Текст книги "Красный Архонт (СИ)"

Автор книги: Александр Бутырин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

– Да.

Зверолюд вышел вперед, его теперь легко было заметить, достаточно случайно брошенного взгляда на клетку с самым опасным чудищем арены. Огненный маг должен был взять своего хозяина в поле зрения. Он начал жестикулировать, меж его пальцев забегали огоньки. Он задергал руками в бессмысленном животном танце.

Сет осекся, почувствовав резко усилившийся жар костра. Огонь поднялся ввысь, словно его накормили маслом или жиром, и становился в разы больше и ярче. Охранники резко поднялись с насиженных мест, растерянно глядя по сторонам, им требовались приказы. Сет отстранился, огонь подбирался к его ногам, странный жар уже вызывал пот, словно Сет посетил построенную им общественную баню. Сет отбросил мысль о проклятом убыточном заведении.

– Боже! Это твой гнев? – Сет взмолился огню, он не пытался убегать от разгорающегося пламени. Зверолюд продолжал кормить пламя своей магической энергией.

– Твой праведный гнев! Я прогневал тебя! Я грешен! – Сет надрывно кричал в сторону бесчувственного огня, его лицо покраснело от жара, слезы испарялись, выходя из глаз, его церемониальная одежда чернела, медное ожерелье всё сильнее обжигало шею. Но он не убегал, он принимал гнев божий. К нему подошли лучшие из охранников имеющие железные шлема и сабли.

– Господин, уходите! – Кричали они сквозь рёв бешеного огня.

– Прочь, вы противитесь воле Божьей! Уйдите или сгорите в геенне огненной. – Испугавшись крика господина, стражники отошли.

– Я заслужил твоего гнева! Очисти меня своим золотым пламенем, чтобы я сумел войти в твое Золотое Царство и сидеть подле тебя, Боже!

Охранники заворожено взирали на пламя невиданных размеров, рабы отходили дальше, опасаясь непонятно чего, звери в клетках кричали и пытались громко выбраться из медленно нагревающихся клеток, принося ещё больше суматохи. Охранники были глупы, а самые умные пытались спасти хозяина, не нарушая его воли, а не искать причину разгневавшегося пламени.

Пламя вырвалось вперед, поглощая Сета. Лорд Арены несколько долгих мигов молчал. Но агония была сильнее, из его глотки разлетелся отчаянный протяжный крик, были слышны звуки сгорающей плоти и костей. Крик Сета был усладой для ушей Хиоши, зверолюд же сжал глаза, на мгновение он прекратил свой танец, и тут же принялся колдовать снова. Из темноты, в его грудь вонзилась стрела, послышался звук вновь натягиваемой тетивы, зверолюд вздохнул, продолжая заклинание. Стрелок колебался, он не мог убить лучшего слугу хозяина без приказа.

Зверолюд упал на одно колено, сонный яд утягивал желание драться и выживать, заклинание поглотило все его физические и моральные силы, крики агонии Сета добили его, он чувствовал себя старше лет на двадцать.

Внезапно, огонь потух, от тела Сета вырвался мощнейший поток воздуха, задавивший разросшееся пламя в угли и пепел, сбивая, ветер этот сорвал простыню с клетки Хиоши, оголяя расплавленные прутья.

Сет удивленно стоял посреди костра, его тело не было тронуто ожогами, одежда была целой, в руках он сжимал выдувающее потоки воздуха ожерелье в форме щитов, которое он никогда не снимал. Спасительный артефакт поблек, и рассыпался порошком ржавчины, поток воздуха угас.

– «Единожды спасет от любой опасности, с ним ты неуязвим», и правда… – Сет вспомнил последние слова отца на смертном одре, протягивающего ожерелье из некрасивого, неподходящего украшениям металла.

Хиоша зарычала, она с удивительной злобой посмотрела на провалившегося зверолюда. Она бросилась вперед, она хотела разорвать мучителя, она хотела этого больше чего-либо ещё. Ей преградили дорогу двое стражников, взмахом шипа, она проткнула шею одного, быстрым ударом когтистой лапы проткнула лёгкие другого.

