Текст книги "На чердаке (СИ)"

Автор книги: Звездопад весной

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Если всё же намордник, будете мне должны.

– Если будет намордник, просто поменяемся. Ты мне – намордник, я тебе – парик. Посмотрим, кто кого.

Костик радостно фыркнул, видимо, представив себе эту картину, и открыл кастрюльку.

– Не может быть! – выдохнул он. – Как вы догадались?

– Возможно, из-за того, что ты мне все уши прожужжал, – проворчал Серафим.

– Он настоящий?

– А ты плюшевого хотел? Уточнять надо…

– Нет, как раз такого хотел, точь-в-точь.

Костик осторожно вынул из кастрюльки черно-золотистого дракона и посадил его к себе на плечо.

– Он будет размером со слона, когда вырастет?

– Надеюсь, что нет. Он же карликовый… С кошку, а то и с морскую свинку, не больше. Маленький и безвредный, – удовлетворенно заключил Серафим.

Дракон прицелился, исторг небольшое огненное облачко и прожег в драгоценном рукописном фолианте дыру.

========== Чердакозависимость и домашние хлопоты ==========

– Вы бы сходили на чердак, – обеспокоенно сказал Костик, – а то Феогност там один уже неделю.

– А если я пойду на чердак, то один останешься ты, – возразил Серафим. – И что-то я Феогносту доверяю больше…

– Я не один, – заверил его Костик. – Мы с Дормидонтом присмотрим за времянкой, не переживайте.

– Где ты имен-то таких нахватался, – проворчал Серафим.

– От вас, – невозмутимо ответил Костик, наблюдая, как дракон летает под самым потолком и слизывает длинным языком паутину. – Здорово я его научил, правда?

Серафим посмотрел на дракона с неприязнью и ничего не ответил.

– Какой-то вы слишком злопамятный, – с упреком сказал Костик. – Всё никак свою книженцию не забудете? Уже почти сутки прошли…

– Еще никогда я ни в чем так не раскаивался, как в этом подарке, – с чувством сказал Серафим.

– Правда? – просиял Костик. – Значит, это всё-таки хуже вашего решения взять меня в ученики? Хотя вы зря, конечно… Дормидонт – очень хороший дракон.

– Да я и не спорю, что он хороший дракон. Очень огнедышащий, – вздохнул Серафим, поспешно выливая ковшик воды на подожженную Дормидонтом занавеску.

– Он просто маленький, вот подрастет и научится себя контролировать, – заверил его Костик, набрасывая половик на тлеющее одеяло.

– От кого научится? – спросил Серафим.

– Что за безобразные намеки! – возмутился Костик. – Я у вас ничего не поджигал… Оладьи не считаются, они были просто поджаристые.

– А как насчет пола чердака? – вопросил Серафим, выливая следующий ковшик на пламенеющий край буфета.

– Ну вот, я же говорил, что вы злопамятный, – сказал Костик, поспешно убирая с линии огня Пафнутия. – Осторожнее, не опалите опять волосы – кстати о поджигателях.

– Это произошло из-за твоей мыши! – на грани несолидного визга воскликнул Серафим, уклоняясь от струйки огня.

– Всё равно. – Костик вооружился цинковым ведром и проворно заслонил Серафима от повторной атаки. – Только стали прилично выглядеть – и опять обкорнаетесь?

– Какая разница, как я выгляжу? – возмутился Серафим.

– Большая, если мы хотим вас женить.

Костик приманил к себе дракона и посадил его на плечо.

– Мы не хотим! – хлопнул ладонью по буфету Серафим.

– Нет, мы очень хотим, – заверил его Костик. – Не стучите, разбудите мышат.

Серафим почти бегом кинулся к своей раскладушке, плюхнулся на нее, заставив пружины негодующе взвизгнуть, и с головой накрылся пледом.

– Хотите побыть один? – понимающе спросил Костик.

Серафим потуже замотался в плед.

– Считайте, что нас здесь нет. Мы будем сидеть тихо-тихо, – пообещал Костик и запнулся о гору немытой посуды, расколотив пару чашек.

– Уменьшу твоего Дормидонта к чертям собачьим, – угрюмо пообещал Серафим. – Засуну его в шар, пусть Симеона Андреевича жжет.

Симеон Андреевич, наблюдавший за происходящим с буфета, яростно замотал головой, расколыхав все свои подбородки.

