опустевшую бутыль. У него изо рта вырвалась единственная искра, прикоснувшаяся к разлитому напитку. Огонь поднялся до самого потолка и понесся по всему следу разлитому по всей арене, пожирая все больше и больше с каждой секундой.

Сет поднялся, зрители глядели на него с обожанием, конкуренты с плохо скрываемой ненавистью.