Текст книги "Филогенез"

Автор книги: Алан Дин Фостер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 41 страниц)

Глава восемнадцатая

Такой армады не собирал еще никто в этом рукаве Галактики, ни люди, ни какая-либо другая раса. Все корабли, кроме минимума, необходимого для защиты Земли и колоний, получили приказ с указанием времени и координат точки выхода из плюс-пространства на ближних подступах к системе Содружества Двух Миров. Предполагалось, что там, неподалеку от орбиты последней, двенадцатой планеты системы, они встретятся с пайтарами. Была учтена и вероятность того, что корабли пайтаров, имеющие большой радиус действия, могут попытаться атаковать какую-нибудь из планет, населенную землянами в целях отвлечения внимания от своих собственных миров.

Этого не произошло. Военные стратеги пребывали в недоумении, в отличие от ксенологов, ранее занимавшихся изучением пайтаров.

Леви был одним из таких ксенологов. Его собратьев по профессии распределили по кораблям армады, по одному на каждый, чтобы в результате возможного уничтожения одного из кораблей не погибла разом вся группа, обладавшая очень ценными в данной ситуации знаниями. Леви не отличался самым большим умом и не мог похвастаться самым большим опытом – особенно в сравнении с теми, кто изучал пайтаров с самого первого контакта. Но, несмотря на это, его поставили во главе группы. К его мнению с уважением прислушивались. Поэтому он оказался на «Веллингтоне», прикомандированный к штабу армады.

Разумеется, командование назначило встречу с ксенопсихологом по завершении планирования первого удара.

Однако, занятый размышлениями над стоящими перед ним серьезными задачами, он бесцельно бродил по коридорам огромного корабля.

Это был самый большой самодвижущийся объект из всех, что когда-либо запускали в космос люди. Выдающееся достижение земной техники. Корпус дредноута четырьмя рядами опоясывали блистеры с размещенным в них разнообразным оружием. Отражатель генератора поля для перемещения в плюс-пространстве приближался размерами к небольшому городу. Между отражателем, термоядерным реактором и главным корпусом располагались пять генераторов защитного поля. Да, самый мощный и грозный из кораблей, когда-либо бороздивших просторы космоса, выдающееся достижение земной техники.

И предназначен он был для того, чтобы отправлять в небытие все, что окажется на пути прогресса земной цивилизации.

Мейер Леви был одним из немногих гражданских, прикомандированных к военной экспедиции. Этот пожилой человек лучше чувствовал бы себя в мягком библиотечном кресле, окруженный книгами, с чашкой горячего питья на столе и с лохматой собакой, лежащей у ног. Вместо этого он оказался очень далеко и от дома, и от всех вышеперечисленных атрибутов ученого человека.

Несмотря на отсутствие вооруженных столкновений на подступах к системе, никто не думал, что пайтары за здорово живешь позволят землянам высадиться на их планетах и провести акцию возмездия. Предстояло лишьузнать, когда и каким способом они начнут защищаться. Но корабли один за другим выходили из плюс-пространства рядом с системой, где обитали пайтары, а ничего не происходило. Сейчас, когда все корабли армады соединились в одну группировку, находясь в обычном пространстве, командование готовилось к проведению следующего этапа операции – движению в сторону солнца системы и занятию позиций вокруг Двух Миров.

Пайтары не попытались послать свои корабли, чтобы атаковать Землю или те из ее колоний, которые были хуже защищены. Рослые элегантные гуманоиды вообще никак не отреагировали на происходящее. Их представители на Земле и в людских колониях погибли, сражаясь, не желая попасть в плен. Все остальные находились здесь, на двух планетах, где зародилась их цивилизация. Скорее всего они догадывались, что сюда скоро прибудет огромная эскадра военных кораблей с десятками тысяч жаждущих мести землян на борту. И тем не менее…

«Что же мы упустили? – думал Леви.– Конечно, пайтары будут оказывать сопротивление, а не совершат поголовное самоубийство. Но их отдельные представители на Земле поступили именно так. Что если и целая раса пожелала умереть, поставив землян в положение невольных исполнителей своей больной воли?»

