Текст книги "Льются слова, утекая в песок...(СИ)"
Автор книги: Владислава
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)
– Ты же сам здесь живёшь, – удивилась Таня. – Чёрт! Проклятая обувь!
Зацепившись об очередную корягу, она едва не повстречалась носом с холодной землёй, но Бейбарсов вовремя успел поймать её. В любом случае, девушку не особо радовала перспектива сталкиваться с земной поверхностью, в частности с огромным муравейником, который она заметила совсем рядом, в полуметре от себя. Муравьи так и смотрели хищно на сладкие пирожки, и Гроттер язвительно усмехнулась и быстро, так, чтобы не заметил Бейбарсов, продемонстрировала насекомым язык, а лишь потом вспомнила о том, что вообще-то должна вести себя так, как ведут взрослые люди, а не пятилетняя дурочка.
Лес всё мрачнел и мрачнел, но спустя минут сорок они наконец-то добрались туда, куда так стремилась дойти Таня – до домика её бабушки, эдакого странного скособоченного творения пьяного архитектора, который совершенно не думал о том, что здесь вообще кто-то собирается жить.
– Зайдёшь? – поинтересовалась Гроттер у Бейбарсова.
Вообще-то, учитывая классический вариант сказки, Таня опасалась демонстрировать пожилую женщину Глебу, но в тот же момент понимала, что вряд ли волку понравится сухонькая старушка. Или её бабушка полная?
– Зайду, – кивнул Глеб. – Мне давно уже хочется куда-то сесть. Между прочим, волком пришлось целый день носиться за какой-то тупой бегучей овцой!
– Догнал? – поинтересовалась Гроттер, словно пытаясь понять, сыт вообще Волк или нет.
– Ага, догонишь тут! Скотина эта, пастух, появился непонятно откуда с ружьём, пришлось точно такой же путь на повышенной скорости проделывать обратно. Слушай, есть хочется, может, угостишь пирожком?
– Спасибо, что не рукой! – кивнула Таня, протягивая один свёрток Бейбарсову. – На, ешь, только я всё-таки пойду к бабушке сама, а ты подожди под дверью!
Глеб кивнул. Пирожкам он явно был рад – Гроттер специально выбрала те, что с мясом, правда, толком не зная, делает ошибку она или нет, – поэтому согласился всё-таки не знакомиться с пожилой женщиной.
Таня же, напоследок улыбнувшись Волку, поспешила проскользнуть в помещение и осторожно прикрыть за собой дверь, а после громко промолвила:
– Бабушка, ты где?
– Здесь, внученька! – протянул хриплый, скрипучий и отчётливо мужской голос. – Вот, шапочку тебе связала, красную! Возьмёшь?
– Д-да, бабушка, – пробормотала Гроттер, оглядываясь и моментально вспоминая все факты о собственной пожилой родственнице.
Надо сказать, что бабушка Феофил была женщиной очень боевой. Когда-то давно она увлекалась особыми подвидами смертельного волшебства и играла на огромном контрабасе, да и, видимо, что-то не то наиграла. Сейчас же напротив Тани сидела старая, пожилая женщина в длинной юбке, скрывающей сухие, тонкие ноги, и вязанной тёплой кофте. Длинные пальцы, которые подошли бы любому мужчине, пожалуй, сжимали спицы и так ловко орудовали ими, что Гроттер даже становилось завидно, а на лице, достаточно красивом, можно было заметить следы от гормональных изменений – от усов, если выражаться обычным языком.
Рыжие кудри так и не поседели и длинными прядями рассыпались по плечам, едва-едва скрываемые платком, а очки на носу сидели так заправски, что Гроттер захотелось смеяться. Дедушка… То есть, бабушка Феофил всегда была женщиной ещё той – и её внучка совершенно не удивлялась никакому проявлению странного характера.
– Рада тебя видеть, – мягко улыбнулась Таня. – Как ты себя чувствуешь? Мама вот пирожки передала!
– О, пирожки! – радостно закивала старушка, доставая кулёк и тут же принюхиваясь к корзинке. – Пахнет мясом! Тут есть пирожки с мясом?
