сообщить о нарушении
Текущая страница: 50 (всего у книги 68 страниц)
- Кроме того, есть ещё жалобы пациентов и непонятные суммы за операции. У нас медреформу вроде бы ещё не совсем внедрили, да и тарифы - это, скорее, головная боль АМН. Так откуда же такие суммы? Прямо бесценная хирургия получается...
- Виктор Сергеевич, мне кажется, вы забываетесь. - В голосе Красовского прозвучала угроза. - Я не стану отрицать ситуацию с преступником. За это мой сын ещё ответит. Но клеветать на него я не позволю. И приписывать ему несуществующие и не соответствующие действительности действия я не позволю.
- Один мой звонок - и они станут вполне существующими. - Голос Барончука моментально похолодел, и в нём прорезались металлические нотки.
- Я настаиваю, чтобы вы прекратили это! - Владимир Петрович резко встал. - Я не позволю вам вмешиваться в работу центральной больницы и хирургического отделения в частности.
- Владимир Петрович, я знаю, как вы любите бороться за справедливость. Поэтому просто хочу попросить: не мешайте. Не стоит. Будьте благоразумны. - Барончук тоже встал. Его глаза метали молнии.
- Вы мне угрожаете? - Негромко спросил Началов.
- Я просто советую. Не будем ссориться. - Виктор Сергеевич слегка наклонился вперёд, опершись на стол. - Я знаю, сколько вы сделали для отделения и для больницы. Но, при всём уважении к вам, я не могу закрывать глаза на противозаконные действия вашего ставленника.
- Точнее, не можете отказаться от лакомого куска. - Понимающе кивнул Началов.
- После Нового года Максим Кириллович не будет завотделением. - Резко ответил Барончук. - И я...
- Что?! - Кириллу Евгеньевичу показалось, что он ослышался. - Повторите!
- Повторяю. - Сквозь зубы процедил Барончук. - Готов приказ об отстранении Максима Кирилловича Красвоского с должности. Правда, - словно забавляясь, уточнил он, - в нём пока не указана причина. Но за этим дело не станет. В принципе, я вас и вызвал для того, чтобы это сообщить.
- Я не позволю. - Красовский почувствовал, как закипает в груди гнев. - И сделаю всё, чтобы доказать, что это ложь.
- Да на здоровье. - Негромко хмыкнул Виктор Сергеевич. - Но не вам со мной бороться. У вас власть, а у меня в руках всё. И вы тоже. А сейчас прошу меня простить. Я знаю всё, что вы мне скажете. И у меня нет времени это выслушивать.
Он жестом указал на дверь.
- С наступающим. - Негромко произнёс Барончук, когда за коллегами закрылась дверь. - Хорошего Нового года... А уж сам год будет явно не ваш...
- Что происходит, Кирилл? - Спросил Началов, когда они отошли от кабинета Барончука. Владимир Петрович всё не мог избавиться от неприятного чувства, что в этом коридоре, этом здании даже стены подслушивают.
- Он предложил мне оставить в покое Максима и отделение в обмен на часть моего бизнеса. - Машинально ответил Красовский, думая о чём-то своём.
- Что? - Владимир Петрович даже споткнулся. - Когда?!
- Почти сразу, когда произошла та ситуация с плиткой. Я пришёл к нему на следующий день. Слишком странно было разводить такую шумиху после небольшой шишки на голове.
- Почему ты ничего мне не сказал? - Устало спросил Владимир. Его рука машинально потянулась к нагрудному карману, где лежали таблетки, но всё никак не могла нащупать заветный пузырек.
- Сядь. - Красовский заметил его манипуляции. Он опустился на диван рядом с Началовым. Казалось, они находились не в мэрии, а в каком-то дорогом отеле. Пушистые ковры, мягкие диваны, светлые стены... Раньше всё это не выбиралось за пределы кабинетов. Особых кабинетов. Особых людей. Значит, гидра слишком разлезлась, и задавить её в зародыше уже не получится. Остаётся один выход: бороться. Только ни сил, ни идею уже не осталось.
- Не говори Максиму. - Попросил Кирилл Евгеньевич, заметив, что на лицо Началова вернулся румянец. - Я подпишу бумаги. Думаю, сеть аптек его вполне устроит. Это намного выгоднее. А главное, доход легальный и стабильный. Барончук отстанет. Не захочет аптеки, придумаю что-нибудь ещё. Главное, Максим не должен об этом узнать. Пообещай, что не скажешь ему.
- Почему, Кирилл? - Всё ещё тяжело дыша, спросил Владимир Петрович. - Он поймёт.
- Пусть думает, что это его заслуга. Что это он сам справился. Я же знаю, как ему надоело всё время прикрываться мной. Или ты думаешь, я совсем слепой? Да нет, Вовка, не совсем...
