Текст книги "Скромный метаморф (СИ)"

Автор книги: Жером Фандор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 54 (всего у книги 71 страниц)

Сейчас я был в кабинете директора. Только вчера я избавил Гарри от крестража, и вот теперь мне предстоит разговор с директором. Я сам попросил у него о встрече. Слова моей посмертной знакомой меня встревожили, поэтому я решил, что стоит передать некоторую информацию Альбусу. Более чем уверен, что скорая встреча не связана с ним. Главный вопрос в том, насколько широко растягивается это «скоро». Это может быть как завтра, так и после окончания Хога. Или сразу после победы над Волди. Чёрт его знает. В любом случае, я доверюсь своей интуиции и поговорю с Дамблдором.

– Льюис, мальчик мой, не стоит нервировать Фоукса, – примиряющим тоном произнёс Дамблдор, сейчас сидящий за своим столом и разливающий по чашкам чай. – Он недавно переродился, это большой стресс для любого феникса.

– Ладно, ладно… – удручённым тоном протянул я.

– Так о чём ты хотел поговорить, Льюис? – с интересом посмотрел на меня директор, поправив очки на переносице.

– Я хочу устроить обмен откровенностями, если вы не против, профессор Дамблдор, – слабо улыбнувшись, сказал я, делая глоток чая.

– Хм? Что же ты хочешь узнать, Льюис?

– Раз вы так ставите вопрос, то ладно, начнём с вас… Вы знали, что Гарри является крестражем? – всё с той же скупой улыбкой спросил я, пристально наблюдая за его реакцией.

– … – Альбус застыл каменным изваянием, не донеся чашку до рта. Портреты вокруг притихли, начав уделять более пристальное внимание нашему разговору.

– Да или нет? – спустя минуту молчания спросил я настойчивым тоном.

– Хаах… – Дамблдор тяжело вздохнул и сделал взмах волшебной палочкой, из-за которого портреты на стенах всполошились. Похоже, они больше не могли нас слышать.

– Я вас понял, – сказал я, опустив взгляд в чашку.

– Я ещё ничего не сказал, – будто бы оправдываясь, уточнил директор.

– Иногда молчание – это уже ответ. Думаю, вы и сами это прекрасно понимаете. И, похоже, мне удалось вывести вас из равновесия, директор. Есть чем гордиться, – криво улыбнувшись, закончил я, делая очередной глоток.

– В ту ночь… – спустя ещё минуту молчания начал говорить Альбус. – Когда Лили поставила между Волан-де-Мортом и сыном свою жизнь, словно щит, Убивающее заклятие отлетело назад, ударив в лорда Волан-де-Морта, и осколок его души, оторвавшись от целого, проскользнул в единственное живое существо, уцелевшее в рушащемся здании.

– Почему же он проскользнул именно в Гарри? – вопросительно выгнул я бровь. – Обычно ведь используется предмет, а не живое существо.

– Обычный предмет не сможет удержать душу, – отрицательно покачал головой Альбус. – Даже не всякий магический предмет на это способен. Вначале нужно тщательно подготовить вместилище с помощью магии, чтобы оно могло содержать в себе и подпитывать осколок души. С другой стороны, волшебники являются для этого идеальными носителями. Если волшебник слаб, то он не сможет сопротивляться вторжению чужеродной души, а Гарри, к сожалению, на тот момент был слишком мал и слаб.

– Вот как… – понимающе кивнул я. Что-то подобное я и предполагал. – Значит…? – вопросительно протянул я, предлагая продолжить прошлую тему.

– Часть лорда Волан-де-Морта живёт в Гарри, и именно она даёт мальчику способность говорить со змеями. Возможно, в будущем раскроются и иные проявления этой связи. И пока этот осколок души, о котором и сам Волан-де-Морт, вероятно, не догадывается, живёт в Гарри, под его защитой, Волан-де-Морт не сможет умереть… К сожалению, я до сих пор не смог найти такого решения, которое не навредит мальчику… – с печалью в голосе закончил он, опустив взгляд.

– Хмф… Можете больше не искать, Гарри уже не является крестражем, – фыркнув, проговорил я.

