Текст книги "Чертов менталист (СИ)"

Автор книги: Тин Тиныч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

– А ты меня читаешь, оказывается? – хмыкнул я.

– Исключительно из необходимости, – нахмурился Игорь Семенович. – То, что ты себя воздушником объявил, молодец. Но… Кому надо понимают, что это для отвода глаз. В противном случае ты бы вообще ничего про свои стихии не писал.

– Вот не надо, – возмутился я. – Я стрелки грамотно перевёл: дескать, не желаю быть некромантом, хочу развиваться в своей родной стихии. Что не так-то?

– Да угомонись, – махнул рукой дед. – Просто поверь на слово: кому надо, тот про тебя всё давно понял.

– Почему ты так себя со мной ведешь, будто я вечно косячу? – я в упор посмотрел на Семеныча. – Если знаешь какие-то профессиональные секреты, так самое время их мне открыть, чтобы я знал, чего опасаться в общении с Карпом Матвеевичем и ему подобными. Если же ты просто пытаешься дать мне понять, что мы находится на разных орбитах, то давай пропустим этот этап. Я и без тебя знаю, чего я стою.

– Я просто за тебя боюсь, чертяка, – выдохнул Игорь Семенович. – Ты, считай, единственное мое продолжение. К тому же по моей стезе пошел, еще и самоучка. Ай, не бери в голову. Пока ровненько топаешь и соломки стелить не забываешь по ходу движения. Вот и продолжай в том же духе. А мне… просто разреши за тебя переживать. О большем не прошу.

– Я как бы тоже за тебя переживаю. Что какая-нибудь зараза возьмет тебя в заложники и потребует от меня сам знаешь чего.

– Вот и ты не психуй. Иди в Академию, а я под погоны опять нырну. И хрен кто к нам подкопается в таком раскладе.

– А если ты под погоны, а я мимо учебы? Так ведь тоже можно? – прищурился я.

– Нельзя, – устало потер виски дедуля. – Просто поверь: этот вариант не для таких, как ты. Мои погоны тебя спасут лишь отчасти. А всякий раз использовать административный ресурс, чтобы решать личные проблемы, мне просто не позволят. То есть один-два раза у нас с тобой в запасе есть, но не более, вот на это и рассчитывай. В противном случае в такую кабалу загонят, что лучше и не думать об этом.

– А к каким конкретным цифрам стоит готовиться?

– От двух до десяти обращений в месяц к тебе. Про себя просто промолчу, потому что каждая собака в курсе, что я подтвержденный менталист, но мои гипотетические пока что погоны с легкостью отрезвлят желающих покататься на бедном дедушке. А вот тебя будут проверять на прочность постоянно. А вдруг как ты все же умеешь работать с менталом? А вдруг даже если не полностью спец в этой теме, но вот хоть краешком зацепил? Сначала попользоваться, потом сразу же сдать тебя анонимкой особистам. Хотя нет, гоню. Своим именем подпишутся, почетно же! Особо опасного человека подсветили, за такое и грамоту выдать не грех.

– Бесит, – коротко выдохнул я.

– Понимаю, – кивнул Семеныч. – И вот еще такую штуку учитывай. Ты вроде как успешно скрываешь свой дар. И вот чем дольше ты это делаешь, тем больше на тебя зуб у особого отдела растет.

– Это еще с каких пирожков-то? – возмутился я.

– А с тех, что если бы сразу признался, кто ты есть, заработал бы право на снисхождение. А чем дольше их морочишь, тем сильнее дураками выставляешь.

– Ну поскольку я к ним идти не собираюсь, значит, так дальше и будет. Я не я, корова не моя.

– А как вдруг прихватят за горячее? Сразу все припомнят. И нам обоим тотчас прилетит.

– Сделаю все возможное, чтобы это не произошло. Ну а ты меня прикроешь при необходимости, – улыбнулся я деду. – У тебя же погоны вооот такой ширины будут? Или чуток поменьше?

– Может, всё-таки подумаешь о том, чтобы официально заявить о своем даре? Тревожно мне что-то. Не выдюжим, боюсь.

– А что изменится? Если заявим, в лучшем случае разрешат работать на особый отдел. В худшем – раз и навсегда заставят забыть о том, чтобы пользоваться своей стихией. Где в этом моя выгода? Вот хоть на полпальца? У меня пока что идеальная легенда. Сумасшедший папа заставлял быть некромантом. Я справлялся через силу, потому что основная стихия у меня совсем другая, так что и некромант из меня вышел чисто номинальный, в теории что-то знаю, от практики увольте. А про ментал во всех этих разборах вообще забываем. Нет такого слова. Воздушник я. Опять же, вот говоришь: прихватят. А за что? Я ни на кого не влиял, свои мысли в чужие головы не вкладывал. Пассивное чтение поверхностных мыслей – сам знаешь, это ни о чем, его доказать невозможно практически.

