Текст книги "Принц и нищий (СИ)"

Автор книги: SmileGin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Алауди замолк, и усмешка с его лица исчезла, уступая место обычной холодной отчужденности.

– Ты прав, я не хочу обсуждать с тобой наши отношения.

– Хорошо. Расскажи хотя бы, как вы признались друг другу в любви? Или в симпатии, что там у вас.

Алауди вдруг расхохотался. Впервые в жизни – по крайней мере, в жизни Мукуро – точно.

– Не было никаких признаний. Как ты себе это представляешь? Мы бежим навстречу друг другу по ромашковому полю и кричим о том, как сильно друг друга любим?

– Ты слишком утрируешь!

– Тогда просто отвечу, что нет, не признавались. Это занятие для женщин и манерных геев, к коим мы оба не относимся. Все и так без слов ясно, так и должно быть. Нормальные взрослые мужские отношения.

– Нормальные мужские отношения – это дружба, а не… не то, что у вас.

– Так значит, ты не принял тот факт, что твой отец со мной?

– Я… честно, не знаю. Я очень хочу принять, но… не совсем получается. Трудно понять. Трудно принять. Даже если бы была женщина, было бы трудно, а тут еще и мужчина. Еще и извращенец-садист.

– Это я, – гордо сказал Алауди, но сразу же посерьезнел. – Никто и не требует от тебя понимания и принятия наших отношений прямо сейчас. Должно пройти время, я знаю. Это нормально.

– Мне станет легче, если ты разрешишь называть себя мамой и будешь дальше тырить со мной вино у отца.

– После того, как ты нас нагло и беспардонно сдал? Я тебя умоляю. После такой подставы называй меня Алауди-сан и покупай мне выпивку на свои карманные.

– Да ты опух, – рассмеялся Мукуро. – Скажи спасибо, что я адекватный и современный парень, а то принял бы эту информацию в штыки.

– Я даже удивлен, что ты – бесхребетный, эгоистичный, самовлюбленный и глупый парень – вполне нормально отреагировал на наши отношения.

– Вот от кого отец научился оскорблять и хвалить одновременно!

Они посмеялись, и Мукуро действительно начал думать, что, возможно, не так уж и плохо иметь двух отцов.

– Ты же знаешь, что это нужно скрывать? – серьезно спросил Алауди. – Репутация Деймона может пострадать, если кто-то просечет о наших отношениях.

– Не идиот, понимаю. А тебя такие отношения устраивают? В секрете от всех держать?

– Я как-то и не собирался носиться по городу и всем рассказывать о том, что сплю с кем-то. Почему меня должно это задевать? Главное – ты узнал, а от прочих людей скрывать легко и даже приятно.

Вдруг затрезвонил телефон, и Алауди отвлекся на звонок. Мукуро же задумался. Он даже и не думал, что когда-нибудь его отец может быть с кем-то кроме мамы. То есть, он привык, что Деймон постоянно один, у него даже временных интрижек после смерти матери не было, и это казалось таким незыблемым и простым, что принять его отношения с другим человеком очень трудно. Особенно с мужчиной. Особенно с Алауди.

– Твой отец бежит к нам на всех парах, – вздохнул Алауди, плотнее запахивая куртку. – Боится, что я вываливаю на тебя все интимные подробности. “Я знаю, что ты можешь, сплетник! Так что жди меня, я еду тебя убивать!” – передразнил он. – Очень трогательно. В его духе.

– Ты сказал ему, где мы?

– Нет, он отслеживает тебя по GPS.

– Какого?! – собрался было возмутиться Мукуро, но увидел, как из притормозившей неподалеку машины выскочил Деймон и помчался к ним, в распахнутом пальто и без шапки.

Подбежав чуть ближе, он зашвырнул свой портфель в Алауди и попал аккурат по затылку.

– Ты ублюдок! – крикнул он, подлетая к ним. Алауди искоса на него посмотрел, сжимая ушибленную голову. – Хочешь запятнать чистую душу подростка своими извращенскими речами?! – он затряс его, схватившись за плечи. – Зачем ты его сюда позвал?!

– Уймись, истеричка, – вырвался Алауди из его рук. – Сначала в ситуации разберись.

– Как ты меня назвал?

– Пап, это я его позвал. Хотел пообщаться со своей новой мамочкой, – хмыкнул Мукуро, предотвращая кровавую бойню. – Правда, Алауди?