– Нельзя его уменьшать, он мой! – обиженно воскликнул Костик.

– И тебя уменьшу. И в шар, – пообещал Серафим.

Симеон Андреевич столь же яростно закивал и тут же нырнул за елку, пытаясь избежать встречи с выбивалкой.

– Не надо меня уменьшать, я и так маленький, – возразил Костик.

– Думаешь, поместишься? – Серафим аж выглянул из-под пледа, чтобы сравнить размеры Костика и шара.

– Ваш клубок еще при вас? – спросил Костик.

– Зачем тебе?

– Не мне, а вам, если вдруг одумаетесь.

Серафим фыркнул и отвернулся. Бережно придерживая задремавшего дракона, Костик вышел из времянки и тихо закрыл за собой дверь.

Упрямства Серафима хватило секунд на двадцать. Потом он вскочил и кинулся за Костиком.

– Слушайте, это жульничество, – с упреком сказал Костик, когда Серафим догнал его возле самой калитки. – Вы должны были дать мне уйти и только потом бросаться на поиски. Как минимум через час. Мне, может, тоже надо побыть одному.

– Зачем это?

– Ну, во-первых, пожалеть себя, во-вторых, пообижаться на вас, – с самым серьезным видом принялся перечислять Костик. – В-третьих…

– Обойдешься, – оборвал его Серафим. – Шагом марш назад.

– Уменьшать будете?

Серафим бессильно закатил глаза и всплеснул руками.

– Хорошо вам, моя жизнь в ваших руках. Что хотите, то и делаете, – проворчал Костик, разворачиваясь к времянке.

– А мой рассудок – в твоих безумных ручонках, – ответил Серафим. – И что-то ты его ни капельки не бережешь.

– Неправда, – возмутился Костик. – Я же сразу говорил, идите на чердак, а то вы уже на стенку лезете. У вас чердакозависимость, это не лечится.

– У меня аллергия на огонь, я от него ожогами покрываюсь. Возможно, из-за этого я немного нервничаю в присутствии этого твоего Дормидонта и, как ты выразился, лезу на стенку, – с нажимом ответил Серафим.

Костик скосил глаза на дремавшего дракона и спросил:

– Вы же не запихнете его в шар из-за ваших личных фобий? Смотрите, какой он милый.

– Когда спит, – подхватил Серафим.

– Он очень часто спит, – поспешно заверил его Костик. И тихо, серьезно добавил: – Не отбирайте его, пожалуйста.

– Да нужен мне твой дракон! – возмутился Серафим. – Если бы был нужен, у меня бы давно был собственный.

– Я понимаю, что не нужен, – вздохнул Костик. – В том-то и дело. Вот Симеону Андреевичу, например, не нужна была саламандра.

– И что?

– У меня была саламандра.

Серафим сердито взъерошил свои чудом уцелевшие волосы, потом сказал:

– Мне также не нужны жабы, мыши, ужи и прочие слизни, но они у нас всё же есть. Чем дракон-то хуже?

Костик осторожно повел свободным плечом:

– Не знаю… Вы к нему предвзято относитесь из-за книги.

– Неправда, – запротестовал Серафим, – не из-за книги. Просто всё как-то в принципе…

– Чердакозависимость, – важно кивнул Костик. – Идите уже, развейтесь, покопайтесь в трухлявых артефактах…

Серафим с сомнением посмотрел на него, нахмурился:

– Иногда ты рассуждаешь почти по-человечески.

– Вы тоже, – успокоил его Костик.

– Ладно, черт с тобой, – махнул рукой Серафим. – Времянку не сжигать, Симеона Андреевича не выпускать.

Костик просиял и скрылся за дверью, а Серафим резвой газелью поскакал на чердак и упивался там искательством до позднего вечера. Когда он наконец вернулся, обнаружилось, что времянка не только не сгорела, но и приобрела чуть менее захламленный вид. Гора немытой посуды исчезла, пол сверкал чистотой, Симеон Андреевич привычно убегал в своем шаре от выбивалки, мышка-мать копошилась со своими детьми в кофейнике, подпоясанный фартуком Костик с Дормидонтом на плече старательно помешивал какое-то сомнительное варево в медном котле.

– Не знаю, что это, но должно быть съедобно, – сообщил Костик, когда Серафим брезгливо заглянул в котел. – Попробуйте.