– …Льюис, мальчик мой, ты же не шутишь? – на секунду замерев, директор поднял на меня пристальный взгляд. а в его словах теплилась надежда.

– Не шучу. Не зря же я проявлял такой пристальный интерес к дементорам, – пожав плечами сказал я, наливая себе ещё чашечку чая.

Какое-то время в кабинете стояла тишина, и мы спокойно пили чай. Точнее, я пил, а директор был погружён в свои мысли, очевидно, обдумывая мои слова. Когда чашка закончилась и я налил ещё чаю, директор перестал изображать из себя статую мыслителя.

– Вот какую откровенность ты хотел рассказать мне? – спросил он, посмотрев на меня пристальным взглядом.

– Верно. За инцидентом в Азкабане стоял я, – сказал я, внутренне напрягаясь.

– Льюис, мальчик мой… – прошептал Альбус, а в направленном на меня взгляде чувствовалось… Сожаление? Сочувствие? Вина? Не понимаю… Но обвинения или чего-то другого отрицательного нет… Вроде бы…

– Я в порядке, – жёстким голосом сказал я, нахмурив лоб.

– Льюис, убийство – это тяжкое бремя для человеческой души. Я бы не хотел, чтобы твоя душа раскололась.

– Только мне известно, потерпит ли моя душа ущерб от того, что я избавил этот мир от тех, кто его отравляет. А Пожиратели Смерти даже были в некотором роде спасены от страданий и безумия от долгого нахождения рядом с дементорами, – возразил я. – Я делал то, что считаю правильным. Делал, делаю, и буду делать. А нравится мне это или нет – не столь важно.

– Хоть ты так и говоришь, но я вижу, что тебя что-то гнетёт, – проговорил он, заглянув мне в глаза проникновенным взглядом.

– Нет! – резко возразил я, громко поставив чашку на стол.

– … – Альбус добродушно и даже несколько понимающе улыбнулся, ничего не говоря.

– …Беллатриса Лестрейндж, – спустя пару минут молчания неуверенно начал я.

– Её тела так и не нашли, – немного даже беспечным голосом проговорил Дамблдор, пытаясь разрядить атмосферу.

– И не найдут, – тяжело вздохнув, сказал я и начал рассказывать о том как я с ней поступил. Впрочем, я не вдавался во все подробности и изменил некоторые незначительные детали. Надеюсь, я не совершаю ошибку.

…

– Спасибо, что доверил мне эту историю, Льюис, – сказал Дамблдор, когда я закончил историю на уничтожении чаши.

– Не считаете меня монстром? – криво улыбнувшись, спросил я.

– Не нужно ненавидеть себя, мой мальчик. Из твоего рассказа я ясно понял как тебе не нравятся собственные действия. Ты понимаешь их неправильность, значит ты всё ещё человек, – ободряющим тоном проговорил он.

– Думаете?

– Уверен.

Хаах… Честно говоря, раньше я не особо беспокоился обо всём этом. О том, что случилось в Азкабане. Сколько жизней я там оборвал. Просто старался не думать об этом. Забыть. Я подавлял это в себе. И даже не представлял как это меня гнетёт.

Пусть этого и недостаточно, чтобы сломать меня, но сколько подобных ситуаций выдержит моя психика? Было бы мне легче, если бы я прикончил их в бою не на жизнь, а на смерть? Наверное, да… А может и нет… Эх… Трудно это всё. Скажи мне кто раньше, что Альбус Дамблдор будет выступать в роли моего психолога, я бы покрутил пальцем у виска. Но поглядите как интересно жизнь повернулась.

– Я не жалею о том, что сделал, – внезапно сказал я. – И будь у меня выбор, я поступил бы также. Осуждаете? – спросил, пристально посмотрев в глаза Альбусу.

– …Не могу осуждать, – с разочарованием, которое, кажется, было направлено на самого себя, покачал головой директор. – У меня есть знакомые, которые могли бы поступить так же на твоём месте.

– Но и не одобряете?

– Не могу одобрять, – снова покачал он головой.

– Так называемая серая мораль… – прокомментировал неоднозначность ситуации, криво улыбнувшись.

– Можно и так выразиться, – кивнул Альбус. – Льюис, если ты захочешь поговорить об этом, можешь в любое время обратиться ко мне, – доброжелательно улыбнувшись, сказал он мне.

