Текст книги "Отражение (СИ)"
Автор книги: Snejik
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)
– Тебе принципиально, из чего они? – изогнул бровь Барнс. – Нравится?
– Нравится, – кивнул Себастьян. – Сделано на заказ?
– А что, тут можно купить жетоны Баки Барнса в любом магазине? – усмехнулся Барнс, выкладывая на тарелку кусок запеченного мяса. Он внимательно наблюдал за тем, как Себастьян рассматривал жетоны.
– В фирменных магазинах Марвел можно. Но не платиновые, – Себастьян разглядел тиснение на замке цепочки. – Спасибо.
Себастьян надел на шею жетоны и прижал их ладонью к груди.
– Буду носить.
– Рад, что понравилось, – улыбнулся Барнс. Он действительно был рад, потому что изначально не представлял, оценит ли Себастьян его подарок. – Какие у тебя на завтра планы?
Ужин был почти романтическим, с вином, только без свечей, которые Барнс отчего-то считал признаком бедности.
– Надо сводить Кайла к ветеринару, – сказал Себастьян. – Отличное вино. Очень подходит к мясу.
– Я полчаса в винном магазине мучал продавца, пока не выбрал, – признался Барнс. – А что после ветеринара?
– Тренировка, потом ветеринар, потом надо будет купить тебе ноутбук, а то я часто уезжаю и забираю его с собой. Хочу пройтись по магазинам, выбрать что-нибудь из корейской еды на вечер. Посмотрю почту, проверю, нет ли новостей.
– Расскажешь про поездку? – попросил Барнс, когда они уже шли по улице с Кайлом. Барнс ждал того момента, когда они зайдут в парк, и он сможет взять Себастьяна за руку и держать так всю дорогу.
Себастьян принялся рассказывать, вспоминая смешные эпизоды и интересные встречи, показывая фотографии в телефоне. Его самого веселил контраст между тем, как он выглядел на мероприятии Hugo Boss и тем, каким был в свободное время.
Барнс слушал рассказ Себастьяна, улыбаясь.
– Я рад, что ты хорошо провел время, – Барнс огляделся, но рядом никого не было, и он, притянув к себе Себастьяна, поцеловал его.
========== 18 ==========
Утром они снова бродили по парку, выгуливая Кайла. Тот радостно носился вокруг них и за мячиком, когда к Себастьяну подошли две девушки и, мило улыбаясь, сказали, что узнали его и хотят сфотографироваться. Барнсу затея не нравилась, но Себастьян согласился, а гнать девушек объективного повода, кроме того, что они самому Барнсу не пришлись по душе, не было.
Девушки встали рядом с Себастьяном, и та, что была справа, взяла в руки телефон, а вторая как-то уж очень близко прижималась к Себастьяну, что Барнса нервировало. Ему вообще казалось, что с этой девушкой что-то не так, но что, он понять не мог, снова подумав, что его обуревает паранойя.
Барнс стоял сзади, вглядываясь в так не понравившуюся ему девушку, – полную, неуклюжую, в обтягивающих джинсах и полосатой футболке, – словно хотел дыру в ней прожечь. Это и позволило ему вовремя заметить странное движение левой руки девушки, словно она собиралась достать что-то из сумки, которую держала перед собой.
Что нашло на Барнса, он бы не смог объяснить ни до, ни после того, как все случилось. Ему просто не понравилось ее движение, оно было странным, неправильным, несвоевременным, потому что, фотографируясь, люди обычно замирают, а она…
Повинуясь инстинктам, Барнс невероятно быстрым движением схватил Себастьяна за шиворот, дергая его назад и в сторону, одновременно хватая левой рукой девушку за локоть, и резко дернул. Раздался оглушительный грохот выстрела, и Барнса словно не стало, его смело волной неконтролируемой ярости, потому что выпущенная только что пуля предназначалась Себастьяну. Пара мгновений звенящий тишины – и вокруг закричали люди, в том числе и девушка, которой Барнс, отбирая пистолет, сломал руку. Но он собирался сломать ей еще и шею.
Себастьян не понял, что произошло. Он вскрикнул, сначала от неожиданности, когда Баки отбросил его себе за спину, а потом от боли, потому что приземлился он жестко. Прогремел выстрел, оглушительно лаял Кайл. Себастьян вскочил и бросился к Баки, повис на нем, потому что в движениях Баки не осталось Баки.
