Текст книги "Филогенез"

Автор книги: Алан Дин Фостер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 41 страниц)

Ну а если нет – значит, он забрался так далеко, не говоря уже о понижении в статусе на два ранга, совершенно напрасно.

Шли недели. Дес постепенно обживался среди своих собратьев-рабочих. Транксы Медогона были народом суровым, но сердечным. Они ценили каждое слово его стихов, каждый отточенный жест, наклон головы, изгиб усика. Даже наименее вдохновенные из его профессионально выполненных рефренов пользовались успехом. Десвендапур чувствовал, что обязан успехом не столько изяществу и оригинальности своего творчества, сколько пылу, который он вкладывал в представления. Ему, как утешителю, по должности полагалось быть пылким. И сограждане были благодарны ему за эту дополнительную душевную теплоту. В личном деле Десвендапура появлялись все новые благодарности. Стали поговаривать о том, чтобы представить его к вживленной наплечной звезде.

Теперь Десвендапур в любое время мог бы попросить, чтобы его перевели в другое, более приятное и престижное место. Ему даже предлагали перевестись. Но он оставался в Медогоне.

Он прилагал немало усилий, чтобы завязать приятельские отношения со всеми, кто имел отношение к транспорту, будь то оператор автопогрузчика, вывозящего спелые фрукты с полей, рассеянных по большой территории, владельцы индивидуальных средств передвижения, рассчитанных на поездки по поселению, или водители изредка появляющихся в улье грузовозов. Изучив карты, Дес убедился – дойти до Гесвикста и его окрестностей пешком не стоит и пытаться. Без полного атмосферного скафандра через хребет не перейти, а поэтам такое снаряжение не положено. Так что выбора не оставалось: нужно попытаться найти кого-нибудь, кто его подвезет.

Проблема состояла в том, что, несмотря на близость Гесвикста, транспортного сообщения между Медогоном и Гесвикстом почти не было. Урожай, собранный в Медогоне, сразу отправляли в низины, на фабрики ближайшего городка. Никаких припасов из Медогона в Гесвикст не возили – в оба улья все необходимое доставлялось опять-таки прямо из низин. Так что эти два поселения могли с тем же успехом находиться на противоположных сторонах планеты.

Однажды Дес сидел в одном из общественных парков, купаясь в облаках дополнительной влажности и падающих с потолка лучах искусственного солнца, окруженный густой тропической растительностью и съедобными грибами, когда к нему подошла Хеулмилсувир. Хеулмилсувир, оператор материально-технического снабжения, как и многие другие, восхищалась произведениями Десвендапура и стала его доброй, хотя и не слишком близкой приятельницей.

– Приятных вестей тебе, Десвендапур!

Поэт отложил свой скри!бер, слегка раздосадованный, что его прервали на середине стихотворения.

– Добрый день, Хеул. Ты отлучилась с работы?

– Да, ненадолго.

Она устроилась на скамеечке рядом со скамеечкой Деса, уложив на нее свое брюшко, а ноги свесив по обе стороны.

– Ты все работаешь, даже здесь?

– Проклятие творческой натуры! – Дес сделал легкий иронический жест, чтобы сгладить свой резкий тон.– Даже утешитель нуждается в утешении. И во всем Медогоне самым утешительным я считаю это место.

– Только это место – и ничего более?

Она протянула иструку и погладила его узкую, сине-зеленую грудь чуть пониже дыхалец.

Дес подумал о том, что у нее такие изящные яйцеклады, приподнятые над брюшком…

– Ну, есть и еще кое-что…– нехотя, но дружелюбно признался он.

Они некоторое время поболтали о том о сем. Затем ее тон внезапно сделался серьезным.

– Послушай, мне кажется, или ты действительно во время нашей предыдущей беседы упомянул, что хочешь побывать в Гесвиксте?

Дес поспешно подавил свою первую реакцию. Лицо его осталось невозмутимым, однако движения конечностей могли его выдать. Но поэт решил, что ему все же удалось скрыть от самки свое возбуждение.

– Смена обстановки, пусть даже и мимолетная, всегда приятна!