– Стреляйте! – Вскричал Сет, привычный командный тон привел стражников в чувство.

Вооруженные щитами стражники преградили путь Хиоше к Сету. Хиоша заглянула хозяину в глаза, в них не было страха, лишь презрение и разочарование, но не по отношению к ней, он ожидал, что она сбежит, он не ожидал предательства.

Когти Хиоши легко прорезали щиты, она отбросила щит загорелого человека со шрамом на глазу, человек ответил ей ударом по лицу. Длинный порез сабли едва не задел её глаз. Ей в бок вонзилась пара стрел, Хиоша почувствовала, как яд разливается по телу. Начинало клонить в сон.

– Оставьте ей пару шрамов, но не портите имущество. – Сет перестал обращать внимание на битву, пытаясь собрать ржавый порошок с земли.

Хиоша одним ударом насадила двух охранников на шип, они умерли, корчась в муках. В другой чешуйчатый бок впилось ещё больше стрел. Силы её редели. Она должна была взлететь с самого начала, но ненависть задавила ее полет.

Стражники отошли от замедлившегося дракона. Она попыталась доползти до клетки с двумя щиторубами, ударом ослабевшей лапы она хотела разрубить клетку, это был последний шанс, когти со звоном отскочили от металла. Из клетки на неё глядели щиторубы, богомолоподобные создания смотрели на неё бесчувственными холодными фасеточными глазами. Из ее глаз ручьем лились слёзы. Её тело упало. Разум засыпал. Душа желала дальше биться, но по вине горячей души она пала. Хиоша с трудом повернула голову на звук шагов, к ней прихрамывая и держась за рану, подошел зверолюд. Он упал на колени перед ней. Его тяжелая рука легла на её лицо, слезы омывали его сожженные пальцы.

– Ты поддалась ярости.

Их окружили стражники с натянутыми луками, Сет величаво подошел к предателю и монстру. Цилиндры в его волосах всё так же звенели, на лице была все та же насмешливая улыбка. Казалось, от того фанатика бросившегося в костер, не осталось и следа.

– Ты поддался глупости. Чем я заслужил предательства? Разве не я выкупил тебя из рук бессердечных рабовладельцев, разве не я дал тебе возможность развивать свои таланты? И чем ты мне отплатил… – Он схватил его за рога, заставляя смотреть себе в лицо. – Я глупо посчитал твое пламя священным, ты был единственным кому я доверял, нож в спину от тебя – самый неожиданный нож который мне вонзали.

– Ты не отличаешься от них… – Зверолюд закашлялся кровью, Сет брезгливо отпрянул от него, он достал из кармана платок, вытирая им лицо, продолжил.

– Бесполезно. Ткха-вердзи слишком сильно слушают эмоции. Ты слишком привязался к этому чудовищу.

– Я тоже чудовище.

– Но единственное чудовище здесь – это ты. – С трудом прошипела Хиоша, от всего тела ей продолжал слушаться лишь язык.

Стражники перевели луки на проснувшегося ящера.

Сет улыбнулся, улыбались и его серые глаза.

– Тогда я высший хищник, неплохо, для человека. – Он засмеялся во всё горло. И резко наступил на лицо Хиоши.

– Время драконов и прошлых тварей прошло, время зверолюдов никогда не начиналось и не начнется, время Человека наступило и не закончится. В будущем, рабы нелюди будут и у рабов людей. – Он ногой убрал лапу огненного мага.

– Ты выбрал неправильную сторону, этой твари неизвестна логика или забота о себе и близких, она хотела выбраться из клетки не для того чтобы расправить крылья, а чтобы вонзить клыки в мою шею.

Хиоша не могла надрывно заплакать, но ей это сильно хотелось. Она ненавидела себя за то, что Лорд Арены был прав. Все ночи она грезила о его смерти, а не освежающем воздухе, дующем ей в лицо во время полета.

– Она все ещё… моя дочь. – Зверолюд с трудом повернул шею, его козлиное лицо улыбнулось самой человечной улыбкой, которую видела Хиоша.

– Укрой… страхи под листьями, сожги кошмары храбростью своей, и спи спокойно, как медведь зимой, как… лось, упокоенный со старыми костями.