– Разумеется. И первое, что я сделаю, раз уж являюсь “мамой”, так это сдам тебя в детский дом. А потом ты родишь мне нормального ребенка, – ободряюще похлопал он по спине обомлевшего Деймона.

– Ты сошел с ума? – процедил Спейд.

– Нормального? – возмутился Мукуро.

Алауди невозмутимо развернулся и побрел к машине.

– Стой, Алауди! – окликнул его Деймон, но тот его проигнорировал. – Стой, приказываю тебе, как работодатель!

Алауди показал средний палец.

– Ты чему ребенка учишь? – метнулся за ним вновь рассвирепевший Спейд.

– Может, зайдем в ресторан и пообедаем, как семья? – нагнал их едва ли не вприпрыжку Мукуро. Ему определенно нравилась такая атмосфера.

– Лучше в кабак.

– Алауди!

– А я не против.

– Ох, Мукуро…

========== Слоупок ==========

Утром Мукуро обнаружил себя чуть ли не в целой луже крови. Подушка, простыня, его майка – все вокруг было залито кровью.

– Какого черта?.. – вскрикнул он, сваливаясь с дивана. – Что за…

– Прекрати вопить, как дура, – оборвал его начинающуюся истерику Хибари. – Это мое.

– Оя, Хибари-чан, тебе стоило предупредить меня о приближающихся месячных, – мгновенно успокоился Рокудо, возвращая на лицо привычную усмешку.

– На хер иди. И еще раз назовешь меня так, и я забью тебя до смерти, – фыркнул тот, падая в кресло и задирая голову. Из его носа торчали свернутые кусочки ваты. – Ты чертова мельница во сне, знаешь? – гнусаво спросил он. – Ты разбил мне нос и чуть не выбил зубы.

– Так это я тебя так? – развеселился Мукуро, усаживаясь на журнальный столик рядом. – Вот видишь, я могу уделать тебя даже во сне.

– В качестве извинений сделаешь мне минет, пока я буду отходить.

– Разбежался. Я весь день буду чистить зубы, – ткнул его локтем Мукуро. – Не злоупотребляй благотворительностью.

– Пфф, да ты же не умеешь!

– И я горжусь этим, если быть честным. Меня не привлекали парни.

– “Не привлекали”? То есть, теперь, как я понял, привлекают?

– Не обольщайся, мой дорогой полицейский, это был забавный опыт, но я по-прежнему люблю женщин и повторять вчерашний… инцидент не собираюсь.

– Посмотрим, – насмешливо фыркнул Хибари. Мукуро с интересом взглянул на него.

– Но могу сказать, что твое мастерство неоспоримо. Мне не раз отсасывали, но ты был одним из лучших.

– Ну еще бы. – Кея усмехнулся и в целом выглядел просто до отвращения самодовольно.

– И где только так научился?

Хибари скосил на него глаза. Мукуро с деланным равнодушием насвистывал, ничем не выказывая своего интереса.

– Хочешь, чтобы добрый дядя Хибари рассказал тебе увлекательную историю? – хмыкнул Хибари, аккуратно вытаскивая из ноздрей вату. – Нет уж, не хочу, чтобы ты дрочил в темных углах, вспоминая подробности моей сексуальной жизни.

– Ты не настолько шикарен, чтобы я тер себе мозоли на руках, – фыркнул Мукуро.

– Ладно, дам маленькую подсказку: ты можешь спросить Каваллоне. Он тебе тоже ничего не расскажет, зато красноречиво зардеется, как свекольный салат, и начнет мямлить какую-нибудь стремную муть.

– Черт, так неинтересно, – вздохнул Рокудо. – Это до безумия предсказуемо и банально. Вот если бы ты сказал, что раньше был хастлером, я бы, может, даже поаплодировал тебе.

– Извини, что разрушил твои розовые мечты, мальчик, – пожал плечами Хибари. Странно, что он все еще не накинулся на него с кулаками. Вообще, Кея был как-то подозрительно спокоен с самого утра, даже… заторможен, что ли.

Хибари завернул окровавленные ошметки ваты в стянутую с дивана простыню и снова откинулся назад, закрывая глаза и устало вздыхая.

Мукуро коснулся его лица и тут же отдернул руку. Хибари весь горел, у него даже челка взмокла от пота.