– Спасибо, директор, – улыбнувшись, кивнул я. – После того как выговорился, мне действительно стало легче.

– Чудно.

– Как думаете, остались ещё крестражи или нет? – спросил я, переводя тему.

– Хм… Полагаю, Том планировал разделить свою душу на семь частей: основа и шесть крестражей. Поскольку он не должен знать про то, что Гарри являлся крестражем, то всего частей восемь. Раз шесть крестражей уничтожено, то в худшем случае остался ещё один и сам Том.

– Вот как… – задумчиво проговорил я, припоминая о том, что в воспоминаниях Слагхорна упоминалось семь крестражей. Похоже, своё мнение он составил на основе тех воспоминаний. Ну и хорошо.

– Льюис, мальчик мой… – мягким тоном начал говорить Альбус. – Остальное можешь оставить мне. Не нужно нести на своих плечах это бремя. Ты сделал уже достаточно, не нужно дальше терзать свою душу.

– А что насчёт вас? Как же ваша душа?

– Волан-де-Морт – это моя ошибка. Именно я должен её исправить, – покачал головой директор. – И только мне известно, потерпит ли моя душа ущерб от этого.

– Используете мои же слова в качестве отговорки… – пробормотал я, закатив глаза, чем заставил старика улыбнуться. – Хаах… – тяжело вздохнув, я молчал примеру пару минут. – Ладно… Хорошо, я оставлю это дело… По крайней мере попытаюсь… – неуверенным тоном проговорил я.

– Для меня этого будет достаточно, – с едва заметным облегчением в голосе сказал директор.

Встав из-за стола, я попрощался, чувствуя внутреннее удовлетворение. Разговор прошёл вполне неплохо, негативной реакции я не заметил. К счастью, заключительная часть моих планов на Волди приходится на окончание Турнира Трёх Волшебников, а потому я действительно не буду лезть в это дело до тех пор. Остаётся только сварить котёл Феликса и верить, что закладки, оставленные в разуме Петтигрю сработают как надо.

Глава 49

В четверг ровно в восемь вечера я с ребятами вышел из башни Гриффиндора и направился в кабинет истории магии. Тут было пусто и довольно темно, так что мы с помощью палочек зажгли лампы. Вскоре в кабинет вошёл профессор Люпин и водрузил на стол профессора Бинса большой ящик.

– Что это? – спросил Гарри.

– Ещё один боггарт, – пояснил Люпин, снимая мантию. – Я обещал научить вас заклинанию против дементоров, и он мне в этом поможет. Всё же не каждый волшебник может просто съесть дементора, – с усмешкой посмотрел он в мою сторону. – Я два дня прочёсывал замок. И мне повезло: в шкафу у мистера Филча нашёл вот этого. Заменит нам дементора.

– Но ведь ни у кого из нас дементор не является главным страхом, – возражающим голосом сказал Рон, посмотрев на Ремуса с непониманием. – Даже с учётом нападения дементора это вряд ли изменилось.

– Без сомнений, – с улыбкой кивнул оборотень. – Но есть один малоизвестный трюк, который нам поможет. Когда я в первый раз показывал вам боггарта, я рассказывал, что он теряется в присутствии большого числа людей и не знает какую форму принять. Но если сознательно вспомнить какое-то конкретное пугающее событие всем вместе, боггарт зацепится за возможность напугать всех возможных жертв и примет соответствующий облик. Обычно так никто не делает, ведь это облегчает жизнь этому созданию, но для нас это пойдёт на пользу. Это работает только если рядом с боггартом находится группа, один человек не сможет заставить боггарта превратиться во что-то пусть и пугающее, но вполне конкретное, поэтому хорошо, что вы обратились ко мне с этим вопросом все вместе.

– А обучение много времени займёт? – вопросительно склонил голову набок Гарри.

– Это в первую очередь зависит от вас, но я знаю насколько вы старательные, так что всё наверняка получится, – ободряюще улыбнулся профессор. – А в перерывах между занятиями боггарт будет жить в моём кабинете; у меня там есть один шкаф, который придётся ему по вкусу. Жаловаться не будет.

