Текст книги "“QARABAĞ DÜNƏN, BU GÜN VƏ SABAH”-17"

Автор книги: Akif Nagi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Azərbaycan hökuməti özünün ağır vəziyyətdə olmasına baxmayaraq, Gürcüstanda yaşayan yoxsul müsəlman əhalisinə də yardım edirdi. Belə ki, 1920-ci ilin martında hökumət tərəfindən Axalsix və Axalkələki qəzalarının yoxsul əhalisinə 140000 manat pul verilmişdi.[77]

1919-cu il aprelin 5-də Gürcüstan Respublikasının Axalsıx qəzasındakı müsəlman qaçqınlara köməyin təşkil edilməsi haqqında qanunla, Gürcüstandakı diplomatik nümayəndəyə gürcü hökuməti ilə təcili şəkildə razılıq alıb, Axalsıx qəzasındakı zərərçəkmiş müsəlmanlara diplomatik nümayəndəliyin vəsaitindən 200 min rubl buraxılması istənilir.

Himayəçilik nazirliyinin fəaliyyət istiqamətlərindən biri də xaricdə yaşayan müsəlman qaçqınlarına kömək etməkdən ibarət olmuşdu. 1919-cu il fevralın 17-də “Ermənistanın müsəlman əhalisinə yardım göstərilməsi barədə” qanunu ilə: 1) Ticarət və sənaye nazirlıyinin neft sənayesindən əldə olunan neft məhsullarının üçdə birinin Milli İqtisadiyyat Şurasının hesabına buraxılmasına göstəriş verilir. 2) Ticarət və sənaye nazirinin Ermənistandakı müsəlman əhalisinin ehtiyacları üçün Ermənistandakı diplomatik nümayəndəsinin sərəncamına bu kerosinin üçdə birindən təxminən 20 min pud sərbəst buraxması barədə göstəriş verilir. 3) Ermənistandakı Azərbaycan diplomatik nümayəndəsinə hesabat verilsin ki, Müsəlman əhalisinə qaçqınlarına göstərilən miqdarda kerosini İrəvan Müsəlman Milli Komitəsi vasitəsilə satılsın və gəlirdən 500 min həmin komitə vasitəsilə qaçqınlar arasında paylanılsın. 4) Himayədarlıq nazirliyindən bu kerosinin İrəvana daşınması ilə bağlı bütün xərcləri öhdəsinə götürmək xahiş olunur.

1919-cu il fevralın 28-də cənub-qərbi Azərbaycanda general-qubernatorluğun yaradılması haqqında qanunda “hökumətin 6 dekabr 1918-ci il tarixli sərəncamına əsasən, Ermənistandakı diplomatik nümayəndəsinə bir milyon rubldan yüz əlli mini (150000) Ermənistan Respublikası ərazisində yaşayan müsəlman qaçqınların ehtiyacları üçün, qalan səkkiz yüz əlli min (850000) rublu isə cənub-qərbi Azərbaycan qaçqınlarına yardım etmək üçün general-qubernatorun (Bəhram xan Naxçıvanski) sərəncamına verilməsi” və “Himayədarlıq nazirinə bu bölgənin qaçqınlarına maddi yardım göstərmək üçün iş planı təqdim etməyi barədə təlimat verilməsi” öz əksini tapırdı.[78]

“Ermənistanın aclıq çəkən əhalisinin (Ermənistandakı müsəlman əhali nəzərdə tutulur.-N.X.) ehtiyacları üçün rüsumsuz 5000 pud buğdanın buraxılmasına icazə verilməsi” haqqında 1919-cu il 30 aprel qanunu ilə Mərkəzi qaçqınlar komitəsi rüsumsuz 5 min pud buğdanın ixrac olunmasına icazə verir.

“İrəvan quberniyasının müsəlman-qaçqınlarının ehtiyacları üçün vəsaitlərin buraxılmasına dair” 1919-cu il 19 may qanununda nəzərdə tutulurdu:

1) İrəvan Müsəlman milli komitəsinə Ermənistandakı diplomatik nümayəndənin sərəncamında olan məbləğdən 200 min rubl İrəvan quberniyasının müsəlman qaçqınlarının ehtiyacları üçün ayrılır;

2) Xüsusi təftiş və tədqiqat komissiyasına hökumətin həmin ilin 26 fevral tarixli fərmanına görə A.X. İrəvanskiyə verilmiş kerosin məsələsini aydınlaşdırmaq təklif olunur.

