Текст книги "Могол"

Автор книги: Алан Савадж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 35 страниц)

– Вы хорошо поработали, – изливала свои чувства Елена. – Всего два дня? Нам так будет не хватать вас.

Муж кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Сеньор Блант, вы же не хотите попасть в муссон? – заметил он.

– Ба! До него еще три месяца. В самое жаркое время года мы будем в тени джунглей, – ответил им Ричард. – И к тому же нам предстоит двигаться на север. До Дели как раз три месяца пути, надеюсь, мы приятно проведем их.

– Здесь так жарко, мама, – вдруг подала голос Хуана. – Можно мне выйти в сад? – Она посмотрела на Питера. – Может, сеньор Питер меня проводит?

Елена громко засмеялась и захлопала в ладоши.

– Конечно, он тебя проводит! – воскликнула она. – Донна Филиппа! Донна Филиппа! – Она погрозила дочери пальцем. – Но помни, ты обязана быть все время на виду у донны Филиппы.

Хуана живо вскочила на ноги.

– Разве вы не проводите меня, сеньор Питер? – удивленно спросила она юношу.

Питер бросил беспомощный взгляд на Ричарда, извинился и последовал за девушкой в сад. Донна Филиппа поплелась за ними следом.

Ночь оказалась очень теплой, совсем немного уступая дневной жаре. Сад наполняло жужжание насекомых. Идя по тропинке между кустарников, Хуана лениво отгоняла их веером от лица.

– Вам понравилось в Гоа, Питер? – спросила она.

– О, очень, сеньорита, я прошу прощения за сегодняшний полдень...

– Пустяки, – сказала она. – Я же спровоцировала это. Вы не считаете меня слишком испорченной?

– Ну...

– Папа выпорол бы меня, узнай об этом. Может быть, вы выпорете меня, поскольку знаете?

– Сеньорита... – смутился он.

– Донна Филиппа, где вы? – окликнула Хуана.

– Здесь, детка, здесь. Но вы идете так быстро... Их сейчас не стало видно из дома.

– Ах, вот вы где, вижу, – сочувственно сказала Хуана. – Но у меня есть для вас подарок.

– Подарок? – настороженно произнесла старая женщина.

– Вы простите меня, Питер?

Хуана слегка отвернулась от него, и не успел он сообразить, что же та хочет сделать, как девушка задрала свои юбки почти до пояса и достала из-под них бутылку.

Молодой человек лишь на мгновение увидел мелькнувшие голые белые ноги.

Хуана тем временем протягивала бутылку дуэнье.

– О, вы испорченная девочка. – Филиппа не удивилась и приняла посудину.

– А сейчас садись-ка на этот вот пенек и выпей за свое здоровье. Обещай оставаться на месте, пока я не вернусь.

– Но, Хуана, ваша мама...

– Ничего не хочу слушать, моя дорогая Филиппа. Иначе она узнает о твоей маленькой слабости. Мы не долго.

Она взяла Питера под руку и повлекла в темноту.

– У вас, кажется, все налажено, – заметил юноша, застеснявшийся больше чем всегда от будоражащего ощущения ее близости.

– Донна Филиппа и я достигли понимания совсем недавно, – объяснила Хуана. – А разве это плохо? Она делает то, что ей очень нравится... и я надеюсь заняться тем, что понравится мне.

Она даже немного задыхалась от собственного безрассудства.

Питер облизал губы.

– Я по-настоящему чувствую...

Они сошли с тропинки и остались совершенно одни.

– Если я получу удовольствие от вас, вы получите удовольствие от меня, – заметила она. – Но здесь возможен компромисс. – Хуана обхватила руками его шею и поцеловала в губы. Чтобы сделать это, ей пришлось приподняться на цыпочки, а потом даже и оторваться от земли. Незаметно для себя он обнял ее за талию. Девушка начала неожиданно соскальзывать, и Питер подхватил ее, чтобы не дать упасть, за ягодицы, явственно ощущаемые через тонкую одежду. Языки их переплелись между собой.

– О, Питер, – прошептала она, постепенно опускаясь на его грудь. – Я тебя обожаю!

Мысли Питера смешались. Он не знал, что делать с этим прелестным созданием, которое буквально бросилось на него.

