Текст книги "Броненосцы Петра Великого. Части 1 и 2."

Автор книги: Алекс Кун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 63 страниц)

Пройдя с сержантом и отобранными им морпехами из дежурного экипажа обратно к цеху еще раз объяснил что делать и как это все серьезно. Зашел в цех, повторил лекцию об осторожности и забрал готовые патроны, рассовал их по кармашкам на поясе, сделать успели прилично.

Пошел к плотникам сделали станок для зажима пистолета, сделали монументально, хотя потом сделаю железный.

Взял еще помощника, мастер начал стонать что нет больше людей, обещал больше не брать. С помощником вынесли станок по пристрелке на холодный склад. Объяснял зачем пристреливать пистолет и как это сделать. Слава высшему разуму работники на верфи тупые не задерживаются, остаются обучаемые и сообразительные. Пристреляли первый пистолет с трех выстрелов, подтачивая и подбивая целик с мушкой. Третий выстрел лег вообще идеально, считай в десятку отмеченную на щите из толстых досок. Доски пули пробивали и падали между щитом и железным листом прислоненным к стене. Потом весь свинец собрать и на переплавку, гильзы в повторное использование. Второй пистолет помощник пристреливал сам, я только наблюдал. Пристрелял с четырех патронов, был похвален. Показал как чистить стволы ершиком, после стрельбы. Далее показал как пристреленный и почищенный пистолет заворачивать в промасленную бумагу и куда класть. Ну вроде все. Делаю день отдыха. Башка болит, глаза болят. Не заболел ли часом.

Ушел домой жаловаться на жизнь своим женщинам. Обрадовавшись, что возвращаюсь из очередного цейтнота, они меня залечили и заласкали. И то и другое было замечательно.

Утром валялся в постели почти до обеда. Снова стал чувствовать себя человеком. Болезнь вчерашнюю то ли вылечили, то ли просто так устал, но сегодня был как огурчик, то есть зеленый и пупырчатый. Вспомнил, пока валялся, про конкурс на название кораблю и носовую фигуру. Пошел после обеда на верфь, извинился, что забросил корабль, сослался на срочные дела по государеву поручению и сказал, что готов слушать варианты.

О вариантах спорили до сих пор, по этому меня и не дергали. Назвать кем то из рыб – не передает заложенного величия. Из зверей лесных – морскому кораблю подходит мало. Перебирали птиц. Хотели назвать стрижом, как самой быстрой птицей, но больно уж несолидно для государева заклада в спор. Теперь большинство склонялось к орлу.