– Прости меня.

Хиоша не противилась колыбельной услышанной ей в младенчестве, сон утянул ее в глубины беспроглядной тьмы. В последний миг ясности, она услышала голос Сета.

– Убить его.

Звук треснутого черепа, последний вздох, и тишина.

Хиоше больше никогда не снились сны.

В глубинах арены было темно, сыро, и отвратительно пахло самыми разными животными. Хиоша могла только жалеть тех рабов, долью которых, стала уборка свинарников чрезвычайно прожорливых дирвудских хряков, кормежка чаек визгуний тоже было опасной работой. Любимой пищей мерзких остроклювых птиц были человеческие глазные яблоки.

Она лежала в своей клетке, в своей камере. Хиоша никогда не видела здания по-настоящему зовущимися тюрьмами, но откуда-то знала, что именно так они и выглядят. Буйные и громкие соседи, мерзкие помои в качестве еды, надоедливые присносущие паразиты, холодный пол с жалкими обрывками тканей, на которых она спала, давящие стены с затхлым воздухом, отдушины уже давно не помогают дышать. Если это не тюрьма, то что еще! В этой клетке она провела десять из пятнадцати лет своей мучительно однообразной жизни.

Первые пять лет её рабства были проведены в далеких землях отсюда. Там жаркое солнце беспощадно палило круглый день, ночью на смене жаре приходил пробирающий кости холод, за пять лет там она не увидела ни одной капли дождя. Потом хозяин решил переехать, Хиоша не хотела вспоминать что либо ещё. Каждый раз, когда она вспоминала зверолюда, ставшего ее отцом, сердце разрывалось болью. По иронии судьбы, ее камера была вырыта в похожей красной глине. Других изменений Хиоша не заметила, жизнь стала чуть прохладнее, звуки жизни города снаружи чуть громче.

В новой тюрьме, Хиоша тоже не видела дождя, лишь слышала, как капли танцуют на чугунной решетке, и с мягкими шлепками стекают на песок. Она не видела дождя, потому что бои не проводятся в такую погоду. Туманы, грозы, бури, снег, бывающий здесь раз в году, закаты и рассветы – всего этого она никогда не видела. С каждым днем взаперти, она сомневалась все больше, что почувствует, как по чешуе стекают теплые капли дождя, как покажется вспышка молнии, за которой немыслимо долго послышится запоздавший раскат грома. Хиоша видела только полдень с его жгущим солнцем и ощущала сухой воздух. Ее свобода была слепа, привязана к арене.

«Я так многого не видела».

– И не увижу… – Она уткнула лицо в лапы, ей хотелось спать. Сон и размышления были единственным её отдыхом.

– Это неправда. – Внезапно раздался молодой мужской голос.

Со стороны решетки ей улыбался Сулер. Его голубые глаза игриво забегали по «комнате» Хиоши в поисках чего-нибудь интересного, но разочарованно остановились, найдя только красную глину да обрывки тканей земляных цветов. На нем все еще была броня, казалось, он не снимал её со вчерашнего дня. Копье и щит тоже были при нем, он бережно отложил их на землю, освободив руки.

– Ты жив! – Хиоша сама удивилась своему радостному возгласу, она опустила уши, пристыдившись своей громкости. Она не любила привлекать внимание стражи.

– С чего бы мне помирать? – Удивленно спросил Сулер, ухватившись за грязные прутья решетки.

– Ты забыл, что вчера устроил? Ты оскорбил трибуны полностью, ты не должен был проснуться. – Хиоша тоже подошла к решетке ближе.

– Можешь считать, что я на особом счете у носатых. – Немного пораздумав, загадочно ответил Сулер. – Хитрецы хотят моей смерти, но боятся гнева Империи, и поэтому…

Он опустил ладони в сторону Хиоши, позволяя ей догадаться самой.

– Поэтому они захотели, чтобы я казнила тебя? – С огоньком в голосе закончила Хиоша. Ей была по нраву эта игра.

– Да. – С улыбкой он быстро покачал головой. – Вайкрит бы разозлился моей смертью, но чуть меньше, если бы меня убил дракон. – Сулера нисколько не смущал разговор о собственной гибели.

