Текст книги "Скромный метаморф (СИ)"

Автор книги: Жером Фандор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 71 страниц)

– ДА!!! – воскликнули практически все гриффиндорцы, находившиеся сейчас в гостиной.

– Замечательно! Начнём в это воскресенье сразу после обеда!

– Так точно, шеф! – козырнули мне близнецы, выражая общее мнение факультета.

Под начавшийся шум обсуждений я вернулся на своё место у камина.

– …Это неправильно! – недовольно высказалась Гермиона, когда я сел в кресло.

– Что именно? – с улыбкой уточнил я.

– Всё!

– Да ладно тебе, весело же будет, – высказался Рон, пока я отдавал Гарри обратно его змею.

– Мне тоже нравится идея, – сказал Гарри. – Хорошо, что больше не придётся скрывать парселтанг, – благодарно кивнул он мне.

– Пока что только у нас в гостиной. Чтобы вообще не скрываться, нужно будет немного подождать. Правда пока не знаю насколько это немного растянется… – неуверенным голосом закончил я.

Дёрг-дёрг

Меня подёргали за рукав. Повернув голову, заметил Луну, которая смотрела на меня с ожиданием.

– Привет, Луночка, – довольно улыбнувшись, сказал я. – Давно тут?

– А меня научишь? – коротко спросила она, легонько кивнув на мой вопрос.

– Ты будешь первая, кого я этому научу, – ответил я с улыбкой на лице.

– Хорошо, – довольно кивнула она. – Поможешь с Трансфигурацией?

– Конечно, садись и рассказывай, что тебе непонятно, – сказал я, похлопав по креслу рядом с собой. Оно достаточно широкое, чтобы мы уместились на нём вдвоём. Впрочем, сестрёнка в качестве места дислокации решила выбрать мои колени. Ну и ладно, удобнее будет тискать этот комочек кавая.

***

Очередной день, очередная тренировка в Выручай-Комнате. На этот раз тренировка метаморфизма. Из-за дневника почти два месяца не тренировался в этом направлении! Придётся часть свободного времени ежедневно уделять метаморфизму, чтобы наверстать упущенное. И я уже даже придумал, что хочу получить от своего дара на данный момент. Ну, точнее в этом списке появился новый пункт.

А идея моя состоит в том, чтобы создать себе с помощью метаморфизма одежду из собственной плоти. Зачаровать такую одежду не выйдет, потому как по плану она должна всё время оставаться частью моего тела, но это всё равно будет полезно. Так я никогда не останусь без одежды (хотя и буду чисто технически «голым» во время её ношения), а также такая одежда сможет трансформироваться по моему желанию в любую форму. Как элемент маскировки, это будет невероятно полезно.

Жаль только, что…

– Тренироваться мне придётся много… Очень много… – уныло пробормотал я, глядя на своё отражение в зеркале. А отражался там я… Я, наряжённый в чёрный латексный с виду костюм, который будто специально создан для БДСМ. Плюс поверх него чёрные трусы (которые я на всякий случай не стал снимать), которые из-за цвета были практически не видны.

– Что там? Как результат? – послышался голос Гарри, видимо услышавшего мой комментарий, из-за ширмы, которую я, к счастью, додумался поставить. Не хочу знать какой была бы реакция на такой мой вид.

– Так себе… – уныло ответил я, пока этот псевдолатекс впитывался обратно в тело, а сам я в это время одевался. Почти полчаса усилий дали мне всего лишь такой результат… Впрочем, тот факт, что результат всё же есть, и он положительный (пусть и такой неоднозначный), весьма радует. Я и не ожидал достичь желаемого лишь за одну тренировку.

– А у вас как? – спросил я, выходя к ребятам.

Гарри в этот момент сидел на диване рядом с Роном, положив руки ему на плечи. Рядом с ними на столе свернулась клубком Игнис. Перед тем как заняться своими тренировками, я оказал магическое воздействие на Гарри, необходимое для парселтанга, чтобы он мог это повторить осознанно и учить этому. Вот он и пытается научить языку змей рыжика.

