Текст книги "ФИОЛЕТ"

Автор книги: Алекс Немон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

– Крышу не сорвет? – коротко спросила Дарья Федоровна, обращаясь к леснику.

– Ох, не знаю, крыша крепкая, но и буря-то не слабая! – ответил дед, озабоченно глядя на крышу. – Даст Бог, выдержит.

Так они стояли посредине избы, не зная, что предпринять и боясь присесть, чтобы не прислоняться к стенам.

– Вам бы в углу вон там схорониться. Там горка насыпана, ветер туды не дует, – предложил лесник, показывая в дальний угол.

Только он это сказал, как сильнейший порыв затряс избу так, что они все чуть не попадали. Бревна начали скрипеть. Лиза снова заплакала, и Дарья Федоровна, подняв ее снова на руки, пробежала через комнату в тот угол, куда показал дед, присела, держа Лизу на коленях.

Еще один порыв. И еще один. Как в море: каждый вал все сильнее. Потом неожиданно все враз стихло. Лесник даже встал и попытался выйти на улицу, но Дарья Федоровна его остановила.

– Не открывайте дверь! Это еще не конец! Мы в центре урагана! – Лесник, хоть и остановился, но явно сомневался. Долго ждать не пришлось. Новый яростный порыв налетел на избу, отчего стены даже покосились. От удара дед не устоял на ногах и повалился на пол. Тут же на четвереньках он пополз к другой балке. Опираясь на нее, он снова встал на ноги.

Еще порыв – и следующий порыв. Этому не было конца. Избушка доживает свои последние минуты. Крышу не сорвало еще чудом, и неизвестно было, на каком честном слове она до сих пор держится.

Внезапно раздался страшный грохот. Дарья Федоровна прижала Лизу к себе и сильно зажмурила глаза. Казалось, что бомба взорвалась прямо посередине комнаты. Когда она снова открыла глаза, то противоположной стены уже не было. Она увидела, как ствол огромного дерева исчезал в стороне, унося за собой обломки стены. Лесник стоял на том же месте и, видно, кричал. Глаза его почти вылезали из орбит, а вместо руки торчал кровавый ошметок. Еще секунда и ветер подхватил его, подняв на несколько метров вверх, ударил о ствол стоящего рядом с избой дерева и понес куда-то вверх.

С того момента она больше не открывала глаза. Обхватив балку и крепко прижав к себе Лизу, она повторяла стиснув зубы: «Господи, только бы это закончилось! Пусть это закончится! Пусть это закончится прямо сейчас, Господи!»

Грохот и неистовство ветра длились, казалось, целую вечность. Но и кошмару приходит конец. Ветер вскоре ослаб и постепенно стих совсем. Даже не верилось, что все это наконец закончилось. Дарья Федоровна с минуту не решалась сдвинуться с места. Но все же нужно было выбираться. Женщина оторвала от блузки рукав и обратилась к Лизе.

– Внученька. Сейчас воздух очень жестокий и может повредить твои глазки. Я уже взрослая, и мне это не страшно, а тебе я сейчас повяжу эту тряпочку на глаза, ладно?

– Холосо, бабушка, – еле слышным голосом пролепетала Лиза.

Девочке не нужно было видеть все это. Второй рукав Дарья Федоровна с радостью бы повязала себе, если б могла. В тропе теперь оказалась ненужной. Многовековой лес был практически уничтожен. Большинство деревьев были повалены, как спички. Она рассмотрела невдалеке устоявшее здание станции и направилась к нему с Лизой на руках. Ей встречались изуродованные тела животных и людей. Стихия, длившаяся чуть больше получаса, уничтожила один из прекраснейших природных парков планеты, искалечила жизни сотен людей, приехавших насладиться природой в этот день.

На станции собрались выжившие. Их было много, но далеко не столько, сколько по ее расчетам должны были привести сюда десятки автобусов, которые сейчас в беспорядке лежали около дороги, какие на боку, а какие вовсе на крыше.