– Ты разве не овладеешь мной? – прошептала она, пока вела его к садовой скамье.

Ричард с удовлетворением осматривал свой караван, разительно отличавшийся от того, который собрал кузен Томас двадцать два года назад. Теперь-то он знал достаточно о караванах. В нем оказалось всего четыре повозки, нагруженные всевозможным снаряжением, продуктами, оружием и одеждой, и шесть вьючных мулов. Были наняты двадцать погонщиков, отданные под команду Рамдаса. Англичанин не взял ни одного из корабельных добровольцев. Если даже Барнес со своими друзьями показали себя не с лучшей стороны, то чего ожидать от бывших смутьянов? Они с Питером и Рамдасом вполне справятся с любой обязанностью, особенно если выберут безопасную дорогу и отправятся в подходящее для путешествия время года.

Он хотел бы пожелать Питеру сейчас поменьше волноваться. Пришел момент выступать, а юноша был как уж на сковородке. Несомненно, он сразу успокоится, когда караван выйдет за ворота.

– Как все это здорово, – сказала донна Елена. – Как я хотела бы отправиться с вами, Ричард. Очень надеюсь, что вы вернетесь пораньше, чем через следующие двадцать лет.

– Сделаю все, что в моих силах, – солгал Ричард со свойственной ему галантностью. – А сейчас нам надо идти. – Он огляделся и увидел местных жителей и полдюжины собравшихся провожать караван в дорогу португальцев. Дона Дуарте среди них не было. – Передайте мои лучшие пожелания своему мужу, поблагодарите его за помощь.

– Прошу прощения за его отсутствие. Он так занят, – вздохнула она.

– А ваша очаровательная дочь?

Елена вновь глубоко вздохнула.

– Она так переживает! Кажется, не все в порядке с моей милой Хуаной.

– Я редко видел ребенка счастливее и здоровее.

– Она уже не ребенок. И, увы, должно быть, чувствует то же, что и я переживала когда-то. В самом деле, Дуарте выбрал ей мужа. Это капитан Ниньес. Вы встречали его?

Ричард изумленно поднял брови. Он помнил капитана – маленький, плотный, чернобородый человек, по меньшей мере лет сорока.

– А он не слишком стар для вашей дочери?

– Ну, а что делать? Девочка вынуждена выйти замуж, а Ниньес единственная возможная кандидатура.

– Вы сказали, что она фактически помолвлена?

– Нет еще. На ее следующий день рождения. Но она осознает это, поэтому переживает время от времени, хотя обычно скрывает досаду под наигранной веселостью.

Ричард сказал задумчиво:

– Елена, так вот в чем дело! Вам не следовало бы разрешать ей гулять по ночам с Питером. Это может привести к непоправимой ситуации.

– О, чепуха! Этот мальчик в отличие от вас, мой дорогой Ричард, совершенно невинный. Это легко заметить по его внешности. Но подозреваю, что Хуана переживает в своей комнате именно из-за полного разочарования. Питер довольно симпатичный юноша.

– Думаю, чем быстрее заберу Питера отсюда, тем лучше будет для всех, – заметил Ричард. – Прощайте.

– Вы разве не поцелуете меня на прощание, милый Ричард?

– С великим удовольствием, Елена. – Он поцеловал ее в губы, и дрожь удовлетворения пробежала по его телу. – Итак, прощайте! – воскликнул он и поторопился присоединиться к ожидающему его каравану.

Тропа, какой она запомнилась Ричарду в былые времена, стала значительно лучше за прошедшие двадцать два года, и ее можно было даже с натяжкой назвать дорогой. Караван двигался с хорошей скоростью и достиг первой деревни в середине дня. Несмотря на жару, Ричард решил идти дальше. Час или около этого, если это время выгадывать каждый день, набежали бы за две недели в день-другой, а его душа стремилась сейчас в Агру.

Он был доволен тем, как начался их путь. Особенно энергией, которую излучал его племянник. Юноша без устали сновал вдоль каравана, приглядываясь, все ли в порядке с повозками, ободрял караванщиков. Наверное, это результат переживаний последних дней, думал Ричард.

