Текст книги "С нежностью цвета огня (СИ)"

Автор книги: Аадет Тэль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

Глава 14

Однако сесть с «мужем» не получается. К моменту начала большого застолья его окружает столь плотное кольцо девушек, что ближайшее свободное место – лишь через пять стульев! Рраяр – не мой, я на него не претендую, но видеть, как он с удовольствием флиртует с другими, всё равно отвратительно.

Словно почувствовав обращённый на него убийственный взгляд, джарой оборачивается. Он сам на себя не похож: вместо ехидного злорадства и раздражения лицо озаряет счастливая мальчишеская улыбка.

На смену ревности немедленно приходит тревога: что, если его уже чем-нибудь напоили? Тот оборотень говорил о дурмане, так что отравить радушные хозяева нас не отравят, но точно готовят какую-то гадость.

«Не волнуйся, – шёпот Рраяра внезапно раздаётся прямо у меня над ухом. – Садись с третьим слева и ешь только то, что он предложит».

Осторожно оглянувшись через плечо, никого там не нахожу. «Муж» по-прежнему сидит за длинным общим столом и веселится с девицами. Но мне не послышалось, а раз так, одним поводом для волнения меньше. Во всём, что касается безопасности, Рраяру я верю.

Не став устраивать скандал, нахожу среди мужчин Териона и пригласившего меня незнакомца. Тот как раз третий. Рядом с каждым кандидатом свободные места. Создали все условия и выжидают. Оррин с Минирой тоже наблюдают за тем, к кому я пойду, так что не буду разочаровывать. Выбор тут очевиден. Терион надоел ещё на обеде, и проводить вместе с ним ужин мне совершенно не хочется.

Сев справа от брюнета, приветливо ему улыбаюсь:

– Дарисса.

– Эшер, – кивает он, ничем не выдавая торжества или превосходства.

В отличие от всех остальных, этот мужчина трезв и спокоен. Среди шумных и оживлённых собратьев он выделяется, как скала между волн. И впечатление производит похожее.

Краем глаза вижу раздосадованного Териона и разочарованного Оррина, но вслух своего недовольства никто не высказывает.

Праздник продолжается.

Невозмутимо взяв мою тарелку, Эшер сам наполняет её едой: немного салата, что-то белое и круглое, внушительные куски мяса и ложка жёлтой кашицы напоследок. Грибы и какие-то отварные овощи он игнорирует.

Даже если это съедобно, я столько не съем.

– Спасибо.

Перед нами кувшины с вином и сладким компотом, но мужчина из фляги наливает мне обычной воды.

– Больше ничего здесь не пей.

В его собственной кружке тоже только вода.

Есть много всего, что я хочу спросить, но вряд ли в такой толпе оборотень скажет правду, поэтому ем молча, прислушиваясь к чужим разговорам и время от времени ощущая на себе цепкие взгляды Оррина. Чего ему до сих пор неймётся?

– Переночуй сегодня у меня, – без предисловий выдаёт Эшер. – Из всей деревни только мне не выгодно тебя соблазнять.

– А Рраяр?

Мы теперь и спать будем раздельно?

– Он знает, где тебя искать, – заверяет оборотень, оглядывая сотрапезников, – но не думаю, что сегодня мы снова его увидим.

Оказывается, за столом Рраяра уже нет! Когда и куда он ушёл? Почему ничего не сказал? Просто взял – и бросил меня в компании практически незнакомого мужчины! Ещё и ночевать у него придётся, не к Териону же снова напрашиваться. Как некстати испарился джарой!

Вот теперь я лучше понимаю Медифа. Когда вокруг одни ненормальные, появление того, кто заявляет, что он не такой, и просит доверия, вызывает серьёзные подозрения.

– Ладно. Но ты мне всё объяснишь.

– Наедине.

– Мы можем уйти прямо сейчас?

Бросив в сторону семьи Старшего внимательный взгляд, Эшер поднимается:

– Да.

Это радует! Мужчины всё сильнее пьянеют, и обстановка становится неуютной. Я бы даже сказала, опасной.