Серафим взял протянутую ему деревянную ложку, зачерпнул немного серой вязкой жижи из котла и с тщательно подавляемым отвращением отхлебнул.

– Ну и как? – спросил Костик. – Вкусно? Я почти уверен, что те грибы с трухлявого пенька – опята, а не какие-нибудь поганки.

========== Кулинарные тонкости ==========

– Когда уже хозяйка вернется, – тоскливо проговорил Серафим, без энтузиазма глядя в кастрюлю.

– Мы все этого с нетерпением ждем, – кивнул Костик. – Этого – или голодной смерти. Можно начинать делать ставки, что раньше произойдет.

– Да ну тебя, – отмахнулся Серафим. – Вечно драматизируешь… Вот это, по-твоему, не еда?

– Нет, – честно ответил Костик. – Это скорее орудие пытки. Червивое молоко, да?

– Это молочная лапша, балбес ты.

– Еще хуже, – вздохнул Костик.

– Ну, приготовь лучше, – сказал Серафим, широким жестом приглашая Костика поменяться местами.

– Правда? – недоверчиво воскликнул Костик, отбросив ножницы и наполовину вырезанный из бумаги силуэт крокодила. – А я думал, вы меня навеки отстранили от кухни.

– Не навеки, а только до тех пор, пока ты не перестанешь совать в еду неизвестные грибы и сапожный клей.

– Не сапожный, а обойный, – обиделся Костик. – Он разве не из крахмала?

– Да даже если… По-твоему, можно варить суп из клея?

– Вы правы, – признал Костик. – Я понял.

– Что ты понял? – подозрительно переспросил Серафим.

– Это был не суп, а кисель. Грибной кисель с картофельными очистками, гвоздикой и кардамоном.

– И бородавочным коктейлем, – напомнил Серафим, потирая руку, на которой еще виднелись следы от сведенных при помощи врачевательного зеркала бородавок.

– А нечего было оставлять его на самом видном месте, – сказал Костик. – Зачем он вам вообще?

– Чтобы насылать бородавки на тех, кто задает слишком много вопросов, – отрезал Серафим.

– А потом будете ругаться, что я не проявляю интереса к учебе, – надулся Костик. – Так что, выльем в помойное ведро эту вашу червивую лапшу и приготовим что-нибудь съедобное?

Серафим ненадолго задумался, потом решительно покачал головой.

– Почему? – разочарованно спросил Костик.

– Во-первых, у нас и так почти не осталось продуктов, а во-вторых, ты заслужил лапшу.

Костик обиженно выпятил нижнюю губу и влез на буфет. Дракон, дремавший в кресле-качалке, встрепенулся, приоткрыл медово-желтый глаз и угрожающе фыркнул на Серафима, выпустив из ноздрей несколько колечек дыма.

– А были времена, когда вы мне какао варили, – тяжело вздохнул Костик.

– Не помню такого, – ответил Серафим. – Зато помню, как ты выпустил каракатицу, например. И как раскокошил шкатулку. И башню. И…

– И вафли пекли, причем по собственной инициативе, – продолжал Костик. – По-моему, раньше вы меня любили больше.

– Неправда, я тебя всегда не любил одинаково, – проворчал Серафим. – Доставай тарелки.

Костик свесился с буфета и потянулся за тарелками.

– Между прочим, – сказал он, – я вам от чистого сердца суп варил… То есть кисель. А вы не оценили.

– Я бы оценил, если бы он был хотя бы без бородавочного коктейля, – ответил Серафим.

– На кувшинчике не было написано, что он именно бородавочный, – справедливо заметил Костик, спрыгнув с буфета и каким-то образом умудрившись не разбить тарелки. – Там вообще не было ничего написано, так что я руководствовался исключительно его видом и запахом.

– И запах болотной лягушки тебя не смутил? – простонал Серафим.

– Так это была лягушка? – изумился Костик, расставляя тарелки. – Я думал, просто лесом пахнет. Хорошо сочетается с грибами.

– Ох…

– Вы зря привередничаете, – сказал Костик. – Знаете же, что я к вам со всей душой…

– Ты это очень странно показываешь, – ответил Серафим, яростно орудуя поварешкой в тщетных попытках расчленить и утопить неумолимо растущую молочную пенку.

– Вам просто сравнить не с чем. Вы же не знаете, каким несносным я могу быть, если не стараюсь вести себя хорошо, – сказал Костик.

