Текст книги "Льются слова, утекая в песок...(СИ)"
Автор книги: Владислава
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
– Котлеты. Будешь? – это было, пожалуй, единственное, что Таня готовила действительно вкусно, поэтому Бейбарсов поспешил кивнуть.
– Ты в порядке? – уточнил наконец-то Глеб, вспомнив, что вёл себя с нею не совсем правильно или, проще говоря, совсем даже не правильно, но девушка лишь кивнула и вновь улыбнулась. У неё вообще было явно хорошее настроение, что не могло не радовать Бейбарсова.
– В полном, – промолвила наконец-то она, занимая стул напротив. – Можно спросить?
– Спрашивай.
– А что будет дальше? – Гроттер смотрела на него неимоверно пытливым, заинтересованным взглядом. – Нет, правда, что же дальше? Может, мне следует уйти?
– Даже и не думай! – возмутился Бейбарсов, внимательно всматриваясь в её глаза. – Оставайся столько, сколько хочешь.
– Иначе?
– Не буду рисовать тебе перспективу радостного завершения наших отношений – ты девушка умная, и так всё поймёшь.
Таня кивнула. Она, впрочем, сама не хотела уходить, обдумав за это утро собственную жизнь и решив, что на самом деле Бейбарсов стал для неё чем-то слишком родным, чтобы его можно было так просто оставить здесь одного.
– Я останусь, – наконец-то выдохнула она.
– Надолго? – уточнил Бейбарсов, словно пытаясь что-то понять.
Гроттер молчала. Долго молчала, а после, решившись, выдохнула:
– Навсегда, – но тут же добавила. – Если ты позволишь мне общаться с моими родителями!
Глеб лишь расхохотался, не сумев сдержать смех, и привлёк Гроттер к себе, усаживая её на колени. Таня молча прижалась к нему, уткнувшись носом в отросшие чёрные волосы, и прикрыла глаза. Она действительно хотела быть с ним, хотела быть только его…
Гроттер испуганно распахнула глаза и посмотрела внимательно на Бейбарсова, глядевшего на неё с некоторой странной улыбкой, словно пытающегося узнать ответ на его старый, давно уже забытый вопрос…
– Ну что, Таня? Рада меня видеть? – весело спросил он, захлопывая какую-то книгу в мягкой обложке…
========== Чтение второе. Красная Шапочка ==========
Гроттер в отчаянье смотрела на Бейбарсова, словно пытаясь понять, что именно происходит с нею. Она не понимала причин своего состояния и никак не могла пояснить самой себе, как оказалась здесь, в этом странном месте. Поместье – или что это вообще было? – показалось Тане совершенно незнакомым, ну и уж явно не напоминало ту самую квартиру, в которой она только что находилась. Впрочем, всё то, что происходило с нею до этого, осталось эпизодом мгновенной амнезии, который проносился перед глазами раз за разом.
Рыжеволосая стояла босыми ногами на пушистом ковре песочного цвета, чувствуя, как ворс щекотал стопы, и внимательно смотрела на Бейбарсова. Тот так и не поднялся со своего кресла, но потрёпанную книгу бросил прямо на пол. Здесь вокруг вообще полно было всевозможной литературы, и девушка с удивлением, несвойственным ей в подобных ситуациях, осматривала пухлые тома – какие-то бульварные романы в мягких обложках, тяжёлые, огромные книги в дорогих переплётах, множество сказок в маленьких книжечках для детей…
Всё это заполнило комнату не только физически, а и духовно. Таня чувствовала буквально каждую книгу, словно могла там побывать, чувствовала, как изобилие несыгранных ролей слишком хорошего актёра разрывали её буквально на части.
Серый свитер, в котором она, как оказалось, и была, показался жутко холодным – и почему-то то и дело вспоминалось радостное выражение тёмных глаз, которое сейчас превратилось на колкую язвительность со стороны Бейбарсова. Ещё несколько мгновений назад он был совершенно другим – Таня чувствовала истинную человеческую душу, что-то вроде раскаянья, а сейчас вокруг была только радость победителя, который наконец-то смог достигнуть того, чего желал.