– Эй, Кея, ты простыл, кажется. Теперь ты совсем слабенький, и я смогу над тобой вдоволь поиздеваться, – рассмеялся Мукуро, и тут же получил кулаком в живот. Он свалился со стола и дернул Хибари за ногу на себя, стягивая его на пол. – Здесь прохладно – как раз для тебя и твоего жаркого тела… хм, двусмысленно прозвучало.

Хибари не ответил, он даже не среагировал на ярко выраженный призыв к драке; его взгляд плыл, и ему явно было плохо.

– Да брось, тебя не могла свалить какая-то простуда, – неверяще пихнул его Рокудо, и тот лишь отмахнулся от него, медленно поднимаясь, цепляясь за стол и кресло. – Давай помогу, – наконец предложил он, всерьез забеспокоившись, но Кея отшвырнул его руку.

– Мне не нужна помощь. Мне просто немного… – Он не без труда сел в кресло и обмяк, тяжело дыша и закрыв глаза. – Я немного подремлю, а ты приберись.

– Ха! Так ты специально заболел, чтобы спихнуть на меня всю работу по дому! – обвиняюще воскликнул Мукуро, но сразу успокоился, не услышав ответа. Видимо, и впрямь Кее плохо. Просто как-то резко и неожиданно он заболел.

Ну конечно. Они же полночи на полу в коридоре провалялись, да еще и с распахнутой дверью, в которую вовсю хлестал дождь и дул ветер.

И все равно Хибари оказался хилым – Мукуро-то хоть бы хны.

Заботливо накрыв Кею покрывалом, он принялся собирать грязное постельное белье, их раскиданную по полу одежду, которую они вчера так и не удосужились даже нормально снять, не то чтобы убрать. Набрав целый ворох, он поспешил в ванную, но по пути его остановил дверной звонок.

– О, привет. Как раз поможете с уборкой, – радушно поприветствовал он гостей.

Только вот гости ему не особо обрадовались. Гокудера тут же изменился в лице, едва увидев его.

– Ты что сделал с Хибари, урод?! – процедил он, свирепо сверкая глазами.

– Разделал и съел, – восторженно ответил Мукуро. – Хотите грудинку? А Каваллоне может попробовать филе, – подмигнул он замершему Дино.

– Это не смешно! – нахмурился Дино, отодвигая его в сторону. Хаято, в свою очередь, отпихнул его и прямо в кроссовках прошел в гостиную. Каваллоне ринулся за ним.

– Вот и пол за собой помоете, – удовлетворенно произнес Мукуро, впуская взволнованного Саваду. – Братишка, и ты здесь? Принес мне свежую порцию милых семейных фотографий? – спросил он, склонившись к его уху. Тсуна мельком одарил его раздраженным взглядом и проследовал в комнату Хибари, являющуюся по совместительству гостиной.

– Хибари-сан?.. – беспокойно начал он, но Дино сделал страшное лицо и прижал к губам палец. – Ой, простите… Как он?

– Горячий, – чертыхнулся Гокудера, вытаскивая из своего рюкзака крохотную сумку, которая оказалась импровизированной аптечкой.

– Пылкий, – подтвердил Мукуро, усмехаясь.

– Не мог бы ты заткнуться? – огрызнулся Хаято. – Какого хера ты скорую не вызвал?

– Из-за простуды?

– Из-за!.. – взъелся Гокудера, но Тсуна его вежливо перебил, обращаясь к Мукуро.

– Хибари-сан часто дерется и иногда травмирует себя, поэтому мы так беспокоимся, – сказал он, наблюдая, как Хаято заученным движением расстегивает рубашку Хибари и ставит ему градусник. – Сотрясение мозга – самое меньшее, что он обычно зарабатывал после таких разборок.

– Правда, его противники уходят с куда более серьезными ранениями, – отметил Дино без тени улыбки. Он пристально смотрел на Саваду, который также внимательно смотрел на него, и продолжил: – Недавно он снова дрался, так что его недомогание может быть следствием сотрясения. Такое уже бывало.

– Поэтому, кретин, не забудь вызвать врачей, если снова что-то произойдет, – буркнул Гокудера и сдавленно вскрикнул, когда Хибари вдруг скрутил его руку и приложил о пол, удобно устраиваясь сверху. – Черт, Хибари!..

– Хибари-сан!

– Ты так быстро выздоровел, – похлопал в ладоши Мукуро, и ему показалось, что недовольное выражение на лице Кеи сменилось на более приветливое.

– Итак, мамочка, – прохрипел Кея, склоняясь к перекошенному от злости лицу Гокудеры, – ты снова пытаешься меня опекать? А как же наш уговор?