Хиоша немного расстроилась недоверию Сулера. Человек ещё не желал рассказать секрет своей неуязвимости перед Мидвеем. Хиоша понимала причину недоверия, но иногда прорывавшаяся детская капризность сильно желала ответа. Она недовольно замахала хвостом, оставляя острым шипом мелкие отверстия в стенах.

– Тебя должны были убить, когда схватили, а сейчас ты стоишь здесь целый. – В голос Хиоши закрадывались нотки сомнения. – Вне своей клетки, ходишь по арене как свободный человек. – Каждое слово Хиоши все больше сквозило подозрением.

Зрачки сузились, когти вросли глубоко в землю, зазвучало утробное шипение, она направила шип в сторону человека. Сулер насторожился, он был удивлен такой резкой перемене настроения с приветливого-дружелюбного до агрессивного.

– Успокойся. У тебя нет причин опасаться меня. – Сулер отошел от клетки.

– Назови причину своего выживания. – Дерзко потребовала Хиоша.

Сулер замолчал, он прикусил губу в сомнении. Имперец обернулся вокруг, всматриваясь в тёмные туннели, вслушиваясь в звериные рыки, он искал лишние глаза и уши. Не найдя посторонних, он подманил Хиошу, она осторожно приблизилась к решеткам, выставляя вверх ухо. Сулер наклонился и прошептал.

– Я бастард умершего Императора Вайкрита.

Без хвастовства сказал он, его слова сочились печалью, даже редко общающейся с людьми Хиоше было ясно, что он не был горд своим происхождением. Драконица удивленно посмотрела ему в глаза, через мгновение удивление сменилось сожалением.

– Прости, мне не стояло так грубить. – Хиоша не осознавала, что боится обидеть едва знакомого человека.

– Мать я не знал, отец был Эрнериком Справедливым, сыном Эрнивальда Мудрого. – Сулер не отвечал Хиоше. Его сознание покинуло глубины арены, отправившись странствовать по океанам мыслей. – Отец был, возможно, самым большим гулякой в Империи, а его прозвали «Справедливым». – Имперец горько усмехнулся. – Скорее «Блудливый», ему бы больше подошло…

Наступило молчание. Хиоша не знала что сказать, Сулер молчал, пребывая в размышлениях.

– О моем происхождении знают немногие, сомневаюсь, что местным раскрыли меня. – Он нарушил молчание с прежним энергичным голосом. – Кто-то сверху приказал убить меня «косвенным» путём, например, от драконьих лап.

– От этой политики голова болит. Если ты умрешь или просто пропадешь без вести, то начнётся война?

– Торговые дома Мидвея так считают, но я сомневаюсь, что меня настолько любят! – Сулер облокотился на грязные прутья решетки, он пренебрегал красотой доспехов. – Мидвею сейчас это очень не нужно, страна ещё не оправилась после войны с Пустынным Царством.

Шлепая по холодной земле сандалиями, мимо прошла группа загорелых рабов в рваных обмотках. Они несли в руках корзины с фруктами и мясом. За ними следил презренным взглядом охранник с плетью, шедший следом. Стражник по привычке дернул плетью при виде гладиатора свободно гуляющего по зверинцу, но тут же спрятал её, вспомнив о приказах свыше. Стражник вернулся к рабам, бросив подозрительный взгляд на Имперца.

– А что ты тут искал? – Хиоша дождалась, пока звуки шагов утихли.

– Меня послали отыскать секреты Мидвейского флота. Драконья Империя хочет подсмотреть у своего золотого соседа. – Прошлый задорный Сулер вернулся из путешествия в воспоминания. – Но я провалился. Когда я уже убегал с чертежами кораблей и магопушек к своему тзиму, меня нагнали псы. – Его тон нисколько не грустнел даже во время разговоров о своем провале, на его лице лишь появилась виноватая улыбка.

– В тебе много счастья, для боевого раба на всю оставшуюся жизнь. – Хиоша могла только похвалить подобный оптимизм.