– Нет, – отрицательно покачала головой Гроттер, а после прикусила язык.
Сказать, что она отдала пироги волку, было бы предательством – в конце концов, обворовала родную бабушку! А в тот же момент и врать совершенно не хотелось, и рыжеволосая попала в, как ей казалось, очень затруднительную ситуацию.
– Ну и слава богам! – вдруг радостно воскликнула бабушка. – Неужели Софья наконец-то вспомнила о том, что я терпеть не могу такие пироги? – она улыбнулась. – Ну да ладно, внученька, – Феофил склонила голову. – Поздно ведь уже, а тебе ещё возвращаться домой. Ты опять пришла одна?
– Я? Нет, бабушка, я сегодня с парнем, – покачала отрицательно головой Гроттер. – Всё в полном порядке!
– С парнем? – Феофил приподнялась в кресле, а после наконец-то встала на ноги, выпрямившись во весь свой рост. Внучка, конечно, тоже была далеко не низкой девушкой – скорее просто нормальной, – но вот бабушка, наверное, оказалась едва ли не выше Бейбарсова, который и в волчьем, и в человечьем виде совершенно не относился к карликам.
– Да, бабуль, – пискнула Гроттер, с опаской косясь на женщину, но та довольно кивнула, почесала подбородок и вновь села, хватаясь в который раз за спицы.
– Тогда иди, – добродушно разрешила бабушка. – Только поспеши и будь очень осторожна!
– Конечно, бабушка! – закивала поспешно Гроттер и тут же поспешила сбежать за дверь, осторожно прикрывая её за собой…
***
Шли назад они достаточно долго, и сумерки медленно опускались на лес. Естественно, темнело здесь намного быстрее, чем где-нибудь в поле, потому что деревья отчаянно прятали солнце, что спешило зайти за горизонт, и лишь редкие шальные лучики освещали некоторые участки дороги.
Сосновый бор давно уже скрылся за шеренгами высоких и массивных дубов, да и сами деревья-богатыри поспешили сбежать куда-то далеко-далеко, оставив место стройным букам, берёзам и грабам, что так красиво мчались ввысь, словно прекрасные высокие юноши. Гроттер нравилось здесь гулять, волк, судя по всему, был совершенно не против, поэтому возвращение домой медленно перетекало в прекрасную прогулку, которая была настолько прекрасна и приятна, что совершенно не хотелось её прерывать.
– Я не думала, что встреча с волком может быть приятной, – вдруг поделилась Гроттер своим мнением.
– Правда? – удивлённо хмыкнул Бейбарсов. – А я рад, что эта Красная Шапочка не носит дурацкую шапку и наконец-то не блондинка.
– А остальные были блондинки? – удивилась Гроттер, которая всегда считала, что Красная Шапочка и без той проклятой шапки должна быть Красной – или на худой конец рыжей.
– Конечно! – кивнул Бейбарсов. – Ещё как! Крашенные, правда, в большинстве случаев… – он вздохнул. – У меня впервые получается сохранять человеческую сущность. А ещё, знаешь, они бывают очень толстыми, – парень усмехнулся, – и очень глупыми.
– Ты не контролируешь Волка?
– Контролирую, – отрицательно покачал головой парень. – Иначе как бы я жил в городе? – он усмехнулся. – Просто порой приходится глотать этих дур целиком. Они в основном выживают, то получают такой стресс, что после не могут отправиться на работу. Но некоторых приходится разделять, так сказать, на части.
– И они умирают?! – Гроттер вновь вспомнила о том, что на самом деле разговаривает с Волком.
– Нет, их исцеляют, но они списываются, – вздохнул Бейбарсов. – Ты не понимаешь. Я вообще не имею к Волку никакого отношения, это совершенно отдельное существо! Что-то вроде запущенного раздвоения личности, – он хотел сказать что-то ещё, но почему-то звук превратился в какое-то злобное рычание, которое весьма сильно испугало рыжеволосую.
Она отошла уже от Глеба на несколько шагов и оглянулась, чтобы окликнуть его, но едва не упала, увидев парня.