– То есть это ты еще стараешься, – каким-то совсем упавшим голосом произнес Серафим.

– Конечно, – заверил его Костик. – А вот Симеону Андреевичу я как-то раз в суп перегноя подмешал.

Симеон Андреевич в своем шаре разразился безмолвными проклятиями.

– Он не знал, – пояснил Костик. – Сам не распробовал, а я подумал и решил не рассказывать. А почему выбивалка бездействует? Он же ругается…

– Имеет право, – отрезал Серафим. – Выбивалка-то справедливая… Тебе вообще повезло, что она до тебя добраться не может.

– Я тоже имел право подмешать ему перегной, – возразил Костик.

– На каких основаниях?

– Давайте уже есть, пока черви из супа не разбежались.

– Не разбегутся, они вареные, – мрачно ответил Серафим.

– Спорим, Дормидонт тоже решит, что это черви? Вот, смотрите.

Костик сунул руку в кастрюлю, выловил двумя пальцами макаронину и подбросил ее в воздух. Дормидонт, казалось бы, крепко спавший, стремительным движением прервал полет макаронины, облизнулся и вопросительно посмотрел на Костика.

– Держи.

Костик поставил свою тарелку перед драконом, и тот мгновенно ее опустошил.

– Без ужина остаться решил? Имей в виду, я своей порцией делиться не собираюсь, – сердито сказал Серафим.

– И я очень благодарен вам за это, – заверил его Костик.

Серафим молча уселся за стол со своей тарелкой, поболтал в ней ложкой, пытаясь снова видеть всего лишь суп, а не плавающих в молоке желтоватых червей. Не получалось.

– Тьфу.

Серафим сердито сунул тарелку Дормидонту и проворчал:

– Целый вечер убил на то, чтобы сварить ужин дракону…

– Знаете, доброта – это не недостаток, – заметил Костик. – Раз мы оба спасены от вашей адской лапши, может, всё-таки приготовим что-нибудь съедобное?

– По мнению обоих, – строго добавил Серафим.

– Без клея?

– Без клея.

Они принялись за дело, не обращая ни малейшего внимания на Симеона Андреевича, который кинулся в свою избушку и неожиданно ловким движением захлопнул дверь, прищемив ею ручку выбивалки.

Комментарий к Кулинарные тонкости

А у нас время переклички. Если вы это читаете, будьте так любезны, нажмите на “Жду продолжения”. Это анонимно и абсолютно бесплатно, а автору будет ясно, сворачивать проект или нет. Спасибо за внимание и понимание)

========== Черная неблагодарность ==========

– Думаете, получится? – с сомнением спросил Костик, глядя на твердокаменный комок теста.

– Лепешки даже у древних людей получались, – несколько раздраженно ответил Серафим. – Подай скалку.

– Поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что, – бодро отозвался Костик.

– Как можно не знать, что такое скалка? – воскликнул Серафим и запустил руку в волосы, оставляя красивый мучной след.

– Я знаю, что такое скалка. А вот где она – не знаю. Просто целая цитата звучит красивее, чем половина, – пояснил Костик.

Серафим застонал, еще сильнее вцепившись в свою растрепанную шевелюру.

– Не трясите волосами над едой, – строго сказал Костик. – Вот это подойдет?

Он протянул Серафиму метлу, и тот издал какой-то подозрительно похожий на всхлип звук.

– Погодите, не критикуйте, – поспешно сказал Костик. – Проявите хоть чуточку доверия. Ручкой вполне можно…

Он осекся, глядя на ноги Серафима, ставшие по колено каменными.

– Совсем сдурел, – недовольным голосом сказал Серафим. – Она же грязная…

Камень тем временем стремительно полз выше, а Серафим этого даже не замечал.

Костик обернулся, пытаясь найти хоть какой-то выход из положения, увидел стоящий на буфете шар и Симеона Андреевича, что-то беззвучно приговаривающего и ритмично размахивающего руками. Схватил шар, швырнул его в печь. Глянул через плечо на Серафима, с облегчением констатировал, что окаменение бесследно исчезло. Ойкнул, полез в печь за шаром.

– Что ты там делаешь? – возмутился Серафим. – Отойди от огня.

– Но там же Симеон Андреевич, – растерянно отозвался Костик, вороша горящие поленья всё той же метлой.

