Текст книги "Отражение (СИ)"
Автор книги: Snejik
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)
Себастьян ненадолго оторвался от губ Баки, чтобы увидеть в свете высыпавших на небо звезд его лицо.
– Как ты там? – прошептал он. – Где ты сейчас?
– Мы со Стивом в Нью-Йорке, – начал рассказывать Барнс. – Живем у Старка в Башне. Я так и не понял, почему он сменил гнев на милость и решил помогать мне. Вроде как он просто к Стиву очень хорошо относится. А ты? Я не знал, что думать, когда вспомнил тебя. Мне казалось, что я все это придумал. А ты есть. Ты существуешь. Господи, как же я люблю тебя!
– Мне без тебя плохо, – признался Себастьян. – Так пусто… Ничего, я справлюсь. Кайл по тебе тоже скучает.
– Я думал, что я с ума схожу, – Барнс прижался к Себастьяну. – Я был так счастлив с тобой. И так хочу быть с тобой снова.
– Ты со мной сейчас, – ласково ероша его волосы, сказал Себастьян. – Я… я верю, что ты еще вернешься. Я не знаю, как, но обязательно вернешься. – Он поцеловал Баки. – Стив… как там Стив?
– Лучше, чем я, думаю, – Барнс подавался на ласку, льнул, как котенок. – Они со Старком радостно занимаются восстановлением меня в правах. Стив пытается меня поддерживать, но… Я ему не рассказывал про тебя, потому что сам был не уверен, вдруг я тебя нафантазировал. В общем, он думает, что страдаю из-за своего положения, а я страдаю, потому что хочу быть с тобой. Но, знаешь, жить на иждивении у Старка меня тоже мало радует.
– Я не знаю, как я смогу тебе помочь, – вздохнул Себастьян. – Но, может, мы что-нибудь придумаем, Баки? Пойдем в дом?
– Боюсь, ты никак не можешь мне помочь, – грустно улыбнулся Барнс, а потом легко поднялся, удерживая Себастьяна на руках, и пошел с ним в дом, целуя на ходу.
========== 50 ==========
Себастьян проснулся от вибрации и мелодии будильника. Нащупал его на прикроватной тумбочке, выключил и потянулся. Он чувствовал себя на редкость хорошо, тело было полно неги, как после хорошего секса. И как после хорошего секса, сладко тянуло задницу.
Ему что-то снилось… Что-то хорошее… Себастьян закрыл глаза, вспоминая. Ему снился Баки. Их отпуск на Карибах, как они занимались любовью в том домике на сваях. О чем-то разговаривали.
Это был замечательный сон. Раньше Себастьяну не снился Баки. Даже когда он еще был здесь. Наверное, снотворное подействовало. Если так, Себастьян был готов пить его каждый вечер.
Проснувшись, Барнс сладко потянулся, понимая, что выспался, как никогда раньше. Ему снился остров и Себастьян, как они целовались, нежась в объятиях друг друга, а потом занимались любовью. Это было… Это был сон, но он казался таким реальным, таким невозможно реальным, что в него хотелось верить, как в явь.
Было так хорошо, что на кухню готовить завтрак для них со Стивом Барнс вышел, насвистывая какой-то дурацкий старый мотивчик. Стив уже сидел за столом и пил кофе.
– Доброе утро, – улыбнулся Барнс своему другу. – Меня не будут терроризировать всякими проверками и тестами целых два дня, давай съездим на пляж? Палатку возьмем.
– Смотрю, чтобы поднять тебе настроение, тебе нужно было просто нормально выспаться, – с улыбкой заметил Стив.
– Да, я выспался, – Барнс поставил на плиту сковороду и достал пару пачек яиц. – И мне снился такой офигенный сон. Поехали на пляж.
– Хорошо, давай съездим на пляж, – согласился Стив. – Только на день, у меня завтра дела.
Взяв у Старка машину, о которой он, наверное, и не знал, Барнс со Стивом, прихватив еды и всякую пляжную муть, поехали на пляж. Барнс решил убедиться, что тот пляж, где он любил купаться одни в том, другом мире, существует. И не ошибся. Это пустынное место существовало в обоих мирах.
– Ну и куда ты нас привез? – спросил Стив, увидев, что на пляже не было ни одной живой души.