– Тебе нет необходимости беспокоиться, – заверил он племянника. – В холмах мы можем, конечно, встретить разбойников, но думаю, что мы достаточно сильны, чтобы противостоять им.

– Не сомневаюсь в этом, – согласился Питер и продолжил свой обход.

Смеркалось, когда Ричард объявил привал. Он воспользовался тактикой моголов и, окружив лагерь повозками, приказал в центре него поддерживать яркий огонь всю ночь, чтобы люди и животные могли отдыхать в безопасности.

– Мы трое будем дежурить по очереди, – объяснил он Питеру и Рамдасу. – Каждый из нас возьмет по два погонщика, но учтите, на них нельзя полностью полагаться.

– Как далеко мы зашли? – спросил Питер.

– Да прилично. Не меньше двадцати пяти миль. Отличное начало.

– И теперь нет никакого риска, что кто-нибудь из фактории догонит нас? – поинтересовался Питер.

– Никогда, – озадаченно ответил Ричард.

– Отлично, дядя, тогда я признаюсь.

У Ричарда поднялись брови.

– Я, – густая краска залила лицо Питера, – лучше покажу вам. Бедная! Она, наверное, там задохнулась.

Ричард вскочил на ноги, а Питер побежал к повозке, к которой постоянно подъезжал в пути, и принялся развязывать то, что Ричард считал мешком с порохом.

Индийцы-погонщики принялись перешептываться, когда оттуда появилась раскрасневшаяся и мокрая от пота Хуана, одетая лишь в сорочку из хлопка.

– Вы меня простите, – сказала она и без всяких объяснений бросилась в кусты.

– Ты в своем уме? – воскликнул Ричард возмущенно. – Она, верно, тоже сумасшедшая?

– Если любовь сумасшествие, кузен, тогда, да – мы сумасшедшие!

– Любовь? Да как ты можешь быть влюблен? Как долго ты ее знаешь?

– Три недели.

Из кустов вернулась Хуана.

– Дорогой Питер, я так хочу пить.

– Конечно, любовь моя. – Он поспешил налить ей чашку воды.

Ричард мрачно посмотрел на девушку. Ее сорочка почти ничего не прикрывала.

– Ты не могла надеть что-нибудь поприличнее? – спросил он.

– Там, в повозке, есть кое-что, – заметила она. – Но сначала я немного обсохну.

Ричард и Питер переглянулись. Оба одновременно подумали, что эта женщина себе на уме.

Ричард был непреклонен.

– Придется заковывать вас в железа, – проворчал он.

– Почему? – Хуана допивала уже вторую чашку. – Мы поженились.

– Что?!

– Перед Богом, если не перед людьми.

Ричард посмотрел на своего молодого племянника.

– Так получилось... – с трудом выдавил тот.

Несмотря на злость, Ричард вдруг расхохотался. И он и Елена считали юношу безобидным... А тот легко перешагнул ту черту, от которой оба – его дядя и отец – отступились двадцать два года назад.

– Понимаете ли, я знаю ваше положение, сеньорита, – сказал он. – Ваша мать все мне объяснила. Питер, эта женщина предприняла безрассудный шаг, чтобы сбежать от нежеланного мужа.

– Разве это преступление? – возмутилась Хуана. – Я ненавидела Ниньеса. Он мне не муж. Мы даже не помолвлены. Не успели. – И добавила: – Но теперь-то я нашла человека, которого полюбила по-настоящему.

Она обвила руками шею Питера.

– Ты веришь ей? – спросил Ричард.

Конечно, сэр. И люблю.

– Ну, а сейчас-то нам что делать? Возвращаться в Гоа по твоей милости?

– Мы собирались идти с вами, – сказал Питер.

– Ты хочешь затащить эту молодую девушку на тысячу миль в джунгли? В самую необычную страну, которую ты к тому же никогда и не видел?

– Я предвидела это, дорогой дядя, – сказала Хуана.

– А что мне отвечать твоим родителям, когда твой отец пошлет людей в погоню за тобой?

– Не пошлет, – уверенно ответила Хуана. – Я тщательно подготовила свой побег, положив одежду на берегу и оставив записку, что покончила с собой, чтобы не выходить замуж за Ниньеса.

– Ты доставила такую боль своим родителям? – Ричард был поражен.

