Текст книги "Могол"

Автор книги: Алан Савадж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 35 страниц)

Но Тимур также ушел, и земля осталась опустошенной. Ее захватил афганский вождь Бахлал Лоди, провозгласивший себя падишахом семьдесят лет назад. Мой отец рассказывал мне об этом. Из всех мусульман, правивших этой землей, Лоди были самыми страшными тиранами моего народа.

– Можно спросить, что подразумевается под словом падишах?

– Это признанный король: хозяин страны. Нынешний падишах – потомок того самого Бахлала. Он правит здесь силой оружия, подкупив некоторых моих соотечественников, а остальным оставив единственную возможность искать поддержку извне. А где ее можно получить? Правда, у Лоди много врагов. Есть один из татарских грабителей по имени Захир-уд-Дин Мухаммед, которого они называют Бабуром, или Львом. Лоди его очень боится. Бабур провозгласил себя султаном в Кабуле и совершает набеги на территории к югу от Хайберского прохода уже несколько лет, но так же как Махмуд из Газни каждый раз возвращается назад. Как ты уже, наверное, смог понять по имени, Бабур тоже мусульманин и, несомненно, будет относиться к нам, индусам, с презрением. Мой народ подчинялся мусульманским правителям очень много лет. Сейчас у нас не хватает духу восстать, но однажды мы освободимся от ига, если, конечно, можем заручиться помощью хоть одного стоящего союзника. Мне кажется, что ты мог бы посодействовать нам в этом.

– Я?! – взволновался Ричард.

– Именно ты, потому что являешься ушами своего великого короля. Если он пошлет нам на помощь армию, вооруженную такими мечами и таким огнестрельным оружием, которое ты показал нам, то Лоди, несомненно, падет.

– Ах!.. – воскликнул Ричард. Замыслы индийца, подумал он, куда сложнее осуществить, чем тот полагает.

Он ведь никогда не разговаривал с королем Генрихом, хотя нет сомнений, что ему дадут аудиенцию после возвращения из этого путешествия, полного невероятных приключений. Но что касается остального...

– Гопал Дас, вы были откровенны со мной, и я отвечу вам тем же. Мой король – великий и почитаемый человек, который наверняка захотел бы помочь вам, но вы говорите о слишком дорогостоящем предприятии. Вести такую войну для моей страны не по силам.

– Вы считаете, – сказал Гопал Дас, – что я бы искал поддержки, не будучи способен оплатить ее? Послушайте меня, Блант-сахиб. Вы скажете своему королю, что во дворце Лоди-шаха сосредоточены несметные сокровища, которыми можно оплатить снаряжение сотен армий. Вы когда-нибудь слышали об алмазе, называемом «Гора Света», или Кох-е-нур?

– Да, конечно, – сказал Ричард. – Но я плохо представляю, что это такое.

– О, это алмаз огромных размеров, его масса сто девяносто один карат. И это лишь малая толика диковинок, находящихся в сокровищнице Лоди. Все эти бесценные вещи будут принадлежать вашему королю, когда он свергнет Лоди-шаха и позволит нам поставить своего правителя на его место.

Ричард задумчиво потер подбородок. Предложение показалось ему заманчивым.

– Вы имеете полномочия давать такие обещания? – спросил он.

– Да, – ответил Гопал. – Я говорю от имени многочисленной группы моих единомышленников. Знаете, это люди, которые выполняют свои обещания.

– Тогда я готов дать слово, что по возвращении сделаю все зависящее от меня, чтобы убедить моего короля предпринять такую экспедицию, – сказал Ричард. – Большего я не могу обещать.

– Так же, как и я не могу просить большего, – согласился Гопал.

Идея, конечно, абсурдная, думал про себя Ричард. Или нет? Ведь там, где проплыл мастер Боттомли, проплывет и целый флот. И если шестеро слабо подготовленных мужчин прошли несколько сотен миль и из всех спасся один, почему бы этот путь не преодолеть тысячному отряду хорошо вооруженных людей, знающих, какая награда их ждет впереди. Кстати, он ведь мог бы повести их и сам. Достичь Дели, потеряв, возможно, не более половины соратников, разве это так уж невозможно?