1919-cu il iyunun 6-da “Rüsumsuz olaraq 10 min pud un və buğdanın Ermənistandakı müsəlman qaçqınların ehtiyaclarını ödəmək üçün buraxılması” qanununa əsasən maliyyə nazirinə 10 min pud un və buğdanın Ermənistan sərhədlərinə rüsumsuz olaraq göndərməsinə dair təlimat verilir.

Ermənistandakı azərbaycanlı qaçqınların problemini həll etmək üçün Cümhuriyyət Nazirlər Şurası 1919-cu il iyunun 7-də Himayəçilik nazirliyinin müvəkkili vəzifəsini yaradır. 1919-cu il iyulun 8-dən etibarən vəkil Zülfüqar bəy Makinski Himayəçilik nazirliyinin İrəvanda müvəkkili kimi işə başlayır.

Cümhuriyyət parlamenti 1919-cu il iyulun 17-də “Ermənistanda yaşayan müsəlman qaçqınların vəziyyətini yaxşılaşdırmaq məqsədilə Himayədarlıq nazirliyinin smetadan əlavə 3000000 rubl vəsaitin ayrılması haqqında qanun layihəsi” qəbul etdi. Azərbaycan hökuməti müsəlman qaçqınların Ermənistanda kütləvi ölümünə biganə qala bilməzdi. Bu səbəbdən təcili 3 milyon rubl vəsaitin ayrılması və buğda ilə un alınıb Ermənistana göndərilməsi və müsəlman qaçqınların aclıqdan ölüb, qırılmasının qarşısını almaq qərara alındı.[79]

1919-cu ilin iyulunda 3 milyon manat vəsait ayrılır. Bu vəsait hesabına İrəvandakı azərbaycanlı əhaliyə 15 vaqon un, taxıl, arpa göndərilir.

1918-ci ilin aprel ayında erməni-rus birliklərinın Şamaxı qəzasında törətdikləri qırğınlardan sonra Nikolayevka, Mariyevka, Astraxanka və Çuxuryurd kəndlərində yaşayan rus icması Stavropol quberniyasına köçmüşdü. 1919-cu il fevralın 17-də “Qaçqınların yerləşdirilməsinin tənzimlənməsi üzrə üçün Şamaxı qəzasına komissiya ezam edilməsi haqqında” qanuna əsasən Şamaxı qəzasında olan – Əkinçilik, Daxili işlər və Himayədarlıq nazirliklərinin nümayəndələrindən ibarət komissiyaya qaçqınların sözügedən vilayətdə yerləşməsi və köçürülməsi məsələsini həll etmək tapşırılır.[80] 1919-cu ilin iyun ayında rus icmasının üzvləri (37 ailə, 194 nəfər) Azərbaycanın Tiflisdəki Diplomatik Nümayəndəliyinə müraciət etmiş, Şamaxıya qayıtmaq üçün Tiflisdən Bakıyadək pulsuz dəmiryol bileti verilməsini xahiş etmişdilər. Cümhuriyyət hökuməti rus qaçqınlarının maneəsiz olaraq Şamaxıya qayıtmalarını təmin etmişdi.

1919-cu il dekabrın 25-də “Qaçqınların Ağdaş, Göyçay, Qazax və Nuxa qəzalarına köçürülməsi barədə” qərar ilə Himayədarlıq nazirliyinin hesabatına əsasən hökumət qaçqınların problemini həll edərək, bu qaçqınları Ərəş, Nuxa, Göyçay və Qazax qəzalarına, dəmir yol stansiyalarına yaxın ərazilərə köçürməyi qərara alır. Qaçqınların əkin sahələri üçün 6 milyon rubl tələb olunurdu.[81]

