Текст книги "С нежностью цвета огня (СИ)"

Автор книги: Аадет Тэль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Лен сидит за столом, делая какие-то пометки в блокноте. Ради чего он всполошился посреди ночи?

– Не спится?

Оборачивается, с улыбкой разглядывая мою закутанную в одеяло сонную фигуру.

– Прости, что разбудил.

– Я сама проснулась. Так чего ты сидишь?

– Час назад со мной связались из Ассоциации.

– Фантастика! – ворчу, ставя на плиту чайник. – Ты в отпуске, в безмагическом отражении, но они тебя и тут отыскали! Что-то случилось, что ли?

– Срочная работа. Нужно помочь одному из наших дипломатов в Талассе.

– Помочь?

– Фактически, убедиться, что он благополучно покинет то отражение. Начальство решило, что мы с тобой – лучшие кандидаты на внеочередную командировку.

–. Но почему именно мы, да ещё и так срочно?

– Это же Таласса, – многозначительно усмехается Лен.

– Ну да. Боюсь даже представить, что там у них случилось. Отправляемся прямо сейчас?

– Сначала ненадолго вернёмся в Наирру. Мне нужно взять кое-какие вещи и подходящую одежду. Тебе тоже следует выбрать себе что-нибудь с учётом их моды. Кто знает, насколько мы там задержимся?

– Сессия кончилась, а выспаться всё равно не получается, – сетую философски.

– Прости. Хороший был сон?

– Не помню. Только не говори, что мне снова…

– Нет. Тебе снился я.

– Значит, хороший. Что хоть рассказывала-то?

– Возмущалась, что хвост слишком длинный и жёсткий, – хмыкает он весело.

– Ну так это правда! Послушай, а как ты вообще тут превращаешься? Тут же нет магии!

– Это не магия. Это – суть, Дари. Я остаюсь сииром независимо от мира, в котором нахожусь.

Раз уж поспать больше не выйдет и впереди целый день в одном из самых раздражающих миров, я достаю из холодильника всё, что успела скопить за время экзаменов.

– Как думаешь, сможешь сама открыть нам проход? – интересуется Аллеон, раскладывая по тарелкам остатки ужина. – Ехать до Ассоциации недалеко, но так мы могли бы отправиться прямо отсюда.

– Не знаю. Вдруг, нас с тобой снова закинет непонятно куда?

– По-моему, попытаться всё-таки стоит. Даже если ничего не получится, просто наймём проводника.

Проникнувшись ответственностью, сосредоточенно вспоминаю всё то, что успела узнать о переходах. Вроде бы, ничего сложного: настроиться на связь с нужным отражением и открыть дверь – куда уж проще? Но уверенности, что всё получится, у меня нет. С другой стороны, откуда ей взяться, если я ещё ни разу не пробовала?

– Если боишься…

– Нет. Я хочу попробовать сама. Надо же когда-нибудь начинать.

– Отлично. Нам в любом случае ничего не грозит, так что не волнуйся.

Однако когда вещи оказываются собраны, а недовольный Зар надёжно заперт в переноске, меня всё-таки одолевают сомнения. Замерев перед дверью, я не решаюсь даже дотронуться до ручки, опасаясь, что по неопытности втяну нас в очередные неприятности.

– Дарисса, – мягко зовёт Лен, устав просто стоять, и опускает ладонь мне на талию. – Закрой глаза. Подумай о нашем доме. Вспомни сад. Тебе ведь там понравилось? Ты ещё его не забыла?

Как можно забыть столь великолепное место?

– Разумеется, нет!

Второй рукой он гладит меня по плечу, спускается к локтю и, наконец, берёт за запястье, вытянув его вперёд.

– Тогда представь, что эта дверь ведёт туда и поверни ручку.

Пальцы медленно ложатся на прохладный металл.

– Ну же, смелее, – подбадривает Лен. – Это легко.

Может, и легко. Но только если ты вырос там, где в магии нет ничего необычного. Мне же, привыкшей к совсем другой реальности, верить в неё всё ещё трудно. Не говоря уже о том, чтобы совершать чудеса самой.

– Просто открой.

