Текст книги "На чердаке (СИ)"

Автор книги: Звездопад весной

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Дормидонт дохнул огнем, подпалив верхние веточки рогов, и Серафим испуганно заметался по времянке, перенося огонь на занавески и верхние полки. Заметил это, кое-как угомонился, залил занавески и полки водой из ведра. Дотянуться до пылающих кончиков рогов не получалось, руки оказались коротки.

– Так и умру тут, – простонал Серафим, плюхаясь на раскладушку и наблюдая в зеркало, как пылают рога.

– Ну, что вы тут устроили? – укоризненно спросил Костик, возникая на пороге с мешком в руке. – Уберем мы ваши рога, не надо их жечь…

Он выплеснул остатки воды из ведра на рога. Мокрый и несчастный Серафим только спросил:

– Зачем? Сгорел бы – и хрен со мной…

– Вечно вы драматизируете. Смотрите, что у меня есть.

Костик протянул Серафиму пузырек обменного зелья.

– Ты хоть знаешь, как оно действует? – скривился Серафим.

– Ну, я пробежался по описанию в книге, – пожал плечами Костик. – Если я выплесну его на вас, оно заберет то, что я назову, а мне даст что-то непонятное, так?

– Так, и именно поэтому ты не будешь…

– Рога! – звонко произнес Костик, обливая и без того мокрого Серафима содержимым пузырька.

Серафим схватился за безрогую голову, недоверчиво глянул в зеркало, потом обернулся к Костику.

– Слушайте, это даже лучше, чем я мог себе представить, – с восторгом заявил Костик, рассматривая свой рыже-бежевый полосатый хвост.

– Ох, – простонал Серафим, снова хватаясь за голову.

– Потрясающе, прямо мой любимый цвет, – продолжал Костик. – И какой гибкий… Я же теперь в сто раз лучше лазать буду!

– И что нам теперь делать? – воскликнул Серафим.

Костик беззаботно пожал плечами:

– Есть пирог.

========== Лотерея с элементами викторины ==========

– А помните, я обещал вас развлекать? – Костик задумчиво смахнул в ладонь оставшиеся от пирога крошки и направился с ними к буфету, чтобы угостить мышей.

– Помню, – осторожно ответил Серафим.

– Ничего же, что рогов больше нет? – продолжал Костик, раздавая крошки.

– Если скажу, что чего, ты мне их снова наколдуешь? – подозрительно прищурился Серафим.

– Вы так говорите, будто это я их вам изначально наколдовал, – возмутился Костик. – Но вообще-то зелье для рогов у нас еще есть…

– Ладно, бес с тобой, развлекай меня безрогого, – махнул рукой Серафим.

– Ура!

Костик избавился от последних крошек и кинулся к мешку, который притащил с чердака. Вытряхнул его на кровать, рассыпая по пестрому одеялу разноцветные леденцы.

– Нет! – поспешно сказал Серафим.

– Да, – твердо кивнул Костик.

– Ты же не хочешь сказать, что успел поменять бумажки на правильные?

– Нет, конечно. В чем же тогда развлечение, если всё и так понятно? Мы с вами, господин учитель, будем играть в лотерею, – объявил Костик, помахивая хвостом. – С элементами викторины. «Угадай леденец» называется. Или «Угадай настроение»? Я еще не определился. Вам как больше нравится?

– Мне совсем не нравится, – нахмурился Серафим. – Я в потемках даже цвета толком не вижу…

– Хотели жульничать? – ахнул Костик. – Раз так, я сейчас и банку накрою, чтобы… Как там у классика?

– Знашь, чтоб темень сотворить, – с готовностью откликнулся Пафнутий.

– Точно.

– Угу, и я в этой темени суну в рот какую-нибудь гадость вместо леденца, – мрачно подхватил Серафим. – Мышь, например. Или жабу.

– Ерунда, жабы давно в спячке, а мыши на ощупь совсем не похожи на леденцы, – возразил Костик. – Ну, может, камешек по ошибке проглотите, с кем не бывало…

– Со мной не бывало. И не будет, я надеюсь.

– Ох, какой же вы скучный! – воскликнул Костик. – Ладно, ладно, пусть будет свет. Выбирайте леденец.

– Погоди, – запротестовал Серафим, – я не соглашался…

– Соглашались. Выбирайте, пока есть из чего.

Серафим нерешительно потянулся за леденцом, завернутым в бумажку с надписью «Голод».