– Не больше двух недель. – Сказал Сулер с заговорщической интонацией. – Дядя Мираред придет забрать из этой… песочницы.

– Кто такой Мираред. – Сулер ахнул на вопрос Хиоши. – Я много чего не знаю. – Смутившись, она уперла взгляд вниз.

– Мираред, Алый Гнев, Страж Империи, Красный Архонт. – Хиоша заворожено внимала непонятным словам. – Он второй основатель Империи, величайший ее воин, он живет идеей о государстве мечты.

– Ого! Он, наверное, очень большой, если такой сильный! – Хиоше не хотелось просто молчать, детская неугомонность брала верх.

– Нет, он семиметровый, немного больше тебя. А вот Хидринар, лучший друг его, да, огромный здоровяк! Метров двадцать. – Сулер привычно для себя сошел в другую сторону разговора.

– Он, наверное, вообще самый большой!

– Нет. – Сулер на секунду задумался, вспоминая что-то, чему его давным-давно учили. – Тундракфирм – самый большой дракон в истории, его ноздри были размером с вулканы, глаза как озера, а хребет его по размерам был как горный хребет! – Он усмехнулся каламбуру, довольный способностью вспомнить малоизвестный факт.

– Это преувеличение! Так всегда делают в мифах и поэмах.

– Ещё когда Северного и Южного племени драконов не существовало, Тундракфирм мирно спал в месте ныне зовущимся Драконья Ложбина, а в древности – Багровый Хребет. Это были горы между нынешним Грифоньим Королевством и Драконьей Империи, ярко-красные острые горы. Багровый Хребет привлекал к себе людей, то место стало священным. Там даже обосновались гномы в поисках уникальных камней и металлов. – Сулер выдержал драматическую паузу.

– Но потом дракон проснулся.

Он постучал себя по голове, пытаясь вспомнить детали.

– Прости, не помню, почему такой гигант проснулся. – Он виновато пожал плечами. – Когда он пробудился и взлетел, стало ясно причина такого цвета гор, то были его старые кости, выступающие из древней спины, своим взлетом он убил тысячи, разрушил все гномьи крепости, для людей с земли его тело было летающей горой. Он взлетел выше облаков, в звездную пустоту и улетел. Может он улетел в другие земли, где он снова уснул, а может он отправился в бесконечную тьму космоса. Теперь с высоты птичьего полета можно увидеть отпечаток спавшего гиганта, названный Драконьей Ложбиной. – В глазах Хиоши загорелся огонь неподдельного восхищения.

– Всё это время, люди поклонялись дракону. По легендам, люди узревшие величие этого колосса, создали Культ Дракона. Они стали искать драконов, и поклоняться им. Так, становится непонятно, кто же основал культ? Тундракфирм, который повлиял на людей, или люди испытавшие восхищение вместо ужаса?

Хиоша продолжала заворожено слушать, имперцу нравилась такая реакция, он признал что эти знания стали не такими уж бесполезными.

– Многие ученые и светлые умы, придерживаются теории о том что Тундракфирм это воплощение Аркошсовра – Драконьего Бога, Чешуйчатого Отца.

Хиоша хотела задать ещё один вопрос, на самом деле у неё была целая туча вопросов, кружившаяся вокруг головы как рой мошкары. Но послышались знакомые шаги и более громкий звон доспехов, Хиоша выучила этот звук шагов по каждой поверхности: глине, брусчатке, дереву и многим другим. У нее было достаточно времени.

Лорд Арены явился из темноты. За ним шли двое стражников в качественной броне. На одном его глазу было бельмо, через тот же глаз проносился короткий шрам. Цилиндров в его волосах стало ещё больше, наряд стал ещё богач. Теперь у него было столько денег, что он мог позволить ходить в дорогих платьях по свинарникам каждый день. Единственной неизменностью была его улыбка.

– Господин Сулер, что вы здесь делаете? – Зала он риторический вопрос.

– Мне разрешено ходить по всем глубинам арены. – Сулер, казалось, не уловил иронии. Хиоша с нескрываемой злобой взирала на хозяина, в глубине души, она боялась, что лишится едва знакомого Сулера.

