сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 68 страниц)
Марина буквально рухнула на подоконник, еле сдерживаясь, чтобы не застонать. В глазах потемнело. Внезапно чьи-то руки буквально подхватили её.
- Марина! - Олег осторожно поддержал её, почувствовав, как её тело напряглось от одного его прикосновения к её боку.
- Спасибо... - Еле слышно выдохнула она, осторожно опираясь на стену. Вот так... Стена прохладная... Сейчас станет легче. Жаль, нельзя щекой прижаться, люди не поймут.
- Это он? - Олег замер при виде её лица.
Марина лишь кивнула. Не было смысла отпираться. Олег слишком много знал, чтобы поверить в банальное "поскользнулась, упала, очнулась - фингал".
- Он увидел, как я выхожу из машины. И вас увидел. - Она прикрыла глаза и вздрогнула, вспомнив озверевшего мужа. Как он только её не называл... Ей хватило сил лишь закрыться в ванной, молясь, чтобы выдержала защёлка на двери. Марина радовалась лишь одному: сына не было дома. Он бы обязательно заступился за неё, и тогда могло быть хуже. Намного хуже.
- ....! - Олег швырнул барсетку на подоконник. - Вы же знали, что я недалеко! Почему не позвонили, не маякнули?! Я бы вернулся!
- Зачем? - Устало спросила Марина. - Набить ему морду? А дальше что?
- Как "что"? - Олег нахмурился. - Подождите... Вы даже заявление не написали?!
- Олег Борисович, вы живёте в мире иллюзий. - Марина нашла в себе силы слабо усмехнуться. - Я могу писать сколько угодно заявлений. Реакция будет одна: в своей семье разбирайтесь сами. Ну, снимут побои, ну, проведут беседу. И всё. Он муж. Не какой-то посторонний.
- Марина Сергеевна, я живу в мире, в котором нет места жестокости. - Сухо ответил Олег. - И я не намерен мириться с этим. - Он кивнул на её синяк. - Простите, но не ожидал от вас... - Он замялся, боясь неосторожными словами обидеть её.
- Чего? Слабости? Покорности? "Бьёт, значит, любит"? - Марина прикрыла глаза. - Не ожидали, что я окажусь типичной "жертвой"? Вы наслушались семинаров по психологии?
- При чём тут психология... - Олег поморщился. - Или вас психология избила?
- Проехали... - Марина осторожно отстранилась от стены. Кажется, боль отступила.
- Где болит? - Деловито поинтересовался Олег, снимая куртку.
- Бок. - Призналась Марина, морщась от неловкого поворота.
- Я вас осмотрю, если позволите. Будете моей первой пациенткой здесь.
- Так вас приняли? - Попыталась увести разговор в другую сторону Марина. - Что же вы раньше не сказали? Поздравляю! Жаль, не в наше отделение...
- Спасибо, - сдержанно кивнул Олег. - Но поздравления потом. Сейчас мне важнее ваше состояние.
- Нормальное состояние. - Отрезала Марина. - Я сама врач. Ничего серьёзного.
- Ну да, - насмешливо протянул Олег. - Не считая того, что вы и стоять почти не можете.
- Могу и стоять, и ходить. Иначе, по-вашему, как я сюда добралась? - Огрызнулась Марина.
- На адреналине. - Вздохнул Олег. - Марина Сергеевна, я настаиваю.
Помедлив, Марина кивнула. Может, он и прав... Олег распахнул перед ней дверь смотровой.
- Я рискую получить втык за то, что раньше времени приступаю к своим обязанностям. - Улыбнулся он. - Ведь, если официально, я здесь только с третьего января.
- Анна Сергеевна знает? - Спросила Марина, осторожно садясь на кушетку и нерешительно расстёгивая пуговицу на блузке. Конечно, Олег Борисович сейчас был прежде всего врачом, но как-то это всё... Олег заметил её смятение и поспешно сказал:
- Можете просто поднять блузку, чтобы я мог осмотреть и прощупать ваш бок. Я бы ещё рекомендовал вам заглянуть к офтальмологу...
- Это лишнее. - Решительно возразила Марина. - От синяка под глазом ещё никто не умирал.
- Как знаете. - Не стал спорить Олег, натягивая перчатки. Он осторожно потянул вверх блузку и прищёлкнул языком, увидев огромный кровоподтёк.
- Сейчас будет больно. - Предупредил он. Марина кивнула и зажмурилась, сцепив зубы, когда его пальцы коснулись места удара.
- Похоже, действительно ничего серьёзного. - Кивнул Олег, впрочем, не переставая хмуриться. - Но я бы перестраховался.
- Уже два врача говорят, что всё нормально, - через силу улыбнулась Марина. - Вам я доверяю. Себе тоже.