– Может, поснимаем фантики, чтобы они нас не смущали? – предложил Костик.

– И будем есть леденцы с волосами? Нет, спасибо.

Серафим развернул леденец, скептически осмотрел его. По цвету, насколько его было видно в темноте, леденец вполне мог оказаться «Радостью» или «Удовлетворением». Хорошо бы.

– Начинайте, – сказал Костик.

– Если окажется «Ярость», так тебе и надо, – с мрачным злорадством сказал Серафим и сунул леденец в рот.

– Ну, как ощущения? – нетерпеливо спросил Костик.

Серафим приподнял бровь, перебросил палочку леденца в уголок рта и несколько невнятно спросил:

– Вы обращаетесь ко мне, сударь?

Костик хихикнул, бросил в него скомканную бумажку.

– Прошу вас, перестаньте, – степенно сказал Серафим, сощелкнув с рукава пылинку.

– Неужели «Вежливость»? – восхитился Костик. – Оставьте этот леденец себе, он нам еще пригодится.

– Осмелюсь заметить, что вы ошибаетесь, друг мой. Мне кажется, это «Хорошие манеры», а не «Вежливость», – деликатно поправил его Серафим.

– Ух, вы мне такой даже нравитесь, но выплюньте уже ваш леденец, моя очередь, – поторопил его Костик.

Серафим вынул леденец изо рта, скривился:

– Ну и кислятина…

– Быстро же эффект прошел, – фыркнул Костик.

– Потому что они уже не такие свежие. Скоро вообще действовать перестанут.

– Тогда новых наварим. Серьезно, не выкидывайте этот леденец. Раздобудем вам цилиндр, леденец в рот – и вперед.

– Куда?

– Как это – куда? Свататься! – Костик закатил глаза от такой непонятливости, потом схватил первый попавшийся леденец, сорвал с него бумажку и восхитился: – Ух ты, зайчик!

– А окажется какой-нибудь «Ужас» или «Тоска», – мрачно предсказал Серафим.

– Тогда отберете его у меня, – беспечно махнул рукой Костик и сунул леденец в рот.

– Что чувствуешь? – спросил Серафим, тщетно пытаясь скрыть любопытство.

– Вкус черники, – ответил Костик.

– И всё?

– Еще жар от печки.

– «Обострение чувств», что ли?

Костик покачал головой:

– Нет, ничего сверх меры.

– Может, леденец бракованный? – нахмурился Серафим. – Или просто что-то скучное попалось?

– Например?

– Ну, «Серьезность» или «Солидность» какая-нибудь.

– Вряд ли. Разве я похож на солидного?

– Нет, – признал Серафим.

– Вы тоже, – ответил Костик. – Поэтому вы мне и нравитесь.

– Потому что несолидный? – возмутился Серафим.

– Да. Взрослые обычно такие надутые… – Костик задумался, потом пояснил: – Как индюки. Нет, как Симеон Андреевич. Чтобы к ним было страшно подойти.

– Что-то я не могу разгадать твой леденец, – нахмурился Серафим. – «Бестактность», что ли?

– Нет, вряд ли, бестактный я всё время.

– И правда.

Серафим задумался, потом спросил:

– Скажи-ка, я могу тебе задать любой вопрос?

– Валяйте, – великодушно разрешил Костик.

– Не обидишься?

– Нет.

Серафим опять поколебался, но всё же спросил:

– Зачем ты тогда бросил шар в огонь?

– Затем, что Симеон Андреевич насылал на вас окаменение… Ой.

Костик поспешно выдернул леденец изо рта.

– И что оно такое? – смущенно спросил он, разглядывая леденец. – «Излишняя болтливость»?

– По-моему, «Честность». Или «Откровенность». Ты обещал не обижаться.

– Теперь ваша очередь, – поспешно сказал Костик, протягивая Серафиму свой леденец. – У меня тоже полно вопросов.

– Это негигиенично, – отрезал Серафим, отодвигая от себя руку с леденцом. – Окаменение, значит. Интересно…

– Ни капельки.

Костик хвостом смёл леденцы с кровати и нырнул под одеяло:

– Спокойной ночи.

========== Откровенные разговоры и подкроватные чудовища ==========

– Эй, чучело, ты спишь? – позвал Серафим.

– Изо всех сил, – немедленно откликнулся Костик.

– Так что там всё-таки с шаром? – не отставал Серафим.

– Но я же сплю, – возмутился Костик.