Гермиона же рылась в книгах, которые имеют хоть какое-то отношение к магическим дарам. Не даёт ей покоя тот факт, что их можно повторить с помощью собственной магии. Хотя ведь тот же метаморфизм повторяется трансфигурацией собственного тела (как это делал Виктор Крам во время Турнира Трёх Волшебников), а также анимагией. Конечно, в виде дара эта прелесть более гибкая и многогранная, но факт в том, что их возможно повторить!

Хм… Кстати, а что будет, если совместить метаморфизм и трансфигурацию собственного тела? Я как-то раньше не уделял особого внимания этому разделу трансфигурации из-за наличия у меня метаморфизма, но почему бы не попробовать? Если между ними возникнет некая синергия, это будет весьма здорово.

– …Льюис!

– М? – обратил я внимание на махающего рукой перед моим лицом Рона. – Прости, задумался. Что случилось?

– Время уже, – указал он рукой на часы. – Нам с Гарри нужно на тренировку по квиддичу.

– Точно, я и забыл об этом… – с пониманием кивнул я. – Удачи вам на тренировке.

– Ага/Спасибо, – откликнулись парни.

– Я тоже, пожалуй, пойду, – резко захлопнув книгу, сказала Гермиона. – Я из-за этого… – указала она рукой на книги по магическим дарам. – …не успеваю домашние задания выполнить.

– А я говорил тебе, что стоило вначале домашку сделать, а потом остальным заниматься, – назидательным тоном проворчал я.

– Ой, вот только не начинай! Без тебя знаю… – с раздражением воскликнула она, ибо всё ещё не смогла разобраться в вопросе.

– Спокойствие, Гермиона. Только спокойствие… – успокаивающе проговорил я.

– Тц! – от этого она завелась только ещё сильнее, начав собирать вещи.

– А! Кстати, Рон. Оставь, пожалуйста, Коросту. Помнишь я обещал сделать что-нибудь с её боязнью Игнис?

– О! – с приятным удивлением воскликнул он. – У тебя уже всё готово?

– Да. Не знаю, получится ли у меня, но попробовать стоит, – проговорил я, принимая крысака из рук рыжика и сразу протягивая ему взятый со стола кусочек сыра, который Питер увлечённо начал жевать.

– Ну ладно, мы пошли, – сказал Гарри, когда они закончили собираться.

– Ага, я ещё часик позанимаюсь и вернусь в гостиную, – сказал я им вслед, пока вся троица выходила из Выручай-Комнаты.

Положив ничего не подозревающего Питера на стол, я взял в руку палочку и, направив кончик на крысу, произнёс:

– Империо! – прежде чем замершая от осознания ситуации крыса успела среагировать, облачко жёлтого дыма впиталось в Питера и его взгляд остекленел.

– Ну что же, Питер… – проговорил я, натянув на лицо триумфальную улыбку. – Для начала слезь со стола и отмени анимагическую форму.

Оказавшись на полу, Короста на секунду зависла и вот её чёрное тельце начало бешено извиваться. Сверкнула слепящая вспышка. Это можно было сравнить с ростом дерева в ускоренной киносъёмке. Проклюнулась и стала увеличиваться голова, появились побеги-конечности. Ещё миг – и на том месте, где только что была крыса, стоял человечек. Питер был коротышкой, лишь немного выше моей нынешней формы двенадцатилетки; жидкие бесцветные волосы растрёпаны, на макушке изрядная лысина; кожа была дряблая. И даже после обращения в нём сохранились некоторые крысиные черты, в остром носике, в круглых водянистых глазках. Он стоял, сгорбившись и тяжело дыша, смотря строго прямо своим пустым взглядом.

– Итак, слушай мой первый приказ… – начал я говорить, доставая из рюкзака зелье Забвения, которое собирался применить после того как отдам все необходимые приказы.

***

– Знаешь, Короста действительно стала спокойнее относиться к Игнис. Спасибо, Льюис… – поблагодарил Рон меня во время завтрака. Разговор этот происходил спустя два дня после моего общения с Питером.

– Да было бы за что… – пробормотал я, глядя на крысу, которая вполне спокойно сидела рядом со змеёй и кушала зерно.