– Хорошо… – кивнул Гарри, пытаясь скрыть волнение, а Гермиона с Роном едва слышно сглотнули.

Всё же ребят проняла встреча с дементором, хоть я и был основной целью. Кстати, а если задуматься, то какого фига эта тварь ко мне полезла? Неужели каким-то мистическим образом почуял убийцу своих собратьев и летел по следу, придя в итоге ко мне? Ну, теоретически вполне возможно… Ладно, не суть, вернёмся к занятию.

– Итак… – профессор Люпин вытащил свою волшебную палочку, жестом показав нам, чтобы мы тоже приготовили свои. – Заклинание, которому я собираюсь вас научить – это магия высшей категории, которую не изучают в школе. Оно называется заклинание Патронуса.

– А как оно действует? – поинтересовалась Гермиона.

– Если всё сделать правильно, заклинание вызовет Патронуса, – пояснил Люпин. – Патронус – что-то вроде покровителя, будет вам щитом против дементоров. В общем, антидементор. Патронус – это вид положительной силы, воплощение всего, что дементоры пожирают – надежду, счастье, стремление выжить. Но в отличие от человека, Патронус не знает, что такое отчаяние, и поэтому дементор не в состоянии причинить ему вреда. Однако я должен предупредить, что заклинание может оказаться для тебя слишком сложным. Оно бывает не по силам даже опытным волшебникам.

– А на что похож Патронус? – спросил рыжик.

– У каждого волшебника получается свой Патронус, – ответил Люпин. – Чтобы вызвать его, нужно сосредоточиться на одном-единственном, самом счастливом воспоминании и произнести магические слова, – объяснил профессор.

Мы с ребятами погрузились в мысли. И какое же счастливое воспоминание мне использовать? Из прошлой жизни не вариант, ибо эмоциональная составляющая тех воспоминаний затёрта, да и немало всего забыто. А в этой… Ну, у меня уже был жизненный опыт, так что я не был особо впечатлительным ребёнком, даже если приходилось показывать на лице всякое. Там, где у нормального ребёнка будет дикий восторг и радость, у меня будет всё не настолько ярко.

– Есть! – вырвал меня из размышлений довольный голос Гарри.

– И у меня, – кивнул Рон.

– Готова, – поддержала их Герми, после чего все посмотрели на меня.

– Ммм… Тогда можем начинать? – пожав плечами, спросил я.

– А теперь слова… – Люпин прокашлялся. – Экспекто Патронум!

– Экспекто Патронум! – хором повторили мы с ребятами.

– Отлично, а теперь ещё раз, сосредоточившись на счастливом воспоминании, – подбадривающе проговорил Люпин.

– Экспекто Патронум!

Внезапно из палочек вырвалось что-то похожее на струю серебристого газа. Из всех палочек, кроме моей. Ребята не заметили этого и начали радостно переговариваться, радуясь такому быстрому успеху, пусть это даже не близко к полноценному Патронусу. А вот Ремус…

– Льюис? – с небольшим беспокойством в голосе спросил он. От его слов ребята замолкли и тоже обратили на меня внимание.

– Всё в порядке, – покачал я головой, снова начав перебирать воспоминания.

Что именно вызывает во мне больше всего счастья? Шанс попасть в мир, который является одним из моих самых любимых, предоставленный моей посмертной знакомой? Первое использованное заклинание? Растущая с каждым годом сплочённость факультетов и падающая вражда между ними же? Первый полёт в небесах на собственных крыльях? Исполнение планов? Успехи в исследованиях? Чемпионат по зельям? Избавление Гарри от крестража? Многочисленные моменты общения с отцом и Луной? Эх… Ладно, возьму для примера первый совместный полёт вместе с сестрёнкой.

– Экспекто Патронум! – снова попытался и применить заклинание. Тоненькая стуйка серебристого газа вырвалась из палочки. – Получилось, – успокаивающе улыбнувшись окружающим, сказал я. – Видите? Говорил же, что всё в порядке.

– Очень хорошо, – улыбнулся Люпин, хотя в его улыбке всё ещё сквозило беспокойство. – Ну что ж, вы готовы опробовать заклинание на дементоре?

– Да, – ответил за всех Гарри.