Хеул сделала отрицательный жест и звонко щелкнула жвалами, чтобы подчеркнуть его.

– Только не тогда, когда для этого приходится выходить наружу! Лично я даже представить не могу, зачем кто-то может захотеть отправиться в Гесвикст. Все о нем говорят, как о мрачном, унылом шахтерском поселке, лишенном каких бы то ни было красот. Еще хуже Медогона.

– А что там добывают? – рассеянно спросил Дес– Какую-нибудь руду?

Она жестом выразила неуверенность.

– Не знаю. Вроде бы слышала, что там ищут цветные металлы, но, кажется, пока не нашли. Ищут до сих пор.

– И, стало быть, много роют. Когда роют шахты, приходится вынимать большое количество земли и камня…

Хеул посмотрела на него с любопытством.

– Ну да, наверное.

Многогранные золотые зеркала – ее глаза – сверкнули в лучах искусственного освещения.

– Словом, если ты действительно хочешь туда съездить и осмотреться, я нашла кое-кого, кто, возможно, возьмет тебя с собой.

Его сердца забились быстрее.

– Интересно… И кто же это?

– Может, ты ее и знаешь – это Мельнибикон, водитель.

Когда Дес жестом показал, что не знает ее, Хеул пояснила:

– Мы с ней много раз встречались, когда сверяли ее накладные. Как я поняла, в Гесвиксте срочно понадобилось какое-то редкое лекарство. Ферментный катализатор, его и нужно-то совсем чуть-чуть. Ну так вот, вместо того чтобы ждать, пока его доставят из Циццикалка, наше управление посылает его через горы в Гесвикст. Так будет быстрее. Его повезет Мельнибикон. Поскольку ее машина будет практически пуста – только упаковка с лекарством – я подумала, что она, возможно, согласится взять пассажира.

– И ты попросила ее за меня?! – Если бы Десвендапур не старался сдерживаться, его вопрос был бы исполнен неподдельной нежности.

– Ну, я же знала, что тебе было бы интересно там побывать,– а твои выступления доставляют мне такое удовольствие… и твое общество тоже…

– А я думал, сообщение между Медогоном и Гесвикстом запрещено,– сказал Дес, внимательно следя за ее реакцией.

– Не запрещено. Просто ограничено. А иначе Мельнибикон пришлось бы преодолеть столько бюрократических препон, что уж лучше бы вовсе не ехать. Официально непредусмотренные поездки не приветствуются. Но время от времени кто-нибудь все же ездит.

Она наклонилась, порылась в великолепно расшитом, сотканном вручную набрюшнике и достала рельефный пластиковый прямоугольник.

– Здесь сказано, как ее найти. Она уезжает сегодня, в середине дня, чтобы вернуться обратно до темноты. С такими делами лучше управляться побыстрее. Если слишком долго готовиться, все может выйти наружу. Ну как, пойдешь к ней?

Дес подобрал все четыре ноголапки и соскользнул со скамьи.

– Не знаю еще,– соврал он.– Надо подумать. Если про это станет известно, у меня могут быть неприятности…

– Я никому не скажу! – Специалистка по материально-техническому снабжению кокетливо выгнула яйцеклады.– Съездишь туда, посмотришь все и вернешься обратно прежде, чем кто-нибудь из начальства заметит, что ты уезжал. Ничего страшного!

Действительно, ничего страшного. Возможности кружились в его голове, точно сучья, несомые весенним муссоном.

– Я вернусь вечером,– заявил он.

– Конечно, вернешься, куда ты денешься!

Она встала со своей скамейки и подошла к нему.

– Ну, я буду ждать. Я встречу тебя, и ты расскажешь мне про свой кратковременный визит в этот таинственный Гесвикст.

Самка сделала жест, означающий веселье.

Дес повернулся, чтобы уйти, одновременно обдумывая последние приготовления к поездке. Потом остановился в нерешительности, оглянулся, посмотрел на Хеул.

– Скажи, почему ты так заботишься обо мне? Стоило ли так беспокоиться?