Выслушав, этот довольно путано преподнесенный рассказ, утвердил название «Орел». Велел чеканить из латуни название и вешать его с обоих бортов у носа и еще одно на корме. Носовая фигура была очевидной. Но порисовав с мастером орла с раскинутыми крыльями под бушпритом пришли к выводу, что первая же захлестнувшая нос волна поотшибает орлу крылья и получиться нехорошо с символом. Однако вспомнив многочисленные телепередачи про животных остановил в памяти кадр, на котором изображен орел перед тем как схватить жертву. Крылья отброщены назад, лапы выпущены вперед и вниз, когти растопырены, шея выгнута к земле, клюв раскрыт. Очень мощная картина. Набросал как мог, все же художник из меня плохенький. Показал как расположим, крылья вдоль бортов, шея под бушпритом, лапы на уровне середины форштевня. Только вот лапы ковать надо, они будут часто волной захлестываться. Вид получался неплохой, даже на моем низко художественном рисунке. Орел, охотящийся на каждую волну. Верфь была в экстазе, пожалуй это именно то, чего не хватало нашему произведению искусств. А кораблем это уже было сложно назвать, скорее экспонат музея. Надеюсь он все же будет еще и быстрым. Озадачив мужиков обсуждать, как и из чего делать наше носовое чудо, подбросил им мысль, что можно собрать из листов латуни на объемном каркасе, уточнив, что латунь от морской волны почернеет. Мужики предложили позолотить и погрустнели. Думал им золота жалко, а они оказывается, готовились ради большого дела собой пожертвовать. Тут золотили амальгамой золота, то есть растворяли золото в ртути, ртуть растягивали по поверхности метала, металл грели до испарения ртути а золото осаживалось на металле. Ну и понятное дело от паров ртути пара тройка десятков рабочих умирала. По этому все позолоченные купола церквей это несколько десятков принесенных в жертву рабочих. Жуть, человеческие жертвоприношение на алтарь христианского бога. Задумался. Контактные площадки под радиодетали мне золотить приходилось. Но вот раствор брал готовый в магазине, надо вспоминать состав на этикетке. Причем если кто думает что для золочения обязательно нужно электричество, то он ошибается. Гораздо более плотное золотое покрытие получается если просто в гальванический раствор опустить цинковый, или оцинкованный электрод и медную деталь, соединенную с цинковым электродом проводом. Электрохимическая разность потенциалов осаживает на меди и ее сплавах очень тонкое и прочное покрытие. Все что надо у меня есть, вот только раствора нет. Хлорное золото получить могу из золота, потравив его царской водкой а полученный раствор выпарить. Соляной кислоты у меня нет, но имея серную могу перегнать из поваренной соли. Только вот летуча она, холодильник придется делать. Кроме хлорного золота в растворе точно было много гидрокарбоната калия, его могу гнать из поташа, пропуская через раствор дым от костра и собирая выпадающий осадок, потом растворяя его в воде и фильтруя. Вроде способен выполнить все операции, надо будет попробовать пару корпусов часов позолотить. Заметил, что мужики вокруг замерли и ждут, когда их самый большой мастер всплывет в этот мир из глубин мысли. Они уже привыкли к моим периодическим клинам. Обещав мужикам обойтись при золочении без человеческих жертв, чем сильно их обрадовал, пошел на дальнейший обход цехов.

Мастера молодцы, хорошо научились новые работы делать, за весь обход ни одной не решенной проблемы не встретил. Кое что стоило решать по другому, но результата добились и нечего тогда лезть с указаниями. Похоже завод выходит на рабочий режим, и ему теперь главное сырье подвозить да новые идеи подбрасывать. Зашел к химикам, огорчил их новой кислотой, нарисовал оборудование, которое надо сделать и подготовить для кислоты и гидрокарбоната, и сразу же оборудование для золочения латуни. В нем ничего сложного, только что нужен внутренний стакан для ванны чтоб не смешивались растворы соли и гальванический, за счет этого стакана разность потенциалов и образуется. Дома для этих целей был пористый керамический стакан, ну а тут можно попробовать обойтись карманом сшитым из нескольких слоев парусины. Дав химикам два дня на подготовку пошел к плотникам, попросил сделать несколько ящиков с ручками, под патроны. Обсудили размеры, и как проложить промасленной бумагой. Пару ящиков они мне сразу сделали, остальные велел относить к пороховому цеху. Пришел в пороховой цех, сгреб все имеющиеся патроны в ящик и наказал работникам, как принесут ящики, чтоб грузили в них патроны и сразу уносили из цеха. Ящик с патронами получился тяжеленький. Вынеся его и пустой ящик из цеха подумал, а чего это я все сам таскаю! Руководитель я или кто? Пошел к морпехам, сержанта не было, дал команду капралу дежурного экипажа послать людей за патронами и за парой пристрелянных пистолетов. А сам с капралом пошел выбирать место для стрельбища. Берега Двины около Вавчуги высокие, рассеченные множеством оврагов и найти подходящее место поблизости от казарм труда не составило. Разметили место, решили делать навес и настил для пяти огневых рубежей. Нарисовали эскиз. Нарисовал эскиз переносной стойки мишени с пуле улавливателем за ней, а то свинца не напасемся. Поставил на эскизах подписи, дописал что стоек под мишени надо десяток и поручил капралу самому решать вопросы с плотниками и кузнецами. Вернулись в казармы, застали там посланных за оружием и патронами морпехов. Пока капрал раздавал поручения меня стукнула мысль, что надо охраняемую оружейную комнату, нечего морпехам с оружием и патронами по заводу ходить, пусть с дубинками так и ходят. Пошли с капралом решать где и какой закуток под оружейную отведем. Нарисовал еще один эскиз закутка с двумя входами, рядами крючков под кобуры с оружием по стенам и шкафом под патроны. Пусть пока так будет. Между дверьми помост под постоянный пост и сюда же решил поставить знамя, сразу напротив входа будет. Отправил капрала решать все вопросы, морпехов поставил на пост перед будущей оружейной, пусть пока охраняют коробку патронов и пару пистолетов.

