Текст книги "Разоблачение (ЛП)"

Автор книги: Алеата Ромиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Фил хотел было напомнить ему, что на самом деле он работает на Клэр, но в поведении Роулингса чувствовалась усталость, которая заставила его замолчать. Впервые с тех пор, как он встретил его, Фил почувствовал острую боль от усталого выражения лица Тони. Он не был властным человеком, который нанял его, чтобы найти и отследить свою бывшую жену. Он больше не был человеком, который имел все ответы или принимал все решения. Он казался старше. Фил был рад, что решил не делиться информацией о визите Гарри Болдуина. Он не был уверен, что Роулингс смог бы принять это.

Пытаясь разбавить мрачное настроение, Фил слегка улыбнулся: – Я не планировал останавливаться, даже если бы ты сказал, что хочешь, чтобы я это сделал.

Несмотря на то, что его глаза не присоединились к вечеринке, Тони улыбнулся в ответ.

– Спасибо. Мне будет легче вдали, зная, что ты присматриваешь за ними обеими.

– Ты знаешь, как долго тебя не будет?

Брент ответил: – Продолжительность тюремного заключения может меняться в зависимости от обстоятельств в тюрьме, но текущее соглашение рассчитано на четыре года за вычетом отбытого срока.

Четыре года. У Фила было достаточно криминальных знаний, чтобы понять, что что-то изменилось. Даже после того, как Роулингса оправдали в обвинениях о пособничестве Кэтрин в ее преступлениях с отравлениями, все еще было убийство Саймона Джонсона. Это было заказное убийство, но он признался в нём. Фил сомневался, что даже Энтони Роулингс мог бы сократить приговор с пожизненного заключения до четырех лет.

– Честно говоря, я думал, что срок будет больше. Что произошло? – спросил Фил.

Брент ответил: – ФБР сняло обвинение в убийстве Саймона Джонсона. Они сказали, что Национальный комитет по безопасности на транспорте не обнаружил никаких признаков вмешательства в самолет Саймона. Поскольку Тони признался, что вступил в контакт с целью заказать убийство, обвинение в убийстве было сведено к преступному сговору, уголовному преступлению второй степени. Тони также признался, что предоставил Кэтрин деньги для одной известной цели – это было второе обвинение в преступном сговоре. Благодаря его сотрудничеству в уголовном преследовании Кэтрин и то, что он стал свидетелем обвинения, эти два обвинения были согласованы к приговору с освобождением из-под стражи в зале суда и внушительному штрафу.

Фил выглядел озадаченным.

– Тогда почему четыре года?

– Похищение и сексуальное насилие, – произнёс Тони, констатируя факт.

Брент исправил: – Похищение является единственным обвинением, которое осталось.

Фил выпрямился. – Я знаю, что Клэр не выдвигает никаких обвинений. Все дело в книге, не так ли?

Тони ответил: – Да, штат Айова не может выдержать преследование, которое окружает данное дело. Помимо Вандерсолов, есть группы правозащитников, которые сходят с ума.

Брент добавил: – Тони не читал эту книгу. Его признание не касается всего содержания, публично, только того, что он забрал Клэр из Джорджии и привез ее в Айову без ее согласия. Пересечение границ штата делает это федеральным преступлением.

– А что по поводу обвинения в сексуальном насилии? – спросил Фил.

– Существует закон, в котором говорится, что допускается исключение в уголовных преступлениях класса С с третьей степенью родства в случае, если деяние совершается между лицами, которые во время совершения акта сожительствовали как муж и жена. В книге не говорится о том, что что-то происходило без согласия со стороны Клэр, пока она не стала жить в доме Тони. Я выступил с возражением, что они стали мужем и женой – дважды. Без каких-либо вещественных доказательств или показаний Клэр, они позволили снять это обвинение, при условии, что он признавался в похищении. Закон предусматривает различные варианты наказания за похищение человека. Поскольку Клэр была совершеннолетней, а не была продана для торговли людьми, и есть сведения о том, что Тони компенсировал ей время с выплатой ее долгов, суд согласился на менее строгое наказание. Отсутствие у Тони судимости также помогло снизить наказание. Однако есть ещё огромный штраф.

