Текст книги "Броненосцы Петра Великого. Части 1 и 2."

Автор книги: Алекс Кун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 63 страниц)

Вернулись на полигон уже после обеда, отягощенные веревками, палками, инструментом и пустыми бочонками, которые пришлось покупать – мастера желали нам победы, но трудиться на нее бесплатно не собирались.

Метатель был предельно прост. Пищаль, вместе с бревном, к которому она была прикручена стальными полосами, установили примерно градусов под сорок с хвостиком, на две толстые слеги, перевязанные буквой «Х». И даже прикопали это сооружение.

Подстругали несколько палок, что бы входили в ствол и примотали к ним с одной стороны тренировочный чурбак, с другой намотали пыж.

Попробовали с маленьким зарядом пороха. Запалив короткий фитиль в запальном отверстии, и разбежавшись, кто куда. Чурбак выплюнуло, и он, кувыркаясь, отлетел метров на десять. «Маловато» – сказал себе, живо вспоминая аптекаря из «Неуловимых мстителей». Освидетельствованный чурбак согласился поучаствовать в эксперименте еще раз, а вот палку пришлось менять.

К вечеру результаты были обнадеживающие. Ценой убийства двух экспериментальных бочонков с землей и разрыва одной пищали – сделали вывод, что метнуть пуд пороха можем метров на 50–60 по высокой траектории, примерно метров в 20 в верхней точке. Слабовато конечно, но через стену перебросит, и то ладно.

На следующий день принесли еще пищалей, которые гроссмейстер отдавал без душевных мук, и еще пороху, который у магистра приходилось, чуть ли не отбирать. Зато пригласили его на испытания.

Фитилей теперь поджигали два, один на пищали и второй на бочонке. Бочонок так же был модернизирован, добавили внутрь камешков.

Демонстрация миномета магистра впечатлила, но меня оставила недовольным – ожидал гораздо большего. Тем не менее, магистр дал зеленую улицу на расходование арсенала ордена. И обещал прислать пушкарей, для обучения мортирному метанию, а так же несколько мастеров, для обучения изготовлению. Пришлось отдавать эту технологию, мысленно ставя зарубку о необходимости разработки настоящих минометов.

Заряд бомбы все же модернизировали. Теперь сам порох вставляли в бочонок в кожаном мешке, обмотанным снаружи тряпками, пропитанными маслом с порохом и с аккуратно уложенными между слоями увесистыми камушками. Новые бомбы стали заметно эффективнее, разбрасывая вокруг не только каменную картечь, но и жарко горящие тряпки. Чтобы не возиться с фитилями, предложил их окунать в воск. Хоть некоторую влагостойкость они приобретают. Попытки подобрать, длинны фитилей запала и бомбы – к успеху не привели, загорались они все равно с разными разрывами по времени, так что удачные варианты подрыва бомбы над противником были редкими. Оставил пушкарей тренироваться на чурбаках, вместо бомб, но с обязательным вставлением в чурбак фитиля и поджигании обоих фитилей – главное этот момент отработать. Сам пошел с мастерами разбираться с производством, и определять, кто и сколько им за это будет платить. Правда, последний вопрос скинул на рыцаря, отвечающего за орденскую казну – пусть договариваются. Сделал это напрасно, рыцарь пожадничал, и заказал слишком мало бомб. Пришлось отвлекать магистра от разработки, вместе со своими рыцарями, планов захвата крепостей – и жаловаться, настаивая на изготовлении нескольких сотен бомб, даже с учетом необходимости дополнительных бочонков – пусть делают, из чего попало, с веревочными кольцами, и держащимися только на честном слове и смоле – плевать, лишь бы при выстреле не развалились. В крайнем случае, можно и вообще без бочонка обойтись, лишь бы сделали побольше. Предложил представить гроссмейстеру, что каждая такая бомба будет на несколько человек уменьшать гарнизон – а если их сделаем тысячу? А если и еще больше? Магистр внял, и пошел со мной, под укоризненными взглядами остальных рыцарей, разбираться с мастерами и сажать за изготовление, под их руководством, обычных солдат – благо дело было простым.