Армада устремилась к цели, весь огромный рой кораблей, напичканных достижениями земной науки, двигался как одно целое, когда ксенопсихолог внезапно понял.

Он устремился на мостик со всей возможной для его возраста прытью. Несколько раз он чуть не потерялся на огромном корабле, хотя в каждом лифте имелись подробные инструкции, как куда попасть.

Когда Леви наконец добрался до бронированного и закрытого защитными полями сердца «Веллингтона», ему пришлось несколько раз пройти процедуру идентификации, прежде чем его пропустили к Фуад. Она сидела в капитанском кресле, командуя кораблем, но не всей группировкой в целом. Общим командованием занималась группа генералов, которые восседали в стороне за овальным столом перед сверхточным трехмерным изображением планетной системы пайтаров. В сторону солнца двигался рой светящихся точек. Каждая точка представляла собой корабль армады. Леви подумал, что это напоминает рой мошкары, атакующей собаку.

– Здравствуйте, мистер Леви,– произнесла Фуад хорошо поставленным сопрано. Ее музыкальный голос и такие же музыкальные пальцы, лежащие на панели управления, командовали силой, превосходящей масштабами всю когда-либо использованную человечеством с момента зарождения цивилизации на планете Земля.– Вы хорошо себя чувствуете?

– Устал,– ответил он.– Я устал, и я обеспокоен.

– Все мы обеспокоены,– согласилась она. Перед ней висело такое же трехмерное изображение, какое имелось в распоряжении генералов, но размером поменьше.– Все ждут, когда же что-нибудь произойдет.

– А что вы будете делать, если пайтары никак не прореагируют на наши действия? – Леви, как всегда, был ошеломлен окружавшей его новейшей техникой, потому что ничего в ней не понимал. Он восхищенно смотрел на идеальное изображение пространства, в котором двигался их корабль.

– Выйдем на орбиту ближайшего из Двух Миров. Передадим ультиматум от лица Всемирного Совета,– она без улыбки пожала плечами.– Будем действовать, исходя из реакции на наши шаги. Если негодяи продолжат сидеть сложа руки, начнем высаживать десант. Поддержим его огнем с орбиты. Как только будет завоеван плацдарм на поверхности планеты, их шансы эффективно сопротивляться резко снизятся. В сущности, им придется выбирать между капитуляцией и харакири. После того как внешняя планета будет под контролем, армада направится к следующей планете и, надеюсь, с тем же успехом повторит описанные мною действия.

Леви кивнул.

– А что будет, если они сдадутся без боя?

– Вы думаете, дело идет к этому? – спросила она, в упор посмотрев на него.

– Нет, но в данный момент такая вероятность не исключена.

Она отвернулась и снова уставилась на находящееся перед ней изображение.

– Это не по моей части. Я сделаю, что прикажут генералы. У них, в свою очередь, есть соответствующие указания от Всемирного Совета. Я знаю лишь определенную на данный момент стратегию, которая может быть изменена в зависимости от того, как поведут себя пайтары,– ее лицо напряглось.– Так или иначе, но они должны понести наказание за все, что натворили на Привале.

– Вы спрашивали, что я думаю по поводу возможного поворота событий,– Леви выжидательно посмотрел на нее.

– У вас есть идеи? – заинтересовалась она.

– Думаю, да. Знаете, если взглянуть на известные вам Двенадцать Колен, Левиты были учеными, гуманитариями. Я не чувствую себя таковым на этом военном корабле, задействованном в операции по массовому уничтожению.

– Я заметила, что вас это не радует,– вежливо ответила она.– Итак, ваши предположения?

– Я изучал пайтаров с того момента, как они впервые прибыли на Землю на борту «Чагоса».

– Знаю,– нетерпеливо сказала она.– Ближе к делу, уважаемый. Если вы еще не заметили, операция вторжения уже идет полным ходом.

– Извините. Я мог бы изложить все, оперируя различными научными терминами, но не вижу нужды излагать свое мнение на таком сложном жаргоне. Говоря коротко, пайтары – домоседы.

