Текст книги "Отдел странных явлений Часть 2 : Тайны Черной Земли"

Автор книги: А. Котенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

И тут девушке пришла в голову мысль:

– А если это ролевики?

– Ну да, 'Амарна-2006 в Подмосковье! Хоббиты, горлумы, химеры, гоблины, тысяча с лишком древних египтян на улицах, твоя комната, изнутри нормальная, а снаружи – как землянка феллаха. Кстати, комнату что, ураганчиком, как в 'Волшебнике Изумрудного города' перетащило? – Ваня в душах ударил кулаком по белой известняковой стенке их жилища. – Бюджет организации такой игрушки в пару сотен раз обошел бы даже самый навороченный блокбастер. Кому это надо для нас такое устраивать? Богам? Они с дуба не рухнули часом? Хотя… запереть меня в игре, чтобы решить свои проблемы – это в их репертуаре. Кстати, мелкая, какой, по-твоему, год до нашей эры?

– И сколько градусов ниже нуля! – с издёвкой добавила Маша.

– Сорок градусов со знаком плюс, – ухнул брат, стянул футболку и завязал ее на голове, как практиковали иногда трудотрядовцы или рабочие, – ну что, я похож на Хеопса?

– Самозванец! – констатировала сестренка. – А еще Хеопс жил в Мемфисе, там пирамиды были. Где ты видишь хоть одну малюсенькую пирамидку?

– Это такие четырехугольные, лесенкой, похожие на мавзолей Ленина, да? Песка много, сделать не проблема! И вообще, не Древний Египет это. Там жили картонные человечки: башка в профиль – тело в анфас, а тут…

Маша тяжело вздохнула и покачала головой. Не любила она Ванины шуточки, но прекрасно понимала, что брат сейчас пытается разобраться с тем, что произошло. Это она готова прыгать от восторга, потому что попала в красочную фотографию из учебника истории, который никак не заучивался.

– Эй, девушка! – крикнул вдруг Иван и, размахивая руками, бросился наперерез молодой особе, несущей корзину на голове. – Не подскажете чужеземцу, какой это город?

Она посмотрела на Ивана, как на странное существо.

– Уасет… – она пожала плечами и широко улыбнулась.

– А… – программист загляделся на бюст красавицы, просвечивающий через редкую, похожую на сетку вязку ее платья. – Какой сейчас год до Рождества Христова, не подскажете?

Девушка окинула его подозрительным взглядом и фыркнула:

– Дурак, что ли?

И, обойдя стоящего посреди дороги парня, пошла своим путем, покачивая бедрами.

– Вот и познакомились! А как вы догадались? А что вы делаете сегодня вечером? А почему древние египтяне вдруг стали говорить на русском? А почему они и не похожи на картинки из учебника за пятый класс? – Иван махнул рукой. – Не хочешь говорить – твое дело, мне все равно высокие нравятся.

Зато сестра как нельзя более серьезно восприняла полученную информацию.

– Уасет, – процедил он сквозь зубы, – не знаю я такого посёлка. Маш, это точно Подмосковье, правда?

– Древние Фивы это, – перевела сестра, дернув его за подол футболки. – Одежда времен нового царства… у всех, кроме тебя и меня.

– Полнейший маздай! [4]4
  От англ. 'must die', на языке компьютерщиков означает 'Копец'!


[Закрыть]– рухнул на колени программист, воздев руки к небу. – И как мне тут Ирку найти?

– Она такая же незагорелая, как и мы, рыжая, а не черная, и объясняется как мы, думаю, этого достаточно, – тихо сказала Маша, сев рядом с ним на корточки.

– Остается самое главное, – брат поднялся на ноги, – найти ее в толпе.

И, пожалуй, самое сложное.

– Посторонись! – вдруг раздался громкий голос глашатая, а потом его заглушил пронзительный звук.

Ваня с Машей, стоявшие посреди улицы, переглянулись. Люди, шедшие мимо, остановились и начали медленно отходить к домам, заворожено глядя на дорогу. И вскоре гости из будущего остались там стоять одни.

– Дорогу фараону! – повторил глашатай.