Убедившись, что процесс набирает нужные обороты, занялся стенобитными бомбами.

Для испытания бомб, способных развалить стену, пришлось ехать на восточный берег острова, где стоял форт мальтийцев, сильно пострадавший при последнем штурме Мальты османами, и выделенный мне для экспериментов.

Для такой бомбы отбирали старый порох, слежавшийся и пересушенный. Поручил перетирать его в пыль и добавлять к нормальному, гранулированному. Из книг помнил, что зернистый порох просто быстро горит – а вот с примесью пороховой пыли – взрывается. Меня больше устраивал взрыв, и, к радости гроссмейстера, начал выгребать из арсеналов вместе с обычным, еще и старый порох.

В процессе этого облегчения арсеналов, заметил примерно дюжину османских штурмовых мортир. Почему османских? Да потому, что только у османов, по утверждениям магистра, были такие бешенные калибры, где на один выстрел надо было тратить по пять-шесть пудов пороха. Переиграл планы корпуса для бомб на более перспективные.

С мортирами магистр расстался неохотно, но поддался на уговоры и пожертвовал один ствол для демонстрации. Да и, наверное, вспомнил, что ядер для мортир слишком мало.

Долго примеривались, как его подвести к стене. Вес, все же, получался не шуточный. Остановились на двух бревнах, между которыми увязывался ствол, жерлом вперед, и ударном механизме, на базе взрывателя снаряда, вставляемого в расточенное запальное отверстие мортиры, с выступающей вперед ствола палкой – спусковым механизмом ударника.

Самое тяжелое, оказалось, расточить запальное отверстие, даже применяя наш инструмент. И еще – тяжело было грузить все это на телегу, которую собирались спустить с холма в стену. Ствол загружали порохом, по самую горловину, пудов двадцать пять, лишь бы место для ядра оставалось. А ядро конопатили деревянными клиньями, замазав еще и жерло смолой по краю. Если эта бомба не снесет стену, то даже и не знаю, что еще придумать – столько шимозы у меня нет.

На испытания приехал магистр с большой свитой рыцарей. Попросил всех встать за камнями, а еще лучше присесть – прилечь не предлагал, видя в каком парадном виде, они пожаловали, хотя всех своих уложил. Добавил так же, что надо зажать уши руками и открыть рот, кто этого не сделает – может оглохнуть. Поглядев, как мои морпехи вжимаются в землю в дурацких позах – зажав уши и отвесив челюсти, веря мне на слово, что будет большой Бум – рыцари спорить не стали.

Обрубил трос, удерживающий телегу, да еще и подтолкнул этого тяжеленного монстра – искренне надеясь, что оси выдержат короткий разгон, а телега не опрокинется на расчищенной дорожке. Сам прыгнул за камень, выполнив свои же указания, а рыцари пусть как хотят.

Бухнуло здорово! Может, и осколки жужжали, но в ушах так звенело, что ничего не слышал. Искренне соболезную защитникам стен, которые окажутся в зоне прорыва. Если такой эффект метрах в двухстах от взрыва, то быть рядом с ним – врагу не пожелаешь.

Стену бомба проломили, и рыцари рванули осматривать пролом, и прикидывать варианты штурма через такой пролом. Но эти обсуждения были уже не так интересны, ибо родилась еще одна мысль – хорошо бы шумовые гранаты. Кроме пороха ничего нет, но как показала практика, хороший заряд в толстой железной рубахе – глушит ничуть не хуже. Только вот с оболочками приключилась неувязка, гроссмейстер на отрез отказывался отдавать остальной арсенал на поругание. Кузнецы особо помочь не могли, сковать, сколько ни будь значительное количество гранат, они просто физически не могли, да и с литьем было не все хорошо, мало угля и железа.