– Кстати, – снова заговорил рыжик. – Вчера ко мне подходила профессор МакГонагалл и просила у меня ненадолго крысу.

– Зачем? – недоумённо спросил Гарри.

– Не знаю, она применила к Коросте какое-то заклинание, но ничего не произошло. Она тогда облегчённо вздохнула и вернула её мне. Как думаете, в чём может быть дело? – с интересом спросил он.

Да понятно в чём, просто произошло кое-какое событие (весьма быстро кстати), и она хотела проверить, не является ли крыса незарегистрированным анимагом по имени Питер… Первым приказом которому я повелел достать для меня крысу. Зелья для Коросты я действительно готовил, но не для корректировки поведения, а чисто косметические, чтобы крыса стала идентична анимагической форме Питера. Так что сейчас с нами сидела действительно Короста, пусть она и носит это имя пару дней.

– Хм… А ведь и директор выглядит обеспокоенным, – заметила Гермиона, оглянувшись в сторону преподавателей.

– Должно быть это что-то серьёзное. А раз так, то, возможно, это будет в газетах, – прокомментировал я эту ситуацию.

– А если нет? – спросил Поттер.

– Тогда просто подойдём к нашему декану за ответом. Она судя по всему что-то знает. Вдруг ответит, – пожав плечами, сказал я.

Не прошло много времени как в зал влетела куча птиц. И вот когда Волан-де-Морт сбросил мне газету, мы все прервали трапезу, сосредоточив всё внимание на бумаге. И прямо на главной полосе была такая желанная для меня новость.

“ СИРИУС БЛЭК – НЕВИННО ОСУЖДЁННЫЙ ГЕРОЙ?

Казалось бы законченная одиннадцать лет назад история вновь дала о себе знать. Жертва преступника (а преступника ли?) – Питтер Петтигрю – вчера утром был обнаружен живым недалеко от Министерства Магии. Нам удалось взять интервью у одного из авроров, оказавшихся свидетелями и участниками развернувшейся трагедии.

Предположительно носителя Ордена Мерлина первой степени узнала помощница министра – Долорес Джейн Амбридж – когда направлялась на работу в Министерство. Точная суть произошедшего между Долорес и Питером диалога неизвестна. Мы знаем лишь то, что авроры, охраняющие проход в Министерство, заметили вспышки магии и поспешили на место, обнаружив там Петтигрю, применившего убивающее непростительное заклинание к сотруднице Министерства, что было доказано проверкой его палочки.

Далее последовал стремительный захват злоумышленика силами находящихся там авроров с последующим кратким допросом. Питер ответил на вопросы о том, кто он такой и почему он совершил убийство.

– Нет, он точно не врал, – говорил опрошенный сотрудник аврората. – Он был таким напуганным от того, что его опознали, на его лице буквально читался ужас. Его бормотания о том, что его узнали, вызывали самую настоящую жалость… Я просто не верю, что человек способен врать, будучи столь напуганным. И я бы ни за что не поверил, что этот невзрачный карлик способен кого-то убить, не увидь я это своими глазами.

К сожалению, полноценный допрос убийцы сотрудникам аврората так и не удалось провести. Питер Петтигрю сумел сбежать немыслимым способом, который также стал ответом на вопрос: как он всё это время скрывался? Во время конвоирования злоумышленник превратился в крысу. Да, дорогие читатели, оказалось, что преступник был незарегистрированным анимагом. Сопровождавшие его авроры были растеряны и не смогли вовремя среагировать, из-за чего Питер смог скрыться с места преступления. Его местонахождение в данный момент остаётся неизвестным. Далее указаны слова одного из сопровождавших преступника авроров:

– Мы были неосторожны… Он выглядел таким жалким, что мы даже не могли предположить, что он станет сопротивляться. Но всё же он в какой-то момент бросился на меня. Я хотел уже было применить парализующие чары, но он начал в процессе движения переходить в свою анимагическую форму и вцепился мне в руку зубами, – рядом с этими словами была движущаяся фотография аврора, показывающего забинтованную руку. – Из-за этого я выронил его палочку, а сам Петтигрю бросился к ней, схватил её в зубы и скрылся в ближайшем переулке. Мы пытались его преследовать, но… Эх… Мы не справились со своими обязанностями по охране правопорядка.