– Да, они не колонизируют миры. Они с самого начала об этом заявили.– Фуад изо всех сил старалась разделить свое внимание между столом, за которым сидели генералы, трехмерной картой с индикаторами отображения информации и печальным мудрецом рядом с ее креслом.– Это было одной из причин, в силу которой многие с трудом поверили в их причастность к бойне на Привале.

– Они не просто домоседы. Их отношение к Двум Мирам совершенно фанатично. Исключая короткие полеты на Землю или Ульдом и невероятные авантюры вроде полета на Привал, они никогда не покидают границ своей системы. Они не только не колонисты по натуре, но и не исследователи. Они просто не любят покидать дом.

– И что с того? Вы же собирались высказать свое мнение, не так ли?

– Думаю, да. Я просто пытаюсь сказать, что все силы, ресурсы и технологические достижения, которые мы используем для расселения по всей Галактике, они направляют на совершенствование своих планет, на которых родились и выросли.

Фуад нахмурилась и медленно поправила нейроконтакт над левым ухом, позволявший напрямую связываться со всей армадой, экипажем и разведывательным центром «Веллингтона».

– Значит, вы считаете, что?…

Стоя в нерешительности, Леви все-таки перебил ее, чтобы не потерять мысль.

– Все, что мы вкладываем в средства нападения, они вкладывают в оборону.

Прошло совсем немного времени, и «Веллингтон» содрогнулся от близкого взрыва, едва не разрушившего его. Вся эскадра была атакована с сокрушительной силой.

На внутренних орбитах вокруг звезды, являвшейся солнцем системы, располагались три непригодные дня обитания планеты. Затем шли две близко расположенные, четвертая и пятая, которые, собственно, и являлись Двумя Мирами пайтарского Содружества. Между пятой планетой и шестой, первой из четырех газовых гигантов системы, находились два пояса астероидов. Один из них лежал в плоскости орбит остальных планет, в то время как другой располагался почти под прямым углом к первому. Среди этих куч межпланетного хлама было достаточно планетоидов приличных размеров.

Каждый из которых пайтары превратили в автономную военную базу.

В первые моменты наступившего безумия команды метались между кораблями со скоростью света. Люди и компьютеры мгновенно перешли на боевой режим, функционируя четко и эффективно. У каждого из них это проявлялось по-своему. Машины действовали быстро и безошибочно, однако люди в непредсказуемых ситуациях могли импровизировать. Живое и неживое провело бок о бок несколько сотен лет, совершенствуясь в искусстве боя.

И все же несмотря на всю ярость предпринятой землянами атаки и параноидальную самоуглубленность пайтар, противники людей не собирались оставлять позиции и бежать на родные планеты.

Межзвездное пространство непредставимо велико, и в нем легко может затеряться хоть тысяча кораблей, даже между двумя планетами. Но приборы, способные обнаружить ничтожные кометы и астероиды, вполне могли отследить и включенные двигатели плюс-пространственного перемещения. Корабль же, лишенный подобных двигателей, потратил бы месяцы только на то, чтобы добраться от одной планеты до другой.

Поэтому люди и пайтары погрузились в чернильное небытие плюс-пространства, в то время как их компьютеры, используя органы, сильно превосходящие по чувствительности глаза и уши, искали друг друга. Каждый земной корабль, пытавшийся войти в пространство, ограниченное двумя поясами астероидов, встречали не меньше двух пайтарских. Людей отделяли парсеки от их родины и баз, а защитники системы воевали, астрономически говоря, на пороге своего дома.

Пайтары действовали продуманно. Они избегали любых случайных столкновений, сосредоточившись исключительно на контратаках любых кораблей, пытающихся подобраться к Двум Мирам. Поначалу генералы опасались, что противник может перейти в массированное контрнаступление. Но дни складывались в недели, недели – в месяцы, а этого не происходило. Стало ясно, что тактика пайтаров направлена только на то, чтобы эффективно оборонять свои планеты. Не направлялось ни единого их корабля с самоубийственной миссией нападения на Землю или ее колонии. Все имеющиеся у пайтаров корабли находились в их системе и использовались только в целях обороны. Границ системы не пересекал ни один.