– Это оказалось необходимо, – заметила она. – Тем счастливее они будут, узнав, что я жива.

Без сомнения, она считает, что послать письмо из Агры в Гоа пустяковое дело и займет какую-нибудь неделю. Питер выбрал слишком беспокойную молодую женщину.

Но в душе Ричард смеялся. Елена с мужем все так хорошо продумали и так распланировали... Но все их планы рухнули из-за безрассудного поступка этой девушки.

– Ну ладно. – сказал он. – Ты не поцелуешь своего дядю, Хуана?

– О, охотно, сэр, – воскликнула та и подбежала к нему.

Глава 9
ВОЗВРАЩЕНИЕ МОГОЛА

Ричард хотел обойти Гуджарат и Раджпутскую конфедерацию стороной, и поэтому отправился другой дорогой, намного восточнее той, какой они когда-то шли.

Подъем начался через несколько дней после выхода из Гоа. В самый пик сухого сезона можно было двигаться по высохшему руслу реки Кришны, прямо через Биджапур. Ричард путешествовал как посол двора Шер-шаха, и эта уловка довольно хорошо срабатывала. Для подарков местным хакимам, губернаторам, он захватил несколько аркебузов.

По сравнению с несчастьями его давнего путешествия экспедиция оказалась приятной. Хорошая погода позволяла каравану двигаться довольно быстро. Он опасался, что присутствие Хуаны создаст лишние трудности и помешает движению каравана, но получилось несколько иначе. Девушка даже скрашивала их утомительный однообразный путь. Все неудобства она сносила стойко, была неутомима и энергична. Подобрав повыше юбки, Хуана решительно переходила поток вброд, ловко стирала одежду на индийский манер, лупя по ней колотушкой на камне. Неизбежно и цвет ее лица, и одежда пострадали в пути. Вскоре ей пришлось снять свои перстни и зачесывать волосы попроще, но веселость не покидала ее.

И Питера тоже. Их привязанность друг к другу нельзя было не заметить, хотя Ричард по-прежнему не верил в искренность этой любви: по его мнению, Хуана чересчур себе на уме, а Питер слишком молод, чтобы разбираться в людях. Конечно, они занимались любовью. Ричард разрешил им соорудить отдельную палатку и завидовал в глубине души их еженощной усталости от любовных утех.

Но каждый день приближал его к любимой Гиле.

Питер и Хуана были очарованы джунглями: пышными кронами деревьев, густым подлеском. Их умиляло шуршание ящериц, стрекотание цикад, удивляли огромные муравейники, птицы и обезьяны, во множестве сидящие на деревьях над их головами, макаки со львиными гривами и черной шкурой, походящие на бабуинов создания, которые так же хорошо себя чувствовали, перепрыгивая с дерева на дерево, как и носясь по земле.

Можно было наблюдать и жизнь крупных животных. В реках, уровень воды которых значительно понизился из-за сухого сезона, встречались в изобилии крокодилы. Рептилии безмятежно грелись на мелководье и в воду погружались удивительно бесшумно. Довольно часто попадались питоны. Много тигров бродило вокруг, но они не представляли никакой опасности для такой большой группы людей. Хотя Питер из осторожности не снимал лук с плеча и едва удержался, чтобы не выстрелить в желто-черное чудовище, подошедшее слишком близко к лагерю однажды вечером.

– Если мы нападем на него, он обязательно нападет на нас, – объяснил Ричард.

– Ты не веришь, что я уложу его с одного выстрела?

– Сомневаюсь, что сможешь сделать это, – заметил Ричард, памятуя о своем полночном столкновении с тигром много лет назад.

Райчура на границе с Голкондой достигли чуть больше чем через неделю. Это была фактически столица Биджапура. Требовалось предоставить свои верительные грамоты султану и остаться здесь на несколько дней, пока их не примут. Правитель к тому же жаждал узнать новости.

Юсуф Адил живо интересовался происходящим в Гоа, находившемся на противоположном конце его огромных владений. Он никогда там не был, договор подписывал еще его отец. Но этот мирный маленький человек, похоже, вполне довольствовался сложившимся положением.

От него Ричард узнал новость, потрясшую его: Шер-шах из Сура умер.