Спасатели прибыли только через час. В других автобусах, которые подъезжали взамен разбросанных теперь по дороге, их забрали и отвезли в городскую больницу. От услуг врачей Дарья Федоровна отказалась, и они отправилась домой на рейсовом автобусе.

По дороге она всеми возможными способами пыталась отвлечь Лизу разными историями и байками. Ей самой нужно было отвлечься от пережитого ужаса. К счастью, несмотря на сильный испуг, Лиза оттаяла и уже при подъезде к Москве стала повеселее.

Домработница Лена встретила их глазами полными испуга, но Дарья Федоровна сразу пресекла все вопросы. Они первым делом помыли Лизу, покормили и уложили спать. Дарья Федоровна сама прочитала ей сказку, и уставшая девочка заснула уже на второй странице.

Не откладывая тяжелое дело на потом, Дарья Федоровна набрала Тину и рассказала ей все как было. Выдержала вспышку ярости, слезы и укоры дочери. Она была готова выдержать все это, чтобы облегчить душу: не спорила и не возражала. А когда Тина наконец успокоилась, проговорила ровным голосом.

– Прости меня, Тина, дуру старую. Знаю, нет мне прощения, но ты прости меня, дочка.

Тина, уже выкричавшая и выплакавшая всю злобу на мать, проговорила, всхлипывая:

– Не нужно, мама. Ты меня тоже прости за слова такие. Я знаю, что этого урагана не должно было быть. Но я так испугалась за вас, – слезы помешали ей договорить.

После того они еще говорили до полуночи на другие темы, чтобы успокоиться. Попрощались, пожелав друг другу доброй ночи.

Дарья Федоровна в этот вечер долго не могла уснуть. Разве можно было нормально заснуть после такого кошмарного дня? Но не впечатления от пережитого отгоняли сон. Ее мучила одна мысль, прочно обосновавшаяся теперь в ее голове, разрушая многолетние устои. Глубокой ночью она включила свет в своей комнате, нашла помощник и включила режим ноутбука. Большой экран повис перед ней в воздухе, а на диване помощник осветил сетку клавиатуры. Зайдя на сайт поисковика, она, подумав, набрала «Move to Mars».

Глава 12

За следующим кустом была спрятана последняя ловушка. Сегодня охота проходила не слишком удачно: всего два мелких суслика. Сусликами их, конечно, можно было назвать с натяжкой. С таким же успехом этого зверька можно окрестить и белкой, и лисой. Он все равно не был похож ни на одно, ни на другое, ни на третье. Только Макс решил, что на фиолетовой планете – это суслик. Суслик имел длинное вытянутое тельце с коротким черным мехом. На меху красовались редкие лиловые пятна. Голова у зверька была совсем маленькая – только пасть с мелкими, но острыми зубами да уши. Зато хвост – вдвое длиннее тела. Мяса с него выходило немного, но только этот зверек попадался в ловушку. Остальные животные, видимо, оказывались умнее и осторожнее.

Последняя на сегодня ловушка тоже оказалась пустой. Пусть в этот день охота не удалась, но в целом за последние месяцы Максу удалось разнообразить свой рацион. Он нашел новые плоды, пригодные в пищу, продолжал каждый день ловить рыбу. Первый суслик попался в ловушку всего месяц назад. До этого Макс перепробовал массу вариантов приманок. Сначала в определенных местах на голом месте разложил все виды плодов, какие смог найти, и кусочки рыбы. Через пару дней Макс обнаружил, что особым спросом у местной фауны пользуются только некоторые плоды. Те самые плоды, которые он нашел в первые дни, как он думал, подбирались хрюками. Другие, как выяснилось позднее, были лакомством для сусликов.

Конструкция ловушки, в которую легко попадался суслик, была проще простого. Макс клал тяжелый плоский камень на согнутую тонкую палку. Палка ставилась так, чтобы едва-едва удерживать камень. Легчайшее прикосновение к ней нарушало равновесие, и камень тут же падал на зверька. Со своим длинным телом суслику волей-неволей приходилось разворачиваться под ловушкой, из-за чего он неизбежно прикасался к палке.