– Повеселись, приятель! – доносится нам вслед чей-то смех. – Наконец-то и тебе перепало!

Несколько друзей весельчака поддерживают шутку дружным гоготом.

– Не обращай внимания, они просто завидуют.

В том-то и дело, что мне прекрасно известно, чему именно.

– Завидуют тому, что тебе придётся отдать кровать чужой женщине?

Рраяр же не мог подставить меня, правда? Что такого особенного надо от нас Эшеру?

– Предполагается, что гостья разделит её с хозяином дома, – спокойно подтверждает оборотень мои подозрения. – Но мне это не нужно.

– А что же тогда?

– Рраяр сказал, вы собираетесь вернуться в Сафрину. Я тоже хочу покинуть это место.

– Отчего же до сих пор не ушёл?

– Лес зачарован. Вокруг него огромный защитный купол, сквозь который никто не может пройти. Гости, вроде вас, появляются здесь очень редко и только с помощью телепорта.

А сработает ли моя способность в таких условиях?

– Тут есть другие деревни? Что-нибудь, где есть двери.

– Есть городок Ронор. Так ты – проводник?

– Как быстро мы сможем туда попасть? – спрашиваю, игнорируя его вопрос.

– Если нам ничего не помешает, на дорогу уйдёт дня три.

– Много! Нужно справиться хотя бы за два.

– Можно попытаться, но лес слишком непредсказуем.

Центр деревни ярко освещён кострами, однако стоит отойти всего на несколько домов, как вокруг сгущается непроглядная темнота.

– Я живу с краю, – объясняет Эшер наш затянувшийся путь.

– Тем лучше. Не в обиду, но я предпочла бы никогда больше не видеть оборотней.

Мужчина оборачивается и некоторое время смотрит, не решаясь задать вопрос. Я этого не вижу, зато хорошо ощущаю волны его любопытства.

– Ты совсем не чувствуешь к ним желания?

– Ещё чего не хватало!

– Интересно, ведь у Золотых оборотней особая магия, которая обычно помогает быстро влюбить в себя любую женщину. На тебя, почему-то, не действует.

Вместе с облегчением накатывает негодование от осознания того, что запросто могло бы случиться, если б Аллеон не подарил мне кольцо.

Вот почему эти блохастые извращенцы вились вокруг! Сначала попытались понравиться, а когда не получилось – использовали на мне свои чары! И только потом, убедившись, что и тут провалились, снизошли до разговоров, надеясь хоть обманом заполучить в постель! Гадость!

– Нет причин для беспокойства. Я такой способностью не владею, – его голос всё так же тих и безмятежен, хотя я почти уверена, что мужчина заметил мою вспышку злости. – Много лет назад, ещё ребёнком, я, как и вы, попал сюда против воли.

– Ты разве не оборотень?

– Я из Снежного рода. Мы не умеем очаровывать, зато видим магию.

– И поэтому ты знаешь, какая еда отравлена?

– Вас не собирались травить. Всего лишь одурманить.

– Как будто от этого становится легче.

– Сюда, – Эшер спускается к одному из домиков-землянок. – Места немного, извини.

– Ничего. Мы ведь на одну ночь.

У него всего лишь четыре комнатки – спальня (она же гостиная и прихожая), ванная, кухня и кладовка. По сравнению с двенадцатью комнатами в жилище Оррина, почти аскетизм.

Не найдя ничего, на чём можно спать мужчине комплекции Эшера, решаю сразу об этом спросить.

– Где мне спать?

– Кровать подойдёт?

– Только если я буду в ней одна.

– Разумеется, – он впервые улыбается, и эта улыбка, искренняя и чуть удивлённая, отчасти рассеивает мою подозрительность. – Я посплю на полу.

Пол здесь земляной, возле кровати застеленный шкурами.

– Холодно же.

Не говоря уж о том, что грязно…

– Если обернуться, то нет.

Вроде бы всё прояснили, можно ложиться, но тревога и бессильный гнев на ситуацию в целом перебивают весь сон. Почему-то теперь я не сомневаюсь: если б не Эшер, меня бы действительно отдали кому-нибудь из сыновей Оррина. Например, Териону. Это настолько страшно и мерзко, что даже дневную усталость отодвигает на задний план.