Серафим как-то странно забулькал, слова никак не желали складываться в предложения, так и норовили разлиться сплошным потоком, но вместо этого застряли в горле.

– Зачем ты сунул его в огонь? – спросил наконец Серафим. – И когда?

– Только что, – виновато ответил Костик. – Потому что больше ничего в голову не пришло.

– Ты и твоя дурацкая голова! – воскликнул Серафим. – На минуту нельзя отвернуться, ты уже что-то вытворяешь. Еще и говоришь что-то о доверии, безмозглое ты существо!..

Костик метнул в него обиженный взгляд, но тут же снова сосредоточился на поисках. Шара в печке не было.

– Не мог же он так быстро сгореть… Может, загасить огонь водой? – предложил Костик.

– Отойди, ты уже достаточно натворил, – сказал Серафим.

Костик на удивление быстро подчинился и отошел от печи. Серафим заглянул в разворошенный огонь, чувствуя, как обжигает жаром лицо. Шара действительно нигде не было видно. Тяжело вздохнув, Серафим взял кочергу и совок и приготовился вытаскивать из печи поленья. Складывать их было некуда, разве что в большой эмалированный таз. Или таскать по одному на улицу, рискуя уронить по пути и поджечь времянку? Чертыхнувшись, Серафим решил пожертвовать тазом, вытряхнул из него несколько вялых яблок и принялся осторожно перекладывать горящие поленья. Потянуло холодом, и Серафим раздраженно крикнул:

– Закрой двери, сквозит!

Переворошив всю золу, Серафим так и не нашел ни шара, ни хоть каких-то намеков на его останки. Обернулся – и Костика тоже не нашел.

Серафим замысловато выругался и на всякий случай заглянул на буфет, под кровать и под раскладушку. Из буфета его громко отчитала потревоженная мышь, с раскладушки сердито покосился пересмешник. Дракон, дремавший на подушке, лениво приоткрыл глаз и тут же снова уснул.

Серафим всплеснул руками и отправился искать дальше. Не хватало еще, чтобы Костик полез на чердак на ночь глядя… Он же знает, что нельзя.

Именно поэтому Серафим в первую очередь отправился на чердак. Разумеется, Костик был там. Сидел на шкафу, обхватив руками колени, и сосредоточенно рассматривал замысловатую паутину, свисавшую с гамака.

– Нашли? – спросил он, едва Серафим возник из люка.

– Брысь с чердака, – скомандовал Серафим.

– Он умер?

– Брысь. С чердака, – повторил Серафим чуть медленнее и отчетливее.

Костик спрыгнул со шкафа, выдвинул ящик комода, сунул что-то в карман и выскочил в окно.

Серафим сердито пнул кучу половиков. Он знал, что именно Костик унес с собой, и это ему очень не понравилось. Хотя ему вообще многое не нравилось. Внезапное исчезновение шара, например. Был ли он вообще в печи? Как Серафим ни старался, он не мог припомнить, кидал Костик что-нибудь в огонь или нет. Если честно, где-то между возмущением по поводу метлы и роющимся в печи Костиком было что-то такое, поначалу напоминавшее небольшую трещину, а теперь казавшееся уже средних размеров расселиной. Как будто Серафим отключился и пропустил что-то важное.

Настолько важное, что теперь Костик не хотел, чтобы его искали.

– Да что могло произойти за одну секунду? – воскликнул Серафим, обращаясь к Феогносту, потому что больше спросить было не у кого.

Феогност подмигнул ему – и всё.

– Какой от тебя толк! – рассердился Серафим.

Он кинулся к сундуку, отыскал следящее зеркало и попытался увидеть в нем Симеона Андреевича. Провел рукой по стеклу раз, другой – ничего.

– Под землю он, что ли, провалился?

Серафим еще раз провел рукой по стеклу, теперь уже надеясь увидеть Костика. Это ему удалось. Судя по мелькнувшей на заднем плане занавеске, Костик нашел приют в доме Аграфены Филипповны. Забрался на лавку, свернулся калачиком, натянул на колени свой замызганный свитер, с которым никак не желал расставаться, и крутил в руках клубок, сосредоточенно хмурясь.

Ладно, пусть.

Серафим сунул за пазуху зеркало, запер чердак и вернулся во времянку. С тоской посмотрел на учиненный погром, кое-как покидал в печку поленья, спихнул пересмешника на пол и плюхнулся на раскладушку, намереваясь немедленно уснуть. Хватит с него.