Теперь его голос раздался намного ближе.

Завороженная Маша ахнула. Никогда в жизни человек из двадцатого века не смог бы увидеть настоящего египетского фараона, а ей выпал такой шанс.

– С дороги, с дороги! – теперь уже кричали все.

Пришельцы из будущего не двинулись с места, а только посмотрели, откуда кричали. В их сторону шли два стройных человека в белых платках и красных юбках. Они держали жезлы с полметра длиной и указывали прохожим, где остановиться на время, пока не проедет кортеж фараона. А прямо за ними бежали три лошади в роскошных украшениях, запряженные в колесницу.

– Давай отойдем, пока нас не спихнули, – шепнул на ухо сестре Ваня и отвел ее в сторону.

Девушка кивнула и отошла к краю дороги, где уже толпились местные жители. Прикрыв рот рукой, она не сводила восторженного взгляда с глашатаев и колесницы, в которой ехали два молодых мужчины. Один – с непокрытой головой, без украшений и в короткой белой юбке, скорее всего, слуга, зато насчет второго все было ясно: Владыка Двух Земель собственной персоной. Невысокий худощавый человек махал рукой стоявшим по обочинам прохожим, и те склоняли перед ним головы, когда колесница проезжала мимо них. Только Ваня с Машей стояли как вкопанные, словно у них загипсованы коленки, и смотрели непосредственно на фараона. Лицо его оказалось сложно рассмотреть из-за большого количества косметики на глазах. Но одежда во многом отличалась от того, что изображали древние мастера на фресках: темная пурпурная рубашка с короткими рукавами, прихваченными на плечах двумя золотыми обручами, например, не фигурировала ни на одной иллюстрации в учебниках по египтологии. Золотой пояс с драгоценными камнями туго обтягивал талию правителя, вероятно, служа корсетом. Царская юбка отличалась от нарядов простолюдин, наличием роскошных окантовок и аккуратно заложенных складок. А на голову правитель надел сверкающий на солнце золотой шлем.

– На колени! – рявкнул на Машу с Ваней кто-то, и молодые люди, вздрогнув, подчинились.

– Ну как тебе настоящий фараончик? – шепнул девушке брат, когда они переглянулись, склонив головы.

– Феерично, – ответила она, робко поднимая глаза и смотря вслед уезжающей колеснице, – только личико его все равно не рассмотреть под гримом. Недоступный и далекий от народа.

Девушка тут заметила, что у фараона, оказывается, туго перевязано левое колено. Но несмотря на травму, он все-таки решился отправиться пострелять дичь в пустыне. Неужели он такой фанат охоты.

– Ыыы, – протянул Иван, поднимаясь с колен, – а ты представь, что наш Батька по Незалежному проспекту в такой колеснице проедет. Да его бы пристрелили через пять минут!

– О чем вы там шепчетесь? – вдруг спросил кто-то за спиной.

Обернувшись, программист встретился взглядом с соседом, который держал на руках желтоглазую черную кошку.

– Боги все слышат, – добавил человек, но Ваня уже был у двери в свое жилище. Фараон уехал, и все занялись своими делами. Кому-кому, а программисту предстояло немало работы по поиску самой любимой на свете девушки.

Перед ним склоняют головы, падают на колени и целуют землю, по которой проехала его колесница. Если верить Ба, его боятся и уважают, он страшный человек. Я одна из всего города стою чуть поодаль и не собираюсь отдавать честь Владыке Двух Земель. Он все равно меня не увидит и не узнает под черным плащом, защищающим меня от сжигающих солнечных лучей. Мой верный осел тоже уверенно смотрит на широкую дорогу, ведущую от дворца через весь город в пустыню, где, по всей вероятности, любит охотиться правитель.

Его золотой лук и стрелы с медными наконечниками вызывают у многих зависть, его элегантные одежды сводят с ума девушек, жадным взглядом провожающих его колесницу. Никто из горожан не вправе смотреть в глаза фараону, все должны преклоняться. Наверное, многие из молоденьких дев мечтают стать его наложницами. Девушки во все времена одинаковы, когда видят перед собой такого красавчика как брат моей Ба.