Помедлив, Кирилл Евгеньевич протянул Началову небольшой плотный конверт.
- Пусть будет у тебя. - Негромко сказал он. - Это для Максима.
- Кирилл, что это значит? - Встревожился Владимир Петрович. - Ты чего-то недоговариваешь.
- Значит, у меня есть на то причины. - Красовский встал. - Если тебе лучше, я пойду.
- Да, конечно... - Рассеянно произнёс Владимир. Он провожал взглядом Красовского, пока тот не скрылся за поворотом. В его фигуре и походке было что-то новое, неуловимое глазу, что совсем не напоминало того Кирилла, каким Владимир его знал ещё пару лет назад. Это был другой человек. И Владимир мог лишь догадываться, что же заставило его так измениться.
========== Часть 46 ==========
Марина лениво помешивала почти остывший чай, задумчиво глядя в окно. В голове роились тысячи мыслей: от банальных, наподобие "Что приготовить на Новый Год?" до более глобальных и тревожных. Боль слегка отступила, и на её место пришло чёткое осознание: устала. Устала от страха и от этой постоянной тяжести. Но Марина боялась задать себе простой вопрос: "Что делать?". Хотя нет. Не боялась. Просто у неё не было ответа на этот короткий вопрос. Дождаться бы, пока Денис поступит, встанет на ноги, а там уже хоть с горы, хоть в гору... Марина вздохнула, с ужасом думая о том, что сегодня ей придётся вернуться домой...
Звон разбитого стекла отвлёк её. Ася виновато покраснела, присев на корточки и сгребая в кучу осколки некогда красивого золотого ёлочного шара.
- Осторожно, не порежьтесь. - Предупредила Марина, впрочем, не делая ни малейшего движения, чтобы помочь Асе. Вставать решительно не хотелось. Хотелось просто сидеть, расслабившись, и смотреть в окно, на снег, на серое небо...
- Жаль, красивый шар был, - посетовала Максимова. - Его Ирина Васильевна когда-то принесла. Года три назад, кажется.
- Это когда Лубь Мальвиной нарядился? - Фыркнула Ася, осторожно подбирая крупные осколки.
- Разве? - Удивилась Наталья Юрьевна. - А я думала, это было в позапрошлом году...
- У меня даже фото есть, я ведь тогда, считай, только пришла сюда. Всё было интересно... Все казались такими добрыми, такими хорошими, такими умными... - Яркие осколки отправились в мусорку. Ася деловито отряхнула руки и перевела взгляд на пол. Шар разбился удачно. Почти ни одного мелкого осколка. А даже если и будет, санитарка всё уберёт.
- Хорошее тогда было время... - Мечтательно протянула Максимова. - Вот как хотите, а тогда все другими были. Не было этой... - Она умолкла, подбирая нужное слово.
- Грызни? - Подсказала Марина, глотнув холодный чай и поморщившись.
- Именно! - Обрадованно закивала Наталья Юрьевна. - Вот я как сейчас помню, что и Лещук с Каревской тогда пусть не дружили, но общались хорошо, а сейчас... В горло друг другу вцепиться готовы. - Она с досадой махнула рукой.
- А вы, я вижу, всё за Анну Сергеевну переживаете. - Ася прищурилась. - С чего бы, Наталья Юрьевна? Ведь уж кто-кто, а вы с ней никогда особо не церемонились.
- Жалко её, дуру! - В сердцах бросила Максимова. - Ведь угробит себя, и ещё и Живова в придачу!
- Живова? - Не поняла Марина.
- Живов Олег. - Терпеливо объяснила Наталья Юрьевна. - Стыдно коллег не знать по фамилии.
- Не верю я, что она изменилась. - Негромко сказала Ася. - Просто... Состояние у неё сейчас такое, что она за всё хватается. За помощь, за надежду... Только бы встать. А как встанет, вы ещё пожалеете, что так переживали за неё. Такие, как она, не меняются.
- А вы, Марина Сергеевна? - Максимова перехватила взгляд коллеги. - Вы верите, что люди меняются?
Марина лишь медленно покачала головой, что можно было понимать и как "да", и как "нет". Верит ли она... Главное, чтобы люди верили в то, что могут измениться. Хотя... Вот что-что, а меняться никто не любит. Особенно ради кого-то. Скорее, каждому хочется менять, придавать желаемую, удобную форму.
- Хорошо, Наталья Юрьевна, - не унималась Ася, - если дело дойдёт до суда, на чью сторону вы встанете: Ирины Васильевны или Анны Сергеевны?
- Это к делу не относится... - Запротестовала Максимова, но Ася перебила её:
- Ещё как относится! Так на чью?
- Ни на чью! - Сердито щёлкнула футляром для очков Наталья Юрьевна. - И я вообще надеюсь, что до суда не дойдёт! Лубь и так получил, что хотел...