Был еще один доступный способ, о котором раньше просто не вспоминал, так как не задумывался о шумовых эффектах, а нацеливался на эффективность взрывчатки. Для петард применяли желтый порох – смесь селитры с поташом и серой. Метательный эффект у него слабый а вот звуковой хлопок довольно значительный. Отправился к гроссмейстеру за ингредиентами – не может быть такого, что бы арсеналы были полны пороха, а своих пороховых мельниц не было.

Мельницы были. И ингредиенты были. А вот поташа было маловато. Так что о вооружении войска гранатами пришлось забыть.

Сделали на пробу несколько штук, используя технологию бомб, то есть засыпая смесь черного и желтого пороха в кожаный мешочек, обматывая его огнеопасной тряпкой и фаршируя камешками, после чего, запихивая все это в высверленный чурбачок и затыкая горловину пробкой с фитилем. Граната получилась тяжеловатой, и высверливание чурбачка заняло много времени. Пришлось второй вариант делать безоболочным. Заворачивая нашпигованный сверток, со смесью порохов, тряпок, масла и камешков, в еще один слой кожи, перемотав его веревкой. После испытаний увеличили заряд пороха, увеличив долю желтого пороха. Получилось удовлетворительно. Камешки из поваленных чурбаков можно было выковыривать в радиусе метров трех, и еще горящие тряпки разбросало метров на пять. Правда, хлопок все же был слабоват, уши от него звенели слабовато, но на неподготовленного противника должно подействовать.

Посадил своих моряков тереть желтый порох, посчитав это достаточно безопасным, при внимательном изготовлении, а солдат ордена за изготовление гранат.

Испытания гранат всем понравились, магистр даже отправил корабль за поташем и остальными ингредиентами. Намекнул магистру, что за русских надо держаться, у нас еще много чего интересного есть. Ничего нового, для рыцарей, не показал – гранаты они и сами применяли, но мой вариант давал больший эффект, и проще изготавливался. А за любое преимущество рыцари теперь хватались как одержимые и требовали еще и еще.

Вечером обсуждали на собрании тактику применения гранат и бомб. Правда, в применении и того и другого был не особо силен, но совместными усилиями выработали методы применения, и подсчитали потребное количество нового вооружения. Посмеялись. Конечно, желание завалить противника гранатами вполне похвально, только где же их столько взять. Подумали еще раз. Зарубили и проект вручить каждому солдату по гранате. Остановились на снабжении гранатами только рыцарей, а уж они пускай сами решают, кто у них в подразделениях самый сметливый да метательный. А по количеству боеприпаса приняли глубоко взвешенное решение – сколько получиться, столько и будет.

Ночью снова жег свечи в каморке на Орле, и пытался придумать, как еще можно облегчить дело, и перевести его из разряда безнадежного в разряд трудновыполнимого.

Флот у нас будет иметь преимущество, по крайней мере, на это надеюсь. Стены крепостей мы развалим брандерами, и проредим защитников бомбами и гранатами. Только хватит ли этого?

Рисовал и зачеркивал варианты, особо остро чувствуя недостаток знаний и веществ, вместе со способами их добыть. Бросил это занятие, дойдя до откровенной ереси, типа соляной бомбы и масляного огнемета.

В конце концов – у рыцарей есть несокрушимое, как они говорят, оружие – их вера и благословение. Будем надеяться, что этого хватит.

Теперь занимался каждое утро подстегиванием работ с арсеналом, старался углядеть брак в готовых изделиях, хотя риск не срабатывания все равно оставался.