– Стой! – крикнул ему в ухо Себастьян, повисая на плечах. – Не надо!
На мгновение Себастьян испугался, что Баки сейчас стряхнет его с плеч, как медведь собачонку.
То, что сейчас было Барнсом, отвлеклось на звук знакомого голоса, который приказывал остановиться, и тяжелая мутная пелена ярости начала отступать, давая сознанию вернуться в тело. Себастьян успел остановить Барнса на середине движения, когда он почти свернул девчонке шею. Барнс разжал захват, выпуская насмерть перепуганную девушку из смертоносной хватки. Но даже придя в себя, он все равно хотел ее убить, потому что она пыталась отнять у него самое дорогое, что сейчас было в его жизни.
Вторая девушка, та, что обнимала Себастьяна справа и снимала, сидела на земле, с ненавистью глядя на Себастьяна и нервно шарила руками по земле, пытаясь нащупать свой телефон.
– Сука! – выкрикнула она. – Зимняя сука! Ты убил Марию и Говарда!
– Что?.. – выдавил Себастьян. Его трясло. Он дрожащими руками нащупал свой телефон, огляделся, заметил пистолет и, кое-как попадая в нужные цифры, набрал 911. – Полиция? На меня напали с пистолетом в Проспект Парке.
Барнсу хотелось обнять Себастьяна, закрыть, защитить от этого мира и увести домой, но он сначала схватил вторую девицу, которую швырнул на землю рядом с первой. До него не сразу дошло, что там сказала, но когда он понял, то просто поразился.
– Все хорошо, – тихо сказал Барнс, обнимая Себастьяна, и ему было сейчас глубоко плевать на всех окружающих, и что они там себе думают.
Девушка, в сумочке которой был пистолет, лежала на вымощенной камнем дорожке с неестественно вывернутой левой рукой и глухо стонала. Вторая, худая брюнетка с прямыми волосами, то и дело одергивала свою короткую клетчатую юбку, пытаясь закрыть подолом дыры на сетчатых колготках, и без конца бормотала про то, что Марию и Говарда убил Зимний Солдат, и его тоже надо убить. Она поглядывала на отлетевший в сторону пистолет, но потянуться за ним не решалась.
Вокруг собирались зеваки, многие снимали происходящее на телефоны. Себастьяна колотила крупная дрожь. Он только сейчас сообразил, что на шеях обеих подошедших к нему девушек были кулоны, изображающие арк-реактор Старка. Они как минимум не были фанатами Баки Барнса. Они… они собирались убить его!
Себастьян чуть не сел на землю – колени подкосились. Его поддержал Баки.
Он не мог сообразить, долго ли ехала полиция. Пришел в себя только тогда, когда к нему обратилась высокая женщина в форме патрульного и начала задавать вопросы.
Барнс понимал, что Себастьян в шоке, и сделать с этим ничего не мог, он просто не выпускал его из объятий, поглаживая по спине.
Приехавшую полицию Барнс решил полностью взять на себя, хотя со стражами порядка последний раз общался очень-очень давно.
– Мне придется тебя отпустить, – шепнул Барнс, когда появились копы. Он выпустил Себастьяна из объятий, и принялся отвечать на вопросы полицейских, ненавязчиво давая понять, что Себастьяну он задавать вопросы не даст, пока тот в таком состоянии.
Тем не менее, Себастьяна все равно опросили. Он отвечал на вопросы: имя, фамилия, род деятельности. Нет, он не знает этих девушек. Нет, он не встречал их раньше. Они попросили сделать с ним селфи, он согласился. Да, с ним часто просят сделать селфи. Фотографировала вон та девушка. Это Джеймс Барнс, его телохранитель. Нет, он не знал, что у этой девушки с собой пистолет. Да, ему угрожали. Нет, он не принял это всерьез. Нет, это были бумажные письма. Да, он поищет.
Себастьян спросил, можно ли ему забрать собаку и вернуться домой. Патрульная долго думала, потом разрешила, предупредив, что сегодня его еще вызовут в полицейский участок.
Пока Баки опрашивали, Себастьян снова достал телефон. Сначала он позвонил Уиллу.