Он не сомневался, что пятисот английских солдат будет достаточно, чтобы свергнуть Лоди-шаха.

И даже если король Генрих не заинтересуется такой экспедицией, почему бы Ричарду не собрать собственную армию, посулив величайшие сокровища мира в конце пути?

Об этом обязательно стоит подумать.

Ричард с нетерпением ждал отправления каравана, несмотря на то, что это означало бы расставание с приятными собеседниками и еще более приятными компаньонами. Шана очень редко покидала его, они смеялись и подмигивали друг другу, лакомясь сладостями, играя во что-нибудь или просто отдыхая в одной из беседок, лениво раскачиваясь на подвесном диване.

Эта девушка была постоянным соблазном для него. Он не боялся, что Шана станет противиться его попытке покуситься на ее невинность. И до чего же ему хотелось охватить эти набухшие юные груди, которые девушка демонстрировала так беззаботно, или погладить округлости ее ягодиц, туго обтянутые шелком сари, или обследовать черные завитушки внизу живота, которые смутно проглядывали сквозь тонкую материю.

Но поступить так означало бы предать гостеприимство Гопала Даса и, конечно, их новое партнерство. Нет, чем раньше отправится караван, тем лучше!

И вот долгожданный момент наступил. В полдень перед отправлением он решил в последний раз поиграть в мяч с дочерьми хозяина и их служанками. Громко смеясь, он растянулся во весь свой огромный рост, когда ему поставили подножку. Одна из девушек споткнулась о его тело и тоже упала, вытянувшись и невольно выбросив вперед руки. Секундой позже он вскочил, услышав ужасный грохот перед домом и последовавшее за ним бряцание оружия.

Девушки внезапно прекратили смеяться и невольно обернулись на звук, инстинктивно прижавшись к рослому англичанину. На мгновение Ричард растерялся, но самообладание сразу же вернулось к нему. Его оружие осталось в отведенной ему комнате.

Он мягко раздвинул коричневые плечи девушек и посмотрел на бегущего по проходу, размахивающего руками и бессвязно что-то кричащего Рамдая. Юноша добежал до игровой площадки, здесь колени у него подломились, и он упал лицом вниз.

Шана пронзительно закричала, увидев торчащее из спины брата острие копья. Рамдай был мертв еще до того, как сестры подбежали к нему. Он оказался самым удачливым членом их семьи.

За ним бежали вооруженные люди, в одеждах голубого и золотого цвета Лоди-шаха с обнаженными окровавленными мечами в руках.

Девушки закричали еще громче и прильнули к Ричарду, ища его защиты. Но он ничего не мог поделать. Солдаты уже подходили к ним. Ричард решил, что все они будут вырезаны. Однако вместо этого служанок куда-то увели, а сестер и Ричарда вытолкали из дома. Здесь они увидели Гопала и его жену, тоже окруженных вооруженными людьми.

– Нас предали, – выдохнул Гопал и тотчас получил удар ножнами меча по плечам. Он упал на колени, но немедленно был схвачен за ноги и выволочен через дверь на улицу.

Его жена шла позади него, а Ричард и девушки следом за ней. На улице собралась притихшая толпа, люди глазели и перешептывались между собой, но ни один не попытался помочь узникам, когда их повели во дворец.

Мозг Ричарда лихорадочно работал. Гопал Дас сказал, что его планы свержения Лоди-шаха, должно быть, выданы... Да, теперь он не знал, чего ждать. Однако он достаточно повидал в этой стране, чтобы понять: большое богатство уживается здесь со страшной нищетой, точно так же, как красота и благородство лежат на вершине безжалостной жестокости и полного равнодушия к человеческой жизни, невзирая на пол и возраст.

Он посмотрел на девушек. Им не дали времени одеться. Они держались за руки и дрожали, когда, миновав ворота дворца, шли по крытым переходам, направляясь в небольшие покои, правая стена которых была задрапирована тяжелой занавесью. У противоположной стены находился единственный стул с высокой спинкой. В стоящем поодаль человеке Ричард узнал визиря, которого видел в свой первый визит сюда.

