Текст книги "На чердаке (СИ)"

Автор книги: Звездопад весной

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– Тучи сгущаются, – как-то невпопад произнес за его спиной Костик.

========== Вселенское равновесие ==========

– Может быть, оставишь в покое Феогноста? – без особой надежды спросил Серафим.

– Ему нравится, – беспечно отмахнулся Костик, наматывая на шею торса елочную гирлянду. – Красиво, правда?

– Какой-то ты слишком буйный для человека, который не спал всю ночь, – проворчал Серафим. – Всё утро туда-сюда.

– Вообще-то я ужасно устал, – признался Костик. – Если хоть на минуту присяду, то непременно засну на весь день, а мы же этого не хотим…

– Нет, что ты, – горячо поддержал его Серафим, – разумеется, не хотим. Ты же тогда не сможешь участвовать в работе… А, нет, погоди-ка. Ты и так в ней не участвуешь.

– Потому что вы не даете, – возразил Костик, окружая Феогноста зеркалами.

– Потому что ты уже расколотил шкатулку с золотыми перепелками.

– Потому что после бессонной ночи плохо соображаю. Кроме того, с мелкой моторикой у меня всегда было плохо, – признался Костик.

– Но не спать-то всю ночь кто тебя просил?

– Ну, я же не виноват, что электричества не было, а при свечах вы не разрешили.

– Действительно, что это я? – продолжал ворчать Серафим. – Мог бы и позволить твоему зоопарку перевернуть свечи и спалить времянку.

– До сих пор злитесь на Матильду? – проницательно спросил Костик. – Во-первых, она не виновата, что вы перепугались и стали махать руками, а во-вторых, челка вам даже идет.

– Это не челка, а стригущий лишай какой-то, – с горечью ответил Серафим.

– Ну, наколдуйте что-нибудь, – пожал плечами бессердечный Костик.

– Что, например?

– Например, я где-то видел заклятие, призывающее на голову цаплю. Это бы отвлекло внимание от ваших проплешин, – предложил Костик, поправляя на голове Феогноста выцветший капроновый бант. – Подайте еще какой-нибудь хлам, мне Феогноста наряжать нечем.

– Ему уже хватит, – сердито отмахнулся Серафим.

– Ну и жадина, – весело ответил Костик. – Хотите, сделаю вам парик из веревочной швабры, чтобы не комплексовали?

Серафим промолчал. Костик оставил Феогноста в покое и нырнул под кресло.

– Проверяешь, нет ли там еще каких-нибудь выбивалок? – поинтересовался Серафим. – Очень вовремя. У меня как раз нет настроения тебя спасать.

– Проверяю, нет ли тут еще какого-нибудь красивого хлама, – ответил Костик. – Раз уж вы мне ничего не даете…

– Вот чучело, – проворчал Серафим. – Опять ведь что-нибудь агрессивное откопаешь…

За креслом было тихо. Потом что-то звякнуло – и снова воцарилась тишина.

– Эй, мучитель, ты живой? – позвал Серафим.

Через несколько отвратительно долгих секунд за креслом послышалась возня, потом из дыры в завале выглянул украшенный паутиной и пыльными катышками Костик.

– Сим, ты только не сердись, – сказал он. – То есть вы. Не сердитесь.

– Что опять? – слабым голосом спросил Серафим.

– Помните портал, который раньше был в шкафу?

– Ну?

– В общем… Есть вероятность, что портал бывает в зеркальце?

Серафим неуверенно покачал головой, потом спросил:

– Он еще там?

– Вряд ли. Боюсь, я его раскокал нечаянно, – смущенно признался Костик. И тут же напомнил: – Вы обещали не сердиться.

– Ничего я не обещал, – возмутился Серафим.

– Но и не возражали, а молчание – знак согласия, – запротестовал Костик. – Кроме того, я точно знаю, что вы меня за это не убьете.

– Неуместный оптимизм, – проворчал Серафим. – И что тебя вечно несет к этим порталам?

– Не знаю, – пожал плечами Костик. – Может, мне действительно надо было стать вершителем.

– Давай всё же про портал, – нетерпеливо сказал Серафим. – Что в нем было? Почему ты вообще решил, что это портал? Ты в него проходил?

– Погодите, я за вами не успеваю, – остановил его Костик, вылезая из-под кресла и протягивая учителю зеркальце. – Не забывайте, бессонная ночь и всё такое.