Рыцари строили планы, кто, куда бежит после проломов, что захватывает и в кого после этого, стреляет из захваченного. Не лез в это дело, готовил брандеры. Основной идеей было, лодочку поменьше, бревна подлиннее. Но что бы справилась с большим весом бомбы и еще большим весом балласта – из этого и отбирали самые мелкие галеры, форсировали парусами и загружали балластом, для остойчивости, и особенно корму, для противовеса бомбе. На морское путешествие эти малютки не претендовали, повезем их поднятыми на борта крупных судов – по этому мореходность волновала мало, достаточно затянуть носовую часть открытой палубы парусиной, что бы малютка с честью прошла свой последний путь, даже по большой волне. Немного подумал, и видоизменил план, попросил покрасить паруса брандеров в черный цвет, чем угодно, хоть сажей на масле, эти паруса полинять не успеют. Получилось одиннадцать брандеров, достаточно уверенно разгоняющихся и держащихся на волне. Тестировал каждый, и каждой команде показывал, как устанавливать взрыватель и как лучше пережить взрыв, будучи в воде.

За две недели Орден собрал около тысячи рыцарей и чуть более семи тысяч солдат. При этом, моряки на галерах, из которых в основном и состоял флот Ордена, в этот список не входили, хотя так же были боевым соединением, внушительного числа. На больших галерах, по пять десятков весел и по шесть человек на весле – так что еще около десяти тысяч моряков могли пойти на штурм, в прорыв, пробитый солдатами.

Подготовку брандеров, десанта и флота – закончили почти одновременно, в интервале двух дней. Теперь ждали только команды на отправление и лихорадочно продолжали делать боеприпасы.

Метатели установили по три на восемнадцать малых галер, так как по плану они пойдут в первом эшелоне. Более чем на пару залпов рассчитывать не приходилось. Но если они удадутся, то встречать солдат за стенами будет просто некому. Более того, судя по обширным клубам дыма от бомб – применять против прорвавшихся солдат ружья и пушки можно будет только на ощупь. Что орденцев, предпочитающих холодное оружие, вполне устраивало.

Седьмого мая, случилось совершенно нежданное событие. От Сицилии прибыл корабль, доставивший на Мальту русское посольство, во главе с боярином Шереметьевым, приехавшим сюда прямиком из Рима, от римского папы Иннокентия двенадцатого по поручению Петра, занимавшегося налаживанием дружеских отношений. Посчитал это перстом судьбы и целый день вводил посла и порученца Петра в курс дел. Отговорил его немедленно писать письмо Петру, о намечающейся операции, опасаясь утечки сведений. Пусть пока все считают, что мы идем на Триполи. Хотя многие уже начали удивляться – тех тысяч килограмм пороха, которые мы заготовили в виде бомб и гранат, хватит разнести всю крепость Триполи на красивый белый песочек. При этом боеприпасы продолжали исступленно делать и грузить на суда, видимо получая удовольствие от самого процесса.

А на следующий день был большой молебен в церкви святого Иоанна Предтечи. Вел его, как и положено, гроссмейстер, стоявший на возвышении, под балдахином. Только при виде этой парадной картины, до меня дошел весь комизм и трагизм ситуации – они же тут ВСЕ священники, даже если и не все, от этого не легче. Мама моя, как попал то!

Мне выдали место рядом с гроссмейстером, очень почетное, оббитое ковриком и с симпатичными подушечками под колени.

Мало того, что магистр, слишком долго испрашивал благословения – ноги затекли от непривычной позы. Так еще, после этого, торжественной процессией с песнопениями, вынесли из храма засушенную руку святого Великого Пророка Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, и сподобились все ее целовать. Обалдеть. Теперь мы действительно готовы идти куда угодно.

Шереметьев с посольством шел с нами, его даже уговаривать не пришлось, он сам горел желанием. Только предупредил его, что общаться нам будет некогда, и договорился с гроссмейстером, о месте для посольства на его галере. Пусть знакомятся поближе.

В первой декаде мая флот Ордена, в составе около шестидесяти крупных судов и галер вышел в Ионическое море, сопровождаемый целой тучей мелких судов и суденышек, держа курс на пролив Андикитира, до которого было около девятисот километров.