Возвращаясь домой, посчитав что на сегодня хватит, вспомнил, хотел ведь кортики ввести. А то ехать к царю с дубинками будет уж совсем неудобно. Вернулся к кузнецам, сказал, чего еще от них хочу. Они с радостью отрапортовали, что по просьбе сержанта уже сделали несколько образцов и ждут только моих распоряжений. Выбрал из образцов средней длинны кортик. Длинная ручка набрана из кожаных кружочков с симпатичной полусферой навершия, прямая, шириной с пол ручки, гарда. В руке лежит хорошо, баланс отличный, но метнуть его не рискнул, опыта у меня нет, холодным оружием кидаться. Утвердил этот образец и стали думать над ножнами. Повесить их на ремень в удобное место было просто некуда, кобуры занимали все пространство. Повесить горизонтально, так он за все цепляться будет. Кузнецы посоветовали совместить ножны с кобурой. Интересная мысль. Но тогда напрашиваются и два кортика. А что? Пистолеты выхватывать они не помешают, рукоять пистолета все же изогнута, и если гарда будет ниже уровня рукояти, то будет удобно выхватывать и то и другое. А вот вес на ремне уже зашкаливал. Теперь точно надо плечевые ремни к поясу городить. Заказал кузнецам, чтоб делали кортиков, сколько успеют, пошел в деревню к кожевенникам с образцовым кинжалом. Моим дополнениям мужики оказались не очень рады, им теперь готовые кобуры надо частично распарывать. А с плечевыми ремнями проблем не возникло, полосок под поясные ремни было много, решили распускать каждую полоску вдоль и делать из нее плечевые ремни. Присмотревшись к готовым кобурам указал мужикам, что они тачают только правые, а надо одинаковое количество правых и левых. Видимо мужики то же заработались. Заказал к утру сделать хоть один полный комплект. Пошел домой. Старался больше ни о чем не вспоминать, а то так до дому и не дойду.

На следующий день поменял свои старые кобуры на новый комплект, воткнул в ножны на кобуре кортик, попробовал повыдергивать и то и другое, эргономика понравилась, общее расположение то же. Кобура осталась плоской, а то я боялся ее раздутия. Выяснилось, что ремни спадают с плеч. Вспомнил фильмы про белогвардейских офицеров, указал переставить ремни на спине крест на крест. Стало значительно лучше. Попрыгал, поизгибался, пожалуй остановимся на этом. А то совершенствовать можно до бесконечности. Забрал еще одну готовую сбрую, пошел к морпехам. В казарме полным ходом шла перепланировка. Собрал всех капралов, показал им сбрую, как одевать и что куда вкладывать. Пока без кортиков пусть тренируются. Указал прогнать через сбрую весь личный состав, что бы могли все быстро одеть и не путаться. Спросил как огневой рубеж и где сержант. Огневой рубеж обещали не ранее завтра, а сержант поехал в Архангельск через Холмогоры по царевому поручению. Наверное, послали сведенья собирать перед поездкой к царю.

Делать особо было нечего, зашел к химикам, новую линию они еще на закончили. Ушел домой и просидел весь вечер на чердаке прицеливаясь и щелкая бойком. Сделали мы все же неплохой пистолетик. Ему бы еще барабан с патронами. Но это все потом. Сроки отправления обоза все ближе, а делать еще много всего. Вечером учил Таю пользоваться пистолетами, ей стало интересно.