Какая бы ни была охота, Макс иногда добывал больше, чем мог съесть. В такие удачные дни вторую половину дня и всю ночь он занимал себя заготовкой мяса. Он достаточно много времени потратил на то, чтобы придумать, как охлаждать дым, чтобы получать мясо холодного копчения, которое сохранялось значительно дольше. Сначала он просто коптил предварительно отваренное мясо на дыму костра. Но такой продукт, хоть и был довольно вкусным, сохранялся лишь несколько дней. Наконец он догадался сделать углубление в виде кармана в глинистом крутом берегу ручья. Это была своего рода печь. Из этой импровизированной печи вверх к поверхности он прокопал вертикальное отверстие, а от этого отверстия вырыл небольшую траншею. Сверху эта траншея была укрыта плотным слоем листьев.

Когда дым из разведенного в глиняном кармане костра проникал в отверстие, он проходил немалый путь по траншее и таким образом охлаждался. В конце своего пути охлажденный дым окутывал куски мяса, разложенные на решетке над выходом из траншеи.

С того самого дня, когда Макс впервые взобрался на верхушку дерева, мысль об океане не оставляла его. Океан стал целью, которая так нужна была ему, потерянному на этой чужой планете. Имея цель, Макс приобретал смысл своего одинокого существования. Но хорошо поразмыслив, он понял, что к такому путешествию нужно подготовиться. Спешить-то ему было некуда, поэтому он тщательно продумывал план дальнего похода.

Насколько он мог судить, до океана было около двадцати километров. Казалось бы, небольшое расстояние, но по пересеченной лесной местности дорога может занять несколько дней. Макс очень надеялся на то, что ручей, находясь в близости с океаном, должен впадать в него. Очевидным решением было двигаться по руслу ручья. Но русло может проходить далеко не по кратчайшему пути. Поэтому общий путь до цели может даже удвоиться. Нужен был какой-то, пусть небольшой, запас пищи.

Вскоре стало ясно, что с сусликов было слишком мало проку. За месяц утомительных всенощных, проведенных за постоянным поддержанием огня, Максу едва удалось накоптить небольшой пучок безвкусного нежирного мяса – на два скудных обеда, не более. После недолгого хранения мясо суслика скорее было похоже на бечевку как по вкусу, так и по жесткости. За время фруктово-рыбной диеты Макс заметно исхудал и чувствовал, что теряет силы. И этот вопрос, по мнению Макса, нужно было срочно закрывать.

Однажды, исследуя окрестности, Макс наткнулся на поваленное дерево. Отвернув прогнившую кору, он к своему невероятному удовольствию обнаружил там крупных личинок, пожирающих древесину. Они были совсем как пальмовые короеды на Земле. Собрав всех личинок, что он смог найти, он почти побежал к капсуле. В этот же день личинки были пожарены на раскаленном плоском камне и съедены с большим аппетитом. За такое блюдо в ресторане пришлось бы выложить кругленькую сумму. На Земле насекомые давно вошли в повседневный рацион. Уже прошло лет пятьдесят, как люди наконец поняли то, что давно подсказывала природа. Насекомые, существующие в огромном количестве, являются прекрасным источником белка и протеинов. К тому же они гораздо эффективнее превращают съеденные растения в белок и, в отличие от коров, например, не производят столько парниковых газов.

Но здесь, на фиолетовой планете, Максу было не до экономии ресурсов. Он, в принципе, ел бы сейчас все, что пришлось. Ах, если бы в этот момент кто-то предложил бы ему говяжий стейк! Дорого бы он за него отдал.

В любом случае, короеды были для него прекрасным лакомством, но, к сожалению, других мест, где личинки бы обитали в изобилии, ему так и не удалось найти. Другие же насекомые, которые ему приходилось здесь видеть, были слишком малы и не пригодны в пищу.