========== Тщетные поиски и нечистая совесть ==========

Уснуть почему-то не получалось. Проворочавшись больше часа, Серафим встал и принялся наводить порядок. Сходил за водой, нагрел ее, чтобы помыть посуду. Тем временем вытер стол от муки, выкинул безнадежно окаменевший комок теста, подмел пол. Постоянно присматривался, не найдется ли шар. Может, выпал из печи и в щель закатился? Может, зеркало не показывает артефакты?

Задумавшись над этим, Серафим взял зеркало и провел по нему рукой. Феогноста на темном чердаке почти не было видно, лишь глаз чуть поблескивал из мрака. Нет, всё же дело не в артефактах. Серафим еще раз попробовал переключить зеркало на Симеона Андреевича – безрезультатно.

Тяжело вздохнул, отложил зеркало в сторону, принялся оттирать посуду, жалея, что не прихватил с чердака какой-нибудь подходящий артефакт вроде мойдодыров. Через некоторое время плюнул на посуду, кое-как отряхнул руки от мыльной пены и снова потянулся за зеркалом. Исключительно затем, чтобы проверить, не влез ли мелкий негодяй на чердак. С него станется. За ним нужен глаз да глаз, а то опять что-нибудь выкинет – в самом прямом смысле.

Костик так и лежал на лавке, закутавшись во что-то полосатое и тонкое. Скатерть, что ли? Весь он как-то мелко подрагивал, и Серафим с досадой понял, что растопить печь этот дуралей не догадался. Так и собирается сидеть и обижаться в холодном пустом доме. И ведь даже одеяло раздобыть не додумался… Простудится опять, а виноват окажется Серафим. Разумеется. Как всегда.

Дормидонт приподнял голову с подушки, осуждающе посмотрел на Серафима и деликатно кашлянул небольшой струйкой огня. На этот раз пламя погасло в воздухе, так ничего и не опалив.

– Угораздило же ввязаться, – пробормотал Серафим, надевая куртку. – Ничего тут не сжигай, понятно?

Дормидонт подмигнул ему, сладко потянулся и свернулся калачиком, явно планируя дрыхнуть дальше. Хорошо ему, никаких забот…

Дверь, ведущая на кухню Аграфены Филипповны, оказалась не заперта. Серафим вошел и замер на пороге, нашарив выключатель, но так и не решив, нужно зажечь лампу или нет.

– Я думал, ты не можешь спать в темноте, – сказал он наконец.

– А я и не сплю, – отозвался Костик. – Опять выселять меня пришли?

– Дуешься?

– Нет, с чего бы? – фыркнул Костик. – Вы всё время обзываетесь, я привык. И с чердака не впервые гоните. Хотя могли бы, конечно, и пораньше раскаяться.

Угрызения совести, исподтишка терзавшие Серафима, мгновенно улетучились, и он возмутился:

– То есть ты хотел, чтобы я тебя искал? И клубок забрал, чтобы было труднее?

– Нет, – удивленно ответил Костик. – У вас же зеркало… Клубок я забрал, чтобы найти Симеона Андреевича, но ничего не получилось. Вот, смотрите.

Серафим наконец щелкнул выключателем. Костик на секунду зажмурился от яркого света.

– Ну вот, теперь я по вашей милости ослеп, – сообщил он. Открыл глаза и поправился: – А, нет, не ослеп.

Он бросил клубок на пол и сказал:

– Клубок, отведи нас к Симеону Андреевичу.

Клубок не сдвинулся с места.

– Он не испортился, я проверял, – сообщил Костик. – Только к Симеону Андреевичу не ведет. Это потому, что он умер?

Серафим покачал головой:

– Не знаю. А всё-таки зачем было бросать его в огонь?

– Просто так, – ответил Костик и поплотнее закутался в скатерть.

Серафим снова покачал головой, на этот раз неодобрительно. Костик устроился поудобнее на своей жесткой лавке и попросил:

– Когда уйдете, свет не выключайте.

– Еще как выключу, – пообещал Серафим. – Хватит надо мной издеваться, кровопивец ты. Вставай.

Костик послушно встал, глухо закашлялся, потом стянул с себя скатерть и аккуратно расстелил ее на столе.

– Только попробуй опять заболеть, – пригрозил ему Серафим. – Я за твоей живностью смотреть не собираюсь.