– Пацан, на этих дровах столько народа погорело ярким пламенем! Ты вот думаешь, что нас наказывают за что-то конкретное. Типа сделал гадость – получи за это. Но с менталистами это так не работает. Нас дрючат превентивно, чтоб даже не думали своим даром пользоваться. Я еще между струйками просочусь, как официально признанный, а вот ты нет. Тебя только и ждут, как подловить на пустяках и за малейшую провинность показательно приструнить.

– Семеныч, а не ты не гонишь часом? Паранойей не страдаешь?

– Если бы, – вздохнул дед. – Легкой жизни тебе не будет, внучок. Так что беги в Академию, и чем быстрее, тем лучше. Там свои терки, с особым отделом мало пересекающиеся. И не затягивай с подачей заявления…

Глава 18

Я завис. Прямо вот с самого утра. Сидел над открытой страницей подачи заявления в Академию и… не хотел туда. Вообще. Никак. Ребятушки, это школа выживания, как бы она там громко не называлась. Ввяжусь – и реально потеряю кучу времени на непонятные занятия неизвестно ради чего. Пять лет учебы и пять лет обязательной отработки, черт бы вас всех побрал! Да вы сами возьмите свои дипломы в руки, посмотрите на них и скажите: о да, мое высшее образование, безусловно, помогло мне пробиться в жизни, а без вот этой ерунды я бы выше дворника не прошел. И тут я такой внезапный спрошу: а вы хотя бы по своей специальности работаете? Или так, кем пришлось?

Мое первое высшее – педагогическое. Бесило. Более всего – идиотским распределением учебных часов. Вместо того, чтобы активно делиться способами обуздать юных и буйных школяров и студиозов, нам приходилось зубрить высшую алгебру и прочие посторонние, но при этом обязательные предметы на высшем уровне. Предметы, замечу в скобках, которые потом нафиг никуда не упали в реальной преподавательской жизни. Поэтому вторым высшим пришлось получать психологическое образование, но уже в сокращенном и ускоренном варианте. И вот только потом я ценой неимоверных усилий смог через несколько лет учредить свою кафедру. Пробить головой все возможные потолки. Пройти многочисленные чиновничьи препоны, доказав необходимость появления новой дисциплины. Дать талантливым ребятам возможность всецело раскрыться на ниве ментала. Я сам писал и доводил до ума учебники. Подыскивал и переобучал преподавателей. Лет пятнадцать вообще с работы, считай, уходил только на время сна.

И вот теперь мне предстояло повторить этот кульбит, да еще с заведомо ущербной стороны. Опять стать студентом. Изучать магию воздуха, которая мне, будем откровенны, никуда особо не упала, где я не мог показать высокий уровень хотя бы потому, что до недавних пор вообще не знал, что владею этой стихией. Но, будем на минутку честны, при этом студенчество могло стать моим пропуском в мир… официально благонадежных людей.

Я еще раз прикинул имеющиеся варианты. Сбежать в глухую провинцию, на фоне которой Свидожск и Ипатьевск – неимоверно крутые центры развлечений. Жить как мышь под веником, всячески демонстрируя, что я не менталист и не некромант. Так, отбраковка. Уходить в тень от любой попытки постороннего человека выйти со мной на связь, потому что в девяносто девяти процентах случаев от меня захотят чего-то, что я предоставить не могу и не собираюсь. От женщин тоже всеми способами прятаться, потому что медовые ловушки – это первое, что придет в голову тем, кто захочет меня оприходовать.

Или же… столица, рука на пульсе, возможность со временем осесть где угодно, в любом крупном городе, еще и какие-то деньги малые от бюджета получать за обязательную пятилетнюю отработку?

Финансы, конечно, в моей текущей ситуации далеко не главное. Но обеспечить их постоянный приток было бы неплохо. Равно как и получить некую индульгенцию от властей. Я действительно не собирался пускать в ход свои особые возможности. Вырвался от Изюмова с их помощью, вот на том и покончим покамест, благо что никто уже не сможет настаивать на том, что я эти самые возможности применял. Не осталось свидетелей, и я тут ни при чем. Есть только их показания, данные особому отделу, которые опять же можно вывернуть в любую сторону. И раз я жив, но они нет, значит, я могу тупо настаивать на своей версии событий. Опровергнуть её уже некому.