– На колени, – скомандовал визирь.

Гопал Дас упал на колени, так же поступили и женщины. Ричард последовал их примеру. Для того чтобы выжить здесь, приходилось унижаться.

Они ждали, стоя на коленях под сердитым взглядом визиря, а стража расположилась позади них. Затем занавесь раздвинулась и вошел Ибрагим Лоди-шах в сопровождении двух приближенных, отличающихся от присутствующих богатством одежды.

Но всех затмевал роскошью султан: расшитая золотом накидка поверх голубых шелковых штанов, золотая обувь и голубой тюрбан, украшенный огромным рубином на голове. Он был без оружия.

Ричард заметил, что лицо его накрашено, как у женщины, а пальцы унизаны перстнями.

Тонкие усы свисали вдоль узких губ, столь же тонким и стройным выглядело его тело.

Один из сопровождавших был, несомненно, его братом.

Лоди сел и посмотрел сначала на Гопала Даса, потом на Ричарда. Даже стоя на коленях, тот возвышался над индийцами.

– Ты человек из-за моря? – спросил Лоди. – Говори.

– Да, это я, ваше величество, – ответил Ричард.

– Ты скрываешься в моей стране у этих негодяев, чтобы бунтовать против меня?

– Я пришел в эту страну, ваше величество, чтобы передать вам приветствия моего короля Генриха Английского, но мне помешали увидеть вас, избили и ограбили. Гопал Дас пригласил меня в свой дом, накормил и приютил. Я собирался уходить завтра.

Лоди оглядел его, затем взглянул на Гопала:

– Я хочу правды.

– Иноземец говорит правду, падишах.

– Я знаю другое. Говори правду. Сейчас, когда этот проклятый монгол осмелился перейти границу, ты задумал поднять против меня народ и ударить мне в спину.

– Я сказал правду, падишах. До сих пор я не знал, что твое королевство подверглось нападению.

– Ты, лжец, плетешь заговор против меня. Ты и многие другие из твоего жалкого народа. Назови их имена или увидишь мертвой свою семью. А потом умрешь сам.

Плечи Гопала Даса затряслись.

– Нет никакого заговора, падишах.

Лоди указал на Гхону, младшую дочь Гопала.

– Возьмите ее.

Четверо стражников схватили девушку и вытащили ее на открытое место перед троном.

– Гопал, – попросил Ричард, – ты не можешь позволить этого.

Гопал не произнес ни звука, а с девушки уже содрали дхоти и распростерли ее на полу. Трое держали, а четвертый стражник насиловал ее.

Она казалась слишком потрясенной происходящим, чтобы сопротивляться или протестовать. Только когда насильник входил в нее, с губ ее слетел слабый страдальческий крик.

– Назови имена своих сообщников, – велел Лоди.

– У меня нет сообщников, – ответил Гопал. – Я клянусь нашим Богом Кришной.

Губы Лоди скривились.

– Разве я почитаю языческого Бога? – спросил он. – Отрубить ей голову. И привести вторую девушку.

Сверкнул меч, и голова Гхоны покатилась по полу. На ее лице застыло недоверчивое выражение. Ее мать закричала от ужаса. Шана взвизгнула и вцепилась в Ричарда, который поднялся на ноги и взял девушку за руки. Удар по голове заставил его пошатнуться, и еще до того как он пришел в себя, Шану увели. Между тем стражники принесли веревки и связали его.

Так, беспомощному, Ричарду пришлось снова увидеть, как девушку и мать раздели и мучили стражники, прежде чем отрубить им головы. Его кровь закипела, когда он увидел, что юное тело, к которому он не осмелился притронуться, осквернено. Шана закричала только тогда, когда лезвие меча входило в ее шею, в то время как ее мать стонала и причитала, но тут пришел и ее черед быть изнасилованной и обезглавленной. Гопал смотрел на все это молча.

– Твоя семья уничтожена, – заявил падишах. – Теперь у тебя ничего нет, старик.

