Текст книги "ФИОЛЕТ"

Автор книги: Алекс Немон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

Глава 26

Они втроем сидели в каюте, когда по всей «Надежде» полностью отключилось электричество. Свет погас без всякого предупреждения. Страх черным пятном выплеснулся быстрее, чем она смогла, как всегда, взять себя в руки. «Вот, Даша, вы и приехали. Господи, ты ведь знала, что эта идиотская затея ни к чему хорошему не приведет! Как же ты могла отпустить Тину с Лизаней, да еще и сама согласиться на это безрассудство?!»

От этих тягостных мыслей Дарья Федоровна очнулась, когда в метре от нее в непроницаемой темноте начала хныкать Лиза.

Если ей, старой стерве, как миссис Железная сама себя иногда называла, было страшно, то как же должно быть страшно маленькой четырехлетней девочке?!

Дарья Федоровна встала, нащупала в кромешной тьме Тину, которая уже добралась до дочурки, и они сели, обнявшись, в невероятном волнении.

– Наверное, какая-та пустяковая авария… – тихо проговорила в темноте Тина, поглаживая Лизу по голове. – Не волнуйся, солнышко, сейчас все починят, и снова будет светло.

– Мама, мне стласно, – прохныкала Лиза.

– Не нужно бояться. Этим кораблем руководят настоящие герои. Для них это пустяковое дело. – Тина старалась сделать веселый голос, но ей самой было страшно до слез. Она представила на секунду, как в безмолвной тишине их тела миллионы лет могут скитаться по бесконечному космосу. – Ох, – многозначительно вздохнула она и только крепче обняла Лизу. Та просто дрожала от страха.

– Вот они сейчас там копаются в своих винтиках и гайках, а обычные люди должны сидеть здесь в кромешной тьме. – Дарья Федоровна начала ворчать привычным тоном, пытаясь заменить страх раздражением. – Пусть только включат свет. Я вам там покажу кузькину мать.

После сказанного повисла пауза.

– Куськинумать, – задумчиво повторила Лиза.

– Мама! – шепотом, но с явным укором прошипела Тина.

Они просидели в темноте еще около десяти минут. Тина с Дарьей Федоровной наперебой пытались отвлечь Лизу, а сами волновались все больше. Вспоминали все, что только возможно. Лиза вдруг задала традиционный вопрос.

– Мама, а когда мы плилетим на Малс, папощка уже будет там?

Тина ничего не ответила, а Дарья Федоровна почувствовала напряжение, повисшее в воздухе. Тина сейчас была вся на нервах. После длительной паузы она начала говорить.

– Понимаешь, Лиза. Я должна тебе сказать одну вещь.

Голос у Тины дрожал. Если бы Лиза была чуть постарше, то одного этого хватило бы, чтобы все сразу понять. В этой давящей темноте Тина вдруг почувствовала невообразимую тоску. На нее навалилась усталость от этих бесконечных выдуманных историй о Максе, и ей захотелось, как ни безрассудно это было в сложившейся ситуации, прямо сейчас объяснить ей правду.

Догадавшись, что происходит, Дарья Федоровна, не давая Тине опомниться, быстро затараторила.

– Ах, Лизаня, если бы ты знала, как папочка тебя любит и какие огромные и пламенные приветы он тебе передает, как он скучает по нам всем и по тебе в особенности! Вот прилетим на Марс, потом к нам прилетит папа, и вместе закатим большую дискотеку.

Было бы светло, Дарья Федоровна сейчас кидала бы в сторону Тины укоряющие взгляды. Вместо этого она прямо таки впилась ногтями ей в плечо, давая понять, что запрещает говорить  то, что она задумала. Да Тина уже и сама опомнилась, почувствовала стыд и больше не заикалась даже о «важных вещах».

Наконец в динамиках что-то зашуршало и как гром в ясный день протеленькал информационный позывной. Все пассажиры «Надежды» замерли в ожидании.

– Уважаемые пассажиры. Произошла небольшая поломка, которая сейчас устраняется. – Проговорил приятный женский голос. Тон голоса без тени беспокойства сразу же всех расслабил. Голос между тем продолжал:

– Капитан был вынужден отключить все системы для проведения диагностики. Тестирование только что завершилось. Все системы в норме. Просим вас оставаться на своих местах и сохранять спокойствие. В течение часа питание систем будет восстановлено.

В один голос все пассажиры, закрытые в своих темных каютах, выдохнули. За тонкими стенами послышались отдельные одобрительные возгласы. Напряжение как рукой сняло.