Серафим вздохнул:

– А я не сплю. Всё думаю…

– Думают обычно молча, – проворчал Костик.

– Почему нельзя было сразу рассказать про окаменение?

Костик свесил с кровати хвост и покачал им в паре сантиметров от пола.

– Подкроватных чудовищ не боишься? – спросил Серафим и тут же пожалел, что сам дал повод изменить тему.

– Не боюсь, – ответил Костик и погладил Дормидонта, свернувшегося клубком у него под боком. – Вообще-то даже надеюсь завести одно, но их же не существует…

– В принципе, можно было бы его создать заклинанием, – задумчиво сказал Серафим.

– Каким? – с энтузиазмом спросил Костик, подскочив на кровати.

– Я сплю, – отрезал Серафим и закрыл глаза.

Костик сердито метнул в него подушку:

– Как вам не стыдно? Заинтриговали – и в кусты.

– А ты, значит, не заинтриговал? – проворчал Серафим, подкладывая подушку под голову.

– Сами виноваты. Верните подушку.

– Не верну. Сам или не сам, а я теперь заинтригован примерно так же, как ты своим чудовищем.

Костик сердито засопел, потом спросил:

– На обмен намекаете?

– Намекаю, – подтвердил Серафим.

– Ладно, так и быть, – вздохнул Костик. – Я думал, окаменение мне померещилось. Довольны?

– То есть как это?

– Ну, вы его не замечали, а потом, когда я обернулся, его уже и не было…

– Потому что заклинание можно прервать огнем, – кивнул Серафим. – Но откуда ты это знал?

– Я не знал. Мне просто больше ничего в голову не пришло, – ответил Костик, теребя хвостом уголок одеяла. – Кстати, об этом я вам сразу сказал.

– Разве?

– Сказал, сказал. А вы обзываться стали, – мстительно напомнил Костик.

Серафим смущенно помолчал, потом уточнил:

– И ты думал, что угробил шар из-за того, что тебе померещилось?

– Вроде того.

– Мог бы и сказать.

– А я, может, не хотел, чтобы вам было неловко…

– С каких это пор? – искренне удивился Серафим.

– Ну, вот с этих самых пор, – ответил Костик, водя пальцем по узору на одеяле.

– Что-то не верится, что ты упустил бы возможность щелкнуть меня по носу, – нахмурился Серафим. – И почему мне должно было быть неловко?

– Потому что я вас спас, а вы ругались, – несколько обиженно пояснил Костик. – Хотя зря я волновался, похоже.

– Ух, не понимаю я тебя совершенно, – простонал Серафим, хватаясь за голову. – Из-за такой ерунды утаивать важную информацию…

– Это не ерунда, – надулся Костик. – Кроме того, есть еще причина, но вы точно не поймете.

– Опять интригуешь?

– Констатирую. Слушайте, леший с ним, с обменом, давайте спать.

Костик отвернулся к стене и с головой накрылся одеялом.

– Ты меня в маразм вгоняешь, – проворчал Серафим.

– Это не я, а время, – ответил Костик. – У всех пожилых людей бывает маразм. Спите уже.

Серафим встал, в полумраке отыскал в бюро нужные зелья, смешал их и плеснул под кровать.

– Что вы там делаете? – спросил Костик.

– Создал тебе подкроватное чудовище. Уговор есть уговор.

– Правда?

Костик свесился с кровати, но ничего не увидел.

– Пусто, – сказал он.

– Подкроватные чудовища невидимые, – успокоил его Серафим. – Если получилось, ты со временем заметишь. Спи.

– И про вторую причину выпытывать не будете? – недоверчиво переспросил Костик.

– Нет.

Костик помолчал, болтая свешенным с кровати хвостом, потом снова натянул одеяло на голову и сказал:

– Я просто не хотел, чтобы вы чувствовали себя обязанным. Я уже видел, что змея-душитель делает с людьми, и…

– Какая змея? Что ты несешь?

– Как у Симеона Андреевича. Змея, которая его заставляла обо мне заботиться. От нее озлобляются. Я лучше уж как-нибудь один, без нее.

– Нет у меня никакой змеи, – возмутился Серафим.

– Вам и не надо, вы совестливый. Я не хочу, чтобы вы думали, будто обязаны со мной нянчиться всю жизнь только из-за того, что я вас спас, – неловко закончил Костик, потуже заматываясь в одеяло.