Фил кивнул. Посмотрев на Тони, он сказал: – Если бы я не знал тебя и не видел вас вдвоем в южной части Тихого океана, я бы убил тебя прямо сейчас. Я чертовски надеюсь, что эта книга была сенсацией, и она не является точным отчетом о том, что произошло.

Тони пожал плечами, его уверенное поведение на время исчезло.

– Я не читал её, но, видимо, я единственный в комнате, кто может сказать это. – Его темные глаза посмотрели на Брента.

– У меня есть работа, – сказал Брент.

Волосы на затылке Фила встали дыбом. Слова из книги Клэр мгновенно пронеслись в памяти. У тебя есть работа. Сделай ее!

Брент продолжил: – Я не смогу защитить тебя, если не буду знать, с чем столкнусь. И именно потому, что я твой друг, я думаю, я помогу тебе спрятать тело. – Он повернулся к Филу.

Тони покачал головой: – Я сказал ей не разговаривать с Мередит. – Он посмотрел на Фила. – Помнишь? – Его властный голос вернулся с убежденностью. – Вся эта чертовщина началась в Сан-Диего. Я должен был положить этому конец. Мне следовало сделать так, чтобы ты прекратил эту встречу до того, как я бы туда добрался.

Фил небрежно откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Тони явно катался на неуравновешенных эмоциональных американских горках.

– По-моему, вся эта чертовщина началась в баре в штате Джорджия или раньше, если я правильно понял информацию из её ноутбука.

Тони впился взглядом. – Информация на ноутбуке о семье Роулз не должна попасть в общий доступ. У мен, и так достаточно дерьма из-за этого.

– У тебя достаточно дерьма, чтобы измазаться вдоль и поперёк, – сказал Брент. – Но до тех пор, пока всё держится в тайне, я думаю, тебе лучше сосредоточиться на устранении последствий. Кэтрин не держала рот на замке. Том все силы кинул на то, чтобы прикрыть все бреши по ее делу. Весь мир узнает имя твоей семьи.

Тони покачал головой и ущипнул себя за переносицу.

– Имя моей семьи Роулингс. Клэр и Николь Роулингс – они моя семья. Я делаю все это, чтобы вернуть их обратно, чтобы не было никаких чертовых скелетов, ждущих только шанса, чтобы потрясти их мир. Ты действительно думаешь, что я проходил бы через всё это, если бы не они?

Кивнув, Фил ответил: – Вот почему ты ещё жив. – Повернувшись к Бренту, он спросил, – Будет ли дело Роулингса рассматриваться при закрытом судебном разбирательстве?

– Да, однако, судья разрешает присутствие по специальному разрешению.

– Я хочу быть там.

Темный взгляд Тони вернулся обратно к Филу: – Для чего, чёрт возьми?

Положив руки на стол, Фил расправил плечи.

– Потому что у меня есть работа, и я ее выполняю. Моя работа – защищать Клэр. Я тот, кто привёз тебя к ней. Я не перестану делать свою работу. Я хочу увидеть это своими глазами. Не пойми меня неправильно, я могу взломать записи с заседания суда и прочитать их, но я хочу это слышать. Я хочу знать, что поступил правильно, снова дав вам возможность быть вместе. Если бы я этого не сделал, мне, возможно, пришлось бы пересмотреть свое следующее задание

Брент широко раскрыл глаза и посмотрел на Тони. Когда Тони кивнул, Брент ответил: – Ну хорошо. Я посмотрю, что можно сделать.

Тони подался вперёд через стол.

– Я знаю, что в глубине души ты заботишься о ней. Я видел это. Но не смей мне больше угрожать.

Ничуть не смутившись, Фил сократил разрыв. – Я действительно забочусь о ее интересах, так же как и об интересах Николь. Никто не причинит им боль: вам не нужно беспокоиться об этом. И… – Он выдержал паузу, – …это не было угрозой.

Тони глубоко вздохнул и выпрямился.

– Брент будет твоим связным, пока ты не сможешь поговорить со мной. Тюрьма с режимом минимальной строгости. Как только я устроюсь, ты сможешь снова отчитываться непосредственно передо мной. Брент будет платить тебе и покрывать твои расходы.