- Допустим. Но пообещайте, что если станет хуже, вы скажете мне. - Руки Олега всё ещё касались её кожи. Марина слегка заёрзала. Олег вздохнул.
- Ну что вы за пациент такой... - Посетовал он. - Правду говорят: нет хуже пациента, чем "ясамаврач". Потерпите минуту.
- Я уже три минуты терплю! Поверьте, ничего нового вы там не нащупаете. - И тут же она вскрикнула от резкой боли.
- Ошибаетесь. - Олег помрачнел. - И на рентген вам всё же придётся сходить.
- Схожу... - Марина отдышалась.
- А пока я бы рекомендовал вам... - Но Олегу не дали договорить.
- Доброе утро. - Лубь хмуро взирал на них с порога. Марина поспешно одёрнула блузку. Хотя они с Олегом не делали ничего неприличного, во взгляде Сергея Вадимовича читались неприкрытое презрение и какое-то странное торжество.
- Олег Борисович, если вы уже закончили, то я хотел бы с вами поговорить. Жду вас в кабинете. А вам, Марина Сергеевна, рекомендую привести себя в рабочий вид. И для начала хотя бы переодеться. Рабочий день пятнадцать минут как начался.
Лубь бросил на них ещё один взгляд и вышел.
- Идите. - Марина ещё раз нервно одёрнула блузку. - А мне действительно пора переодеться.
- Пожалуйста, пообещайте, что не будете строить из себя Железного Дровосека. - Тихо попросил Олег. - И если станет хуже, вы скажете мне или коллегам.
- Обещаю. - Марина отвернулась. Олег, сунув руки в карманы, нерешительно смотрел на неё. Ему хотелось что-то сказать, как-то её подбодрить. Но он просто не мог найти нужных слов. Конечно, со временем на ум придут шикарные слова, прекрасные фразы, вот только будет уже поздно.
Так и не найдя, что сказать, Олег вышел. В конце коридора он заметил заведующего. Тот нетерпеливо махнул ему рукой, подзывая к себе. Олег вздохнул. Он и сам хотел поговорить с Сергеем Вадимовичем, но не сейчас. Слишком много вопросов накопилось у Олега. И он чувствовал, что их нужно задавать неожиданно, а не тогда, когда тебя вызывают "на ковёр".
Лубь ждал его у двери в кабинет. Пропустив Олега, Сергей Вадимович закрыл дверь, словно отрезая тому пути к отступлению.
- А вы, смотрю, времени не теряте, Олег Борисович. Одобряю, одобряю... Марина Сергеевна - достойная кандидатура. - Негромко произнёс он, проходя мимо Олега и грузно опускаясь в кресло. - Да вы садитесь, в ногах правды нет.
- Вы о чём? - Хмуро спросил Олег, присев на стул напротив заведующего. Тот слегка поморщился. Он не любил, когда кто-то садился напротив. В этом человеке Лубь подозревал конкурента, человека, метящего на равноправие или же на высшую должность. Лещук всегда садилась напротив.
Вспомнив о ненавистной коллеге, Лубь скривился.
- Я о том, что не слишком ли вы торопитесь? - Буркнул он. - Вы еще даже не оформлены толком, а уже лезете с осмотрами. Это наводит на....кхм... некие мысли.
- Какие мысли? - Прямо спросил Олег.
- Марина Сергеевна нуждается в помощи? - Вместо ответа поинтересовался Лубь и увидел, как Олег отвёл глаза. Он не имел права рассказывать тайну Марины.
- Я думаю, Марина Сергеевна сама об этом расскажет. Сами понимаете, врачебная тайна. - Выкрутился Олег. Сергей Вадимович прищурился.
- Какие тайны могут быть от коллег? Разве что сердечные. - Негромко произнёс он. - И должен признать, в этот раз я даже готов вас поддержать.
- Хватит намёков! - Не выдержал Олег. - Говорите прямо!
- А что тут говорить? - Лубь задумчиво посмотрел на Олега. - Скажите, вы вообще много знаете про Анну Сергеевну?
- Да уж что-то знаю, - слегка усмехнулся Олег, стараясь не выдать охватившего его напряжения. К чему вёл Лубь?
- "Что-то"... - Повторил заведующий. - Надо же, как много... Скажите, а вы хотя бы имя её настоящее знаете?
- Что? - Олег непонимающе нахмурился. - Вы о чём?
- Надо же... - Повторил Лубь со странной усмешкой. - Даже этого не знаете. На ком же вы жениться собрались?
- Объяснитесь! - Олег вскочил.
- А почему я? - Деланно удивился заведующий, расстёгивая пуговицу халата на животе. - У вас невеста есть, пусть и объясняет. Вот только... Невеста ваша - корыстолюбивая стерва до мозга костей. И шлюха. Ей достаточно пальцем поманить, и любой...
Миг - и Олег схватил заведующего за грудки.