Земляне испробовали все способы ускорить дело. Концентрация сил на одном участке с целью прорыва не дала результатов: пайтары мгновенно перегруппировали свои силы, противопоставив атакующим адекватное количество кораблей. Было решено сменить стратегию и попробовать окружить один из Двух Миров. Быстро среагировав, пайтары равномерно распределили свои суда так, что они смогли успешно противостоять и этой попытке. Атаки в секторах, которые выглядели слабо защищенными, отбивались с невиданной силой.

Снаряды, запускаемые по пятой планете, быстро отслеживались и уничтожались. Нападение на Содружество не повлекло потерь среди населения планет. Попытки начать переговоры были отвергнуты резко и враждебно. Стало понятно, что еще в те времена, когда люди с симпатией относились к пайтарам, эти гуманоиды уже смотрели на своих собратьев с Земли совсем по-другому. Конечно, не выказывая открытого отвращения – для этого они были слишком вежливы. Но втайне презирая всю человеческую расу.

И теперь пайтары не собирались вступать в переговоры или обсуждать условия перемирия с презренными землянами до тех пор, пока последний корабль армады не покинет священные пределы системы Двух Миров.

Впрочем, это не имело никакого значения, поскольку они не собирались просить прощения за бойню на Привале или обсуждать вопросы выдачи виновных. Один за всех, все за одного – таким был девиз пайтаров. Они не признавали вины ни за кем в отдельности, тем самым возлагая ее на всех представителей своей расы. Раз за разом они ультимативно приказывали омерзительным созданиям, вторгшимся в их систему, немедленно удалиться, не оскверняя ее самим фактом своего присутствия.

Такое поведение помогло Леви и его коллегам понять многое, что раньше выглядело лишенным всякой логики: отказ в организации посольства на Двух Мирах, запрет на посещение здешних планет. Это не имело никакого отношения к врожденной застенчивости или скрытности, якобы свойственных данной расе. Пайтары не были стеснительными – они были высокомерными и властными. По их мнению, суетливые и неотесанные земляне просто не имели права осквернить своим присутствием чистоту Двух Миров.

С какой целью их разбойничья экспедиция на Привал собирала репродуктивные органы тысяч земных женщин, пока оставалось загадкой. Команде Леви и биологам приходилось только строить догадки на сей счет. Выдвигались многие гипотезы, и фантастические, и омерзительные. В числе фактов, служивших основой для размышлений, имелся и тот, что за все время контактов людей с пайтарами, начиная с первой встречи на Привале и заканчивая прилетом армады в систему Содружества, никто и никогда не видел среди инопланетян детей.

Могли ли какие-то факторы, психологические или биологические, вызвать прекращение рождаемости в этом мире? Не были ли зверства, учиненные инопланетянами на Привале, попыткой восстановить воспроизводство населения? Удалась ли их ужасная попытка? Если да, следовало узнать о методах, использовавшихся в процессе реализации этого плана. Многие жители Земли и колоний потеряли на Привале друзей и родственников. Леви и его коллеги не были уверены, что людям станет легче, если они в точности узнают, какая судьба постигла их близких.

Само собой, пайтары не горели желанием что-либо рассказывать атакующим. Попытки получить от них хоть какие-то объяснения наталкивались на ледяную стену молчания. Они не собирались разговаривать с существами, к которым, теперь уже открыто, относились как к низшей форме жизни. Ученые и исследователи, работавшие на кораблях армады, все больше разочаровывались. Люди в форме, составлявшие большинство корабельных команд, не испытывали подобных чувств. Некоторые из них тоже потеряли друзей или родственников во время нападения пайтаров на Привал. Их желания были проще и конкретнее, им не надо было что-либо понимать. Все, что они хотели,– уничтожить пайтаров.

Прошло пять месяцев, проведенных в безрезультатных атаках – и началась замена экипажей, измотанных боевыми действиями. С Земли и колоний прибывали новые корабли, до отказа наполненные полными энтузиазма добровольцами. Но против них сражались пайтары, которым не надо было долго лететь в плюс-пространстве, чтобы отдохнуть. Полет от места службы до места отдыха занимал у них не больше суток. Корабли пайтаров, противостоящие земным, находились в непосредственной близости от баз, где их быстро ремонтировали и снаряжали для нового вылета. Это была классическая ситуация театра военных действий, когда удаленные от баз нападающие пытаются сломить хорошо подготовленную оборону противника, твердо намеренного защищать свои родные края. С одной поправкой – все это происходило в реалиях Галактики и межзвездных путешествий.