Жаль, что у меня нет пистолета. Стоя в двадцати метрах от дороги, так легко было бы его пристрелить. Когда бы тело с дыркой в груди или голове упало с колесницы, народ сослался бы на кару богов. И моя Ба сияла бы от счастья. 'Бы' мешает, да.

И в тот момент, когда я думала о способах расправы над ним, фараон одарил меня пронзительным взглядом. Издали его глаза казались большими черными, как у загримированного эмо. Только в отличие от представителя субкультуры, брат Ба грустно улыбнулся мне. Узнал свою сестру? Или просто обратил внимание на девушку, что не упала перед ним на колени.

Что-то дрогнуло во мне. Почему-то мне вдруг показалось, что этот человек, по-доброму улыбнувшийся мне, не заслуживает смерти.

Для начала брат с сестрой облазили то, что было их домом, внешнюю оболочку комнаты. Фантастика, да и только! Изнутри жилище оказалось раза в два больше, чем снаружи.

– Если вспомнить любую известную теорию, – начал грузить Иван, – то наша с тобой хата, мелкая, не подпадает даже под утопичные взгляды Грешных Магистров Макса Фрая.

Дураков без сил опустился на камень у входа в 'дом' и поднял глаза к ясному голубому небу. Сестра ожидала от него каких-либо действий и с трудом сдерживала распирающее любопытство и желание отправиться в город, чтобы разузнать все и вся для экзамена по восточной истории и, возможно, помочь Ване в его непростом деле.

– Если мы не найдем Иру, то, чтобы вернуться обратно в Москву, нужно умудриться честно прожить больше трех тысяч лет! Хороша шуточка! Иногда и день прожить трудно без приключений на свою голову, а тут… тысячелетия! – ворчал Иван. – Главное, не забыть сохраниться молодыми и здоровыми.

В рациональном уме программиста, несмотря на веру в нереальное, с которым он сталкивался каждый день в офисе, случившееся не укладывалось ни коим образом. Машина времени невозможна; мгновенные перемещения – сказки из секретных докладов специальных агентов ОСЯ. Оказывается, попасть в прошлое не составляет труда. Так как есть на свете некто, способный вернуть былое, натыкать туда парадоксов типа его, Иванова, присутствия, и переписать историю на свой лад. Но что тогда делать с пресловутым 'эффектом бабочки'?

Зато Маша, не отягощенная присутствием инженерных знаний в голове, довольно легко приняла ссылку и невообразимое переселение. И, пока брат гонял в голове все возможные физические теории, математические выкладки и философские учения, она его нудно перебивала и просила, наконец, заняться делом, а не рефлексировать по поводу и без. Ну, есть 'эффект бабочки', и что с того? А если о появлении Дураковых в Фивах было известно задолго до их рождения, тогда, получается, не надо страдать из-за того, что гости из будущего сейчас отправятся на поиски Иры Семеновой и перепишут всю историю древнего мира.

– Для начала как у нас с деньгами? – спросил Иван.

– У меня горстка десятикопеечных, пара полтинников в кошельке и проездной на метро. Что значит… – взгрустнула Маша.

– …значит, – подхватил брат, – из валюты у нас только моя штука баксов в чёрном носке под матрацем и кредитка.

– Обменный пункт за воо-он тем барханом, – хихикнула Марья, ткнув пальцем в сторону дворцовой стены. – А банкомат за углом.

– Да-да, а единственный биотуалет за пятнадцать рублей находится перед входом в дворец фараона, – программисту понравилась шутка сестры, и он решил продолжить.

Дураков тяжело вздохнул. Вся привычная жизнь теперь стала бессмысленной. Вот, действительно, обещание найти Иру на краю света нашло свое воплощение в жизни! Но где наша не пропадала? Нужно жить – будем жить, выживать – так выживем! Приняв вызов богов, надо идти до конца. Первое – найти любимую девушку. Второе – спасти мир. Третье – написать отчет о невероятном событии начальству. Но для начала не мешало бы разобраться в имеющейся информации, осмотреть город и попытаться найти тот дом, где прячется тело с душой Иры.