- Или докажите это, или возьмите ваши слова назад. - С яростью выдохнул он в лицо Лубю.
- Спокойно. - Тот оттолкнул Олега и невозмутимо поправил халат. - Иначе один звонок - и вас отсюда выведут. А может, и вывезут. А насчёт доказательств... Так это вам любой скажет... Кто не побоится.
Тяжело дыша, Олег опустился на стул. Слова заведующего оглушили его.
- Я не верю. - Глухо произнёс он. - Особенно вам.
- Дело ваше. - Лубь пожал плечами. - А моё дело - предупредить. Но даже если вы считаете, что это неправда, всё равно: вы выбрали не ту женщину. Просто поймите это, пока не поздно. Она дорогая женщина. Она привыкла к хорошей жизни. Вы рискуете просто не потянуть её уровень. Вашу месячную зарплату она может за раз спустить в магазине или в ресторане. И тут, возвращаясь к моим предыдущим словам, напрашивается вопрос: откуда у неё такие деньги? А? Есть версии?
Олег молчал. Слова заведующего доносились до него словно сквозь вату. Это невозможно. Аня не могла быть такой. Да, властная. Да, с норовом. Но не такая, какой её описал Лубь!
- Что вы можете ей дать, Олег Борисович? - Сергей Вадимович с деланным сочувствием смотрел на него. - Она не из тех, для кого "с милым рай и в шалаше". И не из тех, кто захочет на своей шее ещё и мужа тянуть. Нет, я, конечно, не сомневаюсь, что вы хороший специалист и человек! - Внезапно спохватился Лубь. - Но будьте реалистом. Поэтому я сделаю вид, что не заметил сегодняшнего инцидента в смотровой. - С намёком произнёс он. - А вы задумайтесь.
Олег молча встал. Каждое слово заведующего ножом вонзалось в его сердце. Все эти дни он мучался мыслью, правильно ли он поступил, не пожалеют ли они с Анной о столь поспешном решении, и всё больше верил: нет, не поспешили. Он чувствовал это, он любил Анну не той любовью, которая делает из человека некое идеальное создание без единого недостатка, а той любовью, которая вызывает желание заботиться о любимой женщине, узнавать и принимать её прошлое и настоящее, планировать будущее... Он видел её ошибки и недостатки и, пусть и нелегко, но мирился с ними. Потому что просто понимал: она такая. Такая как есть. И она знала об этом. Её страх тогда, что он не вернётся, что он наказал её за то решение... Этот страх сказал ему о многом. И им ещё есть что сказать друг другу... Но сейчас его мир рушился под натиском жестоких слов. Внезапно Олегу вспомнилась странная реакция Максимовой на его вопрос об Анне. Неужели она тоже что-то знала? Не потому ли она не хотела отвечать?
- Я слышал, вы хотите Анну Сергеевну забрать из больницы. - Догнал его уже возле двери голос заведующего. - Я, как лечащий врач, не рекомендовал бы вам это делать. - Лубь недобро прищурился.
- Спасибо, учту. - Сухо ответил Олег. - Но прошу заметить, я тоже врач. И, боюсь, наши с вами мнения расходятся.
С этими словами он вышел, не дав Лубю сказать больше ни слова. Сергей Вадимович проводил его задумчивым взглядом.
- Ишь ты... Романтик хренов... - Пробормотал он, постукивая пальцами по столу. - Только вот, Олег Борисович, романтика ваша - ничто по сравнению с тем, что знаю про Аннушку я...
* * *
Анна сидела на кровати и хмуро рассматривала свои ноги. Она чувствовала себя как во сне: когда тебе нужно бежать, а твои ноги не двигаются или двигаются очень медленно. Словно ватные. И ты не можешь убежать... Так и она сейчас... Ей хотелось убежать от всего этого, вернуться к нормальной жизни, стать снова нормальным человеком! Встать на ноги, наконец!
Анна в сердцах ударила кулаком по колену и почувствовала слабую, но боль. И эта боль показалась ей лучшим, что она чувствовала за последние пару месяцев.
- Не поможет, - Марина наблюдала за ней с порога. Анна вздрогнула. Сколько она уже здесь стоит? Что за привычка дурацкая - подкрадываться?!
- Вам не говорили, что желательно хотя бы стучать? - Резко спросила она.
- В больнице? - Марина слегка усмехнулась. - Не смешите меня. Сами знаете, тут порой не до формальностей.
Она медленно подошла к кровати, и Анна заметила, что движения Марины скованны и осторожны. Быстрый взгляд на лицо коллеги сказал Анне о многом. Слишком часто она видела таких пациентов, а ещё чаще - пациенток.
- Как вы сегодня себя чувствуете? - Сухо спросила Марина, боясь, что Анна начнёт расспрашивать. - Вы принимаете всё, что я вам передала?