– Ты поэт, Дес. Ты такой неприспособленный…

И с этими словами она проворно удалилась в сторону одного из южных тоннелей. Десвендапур некоторое время смотрел ей вслед, потом направился в свое скромное жилище. Он хотел захватить с собой кое-какие мелочи. Просто на всякий случай.

Если повезет, может, он вообще не вернется сюда.

Мельнибикон была немолодая, молчаливая самка, чьи яйцеклады давно утратили упругость и бессильно приникли к надкрыльям. Убедившись, что Десвендапур явился один и за ним никто не следит, она указала ему на сиденье тесной кабины грузоподъемника. Никто не видел, как Дес садился в машину: прочие работники склада усердно занимались своими делами.

Получив разрешение на вылет, аппарат выкатился за герметичные двойные двери склада на крохотную посадочную площадку. И прямо с места взмыл в небо, на несколько сотен футов, прежде чем выровнялся и взял курс на восток. Деса порядочно тряхануло.

– Извини,– коротко буркнула Мельнибикон. Она внимательно следила за показаниями приборов, лишь изредка отрывая взгляд от приборной панели, чтобы посмотреть вперед.– Я привыкла возить грузы и продукты, а не туристов.

– Ничего, ничего.

Дес устроился на узкой скамье рядом с водителем и принялся изучать жутковатый пейзаж, раскинувшийся внизу. Плодородную, хотя и холодную равнину, где располагался Медогон, отделяли от расположенной выше в горах долины, где находился Гесвикст, скалистые пики и зубчатые хребты, заваленные рилтом. Десвендапур еще раз убедился – попытка преодолеть этот путь пешком без полного атмосферного скафандра непременно стоила бы жизни любому, даже самому закаленному транксу. Ну а летательный аппарат преодолеет этот путь меньше чем за час.

Дес почувствовал, что надо поблагодарить водителя.

– Я тебе очень признателен.

Ответ был ближе к угрюмому ворчанию, чем к доброжелательному свисту.

– Работа у меня довольно скучная. Ради того, чтобы не лететь одной, стоило и рискнуть. Давай поболтаем, поэт. Расскажи мне о себе и о мире, который лежит вдалеке от этого ледяного ада. Как жизнь в Циццикалке?

– А почему ты спрашиваешь у меня? Есть ведь трехмерка, картины…

– Одно дело – картинки, а другое – поговорить с кем-то, кто сам недавно там был. Говори цветисто, поэт. Я люблю утешения на высоко-транксском.

Десвендапур постарался угодить ей, прибегая к импровизации там, где ему недоставало знаний и опыта, и стараясь не посматривать вниз. Пейзаж напоминал ему о смертельном холоде, поджидающем внизу.

Несмотря на то что Дес ужасно нервничал, время пролетело довольно быстро. Когда Мельнибикон жестом показала, что они пересекли хребет и спускаются к Гесвиксту, он преодолел страх и прижался глазами и усиками к иллюминатору.

Однако ничего особенно интересного и полезного он не увидел. Поэт и сам не знал, что ожидал увидеть, однако испытал разочарование. Вид не вдохновлял. И не сулил никаких открытий.

Внизу тянулась длинная и узкая долина – от невероятно негостеприимных гор на севере к отдаленному морю на юге. Посреди долины бежала быстрая, бурная река. В отличие от земель вокруг Медогона, здесь не было и следа сельскохозяйственных угодий. Лишь расчищенный круг посадочной площадки напоминал о живущих в долине разумных существах.

Машина летела над одним из наиболее отдаленных регионов Ивовицы. Гесвикст, как и Медогон или любой другой улей транксов, построенный в зоне, чьи климатические условия далеки от идеальных, целиком располагался под землей.

«А ты чего ждал? – увещевал себя Дес, пока они неслись по узкому коридору меж двух утесов, одетых рилтом.– Толпы людей, кишащих повсюду или преклоняющих колени при виде любой машины, появившейся в небе? То, что здесь не видно никаких признаков присутствия двуногих млекопитающих, не означает, что их здесь нет».

И все-таки это его слегка обескуражило.