– Тогда отдайте их всех Аграфене Филипповне, – попросил Костик. – Пафнутия можете оставить себе, от него никаких хлопот.

– Это что, завещание?

– Как вам будет угодно, учитель.

Серафим бессильно застонал.

– Я спать хочу, – пожаловался он. – Сколько можно уже, а? Сначала швыряешь шар в огонь, потом умирать собираешься… Ну, сгорел твой Симеон Андреевич. Невелика потеря.

Костик ответил ему долгим, пронзительным взглядом, потом пожал плечами и сказал:

– Действительно. Пойдемте уже домой.

Он решительно выскочил на крыльцо, обернулся и добавил:

– Не забудьте выключить свет.

========== Долгожданное возвращение на чердак и не только ==========

– Феогност! – завопил Костик, кидаясь к торсу, и Серафим готов был поклясться, что и Феогност обрадовался встрече.

Вообще-то не так уж и плохо, что Костик попросился на чердак. Пусть поучаствует в поисках, пока дракон спит. Хоть перестанет убиваться по своему Симеону Андреевичу. Нет, не перестанет, конечно, но отвлечется. Серафим глубоко вздохнул, готовясь к бесчинствам.

Костик, однако же, бесчинствовать не спешил. Он всё сидел на перине и зябко жался к Феогносту.

– Холодно? – спросил Серафим.

Костик поспешно помотал головой.

– Ну, как знаешь.

Серафим решительно направился к сундукам. Пора уже браться за дело, если он хочет когда-нибудь разобрать чердак до конца… В том, что он этого хочет, Серафим старался не сомневаться. В конце концов, тогда он наконец освободится от навязанного ученика и прилагающегося к нему зверинца. Правда, исчезновение Симеона Андреевича всё несколько осложняло, но об этом думать не хотелось.

Костик закашлялся, поймал на себе взгляд Серафима и тут же постарался перестать.

– Ни минуты покоя, – проворчал Серафим, стаскивая с себя куртку. – Надень.

– Мне не холодно, – ответил Костик и поднялся, чтобы залезть на шкаф, но вынужден был остановиться и переждать новый приступ кашля.

Серафим, воспользовавшись этой заминкой, подошел и набросил куртку ему на плечи.

– Не надо мне ваших обносков, – сказал Костик, уворачиваясь.

– В таком случае брысь с чердака, – разозлился Серафим. – Хватит мотать мне нервы.

– Ну и ладно, дождя сегодня всё равно не будет, – ответил Костик.

Он нырнул в люк и спустился по лестнице, беззаботно насвистывая.

Серафим проводил его взглядом, размышляя над этим последним замечанием. Зачем это ему дождь? Тут же хлопнул себя по лбу. Разумеется. Надеется отыскать в энциклопедиях ответ на загадку с шаром. Может, взять карандаши и создать из какого-нибудь хлама иллюзию шара, чтобы он уже успокоился?

Где-то внизу свист прервался, сменился кашлем, потом хлопнула входная дверь. Стало тихо. Серафим с тоской подумал о беззаботных деньках, когда Костик выпускал из мешка конфетных карликов, прожигал в полу дыры при помощи разрушительного зелья и лез в порталы. Кстати о них…

Серафим так и подскочил, ударившись головой об оленьи рога, весьма неудачно торчавшие из верхнего саквояжа. Кинулся к своим зельям.

Уже через минуту он несся во времянку, вооруженный всем необходимым.

Костик при виде его поспешно отпрянул от печи и отряхнул испачканные золой руки.

– Подержи, – велел Серафим, протягивая Костику мешочек.

– Что у вас там? – подозрительно спросил Костик.

– Увидишь.

Серафим взял в руки зеркальце и начал тщательно простукивать еще теплую от вчерашней растопки печь.

– Что вы делаете?

– Подай флакон с искрами неизбежности, – вместо ответа скомандовал Серафим.

Костик порылся в мешке и сунул Серафиму маленький флакон, потом ойкнул, поспешно отобрал флакон и заменил его другим, побольше. Серафим на всякий случай прочитал название на этикетке и только потом выдернул пробку и выплеснул содержимое в печь.

– Теперь – зелье истины.

Костик протянул ему маленькую пузатую бутылочку.

– Не из тины, а истины, – терпеливо повторил Серафим.