– Отлично, тогда вначале сосредоточьтесь на воспоминании с дементором, а когда боггарт выйдет в нужной форме, переключайтесь на счастливое воспоминание и используйте заклинание, – проинструктировал нас профессор.

Мы вышли на середину кабинета, встав полукругом перед временным жилищем боггарта, и каждый из нас попытался сосредоточиться на счастливых воспоминаниях. Люпин взялся за крышку ящика и рывком поднял её.

Из ящика медленно поднялся дементор, его закрытое капюшоном лицо обвело нас “взглядом”, а блестящая чещуйчатая рука крепко вцепилась в мантию. Лампы замигали и погасли. Дементор, хрипло дыша, медленно поплыл к нему, и на нас накатилась волна холода.

– Экспекто Патронум! – первым среагировал Гарри. За ним попытались повторить и Рон с Гермионой. Да и я в общем-то тоже.

– Эх… – тяжело вздохнул я, глядя как у ребят расфокусировались глаза и они попадали на пол.

К счастью, я успел взмахнуть палочкой и с помощью трансфигурации сделать кучу подушек, так что падение было мягким. Пока Люпин с беспокойством на лице подходил к ним, я с помощью грубой физической силы затолкал тварь обратно в ящик, пока она на успела превратиться во что-то другое.

М-да уж… Конечно, дементор на меня не подействовал, но результат весьма… унылый. Рон с Гермионой быстро пришли в себя и сейчас нервно поёживались, с опаской глядя на обиталище боггарта. На Гарри же это подействовало сильнее, так что Люпин пока возился с ним.

– Гарри! Гарри! Очнись…

– Хах! – судорожно вздохнув, мальчик резко открыл глаза. – Я… Я слышал голос папы, – пробормотал Гарри. – Я в первый раз его услышал… Он пытался задержать Волан-де-Морта, он хотел выиграть время… Дать маме возможность скрыться… – в этот момент парень провёл рукой по лицу и с удивлением осознал, что по щекам текут слёзы, которые он тут же начал вытирать рукавом.

– Ты слышал Джеймса? – удивлённым голосом спросил Люпин. Рон с Гермионой тоже с удивлением смотрели на друга.

– Да… – Гарри, утерев лицо, поднял голову и заговорил решительным голосом. – Давайте ещё раз! Попробую выбрать другое воспоминание…

– А вот я пас, пожалуй, – слегка вздрогнув, сказал Рон и отошёл в сторону, когда он проходил мимо Люпина, тот дал ему немного шоколада, что подняло рыжику настроение.

– Гарри, ты уверен? – с беспокойством посмотрела на Поттера Герми.

– Да. Думаю, у меня есть подходящее воспоминание… Мой одиннадцатый день рождения, когда я узнал, что волшебник и что я уеду от Дурслей в Хогвартс. Ну и тогда же я познакомился с Льюисом, – улыбнувшись, парень кинул на меня ностальгический взгляд, на что я с улыбкой кивнул.

– Ладно… Но независимо от результата это будет последняя попытка на сегодня, – неуверенным голосом произнёс Ремус. – Готов? Сосредоточился? А вы готовы? – посмотрел он на нашу троицу, стоящую немного в стороне. – Ваша помощь всё ещё нужна, чтобы боггарт принял форму дементора.

– Не нужно… – слегка дрогнувшим голосом сказал Гарри, покачивая головой. – Лично прочувствовав его воздействие… Думаю, форма моего боггарта будет отличаться от прошлой, – криво улыбнувшись, проговорил он.

– Хм… Ладно, даже если это не так, мы всего лишь потеряем несколько минут времени, – согласно кивнул оборотень. – Что ж… Начали!

Он снова поднял крышку, и из ящика действительно поднялся дементор – комната наполнилась темнотой и холодом, и…

– ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ! – завопил Гарри.

Вначале ничего не произошло. Профессор Люпин поднял палочку, нацелившись на боггарта, готовясь использовать чары, но через пару секунд фигура в капюшоне замера, и вдруг из палочки Гарри вырвалась огромная серебристая тень и зависла между ним и дементором… У Гарри дрожали ноги, но он ещё держался на них.

– Ридикулус! – воскликнул Люпин, подскочив к Гарри.