1920-ci il yanvarın 5-i və 8-də keçirilən parlament iclasları da qaçqınların vəziyyətlərinin yaxşılaşdırılması baxımından atılan addımlara nümunədir. 1920-ci il yanvarın 8-də “Qayət dərəcədə möhtac qaçqınların Cümhuriyyətin ərazisində yerləşdirilməsi və onlara toxumluq taxıl tədarükü üçün smetadan kənar Ümuri-xeyriyyə nazirinə (Himayədarlıq nazirliyi –X.N.) 21 milyon rubl buraxılması” haqqında qanun layihəsi müzakirəyə qoyulur. Parlament qanun layihəsini qəbul edir.[82]

1920-ci il fevralın 26-da “Epidemiya ilə mübarizə və qaçqınlara tibbi yardımın göstərilməsi üçün 12 epidemik dəstənin təşkili” haqqında qəbul edilən qanuna əsasən: 1) Xalq Səhiyyəsi nazirinə epidemiya ilə mübarizə və qaçqınlara tibbi yardımın göstərilməsi üçün 12 epidemik dəstənin təşkili üçün icazə verilir; 2) Əlavə kadrlar və smeta təsdiqlənir; 3) səhiyyə nazirinin sərəncamına yuxarıda adı çəkilən 12 epidemik dəstənin altı ay ərzində saxlanılması üçün 4 milyon iki yüz altmış altı min rubl verilməsi qərara alınır.[83]

1920-ci ilin əvvəlindən Himayəçilik Nazirliyi Cümhuriyyət parlamentinə qaçqınlar və digər problemlərlə bağlı 10 qanun layihəsi təqdim etmişdi.

Faktlardan göründüyü kimi, Cümhuriyyət dövründə parlament və hökumət, xüsusən də Himayəçilik Nazirliyi qaçqınlar probleminin həllinə xüsusi diqqət yetirmiş, bu problemi mütərəqqi yollarla, milli ayrıseçkiliyə yol vermədən həll etməyə çalışmışdı. Lakin bu problemin həllinə nə hökumətin kifayət qədər imkanı, nə də ki, onu axıradək həll etmək üçün vaxtı çatdı. Azərbaycanlı qaçqınların öz əzəli torpaqlarına qayıtması problemi Cümhuriyyət hökumətindən Sovet Azərbaycanı hökumətinə miras qalmışdı. Təəssüf ki, bu problem Azərbaycanda Sovet hakimiyyəti dövründə də həll edilmədi. 1922-ci ilədək Ermənistana – öz tarixi-etnik torpaqlarına cəmisi 60 min azərbaycanlı qaçqın qayıda bilmişdi.

Oleq Kuznetsov

( Rusiya )

ОСМЫСЛЯЯ Нагорно-карабахский конфликт

Думаю, что ни у кого не вызывает сомнения тот факт, что нагорно-карабахский конфликт – это конфликт двух антагонистичных друг другу цивилизаций (соответственно армянской и азербайджанской или, как вариант, тюркско-мусульманской), хотя подобную точку зрения сегодня активно оспаривают радикальные представители армянской националистически настроенной интеллигенции, отказывающие азербайджанскому этносу как самобытному социальному организму в праве на национальную самодентификацию и именующие его «кавказскими турками». Такая точка зрения в принципе не нова и во многом перекликается с позицией официальных властей Российской империи столетней давности, отказывавшихся на рубеже XIX и XX столетий видеть в азербайджанцах самостоятельный этнос и упорно продолжавших именовать его представителей не иначе как «закавказскими татарами». Собственно, сам факт отказа частью армян азербайджанскому этносу в праве на самостоятельное существование как раз и является самым лучшим доказательством того, что противостояние этих двух народов имеет ярко выраженный цивилизационный или культурно-идеологический, а не социально-экономический и государственно-политический характер.