Серафим посмотрел в расколотое отражение и недоуменно нахмурился:

– Как это может быть порталом?

– Сейчас уже никак, – вздохнул Костик. – А пять минут назад, когда я в него заглянул, там было… Не знаю, как описать. В общем, как будто смотришь глазами машиниста: впереди рельсы, по бокам деревья мелькают, всё движется. Но зеркальце маленькое, там не видно, в кабине сидишь или нет. В общем, когда меня стало засасывать, я отбросил зеркальце подальше. Одно дело, если в поезд перенестись, а вдруг портал как раз перед ним и перемещается? Только пройдешь – и в лепешку. Я не хочу в лепешку, – на всякий случай уточнил он.

– Разумно, – задумчиво ответил Серафим. – Но всё это очень странно. Впервые слышу о портале, который движется.

– Вы же говорили, что они не стоят на месте, – возразил Костик.

– Ну, они просто перемещаются из одного места в другое. Где-то закрываются, где-то открываются. Никто еще не видел, чтобы они двигались. Или находились в движущихся предметах, – покачал головой Серафим.

– Скажите, это очень важное открытие? – спросил Костик, сверля его взглядом.

– Пожалуй, – неохотно признал Серафим, – но мы об этом никому не расскажем.

– Почему?

– Потому что тогда придется рассказать, что мы своими некомпетентными действиями дважды сорвали возможность прохода в рабочий портал.

– Мы?

– Вообще-то ты, но это же я за тобой не слежу… Так что мы.

Костик разочарованно отвернулся, потом решительно встряхнулся и сиганул на ближайшую балку.

– Интересно, я смогу заснуть вверх ногами, как летучая мышь? – спросил он, повиснув вниз головой и скрестив на груди руки.

Серафим покачал головой, убирая в карман разбитое зеркальце.

– Странный ты, Костик, – сказал он.

– И безответственный, безалаберный, неусидчивый и какой там еще, – радостно согласился Костик. – Мне говорили.

– Слезай. Поспи нормально.

Костик бросил на него долгий, какой-то чересчур внимательный взгляд, потом спрыгнул и с разбегу плюхнулся на перину, по пути чудом избежав столкновения с трюмо.

– Разбудите, когда я буду нужен, – сказал он и отвернулся к шкафу.

– То есть никогда? – проворчал Серафим и тут же пожалел о сказанном.

– Нет, я неправильно выразился, – невозмутимо поправился Костик. – Разбудите, если работа будет идти слишком хорошо. Я сегодня ночью, пока вы дрыхли, пришел к выводу, что нужен вам для вселенского равновесия. Это мое предназначение. Здорово, правда?

– Не то слово, – отозвался Серафим.

– А, еще можете разбудить, если найдете какой-нибудь красивый хлам для Феогноста, – сказал Костик.

– Да спи уже…

– Сплю, – заверил его Костик и закрыл глаза.

Серафим бросил неодобрительный взгляд на щеголяющего обновками Феогноста, потом открыл расписной ларь и углубился в изучение его содержимого.

Среди многочисленных магических одежек в ларе отыскался красивый, но совершенно лишенный магии стеклянный шар на подставке. Серафим покрутил его в руках, перевернул пару раз, полюбовался крупным снегом, который накрыл заключенные внутри елку и избушку. Хотел было отдать бесполезный хлам Костику, но передумал, не стал будить. Что бы чертенок ни болтал насчет равновесия, без него работалось просто отлично.

Поразмыслив немного, Серафим спрятал шар в один из ящиков комода. Вдруг пригодится?

========== Про красоту, вредность и сюрпризы ==========

– Ну, что там? – нетерпеливо спросил Костик.

– Сам смотри.

Костик отошел от столба и принялся внимательно разглядывать две зарубки, расположенные миллиметрах в пяти друг от друга.

– Сегодняшняя – та, что выше? – на всякий случай уточнил он.

– Нет, это прошлая. Ты вниз растешь, – с мрачным видом сообщил Серафим, но тут же устыдился, увидев выражение лица Костика, и признался: – Шучу. Разумеется, сегодняшняя – верхняя.

– То есть я расту?

– Ну, вообще-то пока рано говорить, учитывая то, как ты тянулся вверх при измерении. Ближе к зиме будет ясно.

– Если доживем, – добавил Костик.