Следующий день был то же пустой. Показал химикам как гнать соляную кислоту и гидрокарбонат, оставил их трудиться. Надо будет в цехе вентиляцию делать, сей час сквозняком пользуемся, но его становиться уже маловато. Зашел в пороховой цех, всех похвалил, полюбовался на растущую стопку ящиков с патронами. Как холода спадут придется цех останавливать и переделывать, уже в другом месте и с другой технологией охлаждения реагентов. Прошелся по цехам. Порадовала самостоятельность часовщиков, они поменяли штампы для корпусов и теперь часы будут в узорчатом латунном корпусе. Вспомнил, что понадобиться золото, пошел к ювелиру. Опять с ним чуть не поругались, он часы для государя делал, занят со страшной силой. И золота у него мало, с трудом и за дорого выцыганил грамм 50. Все же не нравиться он мне, хорошо бы Марка из Архангельска переманить. Братьев дома не было, они теперь все время в разъездах были, распродавали все что можно и намного вперед, мало ли как после визита к царю обернется. Пошел посмотреть на стрельбище, больно уж руки пострелять чесались. Две стойки под мишени уже были сделаны и стояли в сторонке, три огневые позиции сколотили полностью и делали помост для четвертой. Решил, что если я постреляю то никому мешать не буду. Увидел свой очередной недочет. Стрелять было не во что. Пошел обратно в казармы озадачивать дежурного. Послали морпехов за бумагой и угольными карандашами, велев как принесут нарезать ее на вот такие листочки. Сам решил сходить сделать шаблон для рисования. Сделали мне его быстро, вырубив из кусочка листа латуни, формы получились не очень круглые, скорее многогранные, но общая канва с пятном в центре и десятком концентрических окружностей вполне прослеживалась. Забрал в карман несколько гвоздей и пошел с шаблоном показывать морпехам, как рисовать мишени. Нарисовал пару для себя, в виде демонстрации. Забрал из оружейной сбрую с пистолетами и горсть патронов, пошел пробовать. Стрелял неплохо, а главное с удовольствием. Было несколько непривычно целиться то с одной то с другой руки, по этому в левой мишени пули лежали кучнее, а в правой был стыд и позор, хотя то же кучно. Пока отстреливал патроны набежало много любопытствующих из морпехов. На душевном подъеме после стрельбы велел пригласить капралов и принести ящик патронов и пустой ящик под гильзы. Отработали с капралами подход к огневому рубежу. Надо было подойти, одеть сбрую сделать по одному выстрелу с обоих стволов, подойти к мишеням, пометить попадания крестиком, отойти обратно, сделать еще по выстрелу, почистить оружие ершиками, снять сбрую, пойти к мишеням свои забрать свежие повесить. Такую схему наметили после нескольких проб с капралами. Стреляли они неважно, все же лидер не обязательно снайпер. Отработав схему, велел всех солдат начать через нее пропускать, а по мере появления оружия и огневых рубежей использовать по одному рубежу для экипажа и один будет резервным. Завести лист, где записывать напротив морпеха его результаты. Обещал этот лист проверять постоянно. Потом подумал и велел вывешивать лист в казарме на всеобщее обозрение. Вспомнив про технику безопасности сказал что к мишеням ходить можно только после того как со всех рубежей отстреляются. Ну вот теперь вроде все учел. Пусть тренируются, тут им весь комплекс и зарядить-разрядить и почистить и сбрую надеть. Жаль только патронов адски мало на такую толпу. Четыре сотни патронов, это восемь дней работы оружейников! На самом деле, с использованием отстрелянных гильз раза в три меньше, но все равно стрельбы не чаще двух раз в неделю. Проведем пару-тройку стрельб, и особых снайперов буду учить на пятом рубеже, их к царю и отправлю на показ.

Еще два дня прошли без напряжения. Позолотил несколько корпусов часов, получилось отлично, когда догадался латунь перед золочением травить кислотой. Посмотрел как мастера чеканят элементы носовой фигуры. Кузнецы мне преподнесли личное оружие и личную сбрую. Свою старую отдавать не стал, пусть будет как рабочая, а то подарочный вариант был белый с золотом, под мой парадный китель. Даже ручки кортиков собрали из кости. А нашитые бляшки и украшательства похоже делали из латуни и золотили, во как, моментом технологии подхватывают. Посмотрев на все это дал указание сделать такой же комплект для царя, только еще побогаче. Мастера прониклись и обещали очень постараться. Забрал у них еще два обычных кортика для повседневной сбруи. Парадную положил в сундук к парадному кителю, завернутому в полотно.