– Чего же ты молчишь? – Глеб улыбнулся достаточно весело, словно вся ситуация его неимоверно сильно забавляла. – Тебе не холодно?
Гроттер почувствовала, что краснеет. Она никак не могла до конца осознать, что Бейбарсов на самом деле сидит в кресле напротив неё и внимательно рассматривает её, скользя взглядом по обнажённым ногам.
– Как я здесь оказалась? – собственный голос показался девушке немного хрипловатым и, как она была уверена, слишком напуганным, как на нормального, логичного и разумного человека. В том, что она действительно очень сильно боялась, не могло быть совершенно никакого сомнения – Таня ловила себя на том, что в последнее время не могла себя нормально контролировать, а после вдруг вспомнила о том, что существовала в реальности какого-то немагического безумия и отчаянно верила в то, что являлась самым обыкновенным человеком, а её мама и папа были на самом деле живы.
– Это очень просто, – пожал плечами Бейбарсов. – На самом деле после вчитывания надо куда-то переносить человека, и я выбрал постоянным порталом вот этот дом, – он кивнул почему-то на стопки книг.
– Вчитывания?
– Да ты присядь, – Глеб рассмеялся. – Не следует стоять, ты всё равно от этого скорее от меня не сбежишь, разве что наоборот. Присядь, присядь, – он указал на другое кресло, которое, как была уверена Таня, только что появилось буквально из неоткуда. Впрочем, она не стала спорить, подумав, что это бессмысленно, а лишь заняла предложенное место, внимательно глядя на Бейбарсова и пытаясь понять, чего именно от неё он желает.
Прикосновения, которые вроде бы как были нереальными и ненастоящими, всё равно отчаянно жгли кожу, и Тане казалось, что она помнит каждый поцелуй, каждое движение безумной ночи, оказавшейся иллюзией.
– У Тантала было много интересных особенностей дара, – пожал плечами Бейбарсов. – А я решил, что имею полное право пользоваться ими.
– Ты вообще ни на что не имеешь права, потому что это не твой дар! – воскликнула Гроттер, но, судя по тому, как себя уверенно чувствовал здесь Глеб, она была совершенно не права – наверное, не следовало даже пытаться возражать и сопротивляться его влиянию. Таня была очень испугана, даже слишком для того, чтобы попытаться хотя бы успокоиться, к тому же, опасалась того, что всё вокруг действительно могло оказаться реальностью. Рыжеволосая надеялась на то, что ей не надо будет признавать что-то подобное; она мечтала о том, что останется нормальной до конца.
– Тантала больше нет. И не будет. И тебе не стоит сопротивляться тому, против чего ты никак не сможешь бороться, – Бейбарсов усмехнулся. – Так или иначе, но ты ведь играла по книге.
– По книге? Играла?
– Естественно. Это всё почти реально, – кивнул Бейбарсов. – На самом деле не учитывается только время.
Таня вновь удивлённо подняла на Глеба глаза. Она совершенно ничего не могла понять, и даже страх на мгновение отступил перед некоторым интересом, который просто изнутри одолевал её.
– Что это за дар? – спросила тихо она.
– Всё очень просто, – Бейбарсов снисходительно улыбнулся. – Я читаю любую книгу вслух, меняя имена персонажей на тех, кого хочу поставить на данную роль, и книга становится реальностью, – Глеб хмыкнул. – Это всё очень просто, Гроттер.
Таня содрогнулась. В голове всплыли картины того странного полусна, который она вдруг стала воспринимать так, как обычно люди воспринимают реальность. Это показалось чем-то неимоверно странным – но Гроттер практически была уверена в том, что всё происходило на самом деле. Она будто бы чувствовала каждое прикосновение заново, заново переживала все те странные эмоции, которые одолевали её тогда.
– Ты… Ты… – Гроттер словно вдруг поняла, что именно случилось – она теперь смотрела на Бейбарсова так, будто бы он уже успел её убить в той книге. – И если бы ты там убил меня, то я бы умерла здесь?