Вечерами, закончив все свои дела, он сидел на берегу ручья, рассматривая воду, и думал о том, как же ему, наконец, поймать хотя бы одного хрюка. У этого, надутого, как меховой шарик, зверька должно было быть вкусное мясо. Так Максу почему-то казалось. Но только хрюки, видимо, и сами знали о своей привлекательности и здорово осторожничали.

Неделю назад Макс потратил несколько дней на безуспешные попытки убить хрюка, метая в них копье. Нож, привязанный к палке, превращался в вполне сносное оружие. Но если ему и удавалось выследить семью хрюков, собирающих опавшие плоды, то животные никогда не подпускали его слишком близко, чтобы можно было попасть в цель. Хрюки  часто разбегались в разные стороны еще до того, как копье падало на землю. Все, чего он добился, так это того, что все семьи хрюков, обитающие поблизости, уже точно знали, что это странное двуногое существо опасно и от него лучше спасаться бегством как можно скорее.

В своих мыслях Макс все чаще и чаще приходил к необходимости более эффективного оружия. Хороший лук, как он думал, мог бы помочь. Но первые попытки сделать его оказались тщетными. Для начала он попробовал просто привязать тонкие волокна строп парашюта к согнутой палке. Но стрелы из такого горе-лука пролетали от силы метров пять. Таким способом хрюков даже не удалось бы испугать. Тогда он бросил эту затею, поскольку его больше занимала идея о хорошей ловушке. Но теперь Макс снова вернулся к луку как к единственному возможному варианту улучшения результатов охоты.

Было вполне понятно, что для того, чтоб послать стрелу на большое расстояние, нужна большая энергия. Обычную палку было слишком легко согнуть. Она не накапливала достаточно силы, чтобы потом вернуть ее стреле. Когда-то давно Максу довелось иметь дело с луком. Один его знакомый  хвастался своим хобби. Макс помнил легкий укол зависти, который ощутил, когда хозяин лука попадал в яблоко на расстоянии десяти метров. Но тот лук весь был выполнен из полимерных материалов. Макс не считал себя слабаком, но когда натягивал тетиву того лука, то руки предательски дрожали. Зато его знакомый без труда натягивал тетиву, смешно приставляя ее прямо к носу, и отпускал. Если б кто знал, как он завидовал ему сейчас! С таким луком и стрелами можно было бы обеспечить себя мясом на год вперед.

Правда, из чего бы ни был выполнен лук, главными особенностями было сочетание прочности и гибкости. Для прочности древесина должна быть высушена, но в этом случае возникала другая проблема. Палки в сыром лесу скорее превращались в труху, чем в прочную древесину. Сами эти палки были прямыми, и на них было сложно натянуть тетиву. При попытке же сильно согнуть такую палку она ломалась.

Все его бесконечные попытки заканчивались предательским «клац» и потоком ругательств в сторону палки, леса и хрюков, из-за которых Макс был вынужден испытывать столько разочарований. Луки ломались при первом или втором, если повезет, выстреле.

Один раз из достаточно большого полена Макс смог вырезать лук, форма которого была заранее изогнута. Кто бы знал, каких трудов ему стоило эта резьба, ведь единственным инструментом для него оставалсяс нож. В результате лук все равно сломался сразу в двух местах. И только потом, спустя некоторое время после вспышки раздражения и разочарования, Макс понял, что в этом вырезании не было большого смысла. Искусственный изгиб нарушил структуру волокон, и прочность стала гораздо ниже.

Наконец как-то утром, еще не оправившись ото сна, Макс вспомнил, что дереву можно придать любую форму, если обработать древесину паром. Возбуждение от этого открытия захватило его полностью. В этот день он даже не ходил проверять ловушки. Все его внимание было сконцентрировано на луке.

Сначала нужно было хорошо обработать паром по крайней мере места сгибов. Из подходящего полена Макс сначала выстругал заготовку. Он не обрезал древесину, а откалывал доску от полена. Вбивая нож в поперечину полена, Макс получал небольшую щель и в нее вставлял заранее выструганный деревянный клин. Таким образом, получалась относительно ровная доска, состоящая из ненарушенных волокон. Вот в чем, как полагал Макс, должен быть секрет прочности. Уже из этой доски он выстругивал более узкую планку, сужающуюся на двух концах.