Мельнибикон аккуратно опустилась на посадочную площадку и зарулила в укрытие, где стояло множество других летательных аппаратов. Потрепанные всеми ветрами машины не носили никаких следов того, что их используют в неких тайных целях. Склад выглядел точно так же, как склад в Медогоне, разве что был побольше. Рядом разгружался грузовоз, в другой, наоборот, укладывали разнообразные ящики и бочонки, подвезенные на двух контейнеровозах. Ничего необычного, никакой повышенной секретности…

«Если это все-таки только слухи,– разочарованно подумал Дес,– значит, я потратил не просто день, но несколько сезонов жизни на бесплодную, пустую затею!»

Приглушенный гул мотора затих. Мельнибикон соскользнула с пилотского сиденья, и обернувшись, взглянула на него.

– Ну вот, добро пожаловать в Гесвикст. Ты ожидал увидеть что-то другое?

Дес сделал уклончивый жест.

– Я же еще ничего не видел.

Она издала высокий свист, который заменяет транксам смех.

– Ладно, оглядись. Мне надо отдать лекарство. Его уже ждут, так что много времени это не займет. Потом немного отдохну сама, поболтаю с несколькими здешними летчиками…

Она обратилась к подъемнику, и тот назвал точное время.

– Возвращайся через четыре времяделения. Мне не хочется лететь над горами в темноте, хотя большую часть времени полетом управляет автопилот. Я предпочитаю видеть, куда лечу, даже если курс заранее запрограммирован.

Десвендапур вылез из кабины и оказался посреди просторного склада. Не зная, куда идти, он принялся бродить между машинами, глазея на работающих и задавая невинные вопросы (по крайней мере, поэт надеялся, что они кажутся невинными), которые должны были создать впечатление, будто Дес знает о предположительно существующем здесь секрете. Ответы варьировались от озадаченных до невнятных. За таким занятием Дес провел большую часть дня, но не узнал ничего вразумительного, оправдавшего бы его появление здесь.

Наконец он наткнулся на молодого самца, который пытался переложить высокую стопку шестигранных контейнеров с грузовой платформы в кузов небольшого грузовоза. Устройство, с помощью которого он работал, оказалось неуклюжим и норовистым. Это был один из тех редких случаев, когда терпение иссякает даже у транкса. Поскольку Дес уже потерял всякую надежду что-то разузнать и решил вернуться в Медогон несолоно хлебавши, а делать ему все равно было нечего, он предложил незнакомцу помощь. Если разум стимулировать нечем, пусть хоть тело потрудится.

Молодой самец с радостью ухватился за предложение. Процесс погрузки контейнеров заметно ускорился. Кузов начал заполняться.

– А что там? – вяло поинтересовался Дес, глядя на контейнер, который держал всеми четырьмя передними конечностями. Надпись на сером боку ничего внятного не сообщала.

– Пища,– сообщил незнакомый самец.– Пищевые ингредиенты. Я помощник приготовителя пищи третьего ранга.

Никакой ложной гордости в его голосе не прозвучало.

– Закончил училище несколько лет тому назад, первым из класса. Потому меня сюда и назначили.

– Ты так говоришь, будто это что-то особенное!

Десвендапур никогда не отличался излишней тактичностью. Он передал напарнику очередной контейнер.

– Можно подумать, что ты в Циццикалке работаешь!

И, уже по привычке, Дес наудачу закинул приманку.

– Конечно, если бы тут были люди – тогда понятно…

– Тут? – приготовитель пищи насмешливо присвистнул.– Откуда здесь, в Гесвиксте, взяться людям?

– Ну да, конечно. Сущие глупости…

Дес уже привык к подобным ответам и потому не выказал ни возбуждения, ни разочарования.

Но его новый знакомый продолжал:

– Глупости, уж точно! Они живут выше по долине, у них там свои норы. Это еда для них,– он указал на растущую стопку контейнеров.– Я учусь готовить пищу не для наших, а для людей.

Глава пятая

Десвендапур, уже более-менее смирившийся с нерадостным выводом, что присутствие людей в Гесвиксте – всего лишь миф, не колебался ни секунды. Он ответил небрежно:

– Да, я знаю.