– Естественно, – кивнул парень. – К тому же, дорогая, – Глеб наконец-то отложил книгу, поднялся и подошёл к ней слишком уж близко, рывком стягивая Таню с кресла, – следы остаются не только от ранений.
Гроттер сначала не поняла, что же именно имел в виду Глеб, но, почувствовав осторожное прикосновение губ к своей шее, содрогнулась, дёрнулась, пытаясь вырваться, но вновь оказалась в объятиях Бейбарсова. Ей стало до жути неприятно – там, в той реальности, она была с ним, поклялась ему, что никогда от него не уйдёт… Хорошо, хоть не Разрази Громусом! А сейчас стоит всё в том же дурацком растянутом свитере, практически совершенно обнажённая, и даже не может вырваться из его рук.
– А ещё, милая моя, – горячий шёпот обжигал кожу, – я могу затянуть в книгу не только тебя, а, к примеру, твоего Валялкина, причём на роль, скажем, первой жертвы очередного серийного убийцы. И знаешь что? Он так трупом здесь и окажется, дорогая.
– Не смей! – Таня, не сдержавшись, резко оттолкнула от себя Бейбарсова, а после, покосившись на раскрытую книгу, которая валялась сейчас на кресле, шёпотом спросила. – Книга закончилась?
– Нет, это было только начало, – отрицательно покачал головой Глеб, вполне спокойно продолжая обнимать Таню за талию. Ему совершенно не хотелось отпускать её и позволять девушке выскользнуть из его рук – Бейбарсов был уверен в том, что вскоре Гроттер просто смирится с этим и успокоится, просто останется с ним.
Глеб сначала сам удивлялся – каждая книга, которую он читал, превращалась в некоторое подобие реальности, из которой получалось выскользнуть не слишком-то легко. Он сам толком не помнил, когда наконец-то понял природу своего Дара, но после долго разбирался в тонкостях.
Магщество было проблемой только изначально – сейчас, владея книгами и имея возможность сделать всё, что только ему захочется, Бейбарсов прекрасно понимал, что может сделать всё, что угодно.
Тексты становились постепенно для него настоящей жизнью.
Глеб даже пробовал – когда он писал что-то на бумаге, а после зачитывал это, вписывая некоторых персонажей, то всё вновь получалось так же, как и было записано. Это давало просто неограниченные возможности – он мог сделать всё, что угодно, и за это не получал совершенно никакого наказания. Книги превращались в реальность, и с каждым разом получалось всё лучше и лучше.
Пока он не решил наконец-то попытаться втянуть в какую-нибудь историю саму Гроттер.
Это требовало усилий – Глеб, впрочем, с некоторой усмешкой и слишком сильной гордостью за подобные поступки осознавал, что книги перестали выходить из-под его контроля, и теперь он практически не вспоминал о правилах и о том, что следует оставаться всегда предельно осторожным.
Книжный мир превратился в самую настоящую его реальность, и он пытался навязать это ещё и всем тем, кто находился вокруг.
– Тогда почему ты не дочитал до конца? – спросила настойчиво Таня, наконец-то вырвавшись из его рук и заставив себя всё-таки попытаться понять, что именно с нею происходит. Да, страшно, да, немного неприятно, но было бы огромной глупостью просто так оставить всё это и не пытаться узнать, что именно с нею происходило.
– Потому что не захотел, – пожал плечами Бейбарсов.
Гроттер сначала хотела спросить о конце, но после, проскользнув мимо Глеба и поймав себя на том, что её сознание до сих пор так и не стало нормальным, таким, каким оно должно быть, поспешно схватила книгу, раскрывая её на том месте, где была вложена закладка.
