Текст книги "Броненосцы Петра Великого. Части 1 и 2."

Автор книги: Алекс Кун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 63 страниц)

От кузни ко мне подошел мужик, поздравкались и он спросил чего надобно. Вот тут то меня и проняло окончательно. Да все мне надобно! В этом ключе и высказался, мол государево дело, мастеров надо и по металлу и по дереву и по рудам и углежогов, в общем всех надо и побольше. Мужик уселся рядом, посидели молча.

– Ну а теперь еще раз сказывай, какое дело и что надобно.

– Дело государево, флот новоманерный строить, да не простой а с множеством хитростей. Верфь под него будем новую строить, еще не знаю где, мельницу ставить, железо плавить и механизмы из того железа лить и ковать. Много работ по дереву и металлу. Много работ по составлению зелий – ну не знаю я как тут химиков называют – каменщики для печей, да все надо. Государь мне поручил сие дело возглавить, что делать я знаю, и людей в помощь обещали много а мастеров сказано было самому искать. Вот сижу и думаю, как мне тех мастеров найти, времени у меня нет, не сегодня так завтра государь обратно в Архангельск пойдет, и я с ним.

– Доходила до нас весть о новой государевой верфи в Архангельске, и о постройке флота. Да там все же наладилось!

– Будет еще одна верфь, тайная, и об том иноземцы знать не должны, имей в виду, государь осерчает. Вот на нее и надо мастеров. Да таких, которым дело государево поручить можно и без пригляда оставить. И не на один год дело. И дело будет необычным и непривычным, но сделать его надо хорошо. Через год государь результатов ждать будет.

– Тебе надо на сходе говорить, коль самому не выбрать сход поможет. Но много к тебе не пойдут, те кто помоложе да без зарока могут, а мне например ехать ужо не можно. Пойдем, провожу раз дело срочное.

Несмотря на срочность дела сход собирался несколько часов. Дело к обеду уже подошло, а я так и ходил кругами вокруг избы. Наконец потянулся народ и мы уселись во дворе, кто на чем нашел. Я ждал, что выйдет главный и чего ни будь скажет, но все сидели молча, видимо ждали слова от меня. За то время, пока ходил тут кругами уложил мысли упорядоченно, по этому речь мужикам толкнул взвешенную и разложенную по полочкам, без того сумбура, который на меня накатил у кузни при виде примитивности труда. Мужики внимали молча. Вопросы задали только из области где жить и сколько буду платить. На что я ответил что дома надо будет строить, а в оплате не обижу и для этого вопроса у меня человек есть, который все точно скажет. Их дело посоветоваться и решить, кто хочет, а главное сможет – мы все остальное сделаем. После чего я ушел, пообещав вернуться за результатом к ужину. Пошел на берег искать сержанта, не нашел и решив до вечера не дергаться направился к своему лагерю. У меня вроде бы отпуск, в очередной раз усмехнулся про себя. И устроил хоздень, пополнил запас воды, проверил припасы, развесил отсыревшее на просушку, переложил гермы и прошелся по острову просто так, для удовольствия. К вечеру сержант нашелся сам, и мы пошли в слободу. История со сходом к сожалению повторилась. Ожидая сбора мастеров мы плодотворно поговорили, наметили людей в Архангельске которые могут помочь в нашем деле. Особенно подробно говорили о рудознатцах, мне уже стало понятно, что готовых решений мне в этом времени не найти. Мое знание химии было весьма средним для моего времени но в этом времени мои знания были уникальны. Проблемы были в том, что терминология этого времени была не понятна мне, а мои названия элементов нечего не говорили тут. Вот и решил трогать все руками, нюхать и даже лизать при необходимости, но сопоставить разные терминологии. Для этого нужны были образцы руд и элементов и опытные люди. Кроме того, обрисовал сержанту обязательность отправки экспедиций рудознатцев на поиски месторождений. Сержант обещал переговорить с государем и просил указать куда. Карта у нас отсутствовала, вот мы и рисовали Россию-матушку на заляпанном куске свитка угольным мелком. О месторождениях я знал не больше чем обычный житель моего времени. То есть ничего не знал точно. Вот знаю что большие залежи всяких вкусностей на Урале, на Алтае а где конкретно, да еще на карте крестиком пометить, это не ко мне. Невероятным напряжением мозга и логическими построениями указал на карте Магнитогорск – где то там должна быть по логике магнитная руда, а мне без разницы какая, лишь бы железо. Продолжением мозгового штурма стала точка на карте в районе Екатеринбурга, там то же вроде железа было полно. Про Алтай так ничего и не вспомнил. Припомнил, что от северного до северо-восточного берега Ладожского озера то же были какие то разработки, но точно ничего сказать не мог. Было что то и в Карелии и на Кольском, но тут уже вообще без конкретики. Свернули свой разговор когда собравшиеся мужички уже начали нервно переминаться. Михайло встал, убирая свитки в тубу, и окидывая собравшихся взором спросил

– Ну что мужики, решили кто государю в деле великом подмогу оказать в силах?