– Знаешь? – приготовитель пищи несколько удивился.– Откуда?

– Из надписей на контейнерах,– так же быстро ответил поэт. Находчивость, пожалуй, сродни пылу творчества – с той только разницей, что сейчас он творил не для потомков, а ради сиюминутной пользы.

Его новый знакомец недоверчиво прищелкнул.

– Все надписи закодированы. Откуда ты узнал коды?

Зарывшись в семантическое болото и не видя способа выбраться, Дес принялся беспечно закапываться еще глубже.

– А меня прислали сюда тебя проверять. Я тоже помощник приготовителя пищи, меня только что назначили общим кухонным сотрудником.

Он постучал по контейнеру, который держал в руках, всеми четырьмя пальцами иструки.

– Посмотрим, как твои успехи. Вот, например, что в этом контейнере?

Сбитый с толку приготовитель пищи пригляделся к надписи, выбитой на стенке.

– Сухое молоко. Продукт, который млекопитающие производят из собственных тел и используют в качестве ингредиента многих блюд.

– Отлично! – льстиво похвалил Дес, про себя гадая, как выглядит это самое «молоко».– Ну, а это будет посложнее.

Он взял контейнер с более длинной надписью, чем предыдущий.

– Как насчет него?

Молодой самец ответил почти без запинки:

– Соевые котлеты, различные ореховые экстракты, сушеная рыба, несколько видов фруктов и овощей. Всех названий я прочитать пока не успел…

– Давай-давай, пытайся! – настаивал Дес– Я тебя еще успею на чем-нибудь подловить, прежде чем мы закончим проверку.

– Мне ничего не говорили насчет второго сотрудника, которого назначили в мое отделение,– пробормотал приготовитель, все еще сомневаясь.

– Ха, так я и думал! – Дес положил контейнер в стопку, не дав собеседнику на него взглянуть.– Эти продукты тебе незнакомы.

– Здесь нет ни одного продукта, который был бы мне незнаком! По крайней мере, я так думаю,– приготовитель гордо расправил усики.– Я выполняю все свои задания и получаю самые высокие оценки!

Они продолжали «экзамен» до тех пор, пока последний контейнер не перекочевал в кузов, а его содержимое не стало известно Десу.

– И где ты будешь жить?

– Мне еще не выделили жилище,– продолжал импровизировать Дес. Уж в чем, в чем, а в искусстве импровизации силен любой поэт-утешитель,– Я прибыл слишком рано. Мне следовало явиться только завтра.

Приготовитель поразмыслил.

– Послушай! Тут, в Гесвиксте, смотреть особенно не на что. Почему бы тебе не поехать со мной? Можешь пожить у меня в комнате, пока не вступишь в должность.

– Большое спасибо, Улунегджепрок!

Его новый друг огляделся.

– А где же твои вещи?

– Еще не доставлены. Я ведь решил приехать пораньше,– объяснил Дес– Не беспокойся, через пару дней дойдут.

– Ну, если что-нибудь понадобится, одолжишь у меня. Я вижу, снаряжением для холодного климата ты уже обзавелся,– Улу указал на защитную одежду, прикрывавшую большую часть тела Деса.– Мне надо сходить посмотреть, нет ли еще каких-нибудь грузов для кухни. Если нет, через половину времяделения сможем отправиться.

– Я буду ждать тебя тут,– заверил Дес.

Расставшись с приготовителем пищи, поэт ринулся на другой конец склада, искать Мельнибикон. Когда он ее нашел, самка весело болтала с двумя пожилыми транксами. Пытаясь скрыть свое возбуждение, Десвендапур отвел ее в сторонку.

– В чем дело? – с подозрением спросила та.– Твои спи-кулы расширены.

– Я здесь… повстречал кое-кого,– поспешно объяснил Дес– Одного старого приятеля. И он пригласил меня погостить.

– Да ты что? Это невозможно! – пожилая летчица с тревогой огляделась.– Я и так пошла на риск, взявт ебя с собой! А оставить здесь никак не могу. Увидят, что ты исчез, начнут задавать вопросы…

– Ничего, я все устрою. Я не стану тебя ни во что втягивать.