– На который я не соглашался! Иди нахер, Хибари, я же не для себя стараюсь.

– Так тебя никто и не просил, – резко ответил Кея, стиснув челюсть. – Хватит нянчиться со мной, травоядные. Ваша забота мне не нужна.

– Мы и не стремимся вас опекать, Хибари-сан, – вдруг спокойно сказал Тсуна, присаживаясь на коленях рядом. – Просто беспокоимся как друзья. Вы же волновались, когда Дино-сан заболел.

– Правда? – несказанно удивился Каваллоне, и Кея щелкнул пальцем по носу Савады, выражая недовольство его болтливым языком.

– Простите, – посмеялся Тсуна, потирая нос. Он казался уверенным и спокойным, но Мукуро видел, как дрожит его сжатая в кулак рука. Хибари более-менее расслабился, освободил барахтающегося под ним Гокудеру и послушно лег на диван, управляемый тяжелой рукой Дино.

Кстати, об этом.

Дино и Хибари вели себя так, будто между ними ничего вчера не произошло. Каваллоне улыбался так же мягко, как и всегда, а Хибари все так же обзывал его тупицей и конем, отмахиваясь от него, как от надоедливого насекомого.

– Мы промокли с Мукуро вчера, когда целовались на лестнице, – легко сказал Хибари, отметая все подозрения о его сотрясении.

– Ты такой прямолинейный! – в сердцах воскликнул Мукуро, когда на него обратились не самые добродушные взгляды. – Тогда уж скажи и о том, что мы с тобой после делали.

– Заткнись, – процедил Савада, и Дино удивленно на него взглянул. Хибари тоже скосил на него глаза. – Просто сейчас не самый лучший момент, чтобы обсуждать личную жизнь Хибари-сана. Это неприлично. – Он попытался улыбнуться, но получилось очень натянуто.

– Понятие приличия в вашей компании просто не существует, – фыркнул Мукуро.

– Мукуро, – попросил Дино, – Тсуна. Мы все волнуемся за Кею, но не стоит ругаться из-за нервов.

Хибари вздохнул. Ему явно надоедала и не нравится возня вокруг него.

– Пива хоть принесли? – спросил он.

– Принесли, но ты не получишь, – хмыкнул Дино. – Ты болеешь, так что перебьешься. Но я выпью за твое здоровье.

– Ты просто алкоголик и зажал выпивку.

– Думай, как хочешь.

Они посмеялись, и Мукуро почувствовал себя неуютно. Ему не нравилась та легкость, с которой Кея общался с Каваллоне после вчерашнего. Хибари было тогда неприятно – может даже больно, поэтому его наплевательское отношение к этому было просто оскорбительным. И Дино еще. Ведет себя так, словно не он накануне отшил Кею, отмазавшись какими-то нелепыми отговорками. Это все просто невероятно бесило.

– Вы двое просто отлично смотритесь друг с другом, – ядовито заметил он.

Дино неловко потер затылок и отвел взгляд, а Хибари нахмурился, глядя прямо на Мукуро.

– Что? – переспросил он.

– Вы как два голубка, просто идеальная пара, почему бы вам не сойтись? Вы же когда-то были вместе, – с нажимом добавил он, не без удовольствия замечая, как меняется в лице Дино, услышав неприятную для него тему.

– Рот закрой, – посоветовал Гокудера, неосознанно прикрывая собой Хибари, отчего тот еще больше разозлился. – Ты кто вообще такой? Левый дрыщ, припершийся неизвестно откуда. Ты ничего не знаешь о нас, о наших отношениях и наших проблемах, так что завались.

– Я сам могу ответить, – недовольно оборвал его Хибари. – Какие-то проблемы, ананасоголовый? Если есть что сказать, говори еще, я внимательно выслушаю, а потом забью до смерти.

– Твои угрозы никому не страшны, – хмыкнул Рокудо. – Но спасибо, что дал слово, я, пожалуй, этим воспользуюсь. Меня бесит, что вы тут двое сюсюкаетесь, когда вчера ты вешался на него, а он тебя послал.

– Сю… – Гокудера тактично замолк, но глаза закатил, наверняка возмущаясь очередным возмутительно-гейским поведением друзей.

– Ты шпион? Или состоишь в разведке? – язвительно поинтересовался Хибари. – Ясно, почему ты так яро принялся меня окучивать. Думал, что я нюни распущу и повисну на твоей шее?