Не глядя, быстро поворачиваю ручку и без раздумий шагаю вперёд. В конце концов, в худшем случая мы всего лишь окажемся в комнате. А в лучшем…

– Ты молодец! Теперь можно…

Он внезапно осекается, и я тут же встревожено оглядываюсь. Мы и в самом деле стоим на крыльце его дома, однако внимание Аллеона привлек вовсе не пейзаж, а моя рука.

– Почему браслет изменился?

Символ, который прежде исправно светился белым и успешно заменял мне фонарик, теперь отчего-то поменял цвет на малиновый.

– Из-за вчерашнего.

– Но ты ведь…

Он что, превратился в сиира раньше, чем я это заметила?

– Видимо, полуоборот тоже засчитывается.

Поняв, что ничего страшного не произошло, отмираю:

– Но это же здорово! Самое сложное уже позади, и тебе осталось только покусаться?

– Этого не будет, – непреклонно заявляет Аллеон. – Я не собираюсь снова тобой рисковать.

– Да ладно тебе нагнетать, Лен! Это же быстро.

– Нет. В тот раз нам сильно повезло. Повторять и испытывать удачу я не хочу.

– Но это ведь не пустяк!

– Вот именно! Не пустяк! Я мог навредить тебе. Мог сделать больно или даже всерьёз ранить и не понять этого! Поэтому, нет, Дари. Не проси.

– А если поискать какую-нибудь лазейку? С оборотом же получилось.

– Тут так не выйдет. Метка принадлежности или есть, или её нет.

– Зачем вообще кусать? Почему нельзя по-другому?

– Это знак доверия. Ты добровольно подставляешь другому своё самое уязвимое место.

Похоже, придётся что-то придумать. Раз уж самое неоднозначное уже сделано, глупо будет остановиться и упустить шанс из-за какой-то гипотетической угрозы. Вчера же он обернулся и ничего особенного со мной не случилось!

Глава 10

– Мне начинает нравиться эта затея, – тянет Лен, заинтересованно разглядывая моё графитово-серое бархатное платье.

Перерыв весь гардероб, изрядно поредевший после возвращения нарядов Вайол хозяйке, я нашла только два платья, подходящих для взыскательной Талассы. Это и оставшееся с прошлого путешествия тёмно-бордовое. Мужчинам легче: они носят вполне обычную одежду, а вот женщины там даже на послеобеденную прогулку наряжаются так, словно идут на королевский бал.

Увидев Аллеона в странном коротком пиджаке я озадачилась было, но тут в голове всплывает подходящее слово. «Дублет»! Они до сих пор в них ходят! Впрочем, конкретно этот совсем не выглядит экспонатом музея. Агрессивное сочетание тёмно-красного и чёрного смотрится просто сногсшибательно. Уверена, таласские дамы оценят.

– Тебе, конечно, очень идёт, но, может, переоденешься во что-то менее… провоцирующее? Иначе, боюсь, мне снова придётся отгонять от тебя всех жаждущих более близкого знакомства.

– Нет, – смеётся Лен. – Мне нравится, как ты на меня смотришь.

– Серьёзно, надень что-нибудь другое.

– Это форма, Дари. Мы отправляемся туда по работе, и все должны видеть, что я – инспектор. Никто не посмеет вести себя со мной так же, как с другими мужчинами.

– А в прошлый раз…

– Если бы стало совсем плохо, я подтвердил бы свои права, и даже самая настырная женщина сразу б отстала.

– Почему тогда ты этого не сделал?!

– Зачем? – улыбается он невинно. – Ты же и так меня защищала.

Отворачиваюсь, чувствуя себя непроходимой тупицей. Ну да, Аллеон – инспектор, он бывает в разных мирах, и вполне логично, что у него есть неприкосновенность. Но ведь я действительно волновалась! А он развлекался, хотя в любой момент мог всё прекратить!

– Не злись! – просит, прижимая меня спиной к своей груди.

Обидно, но не вырываться же теперь. Глупо получится. Однако обнимать в ответ я всё равно не спешу и молча передёргиваю плечами.

– Не злись, – повторяет он и, уткнувшись в волосы, шепчет: – Знаешь, как приятно было, что ты обо мне заботишься?

– А чувствовать себя полной дурой – тоже приятно?

– Я этого не хотел.

После всего, что было прежде, он просто хотел получить подтверждение, что нужен мне. А заодно немного поднять себе настроение. Вполне понятно и ожидаемо.