В связи с этими событиями Министерство приняло решение возобновить дело Сириуса Блэка, закрытое одиннадцать лет назад. Кто на самом деле предал семью Поттеров? Кто совершил зверское убийство группы маглов? Кто именно был слугой Того-Кого-Нельзя-Называть?

Вскоре мы узнаем ответы на все эти вопросы, ведь собрание Визенгамота назначено на начало следующей недели, на нём будет проведён допрос Сириуса Блэка с использованием сыворотки правды.

На седьмой странице газеты вы также сможете найти статью с извинениями министра в сторону семьи Долорес Амбридж, удостоенную Ордена Мерлина второй степени.»

– … – к тому моменту как мы закончили читать статью, в Большом Зале стало значительно тише, ведь мы были не единственными, кто решил почитать за завтраком «Ежедневный Пророк».

– Теперь понятно… Почему профессор МакГонагалл просила у меня Коросту… – ошеломлённо прошептал Рон, сверля взглядом движущуюся фотографию Питера.

– Да, должно быть она хотела проверить, не является ли твоя крыса волшебником-анимагом, – вставила обеспокоенная Гермиона.

– Сириус Блэк… Он ведь был тем, кто предал моих родителей… Ведь так? – беспомощно обратился ко мне Гарри.

– Теперь это утверждение можно смело ставить под сомнение, – задумчиво сказал я, стуча пальцем по газете. При этом мысленно я с довольством отметил, что в мою сторону нет никаких подозрений в связи с моим недавним вниманием к крысе.

– Как же всё это ужасно… – пробормотала Гермиона.

– Ну… Во всём этом есть и плюсы, – пожав плечами, сказал я.

– Какие тут могут быть плюсы? Человека убили! – несколько истерично ответила Герми.

– Плюс в том, что у Гарри всё же есть родные. Всё же он твой крёстный… – обратился я к Поттеру.

– У меня уже есть родственники. Их мне уже по горло хватает… – недовольно отозвался шрамоголовый.

– Не стоит сравнивать, – возразил я. – Семья твоей тёти ненавидит всё, что связано с магическим миром. И сама твоя тётя ненавидела свою сестру – твою мать. А Блэк волшебник, как и мы, да и насколько нам известно со слов Хагрида, был лучшим другом твоего отца.

– Может быть ты и прав… – меланхолично пробормотал он.

– Если… Нет, не так… – поправился я. – Когда его оправдают, мы поговорим с Дамблдором, попробуем организовать для вас встречу.

– Думаешь его в самом деле оправдают? – озадаченно спросил Рон.

– Давайте будем надеяться на лучшее, – сказал я ребятам. – А потом, уже летом, возможно мы отправимся к вам с Сириусом в гости в роскошный особняк, – ободряюще улыбнувшись, подмигнул я Поттеру. – А то что это такое? Ты у нас в гостях был, а мы у тебя толком и не бывали. Непорядок! – воскликнул я.

– Было бы неплохо, – впервые с момента прочтения статьи улыбнулся Гарри. Пусть и вяло, но накатившая меланхолия начала уходить.

Глава 24

– Тараканьи усы.

Как только эти слова вылетели у меня изо рта, горгулья ожила и отпрыгнула, открывая проход. Я нырнул в проход, встал на первую ступень каменной винтовой лестницы, дверь за мной закрылась, а лестница медленно понесла меня вверх, остановившись у полированной дубовой двери с латунным дверным молотком.

Из-за двери отчётливо слышался скрип пера. Я постучался и как только опустил руку, дверь отворилась и я прошёл внутрь кабинета директора.

– Здравствуй, Льюис, – сказал Альбус, сидящий за своим столом. – Проходи, присаживайся, – указал он рукой на мягкое кресло.

– Добрый вечер, профессор Дамблдор, – приветливо улыбнувшись, кивнул я. – И тебе привет, Фоукс, – повернувшись, поздоровался я с птицей.

