Текст книги "Товарищ Йотунин (СИ)"

Автор книги: Адель Гельт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

– Красиво, – согласился я. – Прям дворец!

– Да, только ты туда не ходи, – замялся гоблин. – Там опричнина. Не сам анклав, так, присутствие… Прием подданных! Ничего хорошего. Тебе надо чуть дальше, вон к той стене.

Стена стояла, стена высилась, стена внушала: метров сорок высотой, заметная спираль колючей проволоки поверху, охранные конструкты вперемешку с потайными турелями внутри нее самой… Травмайные рельсы уходили в приличного размера ворота в стене – сейчас закрытые.

– КАПО твое, – сообщил кондуктор. – Мы туда не поедем, допуска нет. Пешком дойдешь,.

Вагон дернулся и встал.

Дошел, открыл дверь, ступил на порог.

– Кто? – сурово спросили меня из-под боевого шлема. Я представился и показал документ – тот, что с золочеными буквами поверх обложки.

– О, Йотунин! – обрадовался охранник. – Тебя второй день ждут, между прочим… Ладно, проходи давай. Швабру свою – кивок в сторону посоха – можешь не сдавать. Далеко не ходи, тут стой! Встретят.

– Швабру… – донесся ментальный шепот. – Сам ты швабра, обезьяна бессмысленная. Тоже мне, вторые дети…

– Тише ты! – молча прикрикнул я на дохлого предка, всерьез опасаясь встретить еще одного некроманта.

– Ой, можно подумать… – Гил вдруг умолк: за нами пришли.

Я присмотрелся к встречающему: если бы не совсем другой тип лица, да черная, не егерская, униформа, был бы готов поклясться – встречает меня мой знакомец, капитан егерей Дамир Тагирович Кацман. Даже боевые протезы точь-в-точь.

– За мной, – то ли егерь, то ли опричник, представляться не стал, но сделал приглашающий жест, развернулся и потопал куда-то в сторону. Пришлось догонять.

Поднялись – по лестнице – на третий этаж.

– Тут сядь, – указал провожатый на ряд присутственных кресел, привинченных к стене. – Позовут.

Я сел, он – ушел.

Сидеть было скучно – почти неимоверно, вот как. Местное присутствие удивляло полной безлюдностью: почти за десять минут ни одного человека не находилось рядом и не прошло мимо, только бубнили за стенкой какие-то голоса.

Я прислушался, ничего не разобрал, слегка прибавил слух…

– … морге, – произнес голос подчиненный: высокий, тихий, будто извиняющийся. – Угораздило же!

– Ближе к делу, – потребовал второй собеседник, голос имеющий совсем другой: гулкий, громкий, напористый. – Во-первых, это был… Кто?

– Итильборинг, – последовал ответ. – Молодой, правда, двух сотен не разменял…

– Беда, – откликнулся начальственный. – Из тех самых, которые… Уманьяр?

– Лаэгрим, так-то, все из этих, «никуда не дошедших», – прорезался третий голос, звучащий, словно серебряный колокольчик… Только примерно в до-мажоре. Колокол.

– Вам виднее, – согласился начальник. – Угораздило же его…

– Лаэр Лаэрыч рвет и мечет, – поделился подчиненный. – Наследник же. Был. Тоже Лаэр! Вы не поверите, – почти выкрикнул голос. – Он! Приехал! Потусить! Теперь лежит там, и ладно бы, просто мертвый. Итильборинги – воины, им не то, чтобы не привыкать, но… Пропавшая голова – уже перебор!

– Н-да. Развлекся молодняк, – мрачно согласился начальник. – И, главное, так совпало…

– С высоты древней мудрости позволю себе возразить… – начал колокольный голос.

– Тирыч, – попросил начальник. – Ну хоть ты не подкалывай! Без древней мудрости тошно!

– Ладно, – слегка потянул голосом букву «а» рекомый Тирыч. – Если вкратце, то в совпадения такого рода я не верю. И никто не поверит, если подумать. То, что мажорчик влип в историю – бывает, места такие. То, что не сработала нормально охрана – тоже, я был немного знаком с усопшим. Тот еще говнюк был, честно говоря, охранять такого замучаешься. Но вот голова, пропавшая прямо из морга, причем – между сменами… Некроманта я уже вызвал, но толку чуть. Нет башки – не допросить!

– Надо разбираться, – громкий/низкий голос. – Подробно. На месте. Однако…

– Сам знаю, – согласился глас эльфийский. – Сервитут. Ни возможностей толком, ни ресурсов! Следственная группа…

– Второй час в адресе, – откликнулся подчиненный. – Всех трясут, нашли кучу всего по-мелочи… Ничего толком. По нашему делу – так точно. Агентура нужна. Кто-нибудь помоложе: амбиции почесать, перспектив накинуть, шугануть чуток… Кстати! Как раз!