– Я не столько на тебя сержусь, сколько на свою глупость. Раздражает, что ничего толком не знаю. Даже банальных вещей! Любой ребёнок в курсе, а я – нет.

– Ты быстро освоишься. Я помогу.

– Ты так и не рассказал мне про расы.

– Это поправимо. Начнём прямо в Мелвии, а дома продолжим.

– Ладно, – вздыхаю.

Лен выжидающе молчит, не торопясь меня отпускать. Оборачиваюсь к нему – так и есть, взгляд настороженный. Какой же он всё-таки… недоверчивый! Уверена, сам понимает, что мелкие ссоры ничего не значат: их не избежать, как-никак, мы в разных мирах выросли, но всё равно каждый раз ждёт, что я выкину что-нибудь этакое!

– Сколько можно? – спрашиваю тихо и, не дожидаясь ответа, целую его.

Широкие ладони ласково обхватывают моё лицо, не давая раньше времени отстраниться. Мне и не хочется: слишком хорошо стоять вот так, прижавшись к любимому мужчине, и нежиться в его руках. Неспешный, уверенный поцелуй отодвигает на задний план все сомнения и тревоги, зато будит желание задержаться дома ещё на часик-другой.

– Нельзя… – Лен с сожалением пресекает мою попытку снять с него рубашку.

Не споря, утыкаюсь лбом ему в грудь и прикрываю глаза.

– Этот месяц…

– … безумно долгий, да? – чуть хрипло смеётся он, крепче сжимая объятия. – Но мы обязательно справимся.

– Осталось всего несколько дней, – напоминаю ободряюще. – Идём. Попробую открыть дверь в Мелвию, на ту площадь с рабами. Уж такое-то мне никогда не забыть.

Он неохотно отпускает и даже делает маленький шаг назад.

Пытаясь собраться с мыслями и настроиться на предстоящее испытание, иду к ближайшей двери. Хорошо, если удастся сбежать из Талассы сегодня же. А если нет, то нужно просто пережить эти дни, ни во что не влезая.

– Дари! – окликает Аллеон и, встретив мой вопросительный взгляд, несколько виновато улыбается. – Я люблю тебя. Постарайся, пожалуйста, не угодить в неприятности.

– Ты прямо мысли мои прочитал… И вообще, буквально пять минут назад мне казалось, что это я буду просить тебя быть там поосторожнее!

– Может быть, откроешь переход к зданию Ассоциации? Там мы сразу могли бы нанять машину.

– Попробую.

В этот раз действую гораздо увереннее. Некоторые сомнения в успехе, конечно, ещё присутствуют, но они скорее подстёгивают испытать себя, чем тормозят. Убедившись, что Лен рядом, закрываю глаза, отчётливо вспоминаю нужное здание и открываю дверь.

Нас окутывает шум оживлённой улицы: ненавязчивая музыка, весёлые женские голоса, звуки проезжающих мимо немногочисленных машин. Оглядываюсь. Мы снова в Мелвии, она всё такая же прекрасная и сияющая, но любоваться городом совершенно не хочется. Не после того, что я видела здесь в прошлый раз. И как только эти люди, в буквальном смысле считающие себе подобных вещами, ухитрились создать подобную красоту?

– Умница! – довольно улыбается Аллеон, целуя меня в висок.

– Практика сказывается.

На нас с любопытством поглядывают, но, видя причудливые символы на его пиджаке, подходить никто не торопится.

– Машины должны быть неподалёку. Сейчас найдём.

Памятные гибриды повозки и автомобиля находятся за углом. С комфортом расположившись в салоне, спрашиваю:

– Расскажешь, куда именно мы едем?

– В гостиницу, где поселили Келта.

– Поселили?

– Да. Его сюда пригласили и любезно предоставили жильё. Бедняге приходится жить прямо под боком у заинтересовавшейся им женщины.

– Ну, началось… А почему он просто не переедет?

– В любой другой гостинице ему выделят комнатушку размером с чулан. Деньги тут не помогут. Мужчина, занимающий нормальный номер, будет оскорблять нежные чувства остальных гостей.

– Какая тонкая душевная организация…

– Зная это, леди Луассис пользуется имеющимися у неё преимуществами. Заставить напрямую она не может, но очень удачно удерживает Келта тут, используя обходные пути. Есть опасения, что скоро нисса совсем перестанет выбирать средства.