– Тут тебя не достанут поклонники, – засмеялся Барнс. Он улыбался, вспоминая, как они провели тут целый день с Себастьяном. И пусть тот существовал только в его памяти и, теперь, снах, так было лучше, чем не иметь совсем ничего.
– Ты лучше выглядишь, – сказал Уилл, когда они с Себастьяном снова встретились. – Твой парень вернулся?
– Нет, но у нас появилась возможность общаться, – улыбнулся Себастьян.
– Современные технологии сближают, – важно произнес Уилл, и они оба рассмеялись.
– Поедешь со мной в Лондон на мероприятие Сен Лоран? – спросил Себастьян.
– Как тогда в Сингапур? Снова фотографировать твою задницу? С удовольствием!
Сны про Баки снились Себастьяну каждую ночь. Каждую ночь они разговаривали обо всем на свете и занимались любовью в домике на острове, где не хотелось есть, не кончалась смазка в большом флаконе, не нужны были резинки. Может, это был выверт измученного одиночеством мозга, а может, какая-то высшая сила, закинувшая Баки к Себастьяну, сжалилась над ними.
Иногда Себастьян думал, что все дело в любви. В том, как сильно они друг друга любят. А еще Себастьян иногда физически чувствовал поддержку огромного фэндома – миллионов людей, тоже любящих Баки. Как будто он, Себастьян, был острием атаки, жалом тарана, пробивающего границы между мирами.
Вот уже полгода Себастьян и Барнс встречались во сне, наслаждаясь друг другом. За это время Барнса реабилитировали, полностью восстановили в правах, признав его вменяемым человеком и выплатили внушительную сумму денег.
Но это было не самое интересное. ЩИТ восстановили, снова собрав всех супергероев в одной лодке, чтобы они стояли на страже спокойствия США и всего мира. Стив уговорил Барнса тоже вступить в бравые ряды заЩИТников, но тот не спешил принимать предложение, не обсудив его с Себастьяном, почему-то для Барнса это было очень важно. В итоге Барнс тоже стал работать в ЩИТе.
Они со Стивом съехали от Старка, как только представилась такая возможность, сняли на двоих небольшую квартиру примерно в том районе, в котором жили когда-то и, в общем-то, неплохо себя чувствовали, живя вместе. Барнс понимал, что если бы не сны, в которых он встречался с Себастьяном, он бы зачах от тоски или сошел бы с ума от той же самой тоски.
Стив сначала удивлялся, когда на предложение посидеть вечером посмотреть телевизор, Барнс загадочно улыбался и, стягивая футболку объявлял “Не, я спать”. А потом привык и перестал и удивляться, и обижаться.
Но вот уже две недели Барнс шарился по степям Казахстана, потому что ЩИТу примерещилась угроза, исходящая откуда-то оттуда. И Барнс эту угрозу пытался найти. Или доказать, что ее нет. Он спал урывками, явно не в то время, когда спят нормальные люди. Барнс весь извелся, потому что не предупредил Себастьяна, что его может долго не быть. Он волновался, вдруг тот исчезнет и больше никогда не появится. Быть в разлуке и так было невыносимо, а когда ты даже не знаешь, увидишь ли ты своего мужчину в следующий раз, просто убивало.
Когда Баки не пришел в сон Себастьяна в первую ночь, тот не забеспокоился: может, Баки почему-то пришлось не спать ночь. Миссия или что-то такое. В конце концов, Баки признали “официальным” супергероем, он снова работал на ЩИТ, у него была своя жизнь.
На третий сон – одинокий пустынный пляж без Баки, где Себастьян бродил по песку и смотрел на звезды – Себастьян начал беспокоиться.
Через неделю он уже просто боялся уснуть. Пустой пляж во сне пугал и казался зловещим. Как будто сейчас из моря полезут неведомые чудовища.
Днем Себастьян тоже не находил себе места. Шли съемки очередного фильма, и Себастьян играл в нем ведущую роль – роль Баки Барнса. Он едва не налажал на съемочной площадке, чудом не покалечился во время трюка, чуть не поругался с гримершей, поправлявшей ему волосы.
Он взял себя в руки, извинился перед всеми, но спать ложился с тревогой.
Себастьян боялся, что Баки в коме, что с ним случилось что-то плохое, о чем не показали в фильмах, что Баки больше никогда не придет.