– Что?

– Коллега Христорождественский намекает на то, что, как раз, агент на месте у нас есть, – эльф перевел с подчиненного языка на человеческий. – И я даже знаю, о ком он. И даже – где тот прямо сейчас.

– И где же?

– Да за стеной сидит, уши расставил, греет.

Я дернулся и собрался то ли бежать, то ли сделать еще что-то, мне тогда не очень понятное… Был остановлен требованием, прозвучавшим сквозь проем открывшейся двери.

– Йотунин, заходите!

Глава 25

По сервитуту ходят таксомоторы.

Нет, не так.

Мне было страшно лень дожидаться травмая.

Во-первых, неясно оказалось, сколько именно ждать: обошел все окрестности этой, пусть будет, «остановки» – не обнаружил ничего, даже примерно похожего на расписание движения транспорта.

Во-вторых, как-то понял – или снова вспомнил, что обратная дорога тоже пройдет под бубнеж мелкотравчатого вымогателя. «Экскурсовод, нах», как сказал бы один мой знакомый снага. Или не один.

В-третьих… А и хватит с вас. Тем более, что, идя на шестой заход – в поисках расписания – я вдруг наткнулся на натуральную стоянку такси.

Небольшая площадка в ста шагах от Голиков-сарая.

Немного уставшего асфальта, одинокий фонарь, то ли работающий, то ли нет – день же! Киоск, в окошечко которого могут выдать еду, воду, курево или сноп картечи в брюхо. Четыре мобиля, украшенных черно-желтыми шашечками: кажется, такая маркировка – штука интернациональная и междумировая. Мобили, кстати, очень разные.

Выбрал тот, что больше всего напоминал милые моему сердцу деревенские пикапы: нечто полугрузовое, сильно укрепленное, готовое ехать небыстро, но доставить до места – уверенно.

– Салют, – сунулся я к водительскому окошку. Из того, кстати, торчал то ли человек, а то ли нет – видимо, какой-то полукровка. Седые волосы коротким ежиком, уши прижаты к круглому черепу, лицо, как топор.

– Сам салют, – выразил мнение водитель пикапа. – Тебе куда?

– В морг, – почти не думая, ответил я.

– Не рановато? – удивился шофер. – Ты ж, вроде, живой…

– Работаю я там, – не принял шутки. – Упокойщик, если что.

– Двадцать монет, – сообразил полукровка, – и палку в кузов забрось.

– Пятнадцать, и посох едет в салоне, – возразил я. Не то, чтобы разница имела для меня значение… Просто – «Ваня, не выделяйся, за местного сойдешь». Местные же всегда торгуются. Восток.

– Шестнадцать, и музыку сам выбираю, – уточнил нанимаемый, – меня, кстати, Васей кличут.

Представился в ответ. Ударили по рукам.

Музыка, кстати, оказалась ничего так: только пели на каком-то редком атлантическом языке, и я почти ничего не понял.

– Быстро ты, – обрадовался Колобок. – Это хорошо. А то у нас тут это, опять…

– Прямо вот опять? То же самое, синий мешок? – неприятно поразился я.

Неприятно – это потому, что мне нравится контролировать ситуацию, случаи же неподконтрольные вызывают легкое и малозаметное бешенство. Я, видите ли, уже прикинул, сколько обычно времени проходит между тем, как нам привозят волшебный биоматериал – в смысле, тех, которые после культистов, а тут на тебе!

– И ничего не синий, – утешил меня шеф. – Бабки, три штуки. Померли себе – то ли съели чего-то не того, то ли угорели, на дровах-то…

– Дайте догадаюсь, – я уже вовсю облачался в халат. – Зафиксировали, даже отпеть успели, наверное, а они кааак…

– Отпеть не успели. В остальном – все верно, – хохотнул завлаб. – Фиксировать пришлось даже дважды – сначала в документальном смысле, потом – чтобы никто не ушел покусанным.

– И что, как там? – мне стало интересно: с подобным здесь, в этом мире, я пока не сталкивался. – Ремни, намордники?

– Потому и не кусают, – глубокомысленно согласился Пакман.

С бабками все вышло еще проще, чем я рассчитывал: это были даже не классические восставшие мертвецы, а так, немножечко мелких эманаций, зацепившихся за свежие трупы. Всей работы – если по упокойщицкой части – на полчаса, много на сорок минут.