– Я разрешил ходить вам по всему зверинцу, рассчитывая найти вас тут. – Сулер цокнул, острак его переиграл. – После нашего разговора, вам такой возможности не будет. – Сулер разочарованно вздохнул, словно ребенок, лишаемый любимой игрушки.

Сет с улыбкой выдержал паузу.

– Если вы только не захотите пройти со мной, и провести некоторые… переговоры. – Завершил он с огоньком в глазах. Сулер с досадой признавал умение Лорда Арены торговаться.

– Ну, давай, носач, трави. – Недолго думая ответил он, закинув копье на плечо, а щит, взяв в руку. Хиоша снова приняло удивленное выражение лица.

– Прекрасно.

Сет с довольным лицом удалился вперед по туннелю, гремя доспехами, за ним последовали стражники. Сулер помедлил, и обратился к Хиоше, низко наклонившись к ней.

– Ты не волнуйся, они бы меня убили раньше, если бы могли. – Он жизнерадостно улыбнулся дракону, она попыталась ответить тем же, но острые клыки превращали улыбку в хищный оскал.

Хиоша проследила за уходившим во тьму Сулером грустным взглядом. Почему то, её душа блекла ещё сильнее, когда грубого, громкого и веселого человека не было рядом. Она быстро уснула, желая встретиться с ним как можно скорее.

Двухстворчатая дверь с символом гильдии Гларидус исписанная ровными столбцами золотых надписей на остракийском языке по всей поверхностями и даже на округлой ручке, бесшумно отворилась, являя внутреннее убранство делового кабинета Лорда Арены.

– Оружие. – Потребовал стражник, вытянув руку.

Сулер покорно отдал копье и щит. Он был рад возможности разглядеть писания остановившись.

– Броню оставь, она тебе пригодится. – Загадочно сказал другой стражник, пропуская имперца внутрь кабинета.

Сулер успел разглядеть писания. Их было больше двух сотен, все были похожими по смыслу.

«Работай ради себя и своих близких».

«Золото – кровь Злаголда, не растрать ее попусту».

«Злаголд благоволит щедрым, помни – на месте нищего и убого может оказаться любой».

«Экономность – третья ипостась Злаголда, отличай ее от жадности».

Во всех восхвалялся Злаголд и догматы его Серебряных Скрижалей. Имперец быстро перевел глаза с двери на комнату. Похожие двери устанавливают богатые верующие Золотого культа. Святилища Золотого Бога часто имеют огромные врата, исписанные тысячами посланиями Злаголда. Бедняки обходятся парой быстро гниющих лент прикалываемых на дверь. Самые нищие неспособные позволить себе ленты, сами делают таблички и прибивают их на дверь. Бездомные же, самые несчастливые, ибо у них нет главного символа их веры. Золотая дверь – священная часть Золотого Культа, символизирующая вхождение в новую, лучшую жизнь. Для остраков она имеет особое значение.

Согласно Писанию о Щедрости – священной книге золотого культа, нищий и убогий острак Осекраш из Башлата был первым узревшим благодать Злаголда. Осекраш был безумно наивен, он был воплощением доброты и альтруизма. Он постоянно тяжело работал не покладая рук и не жалея спины, но каждый раз он лишался всего раздавая все свои пожитки нищим. Всю его жизнь его обманывали, его считали главным дураком Башлата, и даже мать отвернулась от него, когда мошенники выгнали его из собственного дома. Тогда он с улыбкой уснул на снопе сена в поле. Во сне ему явилось прозрение, где он вошел через дверь, настолько покрытую золотыми надписями, что невозможно было разглядеть, из чего она сделана. За дверью сиял великолепием Злаголд в облике желтого тумана, и протянул Осекрашу золотые скрижали для его народа и серебряные для всех остальных.

Осекраш проснулся просветленный и со священным знанием, всю жизнь отныне его постигал успех, за что бы он не брался, благодаря знаниям скрижалей. Но он перестал быть дураком, в нем проявились все ипостаси Злаголда: экономность, ум, щедрость, прозорливость. Он научил остальных остраков своей вере, а позже и других людей, построил первую церковь, стал воплощением святости Златой Церкви.