Она осеклась и тут же съёжилась под двумя пристальными взглядами.
- Это вы сейчас о чём? - Медленно произнесла Ася, поднимаясь с колен и забыв о коробке с игрушками.
- Да так, ляпнула глупость. - Наталья Юрьевна зачем-то достала очки и тут же положила назад.
- В каждой глупости есть доля гениальности. - Тихо сказала Марина, не сводя глаз с Максимовой. Что-то в её словах заставило Марину насторожиться. Не та ли это ниточка, которая ведёт к центру клубочка?
- Да какая гениальность... - Тихо пробормотала Максимова, опустив голову так, что коллеги едва расслышали её слова. - Банальная зависть. И подлость.
- Чья? - Ася подалась вперёд, чувствуя, что сейчас услышит что-то, пусть не новое, но то, что ещё никогда не звучало в этих стенах прямо, а лишь намёками.
- Лубя. - Максимова покосилась на неё. - Чья же ещё?
- А он-то чему завидует? - Удивилась Марина. - Ведь он завотделением. И ещё и удержаться на должности после той истории с вашей Лещук... Тут ему кто-угодно позавидует!
- Да вот история с Лещук его и подкосила. - Наталья Юрьевна задумчиво прикусила кончик дужки очков. - Ведь её хотели поставить на его место. И до сих пор хотят.
- Кто?! - Ася от неожиданности выпустила из рук пакетик с бусами. Те жалобно звякнули, ударившись о пол, но девушка этого не заметила. - Она же уехала!
- А что мешает ей приехать? - Язвительно поинтересовалась Наталья Юрьевна. - На кафедре она до сих пор числится, и другой кандидатуры в академии, например, не видели. До тех пор, пока не стало известно об отъезде Ирины. Тогда появилась ещё одна кандидатура. Каревская.
- Столкнули лбами двух ослиц... - Пробормотала себе под нос Марина.
- Что-что? - не расслышала Максимова.
- Ничего. Продолжайте. - Марина улыбнулась, впрочем, не забывая внимательно слушать.
- А потом Каревская попала в эту дурацкую аварию. И теперь лотерея под названием "должность завотделением" снова в действии. Никто не хочет попробовать вытянуть счастливый билетик? - Грустно усмехнулась Наталья Юрьевна. Она встала и зачем-то подошла к шкафу, пробежалась пальцами по корешкам папок и снова вернулась к столу, но садиться не спешила.
- Ох, не должна я этого рассказывать... - Плечи Натальи Юрьевны опустились, а морщинистые руки рассеянно крутили очки.
- Начали, так говорите! - Нетерпеливо сказала Ася, вешая на ёлку небольшой шарик. Ёлка угрожающе пошатнулась. Но рука Орновицкого придержала её.
- И мне расскажите, - Глеб улыбнулся Асе и оглянулся на Максимову. Но та, казалось, его и вовсе не заметила. Глеб насторожился.
- Я что-то пропустил? - Негромко спросил он.
- Глеб Александрович, а вы что скажете про Анну Сергеевну? - внезапно спросила Максимова.
- В смысле? - Орновицкий слегка стушевался, и от Аси это не укрылось.
- В прямом. - Наталья Юрьевна взглянула на него поверх очков, которые снова надела.
- А что я могу сказать? - Глеб пожал плечами, но как-то чересчур поспешно. - Хороший хирург. Целеустремлённая. Умная.
- А как человек? Не как врач? - Продолжила допытываться Максимова. - Вы же с ней были весьма близки...
- Не были. - Резко отрубил Орновицкий. - Вы что, Анну не знаете?
- Странно. У меня сложилось другое впечатление, - заметила Максимова, теряя к Орновицкому интерес.
- И всё же: что вы имели в виду, говоря, что Лубь добился своего? - Напомнила Марина.
- А что тут непонятного? - Наталья Юрьевна грузно опустилась на стул. - Он обезопасил себя. Одна уехала и возвращаться ей сейчас совсем невыгодно, учитывая всю эту канитель с судом. Пусть даже её будут должностью заманивать. Не всяк калач сладок, как говорится... А другая к кровати прикована, а значит, на должность не претендует.
- Но неужели нет других кандидатур? - Ася отдёрнула руку, когда Глеб попытался прикоснуться к ней, и демонстративно отодвинулась. Орновицкий вздохнул с раздражением и грозно взглянул на Максимову.
- А другие кандидатуры просто не рассматриваются. - Устало пояснила та. - Анна и Ирина - вот две главные и единственные претендентки. Были. Одна - ставленница кафедры. Другая - протеже бывшего главврача. В любом случае всем это было выгодно. Негоже отделению с кафедрой ссориться, и наоборот. Слишком многое на кону. И прежде всего отделение, а значит, власть. Дорога к верхушке этой чёртовой пирамиды. А Лубь - тот ещё фараон. Он понял главное: от конкурентов нужно избавляться. Любой ценой. Вот и воспользовался ситуацией.