– Она уходила поспешно, словно убегая наконец-то от чего-то страшного и несоизмеримо чудовищного для неё. Хотелось бежать как можно скорее, но почему-то всякий раз в противоположную сторону, – зачитывала вслух Таня, чувствуя, как её сердце постепенно пропускает удар за ударом, – и девушка едва сдерживалась, чтобы наконец-то не вернуться к тому, кто ей был на самом деле нужен. Она считала, что это неправильно, а его поступок, его попытка всё-таки отправить её домой и не позволить остаться с ним – это действительно не слабость, а попытка спасти её счастье, но всё равно не могла согласиться с таким вердиктом. Она то и дело останавливалась на ступеньках, смотрела на трещины в стенах подъезда и была уверена, что как только уйдёт отсюда, то весь мир – и её, и его, – рухнет в одночасье и превратится в прах. Она чувствовала, что вскоре что-то обязательно переменится, что не следует так спешить и пытаться сбежать, но при этом не могла возражать и не соглашаться с его уверениями, что так будет лучше. Пора наконец-то научиться признавать реальность и до конца понимать, что не только в попытках быть счастливым и есть счастье. Может быть, оно лежит в чём-то светлом и чистом, в какой-то попытке пожертвовать собой и отдать всё за то, чтобы другой человек и в самом деле остался счастливым, пусть даже и не осознавая правильности своего решения. Но всё равно… – Гроттер захлебнулась воздухом, пытаясь заставить себя спокойно дышать, а после резко подняла глаза на Бейбарсова. – Что это? Это поэтому ты не дочитал?
– Отдай книгу, – строго ответил Глеб, не собираясь даже отвечать на вопрос. – Немедленно отдай мне книгу, Таня.
Гроттер отрицательно покачала головой и принялась и дальше листать с остервенением тонкие листики, отыскивая тот вариант, который был бы для неё более приемлем. Да, вроде бы это оказался тот же Глеб, что сейчас стоял перед нею, но Таня, вспоминая свои чувства в те мгновения, осознавала, что не может позволить всему просто так рухнуть.
– Ты не имеешь права на это, – наконец-то прошептала она, опускаясь на всё тот же пушистый ковёр. – Ты не имеешь никакого права так издеваться надо мной и так коверкать мою судьбу, Бейбарсов!
Глеб лишь пожал плечами, словно не собираясь отвечать, и продолжил внимательно следить за действиями рыжеволосой.
– Ты не имеешь никакого права влюблять меня в себя, а после вновь и вновь заставлять вспоминать о реальности, – прохрипела она, словно собираясь прямо здесь и умирать, а после принялась вновь читать, содрогаясь от страха и непонятного предвкушения.
Текст перед глазами плыл, складываясь в реалистичное изображение её персонального грехопадения, и Таня не могла заставить себя отложить книгу в сторону и успокоиться.
Она упорно падала вниз в приступе собственного отчаянья, а ухватиться было не за что. Зачем было приходить сюда, в эту старую, ободранную квартиру, которая так сильно напоминала о его прикосновениях и поцелуях? Зачем было пробовать выжить и дождаться того мгновения, когда она сможет прикоснуться к нему, если какой-то ненормальный в форме просто стоит напротив и наводит на него курок.
Какой смысл в том, что она стоит за спиной у этого человека, и он её не видит?
Какой смысл в том, что на самом деле второй пистолет лежит около её ноги ,и она может в одночасье разрушить свою судьбу и спасти ему жизнь?
И? Может быть, всё-таки или?
Гроттер содрогнулась и потянулась за оружием. Да, она не умеет стрелять, да, она не знает, есть ли здесь патроны, но у неё есть шанс спасти того человека, ради которого она сюда пришла.
Нажать на курок получилось не с первого раза; на лице немного откормленного полицейского отразилась его последняя полуулыбка, которая отображала всё презрение и к Глебу, и к его судьбе, и ко всему, что только могло произойти. Жуткая маска презренного смеха, который пробивается сквозь настойчивую пелену ужаса и попытки продемонстрировать собственную власть.
– И зачем ты это сделала? – рефреном звучит в голове вопрос Бейбарсова, но она может лишь отрицательно покачать головой и тут же потерять сознание, чувствуя, как мир уплывает из-под ног.
Гроттер ошалело посмотрела на Глеба, только сейчас осознавая, от какого страха она была избавлена. Эти мгновения сплошного кошмара заставили Таню содрогнуться от ужаса и как-то иначе на посмотреть на Бейбарсова – но в тот же миг она вспомнила о том, что без него она даже не думала бы о подобном, и тут же забыла о своём понимании.