– Значит так, мелкая, – вытащив из дома пустую тетрадь с большими листами и фломастер, Ваня устроился на одной из табуреток, которые сестра успела поставить у входа в жилище, – начинаем рассуждать логически и заново познавать историю.

– Зачем все это? Нам надо найти Иру! – возмутилась Маша. – А к экзамену я между делом…

– Нет! – отрезал брат. – Так уж сложилось, что благодаря поискам моей невесты я смогу тебя подготовить к экзамену. А начнем мы с того, что ты скажешь, где, по твоему мнению, в этом городе может обитать человек с душой из будущего.

Маша прикусила большой палец, как она обычно делала, когда думала о чем-нибудь серьезном. Как-то она не ожидала, что решать эту проблему доверят ей. Все-таки Ира – невеста брата, а она очутилась в прошлом совершенно случайно, потому что не успела выйти из комнаты, как Юля. В чем-то это хорошо – брат теперь не один. Но зато он думает не сам, а заставляет рассуждать ее.

Первую версию, что Иру позвал к себе виденный час назад фараон Сметан-ра, Ваня отмел сразу же. Зачем, спрашивается, правителю вытаскивать из далекого будущего душу незнакомой проводницы, если в городе живет такой ассортимент девушек, что глаза разбегаются: и златовласые хатти, и чернокожие красотки из Пунта, и сероглазые митаннийки, и рыжие либу. Фараон со своим статусом мог бы любую позвать к себе в наложницы. Да и к тому же человек не в силах сделать то, что случилось с Ирой.

Тогда под подозрение попали жрецы. В Египте очень много храмов, где люди приносят жертвы и поклоняются нескольким десяткам богов. Если вспомнить, что Баст с легкостью создавала иллюзию магического агентства, Локи написал программу для перенесения во времени, а Асклифенко мог вернуть с того света любого пациента, то магии антропоморфов хватило бы и на переселение души в чужое тело. Оставалось только призвать богов и попросить их о помощи. Кому как не жрецам доступны различные мистерии.

– Отлично, – похвалил Машу брат, когда молодые люди шли по улицам древних Фив, рассматривая окрестности, а заодно вглядываясь в лица прохожих (а вдруг им несказанно повезет, и они натолкнутся на рыжую белорусскую проводницу), – значит, религия. Теперь думаем, а жрецам какого бога могла понадобиться девушка из другого мира и, главное, зачем?

– Что-нибудь наколдовать! – вспоминая сюжеты фантастических романов, рассуждала Маша. – Кровь человека из другого мира должна пролиться на жертвенник, например.

– Не подходит! – отрезал брат.

Если бы неведомому жрецу понадобилась кровь Иры, тогда он бы перенес в прошлое девушку, а не только ее душу.

– Тогда, – догадалась сестра, – жрецу понадобился разум человека из будущего!

Развивая свои рассуждения, Маша пришла к выводу, что тому, кто утащил проводницу в прошлое, оказались нужны свежие идеи и, вполне возможно, какие-нибудь знания о грядущей истории мира.

– Ну и зачем? – опять спросил Иван. – Если жрецу захотелось узнать об истории Египта, то и вытащил бы кого-нибудь из первого-второго века. Тут совсем другое. Словно…

– Кому-то понадобилась информация о развитии мировой истории на тысячи лет вперед! – выпалила Маша.

– Прекрасно! – развел руками Дураков. – И пришли мы к тому, что некий темный властелин похитил разум девушки из далекого будущего, чтобы с ее помощью захватить мир. Я бы на месте жреца, проведшего ритуал, призвал какого-нибудь доктора исторических наук, а не девочку, едва окончившую колледж. Как думаешь, зачем могла потребоваться в прошлом самая обыкновенная девушка из 20 века другой эры?

– Чтобы ответить на этот вопрос, надо в первую очередь узнать, 'в когда' мы попали!

– В смысле? – нахмурился программист, не совсем поняв заявление сестры.