– Необоснованный оптимизм. Кстати, очень может быть, что ты только внешне будешь расти, а внутри так и останешься двенадцатилетним балбесом. Ты не задумывался о таком варианте?

– Ну и что, если так? – пожал плечами Костик. – Я всё равно уже достаточно умный, в меру рассудительный, благоразумный и самостоятельный, а перерастать в зануду вроде вас не очень-то и хотелось.

Серафим молча закатил глаза.

– Кстати, вы говорили, ваше величество, что у вас для меня сюрприз, – напомнил Костик.

– Когда это я такое говорил? – нахмурился Серафим.

– Сегодня утром, как раз перед тем, как я сломал башню злонамеренности.

– И ты считаешь, мой юный вредитель, что заслуживаешь сюрпризов после всей этой разрушительной деятельности?

– Вообще-то да. Это же был опасный артефакт, вы сами говорили… А теперь он никому вреда не принесет, – ответил Костик, скромно покосившись на гипсовые обломки, сметенные в угол возле шкафа. – Так что вы мне должны еще и награду, но я готов начать с сюрприза. Дам вам время подготовиться и отпраздновать мой подвиг с размахом.

Костик протянул руку в ожидании сюрприза, потом спохватился:

– Мне зажмуриться?

– Чудовище ты несносное, – проворчал Серафим. – На, забирай.

Он нарочито грубо сунул Костику банку, замотанную в платок.

– Здорово, еще и упаковали! – восторженно завопил Костик.

– Не разбей, – проворчал Серафим, с кислой миной наблюдая, как Костик поспешно выпутывает банку из платка.

– Ух ты! – восхищенно выдохнул Костик. – То есть, разумеется, ух вы, ваше величество.

Банка в его руках мягко светилась.

– Там светлячки, – пояснил Серафим.

– Настоящие?

– Истинные.

Костик присмотрелся и увидел, что сияющие кругляшки в банке подозрительно напоминают короткие гвозди с большими шляпками.

– То есть они не живые? – немного разочарованно спросил он.

– Настолько же живые, как Пафнутий с Феогностом, – ответил Серафим.

– Значит, живые, – объявил Костик, постукивая пальцем по стеклу и наблюдая, как туда мгновенно сползаются все светлячки. – Я думал, вы решили не тратить на меня артефакты.

– Вообще-то это я на себя трачу, – признался Серафим. – Надоело спать при свете.

– Просто не хотите признаться, что я вам дорог, – отмахнулся Костик. – Но это ничего, я и так знаю. Один поступок вместо тысячи слов и всё такое прочее.

– Это всего лишь ночник, – сердито ответил Серафим. – Будешь молоть чушь – отберу.

– Не отберете, – уверенно заявил Костик, но всё же влез поскорее на шкаф, крепко прижимая к себе банку.

Серафим фыркнул и подошел к горе сундуков, которая за последние недели успела уменьшиться раза в полтора, посмотрел на аккуратные ряды разобранных и рассортированных.

– Скоро можно будет съездить к хранителям, – сказал он. – Отвезем им разобранные артефакты, чтобы на чердаке стало просторнее.

– И Феогноста тоже? – насторожился Костик.

– Нет, Феогност испорчен.

Костик скатился со шкафа, подбежал к торсу и зажал ему уши.

– Сердца у вас нет, – громким шепотом сказал он, поворачиваясь к Серафиму. – Совсем не думаете, что можете ранить чьи-то чувства…

Серафим снова безмолвно закатил глаза.

– Кстати, к каким именно хранителям мы поедем? – спросил Костик.

– Какая разница?

– Большая. Если к Мисаилу Авессаломовичу, то я лучше дома останусь. Кстати, почему у всех, кто занимается магией, такие зубодробительные имена?

– Не знаю, у меня нормальное, – пожал плечами Серафим. – Я так понимаю, Мисаил Авессаломович принадлежит к числу твоих бывших учителей?

– Возможно.

– А Аполлон Селиверстович?

– Это такой кривой и лысый, с ожогом на щеке?

– Нет.

– Тогда ладно, пусть будет Аполлон, – согласился Костик, жонглируя парой крупных обломков башни злонамеренности.

– Позволь спросить, этот, который кривой, лысый и с ожогом… – начал Серафим. – Он сразу такой был?