– Может, стоит забрать Рраяра? Ну и пусть будет скандал, зато с ним ничего не случится.

– Ему ничего не сделают.

– Да? А вдруг на него такие же планы, как на меня?

Знаю, он маг и тоже имеет вторую ипостась, но…

– С мужчиной такое не выйдет. Стае нужна свежая кровь, так что он просто проведёт эту ночь с девушками. Понимаю, это оскорбительно, но гораздо лучше, чем то, что могло случиться с тобой.

– Рабство? – уточняю, мысленно содрогаясь.

Эшер отводит взгляд.

– Сыновья Оррина и лучшие мужчины деревни намеревались разделить тебя между собой. И если бы ты забеременела, а по запаху это становится ясно уже через пару часов, тебя бы оставили здесь до самых родов, чтобы забрать ребёнка. За это время ты могла бы привыкнуть и уже никуда потом не уйти.

Даже представить жутко! Выносить и родить ребёнка, чтобы тут же навсегда бросить его, крошечного и беспомощного; или всю жизнь провести рядом с насильником, смирившись, что он может делать это снова и снова!

– Спасибо, что вмешался, – говорю, крепче сжимая пальцы, чтобы унять дрожь. – Как вернёмся в Барриар, я найду, чем тебя отблагодарить.

Он кивает и, помедлив, осторожно произносит:

– Я должен был рассказать, чтобы ты, пока мы здесь, была начеку, но не думай, что все оборотни такие. Оррин не жесток: он заботится о своём роде, да и женщинам без защиты не выжить. Лес полон опасных созданий. Стае нужны мужчины, чтобы давать им отпор. Даже в самом худшем случае с тобой бы хорошо…

– Давай не будем больше об этом! Верю, что у них есть причины вести себя так подло, но ничто не заставит меня провести тут хоть один лишний час!

Моё нежелание продолжать разговор Эшер воспринимает чересчур буквально. Он превращается в кота. Большого светло-серого кота с чёрными пятнами на плотной пушистой шерсти, роскошными усами, умными жёлтыми глазами и бесподобным хвостом. Кошки всегда действовали на меня умиротворяюще, а такие шикарные звери и вовсе были недосягаемой мечтой.

– М-р-р? – вопросительно мурчит кот, смешно дёргая кисточками на аккуратных ушках.

– А ведь ты тут самый красивый! – улыбаюсь, чувствуя, как напряжение медленно отпускает. – Гораздо лучше всяких там золотых кошек!

– У-р-р-у, – соглашается он, потираясь щекой о мой бок.

Забыв, что это не домашний питомец, а едва знакомый мужчина, глажу его по гибкой спине, чешу за ушами, пропускаю мягко струящуюся шерсть сквозь пальцы. Басовитое мурчание отдаётся приятной вибрацией, от которой чудесным образом становится легче. Приступ бессильной злости быстро сдаёт позиции, уступая место чему-то светлому и согревающему – надежде, спокойствию?

Понятно что, вся эта лесная эпопея очень некстати, но всё ещё образуется. Мы доберёмся до города и через первую же дверь вернёмся в Барриар, к Лену. А как только переступим порог дома, я утащу его в спальню и заставлю, наконец, закончить начатое.

И про это местечко мы не забудем. Наверняка он найдёт способ приструнить оборотней.

Рраяр же пусть сегодня наслаждается женским обществом. Вряд ли он против. Если даже что-то пойдёт не так, магия у него всегда при себе.

Когда восторги поутихли, я всё-таки вспоминаю о приличиях и выпускаю могучую шею кота из объятий.

– Давай спать. Завтра у нас будет долгий день.

Но Эшер то ли не понимает, полностью отдав управление телом второй половине, то ли раздумал спать на полу. Он ложится рядом, обвивает длинным хвостом мою ногу и тихонько тарахтит, уткнувшись носом в волосы. Обескураженная от столь внезапного проявления симпатии, с минуту решаю, как реагировать. Стоит ли относиться к этой меховой грелке так же, как к человеку, мужчине? Наверное, да.