– Элементарно, мой гениальный брат, – попыталась съязвить девушка, она разобралась, что тот пытается научить ее рассуждать, но иногда ей казалось, что Иван сам не всегда все понимал, – какой сейчас год до нашей эры? В какое время правит наш хромой Сметан-ра? Это многое прояснит. Тогда станет ясно, что в это время предпринимали власти, какое положение было у Египта, как к нему относились соседние государства. Когда мы узнаем все это хотя бы в общих чертах, мне думается, нам легко получится найти и место Иры в этой эпохе!

– Супер! – брат подскочил на месте. – И что ты можешь сказать о текущей эпохе?

Девушка некоторое время шла молча, разглядывая все вокруг, а потом заключила:

– Думаю, век тринадцатый-четырнадцатый, новое царство, если верить, конечно, моим учебникам.

И Маша принялась рассказывать об одежде египтян, об их строениях и, самом главном, что привело ее к предположению – о Фивах в качестве столицы египетского государства. Брат то и дело хвалил сестру, мол, хорошая из нее получилась ученица, и чтение учебника ночью не прошло даром: кое-что запомнилось.

– А теперь самый главный вопрос: как там с религией и кому может быть выгодна Ира?

– Честно? – девушка посмотрела на Ваню ясными карими глазами. – Не знаю.

– Значит, будем обследовать храмы, – заключил программист. – А теперь пойдем домой, перекусим, возьмем энергетик и ночью отправимся на поиски.

Легко сказать, пойдем домой. Улицы древних Фив извивались настолько причудливо, что брат с сестрой, не следя за поворотами, окончательно запутались в череде однотипных домов феллахов. Все они были выстроены словно по одному проекту Госплана, и как местные жители находили именно свое жилище, для Ивана казалось совершенно неразрешимой загадкой.

– Какой урод этот город проектировал, – ворчал программист, от злости пиная все попадавшиеся под ноги камни и обглоданные кости. – Хоть бы улицы кто догадался подписать, а то ведь заблужусь, приду в чужую хату как в 'Иронии судьбы'… Совершенно не дружественный интерфейс у этого посёлка городского типа! Не то, что Иру не найти, так еще и свою хату потерять – раз плюнуть! Хорошо еще табуретки у входа оставили…

Маша вдруг выскочила вперед и встала на пути брата, широко расставив руки в стороны.

– Чего? – не понял тот.

– Если гора не идет к Магомеду, Магомед ищет взрывчатку!

– В смысле?

Девушка закрыла глаза и, словно отчитываясь перед осерчавшим начальником, затараторила:

– Я, конечно, уважаю культуру и историю Древнего Египта, но этот город меня достал. Поэтому предлагаю взять краску с кистью и подписать все дома. Обещаю, что когда мы найдем Иру, я собственноручно смою или закрашу все пометки.

– А у тебя начинает развиваться нормальная логика, – похвалил сестру Иван. – Именно этим мы и займемся, а то не хочется ночевать абы где. Только это… нас с тобой тут за гопоту не примут, когда мы будем тушью на стенах названия улиц вырисовывать?

– С чего? – удивилась Маша. – Я тут читала в одной шпоре, будто Эхнатон закрыл много Домов Жизни. Поэтому писать тут мало, кто умеет, читать, собственно, тоже, разве что имя фараона все на зубок знают и какой-нибудь аналог нашему великому и могучему из трех букв. А это значит… что если мы и напишем на углах парочку слов, то коли кто и заметит следы нашей деятельности, вряд ли сможет прочитать, тем более, на русском. А нам будет легче вести поиск, так?

Кто-кто, а Иван прекрасно знал, что такое ночные вылазки по подписыванию предметов. Когда граффити только вошло в моду, они с Кириллом решили попрактиковаться на троллейбусе, оставленном на ночь у Казанского вокзала [5]5
  Кто не верит – так оно и есть. Троллейбусы ночуют на Новорязанской улице.


[Закрыть]. Так после того, как двух горе-художников застал за увлекательным занятием сторож депо, они чесали до железнодорожных касс со скоростью, которой позавидовал бы любой олимпиец.