– Привет! Слушай, спасибо тебе огромное за Джеймса! Он мне сегодня жизнь спас! – добавив в голос волнения пополам с потрясением, выпалил Себастьян.
– Что? Себ, я не понял, погоди! – сонно отозвался Уилл. – Что случилось?
– Меня пытались пристрелить сегодня в парке. Джеймс меня спас. Уилл, спасибо! Он офигенный телохранитель!
– Что?! Я… я не понимаю!
– Когда мы пили в апреле, помнишь? Я пожаловался, что мне угрожают, ты посоветовал мне Джеймса, и сегодня он меня спас! С меня причитается, Уилл. Извини, мне пора, меня полиция допрашивает.
Потом Себастьян позвонил своему юристу и попросил совета. Перезвонил адвокату по уголовным делам, которого посоветовал юрист, описал ситуацию. Подумал и нанял ее для защиты Баки. Конечно, вряд ли нападавшая подаст встречный иск, но лучше подстраховаться.
Пока Баки, поймав Кайла и взяв его на поводок, вел Себастьяна домой, тот звонил и отменял сегодняшние дела: тренировку, ветеринара, встречу с агентом, всем вкратце рассказывая, что произошло. Все равно же узнают. Себастьян не сомневался, что в толпе любопытных в парке были и репортеры: они слушают полицейские каналы, чтобы успевать везде.
И действительно, на выходе из парка к Себастьяну подскочил парень с диктофоном. Второй, с профессиональной камерой, маячил поблизости.
– Мистер Стэн, вы можете прокомментировать, что произошло в парке? Почему на вас напали? Кто вам угрожал?
– Без комментариев, – как мог внятно произнес Себастьян.
Барнс еле сдержался, чтобы не вырубить прыткого журналюгу одним ударом. У него сейчас были обострены все инстинкты, и Барнс от каждого ждал нападения. Сегодня его паранойя спасла Себастьяну жизнь, а Барнс-то считал, что в этом мире все спокойно.
Его поражала причина, по которой девушки хотели убить Себастьяна, потому что это было нелепо – пытаться убить кого-то за людей, которых ты не просто не знал, которых для тебя даже не существует.
Репортера Барнс просто грубо отодвинул с дороги, и, взяв Себастьяна под руку, повел его домой. Он не знал, что может сейчас сделать для своего любимого человека, чтобы успокоить его, единственное, что он мог, это быть рядом.
Дома Себастьян обессиленно упал в кресло и уставился на вибрирующий от входящих звонков мобильник. Он был не в состоянии отвечать. Не сейчас. Мобильник ненадолго замолк, и Себастьян отписал всем звонившим смску с одним и тем же текстом: «Я в порядке. Перезвоню позже». Потом написал маме: «Мама, я в порядке, со мной все хорошо». Подхватил Кайла, усадил его к себе на колени, отпихивая морду – Кайл все норовил его облизать.
– Баки… – Себастьян виновато посмотрел на него. – Я понимаю, это глупо, но… Купи мне, пожалуйста, кофе в Старбаксе. Мы не зашли.
Барнс вернулся с кофе и сел на пол рядом с Себастьяном, не трогая его. Он не знал, нужен ему сейчас, или нет, и не хотел мешать приводить мысли в порядок. Сам он размышлял о том, много ли таких психов, и где они еще могут встретиться, вдруг его не окажется рядом, или выберут такой способ навредить Себастьяну, который Барнс не сможет вовремя предотвратить. Вдруг таких целые толпы, и они просто еще не активизировались?
Внутри Барнса медленно, но верно поднималась паника, что он не сможет защитить Себастьяна от всего, а хуже всего, что он же вернется в свой мир, и Себастьян останется тут один, беззащитный.
– Почему ты не взял себе шоколад? – спросил Себастьян. – Спасибо.
Когда Баки устроился на полу, Себастьян сполз на пол и прижался к нему. Он маленькими глотками пил латте, в котором сливок было больше, чем кофе, и гладил Баки по живой руке.
– Ты меня сегодня спас, – сказал он. – Черт, никогда ж такого не было! Они сумасшедшие, наверное! Еще понятно было бы, если бы напали на тебя… Хотя, конечно, про тебя никто не знает. Я теперь от каждой фанатки шарахаться буду, наверное. У нее был такой здоровенный пистолет!