– Договорились.

Для закрытого слушания в зале суда находилось больше, чем просто несколько человек, наблюдающих за происходящим с задворок. Когда Фил шел занять своё место, он услышал, как Эмили шепнула Джону: – Что он здесь делает?

– Я не знаю, но пока он в списке, он может быть здесь, – ответил Джон, сидя рядом со своей женой в зале суда. Текущие обвинения были предъявлены от имени Соединенных Штатов. Самодовольно ухмыльнувшись, Фил кивнул и сел за несколько рядов позади них. Очевидно, к концу своей беременности Эмили стала намного больше, чем в последний раз, когда Фил видел ее. Его поразило, как быстро менялись беременные женщины. В последние несколько раз, когда он наблюдал за Николь издалека, она была с няней. Хотя, так легче для Фила остаться незамеченным, он беспокоился о ее безопасности. Большинство его наблюдений за Вандерсолами было электронным. Ухмыляясь, Фил подумал об их личных текстовых сообщениях. Он узнал много нового: он знал, что они ждут мальчика, и что Клэр перевезли в частное учреждение в Сидар-Рапидс под названием «Эвервуд».

Он наблюдал за ними со своего места. Хотя волосы Эмили были короче, ее вид, когда ее рука лежала на увеличенном животе, напомнил Филу Клэр. Частное учреждение, куда они ее перевели, имело выдающиеся рейтинги, отличную репутацию и феноменальную систему безопасности. Фил полностью одобрил. Конечно, он также уже проник в их базу данных. Они начали проводить некоторые предварительные тесты на Клэр. Несмотря на неубедительные результаты, Фил планировал узнать, что они сделали, и когда они это сделали.

Эмили и Николь переехали из гостиничного номера и сняли дом неподалеку от Сидар-Рапидс. Джон приезжал из Калифорнии так часто, как мог. Поскольку обвинения были сняты, юридическая проницательность Джона больше не требовалась. В основном он приезжал по выходным, но Фил не был удивлён, когда узнал, что он приедет в Айову на это слушание. Джейн Эллисон также присутствовала. Она сидела справа от Джона. Поскольку он и Джейн не были вовлечены в текущее судебное разбирательство, Филу было любопытно увидеть их реакцию на согласованный приговор Роулингса. Между ними не велось никакой переписки, указывающей на то, что они были в курсе дела.

Впереди и справа от Фила сидела Кортни Симмонс. Прежде чем он дал знать о своем присутствии, он увидел, что Кортни разговаривает с Эмили и решил, что это должно быть трудным для нее делом. Очевидно, она хотела поддержать своего друга и начальника своего мужа, но, если она хотела поддерживать отношения с Николь, ей также нужно оставаться в доброй милости у Эмили. Поскольку это было больше, чем Фил смог бы сделать, он был рад, что она добилась определенных успехов. С Кортни присутствовали и другие из «Роулингс Индастриз». Фил знал их имена, но кроме названий должностей, он не был знаком с ними близко. Там были Том Миллер, юрист, Тим Бенсон, исполняющий обязанности генерального директора, и Патриция, личный помощник Тони.

Одним из последних вошедших людей застал Фила врасплох. Это был Гарри Болдуин в сопровождении пожилого джентльмена. Гарри кивнул в сторону Фила, пока те нашли два пустых места позади Вандерсолов. Эмили, казалось, была рада видеть Гарри. Что ж, это точно не была развесёлая компания.

Небольшой зал суда заполнился до отказа, когда обвинение, в лице Маркуса Эвергрина и прокурор США вышли из-за закрытой двери и подошли к одному столу, а защита, Брент и Тони, последовали за ним и направились к другому. Тони окинул толпу взглядом, чтобы оценить, на мгновение его взгляд задержался на Болдуине, а затем переместился к передней части зала суда. В своем обычном костюме за тысячу долларов Роулингс не был похож на человека, который вот-вот отправится в тюрьму. Он больше походил на генерального директора, которым он был известен. В зале суда воцарилась тишина, когда вошел судья в сопровождении секретаря.