Она поспешно начала перелистывать страницы книги, пытаясь отыскать то, что могло бы оказаться для неё важным, а после замерла на самых последних страницах, уверенная в том, что на самом деле должна была умереть.
– Как ты себя чувствуешь? – Бейбарсов присел рядом на диване, обнимая девушку за талию и целуя её в шею. – Больше не тошнит?
Таня отрицательно покачала головой, скользнув ладонью по своему пока ещё совершенно незаметному животу – на втором месяце беременности, естественно, ничего ещё не будет видно, но она уже представляла себе маленького, неродившегося пока что ребёнка, которого будет любить, наверное, так же сильно, как и Глеба.
Она вздохнула, а после устроилась поудобнее рядом с Бейбарсовым, полулежа в его объятиях и порой мягко улыбаясь черноволосому, словно собираясь что-то сказать, но не решаясь.
– Я ж говорила, что мы будем месте всегда, – хмыкнула она.
– Я и не отрицал, – пожал плечами Бейбарсов, перебирая локоны Тани и вдыхая приятный аромат апельсинов, исходивший от дерева, что росло совсем рядом…
– Всё закончилось хорошо, – прошептала Гроттер, опуская голову. Она ожидала, что кто-то умрёт, но всё закончилось слишком хорошо для недочитанной истории.
– Слёзы? Гроттер, о боги, ты настолько чувствительна! С каких это пор? – язвительно поинтересовался Бейбарсов, склонив голову набок, а после вернулся обратно в кресло, поднимая какую-то тонкую книжицу с пола. – Хочешь, ещё почитаю вслух? – в голосе Глеба почувствовались достаточно весёлые нотки. – А?
Таня испуганно подняла на него глаза, словно собираясь переубедить его и не позволить начинать зачитывать текст, но Глеб даже не отреагировал на её взгляд, начиная чтение. Гроттер даже не успела понять, о чём именно он говорил, а после почувствовала, как растворилась в воздухе и вновь переместилась в другую, непонятную для неё реальность…
Таня весело улыбнулась и вновь зашагала по дороге, помахивая своей корзиной с овощами, фруктами и какими-то пирожками, которые ей всучили, отправив к любимой бабушке. Она упорно не могла вспомнить о том, как выглядела любимая бабушка, но не думала об этом и уверенно направлялась вперёд.
Идти по лесу было очень неудобно, по крайней мере, в этой дурацкой обуви, но Гроттер, сама не зная почему, отказывалась снять туфли на весьма высоких каблуках, повторяя про себя, что в них ей очень и очень удобно.
Слишком короткая юбка красного цвета куда больше напоминала пояс, почему-то блузка всё того же алого оттенка походила отчаянно на весьма короткий топ с элементами корсета, а глубокий вырез вызывал у Тани весёлую улыбку – да, пожалуй, ей не следует сталкиваться сейчас с представителями противоположного пола.
Гроттер хотела что-то сказать сама себе, но не успела – она даже шагу не сделала, как услышала громкое рычание у себя за спиной и невольно оглянулась, не подумав, что не следовало бы этого делать, ещё и прикрылась корзинкой с продуктами.
Огромный серый волк, который остановился на тропинке за спиной у девушки, взирал на неё умными чёрными глазами. В них совершенно ничего не отражалось, и Гроттер с некоторым испугом пыталась понять, что ж за тварь сейчас приближается к ней и пытается весьма активно пообедать.
– Фу! Отстань от меня, фу, плохая собака! – с уверенностью воскликнула Таня, топая ногой, а сама отступала к дереву, радуясь тому, что на самом деле выбираться на деревья волки не умеют.
Она боялась разрывать зрительный контакт, но для того, чтобы залезть на ветку высоченного дуба, именно это и надо было сделать, а вот у девушки упорно не получалось даже отыскать нужное дерево. Наконец-то она упёрлась в что-то спиной, и только отвернулась, чтобы ухватиться за ветку, не отпуская при этом корзины, как что-то потянуло её за сам груз для бабушки.
Не оглядываясь, девушка рванула корзинку на себя, сама не понимая, зачем так рьяно цепляется за возможность накормить бабушку пирожками, а не волка собой, а после почувствовала, что волк куда сильнее её хватки, а сама она мирно падает вниз.