Фарида не стало два года назад. Умер он не от болезни или старости, а в соответствии с образом своей жизни – на войне. Он осаждал город Канинджар, когда взорвалась повозка с порохом и его разорвало на куски.

– А что сейчас происходит в Дели? – спросил Ричард, затаив дыхание в ожидании ответа.

– Наследником Сура стал его сын, Ислам-шах, – разъяснил ему султан. – Однако реальную власть имеет командующий армией по имени Хему.

«Хему! – подумал Ричард. – Какая злая насмешка судьбы». Он прекрасно помнил Ислам-шаха, честного человека и предприимчивого солдата. Только бы достичь Дели, до того как Хему исполнит то, что он задумал...

Юсуф Адил увидел, какое тягостное впечатление произвели его слова на собеседника.

– Это плохая новость для нас, Блант-эмир?

– Не могу сказать ничего, пока не достигну Дели, – ответил Ричард. – И чем раньше я сделаю это, тем будет лучше.

«Как там Гила, как дети? – беспокоился он. – Шер-шах обещал защищать их... но он умер неожиданно. Передал ли он свое обещание сыну?»

– Ты не вернешься? – спросил Питер, узнав ситуацию.

– Напротив, мне нужно спешить!

Хуана смотрела на озабоченных мужчин беспокойными глазами: они сейчас – вся ее семья, и их беспокойство в полной мере передавалось ей.

– Будем надеяться, по крайней мере, что нам не придется сражаться по дороге в Дели, – сказал Питер, улыбнувшись.

Он не мог представить реальной опасности данной ситуации.

Из Райчура Ричард направился на север, делая крюк на четыреста пятьдесят миль в сторону и собираясь перейти большую реку Нарбаду на границе Кандеша и Гондваны.

Около трех недель они шли трудной дорогой по холмистой местности, обрамленной горами, вздымающимися по обеим сторонам пути. Здесь паспорт Ричарда как эмиссара Делийского султаната, казалось, не имел значения, ибо был подписан уже умершим владыкой, однако он позволял им преодолевать все препятствия. Репутация Фарида была такова, что его боялись даже и после смерти.

Нарбада, широкая и глубокая, стала самым большим препятствием для путешественников. Но в итоге под подбадривающие крики местных жителей и взрывы хохота совершенно мокрой Хуаны караван перебрался на противоположный берег и смог продолжать путь.

Они прошли уже полпути. Следующие двести миль на высокогорье им сопутствовала теплая погода. А когда путешественники сошли в долину Джамны, спустя две недели после переправы через Нарбаду, в небе на юго-востоке появилось нагромождение тяжелых темных облаков. Это их не испугало. Теперь они были почти дома.

Через неделю караван входил в Агру. Ричард был удивлен, но и успокоен, узнав, что начальником гарнизона города был не кто иной, как Прабханкар.

Прабханкар выглядел очень важным, одетый в голубую накидку поверх белых шаровар и алый тюрбан. Меч его украшал жемчуг. Он также очень удивился появлению Ричарда.

– Блант-бахадур! – воскликнул он. – А мы считали вас умершим.

– Где бы я ни был, меня встречали хорошо, – ответил ему Ричард.

– Вы слышали о смерти Сура?

Ричард кивнул.

– Но сейчас вы привели английскую армию? Где она?

– По-прежнему в десяти тысячах миль отсюда, – ответил Ричард. – Я не привел армию. Английский король не заинтересовался предложением.

– Но, так или иначе, вы-то вернулись.

– В Агре мой дом, – напомнил ему Ричард. – С моей семьей все в порядке?

– А разве вы еще не видели ее?

– Я отправился прямо к тебе, старина.

– Когда я в последний раз о них слышал, у них все было в порядке, – осторожно сказал Прабханкар.

Ричард нахмурил брови.

– Разве они не в Агре? Прабханкар отвел взгляд.

– Они уехали в Дели, Блант-бахадур. Все уехали в Дели. Так пожелал Ислам-шах.

– Понимаю. – На самом деле это можно было бы понять, предположим, будь новый город сейчас действительно столицей.

Ричард почувствовал, что Прабханкар не договаривает.

– А теперь расскажи о нашем новом хозяине.