– Я и не думаю, – ответил Серафим. – Во-первых, я с тобой нянчусь из-за того, что ты мой ученик. Во-вторых, я тебя тоже пару раз спасал. Пару десятков раз, если точнее.

– А в-третьих? – спросил Костик, высунув нос из-под одеяла.

– А в-третьих, вырастешь же ты когда-нибудь… Ну, я на это надеюсь.

Костик тихо ойкнул, потом переспросил:

– Точно надеетесь? Или отчаялись и перешли к радикальным методам?

– Что за вопросы? – обиделся Серафим.

– Очень правильные вопросы, учитывая, что ваше подкроватное чудовище только что укусило меня за хвост.

Комментарий к Откровенные разговоры и подкроватные чудовища

У меня сейчас завал на работе, так что регулярность выхода глав под угрозой… Мало того, что всяких бесполезных встреч и заседаний сто штук, так еще и ближайший коллега вчера разрыдался и ушел домой, а нового не дают, так что я работаю за двоих (а зарплату получаю только свою, что крайне несправедливо). В общем, отдыхайте пока от меня.

========== Тихое и спокойное утро ==========

Серафима разбудил треск полена в печке. За окном было светло – насколько может быть светло в конце ноября. Серафим встал, подбросил дров в огонь, потом покосился на Костика. Тот спал, сбросив одеяло на пол, обхватив одной рукой пересмешника и зарывшись лицом в подушку. Дракон дремал рядом, положив голову на плечо хозяина и изредка приоткрывая глаза, чтобы убедиться, что всё спокойно. Серафим неодобрительно покачал головой, поднял одеяло и осторожно, стараясь не потревожить дракона, укрыл Костика. А то проснется еще от холода – и всё, прощай, тихое и спокойное утро.

А тишины и спокойствия очень хотелось. Без спешки и нервотрепки привести себя в порядок, вскипятить на печи чайник, позавтракать, вопреки всем правилам этикета читая книгу, поразмышлять…

Серафим подошел к зеркалу, полюбовался своей идеально безрогой головой, старательно пригладил волосы, набросил куртку и отправился к Аграфене Филипповне.

Когда он вернулся, Костик с Дормидонтом, к счастью, всё ещё спали. А вот Симеон Андреевич припал к стеклу и с вожделением рассматривал содержимое большого плетеного подноса. Серафим поставил на стол банку с вареньем, большое блюдо творожных пончиков, тарелку с оладьями и горшочек рисовой каши с яблоками и корицей, потом не удержался и скрутил Симеону Андреевичу фигу. Симеон Андреевич обиженно задрожал нижней губой и отвернулся. Серафим устыдился и едва не переправил в шар уменьшенный пончик, но тут же передумал. Обойдется, гад.

Напомнив себе еще раз, на какие пакости способен Симеон Андреевич, Серафим выбрал книгу, уселся в кресло-качалку и налил себе чаю.

– Чем вы там гремите? – сонно спросил Костик, едва Серафим потянулся за вареньем.

– Кандалами, как и положено несчастному узнику обязательств, – отозвался Серафим. – И что тебе не спится-то?

– Потому что вы шумите. Бросьте мне пончик, а?

– Встань и возьми, – сердито ответил Серафим, раскрывая книгу.

– Не могу, я еще не проснулся.

– То есть я, по-твоему, похож на человека, который кидается в спящих малявок пончиками, – сварливо заметил Серафим.

– Вообще-то очень похожи, – подтвердил Костик. – Но если вам нужен официальный повод…

Серафим подпрыгнул и облился чаем, потому что в спинку кресла прилетело что-то тяжелое.

– Совсем уже! – обиженно воскликнул он, отряхиваясь.

– Пончик, – попросил Костик, протягивая руку.

– Фигу, – не согласился с ним Серафим, во второй раз за утро сложив пальцы в этом незамысловатом жесте.

– Дормидонт, принеси, пожалуйста.

Дракон услужливо метнулся к столу, схватил пончик, оцарапав Серафима острыми когтями, и аккуратно опустил добычу на выжидательно протянутую ладонь.

– Чтоб я еще когда-то подарил тебе дракона! – сердито сказал Серафим, потирая расцарапанную руку.

– А мне и одного хватит, – ни капельки не огорчился Костик. – Варенье передайте.

– Тебе всю банку? – спросил Серафим, прицеливаясь.

– Э-э, если заляпаете мою кровать, я буду спать на вашей раскладушке, – пригрозил Костик. – Ладно, не надо варенья, буду сухомяткой давиться…

Он страдальчески умял пончик и попросил:

– Дормидонт, еще парочку.