Добравшись до точки сбора, Барнс завалился в прилетевший за ним джет, степи его откровенно заебали, и вырубился, как только пристегнул ремни безопасности. Как джет взлетал, Барнс даже не почувствовал.
Погуляв в гордом одиночестве по пляжу, над которым собирались темные тучи, Барнс загрустил. Они не виделись с Себастьяном две недели, и помимо накопившегося недотраха, который странным образом удовлетворялся сексом во сне, было просто холодно и одиноко. И сейчас на пустом пляже, на месте их странных встреч было холодно. Барнс поежился, обхватывая себя руками, походил взад-вперед, и понял, что стоит просыпаться, потому что Себастьян еще просто не лег.
Вернувшись в Штаты, отчитавшись начальству устно, написав отчет и отправив его, Барнс понял, что безумно устал, соскучился по Себастьяну и завалился спать прямо на базе ЩИТа в кабинете Стива, к которому у него был свободный доступ. Была глухая ночь, когда он вырубился на не слишком удобном диване, прикрывшись тонким пледом.
Практически мгновенно провалившись в сон, Барнс вновь оказался на их пляже и, увидев Себастьяна, который стоял у кромки воды и беспомощно озирался по сторонам, побежал к нему.
Себастьян обернулся на звук шагов Баки и ринулся к нему. Обнял, прижался всем телом, суматошно целуя в лоб, в щеки, в губы – куда придется.
– Баки, ты в порядке? Куда ты пропал? Что с тобой случилось?
– Что, про суровые трудовые супергеройские будни кино не снимают? – весело улыбнулся он, прижимая Себастьяна к себе.
– Нет, но… – Себастьян заглянул ему в глаза. – Черт, не знаю, как сказать… В общем, года через полтора ты опять останешься без протеза. Ненадолго. Тебе восстановят живую руку. Доктор Шарума, она только в той истории появится. Какие-то ваши новые технологии, жутко экспериментальные.
– Кажется, я кого-то просил не рассказывать мне о том, что меня ждет, – с укоризной сказал Барнс. Он действительно не хотел знать, что будет дальше, хотел просто жить. Ведь не факт, что все будет именно так, как показывали в фильмах. – Я так по тебе соскучился в этих ебаных степях.
– Прости, – понурился Себастьян. – Прости. Что за степи? Где ты был?
– Ползал по пластунски в степях Казахстана, выискивая врагов ЩИТа. Не нашел. Там пусто, грустно и нет нихуя, – коротко рассказал о своей миссии Барнс. Он не хотел вдаваться в подробности, не считая, что Себастьяну стоит знать о таких скучных, проходных вещах. Он погладил Себастьяна по лицу, очерчивая пальцами скулы, губы, линию бровей, словно узнавал заново. – А ты чем занимался эти две недели?
– Скучал. Дико скучал. Беспокоился, что с тобой что-то произошло. Снимался в новом фильме – он будет почти весь о тебе. Можно сказать, заглядывал в будущее.
Себастьян поцеловал Баки.
– Хорошо, что есть сны, – сказал он.
– Хорошо, что мы можем в них встречаться, – поправил его Барнс. – Как ты можешь за меня беспокоиться, если знаешь будущее?
Барнс подхватил Себастьяна под бедра, как больше всего любил, усаживая на себя, прижимая к себе и целуя. Он очень соскучился и только сейчас начал понимать, что на самом деле дают им эти встречи во снах.
– Два с половиной часа за год твоей жизни? – спросил Себастьян. – Это не “знать будущее”, это “видеть ключевые моменты” и не знать, что происходит между ними. Вот ты пропал на две недели, а я и предположить не мог, где ты и что с тобой.
– Тебе не кажется, что ты в более выигрышном положении? – Барнс понес Себастьяна к дому, как всегда, легко удерживая его. – Я схожу с ума каждый день, потому что вообще не знаю, что у тебя происходит. И, в отличие от тебя, никак не смогу узнать, если с тобой что-то случится. Я беспокоюсь о тебе.
– Да что со мной может случиться? – удивился Себастьян, пока Баки нес его к домику. – Я в порядке, и Кайл в порядке. Я работаю, со мною все хорошо. Ну, теперь, когда мы друг другу снимся.