Она отступила на шаг, отмахиваясь обеими стопоруками.

– Заешь меня паразиты, еще бы! Ты меня и так уже втянул. Нет, утешитель, ты сюда со мной прилетел – со мной и улетишь обратно!

– Это ведь только на пару дней! – взмолился поэт.– Кто меня хватится?

– Да? А как же твои ежедневные выступления?

– Ну, если кто спросит, скажи, что я плохо себя чувствую и лечусь. Скажи Хеул, пусть включит замок на моей двери.

– Ага, значит, ты и ее решил втянуть в свои делишки! Не-ет, Десвендапур, я в этом участвовать не желаю. Если хочешь провести тут время, отправь заявление в соответствующие инстанции.

– Этого не одобрят,– возразил Дес.– Ты же сама знаешь, доступ в Гесвикст ограничен.

– Вот потому ты и вернешься обратно вместе со мной. А теперь извини, утешитель, я хочу закончить разговор.

Она развернулась, чтобы уйти.

Десвендапур стоял неподвижно, лихорадочно размышляя, что делать, и наливаясь гневом. Мельнибикон продолжала делать вид, что его не замечает. С его стороны было неучтиво продолжать стоять здесь, а Мельнибикон оставалась непреклонна. И, поскольку она не обращала внимания на поэта, ее приятели поступили точно так же. Дес подавил нарастающее разочарование и ярость и зашагал прочь. Он твердо намеревался встретиться со своим новым другом Улу в назначенном месте в назначенное время. Но сперва надо было заглянуть в аппарат, на котором он сюда прилетел.

Подороге Дес успел обдумать, что делать. Мысли его были отчетливы, намерения тверды, однако где-то в глубине души все же сохранялась неуверенность. То, что он задумал, было совершенно не в его духе. Он никогда прежде так не поступал. Но разве источник истинного поэтического вдохновения не в том, чтобы стремиться вперед, в неведомое, ни с чем не считаясь, сбрасывая узы условностей и запретов?

Десвендапур спорил сам с собой, пока шел к летательному аппарату, пока рылся в кабине и пока возвращался обратно. Но к тому времени, как он явился на место встречи, решение его окрепло. Дес испытывал немалую гордость оттого, что, решившись, уже не оглядывался назад. Итак, он сел в машину и уехал вместе с весело болтающим Улунегджепроком.

Дес знал, что Мельнибикон будет его искать. Она станет расспрашивать, не видел ли его кто-нибудь. Но вряд ли ей удастся разузнать что-нибудь конкретное: все рабочие на складе слишком заняты своими делами. Вряд ли они обратили внимание на незнакомого транкса, уверенно направляющегося по своим делам. В конце концов летчица сдастся. Отчаянно бранясь, сядет в свою машину и вернется в Медогон. Она ведь не виновата, что Дес опоздал. Вернувшись, она доложит о нем как о пропавшем, примет взыскание за то, что отвезла в Гесвикст нелегального пассажира,– и будет жить, как прежде.

Совершенное, конечно, несколько тревожило Десвендапура, но не настолько, чтобы помешать ему завязать беседу с Улу. Они говорили о пище пришельцев и несколько странных способах ее приготовления. Дес ловко делал вид, будто прекрасно разбирается в предмете, хотя на самом деле не знал ровным счетом ничего. Однако чем больше рассказывал Улу, чем больше «экзаменовал» и «проверял» его Дес, тем больше сведений о приготовлении человеческой пищи накапливал поэт. К тому времени, как они прибыли на контрольно-пропускной пункт, Дес уже вполне был в состоянии поддерживать беседу на данную тему. Во всяком случае, он знал об этом намного больше любого дилетанта.

Видеть перекрытый или охраняемый вход в улей у транксов можно нечасто. Десвендапур вроде бы слышал об охране входов на военные объекты – ведь внутри установлены сложные и капризные приборы,– но сам он с таким явлением, как вооруженная охрана, столкнулся впервые. Один из двух охранников сразу узнал Улунегджепрока. Когда деловитый страж обратил внимание на пассажира, Дес напрягся. Но время было уже позднее, охрана устала. И потому, когда Улу беспечно пояснил, что его пассажир – новый работник, присланный на кухню, вооруженный транкс легко пропустил их. Да и какие у него могли быть причины упорствовать? Какой транкс по своей воле, без соответствующего приказа, захочет жить рядом с толпой мягкотелых, узколицых, безусых, дурно пахнущих млекопитающих?