Огромный Серый Волк Зубами Щёлк стоял напротив неё, переминаясь с лапы на лапу и словно не решаясь напасть на девушку. Он уже не разговаривал, а только рычал, и зубы, явно немаленькие и совершенно не волчьи по размеру, а какие-то уже крокодильи даже, казались Гроттер ещё более огромными, чем они были на самом деле. Глаза потеряли привычную черноту и стали чем-то звериным и непонятным; Таня отступила на шаг и шумно вдохнула воздух.
Не отводить взгляд. Не бежать. Не выдавать страх.
– Глеб? – неуверенно позвала она, надеясь на то, что приятный молодой человек вновь возникнет перед глазами, обнимет, может быть, даже поцелует в губы или в щёку, скажет, что бояться нечего.
Глеба не было.
Огромная тварь рычала, порой царапая землю и едва ли не выдирая траву с корнями. Несколько раз он щёлкнул зубами, оправдывая собственное имя, а после медленно, словно что-то выжидая, направился вперёд.
Таня хотела побежать, но вдруг осознала, что не сможет. Ноги стали ватными, да и вообще, голова кружилась настолько сильно, что она вообще не могла сдвинуться с места. Дыхание сбивалось, словно девушка перед этим очень долго бежала, перед глазами всё плыло, и Гроттер зажмурилась.
Может, она поместится в волка без деления?
– Ах ты ж тварь! – послышалось вдруг громкое восклицание – звонкий юношеский голос словно разрезал реальность тонкой молнией, и волк повернул голову, всё так же шумно дыша и пощёлкивая зубами.
Гроттер тоже посмотрела на паренька, надеясь, что он может её спасти – но это был только худощавый светловолосый пастух из соседней деревни.
Пастух с ружьём.
– Я за тобой ношусь уже целый день! – воскликнул он, вскидывая своё оружие. Правда, парень обращался с ним очень и очень неуверенно, словно боялся, и на волка это не произвело совершенно никакого впечатления – он тихо рыкнул и вновь сделал шаг в сторону девушки. – Отойди от неё!
– Уже бегу, – рыкнул волк получеловеческим голосом, но все проявления настоящего хозяина тела моментально растворились в зверином инстинкте.
Гроттер шмыгнула носом, испуганно глядя на него. Она совершенно не хотела умирать, скорее очень даже наоборот, но понятия не имела, что могло бы её спасти – это казалось скорее чем-то слишком невероятным и неимоверным, и девушка лишь в отчаянье пыталась избавиться от странных мыслей и страхов.
Стоять на месте и не бояться – вот залог успеха, вот только почему-то она всё равно не имеет совершенно никаких сил сделать это.
Бежать.
Это тоже может её спасти?
– Я его задержу! – геройски воскликнул пастух. – Ты беги!
Волк уже раскрыл свою пасть, и Таня, не думая о последствиях, сорвалась с места. Страх не давал ей покоя, и девушка мчалась вперёд, не имея сил и желания остановиться и передохнуть.
Мгновение.
Ей нужно всего мгновение.
Раздался выстрел, и девушка оглянулась. Волк тихо заскулил, повернув морду и посмотрев на жуткую рану у себя в животе, но спустя мгновение лишь громко зарычал; сущность человека пробивалась сквозь звериную маску, и рана поспешно затягивалась, словно у Волка была всего лишь какая-то там царапина.
Пастух отступил на шаг и повторил своё восклицание:
– Беги!
Он явно надеялся на то, что раз уж не сможет выжить сам, то хотя бы спасёт неизвестную девушку, но Гроттер никак не могла исполнить это его странное, но в тот же момент логичное желание – она стояла столбом, не сумев заставить себя сорваться с места и побежать вперёд.
Почему же она так не хочет покидать волка и упорно жалеет его? Что может быть такого в жуткой твари, что она продолжает стоять на месте и упорно хватается за то, что у неё уже есть?
За сплошной страх?
Волк сорвался с места как-то предельно неожиданно; пастух, словно пытаясь защититься, вскинул руку с ружьём вверх, прикрывая свою шею, и огромное животное должно было впиться в неё зубами, вот только оно оказалось намного более умным, чем ожидал несчастный парень.