Раздался громкий треск, и Патронус и дементор исчезли. Ноги у Гарри подкосились, и он снова рухнул на подушки. Тем временем боггарт превратился в серебристый шар луны, пока Ремус загонял его обратно в ящик.

– Великолепно! – произнёс оборотень, подходя к Гарри. – Просто великолепно, Гарри! Вот это начало!

– Да ничего такого… – смущённо потупившись, пробормотал мальчик.

– Не скромничай, это и в самом деле отличный результат, – довольным голосом произнёс Люпин, потрепав Гарри по волосам. – Вот, держи, ты заслужил, – он протянул Гарри большую плитку шоколада. – Съешь его весь… И вы тоже свой съешьте, – обратился он ко мне с Роном и Герми. – Иначе мадам Помфри меня убьёт. В следующий раз встретимся через неделю в это же время.

– Хорошо, – кивнул Гарри и вместе с нами отправился на выход из кабинета, на ходу разворачивая плитку.

Какое-то время мы шли в молчании в сторону башни Гриффиндора. Каждый из нас был погружён в свои мысли. Не знаю насчёт ребят, но лично я чувствовал небольшое уныние. Всё же я с самого начала считал их своими подопечными и как старший (ментально) считал своим долгом помогать им, а тут я внезапно оказался в хвосте. Путь дело касается лишь освоения одного единственного заклинания, но это всё равно бьёт по моей гордости.

– Как-то непривычно… – в какой-то момент пробормотал Гарри.

– М? – покосился на него вопросительным взглядом Рон.

– Ну, обычно Льюис среди нас четверых постоянно первый, а тут… Ну…

– А тут ты его сделал, – сказал рыжик, кинув на меня усмехающийся взгляд.

– Рон! – возмущённо воскликнула Гермиона, дав рыжему подзатыльник.

– Да ладно, он прав, – безразлично пожав плечами, сказал я. – Просто у Гарри получилось найти у себя в голове более счастливое воспоминание, в отличие от нас. Молодец, хорошо постарался, – одобрительно похлопав парня по плечу, сказал я, отчего тот смущённо опустил голову.

– Но я тоже вспоминала день, когда узнала о том, что я волшебница. Я тогда была очень счастлива, но у меня всё равно не получилось, – надувшись, с небольшим возмущением в голосе проговорила Герми.

– Контраст, – ответил я на невысказанное “почему”. – Ведь до того дня жизнь у Гарри была не сахар, а после всё очень круто переменилось. Потому и эмоций это вызвало куда больше.

– И не поспоришь… – пробормотал Поттер, доедая последние дольки своей шоколадки.

– Но пусть у тебя и есть фора в освоении этого заклинания, но не думай, что можешь расслабиться, а то мы быстро тебя нагоним, – шутливо пригрозил я ему, на что Рон подтверждающе закивал.

– А зачем тебе вообще нужен Патронус? – вопросительно посмотрел на меня Гарри. – На тебя ведь итак дементоры не могут воздействовать.

– Не бывает бесполезных навыков. Патронус – это, грубо говоря, концентрированный позитив, кто знает как его ещё можно использовать. Ну и отчасти это исследовательский интерес, ведь данное заклинание – отличный пример добавления чувств и эмоций в заклинания, это очень любопытно, – и это даже не является ложью. Ну а то, что моя сверхкрутая защита ограничена по времени (а полагаться только на окклюменцию я не намерен) – это дело десятое.

– Опять у тебя мысли об исследованиях, – закатив глаза, обречённо проговорила Гермиона. – Знаешь, если бы не твои исследования и мои обязанности твоей помощницы, мне было бы куда проще жить. Например, я могла бы спокойно успевать делать все задания по школьным предметам и у меня оставалось бы полно свободного времени.

– Если бы не мои исследования и твои обязанности моей помощницы, ты бы выбрала все дополнительные предметы разом и ситуация была бы точно такой же, – насмешливо фыркнув, парировал я её заявление.

– Не правда! – возмущённо воскликнула она, кинув на меня свирепый взгляд.

– По-моему, звучит как правда, – осторожно проговорил Рон, на всякий случай спрятавшись от милой девочки за моей спиной. – Это было бы в твоём стиле, – весело улыбаясь, проговорил он.