Через несколько мгновений Таня поняла, что лежит на спине, а корзинка мирно покоится в зубах у волка. Тот сжимал зубами ручку, явно пытаясь полакомиться оной, но при этом не трогал ни пирожков, ни мяса.
– Хорошая собачка, – мирно улыбнулась Таня, выдохнув, а после прикрыла на мгновение глаза. – Хорошая собачка, хорошая, – она невольно потянулась к морде волка. – Отдай корзинку, будь хорошим… кто ты там? Будь хорошим мальчиком! Хорошая собачка, хорошая!
Волк вдруг зарычал и бросил корзину на землю, а после так мотнул мордой, что Гроттер засомневалась в его реальности. Спустя мгновение волк превратился в вихрь, а ещё через несколько секунд на его месте оказался красивый парень. Высокий, черноволосый и только глазами похожий на того волка, он недовольно смотрел на девушку, явно злой, причём непонятно почему.
– Я не собачка! Почему я похож на собачку? – возмутился он, глядя на девушку. – У тебя совесть есть, Рыжая Шевелюра?
– Я Красная Шапочка! – поспешила возмутиться Таня, вскакивая на ноги. – А ты – Серый Волк Зубами Щёлк?
– Тьфу ты, опять перепутал! – хмыкнул парень. – А где шапочка? – он внимательно посмотрел на девушку. – Меня зовут Глеб Бейбарсов вообще-то. Ненавижу быть Волком, – он повёл плечами. – Но приходится.
– Какая шапочка? – удивилась Таня.
После она наконец-то вспомнила о том, какой должна поддерживать образ, вздохнула и провела по слишком ярким рыжим волосам.
– Шапочка не налезает, – пожаловалась она. – И всё постоянно в разные стороны торчит, – девушка вздохнула. – Ладно. Как там по канону? – рыжеволосая закусила губу. – Только скорее, а то я к бабушке спешу!
Бейбарсов пожал плечами. Канон он помнил.
– Вот почему Красную Шапочку обязательно должна играть красивая и худенькая девушка? – поинтересовался недовольно он, отойдя на несколько шагов и устроившись на каком-то пеньке. – Мало того, что у меня этот дурацкий волчий хвост и псиной воняет – ненавижу волков! – так ещё и глотать худющую внучку и сухонькую бабушку. А вы, между прочим, плохо перевариваетесь, – усмехнулся парень. – Иди сюда!
– Куда – сюда? – попятилась Гроттер. Быть съеденной ей совершенно не нравилось. – А что случилось с предыдущими красными Шапочками и бабушками?
– В сказке я каким-то образом глотаю вас целиком, – язвительно ответил Бейбарсов. – Но вообще-то на самом деле приходится откусывать по частям. Ну, иди ко мне, – он протянул руку.
Гроттер хотела было бежать в противоположную сторону, но канон спокойно жить не давал. Её словно силой потянуло куда-то поближе к волку. В конце концов, она должна была продемонстрировать из себя что-то вроде доверчивой и слишком наивной девчонки, которая верит всему миру, а самое главное, злому серому волку, который попытается её съесть.
– Может, не надо? – уже на середине пути поинтересовалась рыжеволосая. – А?
Спокойствие окончательно убежало куда-то далеко-далеко, и Гроттер остановилась в метре от Волка, пожалев, что спрятаться негде. Деревья, как оказалось, были далеко не самые широкие, спрятаться за ними нереально, как и удержаться, а зелёные листья только скрывали следы от шагов, по которым можно было бы отыскать её. К тому же, даже нечем стукнуть этого волка, потому что она уже давно уронила свою корзинку с едой где-то метра три тому, а больше ничего у неё не было. Может быть, волка можно было бы придушить каким-нибудь элементом одежды, но ведь её юбочки и того, что называется блузкой, хватит разве что на то, чтобы лапу волку перемотать, а не горло. К тому же, такая огромная зверюга…
Таня вспомнила серую лоснящуюся шерсть, огромную морду и горящие пламенем глаза, которые словно пронзили её насквозь ледяными частичками холодного страха. Волк, настоящий и большущий, словно уже толкнул её на небольшую тропинку, и его горячее дыхание обжигало кожу – он как раз прицеливался, чтобы посильнее укусить её и убить с первого раза.