– Нет, сразу он был желчный и придирчивый. Просил звать себя исключительно господином учителем, так что его имени я так и не запомнил. – Костик задрал голову, пытаясь понять, куда подевался один из обломков, подброшенных слишком высоко.

– И зачем я только спрашиваю, – пробормотал Серафим.

– Не знаю, – пожал плечами Костик и влез на комод, козырьком приложив ко лбу ладонь, чтобы лучше видеть. – Скажите, эти обломки ведь безвредные?

– Безвредные. В отличие от тебя.

– Уф-ф, а то я уж испугался… Значит, не страшно, что один такой кусочек угодил в паутину безбрачия, правда?

– Хватит портить артефакты! – завопил Серафим.

– Вот так и кривой и лысый говорил, – кивнул Костик. – Прямо слово в слово. Вы точно с ним не знакомы?

Серафим издал какой-то звук, подозрительно похожий на рычание.

– Кстати, – сказал Костик, слезая с комода, – я придумал, как вернуть вам хорошее настроение.

– По-твоему, оно у меня потерялось? – недовольно спросил Серафим.

– Ну, я же вижу, как вы от зеркал шарахаетесь… Так что вот.

Костик отстегнул от Феогностовой тоги брошь-кокетку, извиняющимся тоном прошептал, склонившись почти к самому уху торса:

– Ему нужнее…

Потом повернулся к Серафиму:

– Наденьте, когда к хранителям пойдем, а то так и будете страдать из-за своих проплешин.

– Вот спасибо, – сказал Серафим, отодвигая от себя брошь. – Я-то думал, они уже не так заметны.

– Ну, если этот ваш Аполлинарий такой же старенький и подслеповатый, как вы сами, то конечно, – поспешно согласился Костик, возвращая брошь Феогносту.

– Даже не знаю, как я тебя еще не прикончил, – угрюмо сказал Серафим и принялся собирать с пола обломки башни.

– А я знаю, – ответил Костик.

Не удостоив Серафима дальнейшими объяснениями, он влез на шкаф, подхватил банку и перебрался вместе с ней в свой самодельный гамак, где и улегся, гладя светлячков через стекло и что-то тихо мурлыча про себя.

========== Часы и кастрюли ==========

– А что с ними будет, когда я умру? – спросил Костик, наблюдая, как Серафим заводит часы.

– Полагаю, так и будут валяться, пока какой-нибудь дурак их не починит, – ответил Серафим и поднес часы к уху.

– Они что, сломаются, если я умру? – не унимался Костик.

– Нет, наоборот. Если они сломаются, тебе крышка.

Серафим протер часы полой рубашки и снова убрал их в карман.

– А вы говорили, возможна насильственная смерть, – напомнил Костик.

– Ну?

Костик влез на комод и уже оттуда спросил:

– Что тогда будет с часами?

– Если не сломаны, просто остановятся, когда завод кончится. Не наступи на кастрюльку.

Костик перелез с комода на шкаф, едва не смахнув кастрюльку с сюрпризом на пол, свесился вниз и спросил, ковыряя трещину в крышке ближайшего сундука:

– А если вы их снова заведете?

– Тогда рабом часов стану уже я, – нетерпеливо ответил Серафим. – Что это ты выпытываешь?

– А вы бы этого хотели? – спросил Костик, с грохотом роняя со шкафа мешочек разноцветных камней.

– Чего? – спросил Серафим, морщась от внезапного шума.

– Ну, вот этого всего… – Костик неопределенно махнул рукой, потом спрыгнул и принялся собирать рассыпавшиеся из мешочка камни, продолжая: – Вечная жизнь, вечная молодость… Хотя с молодостью вы уже опоздали, конечно.

– Во-первых, пока что наши наблюдения говорят о том, что возрастные изменения всё равно будут. Во-вторых, нет, я бы этого не хотел. Не мельтеши, в глазах от тебя рябит.

Серафим отвернулся к своим сундукам, давая понять, что очень занят, но Костик понимать не стал. Он обеспокоенно продолжал:

– Тогда поаккуратнее, не заведите часы по привычке, а то вы ужасно рассеянный. Может, лучше пусть будут у меня?

– Лучше будет, если ты перестанешь задавать дурацкие вопросы и уймешься наконец. И еще, – сварливо добавил Серафим, – было бы просто здорово, если бы ты перестал швыряться камнями.