В последнее мгновение Волк склонил голову и ударил лбом парня в грудь, толкая её на землю, а после схватил зубами ружьё и попытался вырвать его из человеческих рук. Оное выстрелило несколько раз в воздух, а после было отброшено в сторону – пастух оказался совершенно беззащитен.
Он успел вскочить на ноги, пока Волк отбрасывал ружьё в сторону, но больше ничего придумать так и не смог.
– Беги, чего ж ты стоишь, дура! – громко воскликнул паренёк Тане, и рыжеволосая отступила на несколько шагов, но всё равно так и не смогла заставить себя побежать куда-то, спасаться от жуткого злого Волка, а не стоять столбом.
Страх прошёл, уступая своё место непониманию.
Кровавые полосы от волчьих когтей отпечатались на груди у пастуха, оставляя три тонких царапины и орошая кровью его простую рубашку.
Гроттер едва не вывернуло от одного вида крови – содрогнувшись от отвращения, она наконец-то одумалась и рванула вперёд, к дому, уже не прислушиваясь ни к волчьему рычанию, ни к человеческим крикам…
***
Следующий вечер наступил как-то совсем-совсем быстро. Тани долго не было дома, и она практически забыла о том, что едва не погибла от зубов волка; возвратившись в родной домик, она застала лишь записку “я на картошку, целую, Софи”, и, вздохнув, вспомнила о том, что родители и вовсе собирались копать огород.
Это было не самой радостной новостью, но Гроттер оставалось радоваться только тому, что по крайней мере её саму никто никуда не потащил.
Это и вправду оказалось хорошим известием.
Целый день прошёл в немом ожидании чего-то хорошего или не очень; рыжеволосая даже задремала, а после, проснувшись, решила прогуляться.
Она открыла дверь, уже собиралась идти, но, бросив взгляд на небольшую скамейку у дома, вскрикнула и бросилась вновь к дому.
– Да подожди ты!
Бейбарсов сидел на той самой лавочке, сжимая ладони в кулаки до кровавых полос от ногтей на коже, и спокойно смотрел на девушку.
– Я не сделаю тебе ничего плохого, правда, – покачал головой он. – Клянусь, всё в порядке! Вчера было полнолуние, сейчас всё совершенно спокойно, – он улыбнулся. – Серьёзно!
– Ты убил пастуха, – прошипела Гроттер, отступая назад и пытаясь спрятаться за такой тонкой, утленькой дверью, которая вряд ли смогла бы защитить её от той огромной твари, которая называлась в простонародье волком.
– Да всё в порядке с твоим пастухом! Я его просто оцарапал до крови, вот и всё, – покачал головой Бейбарсов. – После рядом показалась овца, и мне стало глубоко наплевать на присутствие пастуха.
– Не верю!
– Так сходи проверь, он же совсем рядом живёт! – воскликнул он. – Нет, серьёзно, я ничего плохого ему не сделал, – парень вздохнул. – Ты мне не веришь?
Гроттер нахмурилась. За свою жизнь она боялась не так уж и сильно, как следовало бы, поэтому, вздохнув, промолвила:
– Ладно, проходи.
Радостно улыбнувшись, Бейбарсов вскочил с лавки и едва ли не забежал в домик. Таня же удивлённо посмотрела на него, а после, пожав плечами, спокойно прикрыла за собой дверь, шумно выдыхая воздух и заставляя себя волноваться как можно меньше – в конце концов, он же вроде бы как обещал!
– И что вчера это было? – холодно спросила девушка, словно говорила с нашкодившим ребёнком. – Ты пытался меня съесть!
– Не тебя, – отрицательно покачал головой Бейбарсов. – Я не собирался причинять тебе вред. Просто за тем деревом, к которому ты так прижималась, стояла та самая отвратительная овца, а ты подумала не надо!
Гроттер нахмурилась.
– Я не верю в овцу, – отметила наконец-то крайне недовольно она. – Я вообще не верю в то, что ты можешь думать о чём-то хоро…
Она так и не успела договорить – Волк вдруг схватил её за руку и, как и тогда, на том дурацком пеньке, усадил к себе на колени. Гроттер скривилась – ей были приятны такие знаки внимания со стороны парня, да и мысли о волке немного отступили на задний план.