– Считаю, будет лучше вам узнать все самому, – предложил Прабханкар. – Уверен, он обеспокоится вашим появлением.

Беседа получилась не совсем убедительной. Ричард принял к сведению услышанные новости и повел Питера и Хуану в бывший дом Гопала Даса. Хуана впала в экстаз, увидев его размеры, тонкое мастерство отделки и обстановки, и особенно поразилась обилию встречавших их, не переставая кланяться, слуг.

Но и слуги упорно молчали о Гиле и детях, ограничиваясь повторением, что все переехали в Дели.

– Здесь какая-то тайна, – сказал Ричард Питеру. – Думаю, при таких обстоятельствах разумнее отправиться в Дели для начала мне одному. Вызову вас, едва удостоверюсь, что нас встречают хорошо. Если я не пришлю никого за вами через две недели или если вы услышите, что со мной случилось нечто ужасное, то берите караван и возвращайтесь в Гоа. Тогда, Питер, поживи с родителями твоей жены, а затем найди способ уехать в Европу.

Питер выглядел совершенно потрясенным.

– Если вы идете на опасное дело, не могу ли я быть рядом с вами?

– А если мы оба погибнем? Кто окажется рядом с Хуаной? Но не думаю, что будет много опасностей. Я только стараюсь приготовиться к любым неожиданностям.

Юноша не был удовлетворен ответом, но ему пришлось подчиниться старшему. Прабханкар охотно предоставил Ричарду индийскую одежду, оружие и лошадь. А также эскорт, подобающий эмиру. И на следующий день Блант отправился в путь. Рамдас оставался с Питером, так как только он, Ричард был уверен, мог при необходимости довести молодую пару обратно на побережье.

Ричард покрыл сотню миль за три дня, останавливаясь, только когда лошадям требовался отдых. Он торопился, потому что ему не терпелось воссоединиться с семьей, но он хотел первым сообщить Хему о своем возвращении.

За четыре года его отсутствия Дели изменился до неузнаваемости. Неудавшийся город Хумаюна был срыт, как и хотел Фарид, а на его месте поднялся блистающий белыми домами и стенами, обрамленный живописными садами, с зеркалами прекрасных искусственных озер город, над которым старый Кутб Минар вздымался маяком.

Ричард поехал прямо во дворец и объявил о себе сам. Головы окружающих повернулись в его сторону, и все взгляды устремились на него. К удивлению англичанина, многие поторопились к нему навстречу с приветствиями. Без задержки его провели к новому султану.

Ковров не было. Ислам-шах восседал на искусно сработанном троне, одетый в высокий головной убор, напоминавший корзину из парчи. Накидка была также из парчи. Пальцы его унизывали перстни, а ножны меча переливались драгоценными камнями.

По обе стороны от трона стояли визири и генералы, но в отличие от старых простых обычаев Великих Моголов здесь не было видно ни одной женщины.

Впереди офицеров стоял Хему, столь же богато одетый, как и его хозяин.

– Блант-бахадур! Это судьба! – сказал Ислам-шах.

Ричард поклонился и шагнул вперед. Султан встал, подошел к нему и обнял. Когда же он снова сел на трон, Хему тоже подошел поприветствовать англичанина, а весь двор с некоторым удивлением шепотом обсуждал появление их давнего соратника.

– Мы думали, что ты умер, – сказал Хему. – Все, но только не твоя жена. Моя дорогая мать никогда не сомневалась в твоем возвращении.

Ричард нахмурил брови.

– Твоя мать?

– Да, она. А ты – мой отец, – смеясь, сказал Хему. Точно огромный ком сдавил грудь Ричарда.

– А ведь ты еще и дед, – продолжал Хему.

В полной растерянности Ричард посмотрел на Ислам-шаха.

– Я сделал это для тебя, Блант-бахадур, – объяснил Ислам-шах. – Мы же думали, что ты умер. Но я не представляю себе большей чести для твоей семьи, чем породниться с моим великим визирем. Подойди и садись по правую руку от меня. Расскажи мне о твоих приключениях... и о том, что ты принес мне.

Хему просто издевался над ним. Ричард с трудом сдерживал ярость. Он мог бы задушить этого маленького человека, еще тогда, давно. Исканда взята в постель этого чудовища и уже стала матерью, потому что его, Ричарда, здесь не было, чтобы защитить ее.