- Да, - коротко ответила Каревская. Она видела страх Марины, но та могла не бояться: Анну мало волновала личная жизнь коллег. Ровно до тех пор, пока она не касалась её самой. - Что это за препараты?
- А вы не смотрели? - Марина осторожно опустилась на стул возле кровати, морщась от боли. - Как врач, вы должны были понять...
- Я поняла, - нетерпеливо передила её Анна. - Я не понимаю, почему вы поменяли все препараты, которые были до этого.
- Потому что вас кормили дрянью, которая вызвала ваш паралич. - Резко ответила Марина. - Такой ответ вас устроит? Заметьте, после смены препаратов ваши дела пошли на поправку. Разве нет?
- Бред, - коротко засмеялась Анна. - Да, там был препарат, который я знаю. Вы сами мне тогда подсказали. Но не может же быть, чтобы...
- Может. - Оборвала её Марина. - Один препарат. А вместе с ним другие, вроде бы правильные. Но есть такое слово, как "взаимодействие". Да и в тех препаратах я тоже особо не уверена. Белая таблетка - она и в Африке белая, а уж что в неё засунули...
Марина замолчала.
- Почему я должна вам доверять? - Тихо спросила Анна. - Где гарантия, что вы мне не подсунули ещё большую дрянь?
- У вас выбора нет. - Марина ответила ей прямым взглядом. - Или вы доверяете мне, или...
- Или что? - С ненавистью бросила Анна. - Знаете, в последнее время я заметила, что перестала доверять людям. Я жду от них подвоха. Даже от близких. А ведь раньше я была не такой. Я верила людям и даже если они делали мне больно, прощала и забывала обо всем. А сейчас я просто злопамятная сука. Я помню всё и всех, и плачу им тем же, что они сделали со мной. А люди этого ой как не любят... Я не верю никому, даже близким. От близких я получила самый сильный удар который и сделал меня такой. Раньше я боялась причинить кому-то боль, сейчас нет. Почему я должна думать о людях, которые не думают обо мне? Которые не боятся сделать больно мне? И почему я должна доверять вам? Человеку, которого не знаю.
- За одного такого вы замуж собрались, - заметила Марина. - Значит, кому-то вы всё же доверяете.
- Олег слишком отличается от тех, кто меня всегда окружал. - Анна отвернулась. - Он другой. Он не пытается меня сломать, подстроить под себя... Он не жалеет меня, а поддерживает... Он просто рядом, наравне со мной. Я не привыкла к такому... И я не заслужила такого отношения.
- Почему? - Осторожно спросила Марина, видя, что Анна уже не огрызается. Она лишь задумчиво смотрела в окно, словно забыв о Марине. Скрипнула дверь, но ни Марина, ни Анна этого не услышали.
- Все говорят, что я привыкла к дорогой и хорошей жизни. - Негромко произнесла Анна и усмехнулась. - Да, сейчас привыкла. Потому что в детстве её у меня не было, и не потому что мы не могли себе позволить, нет, а потому что родители считали что мне она не нужна, что я не заслужила! А я всё время старалась заслужить! Новое платье, любимую книгу или пирожное, куклу или фломастеры... Когда мне дарили на день рождения подарки, родители красиво благодарили дарящих, а потом, когда гости расходились, подарки прятались в шкаф, а потом передаривались детям их коллег и друзей. А мне говорили, что я обойдусь. Что не заслужила. Или что у меня уже есть. Конечно, есть... Я до сих пор помню набор для рисования, который мне подарила тётя на десятый день рождения. Чего там только не было... Карандаши, краски, фломастеры... Всех возможных цветов и оттенков! Я до сих пор не знаю, куда он делся. А мне сказали, что нечего заниматься ерундой... Ерундой. Для родителей рисование - это была ерунда.
Анна замолчала. Ком в горле мешал говорить. Зачем она сейчас всё это рассказывает, а главное - кому? Но слова просто лились, словно торопясь выплеснуться, выйти наружу, прежде чем она вновь загонит их глубоко, так, что и не достать...
- А я всегда любила рисовать. У меня не было хорошей бумаги для рисования, и я рисовала на обёртках от печенья, на кусках обоев, на салфетках... Когда мне было 12, я сама пошла и записалась в школу искусств. У меня была прекрасная учительница, Лидия Александровна. Она многому научила меня, и предложила выставить мои работы на выставку. Она давала мне свои краски, свои карандаши, холст... Мне, двенадцатилетней девчонке. Она поверила в меня. И она говорила: эта выставка - твой шанс. Я выбрала лучшие работы. Но когда я пришла из школы, чтобы забрать их и отнести в ДК, где проходила выставка, их не было. Они были у папы в гараже. Под колёсами его машины. Ему нужно было что-то, чтобы постелить на пол, чтобы колеса не были в грязи. И он постелил мои картины. С тех пор я не рисовала.