– Сто-стоп. – Дино ошалело мотнул головой. – То есть… ты вчера видел… слышал наш разговор?

– Да, во всех подробностях. Вы, между прочим, мой секс обломали, когда ввалились миловаться в гримерку.

– Так вы пошли там трахаться, что ли? – возмутился Гокудера. – Хренли я ждал вас три часа тогда?

– Помолчи, будь добр, – отмахнулся Хибари и снова вернул свое внимание Мукуро. – Что-то мне помнится, секс тебе все-таки достался, или у меня были галлюцинации.

– Вы занимались сексом? – поразился Дино, явно обидевшись на такую ветреность.

– Оральным, – поправил его Кея, но облегчения ему это точно не принесло.

– Кто с кем вчера что собирался делать, я не понял, – запутался Гокудера, нервно выдергивая из пачки сигарету.

– Никто ничего не собирался, – раздраженно воскликнул Хибари. – То есть, с конем я собирался, а с ананасом случайно получилось.

– Нормально вообще, – расхохотался Мукуро, игнорируя взгляд, обещающий мучительную и долгую смерть.

– Подожди-ка, какого черта ты втирал мне про “больше не повторится”, а сам потом быстренько полез в штаны к первому встречному? – злился Дино.

– К первому встречному? – обалдел Рокудо.

– Да какая разница уже? – психанул Хибари.

– Большая! – заорали оба.

– Да уж, – Гокудера поднялся и побрел на балкон, на ходу чиркая зажигалкой. – Разберись-ка со своими мужиками.

– Ты труп, Хаято, – мрачно сказал Хибари. – а у тебя, Рокудо, маленький член.

– Хибари-сан, – укорил его Тсуна, пряча смешок в кулак.

– Ну, это по сравнению с…

– Со мной, – гневно закончил за ним Дино. – Да, чтоб было ясно. Всякое разное у нас с Кеей было. В прошлом! Черт, жаль Ямамото нет, чтобы он запомнил это на всю жизнь и перестал меня терроризировать.

– Конечно, мне с кониными размерами не сравниться, – пожал плечами Мукуро, улыбаясь. – Зато я красивее.

– А я урод, да? – оскорбился Дино.

– Лицо лошадиное. Ничего такого.

– А у тебя дурацкий смех, – парировал тот.

– Ку-фу-фу, – подал голос Кея.

– Ку-фу-фу, – подхватил Каваллоне.

– Просто обхохочешься, – фыркнул Мукуро, но не удержался и все же расхохотался. Как и все остальные, включая Гокудеру, смех которого доносился даже с балкона.

– Не в обиду, но у тебя и впрямь дурацкий смех, – улыбнулся Тсуна.

– Это из-за строения ротовой полости и нёба, – нагло солгал Мукуро.

– Да прям, – фыркнул Гокудера. – Я на врача учусь, так что катись-ка ты колбаской. Нёбо у него не такое.

Они снова рассмеялись, и вся напряженность словно рассеялась в воздухе.

– Ладно, нужно купить жаропонижающее, – подорвался Хаято.

– Деньги в…

– Все в порядке, Хибари, – подмигнул он, – у меня есть.

Хибари будто бы расстроился на такой ответ, но Дино его отвлек, потянув за щеки, чтобы он улыбался.

– Пусть лучше с мрачной рожей ходит, а то когда улыбается – вообще страшный, – шлепнул его по рукам Мукуро.

– На свою рожу глянь, – показал ему средний палец Хибари, совсем не обидевшись.

– Хибари-сану все идет. – Тсуна осторожно присел на край дивана, прикладывая прохладную ладонь к его лбу. – И когда улыбается, и когда злится.

– Флиртуешь со мной, что ли, Савада? – прищурился Кея, поймав его запястье.

– Нет, – покраснел тот, вздрогнув от прикосновения. – П…просто… правду же говорю…

Мукуро внимательно смотрел в его зардевшееся лицо и внезапно понял кое-что, возможно даже совсем очевидное.

Тсуна, кажется, влюблен в Хибари по уши.

Вот это поворот.

А знать слабости врагов – уже маленькая победа.

========== Признание ==========

– Значит, мне нужно с ней только переспать, верно? – уточнил Мукуро, наблюдая за женщиной, деловито расплачивающейся за покупки.

Ямамото кивнул.

– Она хотя бы вполне хорошенькая и не совсем старуха.