Выяснилось, что все собравшиеся они и есть. 17 человек мастеров и подмастерьев от плотника с кузнецом до горшечника. Улов был неплох, и я оставив сержанта разбираться с первыми своими работниками пошел искать Афанасия, надо же было как то оформлять этот улов. Провозились до вечера, а на утро был дан приказ на отход в Архангельск. Михайло обещал переговорить и с царем и с воеводой Апраксиным как только у них время будет, так что за переход решит набежавшие проблемы. Работников царь дозволил на его яхте везти, так что, посидев с мужиками в моем лагере и переговорив кто есть кто велел им идти собираться к утренней отправке. Что интересно, женщин на всем острове не видел ни одной, похоже их тут и нет, так что и прощаться мужикам не с кем. Сам сел черкать блокнот у костра, пытаясь систематизировать мысли, и понять что еще надо. Опять не выспался, разбудили к заутренней и снова за ногу.

Наконец-то все погрузились и отчалили. Мне даже помогли лагерь собрать. Впереди почти три сотни километров до Архангельска.

Глава 3

Восемь дней перехода на открытом катамаране измотали изрядно, приходилось подстраиваться под медленную яхту. Наконец то добрались до Архангельска. Никаких великих дел уже не хотелось. Хотелось спать и еще раз спать, обязательно в тепле и сухости. Перед последним переходом катамаран был разобран и сложен в транспортных упаковках в трюме яхты, лишние слухи мне были преждевременны. Государь одобрил режим секретности и сказал что решил, где будет место тайных мастерских. По приезду обещал познакомить с братьями Осипом и Федором Бажениными. У них в Вавчуге, в сорока верстах от Архангельска вверх по Двине стоят и лесопилки и кузни и еще мануфактур изрядно да и челобитную они подавали, хотят корабли строить. Вот пусть помогут государеву делу, а потом могут и сами корабли ладить. Но по приезду Петру стало не до меня. Можно сказать, прямо с корабля на бал началась большая пьянка. Бал на своем корабле устраивал английский капитан Джон Греймс. Мне это было безразлично, я устраивался в гостевом доме при гостином дворе и не интересовался, какой бал и кто дает. Однако уже ближе к ночи, когда гости изрядно напились и настрелялись из пушек, мой заслуженный сон прервал грохот по двери. Сапогами по ней стучат что ли. Пришлось вставать и выяснять чего поздним гостям надобно. А потом без проволочек ехать на корабль к этому англичанину. По дороге меня просветили, что царь хвалился, что кормщики у него как чайки над волнами порхают, и ни одно судно их не догонит. Англичанин соответственно радел за честь мундира и утверждал, что быстрее флота Британского никто ходить не может. Вот и вышел спор где я остался крайний. Так что представ перед государем его вопросу уже не удивился.

– Так как Александр, докажем англичану что мы его быстрее?

– Да государь, только вот какие будут условия спора? А то ведь он откажется соревноваться большим кораблем с маленькой лодочкой, скажет что это не по справедливости.

– Верно говоришь! Давай Джон условия спора оговорим. И залог за него.

Минут двадцать они приходили к общему консенсусу, я только слушал. Решили в итоге, сделать спор всеобщим, так как и другие гости рьяно в спор вступали и готовы были отстаивать свои флаги. С маленькой лодочкой действительно не покатило. Решили, быть большой гонке от порта Архангельска вокруг Соловецких островов, на которые надо причалить и взять знак, что был на островах, знаки отвезут монахам заблаговременно. Финиш обратно в порту Архангельска. Но так как дела обсуждались торговые, то решили, что в гонку будут допускаться любые суда взявшие груз в тысячу пудов. О грузе спорили дольше всего, торговцы пытались продавить в правила еще больший груз но остановились на тысяче. После бурных споров сели писать соглашение на гонку, тут опять споры начались, по поводу стартового взноса. Схема простая, все вносят а победитель забирает весь банк. Пришедших к финишу вторыми тут считали просто первыми среди проигравших и никаких бонусов не давали.