Тая весь путь рассказывала о порядках в госпиталях ордена. Рассказывала с воодушевлением, сравнимым только с ее же рассказами о профессоре в Амстердаме. Рыцари действительно были молодцы, уже применяли стерилизацию и специальное кормление больных. Причем сам орденец, ухаживающий за больными, мог питаться гораздо хуже своих пациентов. Надо будет заманить орденцев в Московскую Академию. Пусть ведут занятия, и практику, на военном и медицинском потоках. Порекомендовал Тае написать подробный отчет о госпитале ордена, со всеми нюансами. Лишним не будет.

В свое время обозы мне продемонстрировали, что такое медленно на земле – теперь, стал счастливым обладателем знания, что такое медленно на море. Пешеход мог вполне угнаться за нашей стремительной эскадрой, для которой внезапность была основным козырем. Пришлось принимать меры, и ходить кругами вокруг плотной группы флота, с сожалением уничтожая все плавсредства, попадающиеся на глаза. Мой долг перед совестью несколько возрос, и с некоторым страхом представлял, что будет, когда мы войдем в густо населенное Эгейское море.

Пройдя пролив, нос к носу столкнулись с крупной эскадрой османов – очень похоже, клюнувших на слухи об атаке на Триполи и собранных крупных силах Ордена.

Встреча не была неожиданной, днем наши флоты скрывать сложновато. Но у нас было преимущество, ветер поддувал с севера, прижимая разогнавшуюся эскадру османов к нашим боевым порядкам. Правда, был бы ветер южным, и тут бы нашел себе преимущество.

Стрельбу начали без предупредительных выстрелов и предложений сдаваться, боевые флоты молча и с азартом принялись за единственную работу, для которой их создавали.

Согласовывать план битвы было некогда, да и связи с магистром все равно нет. А флоты шли друг на друга, как набычившиеся боксеры, уже не слушающие рефери.

У Османов есть преимущество в артиллерии, в то время как рыцари больше полагались на абордаж. Значит, моя задача, максимально усложнить стрельбу османов, сделать это можно, не давая развернуть им походный строй – при плотно стоящих кораблях с галерами между ними, стрельба османам обойдется себе дороже.

Вывалился из строя, выходя еще больше под ветер, куда по логике должны будут скатываться отстрелявшиеся суда османов и велел открывать огонь левым бортом по десять выстрелов со ствола, потом смена бортов, чистка стрелявших пушек и отработка по османам свежим бортом.

Первый раз видел в живую, а не на картинках, схватку флотов. Страшное зрелище. Промахи одних, складывались с промахами других, и в результате вся акватория кипела фонтанами. Никакой логики в этом кипении уже было не найти, и уклоняться бессмысленно, попадешь под чужой промах. Орел благоразумно держался сбоку основной баталии, собирая обильную жатву и не давая флоту османов рассредоточиться и маневрировать. Любое судно уходящее под ветер расстреливали в первую очередь, а выходить на ветер османы быстро не могли, вот и получился Орел в виде загонщика, сбивающего в плотную кучу отару.

Первые галеры преодолели зону фонтанов и вклинились в плотные ряды османов – галеры в походе и галеры в бою, показывали принципиально разные скорости. Под огнем они чуть ли не быстрее Орла двигаться начали. Пришлось переносить огонь на арьергард флота османов, продолжая выбивать и суда, пытающиеся разомкнуть строй.

Так, двигаясь параллельно баталии, под ветром, Орел достиг замыкающих кораблей, и принялся с новой силой сокращать и без того уже не очень большой османский флот.

Схватка была настолько скоротечной, что пристреляться по Орлу никто не успел. Да и дистанцию мы держали благоразумную. Беспорядочные фонтаны между нами и баталией скорее мешали канонирам целиться, чем были реально опасны. А вот расход снарядов меня насторожил – такими темпами мы долго не протянем, а у нас еще несколько боев впереди. Приказал перейти на одиночные выстрелы, в основном по вываливающимся из строя, и сокращающими с нами дистанцию. После этого только один раз перешли на максимальный темп стрельбы, когда сразу три османа, плотной группой, пошли на наш перехват. Сражение на этом можно было считать оконченным.