– На сей раз на тебе уже зелёное всё, правда, точно такой же модели, – шёпотом отметил Бейбарсов, обнимая девушку. – Я больше так не буду. Обещаю. Может быть, ты больше не будешь злиться, а?
Таня отвернулась. Злиться почему-то не хотелось. У вреднючего волка было одно противное свойство: пожалуй, устоять перед его обаянием оказалось действительно неимоверно трудно, по крайней мере, для Гроттер. Сколько бы она ни пыталась заставить себя вскочить на ноги и как минимум ударить посильнее своего собеседника, получалось исключительно сидеть у него на коленях и изредка ворчать что-то в ответ на заверения, что он белый и пушистый.
– Если у меня получится, то я окончательно избавлюсь от волчьей шкуры! – воскликнул парень, делясь с Таней своими планами. – Буду, к примеру, барсом каким-нибудь. Они более управляемые.
– Ты ещё львом стань, – язвительно отозвалась Гроттер. – И всё равно я тебе не верю и вряд ли когда-либо поверю.
Глеб нахмурился. Он был уверен в том, что именно на доверии и строятся все отношения. Почему-то все остальные аспекты упорно упускались, кроме разве что ещё одного, и Бейбарсов, плюнув на то, что знает девушку лишь один день, вдруг настойчиво поцеловал её в губы.
Такую Красную Шапочку, которая не вызывает желания её съесть, беречь надо и на руках носить!
***
– Мне нравится идея с барсом, – вдруг поделилась своими предположениями Таня. – Нет, на самом деле это классно, – она улыбнулась, – ты тогда действительно будешь белым и пушистым.
Волка она уже успела окончательно простить ещё вчера вечером; утром же было жутко приятно и тепло в ярких лучах просыпающегося солнца лежать рядом с ним, чувствуя, что общий деревенский холод нераспалённых печей, которые отчаянно желали изменить на центральное отопления, совершенно не заденет их двоих.
– Я буду в пятнышко, – усмехнулся Бейбарсов. – Но мне тоже нравится именно эта идея. Так что, остановимся на ней?
– Всё возможно, – кивнула девушка, вздыхая и садясь на кровати. Она прижала одеяло к груди, чтобы не оказаться и вовсе без одежды, и покосилась недовольно на Глеба. – Ты опять превратишься в Волка?
– Это вряд ли, – отрицательно покачал головой Бейбарсов. – Вообще-то это вполне контролируемо. Сказка ведь уже окончательно закончилась, и ожидать её совершенно не стоит, я думаю, возвращения не будет вообще… Так что, – парень хотел что-то сказать, но громкий стук в дверь его перебил.
– Мисс Гроттер, открывайте дверь, это полиция! – послышалось громкое заявление с противоположной стороны. – Пришла информация, что Волк, который истребил половину жителей нашей деревни, находится именно у вас в доме!
Комментарий к Чтение второе. Красная Шапочка
Продолжение истории Красной Шапочки и логичное завершение можно будет встретить в следующей главе, которая, как мне подсказывает интуиция, окажется ещё больше.
Дорогие читатели, будет к вам вопрос:
А какой ещё сюжет вы бы хотели почитать в чтениях Глеба?
========== Чтение третье. Художник ==========
– Какой волк? О ком вы говорите? – поспешно одеваясь, спросила как можно более спокойно Таня, покосившись недовольно на Бейбарсова. Тот вёл себя вполне спокойно – он уже застёгивал пуговицы чёрной рубашки, бросая весёлый взгляд на девушку.
– О Волке, который находится у вас в доме! – послышалось с той стороны, и Таня бросила ещё один отчасти испуганный взгляд на Бейбарсова.
– Открой им, – улыбнувшись, промолвил парень. – Я же человек. Они не знают, как я выгляжу, – он привлёк к себе рыжеволосую и поцеловал её в щёку. – Всё будет хорошо, обещаю.
Таня даже не задумывалась о последствиях, когда наконец-то отворяла дверь. Она просто потянула за ручку, впрочем, пока что не пропуская людей в дом, и хотела было уже что-то сказать им, но так и не успела. Она лишь краем глаза отметила того самого охотника – или лесоруба, – с прокушенной рукой, но живого и относительно здорового, а после услышала какой-то шум.