Подловив момент когда Петр накричался и закурил, подошел к нему и попросил дозволить обратиться, выразительно поводив глазами по окружающим. Петр все понял, и мы вышли на палубу подышать свежим ветром.

– Государь, у нас нет корабля который может выиграть этот спор.

– Вот тебе его и строить, и будет это тем самым знаком, что словам твоим можно верить.

– Но я не могу построить корабль за несколько дней даже если весь люд Архангельский собрать

– А и не надо, они там на спорятся и сами предложат спор на то лето перенести. Но чтоб к тому лету корабль был! Царским словом заклад скрепляю! Выиграешь спор, поверю каждому твоему слову, и воли дам во всех твоих начинаниях. – про то что будет в случае проигрыша Петр упоминать не стал.

– Дозволь еще тогда предложить по самому спору.

– Излагай

– Раз уж в спор вступают несколько иноземцев, да еще под разными флагами объяви спор открытым, что Русские вызывают любой корабль на состязание в скорости. Если такой вызов пройдет по европейским странам, тут в следующем году не протолкнуться от кораблей будет, а это торговлю сильно взбодрит, не пойдут же корабли пустыми и сюда и обратно, обязательно что ни будь на дорожку прихватят. А чтоб действительно много капитанов заинтересовались объяви, что кроме залога назначаешь победителю какую то сумму приза и победивший корабль может год торговать беспошлинно, Только освобождать от пошлин именно корабль победитель, а то торговцы на соревнования выставят один корабль а торговать станут на корабле побольше. Вот тогда разговоры о порте Архангельска пойдут по всему миру. А когда мы спор выиграем, наш престиж во всех дворах признают.

– Лепо придумал, нет, ну как лепо повернул! – Петр возбужденно ходил по палубе – Так тому и быть! Составь опись что надобно тебе будет, все исполню, казны не пожалею, но спор мне к тому году выиграй! – и Петр ушел вниз к спорщикам, а я пошел составлять опись, еще не зная чего именно.

Сидя за столом перед чистыми бумагами думал, что это будет за корабль. Яхта класса Дракон, отпала из-за 16 тон обязательного груза, делать грузовой катамаран я считал бессмысленным. Перебирая в памяти корабли парусной эпохи вдруг всплыла где то виденная картина – узкий корпус летящий по волнам окутанный облаками парусов. Ну конечно! Чайные клиперы! Сразу вспомнилась деревянная модель «Катти Сарк» которую я неделю собирал по вечерам. Хоть дело было и давно, но вспомнить хоть примерно обводы и особенности вполне реально. Сразу сел рисовать и черкать. Получилось неплохо, что не вспоминалось по габаритам, пытался вспомнить зрительной памятью, вспоминая как держал в руках детальку и записывая ее примерные размерения. Потом стал сводить все в единый эскиз. Перепортил много бумаги но изобразил пропорции очень похоже. На отдельном листе свел все размеры, какие получились. Некоторые снимал прямо с эскиза и масштабировал. Потом сел и задумался. Такое большое судно за год не построить. Надо что то раза в два поменьше. Остановился на 5.5 метрах ширины и 35 метрах длинны. Больше за год, да без подготовки будет уже точно не осилить. Правда при перерисовке длинна подросла до 40 метров, но надеялся вытянуть этот проект. А остаток ночи убил на деталировку, прикидку весов и материалов. Получился внушительнейший список. Одной меди на листы обшивки надо было не менее 300 пудов раскатанной в тонкие листы, что при ее цене тянуло аж на 1500 рублей, сумма чудовищная по местным меркам. А хорошего леса и парусины список исчислял просто вагонами.

Гонец от Петра застал меня зарывшимся в эскизы и расчеты. Ну не реально за одну ночь собрать корабль по одним воспоминаниям, да еще и обсчитать его. Но цари ждать не любят, собрал что есть и поехал к Петру. Поехал к счастью в лодке, а то на лошадей я смотрел искоса, не умея не то что ездить на них но и слабо представляя как на них сидеть. Дом Петра архангелогорцы поставили на Мосевом острове, который в мое время уже перестал быть островом, и добираться туда на лодке от Гостевого двора, стоящего на берегу Двины было самым удобным способом. Петр встретил меня ласково, с воодушевлением рассказывал какой фурор произвели его предложения по спору. О том, что кондиции на спор уже подписали и англичане и голландцы и немцы, да еще и не по одному кораблю. А к следующему году чуть ли не сто судов на спор привести обещали. После чего спросил подумал ли я о потребном.