К счастью, в Египте к настенным рисункам относились снисходительно. За время прогулки по городу Ваня с Машей успели заметить немало росписей на домах. Обеспеченные египтяне предпочитали рисовать цветы и животных, а на домах феллахов частенько встречались и похабные комиксы, изображенные только черными контурами. Не важно, что после случая с троллейбусом Иван дал себе зарок, никогда не оставлять память о себе любимом в качестве заборных мудростей. На этот раз его надписи и рисунки обещали не войти в скрижали египетской истории и послужить благому делу.

В первую очередь Ваня нашел в ящике у Кирилла оставшиеся после злополучной авантюры с троллейбусом баллоны с краской и изобразил на двери своего любимого пингвина Тукса.

– В тебе умирает великий живописец, – похвалила сестра, когда рисунок был практически закончен.

– Не издевайся, мелкая, нашему дому нужен отличительный знак, а то, вон, сосед спер одну оставленную табуретку. А если кто-то другой на добро позарится? Прихожу к дому, стоит моя мебель, вваливаюсь внутрь, а там не моя комната! А пингвина на двери не смоешь. Особая, как говорится, примета!

Ваня был прав во всем. Несмотря на Машину нелюбовь к компьютерной тематике, теперь она готова была радоваться любому отличительному знаку на доме. А если им стал довольно симпатичный пингвин, то можно только радоваться.

Пока девушка дорисовывала обводку, брат достал из ящика рабочего стола две банки туши, кисточки и карандаши. Когда-то это все использовалось для черчения. Давно прошли те времена, и он уже пять лет как не первокурсник. После сдачи начертательной геометрии тушь благополучно пережила свой срок годности.

Маша склеила два листа для принтера и наверху написала красивый заголовок, словно в фантастических книжках:

'Карта города Уасет

Составители Иван и Мария Дураковы

Масштаб 1 см =50 м'

На память останется, будет, что бабушке Рамсеса на экзамене показать, если вдруг египетский вопрос попадется, – подумалось первокурснице. Или в качестве материала на диплом оставить можно.

И у самой реки, подписанной, естественно, как Нил, Маша нарисовала большой прямоугольник, который минутой позже Иван подписал понятным ему названием 'Кремль'.

– Начнем с Кремля, – предложил он, – его разукрашивать не будем, кто знает, есть ли у нашего Сметан-ры чувство юмора. Если начальство обидится, то нашу деятельность в этом городе свернут самым неприглядным образом, и о поисках Иры придется забыть навеки. Так! А вот самую большую улицу, ведущую от дворца, по которой сегодня проезжал фараон, назовем 'Проспект Ленина'!

Маша подскочила на месте. Она предприняла немало тщетных усилий, чтобы смешок не вырвался наружу.

– А чего такого? – обиделся программист. – Вспомни хоть один город, в котором бы одна из главных улиц не называлась в честь Владимира Ильича? А в этом долбанном городе улицы остались безымянными по очень простой причине – Ленин, Маркс, Энгельс и остальные деятели, в честь которых принято называть объекты, еще не родились. А у народа фантазия никакая.

Переубеждать настырного братца сестра не стала. Да, она могла бы назвать любой город, например, в Америке, где 'Проспекта Ленина' отродясь не было. Но Иван бы возразил: 'Это исключение, доказывающее правило! Машин брат – некультурное безграмотное создание запущенного типа – 'программист обыкновенный'. Это не лечится. Хотя, надо отдать должное, специалист в своей области он чудесный.

Дождавшись темноты, новоиспеченные картографы, вооруженные фонарями и чертежными инструментами, покинули дом. Да, как бы жарко ни было днем, ночью в стране Кемет больше пятнадцати градусов не пригревало, так что Ваня немного ежился от холода даже в своей любимой черной футболке с пингвинчиком. Маше же в её летнем шелковом сарафанчике, вообще, не составляло труда и легкие застудить, поэтому она нацепила на себя джинсовую куртку брата.

Работать оказалось на редкость удобно. Египтяне, то есть кеметцы, с наступлением темноты быстро разошлись по домам, сидеть при тусклом свете огней. Только в богатых районах были слышны звуки лютней на празднике у каких-то господ. Еще веселые звуки музыки и пьяный хохот доносились от дома, у входа в который располагалась статуя женщины с кошачьей головой, богини Бастет. Клуб 'Веселая Кошь' – отметил на карте данный объект программист. Посетители древнего ночного клуба были так увлечены пивом и весельем, что им и дела не было до двух иностранцев, бредущих по городу с огромным листом бумаги и банкой краски.