Гроттер даже не поняла, что заставило её отойти в сторону – и когда огромный зверь вылетел из-за угла, она всё-таки не попалась под его когти.
Серая шерсть, взъерошенная, словно по обыкновению волосы у самого Глеба, выдавала какое-то странное намеренье волка. Казалось бы, если бы он просто хотел напугать людей, то достаточно было бы и остановиться, посмотреть на них – и окружающие ринулись бы в разные стороны. Но для него этого оказалось слишком мало. Волк сначала на мгновение замер, создавая ложное впечатление безопасности, а после рванулся вперёд, бросаясь на человека, который стоял ближе всего. Гроттер даже не успела осознать, что именно произошло – могучий удар лапой сбил несчастного с ног, и он собирался отползти куда-то в сторону, но, схватив его за рубашку зубами, Волк закинул несчастного в дом, бросая в стену с такой силой, что тот сполз по ней. Тоненькая струйка крови на виске, кажется, только ещё больше разозлила волк – а следующим был выстрел из ружья, который попал огромному зверю в живот.
Он взревел, и Таня, которая считала, что это вряд ли подвластно волку, наблюдала за тем, как с кровоточащей раной он совершил ещё один прыжок, сбивая с ног следующего человека. Тот пытался ударить его, но промахнулся – Гроттер сначала не поняла почему, а после вдруг осознала, что Волка больше не было.
– При смене ипостаси происходит мгновенная регенерация – Волк так и не покинул его разум, хотя тело было уже человеческим. В глазах у Глеба всё ещё полыхало то, чего Гроттер так опасалась; казалось бы, этой ночью в нём не оставалось совершенно ничего от жестокого зверя, а сейчас вдруг мир перевернулся.
– Ты должен был умереть! – воскликнул кто-то.
– Так я ещё не съел Красную Шапочку, – подмигнул Бейбарсов, хватая вдруг ещё одного человека за горло. Тот захрипел – с лёгкостью, словно его противник весил не больше пушинки, Глеб поднял его в воздух одной рукой, а после отбросил с такой силой, словно в нём до сих пор жил волк. Следующий – оказалось, что людей пришло слишком много, – даже не успел испугаться – в странном, полузверином прыжке парень вновь превратился в волка, запросто перекусывая человеку горло, словно тот ничего не значил.
Оставшиеся – их было двое, если не считать того светловолосого парня, который спас Таню в прошлый раз, – отчаянно палили из ружей и пытались остановить огромного зверя, но он неумолимо надвигался на них, порой скалясь и глядя на нападающих на него людей так, словно те были просто куклами, способными разве что сказать несколько слов – не более.
Гроттер сначала думала, что всё это он делал специально, но, столкнувшись с ужасным взглядом зверя, вдруг осознала, что это не так. Волк просто не мог контролировать себя – и жуткие слова “я ещё не съел Красную Шапочку” до сих пор крутились у неё в голове. Таня не могла заставить себя успокоиться – страх выжигал её изнутри, оставляя лишь резкое осознание контраста между пусть и немного жёстким, но всё равно спокойным и уравновешенным, порой даже нежным Бейбарсовым и тем, что она видела сейчас.
Огромный монстр – потому что это был даже не зверь, – вновь что-то прорычал, но Гроттер не могла расшифровать, ведь она не знала звериной речи. Она испуганно наблюдала за последним оставшимся парнем, но, казалось, Бейбарсов даже не замечал того.
Ещё один удар лапой вновь отбросил уже мёртвого человека в сторону, превращая его останки в кровавое месиво, и Гроттер зажмурилась, испуганно вжимаясь в угол собственного дома. Она собиралась попытаться выбраться отсюда, но не успела – красные, налитые кровью глаза огромного Волка уставились на неё, и рыжеволосая даже не знала теперь, в какой он ипостаси, потому что чувствовала, что от прежнего Глеба не осталось ничего, даже капельки естества.