– Вот государь, этот корабль и выиграет твой спор – и даю ему эскизы клипера.

Петр рассматривал сначала не понимая, потом разобрался, сел за стол и стал перебирать рисунки, заглядывая то в один то в другой.

– Красив! Хорош! Но не узнаю в нем ничего знакомого, что это?

– Это клипер государь, они были лебединой песней парусных кораблей. Быстрее их грузовых парусников не существовало.

– Добро, строй свой клипер. Что потребно для него?

– За одну ночь сделать полную опись, да еще и без подробных чертежей не смог, но вот примерный список всего потребного – передаю Петру несколько листов.

– Изрядно! – говорит он просматривая список – но все будет. Думай начинать работы. Завтра назначил братьям Бажениным, будем решать о верфи и их мастерских пользовании на дело государево. Пошлю за тобой к обеду. Ступай. Да! И впредь описи свои приноси дьяку на перепись, твои читать неможно! Ступай, я над твоими рисунками еще подумаю.

Добравшись обратно до гостевого дома завалился отсыпаться, на еду уже сил не было.

А вечером город гудел слухами о споре государевом. В едальне при гостевом доме, где я неторопливо ужинал, все разговоры были об этом. Как обычно спорили у кого какие шансы. Слушал разговоры в пол уха, нету ни у кого никаких шансов если я дело сделаю. А для этого надо было подумать с кем еще надо встречаться и о чем говорить. Несколько мастеров, привезенных мной с Соловков ужинали тут же, благо перед расставанием я выдал на всех премию в пять рублей. Неслыханная по этим временам щедрость. Так что я заметил, что в едальне постоянно кто то из них дежурит, мало ли что мне понадобиться. А на постой их сержант где то в другом месте пристроил, я даже не интересовался где. Не до того было. И самого сержанта я с высадки не видел кстати. Пересаживаюсь к мужикам и делюсь планами, найти еще мастеров и с рудознатцами переговорить, да и всякие необычные ингредиенты меня интересовали. Обозначил мужикам задачу обойти знакомых и просто с народом знающим поговорить, а завтра хочу посмотреть на товары всякие и с учеными людьми встретиться, и проводник знающий мне для этого надобен.

Мужики обещали к утру все справить и договорились после заутренней встретиться тут же. После чего поднялся к себе и продолжил портить бумагу. На отдельных листах кроме основного проекта писал то, что вспоминалась из разных областей, будет у меня шпаргалкой на будущее. Железо тут плавить, как я понял, еще не умели, один чугун получался. Вот и вспоминал весь вечер что я помню о металлургии. Все что вспомнил, это что есть домна, высокий столб куда засыпают смесь угля с железной рудой и известкой и это все пережигают. Чтоб плавилось до жидкого состояния дуют снизу горячим воздухом. А в связи с производством железа из чугуна вспомнилось только кислородно-конверторный способ, а вот что это такое не вспомнил как не напрягался. Предположил, что жидкий чугун пробулькивают кислородом и выжигая углерод делают из чугуна железо. Но это попробовать надо. И без кислорода обойтись, будет просто воздух. Вспомнилось еще слово мартен, но тут все ассоциации были только с трудовым народом. Принципа из названия я не вспомнил, ну и черт с ним, попробую обойтись домной и дутьем. Засиделся конспектируя воспоминания опять за полночь. Так что проспал не только к заутренней но изрядно после. Мужики сами пришли меня будить. Потом за завтраком быстро накидали новостей, получили новые ЦУ и были посланы собирать народ и искать сержанта. А мне до обеда надо было посетить нескольких человек, которые мне были намечены моими мастерами. И первым стоял старик рудознатец, который сам уже не ходил в поиск, а наставлял молодых.