– Ну а со мной что случится? – в тон ему ответил Барнс. – Если я пропадаю, это скорее из-за того, что меня закинули в жопу мира, или, вот, в степи Казахстана, а не потому, что меня где-то завалило, или я валяюсь в коме. А уж если меня грохнут, ты узнаешь об этом первым. С другой стороны, – Барнс уложил Себастьяна на кровать, устраиваясь рядом, поглаживая по груди, животу, медленно спускаясь к паху, – когда я оказался у тебя, там я умер. Может быть, было бы к лучшему, если я где-нибудь скопычусь?
– Я не знаю, – горестно вздохнул Себастьян. – Просто не знаю, Баки. Я бы хотел, чтобы у тебя все было благополучно. И чтобы ты был со мной. И чтобы…
Баки добрался до члена Себастьяна, и тому стало не до разговоров.
– Я хочу быть с тобой, – прошептал Барнс ему на ухо, обхватывая член живой ладонью и начиная неспешно надрачивать его. – Только с тобой. И мне мало снов. Безумно, катастрофически мало.
– Мне тоже, – Себастьян нажал на плечи Баки, толкая его вниз. – Но это намного больше, чем ничего, Баки.
– Я бы свихнулся, наверное, если бы у меня остались только воспоминания и больше ничего, – признался Барнс. Сейчас, когда у них есть сны, он хотел еще больше, понимая, что хочет слишком много.
Барнс медленно сполз вниз, высвобождая напряженный член Себастьяна из плена одежды. Лизнул головку и, улыбнувшись, посмотрел на своего мужчину.
– Да, – сказал Себастьян. – Вот так.
Он проснулся от будильника, выспавшийся, на влажных от спермы простынях. Они с Баки до рассвета любили друг друга, и Себастьян чувствовал себя так, как и должно чувствовать себя после ночи безудержного секса с любимым человеком.
Себастьян чувствовал себя почти счастливым и полным сил. Впереди были съемки – еще три недели. Ничего, Баки вернулся из Казахстана, значит, теперь все будет хорошо.
========== 51 ==========
Барнс сидел на высокой больничной койке, болтал ногами и мечтательно улыбался. Ничто было не способно поколебать его хорошего настроения после ночи, проведенной с Себастьяном. И пусть это всего лишь сны, но эти сны были более реальны, чем некоторые реальные вещи.
– Мистер Барнс, я получила результаты ваших анализов, – сказала, входящая в палату врач, отрывая взгляд от папки, которую она держала в руках.
– И? – совершенно не волнуясь поинтересовался Барнс.
– Мистер Барнс, скажите, только честно, у вас постоянные боли? – серьезно спросила врач, Барнс не запомнил, как ее зовут.
– Я привык, – пожал плечами Барнс, не собирающийся вдаваться в подробности. – Меня это не беспокоит, и вас не должно.
– Если вас, мистер Барнс, это не беспокоит, то меня беспокоит, – отрезала врач. – Я отстраняю вас от полевой работы по причине хронического болевого синдрома.
– Что? – не сразу правильно понял ее слова Барнс. – Да вы рехнулись что ли? Дамочка, я больше семидесяти лет с этим живу, и это ни разу не помешало мне выполнять мою работу. Какое отстранение?
– Обычное, пока мы не решим вашу проблему, – спокойно ответила врач, игнорируя вспышку Барнса.
– Только попробуйте, – угрожающе начал Барнс, но его перебили.
– Не просто попробую, а уже сделала. Вас я просто проинформировала, – также спокойно продолжила врач. – Мистер Роджерс уже поставлен в известность.
– Знаете что, да идите вы нахер, – Барнс спрыгнул с койки, отрывая с груди кардиодатчики и натягивая футболку. – Вы меня не отстраните.
Он стремительно вышел за дверь, постаравшись ею не хлопнуть. Через десять минут Барнс ворвался в кабинет Стива. Тот поднял голову от бумаг, которые просматривал, и внимательно посмотрел на Барнса.
– Что такое, Баки? – спросил Стив.
– Меня отстранили! – почти выкрикнул Барнс, не в силах сдерживать бурлящие в нем эмоции. – Эта врачиха отстранила меня, потому что у меня “хронический болевой синдром”, блядь!