Фоукс, феникс величиной с лебедя, сидел на золотой жёрдочке рядом с дверью, сияя алым оперением с лимонной подпушкой. Взмахнув длинным хвостом, он исчез в вспышке пламени, которая, несмотря на угрожающий вид, совершенно не повлияла на окружение. Величественная птица… Всё величие которой разрушается осознанием того, что он меня побаивается из-за моего гастрономического интереса к его тушке.

– Не обращай внимания на Фоукса. На самом деле он о тебе весьма высокого мнения, – с едва заметной смешинкой в голосе произнёс Дамблдор, откладывая перо в сторону.

– Но при этом всегда пытается сбежать куда подальше при виде меня… – несколько уныло пробормотал я, поудобнее усаживаясь в кресле.

– Не могу его за это винить, – с ещё большим весельем произнёс он. – Профессор МакГонагалл сказала, что ты хотел со мной поговорить, Льюис, – резко посерьёзнев, перешёл он к основной теме разговора.

– Да, директор. Надеюсь, у вас сегодня достаточно свободного времени? Потому что я думаю, что разговор затянется.

– Что же… – протянул Дамблдор, бросив короткий взгляд на свои записи. – Сегодня у меня весьма свободный график. О чём ты хотел поговорить? – направил он на меня испытующий взгляд.

– Я хочу поговорить про Волан-де-Морта и… Крестражи, – после моих слов, Альбус на короткое мгновение замер, маска спокойствия слетела, и брови взметнулись вверх от удивления. Впрочем, он быстро взял себя в руки и его лицо разгладилось.

– …Продолжай, Льюис, – с короткой заминкой произнёс он. Его взгляд, направленный на меня, был серьёзным и сосредоточенным.

– Думаю, проще будет показать вам кое-что, а после вы уже зададите вопросы. У вас есть Омут Памяти? – спросил я, ставя на стол флакон, в котором сверкал серебристый огонёк воспоминаний.

Краем глаза я заметил, как портреты прежних директоров и директрис школы, ранее тихо беседовавшие или дремавшие, сосредоточились на нашем разговоре.

Встав, директор обогнул стол и подошёл к подставке за креслом, на котором я сидел. На подставке стоял плотно закрытый чёрный шкафчик. Пару раз стукнув палочкой по дверце, Дамблдор взялся за неё и потянул на себя.

Внутри стоял неглубокий каменный сосуд, опоясанный по краю резными письменами и символами. От содержимого исходило яркое серебристое свечение. Непонятно было, жидкость это или газ. Вещество непрерывно двигалось: то его поверхность морщит рябь, как воду – дуновение ветра, то пробегают круги, завихрения: что это – сжиженный свет или газ, ставший студенистым телом?

– Льюис… – позвал меня директор и я наконец оторвал взгляд от сосуда. Завораживающее зрелище.

Встав и взяв сосуд с воспоминанием со стола, я подошёл к Омуту и, откупорив склянку, перевернул его над серебряным нечто. Воспоминание упало и бесследно растворилось в Омуте. Отойдя на несколько шагов, я стал ждать действий со стороны директора.

Дамблдор легонько ткнул содержимое палочкой. Вещество стало быстро вращаться, молочно-белая поверхность стала прозрачной, как стекло. С другой стороны виднелся коридор и дверь с надписью «туалет не работает».

Наклонившись, директор коснулся своим длинным крючковатым носом поверхности вещества и погрузился в воспоминания. Мне оставалось только ждать. Дамблдор увидит мои воспоминания начиная с открытия туалета и до уничтожения дневника. Именно для этого зрителя создавался спектакль «Диалог с Тёмным Лордом».

Как только он закончит просматривать воспоминания, будет разговор, от которого зависит очень многое. Если всё пройдёт успешно, он расскажет мне много всего интересного. Большая часть этой информации у меня уже есть, но я не в состоянии объяснить другим источник моих знаний, поэтому их нужно легализовать. Возможно он будет посвящать меня в свои планы и, если очень повезёт, у меня будет право голоса. В том смысле, что занимаясь пространными рассуждениями, я, возможно, смогу направить его деятельность (а также деятельность его сторонников) в нужное мне русло. Это в лучшем случае. В худшем случае он попытается меня оградить от всего этого, и внимание в мою сторону возрастёт, как и некоторые подозрения. Они в любом случае вырастут, но в моих силах ограничить их рост правильным выбором слов. Это поможет оттянуть решающий разговор, в котором мне придётся раскрыть все карты, как можно дальше.