Разрушая ощутимую тишину, клерк объявил: – Председательствующий в зале суда почтенный судья Джеффрис…

Судья Джеффрис не тратил время впустую. После некоторых указаний адвокатам он произнёс: – Мистер Роулингс, по делу Соединенных Штатов против Энтони Роулингса, какое вы делаете заявление?

Встав, Тони взглянул на Брента, повернулся к скамье и провозгласил: – Виновен, ваша честь.

Судья Джеффрис спросил: – Адвокаты, вы достигли соглашения?

Прокурор соединенных штатов ответил: – Да, ваша честь. Обвинение согласилось на четыре года в федеральной тюрьме с минимальными мерами безопасности, за вычетом отбытого срока, штраф в размере 75 000 долларов и испытательного срока.

Эмили ахнула и повернулась к Джону и Джейн. Обращаясь громким шёпотом, она спросила:

– Скажите мне, что это не все, что он получает. Скажите мне, что это еще не все.

Джон дотронулся до её руки и молча попытался ее успокоить.

Судья Джеффрис продолжил: – Мистер Роулингс, понимаете ли вы, что, признав себя виновным, вы теряете право на суд присяжных?

– Да, Ваша Честь.

– Вы отказываетесь от этого права?

Тони ни минуты не колебался: – Да, ваша честь.

– Понимаете ли Вы, что означает отказ от этого права?

– Да.

– Понимаете ли вы, что отказываетесь от права на перекрестный допрос ваших обвинителей?

Тони ответил: – Да.

Судья Джеффрис продолжил задавать свои вопросы, – Понимаете ли вы, что отказываетесь от своей привилегии не свидетельствовать против себя самого?

– Да.

– Кто-нибудь заставил вас принять данное соглашение?

– Нет. Никто меня не заставлял.

– Вы обвиняетесь по двум пунктам заговора с целью совершения убийства и по одному пункту похищения. Вы признаете себя виновным, что на самом деле вы замышляли убить Эллисон Берк Брэдли и Саймона Джонсона?

– Да.

– Вы также признаете себя виновным в том, что вы фактически перевезли Клэр Николс через границу штата без ее ведома или согласия?

– Да.

– Откуда и куда вы перевозили мисс Николс?

– Из штата Джорджии в штат Айова, Ваша Честь.

Плечи Эмили задрожали, пока продолжалось слушанье.

– Вы знали, что то, что вы делаете, незаконно?

Плечи Тони поднялись и опустились, но подбородок остался высоко поднятым.

– Да, Ваша Честь.

Судья Джеффрис заключил: – Мистер Роулингс, настоящим вы приговорены к четырем годам в федеральной тюрьме с минимальными мерами безопасности. Я также рекомендую вам, находясь в заключении, посещать консультации с психотерапевтом, назначенным государством. Хотя и не по совету со стороны адвоката, я считаю, что это было бы отличным использованием вашего времени и полезным для вашего будущего. По окончании срока наказания вы будете отбывать два года условно. Это понятно?

– Да, Ваша Честь.

– У вас остались какие-нибудь вопросы, прежде чем мы закончим?

– Нет, Ваша Честь.

Судья Джеффрис обратился к адвокатам: – Есть еще вопросы или комментарии, адвокаты?

– Нет, Ваша Честь. – Раздалось от обоих столов.

– Мистер Роулингс, исходя из ранее достигнутого соглашения, ваш приговор приведён в исполнение немедленно. – Обращаясь к залу суда, – Леди и джентльмены, вам разрешили присутствовать на данном закрытом слушании. Примите к сведению, что заседание специально проводится за закрытыми дверьми. Любая информация, касающаяся этого слушания, которая будет предоставлена прессе без письменного разрешения настоящего суда, будет свидетельством того, что вы нарушили предписание суда. – Ударив молотком, судья Джеффрис объявил, – Мы закончили.

Фил наблюдал, как Тони пожал руку Бренту, наклонился через барьер и обнял Кортни, а затем его увел судебный пристав.

Как только судья и Тони покинули зал суда, люди из «Роулингс» зашептались между собой, а Патриция промокнула глаза.

Голос Эмили перекрыл шепот.