Нагорно-карабахский конфликт согласно терминологии теории американского политолога С.Ф. Хантингтона о столкновении цивилизаций является «войной по линии разлома», характеристике которых посвящены 10-я и 11-я главы его трактата «Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка». От себя добавим, что по количеству своих причин и отправных точек противостояния данный конфликт превосходит все остальные локальные конфликты и региональные перманентно вялотекущие войны современности (например, многолетнее противостояние между христианами юга и мусульманами севера Судана или столь же продолжительное арабо-израильское противостояние на Ближнем Востоке). Глубина «линии разлома» между сторонами конфликта в Нагорном Карабахе несопоставима с той, которая бывает свойственна стереотипному межгосударственному или межнациональному конфликту, к числу которых вполне могут быть отнесены Афганская война СССР 1979-1989 гг., англо-аргентинская (Фолклендская) война 1982 года или даже операция многонациональных коалиционных сил в Персидском заливе против Ирака «Буря в пустыне» 1991 года: она много больше, чем это может показаться на первый взгляд, и определяется она ни одним или двумя, а много большим числом факторов, о которых речь пойдет ниже.

Самуэл Хантингтон в основу своей теории «столкновения цивилизаций» положил тезис о том, что определяющей движущей силой межцивилизационных конфликтов в ближайшие десятилетия будет являться религиозный фактор. Восприятию нагорно-карабахского конфликта как сугубо христианско-мусульманского религиозного противостояния существенным образом мешают два обстоятельства, осознание и понимание которых существенным образом определяет и характеризует истоки армяно-азербайджанского противостояния.

Во-первых, с момента своего провозглашения в 1918 году Азербайджанская республика всегда позиционировала себя как светское государство, опередив в этом не только Турецкую республику, но и остальные страны исламской ойкумены. Мусульманский религиозный фактор в жизни Азербайджана и азербайджанцев на протяжении всего ХХ столетия если и играл какую-то роль, то она была скорее культурологической, а не политической, а поэтому он не мог оказывать и не оказывал влияния на государственную жизнь этноса. Поэтому современный азербайджанский вариант светского «неполитического» ислама характеризуется лояльностью, толерантностью и полной неконфликтностью с иными религиями и культурами, что качественно отличает его от остального «арабско-магрибского» политического ислама, являющегося в последние десятилетия источником войн, насилия и ненависти на Ближнем Востоке, в Северной Африке, а в последние годы – и в странах Западной Европы.

Во-вторых, армянский этнос, до 1918 года не только не имевший опыта национальной государственности, но и пребывавший на родоплеменной стадии своего социального развития, также создавал свою страну отнюдь не на религиозных канонах официально декларируемого христианского монофизитизма, чаще обращаясь к языческим корням собственной национальной ментальности. Это объясняется тем, что на всем протяжении времени рассеяния армян в мусульманской ойкумене Армянская Апостольская церковь традиционно играла роль административного инструмента во взаимоотношениях армян с властями титульных народов стран их проживания, была частью установленного миропорядка и де-факто поддерживала зависимое положение армян от мусульманских народов. В силу этого обстоятельства она объективно не могла быть не только революционной, но даже сколько-нибудь эволюционной движущей силой процесса армянской национальной самоидентификации, которая должна была строиться на принципиально отличных от армяно-григорианской религиозной идеологии началах.

Политическое самопознание и самоопределение армян в конце XIX и на всем протяжении ХХ столетия формировалось на основе традиционалистского язычества или неоязычества, но никак не христианской морали и этики. Особенно интенсивно этот процесс происходил в годы советской власти и не без поддержки со стороны властных структур Армянской ССР, для которых легенды о «Великой Армении», «Древнеармянском царстве», «Армянском государстве Урарту» и иные измышления, не имеющие под собой научной доказательной базы, были ни чем иным как козырными картами в идеологической борьбе с идеологами армянской диаспоры в странах буржуазного и «третьего» мира. Для них Советская Армения представляла собой реинкарнацию «Великой Армении», центр притяжения армянства всего мира. Учитывая антиклерикальный характер государственной идеологии СССР и АрмССР, армяно-григорианская церковь при советской власти в принципе не могла играть роль центра идеологического объединения армянского этноса, а поэтому в качестве архитипической подосновы идеологии объединения армян мира под красным флагом Союза ССР «разрешено» могли использоваться только языческие легенды и мифы предков современных армян или протоармян, с точки зрения социальной эволюции человеческой цивилизации соответствующие периоду родоплеменных отношений. Оттого религиозная «линия разлома» между армянами и азербайджанцами в нагорно-карабахском конфликте гораздо более глубокая и непреодолимая, чем может показаться на первый взгляд, т.к. пролегает она не на религиозном или конфессиональном, а на ментально-мировоззренческом уровне.