– Надо, – вздохнул кто-то, и точно таким же жаром, как и тогда, когда она себе лишь представляла ситуацию, обдало шею девушки. Гроттер собиралась рвануться в противоположную сторону, но вдруг осознала, что Волк, который на самом деле совсем даже не Волк, усадил её к себе на колени и внимательно рассматривает явно не со звериным интересом – по крайней мере, те места, куда он смотрел, меньше всего предназначались для поедания. – И всё-таки, есть тебя будет трудно.
Ладонь Бейбарсова сначала каким-то чудным образом оказалась у неё на колене, постепенно поднимаясь всё выше и выше и скользя по бедру; юбка, и без того слишком короткая, задралась ещё больше, и Таня почувствовала, что краснеет.
– Может быть, – Глеб вдруг прикоснулся губами к её шее, – я и не буду превращаться в волка, – парень усмехнулся, – потому что слишком уж ты, дорогая моя Красная Шапочка, не подходишь для роли жертвы… В этом понимании слова. А вот во всех остальных – знаешь, милая, всё может быть.
Гроттер даже не успела вскрикнуть, чувствуя настойчивый поцелуй и осознавая, что даже не испытывает особого желания вырываться. Бейбарсов был парнем привлекательным и, если бы не его волчья сущность, но Таня вообще бы не думала о том, вскакивать на ноги или нет – и выбрала бы вариант всё-таки немного притвориться не имеющей возможности спастись девчонкой.
– Ты совершенно не похож на волка, – вдруг задумчиво протянула она. – Ну вот не знаю, не похож и точка! Ты мне напоминаешь кота, – она хмыкнула. – Я не хочу быть Красной Шапочкой!
– А я не хочу быть Серым Волком, – вздохнул парень. – Может быть, тьфу на эти сценарии? – в голосе почувствовалась явная надежда. – А? А я тебя к бабушке проведу!
– Волком? – воскликнула удивлённо девушка, пытаясь вскочить на ноги.
– Почему сразу волком. Человеком! – Глеб хмыкнул. – Тебе что, не нравится такая идея? Тогда я могу превратиться в…
– Нет, человеком лучше, – мотнула головой Гроттер, вскакивая на ноги и косясь на свои босоножки – и какой чёрт дёрнул её носить обувь на каблуках в лесу? Это ведь неудобно, непрактично, несвоевременно, и она не умеет на них ходить! Или умеет? Таня сейчас ничего с уверенностью промолвить не смогла – она только расстроенно наблюдала за тем, как Бейбарсов подхватил корзинку с едой, взял её за руку и повёл куда-то вперёд, словно знал, где именно живёт её бабушка.
Рыжеволосая сначала просто шагала следом за ним, после вырвалась немного вперёд и уже вела Бейбарсова за собой, порой позволяя Глебу то приобнимать её за талию, то ещё что-нибудь подобное. Порой рука Волка соскальзывала немного вниз, и Гроттер недовольно хмурилась, но ничего не говорила, потому что всё равно ей было отчасти приятно.
Идти к бабушке, правда, было немного страшновато – дорога к её небольшой избушке шла через странный сосновый бор, холодный и мрачный. Таня, сначала опасавшаяся исключительно своего спутника, сейчас хваталась за руку Волка и мечтала, чтобы он никогда не отходил от неё – потому что идти одной по такому противному и холодному лесу было и вовсе очень и очень страшно. Гроттер шумно дышала, осматривалась и пугалась каждого шороха.
– Интересно, почему моя бабушка живёт именно в этом лесу? – недовольно спросила рыжеволосая, продолжая сжимать ладонь Бейбарсова и уже не вырываясь вперёд. – Что за жуткое место?
– Почему сразу жуткое? – возмутился почему-то Глеб. – Вполне даже нормальное! Просто немного странное.