– Как вы могли? – спросила она у Маркуса Эвергрина. – При всех выдвинутых против него обвинениях, как вы могли согласиться на четыре года? Что случилось с обвинениями в сексуальном насилием? Что случилось с убийством? Эллисон Брэдли мертва! Саймон Джонсон мертв!

Глава 13

Джон

– Сделайте первый шаг, веруя. Вам не нужно видеть всю лестницу – просто шагните на первую ступеньку.

Мартин Лютер Кинг, младший

Июнь 2014

– А ВЫ! – Эмили зарычала в сторону Брента. – Вы утверждаете, что являетесь другом Клэр. Как вы могли, без всякого зазрения совести, защищать его? – Она вырвала свою руку из хватки Джона. – Я не остановлюсь. Мне нужны ответы!

– Нет. Не здесь… – взмолился Джон.

Джейн прошептала: – Эмили, такой разговор требует конфиденциальности. – Повернувшись к Маркусу, она спросила, – Мистер Эвергрин, не могли бы мы уединиться в отдельной комнате и обсудить то, что произошло?

– Я посмотрю, что смогу сделать, – произнёс Маркус, закрывая портфель и делая шаг назад.

Эмили, чуть не плача, уставилась на мужа, но он увидел в ее глазах не печаль, а ярость. Несмотря на то, что они обсуждали грядущие обвинения в отношении Энтони до тошноты, они и близко и не подошли к такому исходу событий, как тот, свидетелем которого они стали.

– Все будет хорошо. По крайней мере, его не освободили. Четыре года – это долгий срок.

– Недостаточно долгий, не после того, что он сделал с моей семьей. Я не понимаю. Как такое могло произойти?

– Я нашел комнату, – объявил Маркус.

– Брент и Кортни? – спросил Джон. Когда они оба посмотрели в его сторону, он сказал: – Ради Николь, не могли бы вы присоединиться к нам? Это не изменит результат, но может помочь нам лучше понять.

Кортни посмотрела на мужа и кивнула. Брент ответил: – Конечно.

Кортни добавила: – Спасибо, что спросили. Пожалуйста, знайте, мы готовы на все ради Николь и Клэр.

Кортни пожала руку Патриции, когда она и остальные направились на выход из комнаты. Перед уходом Тим подошел к Джону.

– Я знаю, что сейчас неподходящее время, но я хотел бы обсудить кое-что с вами, когда у вас будет свободная минутка.

Джон вопросительно посмотрел на Тима.

– Если речь о том, что мы говорили об Энтони…

Тим покачал головой и перебил: – Не напрямую, но я хотел бы поговорить с вами. Я полагаю, что могу сказать, что это косвенно затрагивает интересы Клэр.

При упоминании имени своей сестры Эмили посмотрела в их сторону. Она качала головой, поворачивая её из стороны в сторону, пока тихо разговаривала с Гарри.

– Сюда, – объявила Джейн. – Нам ненадолго предоставили комнату.

Тим протянул Джону свою визитку.

– Пожалуйста, позвоните мне и выслушайте … – Его глаза расширились. – Ради Клэр.

Джон взял карточку.

– Ради Клэр, – повторил он, пряча визитку в карман пиджака. Взяв Эмили за руку, он сжал ее и пошел в небольшой конференц-зал. Когда они подошли к двери, он прошептал ей на ухо: – пожалуйста, выслушай их.

Глубоко вдохнув, она поджала губы и кивнула.

За столом было всего шесть стульев, и Маркус, Брент, Кортни, Джейн, Джон и Эмили расселись по местам. Джон начал.

– Спасибо, что согласились прокомментировать нам это. Надеюсь, вы понимаете возмущение моей жены, а также наше неверие в то, что только что произошло. Мистер Эвергрин, не могли бы вы объяснить нам обвинения, и каким образом было достигнуто соглашение о признании вины.

– Многие вещи были приняты во внимание. Это часть закрытых переговоров. Я уверен, что вы знаете о судебном запрете на разглашение информации.

– Да, мы в курсе, – ответил Джон. – Однако наше особое разрешение позволяет нам…

Брент вмешался, – Полагаю, все присутствующие осознают важность соблюдения конфиденциальности.

Эмили пробормотала: – Да уж, нам бы не хотелось, чтобы великий Энтони Роулингс ещё больше завладел умами публики.