- Как же меня это достало... - тихо сказала Ася. - Все друг с другом воюют, выясняют, кто лучше, кто умнее, у кого табличка на двери больше да выразительней... Слова не скажи, разорвут. Уже, кажется, и чихнуть нельзя без предыстории.
- А ты думала, что в сказку попала? - Наталья Юрьевна грустно усмехнулась. - Ты, деточка, ещё и десятой доли не видела того, что здесь может происходить. За белыми халатами слишком часто скрываются чёрные души и тёмные дела.
- Хотелось бы верить, что у сказки всё же будет хороший конец. - Марину передёрнуло при одной мысли о том, во что может вылиться эта история. В отличие от Аси, она слишком хорошо знала, чем это обычно заканчивается.
- Знаете, вот заговорили о сказках... - медленно произнесла Максимова. - Я недавно книгу начала читать... Вот не читаю обычно такое, а эта чем-то зацепила. В ней про принцессу одну рассказывается. И умна была принцесса, и хороша собой, и достоинствами разными ее придворные феи не обделили, словом — само совершенство, если бы не маленький изъян — сердце царственной принцессе забыли вложить.
- И чем же закончилась эта сказка? - Поинтересовалась Ася, упорно игнорируя Орновицкого, который придвинулся к ней, несмотря на её сопротивление. Он отобрал у неё бусы и накинул ей на шею, одновременно притягивая к себе. Ася попыталась увернуться, но Глеб успел запечатлить на её губах быстрый поцелуй. И Ася тут же растаяла. Чёрт с ней, с Каревской... К чему ревновать к прошлому, если в настоящем Глеб рядом и пытается снова её поцеловать?
- Не знаю, не дочитала ещё. - Покачала головой Наталья Юрьевна, делая вид, что не замечает возни под ёлкой. Они с Мариной обменялись быстрыми взглядами и снисходительными улыбками, словно родители, наблюдающие за проказами своих детей.. - Только принцесса эта мне нашу Аннушку напоминает. Может, удастся кому-то ей сердце вернуть?
- Дорогое должно быть это сердце. Из самого лучшего рубина. Олегу Борисовичу не по карману. - Съязвила Ася, шлёпнув Орновицкого по руке. Но тот всё равно дотянулся до мишуры, которую накинул ей на плечи в виде боа.
- А вы думаете, такие вещи деньгами да драгоценностями измеряются? - Марина встала. - В таком случае мне вас искренне жаль.
Быстрым шагом она прошла мимо Аси и Глеба, поморщившись, когда под её ногой хрустнул осколок. В голове Марины всё ещё звучала эта спонтанная исповедь Анны. Что-то в ней было не так. Каким-то шестым чувством Марина понимала: самое главное не было сказано. Да, история Каревской впечатляет. Но было что-то ещё, что та так и не решилась, а может, просто не захотела рассказать. Да и кто они друг другу, чтобы откровенничать? И тут же Марина одёрнула саму себя. Ведь Анна всё же ей открылась. И опять же: почему? А главное, знает ли об этом всём Олег?
- Лёгок на помине... - Пробормотала Марина себе под нос, заметив знакомую фигуру в конце коридора. Ей не хотелось встречаться с Олегом. Ни после того, что было утром в смотровой, ни после разговора с Анной. Но прежде чем Марина успела скрыться за дверью одной из палат, Олег заметил её.
- Как вы? - Негромко спросил он, подходя к Марине.
- Жива, как видите. - Она пожала плечами. - Уже даже почти ничего не болит. - Правда, о том, сколько для этого ей пришлось выпить лекарств, ему знать не обязательно.
- Рад слышать. - Олег смутился, встретив такой холодный отпор. - Я хотел спросить... И простите заранее, если я лезу не в своё дело, но... Неужели после работы вы поедете домой?
- Да, - коротко ответила Марина, внутренне сжавшись при одной мысли об этом.
- Может, не стоит? - Мягко произнёс Олег.
- У вас есть предложения? К вам я точно не поеду. - Чуть более резко, чем следовало, выпалила Марина. Но Олег не обиделся.
- Да я и не предлагал. - Он слегка замялся. Конечно, это было бы наиболее логичным, но они не были настолько близки, да и что сказала бы Анна, узнав, что в его квартире ночует другая женщина? Пусть даже в этом не было ничего криминального, Олег понимал: для Ани это будет ударом. Она не станет разбираться, кто да как. И он не мог так с ней поступить. Даже из самых лучших побуждений.
- Спасибо за беспокойство. - Поняла его сомнения Марина. - Я в состоянии сама решить, что делать.