Мукуро усмехнулся – повезло так повезло. Женщина взглянула на него и вежливо улыбнулась, но по одним только глазам было видно, что мыслями она уже далеко в отеле, на постели с шелковыми простынями и бутылкой шампанского на прикроватном столике.

Как он оказался в такой ситуации?

Нуу… история его впечатлила. И Ямамото изрядно удивил.

***

Хибари отсчитал пять потертых купюр и протянул Мукуро, уже тянувшего к нему свои алчные ручонки.

– Ты работать вообще собираешься? – мрачно спросил Кея, наблюдая, как его потом и кровью заработанные денежки исчезают в кармане шорт. – Я на тебя трачу больше, чем на себя.

– А я убираюсь и готовлю, – парировал Рокудо. – Мы идеальная семья.

– Учитывая то, что твои блюда не поешь без противоядия, то прозвучало не убедительно. И пыль я вижу под настольной лампой.

– Может, трусы твои еще постирать?

– А ты еще этого не сделал? – деланно удивился Хибари и ловко отбил удар, метящий ему в грудь. – Ну-ну, нужно отрабатывать ничегонеделание. А раз наши… близкие отношения тебе не совсем по нраву, то хотя бы поработай по дому.

– Да, мой господин, – козырнул Мукуро, радушно распахивая перед ним дверь. – Прошу вас выйти вон, мне нужно проветрить квартиру после вашего смрада.

– Давно с лестницы не падал? – прошипел Хибари, кажется, готовый уже наплевать на работу и хорошенько наподдать ему. – Могу отправить в путешествие.

Мукуро улыбнулся, блокируя дальнейший разбор полетов, и быстро склонился к лицу Кеи, целомудренно целуя его в губы.

– И как это понимать? – спросил тот, вопросительно подняв брови.

– Я буду скучать, сладенький, – пропел Рокудо слащаво (Хибари это терпеть не мог) и обвил его руками, практически вешаясь на него. – Напиши мне сообщение, как доедешь, а то я буду очень волноваться за тебя, солнышко.

Хибари, поначалу подозрительно напрягшись, вздрогнул и тяжело вздохнул, уловив за спиной тихий шепот.

– Ой, доброе утречко, – продолжая нещадно пищать, поздоровался Мукуро с соседской пожилой парой, которая уже успела свыкнуться к тому, что молчаливый, угрюмый парень из соседней квартиры вдруг завел себе другого парня. – А я вот вам булочки испек, – беззастенчиво соврал он, протягивая коробочку с выпечкой, купленной в кафе быстрого питания. – Кеечка очень любит… гха! – Хибари-таки не выдержал и заехал ему кулаком в живот, выбираясь из воистину железных объятий. – За что, любимый?

– Ну что вы так? – укорила Хибари дама, помогая несчастному Мукуро подняться на ноги.

– Ничего страшного, я уже привык, – прошептал он, грустно взирая на пылающего гневом “любимого”. – У него просто проблемы…

Хибари прикрыл глаза, видимо, успокаивая себя, и, медленно развернувшись, побрел вниз по лестнице.

– Вы можете обратиться в полицию, – сказала добросердечная старушка, и Мукуро едва не чертыхнулся, только сейчас поняв, куда его может завести безобидная шутка.

– Нет-нет, не надо! – пробасил он и прикусил язык, когда ее лицо удивленно вытянулось. – Пожалуйста, все и впрямь нормально. Видите? Мне и не больно уже.

Кое-как отделавшись от навязчивой бабульки и отстраненно-молчаливого дедка, он скрылся за дверью и перевел дух. Впервые он не чувствовал веселья и злорадства после привычного, в общем-то, прикола. На работе Хибари не погладят по головке за избиения любовника, а то, что он еще и гей… Ну, плохо это.

Мукуро бесцельно послонялся по комнатам, лениво подбирая разбросанные вещи и вытирая ими пыль, выпил несколько чашек кофе, зеленый чай и съел весь рис из пароварки, но так и не нашел, чем ему заняться.

Порой бывало весело, но все равно такая жизнь – настоящий отстой. Некуда идти, нечего покупать, нечего есть и негде работать.

Мукуро, конечно, утрировал: идти есть куда, но такие заведения он совсем не любит; есть, что покупать, но это дерьмо; еда есть, но дерьмовая, а работа такая, что у Мукуро скоро разовьется паранойя. Если ее еще нет.