– Танцуй, – метавселенски пошутил завлаб, стоило мне вымыть стол и вернуться наверх из подвала. – Тебе письмо.

– Мне тут писать особо некому, – не принял я юмора. – От кого письмо-то?

– Ну, не письмо, – пожал плечами Иватани Торуевич. – Посылка. Все равно танцуй! Брат приезжал.

– И? – сначала не понял я.

Вообще, отношения с заведующим лабораторией у нас складывались странноватые. Я, по привычке старого тела, общался с тем почти на равных – и, что самое интересное, Пакман такое принял и даже одобрил. Это все – несмотря на то, что – по местным меркам – я совсем еще мальчишка. Мало того, что общаемся легко и запросто, так еще и постоянная готовность мне в чем-то помочь… То ли что-то от меня нужно в будущем, то ли просто человек такой, хороший.

Шкура приехала – что надо. Отличная даже, если честно. Крепкая, в меру тонкая, уже как-то выделанная – что особенно ценно, эфирных эманаций я не уловил, дубили чисто химически, даже без вечной приставки «ал-».

Тут еще и обечайка была готова, даже сильно заранее – пригодились старинные мастеровые навыки, еще тех времен, когда про массовое производство никто не слышал, всяк же мужик был себе немножечко мастер.

– Можешь занять прозекторскую, – поддержал мою радость шеф. – Вода, свет, изолированное помещение… Что там нужно для того, чтобы собрать бубен?

– Чтобы никто не мешал, – почти рефлекторно ответил я. – Нет, это не про Вас, шеф!

– Ничего, – улыбнулся Пакман. – Иди, трудись, твори. Все равно, вон – толстый палец уткнулся в бликующий экран счетника – отчетов выше крыши!

Жадность – штука опасная, и, когда-нибудь, она меня погубит.

Когда-нибудь, не в этот раз.

Обечайка получилась – в собранном виде – диаметра почти полутораметрового. Чуть меньше: метр и сорок семь сантиметров, если верить измерительному конструкту. Бубен, значит, размера не меньшего…

– Отличный резонатор, – Гил проявился во всей своей красе, благо, посох, увенчанный черепом, стоял сейчас совсем рядом: перед началом работы я прислонил обиталище духа к ближайшему из каменных постаментов.

– Думаешь? – усомнился я. – Первый раз делаю… Мог ошибиться.

– Не в чем там ошибаться, – уверенно настаивал эльф. – Обод, шкура. Бубенчики. Кстати, – уточнил призрак, – правильно, что серебряные. Метал такой, для всякого дела годный.

– Не учи ученого, – почему-то огрызнулся я.

Эльф принялся делать вид, что расхаживает взад-вперед. Шаги, при этом, получались какие-то не особенно широкие, да и перемещался призрак по поверхности каменного стола, но так получалось даже смешнее.

– Знаешь, что, – будто заразился моими сомнениями Гил, – есть единственный способ для того, чтобы проверить этот вот твой бубен. Давай, бери колотушку, постучи!

– Как-то не по себе, – поежился я. – Мы в морге, так-то. Мало ли, постучим, а кто-нибудь откроет. Может, как-то еще… Протестировать? Эльфийская методика, какой-нибудь позабытый канон…

– Эльфы не додумались до бубнов, – удрученно ответил вставший на месте призрак. – Простое решение, оригинальное, действенное… Но нет. Инженерная мысль перворожденных никогда не ходила прямыми путями.

– Зато, – как бы в утешение духу новоявленного предка, возразил я, – те почти во всем были первыми. Во что стучали-то? Лютня какая-нибудь, только дека, без шейки и грифа?

– Ты знал! – полувопросительно согласился призрак.

Послышались шаги: кто-то спускался по лестнице.

– Скройся, – посоветовал я духу.

Стучать в бубен решили где-нибудь подальше от людей и прочих разумных.

Тут ведь как: я был тогда полностью уверен в своей готовности справиться с любым немертвым – от зомби до древнего вампира включительно. Однако, что-то подсказывало: открывать дорогу между верхним, нижним и средним – нашим, то есть – мирами стоит где угодно, но только не в подвале городского морга.

Дохлый эльф мои аргументы принял.

– Мне тоже, – так и сказал, – не по себе. Давай на болото, что ли…

Мы дождались окончания рабочего дня, и, прямо из морга – не заходя домой – двинулись за границы сервитута. Конечной точкой маршрута значилось болотное имение рода Йотуниных.

Добирался на перекладных: почти. До определенного места – так даже с комфортом.

К памятному переезду подвезли на таксо: пикапе почти таком же, что вез меня с севера Казани на ее юг.

– Дальше не поеду, – наотрез отказался шофер. – Ни за деньги, ни… Хтонь.