– Хаах… – тяжело вздохнул я, сидя в кресле и рассматривая потолок. Интриги, манипуляции, убийства, подчинение чужого разума… В кого я превращаюсь?

Ради возможности манипулировать Дамблдором я даже глумился над осколком Тома, вытаскивая из него некоторую информацию, прежде чем его уничтожить. Как какой-то третьесортный злодей, который рассказывает свой план захваченному герою, после чего огребает от этого же героя.

– Может хватит сверлить меня такими взглядами? Мне от этого неуютно! – раздражённо сказал я, окинув взглядом портреты.

Сразу за этим последовало фырканье и возмущение волшебников и волшебниц на портретах. Впрочем, я немного лукавил. Взгляды действительно раздражали, но нервничал я больше от предстоящего разговора.

Насколько мне известно, при просмотре воспоминаний в Омуте субъективное течение времени изменяется. И если верить моим примерным расчётам, воспоминание уже подходит к концу. И я оказался прав, примерно через пару минут послышались шаги и вот Дамблдор уже садился в своё кресло, начав разглядывать уже уничтоженный дневник и пока ещё целую диадему Рейвенкло, которые я заранее выложил.

Директор был хмур и рассматривал выложенные мной предметы с осторожностью и даже небольшой опаской.

– Льюис… – тихо начал он.

– Да, директор? – спокойно отозвался я.

– Ты уверен в том, что дневник ранее находился у Люциуса Малфоя? – задал он вопрос, взяв в руки палочку и начав колдовать поочерёдно над дневником и диадемой, тихо бормоча что-то себе под нос. Ни одно заклинание из его уст мне не знакомо…

– Абсолютно, – кивнул я. Хотя для меня стало неожиданностью, что он начнал именно с этого вопроса. – Скорее всего это сделал домовик. Полагаю, вам известно, что мистер Уизли подрался с мистером Малфоем во время посещения Косой Аллеи? – на это последовал кивок директора. – Думаю, это было сделано для отвлечения внимания. Пока все отвлеклись на драку, я почувствовал появление незнакомого запаха. Это был запах домовика. После резкого исчезновения источника запаха, будто бы он телепортировался, я обнаружил в котле Джинни этот дневник. При этом к Гарри ранее приходил домовик Малфоев, его зовут Добби, и пытался отговорить от поездки в школу, предупреждая, что здесь должно случиться что-то страшное. То есть он знал, что мистер Малфой что-то задумал. Сложив незнакомый запах и подозрительную осведомлённость Добби, можно легко прийти к этому выводу, – пожав плечами, закончил я пояснять.

– Где ты нашёл диадему? – задал он следующий вопрос.

– На восьмом этаже, в зачарованной комнате, которая меняется по желанию входящего. Я называю её Выручай-Комнатой.

– Льюис. – серьёзно сказал он, оторвавшись от изучения крестражей. – Это было очень опасно. Ты мог пострадать, – в его глазах ясно читалось беспокойство.

– Что именно? Взаимодействие с крестражем или поход в Тайную Комнату? – с вызовом задал я встречный вопрос.

– Ты ещё юн, а этот предмет был создан одним из величайших тёмных волшебников. Он мог смутить твой разум…

– Только если бы я не был изначально настроен против него, – не дал я ему закончить. – И мой разум достаточно силён и стабилен, чтобы короткое взаимодействие не имело никакого влияния.

– И всё же, прояви ты слабость, он мог бы взять контроль над твоим телом, – Альбус не хотел отступать в своей попытке убедить меня в опасности моих действий. Хотя я и сам прекрасно это осознавал.

– Взять контроль над телом метаморфа? Хмф! Смешная шутка, – насмешливо фыркнув, ответил я. – К тому же, вы прекрасно видели, чем закончилась его попытка захватить моё тело под свой контроль, – кивнул я в сторону Омута Памяти. Хотя вопрос понятен, он видел лишь происходящее снаружи, ему неведомы были процессы, происходящие в моём теле.