– Оказывается, можно тусить и без светомузыки, – хихикнул Иван, когда они с сестрой отходили прочь от увеселительного заведения.

Чем позже становилось, тем реже встречались огоньки в окнах домов. Уставшие за день крестьяне ложились спать, прочитав на ночь молитвы любимым богам. В городе становилось все тише, и только веселые песни, доносившиеся из богатых районов и 'Веселой Коши' летели по улицам спящей столицы.

У входа в Кремль, ой, во дворец фараона, стояли два стражника в корсетах-кольчугах и в красно-зеленых платках. Они стояли прямо, уверенно, не смыкая глаз и не шевелясь. Казалось даже, что это не люди, а статуи, оживленные магией и направленные только на охрану главных ворот дворца. До ближайшего дома оттуда оказалось, к счастью, метров тридцать, поэтому стражники не заметили работ по разметке улиц.

– Вот и проспект Ленина, – прошептал Иван, стоя на дороге, ведущей к входу во дворец. – Я подписываю чётные, ты – нечётные, считаем длину каждого дома, а потом рисуем. Помнишь, что такое нечётные?

Маша сделала вид, будто не обратила внимания, что ее опять держат за дурочку, не сдавшую высшую математику с первого раза, и спокойно кивнула.

Со стороны процесс выглядел несколько смехотворно: по улицам от одного дома к другому бегали два человека, что-то помечали сначала на стенах, потом на своем 'папирусе', освещая его с помощью короткого жезла, иногда советовались, зачастую спорили, но продолжали свое дело.

Через неполные полчаса на карте древних Фив появился проспект Ленина, еще через час – прилегающие к нему улицы Кирова, Маркса, Энгельса и даже Свердлова. После этого полит-просвещенность Ивана сошла на 'нет', и параллельную проспекту Ленина улицу пришлось назвать проспектом В.В. Путина, а продолжение его, маленькую улочку, ведущую к реке, – улицей Билла Клинтона. Несомненно, примыкающий переулок 'начальник разметки', не долго думая, нарек в честь Моники, тем более, на первом же доме там красовалась соответствующая картинка 'из жизни фараонова дворца'. Без улиц Джорджей Бушей первого и второго, кстати, тоже не обошлось.

Сколько ни пыталась Маша убедить брата, что названия нужно давать сообразные эпохе, но добилась она лишь Хеопсовой набережной, проезда Рамсеса II и площади Астерикса и Обеликса. Причем за историческую достоверность последней Иван был готов положить зуб на еще не изобретенные людьми рельсы или голову отдать на отсечение. А еще он очень сильно обиделся на сестру, когда узнал, что та не смотрела кино 'Астерикс и Обеликс. Миссия Клеопатра'.

– Да ладно тебе, мелкая, не помнишь, что ль, Клеопатра этой… фараоншей была, так что, всё в тему, всё в кассу, площадь должна носить достойное название! А Жерар Депардье роль какого-нибудь фуфлового галла играть бы не стал!

Юный востоковед снова не решилась спорить и разводить шум из-за пустяков. Поэтому находящиеся на площади кузницу, пекарню и первых двух сфинксов на аллее храма Аменхотепа III пришлось отмечать длинным названием.

После этого Иван задумал небольшой перекур. Он влез на спину одного из сфинксов и, прислонившись к каменному затылку статуи, задумчиво посмотрел на звезды.

– Эй, слезь с памятника архитектуры! – обиженно крикнула Маша. – Тоже мне, скамейку нашел! Вот перевезут его в Питер, там лазь и фоткайся.

– Надоела, мелкая! Ты что, не устала? – зевая, спросил брат. – А еще припомни, как ты, первый раз приехав в Москву, облазила все скульптуры Зураба Церетели!

Она фыркнула в ответ. Мол, нашел, с чем сравнивать.

– Кстати, братишка, хочешь, я тебе кое-что скажу?

– Ну…

– Помнишь храм Амона. Ну, тот, который воон там?