Восемь месяцев прошли безо всяких изменений. Пайтары не пропустили внутрь сферы, образованной пересекающимися поясами астероидов, ни одного корабля землян. Люди не сдавались. Решающим фактором для обеих сторон стало не стратегическое искусство, а упорство.

Корабли оставались на своих местах, но военная наука продолжала продвигаться. Правда, каждому новому способу атаки, изобретенному людьми, пайтары находили адекватное противодействие. На лучи высокой энергии они отвечали отражателями. Субатомные частицы, выпущенные специальными орудиями для выведения из строя систем связи кораблей противника, перенаправлялись в плюс-пространство специально переоборудованными для этой цели маломощными плюс-пространственными двигателями, не причиняя цели никакого вреда. Скоростные ракеты большого размера уничтожались с помощью миниатюрных беспилотных перехватчиков, еще более быстрых, чем сами ракеты. В пустоте летало множество обломков ракет и термоядерных зарядов, которые так и не достигли своей цели.

То тут, то там корабли, участвующие в столкновениях, получали повреждения или гибли. Они уносили с собой сотни, а то и тысячи жизней, без следа исчезавших в холодной пустоте космоса. Чем больше становились потери, тем несговорчивее становились пайтары и безжалостнее – земляне.

После десяти месяцев безуспешных атак генералы признали, что земные силы не в состоянии сокрушить оборону Двух Миров. Развернулась дискуссия о том, что же делать дальше. О прекращении войны не могло быть и речи: земляне, живущие на множестве планет, и слышать не желали о такой возможности. Окончание боевых действий означало бы, что пайтары победили, и их варварские действия на Привале остались безнаказанными. Этого не потерпел бы никто.

Было подмечено, что, с одной стороны, ни один корабль землян не мог достичь Двух Миров, а с другой – ни один из кораблей пайтаров не имел достаточно пространства внутри системы, чтобы, не подвергая себя опасности, запустить плюс-пространственный двигатель на полную мощность и совершить прыжок через плюс-пространство. Пайтары оказались наглухо запертыми в своей системе. Однако это не относилось к другим расам.

В свете чего идея блокады не выглядела плодотворной. Даже те небольшие расстояния, которые разделяли между собой планеты пайтарской системы, были вполне достаточными для входа или выхода из плюс-пространства. Но, выйдя в обычное пространство, корабль становился доступен для средств поражения.

Идея осады была выдвинута не без опаски. Как среагируют нейтральные расы, например квиллпы, на запрет доступа в систему, с обитателями которой у них нет никаких раздоров? Более того, как среагируют могущественные и воинственные а-анны на попытку одной из сторон воспрепятствовать их контактам с расой, с которой они находятся в дружеских, если не сказать в теплых, взаимоотношениях?

Прежде чем пытаться осуществить подобную тактику, следовало провести атаку на уровне дипломатии.

Квиллпов предложение озадачило. Но, будучи такими же активными колонизаторами, заселявшими необитаемые планеты, как и люди, эти птицеобразные были начисто лишены какой-либо агрессивности. Как и предполагалось, аноп-пата никоим образом не собирались вмешиваться в конфликт, стараясь держаться подальше как от высокомерных пайтаров, так и от явно сумасшедших землян. Несколько других, менее развитых, рас, не выходивших за пределы единственной населенной ими планеты, никто и не принимал в расчет.

Среди всех известных разумных рас силой, достаточной для смещения равновесия в ту или иную сторону, остались транксы и а-анны. Насекомообразные проявили дружеское отношение к людям не только на словах, но и наделе, с самого начала молчаливо одобрив нападение землян на Содружество.