– Дербоград – не совсем тут, – я попытался урезонить мастера рычага и баранки. – Тут спокойно, вот, по дорожке…

– Это где трупы?

Водитель был неправ. Ну какие трупы, времени-то прошло!

Так, скелеты, обглоданные местной мелкой живностью – не хтонической, обычной – почти добела.

Мобиль, короче, пришлось отпустить.

Закинул на спину футляр с бубном, повесил на бок сумку, взял в руку чехол с посохом, да и двинулся по дорожке между скелетов – каковых действительно оказалось многовато и по количеству, и по массе: конетвар, даже полностью дохлый – скотина крупная.

Иду такой, опираюсь на посох, сам думаю.

Интересно, существует ли какая-то возможность утилизировать лошавеческие скелеты? А то это прямо вызов моему тонкому чувству прекрасного – панорама «Бородино: через две недели». Там, под Москвой, тоже все было в порядке и с людьми, и с конями – если верить классику.

Еще не получалось окончательной уверенности в том, что такое скопление хтонических останков никак не повлияет на местный биоценоз. Даже наоборот, витало в воздухе что-то такое, неприятное… Решил, что спрошу у капитана егерей, да просто прибавил шагу.

До замка добрался без приключений: даже гиблемот, шевеление которого в болоте я ощутил издали, на дорогу не полез – ни поздороваться, ни попрощаться.

– Ваня, братан! – ожидаемо обрадовался Зая Зая.

Черный… Хорошо, покамест – белый, урук, взаправду относился ко мне почти по-братски. По крайней мере, мне так и не удалось уловить в его мотивах ничего, кроме незамутненной радости встречи, только и отличающей настоящих друзей от всякой сволочи.

– Привет, – поздоровался я. – Как ты тут? И вообще, как?

– Докладываю, – улыбка до ушей с серьезным тоном не вязалась вообще. – Заказ упакован, весь! Еще вчера, раньше, получается, срока! Сам – хорошо!

В подтверждение слов моего приятеля, почти весь первый этаж был уставлен коробками – очень похожими на настоящие, чтобы вы понимали. Кое-где орк сложил тару экономнее в смысле места: не в два, но в три и даже четыре, яруса.

– Молодцом! Полка, пирожок, ты в курсе. Да, и вот, – я действительно достал из сумки изрядный кусок макового рулета, завернутый в вощеную бумагу. – Угощайся, братан!

Рулет кончился очень быстро: Зая Зая то ли проголодался, то ли соскучился по сладкому, то ли и то, и другое, разом. Орк поел, орк повеселел… Для того, чтобы вдруг загрустить.

– Слушай, Вань, – осторожно начал он как бы издалека. – У меня раньше была одна проблема, теперь их две… – Урук протянул мне для осмотра все еще молочно-белые руки, мол, убедись и полюбуйся.

– Вторая – это неприличный колер? – догадался я. – Первая… Работа?

– Нет ее, – буркнул орк. – Работы, то есть. Сижу, нахлебничаю…

– Хорошенькое дело! – удивился. – А это вот что? – потыкал я пальцем в многочисленные коробки. – Типа, не работа?

– Это так, – помотал головой Зая Зая. – Чисто по-дружески. Помочь.

– Э нет, братан, – пришлось возразить. – Так дело не пойдет. Дружба – оно конечно, но на своих наживаться… Сам-то я заработал, и неплохо! Поэтому вот, – я выставил на стол заранее приготовленную стопку монет. – Это за разлив и упаковку.

Орк снова замотал головой – однако, перебить себя я не дал.

– И нечего мне тут, – потребовал. – Расстроюсь. И даже обижусь. Ишь чего! Еще как будет расчет, ну, с заказчиком, получишь столько же.

– Это за что? – удивился урук.

– Как за что? – нахмурился я. – А кто клиента привел? Скажешь, тоже по дружбе?

Короче, по деньгами и работе – договорились. Оставался колер.

– По моим расчетам, – я действительно показал приятелю схему, сотворенную перед тем почти на коленке, – твой замечательный цвет продержится еще три дня. Окончательно, правда, сойдет через неделю, и будешь снова нормальный черный урук. Как раз к свадьбе этого, ну… – коробки почти настоящей водки напомнили, о ком речь. – Хотя я бы, на твоем месте, еще подумал.

– О чем думать-то? – не понял Зая Зая. – Не бывает белых уруков! Не-бы-ва-ет!

– Зато прикольно, – возразил я. – Хотя – как знаешь. Твой цвет, твои правила.

Немного помолчали: как иногда пишут в романах, «повисла тягучая пауза».