– О вас же забочусь, – пожал плечами Костик. – А что в вашей кастрюле?

– Не трогай!

Серафим вскочил, треснулся головой о крышку сундука, в котором копался, и зашипел от боли.

– Я и не собирался, что вы прыгаете? – удивился Костик. – Просто спросил. Из вежливости.

– Это кастрюлька с сюрпризом, – ответил Серафим, обиженно потирая макушку. – Она сама решает, что в ней будет. Что-то приятное для того, кто ее откроет.

– Значит, если я ее сейчас открою, то там окажется дракон? – с восторгом спросил Костик. – Просто дракон у меня в списке сразу после ужа шел, а уж у меня теперь есть.

– Нет, это не так работает, – сердито вздохнул Серафим. – Кастрюльку дарят кому-нибудь, а она уже сама решает, что в ней окажется. Но содержимое обрадует одаряемого.

– Правда? – Костик метнулся к комоду, схватил кастрюльку и протянул ее Серафиму: – Дарю!

– Балда! – возмутился Серафим. – Она же месяц будет восстанавливаться…

– Ну и подумаешь, обрадуетесь-то вы уже сейчас, – недоуменно пожал плечами Костик и заторопил: – Открывайте скорее!

Бросив на Костика свирепый взгляд, Серафим рывком снял с кастрюльки крышку.

– Вы мечтали о мертвой белке? – удивился Костик.

Серафим вынул из кастрюльки клочковатое рыжее нечто, расправил его и пронзил Костика еще более свирепым взглядом.

– Поздравляю, господин юный искатель, теперь мы можем записать в энциклопедию еще одно уточнение… Кастрюлька с сюрпризом дарит то, что обрадует одаряемого – по мнению дарителя. Серьезно, Костик? Рыжий парик?

– Ну, грязно-белый из швабры вы же не захотели… И зеленый с розовым вам тоже не по душе, это мы уже выяснили. Что мне оставалось? На брюнета вы вообще ни разу не похожи, – попытался оправдаться Костик.

Серафим огляделся, вспомнил наконец, куда переставил свои метательные снаряды, и кинулся за ними.

– Главное – не подарок, а внимание, – веско заметил Костик, уклоняясь от большого черного валенка и прячась за комод.

– Сделай милость, развяжи сеть, – попросил Серафим, когда Костик прочно угнездился на шкафу, отловив и сложив в гамак все валенки.

– Не буду, – решительно заявил Костик.

– Почему это?

– Мне вас жалко. Не хочу даже думать, что с вами сделают эти ваши справедливые выбивалки, после того как вы так неблагодарно закидали меня валенками. Могли бы хоть примерить обновку, прежде чем обижаться… Я вам точно говорю, рыжий – ваш цвет.

Комментарий к Часы и кастрюли

Наша бдительная бухгалтерия сейчас укажет на то, что глава короткая. Да, короткая. Я вообще хотела бы поставить текст на паузу, потому что концовку хочу писать не урывками, а нормально, в тишине и покое. И вообще не хочу пока концовку, хочу много-много полноценных глав, в которых ничего не происходит.

========== Всё сходится ==========

– О, смотри-ка, следящее зеркало, – радостно воскликнул Серафим.

– С каких это пор вы полюбили зеркала? – с невинным видом поинтересовался Костик, пытавшийся всеми доступными способами извлечь из-под посудного шкафа самоцвет мудрости.

– Во-первых, я к зеркалам нормально отношусь, – слегка помрачнев, ответил Серафим. – А во-вторых, гадкий ты провокатор, в этом зеркале я не отражаюсь.

– В вампира превратились! – охнул Костик, сооружая крест из кочерги и веника и заслоняясь им от Серафима.

– Сгинь! – возмутился Серафим.

– Непременно сгину, пока вы меня не сожрали, – пообещал Костик. – Вот только стекляшку достану…

Он снова пошуровал под шкафом кочергой и пожаловался:

– Ни в какую.

– Может, не надо было швыряться им через весь чердак? – предположил Серафим.

– И это вы мне сейчас говорите, – с досадой откликнулся Костик, снимая с волос клок паутины. – Раньше надо было думать.

– Извини, я так и не научился предусматривать всё, на что ты можешь оказаться способен, и предупреждать обо всех возможных последствиях твоих действий.