– Эшер…кхм… отодвинься, пожалуйста.

Сопение в ухо становится громче. Оборотень старательно притворяется спящим и даже не думает исполнять просьбу.

Я отползаю сама. Кровать не очень широкая, но расстояние в две или три ладони соблюсти можно. Можно – если только оба участника действуют заодно, а это явно не наш случай. Кот по-пластунски подползает ближе, щекотно утыкается в шею мокрым носом и в довершение кладёт лапу мне на бедро.

– Я так не усну! – возмущаюсь.

А он, абсолютно довольный собой, опять начинает мурчать.

Ладно. Будем сегодня считать его крупногабаритной версией Зара.

Вздохнув, смиряюсь с пушистым соседом и закрываю глаза. То ли из-за накопившейся усталости, то ли благодаря убаюкивающему урчанию сон приходит на удивление быстро.

Мне снится бесконечная гонка на чёрном мотоцикле. Мимо проносятся огни ночного города, вспышки чужих фар. Шум ветра сливается с рёвом двигателя, а в груди нарастает безграничный восторг и чувство полной свободы.

Ночь пролетает одним мгновением.

К счастью, утром в кровати никого нет. Зябко поёжившись от прохладного воздуха, оглядываюсь в поисках источника разбудившего меня шума. Стук доносится из другой комнаты. И чего это Эшеру не спится? Солнце ещё даже не встало!

Неохотно расставшись с одеялом, заглядываю за занавеску, отделяющую одно помещение от другого, и натыкаюсь взглядом на большой щит, связанный из нескольких тонких жердей. Сооружение отдалённонапоминает плот. Мы собираемся куда-то сплавляться?

– Доброе утро, нисса, – здоровается оборотень, отвлёкшись от работы.

– Доброе, Эшер. Что это такое?

– Я хотел попробовать сделать дверь. Вдруг, у тебя получится ею воспользоваться?.. Не очень, да?

В его детище зияют дыры: неровные жерди трудно подогнать друг под друга, не оставив зазора, но всё это мелочи. Почему он догадался смастерить дверь, а я – нет?

– Честно говоря, даже не знаю. Попытаться точно стоит, если получится, кучу времени сэкономим… Рраяра ещё не было?

– Наверное, он придёт позже. Когда хоть немного отоспится. Разогреть завтрак?

– Давай подождём его. Помочь тебе закончить? Я, правда, не знаю, как именно это всё делается, но…

– Я вообще дверь последний раз видел лет сорок назад, – добродушно усмехается кот. – Придумаем что-нибудь.

– Просто ослабь верёвку и засунь между жердей палку, чтоб за неё можно было тянуть, – лениво вмешивается Рраяр, через окно наблюдающий за нашими изысканиями. – Лишь бы не разваливалось, детали тут вообще не важны. А вот саму дверь лучше обтянуть тканью, чтоб не просвечивало. Так проще настроиться.

Вопреки ожиданиям, выглядит он свеженьким и хорошо отдохнувшим.

– А я-то думала, после бурной ночи ты будешь едва ползать! Что, у вас что-то не получилось?

Мне гадко думать о том, как он провёл эту ночь. Но знать им об этом не обязательно.

Эшер, удивлённый моим ехидным тоном и видимым отсутствием ревности, недоумённо смотрит на пребывающего в приподнятом настроении джаройя. Встречу любящих супругов он представлял явно не так.

– Две сексуальные шатенки до праздника, две весёлые сестрички-блондинки – после и одна потрясающе страстная брюнетка с утра, – с гордостью перечисляет джарой свои достижения. – Даже не хочется уходить. Может, задержимся на денёк?

– Меня ждёт Аллеон.

– Так вы всё-таки не муж и жена? – спрашивает оборотень, склонив голову на бок.

– Нет!

– Формально – да, – возражает Рраяр. – Но люблю я другую, а её вообще дома два других мужа ждут.

– Один.