Гопал Дас сник.

– Может, ты надеешься проводить своих женщин в ад, – сказал Лоди. – Не сомневаюсь, так оно и будет, но только твой путь окажется куда мучительнее. Посадить его на кол!

Гопала Даса положили поперек кривого седла. Он не пытался сопротивляться. Дхоти было содрано с него, и ноги раздвинуты. Четверо стражников держали его за руки и за ноги, а двое стояли наготове. Один с тонким колом около четырех футов длины в руках, а другой с колотушкой.

– Начинайте, – приказал Лоди.

Ягодицы Гопала раздвинули и вставили кол в задний проход. Последовал удар колотушкой, и кол вошел внутрь, еще удар, и он продвинулся глубже. Брызнула кровь, и стоицизм Гопала был сломлен. Старик закричал, корчась в руках мучителей, держащих его за руки и за ноги.

Ричард смотрел на происходящее с невыразимым ужасом. Он видел смерть в самых разных кошмарных ее проявлениях. Ему вспомнился человек, казненный за измену Англии, которого сначала повесили за шею, а как только он потерял сознание, но еще не умер, сняли и кастрировали, затем вспороли несчастному живот, перед тем как обезглавить... Но он никогда не видел, чтобы человек умирал столь унизительно. Неужели это вообще могло происходить! Да еще с людьми, которые всего несколько часов назад казались самыми счастливыми на земле и самыми защищенными... Через несколько мгновений это произойдет и с ним. Ричард почувствовал слабость, словно его тело наполнили воздухом.

Тело Гопала утащили, и Ричард посмотрел на Лоди.

– Он был глуп, – сказал султан. – Ты тоже глуп, чужестранец. Как твое имя?

Ричарду пришлось сглотнуть слюну, заполнившую рот, прежде чем он смог ответить.

– Мое имя Блант.

– Блант. Расскажи мне об этом заговоре, Блант.

– Я не знаю ни о каком заговоре, ваше величество.

– Ты полагаешь, что можешь обмануть меня? Один из этих отвратительных слуг подслушивал ваши разговоры. Ты собираешься вернуться в свою страну и собрать армию, чтобы свергнуть меня. Разве это не правда?

– Если вы знаете так много, ваше величество, ради чего было убивать этого человека и его семью?

– За заговор. А ты хочешь умереть?

– Нет, ваше величество.

– Хорошо. Тогда ты вернешься в свою страну, как запланировал, соберешь армию и приведешь сюда... поддержать меня в борьбе с этим Бабуром, этим так называемым Львом Севера.

Ричард ответил не задумываясь:

– Я не хочу умирать, ваше величество, но я бы предпочел умереть, чем помогать вам в чем-либо.

Брови Лоди грозно взметнулись.

– Ты упрямый негодяй, – сказал он. – Бросьте его в тюрьму, пусть подумает. Когда я в следующий раз увижу его, он сделает так, как я хочу.

Слишком поздно понял Ричард, что нужно было постараться выиграть время и согласиться с требованиями Лоди, тогда он смог бы убраться из этой проклятой страны и вернуться в Гоа, а затем наверняка и в Англию – несомненно, при поддержке султана.

Но такая уж ли эта страна проклятая? В ней, конечно, много отвратительного, но отвратительного достаточно и в Англии. Зато эта страна несравненно богаче и красивее Англии и даже Испании, куда сокровища год за годом текли из Америки.

«Гора Света» – этот камень завладел его воображением. Даже если вес алмаза всего двести карат, попади он к нему, Ричарду, в руки, сделает его богатым на всю жизнь. Он не мог забыть о нем.

Так же, как о красоте Шаны. Как только он вспоминал несчастную девушку, распростертую на полу, душу его переполняло желание отомстить за нее. И еще ему хотелось найти другую, похожую на нее женщину.

Больше же всего он хотел отомстить Лоди.

Но пока на это нечего было и надеяться, и прежде всего следовало решить более насущные проблемы, беспокоящие его сейчас. Он был брошен в каменный мешок, наполовину находящийся под землей, с единственным маленьким зарешеченным окном. Здесь уже находилось около двадцати человек, а камера была не более двенадцати квадратных футов.