Джон взглядом заставил ее замолчать.

– Спасибо, Брент. Мы хотим понять, что произошло и как.

Эвергрин начал: – Многие из этих преступлений уже давно расследуются ФБР. Хотя использование воронца из семейства лютиковых весьма необычно, его применение было документально подтверждено в случаях смерти и отравлении людей, которые, как первоначально предполагалось, были так или иначе связаны с Энтони Роулингсом. С его помощью было обнаружено, что, несмотря на то что он был причастен, он не являлся лицом, совершившим преступления. Как вы знаете, это была…

– Кэтрин Лондон, – ответил Джон.

– Да, я не могу вдаваться в подробности, но мистер Роулингс сыграл важную роль в том, чтобы помочь им собрать воедино все детали дела. До своего возвращения с острова в Тихом океане мистер и миссис Роулингс заключили сделку с ФБР.

Эмили прикрыла рот рукой, подавляя вздох.

– Ни ФБР, ни полиция Айова-Сити не нашли никаких денежных следов, которые бы особым образом связывали мистера Роулингса со смертью Эллисон Брэдли. Единственной информацией, которая у них была, это его признание. То же самое можно сказать и о Саймоне Джонсоне. И хотя у них было его признание, его не смогли сделать вещественными доказательствами. Мистер Роулингс признался, что заплатил за преступление. Он заплатил, чтобы вывести из строя самолет Саймона Джонсона. Национальный совет по транспортной безопасности подтвердил, что самолет находился в идеальном летном состоянии. Наемный убийца мистера Роулингса не выполнил свою работу.

– Тогда почему самолет Саймона разбился? – спросила Эмили.

– Я не знаю. Если у ФБР есть такие сведения, они не разглашают.

– Так вот почему обвинение в убийстве было сведено к заговору. А как насчет сексуального насилия? – спросил Джон.

Брент ответил: – Опять же, не хватило доказательств. Суд не может использовать книгу в качестве улики без вещественных доказательств или показаний Клэр.

Джейн ответила: – Были показания во время защиты в 2012 году. Она всё рассказала нам об этом. Я передала это всё вам. – Она кивнула в сторону Маркуса Эвергрина.

– Эти показания были даны не в суде и не под присягой. Это не может фигурировать в суде.

– Это просто смешно, – вздохнула Эмили.

– Это еще не все, – добавил Брент. – В Айове действует закон, который аннулирует обвинение, если два человека живут вместе как муж и жена. В книге утверждается, что насилие произошло, когда Клэр жила с Тони в его доме. И позже они стали мужем…

Эмили вмешалась: – В его доме, когда он похитил ее и забрал против воли. Где он удерживал её!

Маркус спокойно произнес: – Миссис Вандерсол, это подводит нас к самому серьезному обвинению, с которым столкнулся мистер Роулингс: похищение человека и перевозка через государственные границы. Как вы знаете, это федеральное преступление... – Он продолжил объяснять, как он боролся, чтобы держать это обвинение превыше всего.

– Но четыре года? – спросил Джон. – За федеральное преступление наказание до двадцати лет, в некоторых случаях пожизненно.

Маркус ответил: – Есть много разных условий, связанных с похищением людей. Мисс Николс не была несовершеннолетней. Существует более жесткое наказание в случае с несовершеннолетними. Её не продали в рабство. У такого рода преступления также более жесткое наказание. По ее собственному признанию, у нее была возможность сбежать, но она этого не сделала.

– Потому что она была напугана. – Слезы покрыли щеки Эмили. Она повернулась к Кортни.

– Вы были ее подругой в то время. Вы ведь знаете, что она была напугана, не так ли?

Кортни подалась вперед.

– Эмили, у меня было ощущение – интуитивное чувство – что что-то не так. Пожалуйста, знайте, что я любила, и все еще люблю вашу сестру. Я постоянно спрашивала ее, есть ли какие-то проблемы. Она ни разу не сказала мне, что что-то было. – Она сделала паузу. – Ну, только позже, после того как она вышла из тюрьмы.

– Тюрьма!

Произнёс Джон.