Стив встревоженно осмотрел Барнса, глянул на монитор, шевельнул мышкой, быстро просмотрел, видимо, официальное письмо, и снова посмотрел на Барнса, который плюхнулся на диван, словно был у себя дома.
– Баки, почему ты никогда не говорил мне, что тебе больно? – сокрушенно-недоуменно спросил Стив.
– А на кой тебе об этом знать? – вздернул брови Барнс. – Мне это не мешает ни жить, ни работать. Тем более, что изменить ничего нельзя. Только полностью снять все крепления протеза. И, знаешь, если выбирать между болью и отсутствием руки, я выбираю боль.
– Баки, давай мы поговорим с доктором Чо по этому поводу, может быть она сможет тебе помочь? – заботливо спросил Стив. Барнс понимал, что друг хочет ему помочь. И, в принципе, был не против консультации у доктора Чо.
– Хорошо, Стив. Давай у нее проконсультируемся. Только не отстраняй меня, – попросил Барнс. – Иначе я рехнусь со скуки и от ощущения собственной бесполезности.
– Хорошо, Баки, – кивнул Стив. – Я поговорю с доктором Чо, когда она сможет тебя принять.
– Спасибо, – Барнс поднялся и вышел из кабинета Стива, направляясь в тренажерку.
До вечера он старался не думать ни о чем, особенно о том, что перспектива у него в жизни какая-то печальная: или с рукой и постоянной болью, или без руки, и не факт, что без боли. Зато без руки он точно станет совершенно бесполезным и вряд ли нужным Себастьяну. По крайней мере обрекать его на отношения с калекой он точно не будет.
Рано завалившись в кровать, Барнс понадеялся, что быстро уснет. Он соскучился по Себастьяну. Очень.
– Что случилось? – Себастьян подошел к ждущему его Баки и обнял. – Ты какой-то взъерошенный и напряженный. Все в порядке?
– Да как тебе сказать, – Барнс расслабился в его объятиях, обнимая в ответ. Рядом с Себастьяном сразу стало спокойно. – Плановая медкомиссия. Попалась какая-то шибко умная докторица, которая решила меня отстранить, потому что у меня болит спина, видите ли. А у тебя как дела?
– Завтра последний день съемок, а потом вернусь домой. Но, Баки, все будет хорошо, честно. Тебе помогут. Все получится. У тебя будет своя рука, живая и настоящая.
– Предлагаешь мне просто расслабиться и получать удовольствие? – скептически хмыкнул Барнс.
– А есть выбор? – спросил Себастьян, заправляя растрепавшиеся волосы ему за уши. – Правда, я сомневаюсь насчет удовольствия. Интересно, я буду тебе сниться в медикаментозном сне?
– Было бы здорово, но, боюсь, ни хера мне там сниться не будет, – Барнс положил голову на плечо Себастьяна, поглаживая его по шее живой рукой. Они просто стояли, обнимая друг друга, наслаждаясь близостью и теплом.
– Ну тогда я хоть буду знать, – Себастьян гладил его по спине, – и не метаться без тебя, как петух с отрубленной головой. Просто буду ждать. Думать о тебе.
– Никто не сказал, что это будет вообще скоро, – тихо говорил Барнс, касаясь губами шеи Себастьяна. – И вообще, может, мне нравится моя рука.
– Процесс запущен, – так же тихо ответил Себастьян, подставляя шею под поцелуи. – Мы не можем на него повлиять.
– Ну, раз ты лучше меня знаешь, то не буду дергаться, – согласился Барнс. – Еще не ездил на Гавайи? А то вдруг я чего-то не знаю.
– Без тебя я не поеду, – заверил Себастьян.
– Чего еще ты собрался не делать без меня? – спросил Барнс, целуя Себастьяна за ухом, поглаживая по пояснице и ягодицам.
– Переезжать, – принялся перечислять Себастьян, прижимаясь к Баки бедрами. – Трахаться с кем-то, кроме тебя. О, забыл тебе сказать: через три дня лечу в Румынию, потом сразу в Пекин. Снова разница во времени. Чуть не забыл тебя предупредить.
– Значит, когда я снова буду рядом, секс с кем-то еще тебя не смутит? – мягко усмехнулся Барнс, выдохнув Себастьяну в шею, прикусывая мочку. Ему нравилось так неспешно ласкать его на берегу. – Меня отстранили. Могу спать, когда захочу.