Рыцари добивали матросов и десант, на тех немногих кораблях, которые держались на плаву. К каждому такому судну прилеплялись минимум по две-три галеры с моряками и десантом – перевес был значительный. Да еще они и палубы противника обработали гранатами. Кроме того, рыцари сильны именно в таких схватках, огнебой был их слабой стороной.

Еще три часа подводили итоги. Орден потерял три крупные галеры и четыре мелких. Вместе с одной крупной галерой потеряли один брандер. Посольство, к счастью, не потеряли. Про количество погибших даже не стал спрашивать. Приобрели один фрегат, и пять галиотов, которые уже осваивали призовые команды с десантом, частично выловленным из воды, частично пересаженный с других кораблей. Османские суда пойдут нашим авангардом, лишние пара минут неразберихи могут спасти много жизней.

До Геллеспонта оставалось чуть меньше семисот километров – просил не экономить силы и идти как можно быстрее. На этот раз галеры ордена оказались быстрее их же толстопузых парусников, с трудом поднимающихся на ветер, который, к счастью, заходил все больше на запад.

Отстреливать суда в Эгейском море становилось бессмысленной тратой снарядов. С массой мелких населенных островков все равно ничего было не сделать. Оставалось только выжимать все, на что способна наша эскадра.

Однако, чем дальше, тем больше сомневался во внезапности. Значит надо уменьшить точность стрельбы крепости. Остается, подгадать атаку к «собачьему часу» – ведь прожекторов тут нет, а неприцельная стрельба крепости, даже их сумасшедшими калибрами, все же будет не такой страшной.

И все равно, даже поздней ночью, Дарданеллы встретили нас пушечными залпами, четко показывая, что нам тут не рады, а заодно демонстрируя дальность стрельбы, за что им отдельное спасибо. Огонь был заградительный, целиться, как и предполагал, им было сложно. А вот для нас они обозначали свои позиции яркими вспышками, еще некоторое время оставляющие засветку на сетчатке глаз.

Из дальних рядов нашего флота начал разгон брандер, спеша на свой подвиг. Рулевому было сказано прыгать метрах в ста от стены, надеюсь, выживет.

Орел встал за пределами дистанции, обозначенной крепостью, и начал расстреливать зубцы первой стены, угадываемые при вспышках, шрапнелью. Шимозу приказал беречь. Шрапнелью получилось даже лучше, чем ожидал. Канониры быстро приспособились, класть разрывы над зубцами, и артиллерийская завеса крепости несколько поредела. Видя ослабление обстрела, начали разгон галеры, стремясь доставить первые экипажи десанта сразу после брандеров. Пришлось усилить обстрел. Орел теперь вертелся как медленный волчок, скатываясь и поднимаясь по течению. Отстреливая серии обоими бортами и прочищая пушки.

Брандер достиг стены, его самого было, практически не видно издали, но под стенами он стал, различим для защитников. Со стен ударили ружейные выстрелы, но это уже не остановило страшного взрыва – проломившего в стене значительный проход.

Звуковой удар ощущался даже с нашего места, и было не удивительно, что артиллерия османов замолчала – крепость небольшая, под ударную волну попали практически все.

В этой звенящей в ушах тишине к стенам подошли галеры первой волны, дружно рявкнув метателями, и разорвав тишину чередой взрывов за стеной и поднимающимися над ней клубами дыма, подсвечиваемого снизу красноватыми сполохами.

И вот в это марево, устремился десант – судя по нарастающим звукам рукопашного боя. Обстрел стен пришлось прекратить. Но сами стены уже не огрызались, и вторая волна галер прошла свободно. А вот с противоположной стороны пролива попытались огрызнуться стены азиатского форта. Может даже и попали куда то, но только не по нам.