Охранник махнул рукой – и машина въехала внутрь.

Сперва они долго катили по длинному тоннелю, совершенно голому, если не считать развешанных через равные промежутки электронных датчиков. Дес понял, что за их продвижением наблюдают. Да, обилие мер безопасности было устрашающим! Интересно, как дол го ему удастся делать вид, будто он имеет право тут находиться? Авось достаточно, чтобы набраться вдохновения хотя бы на несколько строф. На стихи, наконец-то исполненные значимости. После всего, через что ему пришлось пройти, чтобы попасть сюда, было бы стыдно не написать их.

Интересно, заметит ли Мельнибикон, что запрограммированный курс изменен? Придет ли ей в голову проверить программу маршрута, по которому ее машина безошибочно следовала раньше? Если да, то у него останется всего несколько часов на поиски вдохновения. А если нет, и она доверится автопилоту, как по пути сюда, тогда, возможно, в распоряжении Деса окажется пара дней, чтобы пообщаться с пришельцами и упиться вихрем экзотических зрелищ и звуков, которые он рассчитывал получить прежде, чем служба безопасности его разыщет. Что же до Мельнибикон, ее поспешно перепрограммированный автопилот посадит ее где-нибудь среди занесенных рилтом утесов, а потом – если, конечно, Дес сделал все правильно – автоматика заглохнет, и Мель придется вызывать спасателей.

Поэту даже в голову не пришло, что дезориентированный автопилот может попросту направить машину на склон горы.

Для служебного тоннеля коридор, по которому они ехали, казался бесконечно длинным. Улунегджепрок подсоединился к направляющей полосе и предоставил машине ехать самостоятельно. Если понадобится, он всегда успеет вернуться к ручному управлению.

– А где ты учился-то? – невинно осведомился он у лжеколлеги.

Но Деса было не так-то просто загнать в угол. Он мгновенно сочинил сложную историю, основанную на том, что он знал об Ульдоме. Поскольку Улу тоже родился на Ивовице и никогда не покидал пределов планеты, он никак не мог поймать Деса на ошибке. К тому времени, как грузовоз начал тормозить, подъезжая к очередному заграждению, перекрывавшему тоннель от пола до потолка, поэт сам наполовину успел поверить, что всю жизнь только и делал, что учился готовить пищу.

Он затаил дыхание, готовясь к встрече с неведомым. Но за заграждением все оказалось самым обыкновенным. Ничто не говорило о присутствии пришельцев. А снова расспрашивать Улу он не хотел, чтобы не вызвать подозрений своей назойливостью. К тому же чем меньше он будет двигать жвалами, тем лучше. Молчишь – за умного сойдешь.

Улунегджепрок свернул в один из боковых коридоров и наконец остановил машину на свободной разгрузочной площадке. Дес молча, с таким видом, будто точно знает, что делает, принялся помогать ему разгружать кузов. Кухонное оборудование выглядело безупречно чистым и более-менее привычным, хотя кое-какие приспособления оказались совершенно незнакомыми. Это вовсе не означало, что они предназначены для приготовления пищи млекопитающих, напомнил себе Дес. В конце концов, он поэт, а не повар, и единственное оборудование для приготовления пищи, которое ему знакомо,– индивидуальные приспособления, которыми он пользовался у себя дома.

Познакомившись с несколькими сотоварищами Улу, Дес с удовольствием обнаружил, что вполне способен сойти за их коллегу. Те, в свою очередь, предложили познакомить его с остальными, и к концу дня Дес стал признанным членом штата. В результате на него уже не обращали особого внимания. Он даже помог приготовить вечернюю трапезу, отметив про себя, что повара, готовящие для пришельцев, пользуются отдельным оборудованием.