– Василиск представлял не меньшую опасность. Ты мог погибнуть в любой момент.

– Директор, я понимаю, что вы хотите, чтобы я осознал опасность всей этой авантюры. И я её прекрасно осознаю. Все мои действия и решения, так или иначе касающиеся дневника, были тщательно взвешены и обдуманы. Тайная Комната не была для меня опасна. Ведь если бы я там погиб, дневник так и остался бы валяться в подземелье рядом с Василиском на чёрт знает сколько лет. Он бы не смог выбраться из подобного положения самостоятельно. И как-то повлиять на василиска в том состоянии он тоже не смог бы. Я был нужен ему живым, поэтому он не привёл бы меня к смерти.

– … – директор коротко вздохнул, сняв очки и начав их протирать, давая себе время на раздумья.

– Директор… – я ему этого времени давать не собирался. Ведь скорее всего он думает над тем, как отговорить меня лезть во всё это. – Если вы думаете отговорить меня ввязываться в это дело, то даже не пытайтесь. Я влез в это ещё в прошлом учебном году. И отступать я не собираюсь. Я буду стремиться к окончательному уничтожению Волан-де-Морта. От этого разговора зависит лишь то, буду я делать это в одиночку или вместе с вами. Третьего варианта нет. – жёстко сказал я. – И давайте будем откровенными, я за несколько месяцев сделал больше, чем вы и ваши сторонники за… Сколько там прошло с его падения? Одиннадцать лет примерно. Вот. За несколько месяцев я сделал больше, чем вы за одиннадцать лет… Думаю, я имею право на участие и на некоторые ответы, – закончил я говорить, направив на Альбуса ожидающий взгляд.

Вот и всё. Момент истины. Я поставил ему ультиматум. И именно сейчас всё решится. Переломный момент в моих планах, после которого всё либо пойдёт успешно, либо… Либо мне придётся пересматривать свои планы. Что он выберет? Примет мою помощь? Попытается меня оградить? Или отложит решение, взяв время на подумать? И независимо от результата, я определённо приблизил тот день, когда мне начнут задавать неудобные вопросы. Жаль, конечно, но я с самого начала не планировал забирать свой главный секрет в могилу, просто раскрывать его слишком рано будет неудобно.

В кабинете было очень тихо. Портреты молча переглядывались между собой. Все они были серьёзные и хмурые, часто кидая взгляды на меня и Дамблдора. Хоть они и не видели воспоминаний, но из разговора должны были понять весьма многое.

Встав, я решил сделать чай. Дамблдор на это никак не отреагировал, продолжая сверлить взглядом свой стол и всё ещё оставаясь в глубоких раздумьях. Тихо спросив у портрета Финеаса Найджелуса Блэка, где у директора хранится чай, я получил оторопелый взгляд (кажется, он был ошеломлён и одновременно восхищён моей наглостью), и молчаливое указание рукой в нужную сторону. Сделав две чашки чая и достав лимонные дольки (на которые также мне указал Финеас), я поставил одну чашку рядом с директором, а со второй уселся обратно в кресло перед директорским столом.

Когда я опустошил чашку примерно на половину, директор моргнул и его взгляд стал более осмысленным. Обведя взглядом стол, он наткнулся на чашку и, немного подумав, взял её и сделал пару глотков, после чего посмотрел на меня. Тяжело вздохнув, он заговорил:

– Что вы хотите узнать, мистер Лавгуд? – ох, как официально. И это победа. Пусть и не прямо, но он решил принять мою помощь. И чёрт возьми, я сейчас такое облегчение почувствовал, будто гора с плеч упала!

– Что такое крестраж?

– …Крестраж – это материальный объект, в который человек прячет часть своей души. Для этого необходимо расколоть свою душу. Крестраж даёт волшебнику шанс на возрождение.

– Значит моя теория оказалась верна… – кивнув, задумчиво пробормотал я. – Вы знаете как можно уничтожить крестраж? Помимо клыка василиска, – бросил я короткий взгляд на Омут Воспоминаний.