На длинной палке, положенной на рогачи, он разогрел в кастрюльке и кружке из спасательного набора воду. Пришлось постараться, чтобы они были подвешены на одном уровне. Заготовку Макс положил на кружку и кастрюлю так, чтобы пар проходил одновременно через места сгибов. Время от времени всю конструкцию приходилось снимать и переливать воду из кастрюли в чашку, поскольку там вода выкипала быстрее. Пропарив таким образом палку около часа, Макс мог принятья за сгиб. После пропарки дерево действительно очень легко поддавалось деформации. До сих пор он не был уверен в результате полностью, но сейчас радость охватила его. Дерево в местах сгибов стало эластичным, как резина. Согнув под подходящим углом оба конца, Макс зажал лук между тремя заранее подготовленными камнями. Все угли из костра он подгреб с обратной стороны камней, чтобы те их подогревали, но не жгли сам лук.

Все действия с луком на этот день были завершены. Пообедав из запасов, Макс решил, что такой эмоциональный подъем, как сейчас, было очень жаль потратить впустую. Он вспомнил еще об одной идее, которая иногда приходила к нему в голову вечерами, когда, сидя на поляне, он скучал по Тине и Лизе. В такие моменты ему очень хотелось поиграть на гитаре что-нибудь. Ему казалось, что музыка могла бы приблизить его к родным, если не физически, то духовно.

Разумеется, ни о какой гитаре здесь на фиолетовой планете речи быть не могло. Но кое-что все-таки можно было сделать. Однажды, гуляя по лесу, он набрел на дерево, очень напоминающее по структуре бамбук. Срезав тогда один черенок, он смог убедиться, что этот бамбук с синими, как небо в летний день, листьями, был полый внутри. Как нельзя лучше ветка такого дерева подходила для чего-то наподобие дудочки или сопилки, как называют ее украинцы.

Он долго возился над правильным отверстием свистка, а потом по очереди вырезал десять дырочек под пальцы. Дудочка из местного бамбука вышла не очень. Некоторые ноты фальшивили, но Макса это не смущало. Кто мог услышать его здесь? Хрюки и суслики? Он надеялся, что им его грустная мелодия, затянутая на закате, понравилась. В этой девственной тишине засыпающего леса, когда дневные жители уже прятались по своим норам и гнездам, а ночные еще не продрали глаза, звуки сопилки звучали волшебно. Он верил, что где-то там, на Земле, Тина сейчас видит сон и слышит эту мелодию, знает, что он не погиб, и безумно скучает.

На следующий день утро бесцеремонно ворвалось в его сознание. Макс не помнил, как заснул и что ему снилось. Неизвестно сколько бы еще он спал, если б не звук будильника. После традиционной зарядки и замера времени восхода он первым делом проверил свой лук. Результат превзошел все его ожидания. Его новое оружие, скованное камнями, выглядело прекрасно. Угли давно превратились в золу, а камни остыли. Только Макс поднял свой лук, то сразу понял, что его задумка удалась. Оба изгиба остались на месте. Попробовав один, потом другой, Макс убедился, что древесина не поддается изгибу так просто, как вчера после пропарки. Теперь ему нужна была хорошая тетива и стрелы.

В памяти у него осталось, что у правильного лука тетива должна быть на десять сантиметров короче, чем размах самого лука. Так, по крайней мере, говорил его знакомый. Из волокна стропы Макс связал петлю и тщательно закрутил  ее в длинную косичку. Так у него получилась очень прочная тетива с двумя петлями для захвата на концах. Одну петлю он посадил на заранее вырезанную прорезь на конце лука, потом зажал лук между ног и, согнув лук на себя, надел вторую петлю. «Просто класс!» – вслух оценил свою работу Макс.