Спустя полчаса свет был включен. Во время аварийного отключения корабль продолжил вращение по инерции, поэтому гравитация в каютах сохранилась. Еще через полчаса мерный рокот двигателей дал знать о том, что полет продолжается.

После происшествия все пассажиры были в поднятом настроении. Известно, что люди после пережитого без последствий испуга всегда чувствуют эмоциональный подъем. Так и пассажиры «Надежды» выходили из своих кают и приветствовали друг друга в коридорах, как будто были уже сто лет знакомы. Капитан,  сидя в своем кресле, наблюдал на повисшей в воздухе картинке за пассажирами. Он задумчиво сказал сидевшей рядом доктору Джейни.

– Пожалуй, Джейни, небольшой стресс пойдет им всем на пользу. Теперь у них, как говорят психологи, пережитая совместная реальность. Могу поспорить, что к вечеру они все там раззнакомятся. А вы  хотели какие-то им мероприятия устраивать.

Джейни, которая несколько минут до этого умоляла капитана сделать побыстрее объявление, только сейчас оценила всю глубину этой задумки. Как же она была зла! Не взирая на субординацию, она требовала сделать заявления, грозя капитану проблемами со здоровьем пассажиров. Он все-таки дал ей возможность сделать объявление. Именно ее спокойный тон прозвучал только что в динамиках «Надежды». Но только все это произошло уже после того, как она готова была наговорить много лишнего.

Каливан от души позабавился ее праведному гневу, но как человек, превыше всего ставящий дисциплину, все-таки дал ей наряд вне очереди за нарушение субординации. И снова, как в случае с Ником, его подчиненная чуть ли не с благодарностью приняла наказание. Теперь-то она поняла, что опытный капитан с холодным расчетом всего за несколько минут решил проблему, которую она собиралась решать ближайшие две недели полета. Судя по тому, что она видела своими глазами на картинке с камер, капитан был прав. Совершенно незнакомые люди приветствовали друг друга, пожимая руки, похлопывая по плечам и обнимаясь.

Тина с дочерью и мамой тоже вышли в коридор. Оставаться в каюте совсем не хотелось. В коридоре, все время закругляющемся вверх, они встречали радостных людей. Какая-то женщина подошла к Тине вся в слезах, и Тина не смогла удержаться от порыва и обняла ее. Рядом с женщиной стояла маленькая девчушка примерно того же возраста, что и Лиза. Она, в отличие от матери, не выказывала особенных эмоций и поглядывала по сторонам.

– Ах, простите меня. Я такая плакса. Мы тут одни с Никочкой, – стала извиняться перед Тиной женщина.

– Вы тоже без мужа? – удивленно спросила ее Тина.

– Ах, нет. Муж есть, но он член экипажа. Мне было так страшно. Вот Ника у нас не из робкого десятка. Вся в папу.

Тем временем Ника уже вовсю знакомилась с Лизой. Дарья Федоровна, склонившись над девочками, рассказывала им, как правильно знакомиться.

– Вы знаете, вы мне так понравились, – непосредственно заявила женщина. – Давайте будем друзьями, а то на этом корабле невообразимо скучно. Даже поговорить не с кем. Я Нелли. – Она протянула руку Тине.

Такая прямота как-то сразу пришлась по душе Тине.

– А я Тина. Это моя мама – Дарья Федоровна, а это…

– Лиза! – перебила ее Ника.

– Ника, нельзя перебывать старших! – тут же пожурила ее Нелли.

Они вместе пошли по коридору вслед за всеми переселенцами: в зал отдыха – обменяться впечатлениями. Там они нашли подходящую лавочку и спустя немного времени уже обсуждали всевозможную дребедень, а малые бегали вокруг них, играя в какие-то свои, известные только им, игры.

В динамиках звучала классическая музыка, время от времени прерывающаяся объявлениями. Из этих объявлений они узнали, что со следующих суток на корабле вводится строгий распорядок дня. Подъем в семь часов, после чего обязательные утренние упражнения в своих каютах. Специальные компьютеры и тренажеры, которыми были оборудованы все каюты, должны были четко регистрировать факт занятия.

Как уверял голос в динамиках, для каждого пассажира была разработана специальная программа физических упражнений, которой каждый был обязан следовать.

 При слове «обязан» многие недовольно поежились. Для людей, покинувших Федерацию, высшей ценностью своей признающую демократические свободы, услышать это слово по отношению к таким банальностям, как утренняя зарядка, было немного необычно. Но закон на корабле был строг, и за невыполнение правил можно было даже схлопотать наказание в виде исправительных работ или штрафов.