– А вдруг…

– Со мной ничего не случится, – весело улыбается Лен. – Я уже занят.

– Тут не женщины, а пираньи, – ворчу, вспоминая давешнюю блондинку. – Сомневаюсь, что их смутит наличие браслета.

– Ну, может, эти пираньи и попробуют немного меня покусать, но есть точно не будут.

Его слова не слишком-то успокаивают, но деваться уже некуда. Мы, похоже, приехали.

– И это – гостиница?! – вырывается у меня. – Да это же настоящий дворец!

– Гостевой дом леди Луассис, – педантично поправляет Аллеон, как и я, пребывающий под впечатлением от нашего временного жилища.

Необъятное сооружение, растянувшееся посреди зелёного парка, поражает воображение своим поистине королевским размахом. Сияющую белизну стен оттеняют отделанные золотом пилястры и позолоченные скульптуры, изображающие полуодетых прелестниц. Я даже боюсь представить, сколько в нём комнат! Сотни, а то и тысяча! Этажей всего три, но этот, с позволения сказать, «дом» и без того выглядит весьма впечатляюще.

– А вот и встречающие.

Внутрь гостиницы ведут пять арочных входов – три по центру и два по сторонам. Из средней арки к нам бодро, чуть не срываясь на бег, шагает высокий, радостно улыбающийся мужчина с перекинутой через плечо платиновой косой. Вероятно, он и есть наш несчастный клиент, жаждущий вырваться из цепких ручек местных красоток. Одна из них – яркая брюнетка в роскошном фиолетовом платье – отстаёт от него всего лишь на пару шагов.

– Нисс Элктар!

Надо отдать дипломату должное: облегчения в голосе почти не заметно. Зато взгляд, украдкой брошенный через плечо, сразу выдаёт его нервное и несколько зашуганное состояние.

– Нисс Шиор, – столь же степенно кивает Лен. – Дари, познакомься с моим хорошим приятелем Келтом Шиором. Келт, это моя жена Дарисса.

– Очень рад, нисса, – улыбается мужчина. – Вы очаровательны!

Присоединившаяся к нам в середине знакомства брюнетка вежливо дожидается, пока нисс Шиор поцелует мне руку, и сама первой протягивает ладонь Аллеону.

– Леди Луассис, – обворожительно улыбается она, сверкая на моего мужа глубокими голубыми глазами. – Я наслышана о Вас, нисс Элктар! Надеюсь, Вам и Вашей жене здесь понравится.

Символически склонившись к её руке, Лен собирается отвесить ответную любезность, но леди успевает первой:

– Вы, леди Дарисса, наверняка устали. Я сейчас же прикажу выделить вам комнаты и слуг. Можете делать с ними, что пожелаете. Отдыхайте и ни в чём себе не отказывайте.

От того, что она подразумевала, говоря, что со слугами можно делать, что угодно, становится не по себе, но я натягиваю на лицо благодарное выражение.

– Благодарю, леди Луассис.

– Полагаю, нисс Элктар, как и нисс Шиор, весь день будет занят скучными делами, но на это время Вы можете приобрести себе юношу или девушку по вкусу. После обеда товар для наслаждений выставят в холле.

От такого щедрого предложения даже приклеенная улыбка с меня сползает. Ещё чего! Я же вижу, как плотоядно она поглядывает на Лена! Я его тут ни на минуту одного не оставлю!

– В этом нет необходимости. Мы с Аллеоном собираемся сегодня вместе полюбоваться красотой Мелвии.

Наша небольшая компания как раз входит внутрь дворца, и я с трудом сдерживаю восторженный вздох: это не холл, а средних размеров площадь! Нежно-голубая отделка стен, белоснежный пол, мягкие, даже на вид удобные диванчики, на которых расположились похожие на сказочных фей гостьи. Картину портят только несколько полуобнажённых мужчин, стоящих на коленях возле своих хозяек.

Меня обескураживает взгляд женщин – они смотрят на рабов, как на домашних питомцев, этаких маленьких комнатных собачек.