Но дед вчера прямо носом в очередной раз ткнул: как угодно, но тушкой-чучелком ползи в Академию. И вот кого-кого, а Игоря Семеновича я в этом смысле бортовать не стал бы. В этом мире он поболе моего крутился, знает, за какой бок прихватить могут.

Черт, черт, черт!!! Не о том я грезил, ой не о том.

А что… что если попробовать взорвать систему изнутри? В прошлой жизни я, по большому счету, именно этим и занимался. Внедрял новую дисциплину, наплевав на насупленные брови патриархов от университета, которые видели во мне молодого засранца, пытающегося подвинуть их с теплых мест. Терпеливо объяснял зачем-почему, ездил на неизбежные конференции и лекции, но упорно настраивал общественное мнение для принятия ментала как отдельной самодостаточной стихии. И у меня всё получилось! Ну так, собственно, кто мешает провернуть этот трюк во второй раз?

Да, разница фундаментальная. В прошлый раз я запускал кафедру с нуля. Голимого ноля. В этот раз… я вообще как бы не имею права действовать, потому что моя исходная стихия объявлена вне закона. Вот только почему? Хотелось бы знать. А то вдруг в недрах Империи зреет заговор, остановить который способны только такие, как я.

Так, стоп. Либо побег, либо студенчество. Выбирай. Лево или право, прятки или активная игра у всех под прицелом. Что предпочтешь, бывший декан?

Я взял в руки дальфон. Подержал немного, отложил, затем подхватил обратно. Сколько я еще смогу бегать от тех, кто захочет проверить, кто я есть на самом деле? И немедленно использовать с последующей утилизацией?

Да небогатый выбор, что уж там говорить. Либо я там, либо я в серой зоне, где меня никто не прикроет. Ни дед, ни тем более особый отдел, который спит и видит, чтобы припрячь меня к себе в сотрудники.

Куракины? Да вроде больше меня не тревожат. По крайней мере, никого сюда не засылали. Похоже, уже сообразили так или иначе, что я под них не лягу ни при каких условиях. А может, я слишком много о себе думаю, и их клевреты уже кружат возле дедовской усадьбы. Не знаю. Ничего об этом не знаю.

Хватит чувствовать себя жертвой! Я здесь ради того, чтобы исполнить свою миссию, всё остальное – побочные факторы! Мне требуется изучить Иных и выяснить, откуда они здесь взялись, что им здесь надо. Всё остальное – белый шум, который можно и нужно игнорировать. А это значит, что я – без пяти минут абитуриент, а в целом студент Государственной Магической Академии!

На формальности у меня ушло минут десять и то потому, что по нескольку раз проверял, всё ли правильно вписал, данные о рождении, родителях, школьный табель. Еще около минуты ждал ответа автоматического секретаря, пока дальфон не отозвался тихим уверенным сигналом. Вот и всё. Я – абитуриент, которому предписано через неделю прибыть на предварительное тестирование. Да, в столицу, другие варианты даже рассматривать не стал. А зачем размениваться на мелочи?

Теперь надо выложить радостный пост в своем личном бложике. Можно даже с мордой лица, тупое селфи мне в помощь. Отлично, вот эту фотку выбираем и вперед. По крайней мере, я знаю правила, по которым мне придется играть. А значит, смогу выбраться из этой клоаки, как я уже неоднократно проделывал в прошлой жизни. Вряд ли в этом мире я встречу что-то принципиально иное, чего не было раньше.

Про недельный срок в блоге писать не буду, равно как и про выбранный филиал. Просто упомяну, что есть требование прибыть куда-то там без указания конкретных дат и мест. Чем меньше информации для врагов, тем проще мне. Все посторонние вполне могут считать, что мне вообще завтра срочно отсюда отправляться, почему бы и нет? Прием в Академию гибкий, каждому абитуриенту выделяется своя дата, чтобы не было толчеи. Приеду на место за день – два, а там уже и определюсь. Тем более мне не нужно демонстрировать выдающиеся навыки в сфере воздуха. Их у меня нет и быть не может. Уже, считай, минут один экзамен. А всё остальное я с легкостью выдержу.

Вот теперь можно и на завтрак идти. И думаю, Семеныч уже прочел мой блог и внутренне благословил.

– К девкам своим смотаешься перед отъездом? – хитро прищурился дедуля, завидев меня в малой гостиной.

– А надо?