Следовательно, вполне определенно можно говорить о том, что интеллектуальный базис идеологического компонента нагорно-карабахского конфликта лежит не в плоскости исламско-христианских противоречий, а в глубинных пластах миропонимания, выходящих за рамки канонической традиции основных мировых религий современности. В основе политической идентичности современного армянского этноса лежат отнюдь не нравственные законы и каноны армяно-григорианского исповедания, а легенды и мифы ветхозаветного дохристианского времени, и чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть материалы и оформление электронных Интернет-ресурсов, создаваемых в контексте армянского Интернационала или Ай Дата и находящихся под идеологическим влиянием экстремистских лозунгов Армянской революционной фракции «Дашнакцутюн». В Рунете – русскоязычном сегменте Интернета типичным образчиком такого рода ресурсов является сайт , работающих под лозунгом «Знать! Уметь! Сметь!», введенном в практику политической деятельности АРФ «Дашнакцутюн», где нет ни слова о Христе, Его жертве на кресте во имя спасения человечества, Евангелии, христианстве вообще, а основной смысловой акцент даже в визуализации делается на Аре – божестве-творце мира, Ваагне – армянском божестве мощи и войны, Айке – прародителе армян, получившем от Ара жезл власти, и на битве между Айком и Бэлом, царем Вавилона, состоявшейся 11 августа 2492 г. до н.э. на восточном берегу озера Вана, Вайоц дзоре. Все это позволяет нам вполне уверенно говорить о том, что политическое самосознание современного армянского этноса крайне удалено от его публично декларируемого как христианское или армяно-григорианское религиозного самосознания.

Из сказанного можно сделать следующий вывод: или армяне на протяжении всей своей истории никогда не были христианами в каноническом понимании данной дефиниции, и Армянская Апостольская церковь на протяжении всей истории своего существования являлась лишь ширмой для сокрытия от глаз мусульман (а с XIX столетия – еще и православных) исконного национального язычества, или политически активная и экстремистски настроенная часть современного армянского народа, разочаровавшаяся в способности этой церкви воплощать в себе и выражать в полном объеме духовные запросы и чаяния этноса, обратилась в неоязычество, стала апеллировать к языческим архетипам национального самосознания, формируя на их основе свою политическую идеологию. Мы не можем гарантировать полную достоверности того или иного тезиса, т.к. каждый из них имеет свою систему аргументации. Но если верен второй, то обращение к идеологии неоязычества свидетельствует о крайней степени психологической агрессивности нынешнего политического истеблишмента армянского этноса, сравнимой с той, которая была свойственна нацистскому руководству Третьего Рейха в 1930-е годы, но с той только разницей, что коллективно детерминированным объектом агрессии для нацистов выступали евреи, а для армян – турки (даже азербайджанцев идеологи современного армянского национализма именуют не иначе как «кавказскими турками»). В связи с этим озабоченность вызывает не факт того, что армяне все более впадают в неоязычество (к сожалению, данная тенденция свойственна многим народам современности), а та экзальтация, с которой они делают это и которая уже была в новейшей истории (примером чего является Ходжалинская резня) и может стать вновь причиной новых геополитических потрясений.

Армянский бог мощи и войны Ваагн, культ которого сегодня доминирует и активно культивируется во внутрипартийной идеологии АРФ «Дашканцутюн» и неразрывно с ней связанного Ай Дата –всемирного армянского Интернационала, по своему написанию и произношению тождественен общесемитскому Баалу, в христианской традиции – брату Сатаны, отпавшему вместе с ним от Бога-Отца. Если рассматривать армянское неоязычество в таком контексте, то нагорно-карабахский конфликт приобретает с культурологической точки зрения вполне эсхатологические черты, вплоть до предтечи Страшного Суда, и в этом конфликте азербайджанская сторона (опять же с позиции христианской или исламской метафизики) является стороной Света, тогда как армяне олицетворяют собой сторону Зла. Однако вполне возможна и диаметрально противоположная интерпретация метафизических истоков армяно-азербайджанского противостояния с позиции мировосприятия армянского язычества, в контексте которого все мусульмане отождествляются с вавилонским тираном Бэлом, убитым Хайком, прародителем армян (что в общих чертах соответствует фабуле и контексту ветхозаветной истории о сотворении и разрушении Вавилонской башни). В этом случае мы также сталкиваемся с метафизикой на грани эсхатологии, но со сменой полярности знаков: армяне олицетворяют собой Свет, а турки и азербайджанцы – Тьму.