– Большая разница, – проворчал Костик, снова копаясь в мешочке.

Получив нужный пузырек, Серафим окропил печь по часовой стрелке, потом сказал:

– А вот теперь – зелье из тины.

– Да вам лишь бы придраться, – прокомментировал Костик, снова извлекая пузатую бутылочку.

– Тут важно соблюдать последовательность, – строго ответил Серафим. – Зельем из тины нужно смазать углы – вот так. А потом…

– Что мы вообще делаем? – прервал его Костик.

– Возвращаем утраченное по вине всяких растяп.

Глаза Костика вспыхнули пониманием. После небольшой паузы он спросил:

– Думаете, получится?

– Если перестанешь болтать и подашь мне пыльцу открытости, узнаешь.

Костик поспешно вынул из мешочка последний предмет – маленькую пудреницу.

– Если всё пройдет как надо, портал отторгнет то, что ему не принадлежит, – сказал Серафим и посыпал печь пыльцой.

– Думаете, там портал? – недоверчиво спросил Костик.

– Это – единственное разумное объяснение, – рассеянно ответил Серафим, старательно удерживая зеркало под нужным углом.

– А зеркало зачем?

– Чтобы ничего лишнего не полезло.

Какое-то время они напряженно смотрели в печь. Та ничего из себя не изрыгала.

Первым сдался Костик. Он отошел и плюхнулся на кровать, объявив:

– Не вышло.

Потревоженный дракон выглянул из-под одеяла и недовольно опалил струйкой огня уже основательно потрепанную занавеску. Костик вскочил и загасил пламя руками, запоздало ойкнул, глядя, как покрасневшая кожа наливается волдырями.

– Балда, – прокомментировал Серафим.

С некоторым разочарованием убрав в мешочек бесполезные зелья и зеркало, он порылся в бюро и извлек небольшую баночку с мазью.

– Давай сюда свои грабли.

– Само заживет, – ответил Костик, поспешно пряча руки за спину. – Не надо меня пытать всякими адскими снадобьями.

– Ох, где тут мое обездвиживающее зелье, – пробормотал Серафим.

– Ладно, ладно, – сказал Костик, нехотя подставляя обожженные руки. – Вам лишь бы поиздеваться…

Серафим принялся осторожно втирать мазь в ожоги, сердито ворча:

– Отвратительный, неблагодарный, несносный…

Речь его прервал грохот. Серафим, Костик и Дормидонт синхронно обернулись к печи, в которой посверкивал стеклянный шар.

– Получилось! – воскликнул Костик, высвобождая свои почти полностью исцеленные руки.

Симеон Андреевич заколотил в стекло, изрыгая беззвучные проклятия.

– Живой, гад, – констатировал Серафим.

Дормидонт подлетел и выразил свое отношение к Симеону Андреевичу мощной струей пламени. Угли в печи немедленно вспыхнули, и Серафим с Костиком кинулись доставать шар из огня.

Отдышавшись и прижимая испачканный золой шар к груди, Костик спросил:

– Мази же на двоих хватит?

========== Восстановление баланса ==========

– А что, можно было его вот так просто усыпить? – спросил Костик, встряхивая шар с безвольно болтающимся внутри Симеоном Андреевичем.

– Ну, он не совсем спит, – нехотя признал Серафим. – Просто скован усмиряющим зельем. Полагаю, внутри он всё так же клокочет, просто выразить это никак не может. Но это пройдет.

– А зачем вообще было его усмирять? – не отставал Костик.

– Затем. – Серафим ткнул пальцем в кружившие по шару обломки, в которых можно было узнать бывшую выбивалку. – Сломал ее, подлец… И как ему это удалось? Может, конечно, выбивалка в портале не действовала, но это вряд ли. Как-то он ее перехитрил. Пусть пока полежит тихо, а я ему темницу усовершенствую.

– Новую выбивалку засунете?

– В том числе.

Серафим склонился над блокнотом. Костик подглядел, что он там пишет, и запротестовал:

– Не надо!

– Надо. Как-то же он ухитрился сломать выбивалку… Это слишком опасно. Он слишком опасен.

– С чего вы взяли? – после небольшой заминки спросил Костик.

– А вдруг он еще помнит заклятие для остановки часов? Опять обезвредит выбивалку, пока мы не видим, и начнет безнаказанно пакостить. Нет, с домом придется распрощаться.