Барнс вздохнул и посадил Себастьяна к себе на колени, прижимая к груди. Провел по спине бионикой, а пальцы живой руки переплел с пальцами Себастьяна.
– Я к тебе больше никого и близко не подпущу, – очень серьезно сказал Барнс, собираясь претворить свое высказывание в жизнь. – Тебе еще кто-нибудь как-нибудь угрожал?
– Нет, – покачал головой Себастьян. – Ничего серьезного. Я даже не уверен, что то письмо было именно от этих девчонок. Надо будет поискать, в кладовке коробка с фанатскими письмами. Так странно, что их переклинило именно сейчас! Я еще понимаю – после премьеры «Зимнего Солдата». Но теперь?.. Я не понимаю. Это какой-то перекос в мозгу – нападать на актера из-за его роли.
– Убивали и за меньшее, – философски заметил Барнс. – Посмотри на ситуацию под другим углом – тебе поверили, ты вызвал эмоциональный отклик.
Барнс поцеловал Себастьяна, слизывая вкус кофе и сливок с его губ.
– Как ты себя чувствуешь? Может быть, хочешь чего-нибудь? – он снова погладил Себастьяна по спине.
– Хочу, чтобы всего этого не было, – признался Себастьян. – Да, это слабость, но… Хреново я себя чувствую. Наверное, позавтракать надо. Сейчас закажу что-нибудь, поем и буду искать то письмо.
– Давай я тебе что-нибудь приготовлю? – предложил Барнс.
– Я сам не знаю, чего я хочу, – покачал головой Себастьян. – Комок в горле. Но поесть надо.
Барнс не представлял, что он мог сейчас сделать для Себастьяна, поэтому сидел, обнимал его и был изрядно растерян. Ему не часто приходилось успокаивать людей, поэтому он слабо себе представлял, как это делать, ведь Себастьян был не расстроенной из-за мелочи девицей. Он сегодня мог лишиться жизни, и Барнс вспомнил войну, первый бой, когда над головой свистели пули, а тебе в этом пиздеце надо было еще и в атаку идти. У него после этого еще неделю руки подрагивали. Себастьян чувствовал себя, казалось, лучше, но не намного.
– Может тебе стоит какое-нибудь успокоительное принять? – предложил Барнс. – Скажи, я могу тебе как-то помочь?
– Завари ромашку, – попросил Себастьян. – И меда в нее бухни. Терпеть эту дрянь не могу, но она действует.
Он ненадолго прижался к Баки и поднялся.
– Надеюсь, – сказал Себастьян, – я в этой ситуации вел себя не слишком позорно.
– Нормально ты себя вел, – заверил его Барнс поднимаясь и идя на кухню. – Тебя еще хватило меня остановить, чтобы я девчонку не убил…
Барнса действительно это поразило, потому что он никак не ожидал, что Себастьян вообще сообразит, что он делает, тем более, что успеет.
Щелкнув чайником, Барнс полез в шкафчик в поисках ромашки и меда.
– Да я как-то сообразил, что тебя в модус Зимнего Солдата перещелкнуло, – признался Себастьян, вываливая консервы Кайлу в миску. У него слегка подрагивали руки. – Так-то мы, наверное, легко отделаемся, а вот если бы ты ее убил… – он покачал головой, подошел к Баки и обнял его со спины. – Ни с кем больше селфиться на улицах не буду. Это какой-то кошмар.
Барнс заварил чай, положил в него мед и с чашкой в руках развернулся к Себастьяну.
– А вот я бы не рискнул так на Солдата прыгать, – признался Барнс. – Спасибо, что не дал ее убить.
– Не ты ли отбил куратора Карпова от пяти других модификантов? – спросил Себастьян. Он взял у Баки чашку, отпил глоток и сморщился. – Если бы ты ее убил, тебя бы арестовали точно. А это такая морока… – он покачал головой. – Я не хотел, чтобы ты подставился.
– Я люблю тебя, – ответил Барнс, поцеловав Себастьяна в висок.
То, что Себастьян, зная, на что способен Солдат, все равно решился его остановить, говорило о многом, но Барнс хотел думать, что это из-за шока, надеясь, что Себастьян все-таки не суицидник.
Фанатские письма они разделили на две части и просматривали вдвоем.