Маша ткнула пальцем в сторону большого здания, очертания которого виднелись за кузницей. Брат отчуждено ну-кнул.

– Так вот, во времена Рамсеса II к нему достроили аллею бараноголовых сфинксов вдоль канала, а те высокие мачты перед входом – воздвигнуты во времена Аменхотепа III [6]6
  Подробно о храме Амона и прочих храмах в Фивах можно прочитать в книге Х.А. Кинк 'Древнеегипетский храм'.


[Закрыть]. Так как столица сейчас Фивы, то можно сделать вывод, что… Ты меня слушаешь, идиот?

Последнюю фразу девушка дико выкрикнула, потому что заметила, как Иван, глубоко дыша и похрапывая, начал засыпать. От крика родной сестры, конечно, весь сон как рукой сняло. Зевнув, программист наивными глазами уставился на светящую ему в лицо фонариком Машу и вытащил из кармана как нельзя кстати припасенную банку энергетика. Одного глотка чудодейственного окрылятора оказалось достаточно, чтобы мысли о сне спрятались далеко и глубоко.

– Что ты там говорила про всяких оменов и хотепов? Я не понял.

– Я пыталась додуматься, какой сейчас год до нашей эры, но раз тебе это не нужно, продолжим марать стены.

Иван спрыгнул со спины сфинкса и направился туда, где они с сестрой еще не были. Вскоре на карте древнего города появилась улица, названная в честь чуть ли не самого известного в России и странах СНГ человека, – Василия Пупкина. И на этом работа по приведению, как говорил Ваня, интерфейса в более дружественный вид заканчивалась.

Вроде бы миссия прошла относительно успешно, не считая нескольких перебранок по поводу названий, в которых 'гениальный программист' достойно взял верх над 'мелкой'. Да случилась еще пара встреч с мучившимися бессонницей египтянами, что выскочили из своих домов на шум. Их фразу: 'Хетты в городе! – программист пропустил мимо ушей.

Карта была нарисована, Иван и Маша уже перестали путаться в череде одинаковых домов. И вот, подписывая очередное строение на улице Василия Пупкина, брат услышал шаги в недавно отмеченном на карте переулке Голых Бомжей. Кто-то шел прямо к ним. Неужели нашелся-таки сумасшедший, который гуляет по ночам? Или это те самые хетты, которых так боялись феллахи с Зеленой аллеи…

А кто-то между тем приближался. Переулок, хоть и носящий неприглядное название, был вымощен камнями, и, судя по звуку, направлявшийся к ним человек носил обувь.

– Выследили.

'Кто-то богатый, потому что египтяне не пользовались обувью из-за ее дороговизны! – подумала Маша. Брат же прижался спиной к стене и ждал, когда ночной гуляка вплотную подойдет к перекрестку. И когда странная личность должна была выйти туда, Иван включил фонарик и прыгнул наперерез, освещая переулок.

– Всем выйти из сумрака, Ночной Дозор!

Свет от фонарика попал прямо в лицо идущему. Человек, испугавшийся столь внезапной вспышки, резко закрыл лицо рукой и бросился бежать туда, откуда пришел.

– Ты успела разглядеть его… или её, – скороговоркой спросил Иван у Маши, бросившейся вслед за убегающим.

– Нет, только то, что он ростом с меня, закутан в темное покрывало… и еще чёрную чёлку видела.

– За ним! – скомандовал Иван.

Брат бежал за сестрой достаточно быстро. Да и следивший за ними человек был очень проворен. Только в отличие от преследователей, он все время поправлял на себе накидку, будто боялся потерять.

– А откуда ты знаешь, что оно за нами следило? Почему раньше не сказал… – впопыхах на ходу спросила Маша.

– Мне… чудилось изредка… что неподалеку от нас… кто-то есть… Но когда он своими шлёпанцами…

Все трое бежали так быстро, как могли, а Иван еще успевал сверять подписанные дома с картой. Так бы и настигли они странное существо, если бы не случайность. Освещая подписанных сфинксов у храма Аменхотепа, программист увидел стоявшую рядом с одной из скульптур девушку.