– Эй, я не собираюсь тебе изменять! – возмутился Себастьян. – Кажется, мы давно закрыли эту тему, Баки!
– Если быть точным, мы ее не поднимали, – Барнс забрался руками под футболку Себастьяна, проводя пальцами вдоль позвоночника. – И не будем начинать.
Себастьян обхватил ладонями ягодицы Баки и прижал его к себе, чувствуя бедром стояк.
– Интересно, если заняться сексом на песке во сне, мы натрем себе интересные места? – спросил он. – Я каждое утро просыпаюсь на обтруханных простынях и с растянутой задницей.
– У нас даже покрывала нет, – заметил Барнс, – так что давай не будем заниматься сомнительными экспериментами.
– И что, чайки и крабы не полюбуются нашими задницами? – Себастьян распахнул глаза, отчего стал похож на котика.
– Убеди меня, что нам не надо никуда идти, – мурлыкнул Барнс Себастьяну на ухо.
– Мы уже пришли, – Себастьян поймал живую руку Баки и положил ее на свой член. – Хотя ты прав. Смазка. Пойдем за смазкой.
Едва они вошли в дом, Барнс тут же подхватил Себастьяна на руки и потащил к кровати, на которую кинул с довольной ухмылкой, тут же оседлав его бедра и сдернув футболку.
– Расскажи мне, как ты хочешь, – попросил Барнс, поглаживая Себастьяна по груди и потираясь пахом о пах.
– Хочу трахнуть тебя в задницу, – похабно усмехнувшись, заявил Себастьян. – Вот прямо поставить на четвереньки и выебать.
– Какое заманчивое предложение, – протянул Барнс и поднялся. – Хорошо.
Барнс медленно начал снимать с себя одежду, рисуясь перед Себастьяном, зная, что он хорош, несмотря на бионику.
Себастьян гладил его по животу и груди. Они оба были хороши, но Баки не гнался за рельефом и кубиками, как Себастьян. Когда Баки снял штаны, Себастьян погладил его толстый темный член.
– Обожаю тебя, – улыбнулся Себастьян.
Барнс прижал голову Себастьяна к своему животу, поглаживая пальцами по затылку, чувствуя его дыхание на своей коже, прикосновения теплых рук к члену. Он тихо выдохнул, чуть надавив Себастьяну на затылок, предлагая, но не настаивая.
Себастьян лизнул его член сверху по всей длине, приподнял на ладони тяжелые яйца.
– Скучал по моему рту? – спросил он.
– Да, – тихо застонав, выдохнул Барнс, продолжая поглаживать Себастьяна по затылку. – По твоему рту, по твоим рукам, по заднице, по твоему члену.
Себастьян соскользнул на пол, встав на колени, и насадился ртом на член Баки, продолжая гладить его яйца. Вкус, запах, тяжесть на языке, растянутые вокруг члена губы – все это заводило его всерьез.
Застонав, Барнс запрокинул голову, удерживая себя от того, чтобы начать толкаться в горячий податливый рот. Он плавился, погружаясь в пучину удовольствия, ощущая мягкие губы на своем члене, язык, ласкающий головку и облизывающий ствол. Барнс чуть шире расставил ноги, позволяя пальцам Себастьяна скользнуть за яйца.
Себастьян нащупал бутылек со смазкой – здесь, во сне, он всегда был под рукой. Налил смазку на пальцы и принялся поглаживать ими анус Баки, дразня и легонько толкаясь внутрь сразу двумя.
Дыхание Барнса стало более рваным, он еще шире расставил ноги, расслабляясь, давая пальцам легко скользнуть внутрь, а сам, чтобы не надавить на затылок Себастьяна, положил руки ему на плечи, поглаживая их, его спину. Желание разливалось по венам обжигающим потоком, заставляя гореть изнутри, полыхать, плавиться под его напором. Он всегда хотел Себастьяна, не важно, как, лишь бы соединиться с ним в удовольствии, в наслаждении друг другом.
Себастьян растягивал Баки уже тремя пальцами. Он оторвался от члена Баки и посмотрел на него снизу вверх.
– На кровать, – приказал он. – На колени.