– А тот смазливый мальчишка-раб? Выбросишь, как наиграетесь?

– Медиф больше не раб! Я бы с радостью его отпустила, если б могла!

– Он будет полным кретином, если не найдёт способа с тобой переспать. А как только это случится, ты ни за что от него не откажешься: лисилаи не зря так ценятся женщинами.

– Хватит, Рраяр. Я начинаю думать, что ты мне завидуешь.

Громогласно расхохотавшись, он перепрыгивает низкий подоконник и уверенно шагает в сторону кухни. Проголодался, наверное, после ночных подвигов.

Эшер молча возвращается к незаконченно двери, а я стою рядом на случай, если всё-таки ему потребуется помочь. Ну, и ещё потому, что не хочу слышать джаройя.

– Итак… – произносит кот после паузы, – у тебя правда трое мужчин?

– Вроде того, – признаю хмуро.

– И как они друг с другом ладят?

– Ещё не знаю. Рраяр с нами не живёт, а с Медифом мы только пару дней назад познакомились.

– Хватит сплетничать, – укоряет Рраяр, возвращаясь с толстым бутербродом. – Давай-ка поговорим серьёзно. Не рассказывай своему сииру, что чуть не стала общественным достоянием, поняла?

– Предлагаешь обманывать мужа?

– Так будет лучше.

– Нет.

– Послушай меня, наивная простушка. Если ты расскажешь, он тут всё разнесёт. Деревня погибнет.

– Тут больше двадцати оборотней! – обеспокоенно вмешивается Эшер.

– Ты, похоже, никогда не видел сииров, приятель. Любой из оборотней будет ему на один укус. Как раз в пасти поместится.

– Но так же нельзя! – в голосе мужчины столько неподдельной тревоги, что я просто не могу промолчать.

– А договариваться, что толпа здоровенных мужиков по очереди изнасилуют женщину, можно?!

– Не все оборотни плохие, – тихо говорит он, опустив взгляд.

– Вот именно. А Аллеон сейчас злой и нервный, разбираться он точно не станет.

– Лен не злой.

– То, что он ласков с тобой, ещё ничего не значит. Сииров не зря назначают солтрэнами. Вынося наказание, они бывают неумолимы. Не говоря уже о том, что оборотни угрожали тебе, его тиали. Он их буквально растерзает – с кровью на стенах и ошмётками на земле. Без сильных мужчин деревня останется беззащитной. Нежить быстро добьёт оставшихся.

Нет, не верю. Рраяр понятия не имеет, о чём говорит. Я не встречала мужчины мягче Лена. Он не устроит безоглядного геноцида.

– Аллеон не чудовище. Он не жесток и никогда не причинит зла невиновному. Поэтому, если потребуется, я лично открою переход и провожу его к Оррину. Пора перестать опаивать тех, кто попадает сюда, надеясь получить помощь. Даже передать не могу, как это низко! У тебя ведь есть та, кого ты любишь, Рраяр. Представь, что она бы оказалась в этой деревне, и вместо помощи её бы…

– Заткнись! – срывается он, дико сверкая безумными чёрными глазами.

Я испуганно замираю. Никогда ещё я не видела его таким. Один лишний вздох или взгляд – и бросится, загрызёт.

– Там моя сестра… – мучительно выдыхает Эшер в повисшей тишине. – Она замужем за Золотым, и они ждут ребёнка. Я не смог уговорить их уйти со мной… Если деревне суждено исчезнуть, я должен остаться.

– Не спеши отчаиваться, Эшер. Аллеон не из тех, кто совершает необдуманные поступки. Уверена, он всё поймёт и найдёт способ разрешить проблему настолько мирно, насколько это вообще возможно.

– Я хочу присутствовать при вашем разговоре, – непреклонно произносит кот.

– Хорошо.

– Ты бы поосторожнее, блохастик, – прищуривается всё ещё злющий Рраяр. – Советую перед встречей с Аллеоном и тем, вторым, двинутым на ролевых играх, забыть все мысли, что бродят сейчас в твоей голове. Их сразу почувствуют и среагируют так, что даже мяукнуть в оправдание не успеешь.