– Это потому, что на громоздкие грамматические конструкции вы тратите больше времени, чем на изучение моей психологии. Кстати, это заразно, по-моему. Тьфу.

– Что заразно?

– Витиеватость речи. – Костик трагически нахмурился и спросил: – У меня теперь словарный запас трухлявого деда, да? Всё из-за вас…

– У меня лично из-за тебя плешь, полный дом ползучих гадов, испорченные артефакты и глаз дергается, а ты на грамматику жалуешься, – сварливо ответил Серафим. – Ты зеркало смотреть будешь или нет?

– Мы же решили, что это не плешь, а челка, – напомнил Костик, поднимаясь с пола. – Что там в вашем зеркале? Показывают тех, кто вас милее, румяней и белее? Казалось бы, такое маленькое стеклышко, а всё население планеты вмещает… Или они там по очереди мелькают?

Серафим страдальчески замычал, и Костик тут же участливо спросил:

– Что с вами, живот болит?

– Иди уже сюда, малявка, – поборов соблазн бросить в Костика чем-нибудь тяжелым, сказал Серафим. – Очень редкий артефакт, руками не трогать, камнями не бросать.

В значительной мере покрытый пылью, паутиной и мышиными катышками Костик подошел и скептически заглянул в квадратное зеркало без рамы, которое держал перед собой Серафим. Отражения действительно не было, вместо этого в стекле виднелась деревенская дорога с пасущимися поодаль коровами. Время от времени пролетали птицы, колыхались на ветру тонконогие маки.

– Подумаешь, телевизор, – пренебрежительно фыркнул Костик.

– Не телевизор, – обиделся Серафим. – Оно любое место может показать. Вот, смотри.

Сосредоточившись, Серафим провел рукой по зеркалу, и картинка сменилась. Теперь за стеклом оказалась времянка с мирно ползающими повсюду жабами.

– Это прямо сейчас происходит? – спросил Костик.

– Да. Следящее зеркало показывает только настоящее время.

– Жаль. Я бы прошлое посмотрел, – вздохнул Костик.

– Есть и такие артефакты. Может, попадутся когда-нибудь, – ответил Серафим.

– А покажите Аграфену Филипповну, – попросил Костик. – Вдруг она бублики печет?

Серафим послушно провел рукой по стеклу.

– Ой, – выдохнул Костик.

Аграфена Филипповна действительно что-то пекла, потому что руки у нее были по локоть в муке. Но сейчас она была не на кухне, а во дворе, разговаривала с Симеоном Андреевичем, указывая в сторону чердака.

– Опять он, – вздохнул Серафим. – Наверное, тебя проведать решил. Спустишься?

Костик ответил ему выразительным взглядом.

Симеон Андреевич в это время покинул пределы изображения, Аграфена Филипповна осталась одна.

– Сюда идет, – прошептал Костик. – И жилет малиновый…

– В клеточку, – подтвердил Серафим, припоминая вопросы, которые задавал Костик в прошлый визит Симеона Андреевича. – И что?

– У него жилет, у вас – челка, – задумчиво сказал Костик, рассматривая прическу Серафима. – Не возражаете, если я в окно выйду?

– Валяй, – согласился Серафим.

Он и сам бы вылез из крошечного чердачного окошка на грушу, чтобы не разговаривать с мягким, практически кисельным Симеоном Андреевичем, но понимал, что лучше потерпеть неприятного собеседника, чем свернуть себе шею. Серафим не питал иллюзий касательно собственной физической подготовки.

Уже почти дойдя до окна, Костик развернулся, стремглав бросился к Серафиму и повис у него на шее.

– Совсем очумел? – запротестовал Серафим, отбиваясь.

– Просто спасибо сказать хочу. Давно собирался. Вы самый чудесный учитель, искать артефакты бок о бок с вами – лучшее, что было в моей жизни.

– Вот ни капельки не взаимно, – пробурчал Серафим, вывернувшись наконец из объятий и брезгливо отряхиваясь.

– Да я понял, – ответил Костик. – Но всё равно. Ладно, передавайте привет Симеону Андреевичу.

Он исчез за окном, а из люка донесся тягучий сиропный голос:

– Есть кто живой?

========== Договор ==========

– А где же Костик? – спросил Симеон Андреевич, оглядываясь по сторонам.

– Боюсь, вы разминулись, – отозвался Серафим, не спеша отрываться от стопки истрепанных газет. – Я его отправил с поручением к одному знакомому.