– Тут тебе виднее. Но лучше баб не злить, мой тебе совет. Они злопамятные, могут обиду всю жизнь хранить. Так и не узнаешь, за что тебе прилетело.

– Значит, съезжу. Завтра, к примеру. А потом начну вещи собирать.

– Есть куда? – хмыкнул дед, памятуя, что у меня даже чемодана в наличии не имеется.

– Обеспечу, – пообещал я. – Дело нехитрое. Вот как раз по дороге заезду в Свидожск, там и закажу всё необходимое.

– Тут это… от Куракиных гонцы были, – хмыкнул Семеныч. – Богдан сказал им, что ты спишь, максимум – сообщение от них примешь, когда очи свои драгоценные раскроешь.

– И где сообщение? – внутренне напрягся я.

– Не оставили, – развел руками дедуля. – Настаивали на личном общении с тобой, отсюда и все обломы. Или ты бы сам хотел с ними поговорить?

– Да ну! —фыркнул я. – Это им чего-то странного надобно, а мы с тобой пока мимо-мимо с краю-краю ходим.

– Ну так они далеко не отъехали, если что. Возле ограды пасутся, ждут наших телодвижений. Если есть желание, можешь явиться пред их очи, они тут же прибегут.

– Вот ведь неугомонные! Получается, теперь даже к мачехе не смотаться, потому что они же такси заметят, еще и вдогонку поедут. И что теперь? Оставить всё как есть?

– Почему бы и нет? – кивнул Игорь Семенович. – У тебя всё идет размеренно, ничего не подгорает в отличие от них. Если не сегодня, так завтра-послезавтра родных навестишь. И тамошняя охрана всех нежелательных визитеров отобьет.

– Ох! – сообразил я, что ничего не видел и не читал относительно телодвижений Асатиани, после чего набрал быстрое сообщение Глафире.

Мачеха откликнулась мгновенно, будто только этого и ждала. Нет, Леван Асатиани до святой земли еще не добрался, ограничивается пока личной перепиской, которую контролирует Василькова. Та с подачи Глафиры отвечает ему предельно сухо, всячески давая понять, что вдове Изюмовой дела нет ни до чего, ибо в настоящий момент она занята тем, что лечит расстроенные нервы и ни о каких важных делах думать не желает ввиду огромной душевной боли от скоропостижной кончины драгоценного супруга.

Уф, уже счастье, что дамы смогли-таки найти общий язык. Ладно, это мне на руку. Хотя бы нет причин срочно ехать и лично отбивать атаку горячего князя, вознамерившегося заполучить себе ученика-некроманта в лице Емельяна. Да и в целом… Ну не спорю, каждой барышне приятно, когда за ее хрупким плечом виднеется солидный мужчина, который вступится, всё по-быстрому порешает в пользу барышни, а потом слиняет в закат, будто бы его тут и не стояло. Но отбиться от нежеланного сватовства, мне кажется, любая женщина способна самостоятельно. Да пусть хоть стоит и орет чаечкой: нет-нет-нет! Ни за что! Никогда! Особенно когда за спиной её виднеется проплаченная охрана, которая нежелательных лиц к ней не пропустит от слова совсем. А мой номер последний. Разок еще там побываю, лично сообщу о том, что уезжаю на учебу, и достаточно. Мне до нужной для таких глобальных разборок степени солидности еще расти и расти объективно. Выгляжу я на те самые восемнадцать лет, а то, что у меня в голове содержимое черепной коробки от семидесятипятилетнего человека – так о том никто и не подозревает. Да и не должен.

В общем, взвесив за и против, я решил сегодня из усадьбы никуда носа не казать. У меня оставалась еще неделя до поездки на собеседование в Академию, и я имел твердое намерение как можно лучше отдохнуть за это время. В конце концов, с моего побега из дома еще даже полутора недель толком не прошло, а я уже внезапно полный сирота с кучей непонятного народу поблизости, желающего припрячь меня подкалымить с непонятными перспективами по запрещенной статье. Нет-нет, я вас не знаю и знать не хочу, идите к лешему. Тем более я уже числюсь абитуриентом государственной Академии, хе-хе. И отзывать своё заявление не намерен.

Богдан прямо с утра порадовал нас солянкой. А-аа, дайте мне большую тарелку, добавку и еще одну добавку! Оно того, безусловно, стоило. Готовить слуга моего деда умел, любил, практиковал. И его явно порадовал мой безудержный аппетит. Ну а кто бы устоял на моем месте? Богдан ведь даже каперсы в компании оливок и маслин добавить не забыл, всё как в лучших домах Петербурга!