Сулер отбросил мысли о чуждой ему религии иностранцев. Он встал посередине кабинета. Бог, видящий главную ценность жизни в золоте – неправильный бог. Он был сыном Империи, подданным Чешуйчатого Отца и его наместника на земле – Императора. Он верил в правду и силу, а не в золото и хитрость. Стражники, скорее всего, заметили его изучение двери, но им не хватит мозгов заподозрить иноземца в знании высшей речи.

Панорамное окно с красными узорчатыми занавесками выходило на бескрайнюю степь. Сквозь него, на голубое безоблачное небо глядел треногий телескоп – невероятно дорогое удовольствие недоступное, например прошлому королю Атинии. Уродливым пятном на степи покоился грязный городок Сейклар, с кривыми улицами и пыльными домами. Солнце висело высоко, и палило прямо в окно. Сопровождающие стражники остались за дверьми. Сулер был немного раздосадован потерей прекрасного вида восхода. Сет ругнулся на своем языке, солнце ослепило его, как только он вошел.

– Зиовай, нестерпимая жара. – Он быстро прошагал к окну и спустил занавески. Кабинет погрузился в приятную прохладную тень.

– Степь будет получше пустыни, не люблю песок.

Сулер подал вид, что он не знал сложный остракийский язык, это могло ему пригодиться при переговорах. Но махровое ругательство такого статного человека, едва не вызвало у него улыбку. К удивлению наездника на дрейках, многие его знание из тренировочной академии были полезны во время этой операции, даже после её провала.

– Почему? – Искренне удивленно спросил Сет, на пути к креслу за столом.

– Сражаться на песке хуже всего, он жесткий, надоедливый и лезет везде, вам возможно не ясна разница между песком и травой.

– Я не воевал, это правда. – Сет опустился под стол. – Я всю жизнь предугадывал момент стрелы в спину. Я на каждый напиток смотрю как на отравленный соперниками. – Он достал из ящика бутылку, укутанную в шуршащую голубоватую бумагу. – При каждом взгляде на окна, я думаю, как долго буду лететь в случае удачной подножки заговорщика? – Лорд Арены принялся распутывать упаковку, стараясь поменьше шуметь.

– Издержки профессии.

Сет сел за стол, сложив ладони, он молча ждал, пока гость сядет на мягкое кресло. Сулер, не отрицая боль в ногах, стоя посреди комнаты, принялся демонстративно медленно рассматривать рабочее помещение Лорда Арены.

Кабинет представлял собой маленькое, но разностороннее богато обставленное помещение, здесь будет удобно любому. Перед окном стоял большой письменный стол с множеством ящичков, на нём стоял золотой, давно не тронутый канделябр, рядом были два странных серебряных кубков, исполненных в виде сомкнутых вместе ладоней. Сулер насторожился, пить у Лорда Арены может быть опасно. Специальная стойка на полу в углу, держала набор из многообразных флейт разных размеров разных народов. На стенах на крючках висели мягкие подушки с бессмысленными узорами, на них Сет и гости из пустынных земель обсуждали дела, но имелись и кресла коричневого цвета, привычные для обитателей северного и умеренного климата, стоявшие перед столом.

У стен стоял шкаф, наполненный разнообразными книгами, и ещё более разнообразными безделушками: игральные кости, каменный амулет расы макеев, ребристый шарик из сплавленных вместе медяков. Внимание Сета привлекла невероятно детализированная фигурка скелета дракона, размером умещающаяся на ладони. Она выглядела слишком «живой», казалось, она состояла из реальных костей, очень маленьких костей драконьих детенышей. Сулер решил не думать о таком варианте, он считал, что подкованный в переговорах Сет просто бы убрал столь оскорбительную вещь с вида.