Барнс растянул в улыбке яркие губы, коротко застонав, и плавно опустился на кровать, встав на колени. Оперся о кровать руками и призывно прогнулся в пояснице, выставляя задницу. Обернулся, облизываясь, предвкушая, как член Себастьяна проникнет в него, даря незабываемое наслаждение.
Себастьян погладил Баки по бедрам, по заднице, приставил член к его растянутой смазанной дырке и толкнулся в нее. Это было так хорошо, так правильно, так восхитительно.
– Да! – простонал Барнс подаваясь назад, насаживаясь на член Себастьяна. – Сильнее, пожалуйста…
Себастьян принялся вколачиваться в тугую горячую задницу, не думая об удовольствии Баки – только о своем. Грубо и просто, и так захватывающе. Слышались шлепки тела о тело, метались мотыльки вокруг лампы, пахло потом и сексом. В голове у Себастьяна не было ни одной мысли, только простое животное стремление к удовольствию.
Поймав ритм, Барнс принялся подмахивать Себастьяну, прогибаться сильнее, ловая его движение на половине. Ощущение яростно таранящего его члена сводило с ума, казалось, все тело становилось ватным, податливым чужой воле. Барнс громко застонал, резко запрокинув голову назад.
Себастьян кончил с громким криком, вцепившись в бедра Баки до синяков и едва удержавшись на ногах. Отстранился, глядя, как из Баки вытекает струйка спермы, обвел растянутую, растраханную дырку пальцами.
– Ляг на спину, – попросил он.
Барнс оглянулся на него, растекаясь по кровати, и медленно перевернулся, прижавшийся к животу член качнулся, напоминая о неудовлетворенности своего хозяина. Барнс вопросительно посмотрел на Себастьяна, ожидая, что тот будет делать.
Себастьян навис над Баки, забирая в рот его член и начиная трахать пальцами, лаская простату. Он сосал с хлюпаньем, почти давясь, член Баки блестел от его слюны.
Не выдержав, Барнс стал вбиваться в горячий рот Себастьяна, подавался на его пальцы, громко стонал и вздрагивал всем телом. Он чувствовал, как огонь желания, что растекался по венам, сжигая его изнутри, сейчас просто распылит его, заставит испариться, перестать быть.
Его всего выгнуло, он почти встал на мостик, чувствуя, как головка упирается в мягкую стенку глотки, заскулил, беспомощно скребя ногтями по покрывалу, и кончил с громким стоном, в кровь прикусив губу.
Себастьян сглотнул, облизал губы, вытер пальцы о простыню и улегся рядом. Погладил чистой рукой прокушенную губу и поцеловал, чтобы скорее заживало.
– Ты как будто год не трахался, – отдышавшись, сказал Барнс, ощущая глубокое удовлетворение и полную вытраханность.
– Наяву – девять месяцев, – сказал Себастьян, вытянувшись и закинув руки за голову.
– И как, психом себя не чувствуешь, что трахаешься только во сне с выдуманным персонажем, которого играешь в кино? – спросил Барнс, ложась на бок и подпирая голову рукой.
– Нет, – ответил Себастьян. – Не чувствую.
========== 52 ==========
Когда все только начиналось с консультации у доктора Чо, которая случилась на следующий же день, Барнс не представлял себе, ни как это будет, ни сколько это займет времени.
Доктора тогда принялись объяснять ему, что они будут делать, как все это будет проходить, но Барнс, будучи человеком далеким от медицины, да и науки вообще, мало что понял. Только удивился, что не только врачи с удовольствием решились делать ему эту экспериментальную операцию практически бесплатно, но и вездесущий Старк впрягся, правда, ему пришлось пообещать отдать за свои вложения бионику. Барнсу было все равно, пусть забирает.
Процесс оказался довольно сложным и трудоемким. Сначала у Барнса выделили стволовые клетки, из которых в течении полутора месяцев с помощью новейших технологий и вибраниума выращивали новую, живую руку вместе с плечевым суставом, ключицей и лопаткой. А когда вырастили, настала пора финальной стадии эксперимента – приживить новые ткани. Для этого в первую очередь требовалось удалить протез вместе с креплением. Чтобы точно знать, как крепится бионическая рука, Барнса просветили всем, чем только возможно.