Эшер на меня злится? Он задумал что-то плохое?

Ещё раз, очень внимательно, смотрю на мужчину, но не вижу ни ненависти, ни злости. Оборотень выглядит подавленным и в то же время спокойным, решительным.

Отобрав у него дверь, джарой приставляет её к ближайшей стене, проводит рукой с той стороны, где должны бы быть петли, и командует:

– Попробуй открыть, мелочь. В твоих же интересах, чтобы сработало.

– Вот поэтому тебе никогда и не стать приятным собеседником, – брюзжу я скорее по привычке.

Домой очень хочется, так что к делу подхожу со всей возможной ответственностью. Закрыв глаза и настроившись на переход, кладу руку на шершавую палку, тяну тяжёлую конструкцию на себя – и слышу слаженный разочарованный вздох.

– Не получается, – констатирую очевидное.

– Почему?

– Потому что она не верит.

– Сам бы попробовал!

– Конечно, лучше было бы поставить дверь между комнатами, но тут всё из ткани, – продолжает он размышлять вслух. – Подумай как следует, Эшер, есть в этой деревне хоть что-нибудь открывающееся?

Сначала оборотень хмуро растирает лоб, а затем его лицо обнадёживающе светлеет:

– Подвал в доме Тарис!

– Показывай. Всё лучше, чем снова тащиться по лесу.

Несмотря на раннее утро, в доме сестры Эшера, расположенном немного ближе к центру, уже не спят. Тарис, такая же высокая, черноволосая и подкупающе-спокойная, как и её старший брат, пытается развешивать выстиранную одежду. Муж, великан с неожиданно доброй улыбкой, настойчиво отбирает у неё деревянный таз.

– … не поднимай! – отчитывает он мягко. – Займись лучше завтраком.

– Да его только разогреть! Ты же ещё вчера всё приготовил! Отдай, мне вещи, Кир, они не тяжёлые.

– Доброе утро, – приветливо здоровается Эшер.

При виде сестры его серьёзное лицо меняется: нежность и забота смягчают мужественные черты, делая оборотня моложе.

– Шер! Доброе утро! – оживившись было, женщина почти сразу перестаёт улыбаться и переводит внимательный взгляд на нас с Рраяром. – Зашли попрощаться?

– Моя сестра Тарис и её муж Киррин, – представляет Эшер. – Ну а вас тут и так все знают.

– Идёмте в дом, – Киррин приглашающе машет в сторону входа. – Мы как раз собирались завтракать.

– Хорошая идея, – неожиданно соглашается Рраяр и, пока хозяева не слышат, в полголоса уточняет: – Скажи-ка, мой пушистый приятель, твоя сестра тоже видит магию?

– Да. Почему ты спрашиваешь?

– Потому что, если ты не уговоришь её дать мне прикоснуться к животу, у твоего племянника будут проблемы… О, ну перестань! Не делай такие испуганные глаза, ты же мужик, соберись!

– Но откуда ты… – побледнев, Эшер не знает, что делать: поверить на слово чужаку и рискнуть, подпустив его к ещё не рождённому малышу, или бежать на поиски местного доктора. Наверняка, таковой тут имеется.

– Я маг. Было бы просто отлично, если б никто ничего не заметил, но раз вы такие одарённые, приходится спрашивать разрешения.

– Я с ней поговорю.

Проводив его взглядом, оборачиваюсь:

– С ней что-то не так?

– Думаешь, я бы не поленился тратить силы на тех, у кого и без меня всё нормально?

– Думаю, что раньше не замечала в тебе зачатков гуманизма.

А он, вместо того, чтобы ехидно усмехнуться и ответить какую-нибудь гадость, вдруг отворачивается.

– Много ты понимаешь… – небрежно бросает находу.

Невероятно, но я, кажется, его обидела. Обидела Рраяра! Поверить не могу! Он в кои-то веки затолкал свою желчь подальше и попытался сделать доброе дело, а я, как всегда, заподозрила самое худшее.

– Извини, – говорю тихо, догнав его в первой комнате.