– И когда он вернется? – уточнил Симеон Андреевич.

– Нескоро, – решительно ответил Серафим. – Привет передать? Он вам передавал. Прошу простить, я тут немного занят.

– Я понимаю, понимаю, – заквохтал Симеон Андреевич, задрав вверх пухлые лапки. – Но у меня к вам очень срочное и очень важное дело.

– Ко мне? – нахмурился Серафим.

– К вам. Я присяду.

Симеон Андреевич пододвинул к себе хлипкий стул, осторожно растекся на нем и поерзал, плотнее укутываясь в свои лишние подбородки. Серафим остался на своем сундуке возле трюмо.

– Видите ли, господин искатель, – прожурчал Симеон Андреевич, – у меня к вам взаимовыгодное дельце. Вы – человек вежливый и мягкий, это заметно, но я же понимаю, что Костик – та еще напасть…

Серафим обернулся и выжидательно посмотрел на гостя, отмечая про себя, что тот пока не гладит свою змею.

– Так вот… Вы смотрите на мою шею, господин искатель? Конечно же, – хлопнул себя по лбу Симеон Андреевич, – Костик выболтал вам мой небольшой секрет.

– Огромный такой секрет, – не согласился с ним сидящий на перине Пафнутий.

– Цыц, – тут же заткнул его Серафим.

– Это еще что за одержимая кукла? – брезгливо спросил Симеон Андреевич.

– Пересмешник.

Серафим встал и поспешно затолкал Пафнутия в шкаф, сердито шепнув ему:

– Не суйся!

– Так вот, вы же змею-душителя высматриваете? – как ни в чем не бывало продолжал Симеон Андреевич. – А она спит. И проспит ровно до полуночи. Вы были правы, у хранителей есть зелья, – блаженно улыбнулся он.

– И что? Вы Костика убивать пришли? – равнодушно спросил Серафим, усердно разглядывая газету.

– Нет, что вы, – всполошился Симеон Андреевич, весь желейно заколыхавшись от возмущения. – Кстати, Серафим, у вас газета вверх ногами.

– Так надо, – с досадой ответил Серафим.

– А пришел я, – продолжал Симеон Андреевич, – чтобы показать вам вот это.

Он встал, извлек из внутреннего кармана жилета тонкий свиток и подошел к Серафиму.

– Артефакт нашли? – спросил тот.

– Лучше, – расплылся в улыбке Симеон Андреевич. – Вот, читайте.

Серафим двумя пальцами взял у него свиток, развернул и начал читать, всё сильнее хмурясь.

– Что это? – спросил он, дойдя примерно до половины.

– Серафим, вы же не маленький, – укоризненно сказал Симеон Андреевич. – Вы давно уже должны были понять насчет порталов в этом доме. Вы ведь видели все признаки, правда?

– Я их много где видел, – отмахнулся Серафим. – И не я один. Только что-то никто так и не прошел ни в какой портал. Но я не вершитель, мне-то что?

– Ах, Серафим, что же вы до конца не читаете? – вздохнул Симеон Андреевич. – Чтобы зафиксировать порталы, нужно окропить кровью осиное гнездо.

– Да? Пожалуйста, окропляйте, – сказал Серафим, вынимая из кармана перочинный нож. – Только в обморок от потери крови не падайте, я вас вряд ли отсюда вытащу.

Симеон Андреевич замахал короткими ручками:

– Что вы! Если бы всё было так просто… Увы, дом с порталами требует жертв. Кровь должна принадлежать тому самому искателю с тремя «н» в имени, рожденному в этом доме. Мертвому искателю.

– Костику, – сказал Серафим, и это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.

– Соображаете, – похвалил его Симеон Андреевич. – К сожалению, я вынужден обратиться к вам, потому что сам не могу. Дело не в сентиментальности и даже не в этой безделушке, – сказал он, погладив цепочку, – дело в том, что искатель должен погибнуть от руки другого искателя, а я всего лишь консультант… Но вы не думайте, я поделюсь! – поспешно добавил он. – Мы с вами вдвоем исследуем порталы, разделим прибыль и славу… Один надоедливый ребенок – весьма умеренная плата за такие перспективы, вы согласны? Кроме того, мы никому не скажем.