Физическими упражнениями все не ограничивалось. Организаторы программы переселения решили, что людям будет гораздо легче перенести однообразие длительного перелета, если их по уши загрузить работой. А поскольку особой работы на корабле не было, было решено заменить ее на обучение. В течение семи следующих дней каждый переселенец обязан (опять же) выбрать набор предметов для изучения, чтобы хватило на весь полет. Все эти обязанности не стали новостью ни для кого, поскольку доводились до них на семинарах на Земле. Так что особенно никто не возражал.

После зарядки и обязательного душа – завтрак, который поступал в каюту по каким-то скрытым в стенах каналах. Далее – свободное время до обеда.

Именно то, как на корабле проводить свободное время, сейчас живо обсуждали три женщины. Хоть вариантов было немного, выбор все же был. Дарья Федоровна собиралась по большей части проводить время в библиотеке. «Есть так много классических произведений, на которые как-то не хватило времени. Теперь уж его у меня будет вдоволь», – говорила она остальным.

Тина планировала посещать вместе с дочуркой три-де-арт. Еще на Земле она очень интересовалась этим видом искусства. Три-де-художники закрывались в небольшой комнате с белыми стенами, полом и потолком. Когда входишь в такую комнату, то поначалу слепит глаза от белоснежного света вокруг. Специальный голографический генератор может строить непрозрачное изображение в любой точке пространства.

С помощью голосовых команд можно вызывать палитры кисти и множество других инструментов, а потом прямо в воздухе рисовать!

Один только раз Тине довелось попробовать это развлечение случайно, когда она готовилась к очередному развлекательному проекту по работе. Ей тогда очень понравилось. Мало того, что собственными руками можно было создать яркие трехмерные картины, но потом их с помощью специального устройства можно было превратить в цветную пластиковую скульптуру.

На «Надежде» собственную скульптуру нельзя было построить, но итого достаточно было, что можно было вдоволь повеселиться вместе с четырехлетним ребенком.

Дик Каливан с момента аварийной остановки двигателей стал еще более сосредоточенным и угрюмым, чем ранее. Теперь он понимал, что все эти моделирования и проработки миллионов различных ситуаций – лишь забавы ботаников, сидящих в офисах. Такой себе болт, размером не больше указательного пальца, привел к тому, что пришлось выключить все систему на целых два часа. Сколько еще разного мусора блуждает в пространстве? Разве кто-то знает ответ?

Но вот этот болт был свидетелем трагедии, а может быть, наоборот, чьего-то спасения. Жаль, не было времени провести расследование. О гибели Макса Армистова капитан Каливан ничего не слышал. В то время в космосе случалось много всяких происшествий. Так что и это осталось особо незамеченным.

Столкновение заставило «Надежду» отклониться от курса. Это было небольшое изменение, но маршрут к Марсу был проложен заново. Это незначительное, казалось бы, событие вернуло Каливана к мысли о том, что рассчитывать можно только на себя и свою команду. А вот провидение всегда будет подбрасывать разные штучки. Каливан был как раз тем человеком, который не боялся провидения. Он только относился к нему серьезнее других.

Глава 27

Еще месяц прошел с того дня, когда Макс стоял на вершине горы и пожирал глазами свою вожделенную находку. Теперь к ежедневным отчетам для Тины и Лизы прибавился еще один ритуал. Он открывал фотографию, сделанную тогда на вершине, и подолгу рассматривал черную полоску.

Когда первый восторг минул, он попробовал взглянуть на нее критично, но так и не нашел, к чему придраться. Черная абсолютно ровная полоса выделялась контрастом на бледно-желтом песке. Макс сделал снимок в самом высоком разрешении и с помощью цифрового увеличения мог рассматривать то, чего не видел глазами. Но и это не добавляло аргументов против. Перед ним, очевидно, было рукотворное сооружение, а тайна его происхождения, бесспорно, была скрыта за куском скалы.

Макс подолгу не мог заснуть и все рисовал в своем воображении картину будущих открытий. Как ни рвалась его душа тут же выступить в путь, здравый смысл подсказывал, что к путешествию нужно хорошо подготовиться. Возможно, то, что он найдет там за скалой, потребует продолжения пути. И ему в этом пути совсем не хотелось тратить время на добычу пропитания.

Он много охотился и сейчас возвращался с очередного выхода в лес. На спине, держа за задние ноги, он нес теплого еще хрюка, и был весьма доволен добычей. Звезда уже клонилась к горизонту, и Максу нужно было спешить, чтобы выйти из леса засветло. Под тяжестью хрюка он слегка наклонил спину, глядя себе под ноги.