И хорошо, если тем приходится просто стоять, ожидая команды. На кого-то госпожа уложила ноги, кто-то держит вазу с фруктами, пока хозяйка болтает с подругой, а кого-то и вовсе демонстративно унижают на потеху остальным гостям. Всего в паре метров от нас, перед ближайшим диванчиком, невероятно красивая, почти сверхъестественно тоненькая в талии, блондинка в облегающем нежно-голубом платье «воспитывает» коленопреклонённого слугу. Больно ухватив за чёрные кудри, она вынудила его сильно запрокинуть голову, а другой рукой с неожиданной силой сжимает выставленное на показ горло, нашёптывая что-то на ухо.

Неестественно серокожий для человека мужчина явно задыхается, но даже не пытается сопротивляться.

– О да, наша столица удивительна и прекрасна! – соглашается между тем леди Луассис, витая где-то в своих мыслях, а очнувшись, повелительно произносит: – Медиф!

Обернувшись, жуткая красавица с приветливой улыбкой, от которой у меня мороз по спине, кивает нашей провожатой и выпускает свою жертву.

Поднявшись на ноги, слуга подходит к леди Луассис и почтительно склоняет голову, внимая тихим распоряжениям.

Не пытаясь подслушать, рассматриваю его. Красивый, но по-эльфийски, что ли – настолько, что даже слишком. Интересно, что это за раса? Ни разу ещё не видела такой серо-смуглой кожи, загаром точно подобного не добиться. А ещё у него глаза очень странные, настолько прозрачно-голубые, что жуть берёт. У людей таких не бывает. Готова поспорить, в темноте они светятся!

– Медиф вас проводит, – с приятной улыбкой сообщает леди, закончив секретничать. – Не хочу, чтобы мои дорогие гости волновались о своей безопасности.

Когда Аллеон рядом, мне вообще ничего не страшно, но портить отношения до того, как мужчины закончат свои дела, плохая идея. К тому же, сам сиир от навязанного охранника отказываться пока не спешит, хоть и не похоже, что это его обрадовало.

– Вы очень щедры, леди, – благодарю я, потому что Лен на удивление молчалив.

Это, пожалуй, хорошо, что Медифа отправили с нами. Ему ведь не обязательно потом снова возвращаться сюда, к той женщине?

Перевыполнив обязанности гостеприимной хозяйки, леди Луассис удаляется, ненавязчиво подхватив под локоть мигом загрустившего нисса Шиора.

– Келт! Зайди к нам часа через четыре, – окликает Лен вдогонку. – Обсудим планы.

Тот, извернувшись, благодарно кивает, а Медиф уже выдвигается вперёд.

– Прошу за мной, леди и лорд Элктар, – произносит невыразительно.

Он субтильнее и явно моложе моего Аллеона, хотя юношей его не назвать. Молодой мужчина, а не подросток. Правда, такой каменно-равнодушный, что Фарн обзавидовался бы! Врождённое у него это, или местные дамочки так запугали?

Очевидно, леди Луассис надеется соблазнить меня этой невозможной, необычной красотой, и небезосновательно, надо признать, надеется, но Медиф понравился мне сугубо с эстетической точки зрения. Как безупречная скульптура, например, или хорошо написанный портрет. Он слишкомненастоящий, чтобы допустить мысль о чём-то, весомее взгляда.

Стены просторного коридора, в который он уверенно свернул после того, как мы миновали широкую лестницу, украшены полотнами с изображением отдыхающих на природе девушек в окружении разномастных красавчиков. Если бы не ошейники на некоторых из них, – практически пасторальные картины.

– Вот Ваши комнаты, лорд. Прошу.

Мы переглядываемся.

– Нас поселили отдельно? – уточняю на всякий случай.

Я возмущена, а вот Лен выглядит так, словно с самого начала ожидал чего-то подобного.

– Ваши комнаты не менее роскошны, госпожа, – уверяет отмороженный тип, почтительно кланяясь.

– Спасибо, конечно, но я буду жить с мужем!

Первой войдя в просторную гостиную, сверкающую от обилия белого, жду, что Аллеон зайдёт следом, но он отчего-то медлит.

– Дари, давай всё же посмотрим.

– Но…

– Просто посмотрим и выберем, где нам больше понравится.

Что примечательно, слуга совершенно равнодушен к его мнению. С места он двигается только получив мой неохотный кивок.