Серафим молчал, продолжая читать свиток и взвешивая все альтернативы. Поднял голову, наткнулся взглядом на ящик, в котором покоились обломки башни злонамеренности, расколотая на три части шкатулка с золотыми перепелками и прочие артефакты, которые безвременно почили по милости Костика. Потом спросил:

– Откуда мне знать, что не обманете?

– Честное слово! – заверил его Симеон Андреевич, приложив ладонь к тому месту, где должно было находиться сердце.

– Слова словами, – задумчиво сказал Серафим, – а неплохо бы скрепить их подписью. Составим договор, в котором всё подробно распишем. С гарантией как-то спокойнее.

– У меня честные намерения, поэтому я полностью поддерживаю эту идею, – заверил его Симеон Андреевич. – К тому же, если в документе будет указана роль обеих сторон в этом деле, то так даже лучше. Надежнее. Пишите в двух экземплярах.

– Значит, решено, – кивнул Серафим. – Вот только найду в этом бардаке ручку и бумагу…

Он подошел к комоду, порылся в ящиках, потом сунул руку в карман мешковатых брюк, рассеянно хлопнул себя по макушке:

– Точно, я же их в сундук положил, когда артефакты описывал!

Нырнул в сундук, вынул черный карандаш и блокнот.

– Вы присядьте пока, Симеон Андреевич, надо же всё грамотно изложить…

Симеон Андреевич, благодушно сияя, снова водрузился на стул и запустил ладошку в напомаженную шевелюру. Бросив на него короткий взгляд, Серафим присел на сундук, положил блокнот на трюмо, сосредоточился, застыл с карандашом над чистым листом, заколебался было, но потом решительно вывел первую строку.

========== Зеркало, клубок и дуб ==========

Серафим вышел из дома и направился к времянке. Костик наверняка там, где же ему еще быть.

Вот только его там не было.

Серафим с досадой запихал назад приветливо кинувшихся к нему жаб, едва успел отловить ускользнувшего в сад ужа, посадил его в банку из-под компота и отправился искать дальше.

Он заглянул к хозяйке, потом едва не свихнул шею, высматривая Костика на деревьях, потом обыскал весь дом. А вдруг мелкий пакостник опять нашел портал? Этого еще не хватало.

Устав наконец от безрезультатных поисков, Серафим вернулся на чердак, взял следящее зеркало, сосредоточился, провел по нему ладонью. Зеркало послушно показало ему Костика. Серафим какое-то время наблюдал за отражением, потом чертыхнулся от досады. Костик сидел на каком-то дереве, замотавшись в плед – видимо, из времянки прихватил – и задумчиво ощипывая чешуйки с длинной еловой шишки. Судя по листьям, дерево – дуб, но больше в отражении ничего разглядеть не получалось.

– Вот ведь чудовище, – пожаловался Серафим Феогносту. – Как не надо, так он мельтешит повсюду, а как надо, так затаился… Откуда мне знать, где именно находится этот дуб? Весь лес обыскивать?

Феогност молчал, сверля его укоризненным взглядом.

Отложив в сторону бесполезное зеркало, Серафим принялся обшаривать чердак в поисках еще какого-нибудь артефакта, способного обнаружить беглеца. Проходя мимо Феогноста, набросил ему на голову холстину, чтобы не пялился. Нашел клубок, который Костик превратил в артефакт при помощи карандашей. Не удержался, фыркнул. Какая ирония!

Покрутив клубок в руках, Серафим осторожно положил его на пол и скомандовал:

– Отведи меня к Костику.

Клубок послушно покатился к люку, и Серафим поспешил за ним.

Перелезая вслед за невозмутимым клубком через изгороди, сигая в канавы, карабкаясь по обрывам и продираясь сквозь валежник, Серафим сто раз проклял всё на свете. Чертов клубок, не признающий кружных путей! Чертов Симеон Андреевич с его планами! Чертов Феогност, позволивший Костику смыться! Мог бы и поглотить, как обычно… Ладно, хорошо, Феогност не виноват, откуда ему было знать. Но чертов пророческий котелок, выболтавший Костику все тайны будущего! Чертово зеркало, не умеющее указать хотя бы координаты! А главное – чертов Костик, за каким-то лешим забравшийся в глухой лес, ищи его теперь, бегай, обдирайся о колючки, отдавай себя на съедение комарам, пропускай обед… А Аграфена Филипповна, между прочим, пирожки печет.