Он, скорее, почувствовал, чем услышал движение за спиной, и прежде, чем успел осознать происходящее, инстинктивно подогнул ноги и распластался на земле. Этой встречи Макс с трепетом ожидал почти все время, и он точно знал, что когда-нибудь это случится. Животное снова напало сзади и снова промахнулось. Несмотря на то, что он сотни раз прокручивал в голове то, как это может случиться, Макс лежал не в силах шелохнуться, слушая гулкие удары своего сердца. Где-то в нескольких шагах от него находилось огромное чудовище, желающее его съесть. Не убить – в том понимании, в котором мы привыкли применять это слово, а именно съесть, сожрать. Оно не станет трудиться, чтобы убить его, прежде чем начать есть. У него нет смысла просить пощады. От него не убежишь – нужно драться за жизнь.

Кровь застыла от страха. Макс несколько секунд был как парализованный, но инстинкт самосохранения требовал действий, поэтому Макс постарался взять себя в руки.

Он все еще лежал на земле. На этот раз все его оставшиеся пальцы были на месте. Животное промелькнуло над ним тенью, не издав ни звука, и мягко опустилось на волосатые лапы в метрах семи от него.

Макс знал, что сейчас ему нужно было встать, но, черт возьми, как же сложно было это сделать! Адреналин сковывал его мышцы, и только в голове ясно стучала мысль: «Вставай или умрешь! Вставай или умрешь!» Сделав над собой усилие, он поднялся и встал в полный рост. В сознании образ животного уже стерся, и сейчас в свете заходящей Звезды можно было рассмотреть его внимательно.

Оно стояло на задних лапах, вперив взгляд необычно умных глаз на коротких ножках, торчащих из головы, прямо в глаза Максу. Всклоченная длинная черная шерсть покрывала все тело, но даже под этим одеялом можно было рассмотреть мощные мускулы. Животное стояло неподвижно, как будто пытаясь разгадать замысел Макса. Только едва видно поднималась и опускалась грудь.

Макс наконец очнулся от первого шока и вспомнил, что ему нужно было делать. Медленно он потянулся рукой к колчану стрел, который висел за спиной. Его движения были плавными. Он надеялся, что животное не увидит в этих движениях ничего угрожающего. «Господи, сделай так, чтобы оно решило подольше на меня посмотреть!» Подумав об этом, Макс поднял лук и стал медленно натягивать тетиву. Руки его предательски дрожали. «Промах – и тебе конец, Макс. Что бы ни было, целься хорошо». Было так тихо, что самым громким звуком вокруг был скрип тетивы, натянутой до предела. Вся живность вокруг замерла. Фиолетовый лес ожидал развязки.

Неожиданно животное, видимо, насмотревшись на свою будущую жертву, сдвинулось с места и стало с невероятной скоростью приближаться к Максу. Шаг, следующий шаг. Так в фильмах-страшилках передвигаются привидения. Макс наблюдал за ним, как в замедленной съемке, а оно все приближалось – рывками, как будто кто-то вырезал кадры для создания эффекта. Еще мгновение, и оно будет у него перед носом. Меж тем руки, то ли от страха, то ли от того, что он старался натягивать тетиву слишком медленно, ходили ходуном.

Когда Макс пустил стрелу, он уже знал, что не попадет. Он выстрелил в животное почти в упор, но от дрожи стрела соскользнула с руки, которой он держал лук. Тетива больно ударила по предплечью, а сама стрела полетела сильно в бок, вяло, как будто ее бросил ребенок. Макс даже удивился, увидев, что она все-таки попала в плечо животного, но потеряв энергию, вонзилась неглубоко, едва пробив кожу. Оно даже не вздрогнуло от такой пустяковой царапины. «Это конец», – успел подумать Макс перед тем, как огромная черная масса навалилась на него всей тяжестью.

В следующий момент он уже лежал на земле. От удара сперло дыхание, но ему было не до того. Упираясь обеими руками, согнутыми в локтях, в волосатую грудь, он боролся за свою жизнь. Огромная груда мышц сейчас лежала на руках Макса. Здоровенная пасть была открыта. Оттуда вместе с шумным дыханием вырывалось зловоние от застрявшего в зубах и давно гниющего мяса. В глубине раскрытой челюсти показалась вторая челюсть, которую Макс видел при прошлой встрече, только на этот раз он мог наблюдать ее гораздо ближе. Вторая челюсть, с двумя рядами острых зубов, крепилась на длинной розовой ножке-языке. Ни животное, ни Макс не издавали ни звука. Слышалось только беспорядочное «клац-клац» от зубов второй челюсти, которые едва не доставали носа Макса, и дыхание обоих.