– Ничего не помню, – жаловался Себастьян. – Ни какого цвета конверт, ни от кого… придется все просматривать.
От многих писем пахло духами, на конвертах были цветочки, красные звезды, отпечатки губ в помаде. Из конвертов сыпались сухие цветы и отдельные лепестки.
– О, вот, – Себастьян протянул Баки листок, держа в руках конверт. – Начало-то какое! «Зимний Солдат, ты чудовище!»
– Занятно, – Барнс взял письмо и пробежал глазами, пытаясь понять, что хотели донести до Себастьяна. – Меня поражает, что кто-то уверен, будто я сам решил, а не убить ли мне Говарда с его женой, – заметил Барнс.
Он никак не мог понять, что и как поворачивается в головах людей, что им приходят подобные умозаключения. Но больше всего его поражало, что они видели в Себастьяне Солдата, хотя он им ни разу не являлся.
– Меня тоже, – кивнул Себастьян, убирая письмо в конверт. – Но логика фанатов непостижима нормальному человеку. Я встречал людей, которые были полностью убеждены, что у нас с Крисом что-то есть, потому что Стив и Баки – любовники, это же очевидно.
– Но мы со Стивом не любовники, – нахмурился Барнс.
– Я же говорю – логика фанатов непостижима.
Зазвонил телефон. Себастьян ответил.
– Стэн слушает. Да, лейтенант Манчетти. Да, буду. Мы оба будем. Я возьму с собой адвоката для Барнса. Да. Спасибо.
Он тут же перезвонил.
– Мисс Джонсон? Добрый день, это Стэн. Да. Да, спасибо. Нет, не меня, моего телохранителя. Джеймс Барнс. Нет, не предъявляли. Да. В час в восьмом участке на шестой авеню. Спасибо.
Себастьян повернулся к Баки.
– Нас ждут в участке в час. С тобой будет адвокат, мисс Джонсон. Она встретится с нами перед участком и поговорит с тобой, пока меня будут допрашивать.
– Хорошо, – пожал плечами Барнс. – Думаешь, все так серьезно и мне нужен адвокат?
Он прокрутил ситуацию в голове заново, вспоминая каждую деталь, и понял, что, если бы не его паранойя, он бы не успел. Вот только у него вообще не было причин решить, что девушка вооружена. Она просто ему не понравилась, и он увидел движение, которого не должно было быть.
– Лучше он не нужен, но есть, чем нужен и его нету, – серьезно ответил Себастьян. – Ты той девчонке плечо вывернул, могут предъявить встречный иск.
– Я старался, – улыбнулся Барнс, ему было глубоко плевать на встречный иск, он все сделал правильно. Он защитил Себастьяна, а остальное не важно.
– Чем хочешь заняться после посещения полиции? – спросил Барнс.
– Позвоню всем своим, успокою. Запощу селфи в Инстаграм. Позвоню в клинику, может, нас с Кайлом еще примут сегодня, – пытаясь собрать мысли в кучку, сказал Себастьян. – Не знаю. Мне кажется, важно жить как обычно.
– Я боюсь, я к тебе теперь на улице вообще никого близко не подпущу, – сказал Барнс, понимая, что не подпустит, а особо ретивым вообще что-нибудь сломает. – Так что совсем как обычно не получится.
– Да я сам шарахаться буду, – признался Себастьян. – Посмотри новости, а? Что-то пишут? У меня смелости не хватит.
Барнс взял ноут и принялся смотреть, что творится в интернете. Нашел несколько упоминаний о происшествии в парке, покликал по ссылкам и почитал, что пишут. Были даже фотки, но ничего особенного. Много комментариев с ахами и охами, разного рода пожеланиями.
– Ничего страшного не пишут, – сказал, наконец, Барнс. – Или тебя что-то конкретное интересует?
– Боюсь, что стоял там и трясся дурак дураком, – признался Себастьян.
– Ты к себе слишком строг, – Барнс обнял Себастьяна и поцеловал, а потом улыбнулся, заглядывая в глаза. – Все в порядке, ты прекрасно держался.
Себастьян расслабился в его руках.
– Спасибо, – сказал он. – Знаешь, ведь самое обидное, что это только начало.