Он даже не мог по-настоящему поговорить с товарищами по несчастью, они же не выказывали ему ни враждебности, ни малейшего удивления. Без сомнения, эти люди слишком слабы, поскольку в камере стояла непереносимая жара, а еду и воду давали раз в день. Узникам не позволяли выходить отсюда ни для какой надобности. Зловоние стояло удушающее.

При первой же возможности Ричард сказал стражнику, что переменил свое решение и охотно будет служить султану. Однако стражники его проигнорировали. На следующее утро он повторил свою попытку снова, и еще через день, но все безуспешно. Тем временем его некогда прекрасная одежда стала грязной и истрепанной, а душа, казалось, опустилась куда-то в пустой живот.

Ричард убедился, что очень трудно понять превратности судьбы. Надо же, экспедиция потерпела крах, и он сам чуть не погиб, затем был удивительным образом спасен Гопалом Дасом, а позднее этот хороший человек погиб и его семья оказалась уничтожена, и теперь Ричард снова стоит на краю гибели. Но все же пока еще он жив.

За проведенное в тюрьме время молодой человек понял, что весь город наполнен страхом. Был слышен шум военных приготовлений: стук копыт, тяжелая поступь слонов.

Могло ли быть так, что Лев, о котором говорил Лоди, действительно идет на Агру?

Он принялся настойчивей просить встречи с шахом, но стражники были еще меньше расположены разговаривать с обитателями тюрьмы.

– У нашего господина есть более важные дела, чем ты, варвар, – отвечали они Ричарду.

Неделю спустя двери темницы неожиданно распахнулись, и узникам приказали выходить. Они увидели, что тюрьма опустошена. Во дворе, по подсчетам Ричарда, сгрудилось более тысячи голых или полуголых смуглых тел.

Несколько одетых в кольчуги офицеров на конях во главе большого вооруженного отряда стояли перед заключенными. Каждый пеший воин держал по нескольку копий.

– Наш повелитель султан идет на войну! – закричал один из офицеров. – Из милости он решил смягчить ваше наказание службой в армии. Становись получать оружие!

Люди подчинились с изумительным послушанием. Построившись в две шеренги, они двинулись за верховым офицером между рядами пеших воинов. Каждому выдали по копью, никакое другое оружие, по-видимому, им положено не было. Не дали им ни щитов, ни иных средств защиты.

У Ричарда не оставалось другого выбора, как получить копье вместе со всеми. И отправиться с отрядом бывших заключенных из города по дороге на север. Через несколько миль они остановились на отдых в расположении делийской армии.

Войско являло собой внушительное зрелище. Несколько сот слонов в огромных металлических попонах для защиты от стрел, и на спине у каждого – помост, на котором разместилось полдюжины вооруженных луками людей. Большой отряд раджпутской кавалерии, союзной Лоди, несмотря на то, что в его состав входили индусы. Все воины одеты в металлические доспехи и металлические шлемы, увенчанные коротким шишаком, вооружены мечами и копьями. Там был также пеший отряд, окружающий роскошно одетых офицеров. А также огромная масса копьеносцев без какой-либо защиты.

Ричард опытным взглядом прикинул, что здесь собралось по меньшей мере тысяч тридцать пять воинов. Что касается, их боевых качеств... Будь он генералом, то вряд ли стал доверять копьеносцам, которые сейчас его окружали.

Армия двигалась на север несколько дней, прошли и сам Дели – беспорядочное нагромождение каменных руин справа от дороги. Затем расположились лагерем и, по-видимому, собирались задержаться здесь надолго. Ричард, так же как и его товарищи по несчастью, был изнурен быстрым переходом из Агры и обрадовался возможности отдохнуть. Однако их положение не стало лучшим, чем в тюрьме. Копьеносцев гнали впереди регулярных войск и боевых слонов. Рацион их состоял из риса и карри, приготовленного в больших чанах. Индусы, окружив чаны, ели, запуская внутрь руки. Воду они пили прямо из реки, протекающей рядом, хотя вскоре она стала грязной и неприятной на вкус.