Нужные комнаты располагаются метрах в ста дальше по коридору. Первая из них выполняет функции гостиной и кабинета, а вторая, ожидаемо, спальня. И какая спальня! Треть пространства занимает гигантских размеров кровать, соблазнительно задрапированная золотистым шёлком. Разумеется, дело может быть и в безобидной любви к большой постели или привычке много вертеться во сне, но что-то я сомневаюсь. Стыдно представить, какие оргии можно устраивать на такой «игровой площадке». Человек на десять, не меньше.

Отпустив Медифа, мы с Леном усаживаемся в гостиной. Диван такой мягкий, что я почти тону и сидеть неудобно. Про его внушительные габариты и подозрительной формы подлокотники и вовсе стараюсь не думать. Проклятая Таласса! Я так скоро вообще параноиком стану!

– Тебе правда тут нравится? – любопытствую.

Комната, которую предлагали ему, выглядела как-то попроще и поуютнее.

– Если бы мы сюда не пошли, Медифа могли наказать. Строго. Уверен, леди Луассис ему не только охранять нас велела.

– Но и постараться разделить, чтобы подловить тебя одного, – хмуро подхватываю я. – Пусть даже и не мечтает!

Хмыкнув, Аллеон усаживается рядом и подгребает меня к себе под бок, обнимает за плечи.

– Ты правда хочешь посмотреть город?

– Хочу пройтись по магазинам. Ассоциация ведь выделила какие-то средства? Было бы неплохо пополнить гардероб, а то, по сравнению с другими гостями, мы словно бедные родственники, приехавшие искать милости «госпожи».

– Думаю, на одежду нам хватит. Перекусим или сразу…

– Давай лучше в кафе где-нибудь посидим. Ещё и охранник этот…

– Просто забудь. Он ещё меньше нас рад. Но Дари… – и непонятно умолкает.

– Что? – настораживаюсь.

– Пока мы тут, старайся не оставаться с ним наедине.

– Почему?

– Не зря же его к нам приставили.

Взволнованно завозившись, пересаживаюсь так, чтобы смотреть сииру в глаза.

– Ты считаешь, он воспользуется шансом и нападёт?

– Не совсем… Ты ведь знаешь, кто такие инкубы, да?

– Так он…?!

Вот знала же, что всегда есть какой-то подвох, но чтоб настолько…

– Нет, но похоже, – смеётся Лен, поглаживая мою талию. – Медиф из тех, кто не просто ощущает эмоции других существ, как я, например, но и может ими управлять.

Я хмурюсь: всё ещё не понимаю, к чему он ведёт. Не очень приятно, конечно, но где здесь опасность?

– Он ведь тебе понравился, – как-то слишком спокойно сообщает Лен, взглядом прося не перебивать и дослушать. – Даже эту симпатию можно раздуть до неудержимой жажды.

– Этого не будет!

– Если захочет, он с кем угодно такое провернёт, не сомневайся. Даже со мной или Келтом. Другое дело, что у нас есть кольца, и, в случае угрозы, артефакт тебя защитит. Но всё равно лучше не забывать, с кем имеешь дело.

Забудешь тут… Разумеется, меня возмущает то, как здесь относятся к мужчинам, но ведь, по сути, Медиф – посторонний, совершенно незнакомый человек. Он живёт в этом дворце, и вполне может быть предан леди Луассис. Бездумно бросившись его «спасать», я сама рискую стать жертвой – жертвой его магии, например. То, что я не могу даже представить, что чьи-то чары действительно способны заставить меня разлюбить мужа или, наоборот, внезапно до помутнения рассудка влюбиться в кого-то другого, значения не имеет. Не хотелось бы испытывать удачу, ставя под удар наши с Леном отношения, они слишком ценны. Даже если это означает, что Медифу придётся остаться.

– Давай просто откажемся от него.

– Потерпи всего пару дней.

– Но почему?

– Не люблю смотреть, как кого-то из-за меня мучают. За провал его запросто могут высечь до полусмерти или ещё что похуже придумать. Ты ведь видела, что было в холле? Тут не принято стесняться жестокости.

Аргумент. Хоть мы и не знакомы, я тоже не хочу становиться причиной чужих неприятностей. В конце концов, не виноват же Медиф, что леди Луассис выбрала именно его.