Серафим тяжко вздохнул:

– А я-то надеялся на спокойное утро…

– Оно и есть спокойное, – утешил его Костик. – Еще ничего не горит, вы не обратились в соляной столп, Симеон Андреевич не сбежал… Ой, горит, горит, тушите!

Серафим подскочил, чтобы загасить подожженную драконом салфетку. Вылил на нее весь чайник, сердито повернулся к Костику:

– Мог бы и сам убрать за своим драконом.

– Мог бы, – кивнул Костик, – но это же вставать придется…

– И что?

– И то.

Серафим непонимающе приподнял брови, и Костик театральным шепотом сообщил:

– Там же подкроватное чудовище!

Серафим фыркнул:

– Боишься?

– Опасаюсь.

– Черт тебя разберет, – пробормотал Серафим. – Сам же хотел…

– Я не знал, что оно кусается, – смутился Костик.

– А что ему еще делать? Оно же чудовище, – справедливо заметил Серафим.

– Я тоже, но я же не кусаюсь, – возразил Костик. – У вас там чай остался еще?

– Бросить? – удивился Серафим.

– Или быть человеком и принести, – подсказал Костик.

Серафим встряхнул пустой чайник:

– Увы.

Он зачерпнул ковшиком воды из ведра, снова наполнил чайник и поставил его на печь.

– Кстати, – сказал Костик, – не понимаю, почему в соляной столп должны были обратиться вы, а не я.

– Это же очевидно, – вздохнул Серафим.

– Разве?

– Конечно. Ты еще нужен. Вот скажи, если бы я вдруг превратился в камень, что бы ты делал?

Костик пожал плечами.

– Что-то мне подсказывает, что ты мог бы спросить совета у Симеона Андреевича, – подсказал Серафим. – Потому что хозяйки дома не было, а больше и спрашивать особо не у кого.

– И?

– И он бы сказал, что может помочь. А потом… Ну, у меня несколько вариантов. Например, он бы повторил трюк с энциклопедией. Или открыто попросил бы тебя его выпустить под каким-нибудь благовидным предлогом.

Симеон Андреевич беззвучно зашевелил губами и немедленно подвергся атаке выбивалок.

– А потом, – невозмутимо продолжал Серафим, – он бы нашел другого искателя, готового за небольшое вознаграждение умастить твоей кровью осиное гнездо. Кстати, подкроватные чудовища днем спят, так что тебе ничто не угрожает, можешь встать.

Он скомкал опаленную салфетку, вытер ею чайную лужу и поставил на стол еще одну чашку. Костик тем временем выпутался из одеяла и обеспокоенно сказал:

– Это просто возмутительно. Неслыханно. Переходит все границы.

– Ну, мы ведь уже знали, что Симеон Андреевич – нехороший человек, – возразил Серафим.

– Да я не об этом, – нетерпеливо оборвал его Костик. – Мой хвост пропал!

Комментарий к Тихое и спокойное утро

Да-да, я из тех, кто прощается и не уходит))) Извините, потерпите… Если повезет, я в ближайшем будущем всё же сдохну от переутомления.

Мне сегодня выдали в помощь нового мальчика… Такой весь зайка-улыбашка, гитарист, любимец теток, двадцать лет человеку, весь состоит из улыбки и ямок на щеках… Состоял. К концу дня уже не улыбался, рыдал пока что в шутку, но уже очень просил, чтобы завтра его ко мне не отправляли. А начальство скрутило ему дулю. Жаль ребенка… Но – что поделать. Жизнь вообще штука суровая.

========== В поисках хвоста ==========

– Он что, сам по себе рассосался? – спросил Костик, снова перетряхивая сдернутое на пол постельное белье.

– Да вроде не должен был, – нахмурился Серафим. – Разве что этот опять чего наколдовал…

Они синхронно повернулись к шару, в котором выбивалки старательно охаживали несчастного Симеона Андреевича, неразумно выразившего злорадство в связи с потерей.

– Отдавайте хвост, – потребовал Костик, гневно взболтав шар.

Симеон Андреевич кувыркнулся, как космонавт на орбите, и что-то возмущенно забулькал в ответ.

– Кажется, не он, – констатировал Серафим.

– А кто тогда? – Костик с подозрением уставился на учителя и продолжал: – Вам мой хвост сразу не понравился…

– Очень даже понравился, – запротестовал Серафим. – Удобная штука. Я уже успел представить, как удобно будет тебя за него ловить… Ты под кроватью смотрел?