Вся площадь лагеря через некоторое время стала походить на огромную выгребную яму.

Но армия не двигалась с места. Гонцы приезжали и уезжали. Генералы обменивались слухами, но не приказами. Офицеры и кавалеристы коротали время за игрой, очень похожей на ту, какой увлекались девушки в доме Гопала Даса, только мяч они гоняли изогнутыми шестами, причем сидя на конях, показывая искусство верховой езды и полностью игнорируя свою безопасность и лошади.

Индусы стали было роптать, но сержанты-мусульмане, немедленно появившиеся с плетьми, увенчанными металлическими наконечниками, быстро наставили их на путь послушания и дисциплины. Для обучения новобранцев хотя бы азам строя или обращения с копьями – основным оружием пикинеров – не предпринималось ничего.

«Может быть, Лоди задумал напугать противника численностью своего войска», – подумал Ричард.

Как бы ни был он благодарен судьбе за освобождение из той ужасной тюрьмы, ему трудно было поверить, что наконец фортуна повернулась к нему лицом. Он не сомневался, что Лоди совершенно забыл о нем. Конечно, Ричард профессиональный солдат, он всегда сможет достаточно быстро отреагировать и избежать удара, но все же он оставался всего лишь полуголым пешим новобранцем, вооруженным единственным копьем. Его кормили так, чтобы он только не умер с голоду, заставляли спать на голой земле. Вскоре от него потребуют фактически совершить самоубийство, поскольку Ричард не сомневался, что их пошлют в дело впереди всех.

Но ничего нельзя было предпринять. Сержанты бдительно присматривали, чтобы новобранцы не разбежались при первом же удобном случае. Несколько человек попытали счастья, но были пойманы и в назидание избиты палками перед всей армией.

Все-таки Ричард верил, что это еще не конец, и готов был рисковать снова.

Армия стояла лагерем еще около недели, прежде чем была разбужена приближающимся с севера шумом. Высшие чины заметно оживились. Гонцы засновали в разные стороны. Войска расставили по местам. Ричарда вместе с такими же, как он, копьеносцами расположили в одной из цепей, выстроенных по обе стороны дороги.

Стало ясно, что вот-вот произойдет сражение. Дорога пролегала по равнине. По обе стороны от нее земля была расчищена и возделана почти на полмили. Дальше возвышались небольшие холмы, поросшие густым лесом, и там уже не оставалось пространства для маневра этого несметного полчища.

Дорога прямо перед их позициями поворачивала налево, к городу Панипату. Лоди, по-видимому, надеялся, что укрепленный город сможет выстоять перед натиском захватчиков или, возможно, отвлечет их и позволит ему атаковать противника с фланга. Если они не сделают этого, то им придется наступать вдоль дороги.

Таким образом, стратегия султана стала более или менее ясна. Но почему он потратил попусту целую неделю, вместо того чтобы использовать ее для наступления и встретить захватчиков подальше от столицы? Это оказалось выше понимания Ричарда.

В любом случае теперь ситуация прояснялась. Шум нарастал, и вскоре появилась первая группа всадников в кольчугах и металлических шлемах верхом на удивительно маленьких косматых лошадках. Как и раджпуты, они были вооружены мечами и копьями, а за плечами у них висели луки.

Ричард прикинул, что всадников не меньше тысячи. Они остановились, увидев огромную силу против себя, но не выказали ни малейших признаков тревоги, даже когда индусская пехота получила приказ производить побольше шуму. А шум был поднят невообразимый: кричали люди, трубили слоны и длинные бронзовые трубы, звенели цимбалы.

«Если бы только звук мог уничтожить живое, Лоди уже бы выиграл сражение», – подумал Ричард.

Монголы некоторое время внимательно смотрели на противника, затем медленно развернулись и присоединились к основным силам, подтянувшимся к этому времени. Армия оказалась весьма странной: полностью верхом на лошадях в сопровождении нескольких сотен запряженных быками открытых повозок, в которых сидело множество людей. Было у них несколько артиллерийских батарей, которые тянули мулы.