Работодатели, едва завидев его, готовы принять с распростертыми объятиями, наперебой предлагая карьеру рекламного агента, бармена, официанта, даже администратора. Мукуро убегал оттуда, сверкая пятками, – жива еще память о Сато, с какого-то перепугу явившегося в неприметный клуб на отшибе. Ему не нужна работа, связанная с общением. Чтобы больше не встречаться с людьми из прежней жизни.

– Хибари-сан! – вдруг раздался премерзкий голос Савады, а следом – оглушительный стук в дверь. – Хибари-сан! Хи…

Мукуро едва успел отскочить в сторону, чтобы встрепанный братишка не врезал ему занесенным кулаком по лицу. Тсуна взмахнул руками, чуть не упав по инерции, и нервно огляделся.

– За тобой погоня? – радостно спросил Мукуро, хватая его за плечи и разворачивая обратно к выходу. – Кому тебя сдать? Если это маньяки, то я им в подарок даже свои гроши подкину.

– Убери руки, – фыркнул Тсуна, скидывая его ладони. – Где Хибари-сан?

– Хибари-сан, – передразнил его Мукуро, – ушел на службу. Вернется поздно. Так что аривидерчи, кара миа.

– Еще раз назовешь меня так, и я ударю тебя бейсбольной битой по коленной чашечке, – отмахнулся от него Савада, беспардонно проходя в квартиру. – Давно ушел Хибари-сан?

– Кто знает, – пожал плечами Мукуро, – я спокойно спал и почувствовал только поцелуй. – Он невинно похлопал ресницами, хмыкнул и ткнул себя в щеку. – Во-от сюда.

Тсуна изобразил на лице улыбку, но заигравшие на напрягшихся скулах желваки выдали его злость.

– Не думал, что ты представитель нетрадиционной ориентации, – сдержанно произнес он.

– А я не думал, что ты.

Савада рассмеялся.

– Ясно. Значит, ты пытаешься задеть меня? Твои попытки ни к чему не приведут. Хибари-сан… у него есть право на личную жизнь.

– О, даже то, что он запал на меня, а ты в пролете, тебя никак не трогает.

– Я тебя умоляю, – Тсуна фыркнул, вольготно рассевшись в кресле. – Таких, как ты, было предостаточно. Да, может быть, я и не понимаю, что в тебе такого нашел Хибари-сан, но ревность или, тем более, какая-то боль… Ну, смешно просто.

Стоп. Разве у Хибари, кроме Дино, был раньше кто-то из мужчин?

– Все равно, каждый раз Хибари-сан возвращается к нам, – Тсуна на мгновение забылся и тепло улыбнулся. Его лицо заметно смягчилось и взгляд стал мечтательно-идиотским.

– Вот почему ты не предпринимаешь никаких действий. Боишься, что Кея тебя продинамит. Думаешь, что пусть просто дружба, если не лямур? – Мукуро плюхнулся на диван. Немного проясняется ситуация. – Вот почему он никогда не обратит на тебя внимание. Ты не рискуешь.

– Я? – развеселился Тсуна, но мгновенно посерьезнел, будто отдернул себя. – Ну да, – усмехнулся он, – не рискую. Совсем. Ничем.

Что-то в его словах было такое… С горечью. С уверенностью.

– Впрочем, ты прав. Я расскажу Хибари-сану. – Савада выпрямился, продолжая улыбаться, и поднялся, одергивая галстук, за который наверняка отвалил больше, чем Мукуро за всю одежду, которая сейчас на нем. – Ладно. Пойду я. – Он глянул на часы. – Опаздываю на работу, – и, предупреждая удивленный вопрос, сказал: – Да, я подрабатываю. И ты уже оторви свой зад от кресла, братец.

Мукуро насмешливо фыркнул, но презрительный тон вкупе с вполне оправданным замечанием все же его сильно задел.

– Передашь Хибари-сану… – Савада внимательно посмотрел на него и покачал головой. – Ладно, лучше сам.

Он переступил порог и небрежно махнул рукой, не оборачиваясь.

– До свидания, Мукуро. Постарайся не беспокоить отца больше.

Этого Рокудо уже не стерпел.

Как же этот сопляк бесит. Бесит его выставленное напоказ превосходство, бесит правдивость его слов, брошенных язвительно и жаляще, бесит то, что только ему он вечно проигрывает – как в словесных баталиях, так и в психологическом давлении, бесит просто его существование.

– Это мой отец. Даже не смей его так называть, – процедил он, прижимая Тсуну к перилам. Тот невозмутимо смотрел на него.