Свободными вечерами ходил в сбруе, выхватывал то кортики то пистолеты. Пистолетами пытался прицеливаться и щелкать бойком, кортиками размахивал, понимая, что учиться такому бою надо долго и вдумчиво.

Работы в цехах велись уже чуть ли не круглосуточно. Все знали, что готовим большой караван в Москву с товарами и подарками царю. Надо чтоб все было солидно, а товаров много. Разговоры в слободе и деревне крутились теперь только вокруг каравана, надеюсь, до разбойников эти разговоры не дойдут.

Вечерами Тая упрашивала взять ее с собой, очень убедительно упрашивала, за время совместной жизни она заметно раскрепостилась и многому от меня набралась. Дневная работа за станком ее не очень изматывала, так как льна у нас было мало, вот она и была активной вечером.

Брать Таю не хотелось, был уверен, что она броситься в ноги царю и попросит снять с меня запреты. Кроме того, еще сам не был уверен, что поеду. Дорога хоть и не очень дальняя, но туда на санях, а обратно уже распутицу застать можем, и добираться будем долго. Сказав о своих сомнениях Тае, вызвал ее удивление. Не ехать мне получается нельзя, подарки должен вручать лично, и отчитываться лично. На мои сомнения о ее целях ответила, что даже в мыслях такого не держала, просто помочь хочет, и что ей без меня теперь жизнь будет не интересна. Плохой синдром однако. Но вот ее слова о помощи навели меня на интересные мысли. Войсковое соединение создаю, а службы его обеспечения нет, в дороге питаться в деревнях может и не удастся. С этой мыслью на следующий день терзал кузнецов. Принес им чертежи полевой кухни на двух колесах, вместо которых можно полозья поставить и прицепного склада к кухне то же на двух колесах. За основу взял сцепку пушки и зарядных ящиков к ней, не раз виденную и в фильмах и на картинках. Кузнецы поскрипели зубами, но одну штуку обещали сделать. После чего пошел в деревню, проинспектировал кожевенников и нашел старосту. Сказав старосте, что ввожу новую службу при войске для кормежки и прочих хозяйственных надобностях войска. Подойдут вдовы да незамужние женщины, но им придется много пешком ходить, и кроме того, никаких женитьб и детей минимум три года. Староста обещал поговорить с большухами и заверил, что вопрос будет решен. Задумавшись о караване, додумался кроме кухни тащить с собой маленький кунг типа купе плацкарта, туда и раненых и обмороженных класть можно и женщин там повезем. Направился с этим к плотникам, ничего нового им оказывается не сказал, используют такие кунги в этом времени. Меня сразу потыкали носом в недостатки, действительно тяжело получается. Предложил сделать только каркас и рамы под койки а остальное затянуть войлоком. Теперь потыкали в возможность промочить все это добро так как с водостойкими тканями тут было сложно. Велел делать каркасный кунг, с откидными койками, и обшивать войлоком. Печка у кузнецов еще не была готова, заказал сделать еще небольшую печку для кунга, то же с железной трубой, кузнецы только обречено покивали.

Не пошел по цехам, все идет нормально, люди все силы прикладывают, не буду лишний раз их подгонять или нервировать.

На стрельбище сегодня тихо, значит, и туда нет смысла идти. Братьев то же нет. Ощутил себя полным бездельником, ощущение не понравилось. Стал придумывать себе дело. Придумал форму под отдел обеспечения, точнее решил слегка модернизировать морпеховскую, заменив штаны длинной юбкой и поменяв эмблему на череп с крестом. Заказал в литейной новый штамп, и просил передать на штамповку новых пуговиц и кокард. Что бы еще придумать.

Замечая мой ищущий взгляд мастера похоже начинают прятаться. Пора завязывать с предстартовым мандражом. Решил съездить в Холмогоры, хоть пару дней людям на мозги капать не буду. Решил, и сразу уехал, предупредив только Кузьму.

В дороге на санях хорошо расслабляться, проблемы уходят на второй план, а вокруг проплывают пейзажи. В Холмогорах мне ничего по большому счету было не надо, визит вежливости к архиепископу, мало ли он что-то захочет, заеду к портным возьму у них сукна под наши бушлаты, может, еще чего на рынке присмотрю. Переночую у стрельцов да неторопливо обратно двинусь.