Как бы то ни было, но если учитывать этот аспект, то цивилизационный конфликт вокруг Нагорного Карабаха выходит далеко за рамки традиционной хантингтоновской «войны на линии разлома» между двумя современными мировыми религиями и приобретает для каждой из сторон пафос вселенской борьбы между силами Добра и Зла, участвуя в которой каждая из них видит и понимает себя орудием Добра. Причем в этом случае архитипичность ментальности армян играет куда более существенную роль в сравнении с религиозной ментальностью азербайджанцев, которые в силу традиционной «светскости» своего мировоззрения сегодня более склонны воспринимать нагорно-карабахский конфликт как межгосударственный или как межэтнический, но отнюдь не как эсхатологический, каким он воспринимается или, по крайней мере, публично демонстрируется с позиции радикального армянского политического неоязычества.

Поскольку речь зашла о глубинных архитипических стереотипах национального самосознания этносов, следует обратить внимание еще на одно принципиальное, по нашему мнению, обстоятельство: нагорно-карабахский конфликт несет на себе след исконного семито-арийского противостояния, объективно присутствующего в мировой истории еще с ветхозаветных времен завоевания ареала Ближнего Востока и Северной Африки сначала вавилонянами, а затем римлянами. Причем в настоящее время роль агрессора в отличие от хронологической эпохи четырехтысячелетней давности играют отнюдь не потомки ариев, а потомки семитов. Если смотреть на современную геополитику именно с такой точки зрения, то вполне определенно можно сказать, что рубеж двух столетий – ХХ и XIX веков – является временем активизации пассионарности и неизбежно с ней связанной агрессии семитских народов, что наглядно проявляется в перманентных в последние годы беспорядках выходцев из арабских государств в странах Европы и непрекращающихся войнах по всему Ближнему Востоку. Конфликт в Нагорном Карабахе вполне логично вписывается в канву этих геополитических процессов и представляет собой ни что иное как «войну возмездия» семитов-армян против азербайджанцев-ариев, интерес армянского этноса к ведению которой постоянно поощряется (не важно, делается это сознательно или бессознательно) радикальной национальной интеллигенцией через культивирование и активное распространение среди соплеменников, рассеянных в диаспоре, религиозно-эсхатологических идей неоязычества. По крайней мере, именно так это видится с позиции православного человека.

Подводя итог сказанному выше, со всей определенностью можно сделать вывод о том, что современного армяно-азербайджанское противостояние вокруг Нагорного Карабаха даже в его «тлеющем» виде представляет собой яркий и наглядный пример классического столкновения двух антагонистических цивилизаций. При это «линия разлома» между его сторонами более глубокая, а поэтому – еще более труднопреодолимая, и пролегает она сразу в пяти плоскостях межгосударственной, межнациональной, межрелигиозной, межкультурной и межрасовой. Именно поэтому нагорно-карабахский конфликт не похож ни на одну из войн, ранее известных истории человечества.

Карабахская война 1988-1994 гг. и последовавшая за ней «тлеющая фаза» не была межгосударственной войной, поскольку в Нагорном Карабахе против официальных вооруженных формирований и полицейских сил Азербайджана действовали отнюдь не вооруженные силы Республики Армения, а организованная совокупность местных сепаратистов и международных террористов, в число которых входили как военнослужащие регулярных Объединенных вооруженных сил СНГ армянской национальности, так и военные наемники из стран Ближнего Востока, Европы и США. По сути, война в Нагорном Карабахе представляла собой интервенцию коалиционных сил армянского Интернационала или Ай Дата, организующей силой которого выступала АРФ «Дашнакцутюн» в различных ее ипостасях и реинкарнациях, наиболее известной из которых в последней четверти ХХ столетия являлась небезызвестная «Армянская секретная армия освобождения Армении» (ASALA или Armenian Secret Army for the Liberation of Armenia).