– Давай пожрем, что ли, – вдруг нашелся урук. – Котлеты. Будешь?

– Спрашиваешь, – традиционно обрадовался я.

Уже доели, когда кто-то постучался в мою ментальную сферу снаружи.

В принципе, ждать можно было или местного умертвия, старика Зайнуллина – хоть того я слышал и видел уже приличное время назад, или самолично эльфийского государя Гил-Гэлада… Того, кого я с удовольствием принимал за дохлого остроухого царя.

Пришли оба.

– Привет, начальник, – умертвие не стало переходить в визуальный режим. – Мы тут с твоим предком…

– Проявитесь оба, – потребовал я вслух. – У меня от братана секретов нет!

Не то, чтобы это действительно было так – о некоторых вещах стоило умолчать, о чем я и предупредил мертвецов неслышимо… Но друга требовалось немного поддержать, а то вон, совсем раскис.

Два призрака – это куда интереснее, чем один. Благо, и замок мой – натуральное место силы, даром, что даже без бивня, он же – камушек… Эфирный резерв расходуется быстро, наполняется и того быстрее.

– Так, вы двое, ты и предок… Кстати, здравствуй, – пошутил я.

– Скажу проще, – вступил Гил-Гэлад. – Тебе бубен зачем? Стучать будешь? А то чует мое сер… Что осталось, то и чует. Неладное, да.

– Бум! – колотушка ударила в бубен.

– Звяк-звяк-динь! – красиво отозвались бубенчики.

Занес колотушку во второй раз, да попытался – строго по методике, подсказанной эльфом – представить себя мостом между мирами…

Что я могу сказать, короче. Бубен – это круто. Еще круче чем посох, и даже чем без посоха. Ощущения… Колоссальные, жаль, что неполные какие-то.

– Ничего не вижу, – поделился с призраками, немного вспотев от стучания колотушкой по туго натянутой шкуре. – И не слышу, только чую.

– Это нормально, – согласился эльф. – Так у всех. Если в самом начале.

– Точно, предок, – вдруг обрадовался старик Зайнуллин. – Вы даже говорите, того, одинаково. Короткими периодами.

– Да? – Я чуть не сбился с настроя. – Никогда бы не подумал!

– Точно тебе говорю, начальник! – постарался уверить меня призрак.

– Ты давай, потомок, стучи-стучи, не отвлекайся, – потребовал дохлый эльф. – Открывай канал, обработку данных… Так и быть, беру на себя.

– Бум, бум, бум-бум-бум, – вошел я в шаманский раж.

– Динь-динь-динь-динь, – вторили бубенчики.

Духи звуков не издавали, молчал и Зая Зая: первые слушали, второй, кажется, офигевал.

В себя я пришел не сразу: уруку пришлось отливать меня водой.

– Перестарался, начальник, – озадачило умертвие. – Для первого-то раза…

– Ничего, – почти в тон возразил эльфийский царь. – Тренировка. Полезно. Чем тяжелее штанга, тем крепче мышца… Со страховкой, опять же.

Старик Зайнуллин пожал призрачными плечами, да ничего не ответил вслух.

– Что там данные? – спросил я просто для того, чтобы не молчать.

– А, сейчас, – ответил эльф. – Пять минут, завершаю обработку.

Пять-не пять, все десять… Но прошли.

– Новости… Да. – Нахмурился предок. – Серьезные. Скажи, – обратился ко мне. – Известно ли тебе, что такое пентада?

– Ты совсем-то в образ не входи, – напомнил я неслышимо для урука. – Мне четыреста лет! Двенадцать высших образований, семь ученых степеней… Конечно, я знаю, что такое пентада. Даже в нескольких смыслах, восьми… Нет, все же, девяти!

– Так вот, – вслух эльф предпочел сделать вид, что ничего особенного не произошло, но информацию, очевидно, учел. – Есть пара наводок – по поводу этой истории то ли с культистами, то ли просто с дураками…

– Чего это они дураки? – почему-то обиделся я за неизвестных злодеев. – Если плохой кто, так сразу дурак?

– Потому, – ответил остроухий призрак, – что загубить четверых разумных ни за понюх табаку, да без какого-нибудь заметного эффекта… Это надо быть или страшно невезучим, или совсем дураком. Или сразу и тем, и другим. И, стало быть…

– Пентада, – перебил я эльфийского негосударя. – Пять элементов, не четыре. Гоблин, снага, урук, эльф… Вашу мать! – догадался я.

– Вот именно, – окончательно помрачнел Гил-Гэлад. – Пятым, с высокой долей вероятности, будет…

– Тролль, – закончил я за него.