К своему удивлению, Дес обнаружил среди блюд немало знакомых. Однако выражать удивление вслух не стал, чтобы не демонстрировать своего невежества. Но как удивительно было узнать, что инопланетяне могут есть то же, что и транксы!

– Не все, конечно,– заметил Улу,– впрочем, ты это и так уже знаешь. По счастью, они не просят нас помогать в приготовлении мяса.

– Мяса?! – Дес подумал, что ослышался.

– Ну да, смейся, смейся,– присвистнул Улу.– Я сам не мог себе этого представить. Нас об этом предупреждали, когда мы записывались на спецкурс, и все-таки мысль о том, что разумные создания способны поглощать плоть родственных существ, до сих пор представляется мне ужасающей. А тебе?

– Да, кошмар! – проворно подыграл Дес– Разумные хищники! Как-то трудно представить, чтобы плотоядные могли обладать разумом.

– Сам-то я этого никогда не видел. Помнится, даже спросил, чуть ли не в начале первого семинара, почему они не могут готовить себе сами и все такое. Но ты ведь знаешь, идея заключается в том, чтобы они привыкали к нашему образу жизни. А это, в числе прочего, означает научиться есть то, что готовим мы.

Он издал тихий свист, равнозначный хихиканью.

– Наверно, пресса дорого дала бы за информацию о том, что проект по установлению контактов на Ульдоме – не единственный!

Он взглянул на Деса, по самые стопоруки вымазанного в белом веществе, которое называлось «мука», и задумчиво добавил:

– Правда, забавно было бы, если бы вдруг оказалось, что ты никакой не помощник приготовителя, а корреспондент, тайком прокравшийся сюда?

Десвендапур разразился хохотом – как он надеялся, непринужденным.

– Ну и фантазер ты, Улу! Я ведь давал клятву о неразглашении тайны, как и все, кого отобрали для работы с пришельцами.

– Ну да, естественно.

Улунегджепрок лепил из муки булки. Дес помогал ему. У него получалось все лучше и лучше. И каждую минуту он узнавал нечто новое и полезное. Да, пожалуй, о пище пришельцев можно будет сложить парочку неплохих четверостиший. Но где же сами пришельцы? Где они? Удастся ли ему не просто готовить для них еду, но и увидеть, как они едят? Увидеть, как движутся их мягкие жвалы, как мелькает за ними длинный розовый «язык» – часть тела, похожая на какого-то слизня-симбионта? Это сулило вдохновение, которого хватит на множество строф! Ужас и отвращение всегда служили для него эффективными стимуляторами.

Однако увидеть пришельцев не удалось. Пищу у них забрали, чтобы подвергнуть окончательной обработке, и приготовители остались прибираться на кухне, а также готовить все для завтрашней трапезы. Десвендапур отправился вместе с Улу к нему домой, запоминая все приметы и продолжая впитывать полезную информацию.

– Утром мне надо явиться к начальству, так что я немного опоздаю,– предупредил он Улу, когда оба отходили ко сну.– А пока спасибо за все, что ты для меня сделал, и за твое гостеприимство.

– Рад был помочь! – простодушно ответил приготовитель.– У нас на кухне лишние руки всегда пригодятся. Ты хорошо работаешь.

– Ну, я ведь получил прекрасную подготовку!

Теперь Десвендапур и сам уже верил в это. В данный момент он был не только поэтом, но и профессиональным приготовителем пищи, который специализировался на питании пришельцев и всю жизнь проработал набольших профессиональных кухнях.

На следующее утро ему стало известно, что Мельнибикон погибла. Это трагическое событие едва не лишило его решимости и самоуверенности. Дес вовсе не хотел ее убивать. Он рассчитывал только задержать ее на пару дней, пока сам он будет разнюхивать тайны Гесвикста… Но ему волей-неволей пришлось подавить ошеломляющее чувство собственной вины: в заключении следственной комиссии говорилось, что в результате аварии подъемника погиб также некий Десвендапур, поэт и утешитель, которого Мельнибикон нелегально вывезла в Гесвикст на экскурсию. Тела обоих погибших разыскать не удалось: машина сгорела дотла.