Ясно, что индусы понятия не имели об артиллерии, поэтому и не проявляли к ней никакого интереса. Но Лоди и его офицеры, конечно, знали о ней, о чем свидетельствовали их тревожные возгласы.

Монгольская армия продвинулась на милю в сторону позиции делийцев, где сержанты бегали туда-сюда вдоль индусских шеренг, криками и кнутами готовя новобранцев к сопротивлению.

– Их мало, нас много! – орали они. – Мы засыплем их, как песок пустыни засыпает тех, кто стоит на его пути.

Ричард думал, что они, должно быть, правы: с монгольской стороны было не больше десяти тысяч человек.

Группа офицеров выехала вперед, изучая позицию делийцев.

«Сейчас как раз время начать всеобщее наступление», – подумал Ричард. Но Лоди выжидал. Он все еще надеялся, что численный перевес делийцев заставит монголов отказаться от сражения.

Кавалерия отошла, но всего на несколько сот ярдов. Делийцы наблюдали, как выдвинулись вперед вражеские повозки, из них выпрягли мулов, а затем вручную растащили повозки по обе стороны дороги. Образовался прочный деревянный заслон, скрепленный длинной железной цепью, протянутой через колеса так, что повозки уже невозможно было сдвинуть с места.

Следом за этим пушки сняли с передков и также вручную выдвинули вперед. Две дюжины стволов выставили между повозками, а сами пушки прикрепили цепями к ним.

Было совершенно ясно, что монголы не собираются отступать.

Только сейчас индусы сообразили, что перед ними новое оружие, и стали обсуждать его между собой.

– Эй, ты! – В середину группы, где стоял Ричард, размахивая палкой направо и налево, шагнул офицер и, указав на него, воскликнул: – Султан приказал привести тебя!

Индусы наблюдали, как уходил Ричард. Копье у него забрали, чтобы он появился перед Лоди безоружным. И вот его подвели к командному пункту и швырнули на землю перед лошадью Лоди.

– Блант, – сказал султан и указал мечом в сторону позиций монголов. – Ты знаешь это оружие?

– Да, ваше величество, – ответил Ричард, встав на колени.

– Оно опасно для нас?

– Их ядра проделают огромные бреши в рядах ваших людей, ваше величество. Но им нужно много времени для перезарядки.

– Ха! – хмыкнул Лоди и приказал: – Убрать его.

– Ваше величество! – закричал Ричард. – Я хочу, чтобы вы знали: я изменил свое решение и согласен добровольно возвратиться в свою страну ради ваших интересов. Я привел бы моего короля и его армию на помощь вам против этих людей.

– Хм. Какая польза от этого для меня сейчас? Ты разве трус, что боишься драться? Если ты останешься жив, я буду говорить с тобой снова. Увести его.

Ричарда вернули в шеренгу копьеносцев, которым наконец разрешили сидеть, так как монголы не двигались с места. Они смотрели на пушки со страхом.

– Будет султан атаковать и уничтожать их, Блант-сахиб? – Ричард тотчас узнал голос Прабханкара.

Англичанин резко повернул голову и уставился на своего бывшего слугу, одетого, как и он сам, только в дхоти и с копьем в руках.

– Бог мой! – воскликнул Ричард. – Я готов задушить тебя голыми руками.

– Разве мы не товарищи по несчастью, Блант-сахиб, брошенные сюда нашей кармой? Я не вернулся к вам, потому что поссорился с одним мошенником из-за цены на лошадь, был арестован и брошен в тюрьму. Вы стали сторонником Гопала Даса и теперь тоже здесь. Ясно, что наши с вами жизнь и смерть по воле судьбы рядом.

Ричард допускал, что Прабханкар прав.

– Не знаю, собирается ли султан атаковать или нет, – сказал он. – Но одно ясно: если он это сделает, мы будем в первых рядах.