Старик жил в старом городе, в небольшом домишке с большой семьей. У старика в сарайчике была богатейшая коллекция руд и минералов. На ней я завис основательно. Так как мне никогда раньше не приходилось видеть, как выглядят руды, завис у старика основательно. Перебирали по каждому кусочку, он объяснял что это и как используют, а я прикидывал надо оно мне или нет. Особо заинтересовали руды с серным запахом, помниться на уроках химии нам показывали как прокаливая такую руду получали серную кислоту, там правда еще катализатор был, но и само железо вроде могло быть катализатором, а мне главное чтоб хоть какая то кислота появилась. Так что об этой руде поговорили подробнее и за небольшую премию старик обещал прислать своего ученика для подробного разговора, мол ученик его на этой руде специализируется. Перебирая камни дальше, понимаю, что могу опоздать уже на встречу к царю. Так что договариваемся встретиться еще вечером. Собираясь уже уходить, обращаю внимание на красивый желто-серебристый кусочек, очень похожий на сплав серебра с чем-нибудь. Спрашиваю, неужели старик в сараюшке такой кусок серебра хранит. Старик смеется, говорит, что и меня этот кристалл обманул, и название у него «обманка». Дает мне в руки, рассматриваю это серебро подробнее. Не серебро, по весу чувствуется, но что то напоминает. Точно! Такие же разводы на поверхности как на листе оцинкованного железа! Неужели это цинк? Спрашиваю, что из него выплавляют. Старик опять смеется, говорит потому и обманка, что в печи сгорает и ничего не остается. Напрягаю мозги, за эти два дня им досталось по полной программе. Точно помню, что цинк плавиться и при небольшой температуре, больше чем у оловянного припоя, которым я не раз паял, но меньше чем у меди, которую мы в муфельной печи выплавляли. Может эту обманку в печи просто пережигали? Так может это все же цинк? Не чистый конечно, а оксид какой ни будь, но поколдовать с ним можно попробовать, уж больно перспективно было бы латунь вместо чистой меди использовать. И кстати, раз он желтоватого цвета то может и не оксид а сульфид? Может от него серой разживусь? Спрашиваю старика где эта обманка водиться. Оказывается ее полно в отвалах после выработки медной руды по реке Мезени, что неподалеку от Архангельска. Мотаю на ус, прошу отдать мне образец, получаю еще несколько в придачу, и еще выпрашиваю железную руду с признаками серы для экспериментов. Тяжело нагрузив и себя и своего проводника иду обратно дожидаться Петровского гонца. Пока ждал, раздал новые указания, нарисовал какую хочу посуду из глины и попросил сделать ее побыстрее, о деньгах своим мастерам велел самим договариваться. И горн маленький нужен будет. Развил бурную деятельность. Пока в городе надо собрать все сведенья какие можно, потом в глуши с этим может быть сложно.

* * *

Встреча с братьями у государя состоялась после обеда. Точнее братья обедали с царем а меня позвали, когда уже в принципе обо всем договорились. Я так понял Петр им обещал и суда строить на будущей верфи и освободил от налогов, на какой то срок. Но мне это было не интересно. После аудиенции у царя мы уединились с Осипом, старшим из братьев он в дуэте явно был технарь, и к своим сорока годам помноженным на природный ум технарем был от бога, мне это стало понятно буквально за пол часа беседы. Мои идеи подхватывались и обрабатывались им на удивление добротно. Федор не стал с нами сидеть, он был больше по торговой и организационной части, вот он и направился в дом Бажениных для отдачи распоряжений и подготовки отхода в Вавчуг. Мы решили не задерживаться с началом строительства до окончания пребывания Петра в Архангельске а направить большинство мастеров на место сразу. Кроме того, Федору государь выдал грамоту на приписание к новой верфи черносошенных работников, и Федор теперь будет собирать их по дороге от Архангельска до Холмогор. Нам же с Осипом нужно было разработать план новой верфи под суда около 40 метров длинной, 130 футов по выражению Осипа. Кроме самой верфи надо было еще проработать заводики сателлиты. И тут с Осипом мы расходились во мнениях, он предпочитал закупать готовое, а я настаивал на производстве на месте. За бумагами засиделись до вечера, понятно, что за один день ничего путного к месту не привяжешь, но время поджимало. Федор назначил отплытие через день. И к его отплытию план должен быть готов хотя бы вчерне, так как нам с Осипом следовало оставаться в Архангельске до отъезда Петра, а то мало ли что еще всплывет. К ужину мы с Осипом решили расходиться обдумать услышанное и продолжить завтра после заутренней в доме Бажениных. К старичку рудознатцу я уже опоздал, так что перенесу визит к нему на завтра. Добравшись до гостевого дома выслушал отчеты своих мастеров, заказанную посуду обещали сделать послезавтра и про горн они договорились, но за городом. Рассказал им о назначенном месте для верфи и мастерских, а так же о скором отплытии в Вавчуг под руководством Федора. Мужики остались довольны, Бажениных знали многие и отзывались о них положительно. Попросил мастеров помочь мне мыслями о размещении мастерских, и мы, поднявшись в мою комнату, просидели за бумагами еще за полночь. Мыслей было много, и ложились на план местности, нарисованный Осипом, вполне неплохо. Но явно не хватало мощности двух водяных мельниц, которые были у братьев. Наконец, когда уже начались споры какие печи лучше класть в жилых бараках, я понял что мужики мысли исчерпали и пора на сегодня заканчивать.