Стрелы также были подготовлены заранее. В лесу ему удалось найти кусты с частыми длинными ветвями, торчащими вверх. Эти ветви были совершенно прямыми и как нельзя лучше подходили для стрел. Для наконечников сгодились крепления парашюта. Это были небольшие алюминиевые прямоугольники с отверстиями для строп. Сгибая прямоугольник по диагонали и тратя несколько минут на сгибание и разгибание, Макс получал два острых наконечника. Такие наконечники он вставлял в расщепление и туго стягивал тонкой обметкой.

Пришло время проверить лук. К небывалому восторгу Макса, первая же стрела, пущенная из лука, пролетела метров тридцать, прежде чем плотно встряла в землю. Даже пришлось потратить немало времени, чтобы найти ее. Лук не сломался ни на втором, ни на третьем выстреле и, похоже, вообще не собирался ломаться. Макс уже предвкушал вкус жареного мяса сегодня на ужин.

Излюбленным местом для хрюков были заросли безвкусных белых плодов. Направляясь к поляне, Макс с улыбкой вспомнил, как тогда, в первые дни, уговаривал себя, что они не только пригодны в пищу, но и очень вкусные. Сейчас-то он мог смело сказать, что эта пища для свиней, вернее для хрюков. Макс уже не раз был здесь и немало времени потратил на безрезультатные попытки поразить хрюков копьем. Сейчас он снова возвращался туда и надеялся, что хрюки сегодня подпустят его достаточно близко.

Но не все так просто. Два часа в невероятном напряжении внимания он просидел на ветке, спрятанный густыми листьями, и собрался уже, было, уходить, как услышал шорох и характерное похрюкивание. Это семья ничего не подозревающих зверьков прибыла для трапезы. Расстояние было подходящим для лука, но не для копья – метров десять или чуть больше. Раньше Макс убедился, что ближе к хрюкам подходить было бесполезно. Даже если ты совершенно не двигался и не дышал, они каким-то непостижимым образом все равно ощущали его присутствие и не подходили.

От напряжения Макс даже вспотел. Капля пота повисла на носу. Ему очень хотелось смахнуть ее, но он удержался. В семье было около семи особей. Трое животных обычного для хрюков размера – как баскетбольные мячи. Еще трое футбольных меховых мячиков – видимо, детеныши. И наконец, самый большой хрюк выделялся из всей компании. Для него Макс даже не смог подыскать подходящий мяч. Этот хрюк ел меньше всех и больше смотрел по сторонам. Нужно было выбрать цель. Где-то на уровне подсознания Макс понимал, что если целиться в группу, то никуда не попадешь. Медленно и аккуратно он поднял лук. Вспомнились назидания того знакомого: «Не целься слишком долго. Руки устанут, и тогда ты все равно не попадешь».

Большой хрюк смотрел как раз в сторону и был отличной мишенью. Растянув тетиву, подражая единственному лучнику, которого он знал, Макс приставил стрелу к кончику носа. Он видел большого хрюка прямо по линии стрелы, чуть приподнял лук, чтобы учесть расстояние, и разжал пальцы.

«Вжик», – стрела вылетела в направлении хрюков, и Макс увидел ее полет, как в замедленной съемке. Капля пота наконец свалилась с носа, и через секунду Макс вздохнул с облегчением – он попал. Точно попал, потому что тишина вокруг была нарушена оглушительным визгом. В нем Макс слышал смешение боли и гнева. Недолго думая, он ринулся к поляне. Хрюков и след простыл. Большого тоже не было, но Макс понимал, что если тот ранен, то далеко ему не уйти. И действительно, хорошо оглядевшись, он увидел кровь на голубой траве. Кровь у местных животных, похоже, была того же состава, что и на Земле, – красная. А почему бы и нет? Ведь никто не удивляется, что ученые, живущие в разных уголках планеты, одновременно изобретают одно то же. Почему бы и матушке природе в разных местах вселенной не дойти до того, что кислород лучше всего переносить эритроцитами?