– И ты туда же?! – воскликнула она, переводя ошеломлённый взляд с меня на Рона и обратно. – Гарри! – обратилась она к последнему парню в нашем квартете. – Хоть ты скажи им!

– … – Поттер отвёл взгляд в сторону, делая вид, что его тут нет и он вообще не причём.

– Ах так значит! – с ещё большим возмущением (хотя куда уже больше) воскликнула Герми, и ускорила шаг, отрываясь вперёд и громко топая по каменной кладке пола.

Подленько захихикав, мы с парнями тоже ускорились.

***

Сегодня был финальный матч турнира по квиддичу. Когда Гарри вместе с другими игроками сборной Гриффиндора вошёл в Большой зал, их встретили оглушительными аплодисментами, всем уже надоело постоянное чемпионство Слизерина (кроме самих слизеринцев, естественно). Гарри широко ухмыльнулся, увидев, что им аплодируют не только свои, но и ученики Рейвенкло и Хаффлпаффа. Когда они проходили мимо стола Слизерина, на них посыпались грозные вызывающие взгляды, обещающие серьёзное соперничество.

За завтраком Вуд требовал от всех игроков поесть как можно плотнее, хотя сам так и не притронулся к еде. А затем, не дав никому доесть, поспешно вывел команду из зала, прежде чем оттуда вышел хоть один человек. Вуд хотел, чтобы они первыми узнали, в каких погодных условиях им предстоит играть. Когда они выходили, снова разразились аплодисменты.

После завтрака мы тоже отправились на поле для квиддича, начав занимать места на трибунах, пока команды ушли в раздевалки. Когда они вышли, по трибунам прокатилось настоящее цунами приветствий. Три четверти зрителей размахивали алыми флагами с изображённым на них львом, эмблемой Гриффиндора, или транспарантами с надписями типа «ВПЕРЕД, ГРИФФИНДОР!» и «КУБОК – ЛЬВАМ!». На трибуне Слизерина сидело примерно двести болельщиков в зелёных одеждах, на их знамёнах поблёскивала зелёная змея, а в самом первом ряду, как и все вокруг него одетый во все зелёное, сидел профессор Снейп и мрачно ухмылялся, как бы говоря, что несмотря ни на что кубок снова будет принадлежать им.

– А вот и сборная Гриффиндора! – завопил Ли Джордан, который, как обычно, выступал в роли комментатора. – Поттер, Белл, Джонсон, Спиннет, Уизли, ещё Уизли и Вуд. Все признают, что это лучшая сборная факультета Гриффиндор за последние несколько лет...

Громкие недовольные выкрики, донёсшиеся с трибуны Слизерина, заглушили комментарий.

– А вот на поле появилась команда Слизерина, – продолжил Джордан, когда на стадионе воцарилась относительная тишина. – Её выводит капитан сборной Маркус Флинт. Он произвёл в своей команде некоторые замены и, похоже, предпочёл габариты мастерству...

Трибуна Слизерина снова неодобрительно завопила, хоть и было отчётливо видно, что у Джордана, в общем-то, имелись основания для такого заявления.

– Капитаны, пожмите друг другу руки! – скомандовала мадам Трюк

Вуд и Флинт схватили друг друга за руки. Со стороны казалось, что каждый из них пытается сломать другому пальцы.

– Седлайте метлы! – распорядилась мадам Трюк. – Раз… два... три!

Её свисток потонул в пронёсшемся по стадиону вопле, и четырнадцать игроков взмыли в воздух.

– Мяч у сборной Гриффиндора, Алисия Спиннет, сжимая в руках квоффл, устремляется к кольцам Слизерина. Давай, Алисия! – начал комментарий Джордан.

– Что-то не так? – внезапно раздался рядом со мной голос.

– М? – вопросительно промычал я, повернувшись к источнику звука. – А, это вы, профессор Люпин, здравствуйте, – приветственно кивнул я оборотню. – Почему вы решили, что у меня что-то случилось? – поинтересовался я, периодически косясь на поле.

– Ты мне показался каким-то отстранённым, – неопределённо пожав плечами, проговорил он. – Будто мыслями ты где-то в другом месте.

– Может и так… – пробормотал я.