– А как насчет подачи ложного обвинения? Клэр не пыталась убить Энтони, но отсидела четырнадцать месяцев.

Маркус прочистил горло.

– За это несёт ответственность штат Айова. Я не признаюсь в этом публично, поэтому не просите меня об этом. Но, честно говоря, мистер Роулингс проснулся в больнице, не зная, кто его отравил. Все доказательства, в том числе видео, подтверждают, что это была миссис Роулингс.

Эмили покачала головой.

– Значит на этом всё. Он платит 75 000 долларов, что для него равносильно карманной сдаче, и получает только нагоняй.

– Он признался. Он признал себя виновным. – Напомнил ей Брент.

– Если бы он этого не сделал, он был бы сейчас свободен и пользовался бы своими права свободного человека.

Зеленые глаза Эмили широко раскрылись.

– Он не доберётся до моей сестры или племянницы. Ни сейчас и ни через четыре года. Я не защитила ее в 2010 году. Я сделаю это сейчас.

– Спасибо. Спасибо, что всё объяснили нам. Мы не испытываем радости по этому поводу, но, по крайней мере, у нас есть ясность.

Слова Джона стали завершением встречи. Медленно все встали со своих мест, пробормотали слова прощания и молча вышли из здания суда в жаркий солнечный день, пробираясь сквозь толпу репортеров.

– Миссис Вандерсол, не могли бы вы сделать заявление?

– Мистер Вандерсол, как вы относитесь к приговору мистера Роулингса?

– Он действительно признал себя виновным?

– Мистер Симмонс, расскажите нам, как чувствует себя ваш клиент...

Все хранили молчание, пока шли к машинам.

Николь неустойчиво ползла на коленках, пока, хихикая, двигалась вперед к яркой игрушке. Небольшое усилие и она упала на животик, суча руками и ногами в воздухе от радости. С упёртой целеустремленностью она преодолела расстояние и добралась до мягкой черно-красной погремушки. Как только та оказалась у неё, она потянула её прямо в рот.

– Я думаю, у неё режутся зубки. – сказала Эмили.

– Я думал, что детки ведут себя беспокойно, когда у них режутся зубки. – прокомментировал Джон.

– Бекка сказала, что её трудно было уложить, но с тех пор, как она проснулась, она вела себя чудесно.

Джон стянул Николь с пола и устроил на своих коленях. С удовольствием она пережевывала свое ценное приобретение, пока оно не выпало из ее рук. Брыкаясь ножками, она изогнулась о в знак протеста. Когда ее щечки покраснели, Джон спросил:

– Как ты думаешь, от кого она получила такую силу воли?

Вздохнув, Эмили откинулась назад и помассировала свой выросший живот.

– Я бы сказал, что от обоих. Ты знал, что они вместе работали над сделкой с ФБР?

– Нет. Я знал, что они не выдвинули обвинения в пособничестве и подстрекательстве, но я не знал, что существовала связь с ФБР.

– Как думаешь, они действительно были счастливы там… – Ее голос затих, а затем снова набрал силу. – … где они были в южной части Тихого океана?

Джон пожал плечами.

– Я не понимаю, как. Я имею в виду, чем больше я читаю…

– Я же сказала тебе не делать этого.

– Я знаю. Я не отмахиваюсь от этого, хотя и должен бы. Но я читал во время полета. Я только что прочитал о том, как ей впервые разрешили позвонить нам. Это был твой день рождения. Ты помнишь?

Со слезами Эмили сказала:

– Я помню. Я была так рада услышать ее. Если бы я только знала…

Джон придвинулся, чтобы заключить Эмили в объятия.

– Я знаю… мне очень жаль, что мы не знали… Кортни права. Клэр никогда никому не говорила.

Эмили кивнула.

– Я ненавижу, что он так легко отделался.

– Я сидел в тюрьме. Поверь мне: он не так легко отделался.

– Если только кто-то не избивает его до потери сознания, я думаю, это слишком просто.

Джон пожал плечами.

– Ну, если он разозлит не тех людей…

Эмили улыбнулась.

– Ты просто пытаешься заставить меня чувствовать себя лучше!