Пойдя на компромисс с совестью, обещаю себе, что позже всё-таки попробую обсудить с Леном возможность выкупа. А пока стоит присмотреться к инкубу.

Объект нашего обсуждения обнаруживается в коридоре, чётко напротив дверей. Так никуда и не ушёл. После услышанного от Аллеона, я невольно присматриваюсь к нему повнимательнее, – не каждый же день увидишь инкуба! – но в отстранённом лице нет ничего, говорящего о пороке.

Мужчина выводит нас из дворца и тенью скользит за спины, предоставляя возможность самим выбирать дальнейшее направление. Его безмолвное присутствие и едва уловимая враждебность вызывают у меня стайку холодных мурашек. Ни одного косого взгляда, предельно вежливая речь, поклоны, а я всё равно чувствую его неприязнь.

Уже через полчаса становится ясно, что таскающийся за нами инкуб настоящий магнит для неприятностей. Большая часть женщин смотрит на него, как на любимый десерт, и пытаются флиртовать так, как это тут принято – норовят под шумок украсть или договориться со мной об аренде. А то и вовсе бесцеремонно использовать по назначению прямо на месте – одна из продавцов, мурлыкнув: «Пошли со мной, красавчик!», чуть не затаскивает Медифа в примерочную, пока мы с Леном выбираем одежду. Тот даже не сопротивляется, двигаясь за ней, как деревянная кукла. Приходится цапнуть его за рубашку, а дамочке напомнить, что «красавчик» сегодня мой.

– Держись ближе к нам, – шепчу, когда разочарованная женщина скрывается в другом зале.

Медиф только кивает, не торопясь рассыпаться в благодарностях, однако в нереальных, словно неоновых, глазах промелькнуло облегчение.

Очевидно, что быть популярным ему до отвращения не нравится, так почему бы не справиться самостоятельно? Почему он, как неразумный ребёнок, готов пойти с каждой, кто пальцем поманит?

От очередного бедствия сокращение дистанции не спасает. На этот раз неприятности приняли вид пёстрой стайки туристок в сопровождении местной госпожи. Женщины, несомненно, в полнейшем восторге. Они разглядывают проходящих мимо мужчин, как товар на распродаже, выбирая из представленного ассортимента тех, что покрасивее или просто чем-нибудь выделяется. Экскурсоводу стоит только окликнуть, добавив в голос властные нотки, и жертва покорно разворачивается, чтобы через секунду оказаться в толпе смеющихся дам, бесстыдно ощупывающих очередное безупречное тело. Тех, кто понравился, оставляют пока при себе в качестве развлечения, более удачливых, если вообще можно так говорить об обладателях шрамов, забраковывают и отпускают на волю.

Появление Аллеона и Медифа вполне ожидаемо привлекает внимание. Ещё бы, такая контрастная парочка!

В открытую рассматривать другого мужчину в присутствии мужа мне не хватает смелости, но вот отражение в витринах я ловлю с удовольствием. Они действительно выглядят потрясающе. Широкоплечий, высокий и небрежно-очаровательный Лен держится с непоколебимым спокойствием, так несвойственным мужчинам этого мира. Он, наверное, единственный, кто не отводит глаз и не пытается ускорить шаг, чтобы поскорее миновать улицу. А про инкуба и говорить нечего. Сам он старается ни на кого не смотреть, но всё равно с первого взгляда невольно околдовывает изящной плавностью движений, и застывшее на точёном лице отстранённое выражение только усугубляет ситуацию. Это вызов. Даже я пару раз подумывала сделать что-нибудь этакое, чтобы его проняло, наконец, но не хочется заставлять ревновать Лена.

Не спуская глаз с моих мужчин, туристки принимаются оживлённо совещаться. Я буквально затылком чувствую, как ещё больше напрягается Медиф. Однако экскурсовод отрицательно качает головой. Даже здесь, в Талассе, вседозволенность не безгранична. На Аллеоне форменный пиджак Ассоциации, из-под рукава которого поблёскивает брачный браслет, и этого достаточно, чтобы нас не трогали, позволив спокойно разместиться в кафе.

Хоть горе-телохранитель и сносит все игривые обсуждения его скромной персоны со стойкостью каменной статуи, мне его просто по-человечески жаль. Не удивительно, что во дворце он на меня постоянно косился. Наверняка, ждал какого-нибудь подвоха.