Большие корабли в десанте не участвовали, боялись посадить их на мель под жерлами пушек. Теперь с них перегружали десант на освободившиеся галеры. И спускали еще один брандер. Шла подготовка ко второму дублю.

Через некоторое время между зубцами стен замелькали люди, в отблесках факелов.

Можно переходить ко второй части, подмоги тут, похоже, не надо.

Новая партия десанта заскользила через пролив, преодолевая полтора километра, отделяющие нас от новой битвы, разыгранной по тому же сценарию. Только этот форт планировали разрушить, взорвав его же артиллерию. Так что орденцы будут возиться до утра. От места побоища, до Галиполи меньше пятидесяти километров, и такие взрывы вполне могли услышать. Орел не стал дожидаться окончания резни и со всеми крупными кораблями осторожно двинулся к Мраморному морю, закупорить пролив. Пока все шло по плану.

Утро выдалось ясное и ветреное, самая парусная погода. Рассматривал в бинокль город и порт. Крепость производила очень солидное впечатление, и прикрывала порт вполне надежно. Без дырок в бортах не подобраться. И брандером ее не взять.

Точнее, Орел может расстрелять порт издали, но слишком большой расход снарядов. Калибр маловат.

Порт был полон небольших кораблей. По рассказу гроссмейстера, Галиполи утерял статус первой верфи и порта, после развития Константинополя. И теперь специализируется в основном на небольших одно и двух мачтовых суденышках и галерах.

Военный флот себя не проявлял, не выходя из-под прикрытия береговой артиллерии. Надо было на одном Орле подойти, тогда бы наверняка выманили, а на такую толпу кораблей вылезать дураков не нашлось. А жаль.

Время уходило, собирать совещание было некогда, и орденцы рискнули. Несколько малых галер-метателей начали интенсивный разгон, так, что за их кормой образовались буруны, в сторону порта. Обгоняя даже Орла, вышедшего им на прикрытие. Посчитав вопрос со штурмом решенным, Орел сделал пристрелочный выстрел по форту, прикрывающему порт. Не столько в надежде подавить шрапнелью орудия, сколько спровоцировать форт на ответный залп с заведомым недолетом. Провокация удалась только после залпа шимозой – тут уже у пушкарей сдали нервы. Галеры еще больше надавили на волну, стремясь воспользоваться короткой паузой перезарядки. Но в помощь форту ударили корабли с рейда, успевшие спокойно развернуться и приготовиться. Первый их залп был не очень опасен, они еще не пристрелялись. А не дать им пристреляться во втором залпе, стала уже задача Орла. Левым бортом продолжавшего выцеливать форт, и изредка класть в него снаряды, а правым бортом начавший отстрел плотной группы кораблей, стоявших ближе всего на рейде. Канониры молодцы. Обеспечивали с восьмисот метров стабильно одно попадание из четырех по неподвижным целям. Одного попадания считали достаточным и переносили огонь на соседние цели. Цели ответили стрельбой вразнобой, уже не столько по галерам, сколько по Орлу, хотя дистанция была еще великовата. Бухта закипела беспорядочными фонтанами, на которые не обращал внимания, мелковат у кораблей калибр, вот если от форта прилетит, тогда, скорее всего, пойдем ко дну.

Форт выстрелил еще раз. На этот раз накрыл. И почему-то, снова Орла, нет, чтобы по галерам целится!

Привелись к ветру, подставив форту корму, и разрывая с ним дистанцию, продолжая беспокоить форт правой задней башней, а всем левым бортом поддерживая прорыв галер.

На рейде начинался пожар. Более того, многие суденышки распускали крылья и срывались в испуганный полет внутрь пролива, не рискуя идти в Мраморное море мимо больших кораблей нашего флота. Пускай бегут, их там есть, кому встретить. Флот подумал так же, и с места не стронулся, на нем наш основной десант, и рисковать кораблями – смысла нет.