– Тут нет ничего странного. Здесь просто страшно, – возразила Таня. – И вообще, а если бы ты был не человеком?
– То я бы тебя съел, – он бросил взгляд на Гроттер. – И ты бы победила самого великого Волка.
– Почему? Как? Мёртвой? – логики рыжеволосая в этом всём совершенно не видела, да и вообще, почему-то постоянно думала, что Бейбарсов над нею издевается. Незатейливый разговор почему-то порой задевал именно те аспекты, которые совершенно не приносили радости и всего прочего, что должна приносить светская беседа. Гроттер мёрзла, пугалась и была жутко недовольной.
Красное одеяние порой казалось ей вульгарным. Она была уверена в том, что Волк смотрел явно не ей в глаза – а скорее на грудь, что совершенно не могло радовать нормальную, скромную девушку. Правда, скромная девушка вряд ли одела бы этот наряд, но Гроттер всё равно не спешила себя винить за слишком короткую юбку, которая едва-едва доходила до середины бедра, а так же за глупый полукорсет, от которого тоже нельзя было ждать особой радости.
– Да очень просто! Твоими костями очень легко подавиться, – Глеб усмехнулся. – И я обязательно умер бы от удушья.
Таня нахмурилась.
Конечно, в ипостаси Волка он ей совершенно не нравился, но вот в реальности парнем был очень и очень привлекательным, поэтому девушка успела уже даже обидеться и посчитать себя уродиной.
– Я такая страшная, да? – возмутилась она. – И совсем не нравлюсь тебе как девушка!
– Нет, – отрицательно покачал головой Бейбарсов. – Как девушка ты мне нравишься. А вот как кусок мяса – совсем нет.
– У меня есть толстая сестра. Познакомить?
Глеб кивнул. В чёрных, ничего не отражающих глазах, уж явно не волчьих, промелькнуло что-то вроде странного желания всё-таки встретиться где-нибудь в лесу с той самой толстой сестрой, и Гроттер, содрогнувшись, отпрянула от него, испытывая некоторый страх.
– Что-то не так? – спросила обеспокоенно она.
– Нет, всё в порядке, – тряхнув головой, отчего немного длинноватые волосы разлетелись в стороны, парень шумно выдохнул воздух.
– Что-то не так?
– Всё замечательно, – вновь ответил абсолютно спокойно на вопрос Глеб. – Твоя сестра, наверное, – он ухмыльнулся, – похожа на свинью.
– На индейку на коротких ножках, – моментально возразила Гроттер, и тут же пожалела, что вообще завела этот глупый разговор о еде. В конце концов, она ведь с волком разговаривает, зачем же провоцировать человека, в конце-то концов!
Осознав, что сделала большую глупость, девушка поспешила попытаться исправить разговор, но Бейбарсов больше и не упоминал о еде, словно это стало вдруг для него совершенно неважным аспектом дела.
– Да не переживай ты, – улыбнулся он. – Я же говорю, что ты слишком костлявая, чтобы попытаться тебя съесть!
Гроттер даже не обиделась. Сейчас она уже окончательно осознала, что это было скорее заверением, что он точно не будет её есть, и она в ответ на это вообще-то должна быть до жути благодарна. Благодарной быть получалось только через раз, но девушка отчаянно пыталась отогнать в сторону глупые мысли и продолжать ласково улыбаться парню.
“Наверное, если бы я привела этого Волка в свою деревню в человеческой ипостаси, мне бы завидовали, – улыбнулась мысленно она. – Девчонки уж точно спрашивали бы, где я такого отыскала”.
Бейбарсов ей нравился. По крайней мере, у него было всё то, чего так не хватало большинству – да какому большинству, абсолютно всем! – мужчин их деревни, а именно – интеллигентная внешность и, кажется, манеры, чувство юмора и наличие мозгов в голове.
И Гроттер ни разу не стало скучно.
– А почему тебя одну отпустили в такую глушь приносить что-то бабушке? Неужели твои родители совершенно не понимают, что в этом лесу водятся волки? – вдруг задал вопрос Бейбарсов. – Я никогда не понимал, что побуждает людей ходить сюда и селиться в такой глуши!