– Медиф, почему ты просто не подправишь их отношение? Почему не «убавить» явное вожделение до обычной симпатии? – спрашиваю, выпроводив вертящуюся возле нашего столика официантку. – Ты ведь можешь такое?

Сидящий напротив инкуб бросает настороженный взгляд из-под возмутительно длиннющих ресниц. Каких трудов нам стоило убедить его сесть за столик, а не стоять молчаливым укором!

– Это запрещено. Вам не стоит беспокоиться, госпожа.

– Манипулирование эмоциями подпадает под запрет на внушения, – более развёрнуто поясняет Лен. – Если поймают, наказание будет суровым, вплоть до временного рабства.

– А домогаться, значит, нормально? Не отражение, а заповедник для нимфоманок, – бормочу скорее для себя, чем обращаясь к ним, но инкуб слышит и окидывает ещё одним незаметным изучающим взглядом.

Ну да, он же, наверное, никогда не бывал в других мирах и даже не знает, что не везде женщины настолько агрессивны. Как можно всю жизнь провести в обстановке, где первая встречная вправе затащить тебя в постель и потребовать исполнения всех её фантазий? И ведь даже глаза не закроешь, если не нравится. Нужно целовать и ласкать, терпеть чужие прикосновения. Хорошо, если они хотя бы ласковые, а не болезненные. А что делать, если партнёрша не возбуждает, к примеру?

Интересно, он хоть догадывается, что у нас с Аллеоном всё по-другому? Наверняка, да. Потому и приглядывается исподтишка. Непонятно только, почему Лен так задумчиво на него смотрит. Опасается? Вроде бы, не похоже. Скорее, оценивает.

Дорога обратно проходит без приключений. В особняке Медиф снова занимает пост напротив дверей, а мы заносим внутрь пакеты с покупками.

– Отдохни. Сейчас придёт Келт, и нам с ним нужно будет работать. Вечером я помогу тебе всё разобрать.

– Как думаешь, мы успеем закончить тут за неделю?

Через девять дней его день рождения. Я всё ещё не отказалась от плана убедить Аллеона меня укусить, но Таласса для этого не годится. Нам нужно домой, там он будет чувствовать себя гораздо увереннее. И не придётся оправдываться, если что-то пойдёт не так и мы случайно что-нибудь поломаем.

– Я надеюсь управиться за два, максимум, три дня. Окончательно это станет ясно только после разговора с Келтом. Нужно понять, что его тут задерживает, и разобраться.

Не уверена, правильно ли Лен расценит мой интерес, но всё же осторожно интересуюсь:

– Насчёт возвращения… Мы можем забрать отсюда Медифа? Если леди Луассис согласится его продать, я бы…

– Не получится, Дари. Он – не раб, – со вздохом разрушает мои планы сиир. – Приказом королевы, свободным мужчинам запрещено покидать отражение.

– Ну да, иначе бы все разбежались… – соглашаюсь расстроено.

– К тому же, иметь под рукой такого слугу слишком удобно, чтобы запросто с ним попрощаться. Хоть его влияние и ограничивается сферой симпатий и физического влечения, это уже значительное преимущество. Рас, имеющих похожие способности, всего четыре, и они крайне малочисленны.

– Значит, ничего нельзя сделать?

– К сожалению. Такова реальность этого мира. Постарайся понять, живущие здесь не считают происходящее шокирующим или ужасным, им попросту не с чем сравнивать. Так что не жалей их… слишком уж сильно. И не заблуждайся насчёт Медифа. Парень не такой тихий и безобидный, как хочет казаться.

Об этом я тоже догадываюсь. «Тихие и безобидные» в условиях Талассы долго не проживут.

С другой стороны, мне что-то подсказывает, что норовистых и гордых тут любят ещё меньше.

– Я могу как-то помочь тебе с делами?

– Вообще-то, я хотел попросить оставить нас наедине. У тебя ведь нет разрешения Ассоциации, а мы будем обсуждать…

– Всё-всё, я поняла! Буду скучать в спальне.

– Ты ведь не обижаешься? Если бы дело касалось только меня, я был бы рад твоей компании, но Келт не имеет права рассказывать о своей работе третьим лицам.