– Некоторые особо сильные заклинания, такие как Адское Пламя. Некоторые волшебные предметы, такие как меч Гриффиндора, тоже способны на это.

– Меч Гриффиндора… – на этих словах я кинул взгляд на полку позади стола. На ней покоилась Распределяющая Шляпа и рядом с ней лежал стеклянный футляр, в котором покоился украшенный рубинами серебряный меч. – Если не ошибаюсь, его может взять в руки лишь достойный. Он… Имеет некий примитивный разум. Возможно даже более явный, чем обычная волшебная палочка… Я прав?

– Верно, мой мальчик. Ты очень хорошо изучал историю… – кивнул директор, задумчиво глядя то на меч, то на диадему.

– Вроде существует похожий… Артефакт… – с некоторым сомнением в голосе сказал я.

– Что ты имеешь в виду? – бросил он на меня вопросительный взгляд.

– Сказка о Дарах Смерти. Старшая палочка имеет похожие свойства. У неё есть некий примитивный разум и условие, которое необходимо выполнить для её использования. Странное совпадение. И за палочкой тянется весьма кровавый след… – нахмурившись, проговорил я. И какая-то мысль царапнула мой разум. Но я не смог за неё ухватиться, из-за чего и хмурился сейчас.

– Возможно, тебе стоит немного меньше изучать историю… – также хмуро проговорил Дамблдор. И да, пусть эта информация находится в весьма специфической литературе, но всё же общедоступна.

– И в крестражах тоже присутствует разум… – это царапанье стало сильнее, но ухватиться за что-то конкретное так и не получалось. – И Адское Пламя имеет в себе некий разум… Будто бы сила иного измерения… – после этих моих слов Дамблдор тоже стал задумчивым. Уж слишком много всего в некой степени разумного может разрушить в некой степени разумные крестражи.

От метающихся в голове мыслей даже начались головные боли, на которые я пока не обращал внимания. Не хочу даже на секунду отвлечься и возможно потерять мысль, которую никак не получается поймать.

– А что насчёт древней магии? – задал я ещё один вопрос, вспомнив кое-что интересное.

– М? – мои слова выдернули Альбуса из размышлений.

– Древняя магия может разрушить крестраж?

– Ты даже про древнюю магию знаешь… – вздохнув и покачав головой, сказал директор.

– Только про то, что она существует, – небрежно помахал я рукой.

– Возможно она способна разрушить крестраж, но боюсь мы не сможем точно это узнать, ведь древняя магия была утеряна ещё в прошлом веке, – с сожалением покачал он головой.

– А вам доводилось встречаться с проявлениями древней магии? – с интересом взглянул я на профессора. Он ведь как раз родился в девятнадцатом веке и ещё до его окончания стал взрослым полноправным волшебником.

– Мне известен один вид древней магии. Это магия защитного типа. Более того, сам Хогвартс является оплотом древней магии, заложенной ещё основателями. И одиннадцать лет назад я видел ещё одно проявление древней магии…

– М? – с интересом взглянул я на него.

– Думаю, Гарри рассказывал, что Лили, его мать, перед смертью даровала ему защиту? – вопросительно глянул на меня Альбус.

– Да, рассказывал, но причём тут… Стоп, вы хотите сказать… – ошарашенно пробормотал я.

– Да, эта жертвенная защита была формой древней магии, – с сожалением в голосе ответил Дамблдор. Очевидно, ему неприятно вспоминать те события.

– Хм… Древняя магия… Древней магией пропитаны шкуры драконов… Все ли такие древние мифические создания несут в себе её следы?

– Да. Драконы, василиски, фениксы… Все они несут в себе следы древней магии…

Вот вроде наш разговор ушёл куда-то в другую сторону, но те царапающие разум мысли стали только сильнее. Нужно… лишь… ухватить…

Бам!

Треск!

Звяк!

Чашка выскользнула из моей руки, упала на пол и разбилась. Я переводил осоловевший взгляд с одного конца стола на другой, шарясь по нему руками. Я понял. Осознание той странной теории, что недавно зародилась в моём мозгу, вспыхнуло в моём разуме будто сверхновая.