Разговор с архиепископом выдался серьезный, на этот раз не на богословские темы. Сначала он хвалил мои достижения и прочее. Потом ругал за проповеданье безбожия, затем снова хвалил. Так и хотелось спросить фразой из фильма «Деда, ты сам то знаешь, чего хочешь». Общий смысл в итоге уловил. Священник был недоволен что знания свои не передаю. На мой удивленный вопрос кто же тогда мастеров на верфи обучает, Афанасий только отмахнулся. Свелся разговор к тому, что надо училище в Холмогорах открывать, где моряков учить для кораблей ново манерных да корабелов для строительства таких кораблей. Только вот церковь такая бедная и несчастная, что готова расходы переложить на кого по богаче, да на того, кому грехи большие замаливать надо.

Договорились, что начнем это дело летом, а пока пускай он соберет поморов, которые не старые да новоманерным кораблям обучаться хотят, коль надерет три четыре десятка пускай в Вавчуг отправляет у меня там места в казарме есть, там и начну. Афанасий удовлетворенно покивал, сказал что пара десятков молодцов у него уже есть и он их отправит сразу а остальных пришлет попозже. Афанасий конечно неплохой дедок, но что ему мешало просто сказать, что хочет своих приписных морячков просто переучить на халяву. Торговаться с церковью все равно бесполезно, они от бога и всегда правы, однако можно попробовать хоть что то выцарапать под хорошее настроение. Царский корабль он мне и так благословит, капеллан мне в войсках пока не нужен, что бы такого попросить?

Попросил несколько опытных людей для обучения ножевому бою. Нескольких то ли пожадничал, то ли действительно не было, но вызвал монаха, велел отвести меня к Демиду, и передать ему его волю, ехать в Вавчуг. Демид оказался крепким тридцатилетним стрельцом, не многословным и скупым на движения. Покивав монаху, пригласил меня в дом, налил и предложил рассказывать, в чем нужда. Попивая квас вкратце рассказал, что надо сотню абордажников учить ножевому бою, причем скорее всего против сабель. Демид только похмыкал, но кричать, что такое невозможно не стал. Предложил рассказать поподробнее. Рассказал ему свое виденье абордажа, когда сначала все сноситься пистолетной стрельбой а потом бой в упор на ножах, все что дальше боя в упор уничтожать огнем пистолетов. Рассказал и про парные пистолеты и про парные кортики.

– Ты сам чьих кровей будешь? – неожиданно спросил Демид

– Русских, а почему спрашиваешь?

– Бой твой мудрен, вот и думаю из каких земель. А то, что против сабель, скажу не каждый мастер ножа против отрока с саблей пойдет, а ты отроков с ножами на сабли удумал, дрянная это затея.

– Не ножи у них оружие основное, не даю им сабли специально, чтоб не хватались за нее почем зря, а врагов убивали огнебоем.

– Так а я тогда зачем?

– Коль ножи для них предусмотрены, должны уметь ими бой вести. А предусмотрел их затем, что не всегда громкое оружие уместно, может надо будет тихо подплыть да бесшумно всех вырезать.

– Интересная у тебя задачка, давненько я отроков не гонял. Возьму-ка я с нами еще Бояна, и мне с кем перевидеться будет и за сотней отроков пригляд лучше, как потянешь еще одного стрельца на прокорм?

– Потяну, коль в общей дружинной избе жить согласны, да с отроками за общим столом сидеть

– Отчего же не пожить, нет в том зазора, согласны. Когда поедем?.

– Завтра с утра, хотел еще по рынку пройтись, дела порешать, да на стрелецкий двор устроиться.

– К чему тебе двор стрелецкий, у меня оставайся, вечером втроем посидим о делах перемолвимся.

– Что ж, принимаю твое предложение с благодарностью. Теперь позволь откланяться до вечера.