Третий залп форта накрыл галеры, уже у самого берега. Все перелеты достались портовым постройкам. Галерам то же досталось, но видимо вскользь, так как явно никто не тонул. В ответ галеры дали залп из метателей по портовым постройкам, и повернули вдоль берега. Разрывы бомб впечатляли гораздо больше, чем давеча в крепости. Все же пуд пороха он пуд и есть. А горящее тряпье это уже просто штришок. Над портом росло большое дымо-пылевое облако, которое ветер нес на форт. Может по этому, третий залп форта был не очень точен, уйдя в основном в море. А может, форт боялся зацепить строения и склады верфей. Напрасно. Потому как перед верфями галеры дали еще один залп метателями. Транжиры.

А вот верфь полыхала знатно. Надо было с нее начинать. Дым валил густой и черный. А главное – все в сторону форта, укрывая и укутывая его душной пеленой.

И вот тут все пошло не по плану. Правда, не по плану все шло с самого утра, но тут рыцари продемонстрировали свою полную безбашенность, и большие корабли стронулись с рейда, направляясь чуть выше верфи и явно собираясь выбрасывать десант. У нас такого в плане не было! Нам в Константинополь торопиться надо!

Форт огрызался сквозь обволакивающий его дым. Выбрасывая струи огня и столбы дыма сквозь вьющийся и плывущий дым пожара. Теперь они перешли на стрельбу по площадям и начали чередовать залпы. Задумка хорошая, только вот корабли шли по большой дуге, и от огня форта страдали только подранки на рейде, и не успевшие сбежать.

Галеры дали еще один скупой залп по месту будущей высадки, наконец то начав экономить.

Первый корабль ткнулся в причал выше разгорающегося пожара, и начал сброс десанта. Второй пристал борт в борт к первому, его десант побежал через корабли, вливаясь в поток от первого. Третий корабль уже пристраивался ко второму.

Мы, примерно так же швартовались при туристической поездке в Астрахань, то же несколько теплоходов вставали борт к борту, и пассажиры проходили сквозь них. Отдался воспоминаниям, моего участия ситуация уже не требовала. Рыцари умеют воевать получше меня. Только корабли бы так подставлять на их месте не стал, все же в группу кораблей форту попасть легче, если заметит. Рыцари услышали мой немой упрек, и корабли, начали по одному отходить от импровизированного моста, начиная с последнего – торопясь выйти из зоны обстрела.

На берегу шло сражение, и слышались редкие разрывы гранат. Группа солдат, совершенно не скрываясь, тащила к форту два метателя и несколько бомб. Надеюсь, им хватит ума не подходить на картечный залп. Впрочем, у них есть свои офицеры.

Орел вышел из зоны обстрела и задымления, не прекращая редкой беспокоящей стрельбы шрапнелью, просто, что бы у защитников было поменьше времени задуматься над ситуацией. Боцман доложил об одном попадании малым калибром, расколовшем дерево борта, но не пробившем его. Надо же, даже не почувствовал. Становилось понятно, что этот день потерян, а в Константинополь наверняка послали гонца. Только вот доложит он о штурме и разорении Галиполи, а ни как не о готовящемся штурме Константинополя. И ответную реакцию можно просчитать – пошлют войска морем при поддержке флота прикрытия. Думаю, будет масса галер и несколько больших кораблей.

До Константинополя скакать сотни две километров, османские городки на европейском побережье еще пока встречаются, значит, лошадей гонцам есть, где поменять. Думаю, за сутки доскачут, ну или чуть больше. Предположим, прискачет поздним утром. Какова вероятность, что на галеры посадят часть гарнизона Константинополя? Думаю большая, дело то срочное. До вечера погрузятся. А вот пойдут ли, на ночь глядя? Наверное, пойдут. А, следовательно, две сотни километров до Галиполи пройдут часов за сорок, и будут тут под вечер, через трое суток. С одной стороны, встретить их тут будет удобно, особенно если форт захватят. А с другой стороны, можно и не сдержать выброску десанта.