– Пока еще нет. Надо проверить за, а заодно и под буфетом. А еще – на и в.

Проделав всё это, Костик вздохнул:

– Нету. Может, под лавкой?

Но и там хвоста не оказалось.

– А вдруг он упал в печь и сгорел? – охнул Костик. – Или в портал провалился… Давайте опять ваши тинные зелья, скорее!

– Да посмотри ты уже под кроватью, – простонал Серафим.

– Там же чудовище! – возмутился Костик.

– Тогда в зеркало тоже не смотри, – проворчал Серафим, с кряхтением становясь на четвереньки, чтобы заглянуть под кровать. – Вон он, твой хвост. Весь в пыли, но целый… Подай-ка мне кочергу.

Костик метнулся за кочергой и сунул ее Серафиму, приплясывая от нетерпения.

– Ай! – завопил Серафим. – Что ж она горячая такая?

– Так из огня, – пояснил Костик. – Зачем вы ее там оставили?

– З-зараза ты, – выдохнул Серафим, разглядывая раскаленную кочергу.

– Сами же просили, – обиделся Костик. – Или вы рассчитывали, что я ее вам подам холодным концом, а сам возьмусь за горячий? Я же не дурак…

– Сожгу твой хвост к чертям, – пообещал Серафим, бережно баюкая обожженную ладонь.

– Какой вы несдержанный… Хотите мазь от ожогов? – Костик порылся в бюро и услужливо протянул Серафиму банку.

– Пусто, – уныло сказал Серафим, с трудом отвинтив крышку.

– Ну, запасливее надо быть, – рассудительно заметил Костик. – Могли бы знать, что мази потребуется много… Вот, возьмите.

– Зелье из тины? – скривился Серафим.

– Ну, тина же холодненькая… И зеленая, красиво будет.

Серафим бессильно зарычал.

– Кстати, кочерга уже, наверное, остыла, – напомнил Костик. – Доставайте мой хвост.

Серафим сердито схватился за кочергу, чтобы замахнуться ею на Костика, но тут же зашипел:

– Не остыла!

– Как и вы, – неодобрительно нахмурился Костик.

Он вскарабкался на буфет, прихватив с собой оладьи и банку варенья, уселся поудобнее и принялся за свой скромный завтрак.

– Напомни, пожалуйста, почему я всё это терплю, – угрюмо попросил Серафим, поливая зельем из тины искалеченные руки.

– Потому что вы меня полюбили и ни за что не вернетесь к унылому и безрадостному существованию, которое влачили до встречи со мной, – охотно пояснил Костик, поспешно отставив в сторону руку, чтобы варенье с оладьи капало на пол, а не на буфет.

– Нет, не поэтому, – упрямо проговорил Серафим.

– Поэтому, поэтому, – заверил его Костик. – Так что там с хвостом? Достали?

– Вот я тебя сейчас с буфета достану, – пообещал Серафим, не зная толком, что делать дальше, даже если он эту угрозу выполнит.

Надеясь, что Костику очень страшно, он грозно зашагал к буфету, поскользнулся на лужице варенья и красиво сел на полушпагат.

– Не сидите там, – попросил Костик, – а то на вас варенье капнет… Ну вот, уже.

Серафим скосил глаза, пытаясь проследить путь вязкой бордовой капли, проложившей дорожку с макушки на лоб, а оттуда на переносицу.

– Тебе хоть немного стыдно? – спросил он.

– Не-а, – честно ответил Костик. – Я же пытался вас предупредить…

Серафим осторожно поднялся, попятился к двери.

– Вы куда это? – подозрительно спросил Костик.

– К хозяйке. Узнаю, не согласится ли она тебя приютить за умеренное вознаграждение.

Костик растерянно мигнул. Банка соскользнула с буфета и взорвалась, украсив пол разлапистым пятном.

– Ну у вас и шуточки, – неуверенно сказал Костик.

– Я не шучу.

Серафим сдернул с гвоздя свою куртку, запутался в вывернутом наизнанку рукаве.

– Из-за какой-то капли варенья?

Костик сердито прикусил предательски дрогнувшую нижнюю губу.

– Она не какая-то. Она последняя.

Серафим попал наконец в рукав, резко одернул на себе куртку. Костик спрыгнул с буфета, чудом не угодив в смесь варенья и осколков, схватил шар и потребовал:

– Тогда выпускайте его.