Да, иногда ссориться с ним весело, но быть чёрствой в важных вопросах – совсем другое. Вдруг, этот случай – начало его очеловечивания?

Несносный тип хмыкает через плечо.

– Доверчивая ты всё-таки. Глупая.

Оторопев, даже с шага сбиваюсь.

– Больше никогда в жизни не попрошу у тебя прощения!

– Ну-ну.

– Вот увидишь!

И только созерцая удаляющуюся спину, каким-то мистическим образом излучающую насмешку, ловлю себя на мысли, что Рраяр ухитрился поселиться не только в моей жизни и снах, а ещё и в планах на будущее.

Надо срочно возвращаться в цивилизацию!

На свете нет никого более мнительного, чем мамы, в том числе будущие. Тарис позабыла про завтрак, и к тому моменту, как я захожу в спальню, Рраяр с немыслимой для него деликатностью уже касается её круглого живота. За спиной джаройя, сурово сдвинув брови, грозной горой стоит Киррин, готовый в любую секунду от души врезать тому, кто посмел расстроить и напугать его дорогую жену.

– Спасибо, – произносит она с облегчением, перестав напряжённо прислушиваться к сыну. – Больше не болит и не тянет.

– Слышал? Выдохни, папочка, всё у вас хорошо.

– Не пугай гостей, Кир! Если есть что-то, чем мы можем вас…

– Я бы с радостью посмотрел ваш подвал!

– Подвал?

– Просто покажи его Дариссе, Тари.

Заинтригованная хозяйка послушно ведёт меня в кладовку, где на полу лежит квадратный деревянный щит.

– М-да-а, – озадаченно окидывает его взглядом Эшер. – Поднимешь?

– Попробую… А ты помолчи, вредитель! Чтобы ни звука!

Если и сейчас ничего не получится, придётся нам всем два или целых три дня уныло тащиться по непроходимому лесу.

Грубо сколоченный люк оказывается тяжёлым. Поднапрягшись, поднимаю его на высоту колен – этого должно быть достаточно, чтобы стало понятно, вышло у меня или нет, но посмотреть и узнать ответ вдруг становится страшно.

– Подожди, сразу не ныряй! – проясняет ситуацию Рраяр. – Подержи так немного. Пусть попрощаются.

Я бы попрыгала от радости, что всё вот-вот кончится, но удерживать вход приоткрытым слишком трудно, а отпустить, чтобы потом попробовать снова, не хватает духу.

Как же хочется побыстрее уйти и никогда не видеть больше ни одного золотого кота! Обнять Аллеона, своими глазами убедиться, что Медиф поправляется… Но, краснея от натуги, нетерпение приходится сдерживать, чтобы дать Эшеру в последний раз поговорить с сестрой – единственным на все миры родным человеком. Больше им, наверное, не увидеться, а отпускать близких всегда нелегко.

– Здесь моя судьба, – улыбается Тариса, прижимаясь спиной к груди мужа, – а твоя ведёт тебя дальше.

– Не будь такой мелочной, мелочь, – шепчет мне на ухо Ррар и усмехается собственному каламбуру. – Парень тебе помог, так скажи, что дашь ему снова навестить родственников!

Вместо ответа кошусь на него, как на умалишённого: мы с Леном и так чуть ли не из каждого путешествия по живому «сувениру» привозим! Я ещё с инкубом не разобралась, чтобы хоть что-то обещать оборотню!

– Вам пора, – ласково напоминает Тариса, выпуская брата из объятий. – Мы будем в порядке, обещаю.

– Откидывай крышку, – даёт отмашку джарой, – могла бы давно уже и сама догадаться.

Когда-нибудь, в один прекрасный-прекрасный день я ему отомщу!

Для надёжности беру Эшера за руку, Рраяр, увидев это, хватает меня за локоть. Такой дружной компанией мы и покидаем деревню оборотней.

Очутившись в холле особняка, тут же выпутываюсь из чужих рук, но бежать на поиски Аллеона не позволяет совесть. Насчёт Рраяра я не волнуюсь, а вот кот смотрит на окружающие его вещи с любопытством и лёгкой растерянностью.