Он увидел еще один след поодаль – вожак хрюков истекал кровью. Макс, видимо, здорово его ранил. Долго искать не пришлось. Через десяток шагов он нашел хрюка. Не было сомнений в том, что это был вожак. По сравнению с теми хрюками, каких ему доводилось видеть, этот был гигантом. Хрюк лежал, вдыхая последние глотки воздуха в своей жизни. Его круглое, как мяч, тело вздымалось при каждом вздохе. Маленькая голова на короткой шее лежала на земле. Открытый глаз смотрел в небо, а из пасти струйкой стекала кровь. Стрела попала хрюку в бок и прошла насквозь. При приближении Макса животное начало брыкать задними ногами, но встать ему уже не пришлось. Через секунды глаз потух и жизнь ушла. Максу сразу стало как-то тоскливо и жаль это животное, но ему нужно было отогнать такие мысли. Перед ним теперь лежала туша мяса. Природа жестока, и если хочешь жить, сантименты ни к чему. Взяв хрюка за ноги, Макс взвалил его на плечи. Сколько тысяч лет прошло с того дня, как его древний предок вот так же взваливал свою добычу на плечи? Но каждая клеточка помнила этот охотничий азарт и радость добычи. Желудок сворачивало от образа прожаренного стейка. Максу вдруг сильно захотелось закричать. Желание было иррациональное, но настолько сильное, что он не смог сдержаться. Древний дух проник глубоко и просился наружу. «Аиии-гааа!» – разнеслось по лесу. Охотник возвестил о добыче.

 Идя к капсуле, Макс оценил размеры хрюка. Туша была плотной и тяжелой. Свалив животное возле кострища, он почувствовал облегчение. Еды было много!

Подточив нож о камень, Макс взялся освежевать тушу. Ему нужно было позаботиться о том, чтобы сохранить шкуру. Кто знает, для чего она сможет пригодиться в будущем? Хотя Макс и не был специалистом, но догадывался, что шкуру нужно снять с туши, как шкурку с банана. Он отрезал голову у основания шеи и подобие копыт на концах коротких ног. После того сделал продольные разрезы на лапах и по всей туше сверху вниз. Небольшое усилие – и шкура соскользнула на удивление легко. Еще не меньше часа ушло на то, чтобы разделить тушу на небольшие куски. Макс очень старался, но его движения все равно были неумелыми. С горем пополам ему удалось разделать тушу и приняться за готовку. Ничего лучше жарки на шампурах ему не пришло в голову. Из того же куста, из которого он недавно мастерил стрелы, Макс теперь вырезал несколько шампуров. Костер как раз догорел, и Макс выложил на распорках целый ряд отменных шампуров. Не имея другого маринада, Макс натер мясо фруктами.

Смотреть на готовящееся мясо было тяжело. Вокруг разносился давно забытый запах. Все время приготовления он боролся с желанием схватить кусочек прекрасного, истекающего жиром мяса, но удержался.

Когда готовка завершилась, можно было наконец снять пробу. Мясо хрюка было восхитительным. Тина не оценила б эту картину: жир прямо стекал по щекам. Холестериновый ужас – именно так бы она это и назвала. Макс улыбнулся от воспоминания, но стыдно ему не стало. Худой и изможденный. Только сейчас он понимал, как не хватало ему настоящей еды на фиолетовой планете. Пусть мясо было совсем не соленым и не перченым, но по сравнению с пресной рыбой и жесткой суслятиной это было настоящим чудом. Одним словом вкуснятина.

Правда, ночью ему пришлось тяжко. Желудок к таким порциям совсем не привык, но и спать-то не хотелось. Его охота сегодня стала первым крупным успехом. И этот успех вселял в него уверенность в будущем. Конечно, никто не отменял его тоски по близким. Но к тоске теперь прибавилось еще что-то. Он знал, что не пропадет. Макс разложился под костром, думая обо всем, что случилось и может случиться. В мечтах своих он все чаще приходил к океану. Он не мог объяснить для себя это непреодолимое влечение. Чувствовал всем сердцем, что там его ждет что-то важное, способное изменить все к лучшему, способное дать надежду.