Агрессия международных сил армян против народа Азербайджана в Нагорном Карабахе не являлась и колониальной войной в ее классическом или современном понимании, т.е. войной за природные ресурсы или территории проживания. Военная победа в той войне не принесла армянской стороне ни новых источников сырья, но новых рынков сбыта, не изменила вектора или баланса торгово-экономических отношений (особенно для Армении или самого Нагорного Карабаха, в экономике которых до сих пор господствуют черты феодального натурального хозяйства). Суммарные расходы армянской стороны на оккупацию Нагорного Карабаха и текущее поддержание его военной и административно-хозяйственной инфраструктуры за последние два десятилетия так и не были возмещены инвесторам, не говоря о реализации их надежды на получение прибыли или хотя бы каких-нибудь минимальных дивидендов.

Конфликт в Нагорном Карабахе не является гражданской войной или войной за самоопределение (антиколониальной войной) в традиционном ее понимании. Армянские сепаратисты Арцаха не только не стремятся к обособлению на контролируемой – освобожденной или завоеванной территории, но и активно развивают свою политическую и экономическую экспансию вглубь Армении и близлежащие страны традиционного проживания армянской диаспоры (в первую очередь, России, Украины, Абхазии). Поэтому для армянской стороны нагорно-карабахский конфликт является составной частью военно-хозяйственной экспансии – своего рода «холодной» колониальной войны за обретение их этносом геополитического и неразрывно с ним связанного экономического господства не только в Закавказье или в целом на Кавказе, но и во всей Передней Азии.

Победа в войне в Нагорном Карабахе не принесла ни Армении, ни Арцаху никаких внешнеполитических, военно-стратегических или экономических выгод. Более того, международное сообщество в лице институтов ООН считает армян агрессорами, оккупантами и интервентами, что означает гипотетическую возможность применения в Арцаху в настоящем или будущем различных санкций, которых не существовало в практике международных отношений 20-летней давности, когда армяно-азербайджанское противостояние носило характер боевых действий (речь идет о возможности установления бесполетных зон над Арменией и Арцахом или введения эмбарго на поставки оружия или технологий двойного назначения). В любом случае, Карабахская война с позиций рационализма или пресловутого «здравого смысла» принесла Армении и армянству больше издержек, нежели выгод, приносит сегодня и будет приносить в будущем существенные финансовые потери. Следовательно, для армянской стороны нагорно-карабахский конфликт имеет не военно-экономический, а исключительно политико-идеологический приоритет, а поэтому его можно охарактеризовать в соответствии с терминологией, предложенной Самюэлом Филлипсом Хантингтоном, как «войну индентичности». Иными словами, она была развязана армянами, в интересах армян и ради сохранения национальной идентичности армян.

Армяне – сегодня это один из немногих народов, большинство представителей которых проживает вне территории своих государственно-политических образований (мы имеем в виду Республику Армения). Иными словами, численность людей из армянская диаспоры, зачастую не связанных политическими узами гражданства со страной, которую принято в отношении них называть «исторической родиной», по их совокупной численности превосходят население этого государства. Несмотря на то, что этнографы полагают, что точную численность армян в мире подсчитать невозможно по причине их диаспоральной дисперсности, тем не менее, с точностью до сотни тысяч человек оценить их количество все-таки можно. Думаю, не ошибусь, если скажу, что армян в мире сегодня насчитывается около 11 с половиной миллионов человек. При этом в Армении в настоящее время проживает чуть менее трех миллионов армян, что составляет четверть их общей численности. Остальные же три четверти живут в рассеянии.