Настал день операции. Барнс не успел предупредить Себастьяна, потому что от волнения никак не мог заснуть, но радовался, что вообще заранее сказал, что скоро все начнется.
Чтобы все прошло безболезненно для Барнса, его погрузили в медикаментозную кому, постоянно прогоняя через его организм литры препаратов. Иначе было просто нельзя, потому что суперсолдатский организм выводил все за считанные часы.
Барнс очнулся и понял, что он на пляже. Первое, что он сделал, это посмотрел на свои руки – обе живые. Покрутил пальцами перед глазами, дотронулся до плеча, чувствуя, что оно теплое, провел по груди, ощущая под ладонью шрамы, которые никуда не делись. Барнс заозирался, ища взглядом Себастьяна. Он не представлял, сколько прошло дней, день сейчас, или ночь. Просто сообразил, что его вывели из медикаментозной комы, и теперь он просто спит.
Себастьян появился на пляже через несколько часов. Просто возник на песке, как призрак, соткался из вечерних теней.
– Баки! – радостно сказал он. – Баки, твоя рука!
Барнс эти несколько часов одиночества потратил с пользой. Ему говорили о том, что понадобятся реабилитация, физиотерапия, и он просто-напросто учился владеть новой рукой. Радостно обнаружил, что сил у него не убавилось, Барнс начал просто пользоваться своей новой, живой рукой, как пользовался бионикой – не заморачиваясь. Поэтому, когда на пляже появился Себастьян, Барнс уже обвыкся со своей новой конечностью.
– Моя, – подтвердил Барнс, обнимая Себастьяна, сразу же забираясь обеими руками под футболку, чтобы почувствовать мягкость и жар гладкой кожи. – Сколько меня не было?
– Три недели, – сказал Себастьян. – Я сейчас в Токио, кстати. Тут здорово. Я был на экскурсии в Киото, там клены красные, так красиво. Когда вернешься, обязательно съездим в Японию. Ты бы видел, какие там милые косплеерши! Зимний Солдат с кошачьими ушками – представляешь такое?
– Не очень, – признался Барнс, жадно наглаживая Себастьяна новой рукой. – Но хорошо, что без хвоста.
– Почему без хвоста? – удивился Себастьян. – С хвостом!
– Хоть с пушистым? – обреченно спросил Барнс, который, еще когда был с Себастьяном в его мире понял, что большая часть людей воспринимает Зимнего Солдата как-то неправильно, считая его милым пусичкой. Барнс был уверен, что даже сам Себастьян не до конца осознает всю разрушительную мощь Солдата. И не понимал, откуда это романтизация.
Новая рука ощущалась просто невероятно. Она чувствовала все-все-все, была подвижная, не оттягивала спину, которая невероятным образом не болела. Это было так неожиданно – больше не испытывать этой постоянной тянущей боли.
– С пушистым, – кивнул Себастьян и погладил Баки по левому плечу. – Больше не болит?
– Нет. Так непривычно, если честно, – признался Барнс. – А тебе как?
– Мне нравится, – Себастьян поцеловал его в плечо.
– Проблема только, теперь придется перестраивать полностью технику боя, отучаться прикрываться рукой от пуль, – посетовал Барнс. – Надо будет что-то придумать на эту тему.
– Щит, как у Стива? – предположил Себастьян. – Только на левую руку.
– Не… Не хочу щит. Хватит одного балбеса со щитом, – улыбнулся Барнс. – Я не знаю, сколько еще буду спать, я тебя долго ждал. А ты, наверное, тоже соскучился за три-то недели?
– Очень соскучился, – признался Себастьян. – Просто невероятно.
– Тогда пойдем в кровать, и ты мне расскажешь, чем занимался эти три недели без меня, – предложил Барнс, а потом подхватил Себастьяна на руки и понес, как обычно, совершенно не напрягаясь.
– Тренировки, съемки, конвент в Солт-Лейк-Сити, – послушно отчитался Себастьян. – Кто-то пустил слух, что я собираю плюшевых Зимних Солдат, и мне подарили трех.
– Вот скажи мне, ты сам веришь, что Солдат может быть мягким, плюшевым и с пушистым хвостом? – серьезно спросил Барнс, потому что тенденцию к оплюшиванию Солдата он не понимал.