После обеда Джон сел за стол в кабинете и посмотрел на визитную карточку Тима, ту, которую тот вручил ему сегодня. Она невинно лежала на столе… умоляя о внимании. Действительно, Джону было любопытно, что хотел сказать Тим. Хотя на карточке были только его рабочие номера, ручкой Тим добавил свой личный номер. Джон набрал этот номер.

Размышляя над разговором, который у него только что состоялся, Джон прошел через дом и обнаружил, что Эмили лежит с закрытыми глазами на кровати, положив руки на свой беременный живот. Она выглядела настолько спокойной, что Джон не хотел ее беспокоить. Когда он собирался уходить, ее глаза открылись.

– Я думал, ты спишь. – Тихо сказал он.

– Нет, я просто получала удовольствие от чечетки нашего маленького.

Улыбка Джона стала шире, когда он подошел к кровати и положил свою руку рядом с Эмили.

– Я чувствую его! Круто, он действительно двигается.

Эмили кивнула.

– Ага.

– Николь спит?

– Я думаю да. Я уложила ее несколько минут назад. Она очень устала. – Эмили посмотрела в сторону радио няни на прикроватной тумбочке. – Я не слышала ее писк.

– Ты готова к двум детям?

Эмили пожала плечами с усталой улыбкой.

– Я готова к тому, чтобы Майкл появился на свет, и по прошествии последних трех месяцев я не могу представить себе, что Николь у нас нет. Поэтому я думаю, что готова.

– Я тоже ее люблю, но ты знаешь, у нее есть родители.

Эмили смахнула слезу.

– Эти глупые гормоны делают меня такой эмоциональной.

– Ты не задумывалась, что, возможно, всё дело в этом дне. Я имею в виду, он был довольно напряженным. Я думаю, тебе нужно поспать.

– Из-за всего произошедшего я забыла рассказать тебе о том, как навестила Клэр вчера.

Джон подошел к спинке кровати и притянул жену ближе.

Положив голову ему на плечо и устроив их руки на своём животе, Эмили продолжила:

– Мне нравится ее доктор: она не только обладает состраданием, он ещё и невероятно умен. Они пробуют разные вещи.

– Какие, например?

– Ну, они задавали мне много вопросов: например, чем она любит заниматься в свободное время? Мне пришло в голову, что я не имею представления об этом. Я могла рассказать им только то, что ей нравилось делать, но я обнаружила печальную правду: я больше не знаю свою сестру.

Комната затуманилась от ещё большей порции слез.

– Когда мы решили переехать в Калифорнию, прежде чем узнали о Николь, у меня были такие большие надежды. Я думала, что Клэр и Гарри казались счастливыми. Я представляла, что все мы станем одной семьей однажды.

Она тяжело вздохнула.

– Это все его вина. Все его вина. Теперь, мы не вместе, как семья, даже мы с тобой. Я скучаю по тебе. Но я не могу оставить ее...

Джон обнимал ее дрожащие плечи, пока Эмили плакала ему на рубашку.

Пригладив волосы жены, Джон сказал:

– Тим Бронсон дал мне визитную карточку сегодня перед самым выходом из зала суда. Он попросил меня позвонить ему.

– Зачем?

– Мне тоже было любопытно.

Эмили подняла глаза вверх.

– Значит, ты позвонил ему?

– Да, позвонил. У меня только что состоялся разговор по телефону. Вот почему я пришел к тебе. Я хотел поговорить с тобой о его предложении.

– Его предложении? Он хочет подкупить тебя, чтобы мы перестали говорить что-то об Энтони? Я наблюдала за акциями «Роулингс Индастриз». Компания несёт убытки.

– Это действительно то, чего мы хотим добиться?

Эмили покачала головой.

– Я не знаю. Я хочу, чтобы он страдал.

– Ты на самом деле понимаешь, что это не только он: есть тысячи и тысячи сотрудников, и что более важно, есть Клэр и Николь.

– О чем ты говоришь?

Джон продолжил:

– Тим предложил мне работу.

Глаза Эмили расширились.

– Ты серьезно? Ты сказал, что никогда не будешь работать на Энтони. Ты заявил, что ты даже не будешь работать на одну из его дочерних компаний, независимо от того, насколько далеко та внизу пищевой цепочки.