– Я ничего не принес тебе, – сказал он наконец. – Мой король нашел другое применение своим солдатам.

Глаза Ислам-шаха сузились на мгновение, а затем он снова засмеялся.

– Но ты пришел сам. Что еще я могу желать? Сейчас ты свободен. Я знаю, твоя жена ждет тебя. Но я скоро пришлю за тобой.

Ричард держал за плечи Гилу, чтобы получше рассмотреть ее. Тридцать семь лет исполнилось его жене. Они прожили в супружестве больше двадцати лет, и он до сих пор считал ее самой красивой женщиной на свете.

Даже отмеченные печалью ее черты и седина в черных, как смоль, волосах не делали ее менее привлекательной.

– Я видел Хему.

– Пока был жив Фарид, ко мне относились с уважением. Но с его смертью... Хему фактически присвоил нашу семью. Ислам-шах ничего не сделал, чтобы помочь нам. Он полностью зависим от Хему, который, конечно, хотел Исканду. Однако он устроил грандиозное зрелище выбора лучшего жениха для нас.

– А где сыновья? – спросил Ричард.

– Саид с армией на востоке. Он сейчас тук-баши, и я слышу весьма лестные отзывы о нем, но его самого совсем не вижу.

– А Махмуд?

– Махмуд в тренировочном лагере, к северу от города.

– Ему же всего шестнадцать.

– Его тренируют. Это воля султана.

– А твоя мать?

Губы Гилы искривились.

– Моя мать умерла. Хему тут прямо не замешан, но мысль о том, что она оказалась на содержании индуса низкой касты, глодала ее мозг, ее душу, ее сердце.

– Прости меня за все, что выпало на твою долю. Но сейчас ты бабушка.

– Так же, как ты – дедушка. Он здоровый мальчик. Но... но он сын Хему. – Она посмотрела на него. – Что ты намерен делать?

– Не знаю, возможностей у меня мало. – Ричард сел рядом с женой. – В мое отсутствие здесь произошла катастрофа. И самое худшее, что я привез с собой племянника и его невесту, ожидая больших дел.

Гила взяла его за руку.

– Еще будут великие дела, мой господин. Ислам-шаху нужны такие люди, как ты. Только бы нейтрализовать влияние Хему, ведь он совсем не подходит, чтобы управлять государством. Твой племянник и его жена преуспеют здесь, уверена в этом. Но, Ричард, тебя не было так долго...

Он поцеловал ее в губы.

Ричард чувствовал, что Хему до сих пор ненавидит его. То, что он прибрал к рукам его семью, всего лишь акт личной мести. Пока индус не в состоянии уничтожить его близких, и поэтому вынужден изображать расположение к ним. Ричард не мог придраться к дому, очень похожему на их дом в Агре, который был дан Гиле, или к образу жизни, который ей позволили вести. Но это только пока...

Ислам-шах тоже был сама доброта. Если он и остался недоволен, что Ричард не привел армию, то не показывал этого. Хему, конечно, наслаждался. Его власть поддерживалась силой оружия тех дивизий индусских копьеносцев, которые теперь составляли большую часть делийской армии. «Силой, которую впервые создал я сам», – думал Ричард с горечью. Хему внешне держался чрезвычайно любезно. Через сутки он пригласил Ричарда к себе в гости, и они вместе ужинали.

– Молодой племянник! Второй Блант! – воскликнул он. – Поистине я бы предпочел двух Блантов целой армии. Этот малый такой же солдат, как и ты, мой отец?

– Пока еще нет, – старался не раскрывать карты Ричард.

– Его нужно привести сюда. Я немедленно пошлю за ним почетных гонцов.

– Ты очень добр.

– Я делаю только то, что необходимо, Блант-эмир. Твое возвращение... Моя помощь простирается дальше слов. Я буду прям с тобой, мой отец. С тех пор как умер Шер-шах, в королевстве начались неурядицы. Шер-шах постоянно вел войны, оплачивая их за счет собираемых налогов. При нем налоги росли. Но теперь наши губернаторы сдают все меньше денег, и некого послать получить налоги сполна и наказать нерадивых. Не могу же я ехать сам. Ведь султан понимает, что окружен врагами: на юге раджпуты, а на севере Хумаюн. Ты знаешь, этот вероломный могол все еще удерживает Кабул.