========== 19 ==========
Барнс не знал, о чем спрашивали Себастьяна, но его полицейские вопросами просто задрали. Особенно вопросом, как он узнал, что девушка вооружена. Барнс честно объяснил свою цепочку умозаключений, и следователь сделал вид, что ему поверил.
Встречного иска от нападавшей за вывернутое плечо не последовало, что Барнса очень порадовало. Меньше проблем не только для него, но и для Себастьяна.
Из участка их отпустили в три. Около участка ждали репортеры. Едва Себастьян и Баки вышли из дверей, защелкали фотоаппараты, засверкали вспышки, к Себастьяну ринулись люди с микрофонами и камерами. Себастьян улыбался, отвечал на вопросы, все время норовя заслонять собой Баки, чтобы он не попадал в объективы. Себастьян по опыту знал, что задавать вопросы журналисты могут бесконечно, поэтому сразу предупредил, что у журналистов только десять минут. Через десять минут он объявил:
– Все. Пожалуйста, не мешайте полиции выполнять их работу.
До дома было всего пятнадцать минут хода, но мисс Джонсон подвезла их на своей машине.
– Было приятно с вами работать, мистер Барнс. Думаю, вам больше не понадобятся мои услуги, но, если что, обращайтесь.
– Непременно, мисс Джонсон, – улыбнулся ей Себастьян.
Она брала пятьсот долларов в час, но спокойствие того стоило.
Барнса нервировали журналисты со своими вопросами, его бесило, что они так близко стоят к Себастьяну. Он оглядел каждого цепким взглядом Солдата, оценивая степень угрозы, исходящей от них, но все казались безобидными и держали руки там, где они и должны быть.
Кивнув адвокату на прощание, Барнс увлек Себастьяна домой.
– Отдохнешь от всей этой херни? – спросил он уже в прихожей, обнимая его.
– Да, – Себастьян устало прижался к нему. – Что-то я совсем вымотался. Буду валяться на диване и смотреть в телевизор.
– Составить тебе компанию? – улыбнулся Барнс, проведя большим пальцем живой руки по скуле Себастьяна, поглаживая шею остальными пальцами.
– Обязательно, – кивнул Себастьян. – И… походишь с Кайлом несколько дней без меня?
– Конечно, похожу, – заверил его Барнс, целуя.
Они устроились на диване, и Барнс обнял Себастьяна, прижимая его к себе. Он хотел хоть как-то успокоить его, понимая, что тот все еще переживает, но, наверное, просто не знал таких слов. Он ведь тоже никогда не попадал в подобные ситуации.
Себастьян налил себе коньяка в пузатый бокал и сел на диван в гостиной.
– Знаешь, – сказал он, – оказывается, у Мирры Симмонс – ну, это та, которая стреляла – было такое зверское лицо на селфи. Я и не заметил в телефоне, но полиция подобрала его и скачала фото. Там вся их переписка с Линдой – со второй. Они планировали все. Выслеживали меня несколько недель по очереди, готовились, переписывались. Мирра взяла пистолет у деда, у него наградной «глок», он бывший полицейский. Тебя только не учли.
– И хорошо, что не учли, – ответил Барнс, ему даже думать не хотелось, что эти две сумасшедшие девки могли учудить, еще и его вписав в свой план. – Надеюсь, больше таких психованных тебе не попадется. Они хоть толком объяснили, чем ты им не угодил?
– Копы говорят, что они чуть ли не всерьез обвинили меня в том, что я Зимний Солдат и убил Говарда и Марию Старков. А когда им объяснили, что Зимний Солдат и Старки – персонажи Марвел, вопили, что копы ничего не понимают и ничего не смогут сделать, потому что в Зимнего Солдата никто не верит. Бред какой-то. Кажется, у Мирры психическое расстройство, ну, мне лейтенант намекнул. В общем, все от адвоката зависит, посадят ее или нет. Так-то это покушение на предумышленное убийство по предварительному сговору.
– Большей ереси я в жизни не слышал, – признался Барнс и погладил Себастьяна по колену. – У тебя все будет хорошо.
– Сейчас у меня полторы дюжины приглашений на интервью, обеспокоенные письма от компаний, с которыми у меня контракты, и двадцать неотвеченных телефонных звонков. Так что сейчас я буду отвечать на письма, звонить и всех успокаивать.