Волк преодолел расстояние в один прыжок и завис над нею, оскалившись. Таня чувствовала отчётливый запах крови и с содроганием вспоминала о том, с какой нежностью этот человек обнимал её ещё несколько часов назад, как целовал… Собираясь сейчас съесть…
Бейбарсов нависал над рыжеволосой, сжимая её запястья и прижимая Таню к кровати. Девушка сначала даже не поняла, что произошло – а после, шумно выдохнув воздух, оглянулась – Глеб всё больше и больше походил на человека, и волчьи черты окончательно пропали.
– Это ты? – прошептала она.
– Это я, – кивнул парень. – Окончательно и пока что бесповоротно. В этом мире я не превращаюсь в волка, ты же знаешь, – он улыбнулся. – Зато теперь, – Бейбарсов прижимал её к кровати, целуя то в губы, то в шею, – ты точно знаешь, что я-здешний – это далеко не самое плохое моё состояние, которое только можно отыскать. Или будешь, может быть, отрицать.
– Пусти мои руки, больно, – взамен потребовала Гроттер, но Бейбарсов так и не подумал даже отпускать её. – А те люди…Они же…
– Они – фантомы, и…
– Таня? – восклицание привычно знакомого человека заставило рыжеволосую содрогнуться – Бейбарсов откатился в сторону, а Гроттер вдруг вспомнила, что она во всё том же дурацком костюме красной шапочки, который больше обнажал её тело, чем прятал от чужих взглядов. Покраснев, Таня потянула на себя одеяло и бросила взгляд на Бейбарсова – тот, кажется, что волком, что человеком всё время носил только чёрное, поэтому никаких особых проблем у него с этим не возникало.
– Ванька, – тихо выдохнула она.
– Значит, всё это было абсолютной правдой, – тихо пробормотал он, глядя на больную забинтованную руку, и осел на пол. – Значит, тебя действительно едва ли не съел этот проклятый некромаг, с которым ты… – он запнулся, – спала.
– Я не…
– Не отрицай реальность. Пусть даже и книжную. Я не влияю на канонные действия, – весело ответил Бейбарсов, внимательно наблюдая за Валялкиным, поведение которого показалось ему смешным. – Слушай, вчитать, может быть, его куда-нибудь… скажем, в век, когда жили динозавры. Он бы вполне увлекался их спасением.
Гроттер покраснела. Она совершенно не хотела принимать реальность, но при этом не имела никакого права отрицать правду – у неё действительно было что-то вроде странных и уже дважды измененных отношений всё с тем же человеком, которого в каждой книге она так или иначе любила, и никакого шанса вырваться из этого безумия.
– Смешно, – скривился Иван, – но я всего лишь жертва в руках кукловода.
– Я тебя разочарую – ты не был самостоятельным человеком и при троне его высочества короля Сарданапала, именующего себя президентом демократической школы, – усмехнулся Глеб, склонив голову набок. – И ты очень самонадеян, если считаешь, что когда-нибудь сможешь управлять своей судьбой.
– Таня, почему ты молчишь? – Валялкин, кажется, прекрасно осознавал, что нет никакого смысла продолжать что-то вроде странной беседы с Бейбарсовым, поэтому сейчас смотрел на Гроттер полным отчаянья взглядом. – Таня, почему ты не скажешь, что это неправда? Почему ты одета, как… как… Господи, да почему всё складывается так, словно некромаг может управлять нашими жизнями?!
– Потому что я могу управлять вашими жизнями, – Бейбарсов вновь окинул внимательным и весьма заинтересованным взглядом Гроттер, а после абсолютно равнодушно посмотрел на Валялкина. – Увы, но твои звери тебе не помогут. Ты не можешь даже защититься от самого обыкновенного Серого Волка.