Спустя минуту борьбы Макс почувствовал, что ослабевает. От невероятного напряжения руки стали каменными, и он понимал, что они вот-вот откажут. Но и животное чуть ослабило хватку. Этим Макс и воспользовался. Резко, перенеся все усилие на левую руку и оттолкнув животное, он высвободил правую и потянулся к ножу на поясе. В этот момент животное, увидев свободную лазейку, занесло лапу и с размаха ударило Макса по голове. Если бы к тому времени в руке у Макса еще не было ножа, то исход схватки был бы предрешен.  Но перед тем, как тяжелая, будто кувалда, лапа опустилась на голову, Макс успел вставить нож пониже центра груди и с силой нажал. Нож сначала остановился, а потом, развернувшись слегка, видимо, прошел между ребрами и вонзился в мягкую плоть по самую рукоять.

От удара по голове у Макса в голове зашумело так, что в первую минуту он даже не слышал ужасающих предсмертных криков. Он чудом не потерял сознание. Животное сразу же отпрянуло и повалилось на землю в трех шагах от места борьбы. Макс видел, как оно извивается, словно брейк-дансер, подпрыгивая от земли не меньше чем на метр и колотя всеми конечностями о землю. Слух наконец вернулся к нему, и тогда Макс услышал оглушающий визг. Как будто стадо поросят кто-то решил пустить под нож одновременно. Животное крутилось и подпрыгивало, как зажженная петарда, колотя лапами, крушило все вокруг и, не переставая, визжало.

Агония продолжалась еще несколько минут. В это время Макс сидел на земле, затуманенным взглядом наблюдал, как жизнь покидает его страшного врага. Он надеялся, что не попадется под эти страшные опасные удары испускающего дух чудища.  «Господи, пусть оно умрет побыстрее», – шептал он про себя. А оно все билось, теряя последние силы. Когда оно затихло наконец, только взгляд двух глаз, смотрящих прямо на Макса, говорил о том, что в этом теле еще теплится жизнь. Но вот и глаза потухли, превратившись в две безжизненные стекляшки.

Еще несколько минут Макс смотрел в эти пустые глаза, не веря, что все обошлось. Потом он тяжело поднялся, еле волоча ноги от усталости. Опустившись на колени перед трупом, он зачем-то погладил черную шерсть. Она оказалась плотной, как у овцы. Тело еще было теплым. «Пожалуй, надо было бы содрать с тебя шкуру», – сказал себе Макс, но он так устал, что решил отбросить эту идею. Он взялся за рукоять и вытащил нож. Кровь мерной струйкой начала вытекать на голубую траву. «Вот и все. Мой враг погиб. Ты был достойным врагом. Теперь ничего не держит меня здесь на берегу. Пора отправляться в путь». Он дополз по земле к туше хрюка, которая валялась поодаль, взял ее за задние лапы и так и тащил, волоча до самой палатки.

Макс ошибся. Он никуда не отправился тогда и на следующий день тоже. Поздним вечером, когда он доплелся до берега, он чувствовал себя совершенно истощенным. Все тело ныло от ушибов. Голова была залита кровью: от удара треснула кожа на лбу. В таком состоянии и думать было нечего о том, чтобы выступать в долгое путешествие.

Еще неделю он восстанавливал силы. Много плавал, как будто старался очиститься. Много смотрел на фотографии своих родных и черной полоски на пляже за горой. Одержанная им победа вызывала чувство гордости. Вместе с тем одна мысль не давала ему покоя. А вдруг это существо и было представителем той разумной жизни на фиолетовой планете, которую он намеревается так настойчиво искать? Хотя в этом случае можно было ожидать каких-то искусственных предметов: оружия, украшений, одежды. Он больше не возвращался к тому месту, решил оставить тело в покое. Но он и так отлично помнил, что на теле не было ничего подобного. Все-таки это был пусть отлично развитый, но хищник, думающий только об убийстве ради пропитания.

К моменту выхода в путь Макс скопил целый мешок полупрозрачных полос копченого мяса и несколько десятков маленьких пресных лепешек. В бурдюк, сложенный из трех связанных вместе желудков хрюков, он налил чистой воды. Вечером накануне дня выхода вся поклажа, включая бессменный гамак, была готова. Макс сложил вещи около входа в палатку, подкачал зарядку помощника и заснул крепким сном.

Наутро, только начало светать, он проснулся за две минуты до намеченного времени. Такое с ним случалось часто. Как будто внутренние часы подсказывали ему время наступления важного события. В красном свете едва показавшейся из-за горизонта Звезды Макс искупался в прохладном океане, взвалил поклажу на спину и двинулся в путь навстречу свой надежде.