Телефон в его руках завибрировал.
– Мама, привет, – мягко сказал Себастьян. – Я же тебе писал, со мной все в порядке. Барнс меня защитил. Джеймс Барнс, мой телохранитель. Нет, мама, я не знал. Да. Да. Ну… хорошо, если ты так хочешь. Посмотришь, он сейчас со мной. Да, хорошо. Давай в семь. Люблю тебя.
– Мама вечером приедет, – объявил Себастьян. – Заодно и познакомитесь. Пойду проверю, есть ли у меня еще ее любимый чай. Мама не пьет кофе после двух дня.
К знакомству с мамой Себастьяна Барнс готов не был от слова «совсем».
– И как ты собираешься меня ей представить? – спросил он. – Может, я лучше погулять схожу, пока вы будете общаться?
– Она хочет тебя поблагодарить, – покачал головой Себастьян. – Да как телохранителя и представлю. Я сказал, что ты сейчас у меня. Она нормально это восприняла. У меня хорошая мама, не сомневайся.
– Я и не сомневался, – пожал плечами Барнс.
Он подумал, что это странно, он вроде взрослый мужик, прошел войну и лишения, а боится знакомиться с мамой своего парня, да и то не как его парень, а просто как телохранитель. Его не так часто вообще знакомили с родителями, просто не успевали, потому что обычно, если тебя представляли родным, значит, все настолько серьезно, что бежать уже поздно, тебя потащат под венец. Сейчас с этим было проще.
– Ладно, не буду тебя отвлекать, – Барнс еще раз погладил Себастьяна по колену и взял начатую книгу.
Себастьян сжал его руку и занялся письмами. Ответив на все – отказался он только от интервью с ФоксНьюс – и принялся звонить, раз за разом уверяя, что с ним все в порядке, да, он в порядке, спасибо за поддержку и так далее.
– Мою маму зовут Жоржетта. Миссис Фраухаус, она в Америке вышла замуж еще раз. Она живет в Рокленде, так что надолго не задержится. Я и сам там жил, переехал всего несколько лет назад. До марвелловской франшизы жить в Нью-Йорке мне было не по карману. Ей сейчас шестьдесят, она любит зеленый чай «Японская липа». Она музыкант, пианистка. Сейчас почти не выступает, преподает музыку.
– Пианистка – это здорово, наверное, – улыбнулся Барнс. Мама Себастьяна после этого рассказа меньше его пугать не стала. – Моя мама занималась домом и семьей.
– Расскажи мне про твою семью, – попросил Себастьян. – То, что ты помнишь. У тебя были братья, сестры? Чем занимался отец?
– У меня было три младшие сестры… – начал Барнс.
Он рассказывал, что помнил, из своего детства, какая была мама, чем занимался его отец. Рассказывал, как играл с сестрами, когда был еще мальчишкой, но все это были обрывки, ничего цельного. Он хорошо помнил Стива, потому что было живое напоминание, а вот все остальное Гидра умудрилась у него забрать. Барнс давно смирился с этим, не жалея, что не помнит. Может быть, так было даже и лучше – не помнить. Так что рассказал он не так много, как, наверное, хотелось бы Себастьяну.
Себастьян слушал Баки, держа за руку. Когда Баки замолчал, он сказал:
– У меня есть старший брат. Сводный. Мы только в прошлом году познакомились. Он химик. Не слишком гордится братишкой-актером.
– А что его не устраивает? – удивился Барнс.
– Недостаточно интеллектуально. Он в Израиле живет. Мой отец – русский еврей.
– А как вы познакомились? – спросил Барнс. – И зачем?
– С отцом или с братом?
– И с тем, и с другим, – Барнсу действительно было интересно, он хотел понять, зачем Себастьяну знакомиться с, в принципе, чужими ему людьми.
– Мама настояла, – объяснил Себастьян. – Отец с братом приехали в Штаты по своим делам, и она собрала всех. А я как раз был свободен.
– Тебе лучше? – спросил Барнс, желая знать, что творится с Себастьяном, потому что не был уверен, пытается ли он просто отвлечься разговором, или же его действительно попустило.
Себастьян прислушался к себе.
– Да, Баки, я в порядке. Серьезно, – он глотнул забытого коньяка. – Завтра буду совсем в порядке.