– Всё расстраиваешься из-за Патронуса? – поинтересовался он.

– Да не сказал бы, что дело в этом… Точнее не только в этом…

Гарри, Рон и Гермиона с момента первого занятия весьма неплохо продвинулись в этом деле, ну а я… А я всё также топчусь на месте. Особенно хороших результатов добился Гарри, в последний раз что-то огромное серебристо-белое выплыло из его палочки. Ещё не телесный патронус, но уже не облако серебристого пара.

– Не стоит так расстраиваться, – успокаивающим голосом проговорил Ремус. – Многие взрослые волшебники не в состоянии вызвать Патронус, твои затруднения всего лишь временные.

– Кто знает, – безразлично пожал я плечами.

– Знаешь, все, с кем я говорил о тебе, утверждали, что ты слишком взрослый для своего возраста. Слишком серьёзный для своего возраста.

– Я? – удивлённо спросил я, ткнув себя пальцем в грудь. – Серьёзный? Вы шутите? – ошеломлённым голосом пробормотал я. Не то чтобы это было ложью, но учитывая мои выходки… Я ожидал другого мнения от окружающих о моей персоне.

– Да, серьёзный. С периодическими приступами несерьёзности, – слегка усмехнувшись, уточнил профессор. – Тогда как у большинства других детей всё наоборот. Не стоит так серьёзно ко всему относится. У тебя сейчас самая прекрасная пора в жизни, так что постарайся создать побольше счастливых воспоминаний, а там, глядишь, и проблема Патронуса сама собой решиться, – добродушно проговорил он, потрепав меня по голове.

– Спасибо за совет, – благодарно улыбнувшись, кивнул я.

Хотелось бы мне последовать этому совету, но увы, не могу. Вот не могу и всё тут. Во многих знаниях многие печали. Печали, которые не позволяют мне слишком сильно расслабляться. Не говоря уже о беспокойстве о словах Смерти.

“Мы скоро встретимся”, – вспомнил я те самые слова.

Я сварил Феликс Фелицис на следующий же день. У меня ещё тогда был откровенный разговор с Дамблдором, вот после него я и занялся варкой. Феликс – очень деликатное зелье, поэтому оставлять его настаиваться в течении полугода в Выручай-Комнате с её несколько сумасшедшим пространством, работающим непонятно как, вообще не вариант. Нужно тихое место. Такое, рядом с которым колдовства будет минимум. И которое не будет регулярно смещаться (мне всё ещё обидно, что я не могу сделать это в выручайке)! В итоге нашёл заброшенный класс в одном из неиспользуемых коридоров, где и сварил зелье. По моим расчётам, зелье закончит настаиваться в начале следующего учебного года, где-то в районе прибытия других школ или в начале турнира (увы, точной даты этих событий не помню, если она вообще упоминалась в книгах).

В связи с отсутствием жидкой удачи, прогресс во всех исследованиях замедлился, даже несмотря на регулярное использование магических глазок. Что у зельеварного отдела всё глухо (всего одно новое газообразное зелье разработано), что у Хайнца с Адрианом затык с магическими дарами. Результаты есть, но общий прогресс оставляет желать лучшего. В тренировках нынче одна рутина. Никаких новых достаточно интересных образцов у меня сейчас нет, попытки имитировать метаморфизмом драконье сердце я не считаю, это тоже уже стало рутиной, особенно с учётом отсутствия дополнительных сердечек в качестве образцов, из-за чего приходится полагаться на память от того первого раза.

С моими планами тоже всё весьма уныло. Ведь мне по факту остаётся лишь ждать до конца следующего учебного года, тогда всё и решиться, а до тех пор… Я в подвешенном состоянии. Из-за этого я не могу никуда выплеснуть свою жажду действий (ту, которая отведена на решение главной проблемы сюжета Поттерианы), что нагоняет на меня беспокойство, которое перетекает в лёгкую форму апатии. Впрочем, пусть лучше так, чем непредвиденные изменения, на которые мне будет тяжело среагировать. И думаю, что мне нужно просто хорошенько отдохнуть, всё же за последний год случилось много всего беспокойного.

– Знаете, вы правы, – внезапно сказал я, оторвав Ремуса от просмотра матча.