– Слышал об этом.

– Я послал к нему посольство, но он и разговаривать с ним не стал – отослал домой с пустыми руками.

– А отец его отрубил бы им головы.

– Ха-ха, ты прав. Хумаюн не таков, как его отец, слава Аллаху! Однако его владения до сих пор пересекают главный торговый путь из Центральной Азии. Он держит руки у нас на горле и при первом же проявлении нашей слабости, конечно, обрушится на нас. С этим надо кончать, Блант-бахадур. Сейчас, когда ты вернулся... да, с ним надо кончать! Знаю, что султан будет говорить с тобой об этом: в общественных делах его мнение таково же, как и мое. – Он лукаво усмехнулся. – Ну, во всяком случае, чаще всего это именно так. Однако сначала ты призовешь к порядку сборщиков налогов. Если появится необходимость, прояви суровость, Блант-бахадур. Наша сокровищница почти пуста. А когда мы снова будем богаты, то посмотрим, что делать с Хумаюном. Вместе, я и ты, мой отец, выкурим эту гадюку и вновь обретем величие. Нашему господину, конечно.

Очень хотелось поверить сказанному. Ричард мог бы пасть к ногам своего тестя, великого визиря, командующего армией... но он не доверял этому маленькому человечку.

Слишком хорошо помнил он Канаудж и его последствия.

И гнев все еще пылал в груди при мысли, что его дочь делит ложе с Хему.

Он просил разрешения увидеться с девочкой, но не получил его. Хему подстрекал Ислам-шаха полностью восстановить систему гаремов Лоди, обдуманно поворачивая его ко всему, что связано с культурой моголов... или с индусской, как в этом случае.

Ричард не воспрепятствовал желанию султана увидеть Хуану, когда она с Питером наконец прибыла в Дели. Впрочем, Ричард едва ли мог протестовать, так как было хорошо известно, что и его собственная жена, Гила, появлялась на людях без покрывала.

Ислам-шаху явно понравилось то, что он увидел, так же как и Хему. В Агре о Хуане заботилась жена Прабханкара, и потому девушка появилась в Дели во всей красе: в бледно-зеленом сари с ниспадающей накидкой, волосы уложены кольцом и удерживались золотым ободом, золотые браслеты блистали на запястьях. В течение недели, пока они с Питером ждали приглашения в столицу, ей даже удалось частично восстановить былой цвет лица умеренным использованием пчелиного молочка.

Хуана, конечно, отличалась от женщин, которых султан встречал до этого, своими рыжими прядями волос, розовым цветом щечек, проступающим даже сквозь загар. И какое сладострастие в столь молодой особе!

Ислам-шах погладил бороду.

– На западе все женщины такие сладкие, как эта? – Султан, сначала едва взглянувший на Питера, сейчас бросил на него быстрый взгляд. – Ты счастливый, молодой Блант. Мы еще поговорим.

– Какой страшный человек, – призналась девушка, когда молодые люди вернулись под крышу своего нового дома.

– Они наши хозяева, на время по крайней мере, – напомнил ей Ричард. – А сейчас я бы хотел познакомить вас с Гилой.

Хуана глубоко задумалась, что делала довольно часто, и наметила свой план действий. Когда Гила вошла в комнату, она опустилась на колени и склонила голову перед ней. Это хорошо разыгранное представление не произвело никакого впечатления на принцессу, воспринявшую такой жест как должное. Она подняла девушку с пола и обняла.

– Добро пожаловать, дитя, – сказала Гила, – И не только потому, что ты пришла с родичем моего мужа, но и потому, что теперь ты заменишь мне потерянную дочь.

Как хорошо быть дома, пусть даже это и такой странный дом. Он очень быстро стал родным для Питера и Хуаны.

Молодой Питер, казалось, был заинтригован и получал удовольствие от всего, что видел в Дели, даже от дождя, который начался вскоре и лил не переставая день за днем.

– Сейчас мне понятны твои опасения быть застигнутым дождем в дороге, дядя, – сказал он Ричарду.