К заутреней я снова проспал. Добрался к дому Бажениных только благодаря проводнику. Осип встретил нас за столом, за который пригласил и нас. Так как со временем на еду у меня были постоянные проблемы, не стал отказываться. За завтраком заниматься делами Осип отказался, не принято тут так было. Еда едой, дела делами. Кстати, он предложил мне перебираться к себе, и я согласился, времени на походы по городу у меня действительно не было. После завтрака перешли в кабинет Осипа и трудились до вечера, пропустив обед. Вчерне планы строительства согласовали а о внутреннем устройстве решили думать на месте, но здания я закладывал изначально с большим запасом, что вызывало у Осипа вполне понятное недовольство, ведь большую часть денег будут вкладывать именно они. Пришлось даже пообещать Осипу хорошие барыши с побочной продукции заводиков в скором времени. Этот вопрос Осипа заинтересовал, и после ужина мы уже обсуждали что и как будем производить на продажу и заодно мой интерес во всем этом. Про интерес сам Осип настоял. Прямо с вечера расписали план нового «кумпанства» куда мы входили втроем на равных долях, то есть мне дали 33 процента.

Ночевать я остался в доме Бажениных. И моих остающихся в городе помощников Осип обещал у себя разместить. Традиционно проспав заутреннею, пошел в гостевой дом за вещами и для переговоров с мастерами. Сегодня было запланировано отплытие Федора. Мастера оказывается уже были на пристани и грузились на ладью. Со мной оставался один Потап, мастер горшечник. Для него пока работ на верфи не было и он вызвался ко мне проводником в Архангельске. Хотя мне кажется в его покладистости больше виновата подавальщица в едальне, ну да мне его причины не важны.

Отправилась ладья как то буднично, попрощались и отвалили. Федор вообще сидел где то в трюме и изучал наши планы, заодно сверяя их с закупленными мелочами и крепежом, которыми ладья была изрядно нагружена. А мы с Потапом, зайдя за образцами руд и за готовой посудой отправились к горну проводить эксперименты. В результате проб и снова проб я все же решил, что обманка это цинк, причем с серой, и серы в нем много. Удалось даже получить капельку серной кислоты, и определиться что железо может быть катализатором. Потап всячески оглядев и понюхав результат наших трудов сказал, что знает эту жидкость, и что это купоросное масло, которое иногда встречается в товарах иноземцев. На мой вопрос о похожих едких жидкостях сказал, что есть еще крепкая водка, которые ткачи применяют, но ее то же мало и я не уверен что она это то что мне надо.

С рудой было даже сложнее чем с обманкой, но в результате технология стала более менее понятна, Потап то же понял, что от него хотят и обещал подумать над большими емкостями, холодильниками трубами и прочем. Так что как получить серную кислоту и цинк я уже понял. Как получить литое железо представлял теоретически, тут надо домну строить, и я заложил ее в проект верфи. Осталось найти самую главную задумку, азотную кислоту и хлопок.

Для азотной кислоты, имея серную, подойдет любой нитрат, но вот в магазинах я тут не надеялся найти мешки с удобрениями. Стоп! Удобрения, отложения в сортирах! Селитра. Ну конечно, надо просить у Петра селитры, и много. Хотя он не даст, это основа дымного пороха а значит стратегический запас. Но пока ничего на замену не вспоминается и попробую поклянчить. Забегая вперед скажу что селитры в течении года навезли в Вавчуг сотни пудов. Надо было просто пустить слух по народу, что белые наросты из сортиров и компостных ям можно продать Бажениным за денюжку малую и проблем с поставками стратегического сырья у нас не стало.