Реакция а-аннов была не столь предсказуема. После интенсивных переговоров и лоббирования земными дипломатами они согласились не посылать свои корабли в систему пайтаров, пока ситуация не разрешится в пользу одной из сторон. Данное согласие неоднократно прокомментировали транксы, предупреждая, что, когда пайтары серьезно ослабят военную мощь землян, а-анны не замедлят воспользоваться благоприятной для них ситуацией. В таком случае вполне можно было ожидать пробных атак а-аннов на одну или несколько земных колоний.

И Всемирный Совет, и генеральный штаб, не сговариваясь, уверяли обеспокоенных транксов, что даже в случае разгрома основных сил (весьма маловероятный вариант) у землян останется достаточно сил в резерве, чтобы защитить Землю и колонии. Транксы выслушали это с должным уважением, но продолжали с беспокойством следить за развитием событий. Они удивлялись безудержной самоуверенности, которую демонстрировали люди, но одной уверенности было явно недостаточно, когда дело касалось а-аннов.

Закончив переговоры со всеми, кого это могло коснуться, генеральный штаб официально объявил о начале блокады. На пайтаров, находящихся в безопасности на своих планетах, объявление не произвело особого впечатления. Блокада не пугала их. Десятки тысяч существ, составлявшие экипажи сотен кораблей и поддерживаемые населением многих обитаемых миров, одобряли и укрепляли это патовое положение.

Однако оно не было статичным. Время от времени специально подготовленные соединения земной армады проверяли на прочность кажущуюся незыблемой оборону пайтаров. Каждый раз пробовалась новая тактика или оружие. Команды кораблей вступали в бой, воодушевленные и надеющиеся на победу. И каждый раз им приходилось возвращаться расстроенными и удрученными. Иногда возвращались не все.

Войны на истощение далеко не всегда выигрывает осаждающий, вне зависимости от того, насколько он решителен и силен. Пайтарам некуда было бежать, у них не имелось запасного убежища или пути к отступлению, и они сражались с невероятным упорством и решительностью. Они могли броситься в самую гущу наступающих кораблей землян, чтобы расстроить план атаки и не дать захватить какой-нибудь крошечный астероид, не имеющий никакого стратегического значения, но никогда не атаковали сами. Их военная стратегия строилась исключительно на обороне. Главное – любой ценой защитить родные планеты. Других мотивов для непосредственного столкновения с вторгшимися врагами не существовало.

Сменяли друг друга члены генерального штаба, добровольцы и гражданские служащие, прикомандированные к армаде. Их объединяло общее чувство разочарования. Как сказал один из адмиралов, вся работа во время блокады идет под покровом ночи, а здесь ночь не скрывает ничего, поскольку она постоянна. На технологически развитую расу в состоянии полной боевой готовности невозможно напасть внезапно. Приборы не способны проспать вражескую атаку. Спать может сознание живых существ до тех пор, пока машине не потребуется, чтобы ее действия подтвердил оператор. Рядовой же солдат с трудом способен вынести противостояние с противником, которого он не видит. Ведь даже вражеские планеты кажутся ему всего лишь парой ярких точек среди остальных звезд Галактики.

Но никто не собирался отступать от задуманного. Все хорошо помнили Привал, помнили, что там произошло. И все-таки волна гнева начала постепенно угасать, и усталость охватила заметную часть человечества. Средства массовой информации изо всех сил старались поддержать интерес к событиям в системе Двух Миров, но блокада – не серия захватывающих боев в космосе. Позиционная война не смотрится в вечерних новостях так, как смотрелась бы операция вторжения.

Надо было срочно что-то предпринимать. Абсолютно неприемлемый статус-кво должен был хоть как-то измениться. И военные, и правительство понимали – чем скорее они сделают что-либо, тем лучше. Прошло уже больше года с того дня, как армада во главе с «Веллингтоном» вошла в систему Двух Миров под ликование большинства землян. И хотя прошло уже много времени, положение дел существенным образом не изменилось. На смену всеобщему энтузиазму пришло сдержанное одобрение блокады, а крики с призывами к мести сменились организованным выражением поддержки. Военные знали о растущем недовольстве, но не могли сделать ничего кроме того, что уже делали.

Однако были и такие, которым на ум приходили другие идеи.