Через пару часов дедуля порадовал меня известием, что куракинские посланцы внезапно и без лишнего шума убрались восвояси, даже не сделав очередной попытки выйти на контакт. Скорее всего, прочли мое сообщение о том, что я стал абитуриентом, хотя… возможны и прочие варианты. В любом случае, пани с брички – пони легче.

Прямо подумать страшно. А вдруг… жизнь налаживается? Ведь может быть такое? Ну правда же?

Я по старой памяти прикинул, что мне потребуется для спокойной жизни в общежитии. Даже список не поленился составить. Потом изрядно его подсократил, памятуя вольный нрав подобных заведений и то, насколько наплевательски там относятся к чужому имуществу. Лучше лишняя пара трусов и носок в загашнике, чем дополнительная сковородка, которой уже через неделю приделают ноги.

В целом я вполне мог снять квартиру вместо того, чтобы ютиться в казенном учреждении. Мои финансы это с легкостью позволяли. Но… не стоит самому себе обрезать возможность манипуляции новым статусом. Стану ночевать за периметром студенческого городка – предоставлю безвозбранный доступ к себе тем, кто желал бы меня припрячь к делам, которыми я заниматься не желаю. А так – вот он я как на ладони. Классический студент! Питаюсь в столовой, живу в общаге, ищу знаний в библиотеке. Исследуйте, хоть с рентгеном просматривайте. Ничего крамольного не найдете, хоть обыщитесь.

Да и мне будет попроще в плане моей основной миссии. Ориентируясь на элементарную статистику, могу предположить, что Иных среди моих однокурсников и преподавателей будет… некоторое количество. Которого вполне хватит для того, чтобы вести первичные наблюдения. А там уже разберусь, что к чему: не всё сразу, как говорится.

О том, что у нас гости, Богдан сообщил мне с изрядным запозданием. Видимо, чтобы дать время Карпу Матвеевичу пообщаться с Семенычем с глазу на глаз. У них и без меня нашлись темы для беседы. Видимо, обсуждали ширину будущих погон дедули. Подумав, я решил к ним не лезть. Вот сами позовут – тогда да. А иначе какой смысл? По доброй воле подставляться под вопросы и проверки, к которым я не готов?

К моему огромному удивлению – прокатило! Давыдов в итоге свинтил из усадьбы, даже не затребовав моего явления пред свои гадючьи очи. Чтобы обезопаситься, я, выждав еще полчаса, подкатил к деду с написанным на листке вопросом из одной буквы: «И?»

– Всё замечательно, – ухмыльнулся Семеныч, черкнув глазами по листку. – Глобально всё уже устаканили, по мелочам ещё бодаемся, и это займет некоторое время. В целом – можешь смело ехать в Академию. За девками твоими присмотрим, в обиду не дадим.

– Надеюсь, ты помнишь, что я всего лишь начинающий воздушник и никто более? – осведомился я на всякий случай.

– Я тебе уже об этом говорил, повторю и сейчас. Твоя маскировка для Карпа пустой звук. Да, он делает вид, что верит в нашу с тобой легенду, но это до поры до времени. Сейчас он пытается мою фигуру с наибольшим прибытком для себя разыграть. А за тебя возьмется чуть позже. Просто время еще не настало. И поверь: он о себе обязательно напомнит.

Честно сказать, меня безумно раздражал этот дедовский «оптимизм наоборот», когда он с широкой улыбкой на лице предвещал мне всякие гадости. Ну вот реально, с чего он взял, что Карп Матвеевич меня раскусил? Скорее уж, ему самому хочется в это верить, что я где-то налажал, и теперь Давыдов точно осведомлен, что я действующий менталист. И всё ради того, чтобы потом назидательно выдать: мол, я же говорил! А ты вот не верил.

Уж не знаю, что на меня нашло, но я буквально за пять минут собрался и отправился в Свидожск, не забыв прихватить список всего необходимого для студенческого жития-бытия. В итоге к ужину я объявился в усадьбе уже на такси с кучей сумок в багажнике. Мне насущно требовалось почувствовать себя свободным, и я ни в чем себя не ограничивал. Даже позволил легкий флирт с двумя продавщицами в одежных магазинах. А что такого? Мне безумно надоело притворство, и я отрывался как мог. Нет, до почасовых гостиниц дело не дошло, да и не планировалось в общем-то, но словесные поединки у нас получились славными к удовольствию обеих сторон.

Но нет. Как выяснилось, радость моя была всё же преждевременной. На сей раз Глафира решила позвонить лично…