– Что?

– Выпускайте его, раз всё.

– Нельзя его выпускать, – растерянно сказал Серафим. – Он же хочет…

– Вам-то что?

В звенящей тишине, последовавшей за этим вопросом, Серафим посмотрел на Симеона Андреевича, в надежде прильнувшего к стеклу. Потом опустился на раскладушку, не снимая куртки.

– Ты всегда такой был? – спросил он.

– Какой? – настороженно спросил Костик.

Серафим неопределенно взмахнул рукой, потревожил ожог, поморщился.

– Свою бабушку ты тоже изводил?

Костик помотал головой.

– А меня за что? – спросил Серафим. – Что я тебе сделал-то?

Костик шумно сглотнул, пожал плечами, потом поставил шар на стол. Подобрал с пола одеяло, простыню и подушки, застелил кровать. Собрал осколки банки, выбросил в мусорное ведро, намочил тряпку и стал оттирать пол от варенья.

Серафим подумал немного, потом нырнул под кровать, игнорируя свои боевые ранения, и потянулся за хвостом.

Костик почти оттер пятно, когда из-под кровати послышалось:

– Знаешь, я был неправ.

– А? – растерянно переспросил Костик.

– Подкроватное чудовище днем не спит… И кусается, зараза!

========== Тонкости этикета ==========

– Можно вопрос?

Серафим с подозрением посмотрел на Костика, потом кивнул:

– Допустим.

– Как вас по отчеству?

Серафим посмотрел еще подозрительнее. Весь Костик вел себя как-то не так: не жаловался на холод, ничего не трогал, не болтал с Феогностом, даже не шкаф не лез, только сидел на стуле, сложив руки на коленях, будто нормальный человек. Заболел, что ли?

– Тебе зачем? – хмуро спросил Серафим.

– Надо.

Серафим мысленно перебрал в голове всевозможные заклятия, но ни для одного отчество не требовалось. Или мыслить надо шире? Может, Костик пытается выпытать именно насчет отца? Зачем?

Так и не найдя достойного объяснения, Серафим отмахнулся:

– Не лезь.

Костик, явно собиравшийся спросить еще что-то, послушно захлопнул рот и принялся было расковыривать дырку на штанине, но под пристальным взглядом Серафима тут же перестал.

Серафим продолжил работать, время от времени бросая быстрые взгляды на Костика, будто надеясь застать его врасплох, но Костик ничего запретного не делал. Он вообще ничего не делал, только ерзал на стуле, будто собираясь встать, но каждый раз вспоминая, что нельзя.

– Ты что, приклеился? – не выдержал наконец Серафим.

– Нет.

– Тогда встань.

Костик послушно поднялся, и Серафим в сотый раз пристально осмотрел его, пытаясь выяснить, в чем дело. Ничего не заметил, пожал плечами, углубился в работу. Костик остался стоять, нервно пощипывая края обтрепанного свитера.

– Да сядь уже, не маячь, – велел Серафим несколько минут спустя.

Костик тут же опустился на стул. Серафим попытался сосредоточиться на золотистых наперстках, природу которых как раз определял, но поймал краем глаза мелкие, беспокойные движения, возмутился:

– Тебе обязательно барабанить пальцами?

Костик поспешно скрестил руки на груди, спрятав ладони в длинных рукавах.

– Серафим Иванович, можно я пойду? – наконец спросил он.

– Почему Иванович? – оторопел Серафим. – Никакой я не Иванович.

– А как тогда?

– Не твое дело.

Серафиму вдруг сделалось очень гадко на душе. Почему-то хотелось сказать Костику какую-нибудь колкость, обидеть, чтобы не напоминал всем своим поведением о том, что Серафим что-то нечаянно сломал. Всё же хотелось верить, что это он специально издевается, мстит за события прошедшего утра, но – вдруг нет? Вдруг теперь всегда так будет? Как ни ужасен был старый Костик, выпускающий из бутылок каракатиц и изводящий на ерунду зелье от рогов, он же намного лучше этого нового, покорного, тихого, с потухшим взглядом…

– Сходи во времянку, – велел наконец Серафим. – Проверь, как там дракон.

– Хорошо, – только и сказал Костик.