С хлопком были проблемы. Не было хлопка, точнее был но в мизерных количествах и рассчитывать на значительное увеличение было глупо. Следующим по содержанию целлюлозы веществом, что я знал, была бумага, так что избежать бумага варения мне то же не удастся. Хотя с другой стороны, у меня рулоны сортирной бумаги не бесконечны а обходиться лопухами мне не хотелось. Так что стимул для производства технической бумаги у меня есть, и к тому же есть отходы лесопилки братьев, а она у них очень производительная.

Июль прошел в лихорадочных работах. Были отправлены две экспедиции на реку Мезень одна на большой грузовой ладье, вторая исследовательская на малом коче в верховья Мезени, там, по заверениям старичка рудознатца были большие залежи железных руд что я у него отсортировал. Ладью ожидали к концу августа а коч оставался зимовать в верховьях Мезени.

Было заключено масса договоренностей о поставках железа и меди. Железо везли в основном в виде криц, а медь слитками. Договаривались о поставках льна на канаты и паруса, на этом заводике настаивал уже Осип а я, подумав, согласился. Но заодно договорился о поставках и льняного масла. Проблема в том, что дубы на корпус кораблей нам никто не давал. Зато «прочего древу» разрешили вырубать по 4000 в год. И покупать столько, сколько посчитаем нужным. Но как гниет сосна в воде я знаю очень хорошо, и чтоб хоть как то продлить жизнь корпусу решил вываривать доски в растворе соли и в олифе. С солью никаких проблем не было, тут ее добывали тоннами, а олифу я нигде не видел, так что решил заменить ее льняным маслом. Договорился об отправке дальней экспедиции к Уралу, они должны будут идти за первыми двумя и помочь второй в верховьях Мезени если что. А потом идти к Уралу в обозначенные на семах районы и искать, искать и еще раз искать. Для этой экспедиции выделялись лучшие специалисты, которых порекомендовал старичок рудознатец. Затраты на экспедицию получались внушительные и пришлось обращаться к Петру, правда просьба была удовлетворена сразу.

Ну а что наш самодержец? В общем – днем с купцами да по кораблям, а вечером систематические попойки. Мой закаленный походным спиртом организм такого бы точно не выдержал, а он, ничуть не старше, как то справлялся. Причем утром выглядел бодрым и трезвым. Хотя шуточки у него были специфические. В конце июля то ли топили в Двине то ли крестили там же лютеранина Адольфа, ставшего в православии Антоном. И это безусловно был повод для нового праздника. Меня эти гульбища к счастью не коснулись и главное до обеда с Петром можно было говорить по деловому.

Нашелся сержант. Он оказывается занимался солдатами. Привел сотню новобранцев, молодых и рослых, он их по гренадерским меркам собирал. Формы им никто не давал, да и делать они почти ничего не умели, хотя сержант ими занимался. Кроме того он привел корабельного мастера и подмастерьев, с которым он строил первый корабль на Соломбальской верфи. Мастера я сразу взял в оборот и показывая рисунки, уже превращающиеся в чертежи рассказывал что и как будем строить, и просил подумать. А первой его задачей ставил по приезде в Вавчуг заняться отбором досок с лесопилок. Оговорили отбирать доски в дюйм толщиной и без сучков. Сарай для сушки уже должны были поставить, это оговаривали в первоочередных работах. Тем временем сержант побегав несколько дней по городу как то разом решил мои не сросшиеся дела, после чего с новобранцами и корабельщиками уплыл в Вавчуг «для догляду» как он сказал. На строительстве верфей и мастерских работало уже более трех сотен народу, и народ продолжал прибывать. По окончанию строительства такая толпа будет конечно не нужна, но пока чем больше тем лучше. Раз в неделю обменивались с Федором письмами, и отправляли ему новые детализированные планы построек и внутреннего устройства. В частности Федор начал строительство пятнадцати метровой домны и складов отвалов. Меня уже знало пол Архангельска, как царева мастера падкого до диковинок, будь то рассказы о необычном или диковинки найденные. И если диковина пригодилась мастер платит не скупясь. Эти рассказы кстати вывели на залежи угля в устье той же Мезени, так что туда срочно была направлена еще одна грузовая ладья. Мои личные финансы таяли просто на глазах, и если бы не врученная зарплата то мог бы стать банкротом. Просить денег у братьев на свои изыскания считал неудобным.