– Идёмте, я провожу вас в гостиную. Фарн позаботится о еде. Вы позавтракаете, а я пока найду Аллеона или…

– Дари! – он вылетает прямо из ярко-белой вспышки посреди коридора и сразу сжимает меня в крепких объятиях, пытаясь гладить, целовать и говорить одновременно. – Я так за тебя волновался, где ты была? Всё нормально?

– Фу, как трогательно…

Чувствуя себя, как дома, Рраяр обходит его, чтобы нагло развалиться в кресле. Эшер с небольшой задержкой тоже проходит в гостиную, но усаживаться не спешит.

– Где ты была? – уже спокойнее повторяет Лен, окинув незнакомого гостя беглым взглядом.

– В лесу! Мы с Рраяром пробыли там два дня, а потом нашли оборотней. Представляешь, у них ни одной двери на всю деревню!

Видимо, Аллеон тоже кое-что знает об оборотнях.

– Они ничего тебе не сделали? – спрашивает, а взгляд красноречиво мечется между моим животом и Эшером.

Невероятно, но смелого оборотня пробирает. Он отступает на шаг, однако отвечает, как всегда, спокойно:

– Никто к ней не прикасался.

– Это Эшер, Лен, он мне помог! Даже не знаю, что бы я без него делала…

– Ты вообще могла не вернуться, – не выдерживает Рраяр и провокационно усмехается: – Следует лучше охранять свою жену, иначе скоро у неё наберётся с десяток мужчин, а тебе как старшему с ними возиться.

Дурацкая шутка! Я никогда бы не согласилась считать мужем кого-то из тех оборотней!

– Признаю, что ты спас Дариссу, Рраяр. Если будет нужна помощь, я не откажу. Но только в рамках закона, конечно же… Что касается тебя, оборотень…

– Я пообещала Эшеру, что отблагодарю его. Ты можешь завтра показать мне, как снять деньги со счёта?

– Нет, – Аллеон даже в лице не меняется, а вот я растеряна и ошарашена.

– Нет?

– Будет лучше, если мы решим этот вопрос между собой.

– Но ведь я…

– Позволь мне самому разобраться, Дари.

Всё-таки это неловко. Давала обещание я, а исполнять будет он?

– Просто поверь, так надо.

Они с Эшером обмениваются взглядами – оценивающими, долгими, но без угрозы.

– А я, пожалуй, хочу получить свою благодарность прямо сейчас! – подозрительно-радостно заявляет Рраяр. – И только попробуй вмешаться: имею полное право!

С этими словами он вальяжно подкрадывается и неожиданно вжимает в стену, впивается в губы агрессивным, грубым поцелуем. Поцелуем-оскорблениением. Терзает и терзает, не обращая внимания на возмущённое мычание, превращая в игру попытки его укусить и удерживая у груди мои руки.

Какого чёрта он лезет ко мне, если у него уже есть любимая?!

Как он смеет вообще так унижать меня перед Леном!

Вырвавшись, со всей накопившейся злостью и разочарованием толкаю его.

– Ты всё испортил!

Рраяр слушает. Внимательно смотрит в глаза, выжидает ещё две-три секунды, а потом привычно кривит губы в ухмылке:

– Так-то лучше.

И это почему-то обиднее всего. Он не понял. Не захотел и на сантиметр отойти от своих привычек, наслаждаясь тем, что все вокруг считают его сволочью, выпячивая это наслаждение напоказ.

Я ведь с самого начала знала, что по-человечески с ним нельзя, догадывалась, что, почувствовав слабину, он растопчет и посмеётся, так почему же теперь так гадко?

Не потому ли, что за время, проведённое вместе, был момент (один и совсем крохотный), когда Рраяр мне почти нравился, а он ведёт себя так, словно те дни ничего не значат?

Словно я ничего не значу.

– Раз мы в расчёте, уходи.

И он уходит. С улыбкой победителя, неоднократно доказавшего своё превосходство.

Купол, не позволявший Аллеону вмешаться, рассыпается.