Серафим проследил за ним взглядом. Ну, вот что это такое? Спокойно прошел мимо валявшегося на полу мячика, не пнул деревянную катушку, не скатился по лестнице, а чинно спустился, даже дверью не хлопнул. Рассердился? Обиделся? Разочаровался? Или, что самое вероятное, осторожничает? Нет, не осторожничает. Боится. Серафим сердито встряхнулся. Может, вырос наконец. Такое ведь возможно, правда?

Лишенный внимания Феогност развернулся к Серафиму и теперь сверлил его синим осуждающим глазом.

– Ты-то чего уставился? – огрызнулся Серафим.

Промаявшись где-то с час, он спустился и пошел во времянку. Костик валялся на кровати, поглаживая дракона и глядя в потолок.

– Где ты застрял? – недовольно спросил Серафим.

Костик вскочил, разгладил смятое одеяло, посмотрел было на Серафима, тут же опустил глаза и ответил:

– Вы не просили меня возвращаться.

Серафим сердито помассировал виски, собрался с мыслями и спросил:

– Долго ты еще будешь надо мной измываться?

Костик взметнул на него изумленный взгляд, потом пробормотал:

– Я, наверное, пойду.

– Стоять!

Костик, повернувшийся было к двери, замер и поник, как марионетка, ожидающая команды кукловода.

– Что происходит? – спросил Серафим.

– Серафим Петрович… – начал Костик.

– Да что за цирк? – возмутился Серафим. – Почему я теперь Петрович?

– Потому что не Иванович. Значит, и не Петрович? Тогда пусть будет Васильевич, – решил Костик.

– Пусть не будет! – запротестовал Серафим, всё же с радостью отмечая про себя, что старый Костик, похоже, не исчез бесследно.

– Опять мимо?

– Что ты пристал к моему отчеству?

Костик пожал плечами, потом спросил:

– Александрович?

– Еще и с экзотики начал… Такими темпами никогда не угадаешь.

– Угадаю, если оно в справочнике имен есть. Вениаминович?

– Никанорович, – сердито ответил Серафим. – И не смей никому рассказывать. Так зачем тебе? Порчу насылать или духов вызывать?

Костик округлил глаза от таких предположений.

– Вообще-то, Серафим Никанорович, я просто пытаюсь соблюдать вежливость, – с упреком сказал он.

– С какой радости?

– Чтобы не обижать вас.

Серафим фыркнул:

– И поэтому обзывался всякими Ивановичами и Петровичами?

– Это бабушка придумала, – ответил Костик, старательно разглядывая свои ногти. – Она переписывалась со знаменитостями через журналы и всегда всех называла Ивановичами, если не знала настоящее отчество. В основном люди сами отвечают, как их на самом деле зовут, а вы вот заартачились.

Костик умолк. Серафим тоже не торопился отвечать, размышляя над этой информацией.

– Ценю твои старания, – наконец сказал он.

Костик широко улыбнулся:

– Оттаяли наконец, Серафим Никанорович?

– …но не надо меня так называть, – поспешно закончил Серафим. – Лет через пятьдесят я, может, и дорасту до такого обращения, а пока это лишнее.

– Так вы на меня не сердитесь? – уточнил Костик.

– Не больше обычного, – проворчал Серафим и невольно улыбнулся, глядя, как Костик на радостях подбрасывает в воздух подушку.

– И теперь? – спросил Костик, когда подушка угодила прямо в новую лампочку.

Серафим только махнул рукой.

– Интересно, – задумчиво сказал Костик, осторожно переступив через осколки лампочки и заглядывая под кровать, – оно когда-нибудь отдаст мой хвост? Как думаете, Серафим Никанорович?

– Я думаю, Константин Иванович, что вы играете с огнем, – прошипел Серафим.

– Так нечестно! – воскликнул Костик. – Откуда вы узнали, что я Иванович?

Комментарий к Тонкости этикета

Цель автора – создать главу, в которой не будет происходить вообще ничего…))

========== Капкан ==========

– Итак, коллега, что вы можете сказать по этому поводу? – осведомился Серафим.

Костик восторженно фыркнул, потом сдернул с шеи Феогноста красный платок, повязал его себе на манер галстука, принял наиболее надутый и самодовольный вид и в тон Серафиму ответил:

– Несомненно, бронзово-золотистый ореол, оставленный зельем истины, говорит о том, что наперстки должны быть как-то связаны с… – Костик замялся, быстро подглядел в шпаргалку и уверенно закончил: – …с дятлами.

– Не с дятлами, а с исцелением, дубина, – поправил его Серафим, на минуту отклонившись от роли.