На стенах к удивлению Сулера висело мало картин, только две. Одна прямо над дверью, изображавшая величественную гору, вокруг которой возведен город Золотого Молота, нейтральной гильдии строителей, архитекторов, кузнецов, механиков и инженеров, а также хранителей запретных знаний. У гильдии есть нейтральная зона – гора Энгра-Газг, что в орочьем Изумрудном Королевстве. Там они устроили настоящий город для членов гильдии, с укреплениями, торговлей, удобствами. Прямо в горе были выкопаны хранилища, в которых они похоронили самые запретные и бесчеловечные знания: рецепт столбнякового газа, непортящиеся от времени яйца пауков-гнилоклыков, все найденные запасы жидкого темного рафа и сотни других преступлений против жизни. Все эти ужасные вещи представляли слишком большую опасность для человечества. Золотой Молот имеет полную автономность, они никому не подчиняются, представляя услугу тому, кто больше заплатит.

Сулер внимательно искал по всему кабинету, но не нашёл не единого намека на верование его владельца. Злаголд поощрял лицемерие во имя богатства, даже если приберегали верой в Золотого Бога. О том что хозяин верующий, можно понять было только по необычной двери.

– Прошу, садитесь. – Сет указал на кресло, устав смотреть на недвижимого гостя.

Сулер, шмыгнул носом, ему хотелось сплюнуть, но сразу отогнал настолько неудачное решение, у его неприкасаемости был предел, как и у терпения Лорда Арены. Имперец сел. Сет сморщил лицо, увидев, как грязные доспехи прикасаются к только что очищенной обивке, но не возмущался вслух. А ему очень хотелось, и хотелось даже сильнее, когда острый край наплечника вонзился внутрь кресла. Для экономного Лорда Арены это было словно пронзенное сердце.

– У меня для вас предложение, господин Сулер. – Вкрадчивым голосом начал Сет. Сулер не замечая, продолжил рассматривать кабинет.

Он сумел разглядеть подвешенную рядом со столом картину лучше. Самыми прекрасными красками, которые имперец видел, был нарисован величественный рукотворный великан – вершина мидвейского оружейного искусства, пришедшая из иного мира тайна, скрытая за сотней печатей. Плод труда нечеловеческого разума.

Человекоподобное чудовище высотой больше девяти метров, его вырезанное из тайных видов деревьев тело походило на огромную марионеточную куклу человека, суставы и конечности приводились в движения мощнейшими канатами, на его плечах высились пустующие платформы, внутри них во время боя боевой маг в безопасности колдует. Его глаза были стеклянными окнами, через которые виднелся кукловод, бледный худой человек с неспокойным лицом, невероятное внимание к деталям, казалось, можно было разглядеть каждую деталь машины. А слева в груди, там, где сердце, сиял сквозь щели в досках холодный синий цвет двигателя приводящего машину смерти в движение.

Великан – самый низкий класс Рукотворных Гигантов, наиболее дешевый среди всех, предназначенный для быстрых ударов с фланга, как командный узел и орудийно-стрелковая или магическая платформа. Его же старшие братья – Атланты и Колоссы – ужас любого пехотинца, по слухам, часто рассказываемым в приграничных странах к Мидвею, ими управляют уже не люди, и не зверолюды или эльфы, да и любые другие известные расы, а что-то иное.

Одной рукой Рукотворный Великан держал гигантский меч, воткнутый в землю, а другой он протягивал к невидимому художнику семью из трех человек, две как капли воды похожие хмурые девочки стояли на ладони машины разрушения, их же отцу с ужасно знакомым лицом, нравилась идея для портрета куда больше. Отец двух дочек сидел за своим столом прямо перед Сулером, его терпение начинало кончаться.

– Господин Сулер, я понимаю, величие Рукотворных Гигантов захватывает дух, но давайте вернемся к делам.

Сулер молча кивнул, резко дернув стопой. Ему не хотелось признавать, но деревянная машина смерти его завлекла.

«Отбросить пропагандистские рисунки! Восхищение врагом – шаг к измене».

– Итак, вам, наверное, интересна причина вашего столь приятного проживания на территории благословенного Мидвея?

Сулер сдержал ответ внутри рта, острак начинал подозрительно издалека.

– Я догадываюсь. – Как можно уклончиво ответил он.

Сулер был юрким диверсантом, а не красноречивым шпионом, он должен был украсть чертежи кораблей и магопушек, а не внедряться кому-либо в доверие, чтобы чертежи ему протянули как своему.