– Идти против пушек, – сказал Прабханкар и поежился. Он, конечно, узнал о пушках от португальцев в Гоа и, наверное, видел их на борту европейских кораблей. – Я думаю, что, когда будет отдан приказ к наступлению, мы оба пойдем на смерть, Блант-сахиб. – Он вздохнул. – За человека, которого все ненавидят и боятся.

Ричард посмотрел на него, и в его голове зародилась идея. Сейчас уже перевалило за полдень и ясно, что Лоди не собирается начинать сражение сегодня. Тогда как монголам, кажется, на руку ждать его первого шага. Большой пожар начинается с маленькой искорки... и будет ли любая другая судьба хуже, чем плен у Лоди?

Для человека, возможно сумеющего дать этому Льву победу, все способы должны быть хороши. Кроме того, Ричарду нравятся идеи человека, называемого Львом. Предприятие, конечно, рискованное, но в случае успеха сулит почет.

– Прабханкар, – позвал он. – Я думаю, для нас было бы лучше сражаться на стороне монголов, а не Лоди.

Прабханкар нахмурил брови.

– Ты хочешь перебежать, Блант-сахиб? Тебя поймают и вобьют острый кол тебе в зад.

– У меня одного не получится, так же как и у тебя, Прабханкар. Но если весь наш полк уйдет? Смогут ли, по-твоему, сержанты остановить нас или вернуть?

– Весь полк? – Прабханкар ошарашенно почесал нос.

– Они все индусы. Все ненавидят Лоди. И находятся здесь только потому, что никто и никогда не предлагал им ничего другого. Ты говоришь на их языке. Пройди среди них, когда стемнеет. Скажи им, что завтра Лоди собирается послать нас против пушек. Объясни, что пушки уничтожат нас, всех до единого, причем армия не двинется с места, пока мы не умрем, потому что, по замыслу Лоди, монголы должны истратить на нас все свои заряды. Убеди своих соотечественников уйти сегодня ночью вместе с нами к монгольскому генералу. В этом наша единственная надежда на спасение.

– Я слышал, будто монголы такие же мусульмане, как и Лоди, – заметил Прабханкар.

– Они не могут быть такими же, как Лоди, иначе бы не пошли войной на него. И даже если они мусульмане, то почему бы им не поддержать наше предложение выступить вместе с ними против общего врага?

– И все же мы очень рискуем, – вздохнул Прабханкар, продолжая колебаться.

– Но, согласись, риск куда меньший, чем дожидаться, пока тебя прикончит пушечное ядро или же казнит султан, – возразил Ричард. – Предположим, Лоди выиграет завтра сражение, но что будет с нами потом, как ты думаешь? Не бросят ли нас снова в тюрьму и не оставят ли там умирать? Поверь, только перейдя на сторону монголов, мы можем надеяться, что выживем.

И Прабханкар поверил. После того как индусам раздали вечерний рис с карри, Ричард и он стали переползать от одной группы к другой, уговаривая всем вместе перебежать к монголам. Некоторым не понравилась эта идея, но даже самые недоверчивые согласились, когда Прабханкар рассказал им о смертоносной силе пушек и уверил, будто, вождь монголов Лев Бабур имеет репутацию человека невероятно щедрого к тем, кто сражается вместе с ним.

Это было, конечно, не более чем его собственное предположение, но уж очень привлекательное.

Они агитировали всю ночь, постепенно заручаясь поддержкой все большего и большего числа сторонников, до тех пор пока Ричард не прикинул, что их уже целый полк.

– Люди хотят знать, когда мы начнем действовать? – спросил Прабханкар. – Скоро рассвет.

– Прямо сейчас и начнем, – ответил Ричард. – Пока никто не раскрыл наших намерений. Предупреди, чтобы все приготовились и ждали моего сигнала.

Пока Прабханкар передавал слова англичанина, Ричард следил за сержантами, патрулирующими их бивак всю ночь. Он явственно сознавал опасность своей затеи. Окажись индусы трусами и не пойди за ним по сигналу, его положат поперек седла и подвергнут самой ужасной и позорной казни. Но отправляться на смерть за трусливого тирана было и вовсе немыслимо.