Иван выглядел каким-то… жалким. С потерянным взглядом слишком испуганного человека, с забитым выражением лица и словно с осознанием собственного абсолютного несовершенства, с некоторой попыткой спрятаться от определённого типа реальности и совершенным отрицанием всего, что только можно было придумать в этом мире. Бейбарсов чувствовал подобное состояние как-то совершенно подсознательно, да ещё и совершенно не собирался с ним бороться – он внимательно рассматривал окровавленную рубашку ветеринара – вероятно, рана вновь начала кровоточить, – бросил взгляд на сбившуюся повязку, а после посмотрел на Таню, пытающуюся спрятаться за тонким одеялом, словно оно действительно могло отчего-то защитить. Сначала некромаг подумал, что девушка вновь прячется от него, но, присмотревшись, почему-то вдруг с особой ясностью осознал, что на самом деле рыжеволосая просто опасается признать, что на самом деле она совершенно не желает, чтобы Иван видел её в таком виде, и, возможно, дело далеко не в том, что Гроттер стесняется его. Наверное, она просто не желает очередной возможности демонстрации того, насколько Валялкин лучше и чище не только некромага, а и её самой, пусть светлой, но всё равно какой-то слишком неправильной и порочной.
Таня отвернулась, стараясь спрятаться в коконе собственных эмоций, слабо прикрытых определённым осознанием со стороны окружающих того, что она действительно не могла сопротивляться. Девушку раздирали какие-то непонятные чувства – и она с ужасом осознавала, что среди них нет даже намёка на то, чтобы подойти к Ваньке и обнять его, потому что она действительно меньше всего на свете желает именно этого. Нет, хочется чего-то другого – наверное, отвернуться в противоположную сторону и попытаться сбежать от Ивана. Вот такое желание действительно есть, это да – и Гроттер с потрясающей уверенностью поняла, что больше не может его сдерживать. Она посмотрела на Глеба немного умоляюще, словно пытаясь доказать что-то и себе, и кому-нибудь ещё – Бейбарсов лишь усмехнулся.
– Я могу отправить его в период, когда жили саблезубые тигры, – предложил Бейбарсов, явно насмехаясь.
– Прекрати! – Таня никогда не желала ничего плохого Ивану, но странное осознание того, что больше быть рядом с ним она не в силах, продолжало разрывать девушку на мелкие части. – Пожалуйста, прекрати надо мной издеваться, Глеб…
– Как? Ты и так уже наполовину моя – а тут предлагаешь прекратить издеваться? – заулыбался некромаг. – Ну уж нет! Ладно, Валенок, иди-ка ты делись своими мыслями с Сарданапалом, – Бейбарсов прищёлкнул пальцами, телепортируя куда-то Ивана. – Ну, всё. Его больше нет. Можешь называть меня скотиной, тварью и гадом, для профилактики даже разрешаю ударить вон тем ночником – я совершенно не собираюсь сейчас оправдываться, потому что хочу спать.
Гроттер сначала действительно потянулась за проклятым ночником, а после вздохнула и оглянулась.
– Лучше бы ты вычитал меня в какой-то нормальной одежде, – поделилась наконец-то предположениями она. – Нет, ну правда, Глеб, сколько можно! Жертва-подружка маньяка, жертва-Красная Шапочка, – Гроттер не понимала собственного легкомыслия, но упорно отказывалась сражаться с ним известными нормальным людям методами, а лишь спокойно соглашалась с возможностью быть вчитанной в текст – будто бы это и вправду нормально. – Может быть, пора отыскать место, где мы будем нормальными людьми?
– Я сделаю тебя интриганкой-богачкой, которая мечтает убить своего престарелого мужа, который всё никак не понимает, почему жена уже целый год отказывает ему в возможности провести вместе ночь, а после сам осознаёт, что на это не способен, – усмехнулся Бейбарсов. – Но я хочу спать, и читать мы будем завтра утром… или вечером. В общем, когда будет свободное время. Потому что сейчас не до того. У меня, несмотря на некромагию, скоро будет, право, болеть горло.
Таня усмехнулась. Она даже не помнила, как буквально провалилась в сон, ощущая, что дурацкий корсет вдруг куда-то исчез, и больше ничто не пыталось помешать ей дышать нормально, глубоко и полной грудью.
Волчьи черты вновь пропали куда-то, и Таня внимательно смотрела в глаза Бейбарсову, пытаясь понять, когда в нем проявляется человек. Она не знала, отчего всё это вообще зависит – вокруг можно было увидеть столько мёртвых людей, а она опять смотрела в привычные чёрные глаза, такие родные и такие близкие, что просто становилось дурно.