После Демида заехал к портным, переговорил с ними о раскройке юбки. Порисовали, на мой взгляд слишком длинная, но мастера в один голос утверждали, что короче нельзя, это как с голым задом ходить. Все же убивают меня эти моды, пол пятки торчит из под юбки – это уже с голым задом. Мастера сказали, что к утру могут сшить образец, показал им размеры на пальцах, все же фигуру своей женщины надо знать досконально. Договорился на пару юбок к утру и штуку сукна.

Потом походил по рынку. Холмогоры были все же центральным городом воеводства, или губернии, не знаю как сейчас правильно. Торговля тут шла бойко в любой день. Да и выбор товаров не многим хуже Архангельского, а цены так и ниже, пожалуй.

Тем не менее, ничего такого, что купить захотелось, в глаза не бросилось. Для дома вроде то же ничего не надо, Кузьма в Холмогоры ездит регулярно. Зато походил по рынку, как по выставке, поговорил с купцами, те, что меня не знали, а таких было много, рассказывали мне что у них есть супер товар, прямо из Вавчуга не чета заморским, и готовы были отдать за бесценок. Правда, от их ценников хотелось шарахаться, это сколько же они на наши цены накручивают? Задал вопрос а как он докажет что товар из Вавчуга. Купец стал тыкать в меня набором наших же стамесок, посмотри мол, какая сталь, какая полировка. Тут он прав, после того как я завел в цехах пескоструйку, подсмотрев ее у ювелиров, вид товаров стал значительно лучше. А потом купец сунул мне стамеску под нос и потыкал в клеймо. Обалдеть, на меня с железа смотрел атакующий орел, очень хорошо прорисованный штрихами. Когда это они клеймо запустить успели?

Посмотрел остальные инструменты, все клейменое. Как это я раньше не замечал? Причем, что интересно, ассоциируют это клеймо не с братьями, а с царскими заводами в Вавчуге, братьев просто продавцами считают. Надо обсудить с Бажениными такие коллизии.

Обратил внимание, стало на рынке много чеканных изделий от домашней утвари до украшений. Все же выпуск листов латуни пошел в прок.

Вечером хорошо посидели с Демидом и Бояном. Легко с ними было, хоть они оба и много старше меня будут. И водочка хорошо пошла под разговоры. Они мне байки травили о своем боевом пути, я в ответ рассказывал случаи из походов, выдавая их за экспедиции и тщательно фильтруя исторические реалии. Потом завели разговоры об отроках и обучении. Много рассказывал каким я вижу будущее этого абордажного полка, говорил и о том, что коль себя покажем пред государем, то дело выльется во много большее, чем сотня отроков. Мужики кивали то ли одобрительно то ли наоборот, мол мечтай-мечтай. Подвел разговор к сильно меня интересующему вопросу, а что же вы умеете мужики, чему обучить можете?

– Ножевым то ухваткам мы твоих отроков обучим, на то нас хватит – отвечал неторопливо Боян – еще и иной справой воевать обучим, а то всяко в бою подобрать, в замен выбитого можно. А вот подобраться тихо да по хитрому, то не к нам, мы ж стенка на стенку ходим, нам то не надобно. Егеря тебе справного надо, они все как есть лазутчики.

– Во, и я думаю, егеря тебе надо – продолжил Демид. – да опытного зело, чтоб и со свеями успел перевидеться и не старый, и не при делах.

– Это ты на Сему чтоль киваешь – спросил Боян рассматривая на свет огонька фитиля полупустую стопку, стеклянную надо бы заметить, богато Демид живет.

– Так на кого-ж еще? – усмехнулся Демид – как Александр, не объедим мы тебя втроем? Мошны на три жалованья хватит?

– Демид, я все же государев человек – улыбаюсь в ответ – ты сомневаешься в царской казне?

– Ну значит так и порешим – улыбается Демид в ответ – а теперь марш все по лавкам. Завтра на чудеса Вавчуга хочу пораньше посмотреть. Зацепил ты нас мастер байками своими. Покойной ночи всем.

Несмотря на непривычное место и сон в одежде, заснул моментом, надо чаще водку от бессонницы принимать.