Для консолидации этноса, пребывающего преимущественно в рассеянии, необходим внешний объединяющий фактор, в качестве которого выступил именно нагорно-карабахский конфликт. Необходимо помнить те исторический условия, в которых он был развязан: во времена СССР между гражданами советской Армении и прочими их соплеменниками стоял «железный занавес», наличие которого предполагало идеологический раскол между двумя сообществами представителей этого этноса. Армяне в СССР долгие годы жили в соответствии с совершенно иными нравственными ценностями и социальными ориентирами, нежели их соплеменники в иных странах мира – в Ливане, Сирии, США или Франции. Распад Советского Союза и обретение бывшими советскими армянами вследствие этого своей национальной государственности породили необходимость их быстрейшей интеграции в мировое армянство, поскольку численность диаспоры традиционно превышала и превышает сегодня численность автохтонного населения суверенной Республики Армения. Армения и диаспора должны были объединиться, и побудительным мотивом для такого объединения стала вооруженная борьба за Арццах, получившая в новейшей истории наименование Карабахской войны 1991-1994 гг. Постсоветская Армения с ее слабо развитой хозяйственной и социальной инфраструктурой (во многих районах РА сегодня нет даже водопровода) без Арцаха не могла бы представлять собой объекта интересов для инвесторов из всемирной армянской диаспоры в том объеме, в котором она представляет его сейчас. По сути, Карабахская война стала для бывших советских армян (как ереванских, так и карабахских) стала своего рода пропуском в мировое армянское сообщество. Обладание Арцахом для современной Армении является главным способом (если не смыслом) относительно стабильного и финансово благополучного существования за счет инвестиций или прямых субвенций со стороны диаспоры, а поэтому нагорно-карабахский конфликт в его перманентно «тлеющем» состоянии будет поддерживаться ей максимально долго.

Армения с точки зрения источников формирования государственного бюджета является страной-реципиентом, получателем гарантированной помощи извне. Помимо собственного валового внутреннего продукта главным источником финансового благополучия Республики Армения является регулярная спонсорская помощь системы международных неправительственных армянских организаций, консолидирующих деньги армянской диаспоры для целенаправленной подпитки своей «исторической родины», ежегодный размер которой достигает до 10 млрд. долларов. Иными словами, в своем нынешним виде Армения не является самодостаточным, а поэтому 100-процентно суверенным государством, жизнеспособность которого напрямую зависит от эффективности деятельности и результатов помощи лоббистов его национально-государственных интересов из числа соплеменников, проживающих в других странах мира и являющихся их гражданами. Армяно-азербайджанский конфликт вокруг Нагорного Карабаха был бы давно урегулирован в соответствии с принципами международного права, если в этом была заинтересована армянская диаспора, точнее – ее финансовая элита. Ей для этого достаточно было бы прекратить на несколько месяцев финансирование нынешнего политического режима в Ереване. Но ничего подобного даже в форме намека в его адрес никогда не было сделано. Следовательно, существуют какие-то внеэкономические причины, подталкивающие ее на первый взгляд неоправданные траты.

Ответ на вопрос о том, почему вялотекущий нагорно-карабахский конфликт жизненно необходим истеблишменту армянской диаспоры, объясняет причину столь активного и, на первый взгляд, безрассудного с рационалистической точки зрения сохранения и поддержания этого очага международной напряженности на Южном Кавказе. Истеблишмент армянской диаспоры, по нашему мнению, рассматривает Нагорный Карабах (Арцах) в качестве своеобразного второго Ноева ковчега, который в самом ближайшем будущем физически спасет его в условиях приближающихся глобальных геополитических трансформаций и метаморфоз. Активная исламизация Европы и радикализация политического ислама в Передней Азии или на Балканах, свидетелями которых все мы является в последние два десятилетия, объективно снижает спектр политического влияния и связанных с ним финансовых возможностей армянской диаспоры в традиционных для нее странах проживания – Сирии, Ливане, Франции, балканских государствах. Снижение численности коренного (титульного) населения ведущих стран Европы, увеличение среди их граждан доли иммигрантов из стран Африки и Азии (главным образом, из региона Магриба), исповедующих мусульманство, агрессивное распространение на этом фоне в странах Западной Европы так называемых «либеральных ценностей», против которых активно выступают христианские традиционалисты и исламские фундаменталисты, в ближайшем будущем приведет к обострению всего спектра социальных противоречий и росту влияния и социально-политической активности последователей «фундаменталистских» религий, к числу которых в первую очередь будут относиться православие и ислам.