– А он мне сказал совсем другое. “Называй меня папа. Отец, папулечка”, – сказал он негромко, почти прошептал. – Но я не буду. Не заслуживаю.

Мукуро застыл. Тсуна выбрался из-под него и нервно дернул уголками губ, будто хотел снова улыбнуться, но не мог.

– Я… – Он замолчал, услышав, как дрожит голос. – Пока, – бросил он и побежал вниз по лестнице.

– Эй, – окликнул его Мукуро. – Что происходит? Почему ты так себя ведешь? Что-то случилось?

Тсуна на мгновение остановился. Казалось, что он вот-вот вернется и выложит все на духу, но этого не случилось.

– Не заслуживаю? – повторил Мукуро.

Может быть, это сопляк его путает, пытается снова давить на жалость и внушить некое подобие доверия, которое все же присутствовало некогда в их непростых отношениях. Просто… если это так, то Савада может идти на Оскара, ибо его игра по-настоящему шикарна.

Ладно. Если много думать о подобных вещах, то мозг сплавится. Лучше заняться поисками работы. В который раз за последнюю неделю.

***

На улице тепло светило солнце; выпавший ночью снежок уже растаял, превратившись в грязь. Вероятно, такая плачевная картина была лишь в бедных районах, подобно этому, – вряд ли в центре города люди передвиглись, каждые пару шагов перепрыгивая месиво.

Все же во всем следует искать позитивные моменты. Например, сегодня уже отличная погода, и у Мукуро есть пара предложений от работодателей. Одно даже довольно интересное: заниматься икебаной в тихом уголке неприметного магазинчика цветов. Вряд ли там его ждет потрясающая карьера или зарплата с хотя бы пятью нулями, зато там его точно никто не засечет. Будет копить, потом откроет свое дело, не зря же на финансовом факультете корячился почти три года. Уж умом Мукуро всегда отличался, и экзамены сдавал на отлично, и преподаватели пророчили ему безбедное существование гениального финансиста. Пожалуй, это было единственное, чем Деймон мог гордиться за него.

– Ээээй, Миямура!

Интересно, чем бы заняться? Может, рекламное агентство открыть? А то состояние рекламы на данном этапе весьма и весьма удручает. И, хоть с карьерой финансиста это связано довольно слабо, такая работа была бы Мукуро по душе. Полет фантазии, интересные заказы и все такое…

– Миямото? Эээм, Миура?

Плакаты, вывески, телевизионные ролики, баннеры… На любой лад: и деловито-официальные, и забавные, и лаконично-строгие. Можно и хайку, и хокку наваять.

– Мурко! Точно, Мурко!

На плечо Мукуро тяжело опустилась чья-то рука. Он обернулся и увидел улыбающегося во все лицо Ямамото, почему-то напялившего костюм и прилизавшегося.

– Привет, – улыбнулся он еще шире. От него пахло дорогой туалетной водой, а из нагрудного карманчика на пиджаке показывался уголок белоснежного платка. – А я запомнил твое имя.

– Так это ты орал на всю улицу? – вздохнул Мукуро, усмехаясь. – Коверкал мое имя на все лады.

– Черт, опять не угадал, – совсем не смутился Такеши, закидывая руки за голову и весело смеясь.

Мукуро окинул его придирчивым взглядом.

– Ты куда так вырядился? – подозрительно спросил он и пощупал рукав пиджака. – Оя, это что – костюм от “Нортона”? Ты что, олигарх?

– Только для вида. Мне купила его одна бабулька.

– Со своих сбережений, что ли? – насмешливо изогнул бровь Рокудо. – Или она его связала и просто пришила лейбл элитного ателье?

Ямамото расхохотался так, словно услышал шутку столетия, и очень больно несколько раз шлепнул его по спине.

– Ты такой шутник! Постоянно вижу тебя и ухахатываюсь… Нет, костюм мне и правда бабка одна подарила. Даже не пришлось в койку ложиться.

– Куда?

Ямамото замолчал и как-то неловко улыбнулся, присаживаясь на пыльный заборчик, огораживающий дворик цветочного магазина.

– Ну… Я подумал, что могу предложить свои услуги взрослым женщинам. Как сопровождение. И… может быть, не только. Если женщина приятная, то почему бы и нет? То есть, я же все равно бы спал с девушками, так почему не спать с женщинами, только не за бесплатно. В любом случае получаешь удовольствие.