Утром на заутреннюю никто не гнал, Демид считал что всяк верит как умеет, что еще больше расположила меня к нему. А вот на выход он вытолкал всех совершенно бесцеремонно. На улице он задал очень правильный вопрос. А как я думаю идти в феврале в одном, как он выразился, исподнем. Форма морпеха действительно не располагала к маршам по морозу. Что то типа большой плащ-палатки с капюшоном из толстого сукна будет в самый раз. А вот обеспечение его водостойкости, как кстати и водостойкости фургона выходит на первый план. Демид оторвал меня от размышлений, сказав, что пошел к егерю и найдет нас на рынке. Мы с Бояном поехали за сукном на плащи, и по дороге забрали юбки от портных. Оговаривать с портными плащ-палатку не стал, у меня такая была, брезентовая, но выкройки снять – раз плюнуть. А у себя на швейных машинах сошьем быстрее. Так чего время зря терять? На рынке потолкались долго, я не ориентировался куда идти, а Боян делал свои закупки. В итоге дошли до лавки и скупили у них все толстое, неокрашенное сукно. Человек на 15 должно хватить, а больше просто не было. Демьян задерживался, ходили по рядам уже просто так. Найти тут резину я не рассчитывал, но все же по сторонам поглядывал, мало ли что на мысль наведет. И ведь навело! Глиняный, расписной, сервиз навел. Единственное, что было в это время водонепроницаемым из мягкого, это кожа и глина. Кожа особо не греет, да и жирно будет такую ораву в кожу одевать. А глина размывается водой. Но! Есть еще масло, с которым глина прекрасно мешается. Раньше, так клеенки делали, намешивали глину с маслом пропитывали ткань и прижигали поверхность, получался водостойкий слой. Может не особо то и мягкий, но пока не попробую не узнаю. И кстати, фарфора что то тут не видно, и в Архангельске не припомню. Значит, фарфор еще не сделали. А ведь помниться фарфор это то же золотое дно. Ура, я нашел чем себя занять до отъезда. Вот только о фарфоре я знаю что его из белой глины делали, и силикаты туда добавляли. Наверняка и еще что то, но начинать стоит с белой глины.

Горшечник, продававший сервизы истолковал мою задумчивость желанием купить товар.

Пришлось его прерывать и расспрашивать о белой глине. Она оказалась не таким уж редким явлением, копали ее и тут, но лучшей считали глину из гжельской волости, что в тридцати верстах от Москвы. Раньше ее копать запрещали, только для нужд аптекарских, а теперь смотрят сквозь пальцы и глина активно расходиться по гончарам. Продать такую глину горшечник мог пару мешков. Сославшись, что у нас дело срочное, уговорил мастера сходить за глиной, мол на санях быстро туда и обратно. Мало в понятиях горшечника и моих несколько различалась. Два двухпудовых и твердых до звонкости от мороза мешка я бы мало не назвал. Насколько дорого он с меня взял, я так и не сориентировался, ну да ладно. Вернулись на рынок, и встретились, наконец, с Демидом и еще одним мужичонкой такого же примерно возраста как Демид. Собралась похоже троица друзей приятелей, одними походами мазанных. Демид представил мне Семена. Поздравились, и я предложил больше не задерживаться. Сани тяжелые, дорога не близкая. Семен покидал свои мешки в сани к нашим мешкам, кстати у него был с собой нарезной дульно-зарядный штуцер, и мы поехали. Точнее скорее пошли, чем поехали, так как с санями я угадал. Но к вечеру были в Вавчуге. Завез моих инструкторов в казарму, вызвал капралов, представил всех друг другу, капралам наказал выполнять пожелания инструкторов, инструкторам строго наказал не вмешиваться во внутренние дела экипажей, у них для этого капралы есть. Если что то не нравиться, решать вопросы с капралом, если не решили – тогда ко мне. Все покивали, мол, им все понятно. Предложил капралам договариваться о времени занятий с инструкторами, я бы предлагал на одного инструктора по экипажу, и пусть они гоняют экипаж сколько смогут. Поинтересовался у капралов, готовы ли завтрашние стрельбы, и на положительный ответ просил без меня не начинать. Инструктора забрали свои пожитки и ушли устраиваться. Осталось завезти глину в формовочный цех а сукно к ткачам, пожалуй, и один мешок глины у ткачей оставлю.