Ближе к семи Барнс начал сильно волноваться, совершенно не понимая причины своего состояния. Ему не цель из бункера надо было выкурить и убить так, чтобы все списали на суицид, а всего лишь познакомиться с безобидной женщиной.
– А твоя мама не догадается, что я с тобой живу? – вдруг спросил Барнс. – Или ты ей скажешь, что я у тебя живу? Она же к тебе придет, а не меня допрашивать, да?
Себастьян взял его за руку, прижал костяшки к губам.
– Я не скажу, – утешил он Баки. – Она придет ко мне. Она хочет просто тебя поблагодарить за то, что ты для меня сделал. Все будет хорошо, Баки. Только не давай ей понять, что ты знаешь румынский, ладно?
– Хорошо, не буду, – кивнул Барнс, притянул к себе Себастьяна и поцеловал.
В этот момент раздался звонок домофона, и Барнс с сожалением выпустил Себастьяна из объятий.
– Иди открывай.
Жоржетта с порога начала говорить о том, как она встревожилась, увидев новости, какой Себастьян молодец, что сразу написал ей, как вовремя он нанял телохранителя. Говорила она на румынском, хотя с детства натаскивала Себастьяна в немецком и английском. В США, чем старше Жоржетта становилась, тем чаще говорила на румынском, сетуя, что румынский Себастьяна с акцентом.
Себастьян напоил маму чаем и представил ей Баки.
– Это Джеймс Барнс, – сказал он. – Это Джеймс меня сегодня спас.
Жоржетта поставила чашку на стол, подошла к Баки и погладила его по щеке.
– Спасибо, что защищаешь моего мальчика, Джеймс, – сказала она. – Береги его.
– Конечно, мэм, – кивнул Барнс, ему почему-то было неловко, словно его хвалили за то, чего он не делал. Это было странное, давно забытое ощущение, которого он не испытывал несколько десятилетий. Словно Барнс снова становился человеком с присущими всем людям страхами, о которых давным-давно успел забыть. Это несколько выбивало из привычной колеи.
Жоржетта вернулась к своему чаю и принялась расспрашивать Себастьяна о его делах, о том, что делает полиция, о Кайле. Время от времени она бросала быстрый проницательный взгляд на Баки, но больше с ним не заговаривала. Выпив чай, она попросила Себастьяна:
– Вызови мне такси, дорогой. И приезжай как-нибудь в гости пообедать.
Себастьян вызвал такси со своего телефона. Он всегда оплачивал маме такси до дома. Проводив ее, он вернулся к Баки.
– Видишь, – сказал он. – Все не так страшно, как ты думал.
– Да, – выдохнул Барнс, когда за мамой Себастьяна закрылась дверь, – действительно не так страшно, как я думал. Она у тебя милая. Давай пойду с Кайлом погуляю, тебе чего-нибудь принести?
– Маття латте на сливках и маффин с черникой и белым шоколадом из Старбакса, – попросил Себастьян.
– Маття? – переспросил Барнс, не уверенный, ослышался он, или нет.
– Да. Это такой зеленый японский порошковый чай, я его всегда там вечером беру.
– Хорошо, – кивнул Барнс, подумав про себя, какой только херни не напридумывали, пока он был в Гидре.
Теперь, гуляя, Барнс всматривался в каждого прохожего, словно хотел убедиться, что раньше его никогда не видел. Надо сказать, что утреннее происшествие его до сих пор не отпустило, и, хотя он понимал, что не мог предвидеть такое развитие событий, он ругал себя за то, что не заметил слежки двух неопытных девиц. Это было настолько странно, что даже пугало. Он не стал слишком долго гулять с Кайлом, купил то, что просил Себастьян и горячий шоколад себе, и вернулся домой.
========== 20 ==========
– Спасибо, – Себастьян отпил из стаканчика, как только Баки вручил его. – Знаешь, я тут подумал… Странно, что мы не приметили этих девчонок раньше. Но они такие… никакие, что ли.
– Я не знаю, – Барнс почувствовал себя виноватым, потому что у него даже для себя не было объяснения, а уж для Себастьяна и подавно. Вот только оправдываться совершенно не хотелось, потому что оправдания не вели ни к чему хорошему. – Я буду внимательнее, – только и пообещал Барнс.
