Текст книги "Вынуждены (ЛП)"

Автор книги: SlytherPouf

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 42 страниц)

Решив пока не думать об этом, Гермиона с радостью бросила пижаму в корзину для белья и надела школьную форму, затем плюхнулась на середину кровати и разложила вокруг себя учебники вместе с конспектами Симуса, твёрдо решив быстренько наверстать упущенное до того, как послышится вечерний колокол, зовущий на ужин.

«Ну, по крайней мере, я пропустила всего лишь одно утро». Ведь также ей приходилось восполнять пробелы в знаниях за те восемь месяцев, которые она пропустила, гоняясь за крестражами и спасая магический мир.

***

Поднимаясь после ужина из-за хаффлпаффского стола, Орла почувствовала на себе пристальный взгляд Драко Малфоя. Подумав, что, возможно, слизеринец хочет с ней поговорить, вместо того чтобы покинуть Большой зал и направиться в общую гостиную, она извинилась перед друзьями и присоединилась к небольшой группе студентов, которые выходили на улицу, желая насладиться тёплом весеннего вечера, поскольку до отбоя оставалось ещё несколько часов.

Орла немного отошла от замка, отыскав примерно на полпути между школой и хижиной Хагрида каменную скамью, на которую можно было присесть. Вскоре она услышала за спиной чьи-то шаги.

– Не возражаешь, если я к тебе присоединюсь?

– Конечно нет.

Орла похлопала по свободному месту рядом с собой, где скамья частично заросла мхом, и Драко сел рядом с ней, глядя вниз на хижину лесничего – Хагрид сидел на ступеньках неказистого дома и играл со своей чёрной слюнявой собакой, кидая Клыку длинную деревянную палку.

– Как твои дела? – издалека начал Драко. Девушка почувствовала на себе его изучающий взгляд и предположила, что он рассматривал её на предмет новых повреждений.

– Всё не так уж плохо.

– Я знаю, что в пятницу Яксли снова был в замке.

– Да, был, – сухо ответила Орла, надеясь, что Драко не станет расспрашивать о деталях, которые она предпочла бы забыть.

– Неужели он снова…?

– Да. Именно это он и сделал.

Хаффлпаффка услышала, как слизеринец тихо выругался себе под нос, и наконец повернулась к нему лицом.

– Ты не сможешь ему помешать, Драко!

– Но я хочу!

– Может быть… но в любом случае не сможешь.

Малфой отвернулся от неё и снова уставился на хижину, его серо-голубые глаза гневно сверкали из-под завесы белокурых волос.

– Мне чертовски страшно, Орла. Каждый день я просыпаюсь, не зная, что сегодня меня ждет. Я представляю, как Тёмный Лорд теряет терпение, небрежно взмахивает своей проклятой палочкой и просто убивает меня. Или пытает. Но думаю хуже всего – это самому желать смерти под его непрекращающимися пытками и понимать, что он не позволит тебе умереть.

– Мы все напуганы, Драко. Наступили очень неспокойные времена…

– Я собираюсь сбежать, – перебил он её, заявив это удивительно твёрдым тоном.

– Прошу прощения?

– Пока я могу думать только об одном – каким образом можно сбежать… Ты думаешь, что я долго протяну? Вскоре Волдеморт либо натравит на меня своих Пожирателей, либо устранит сам, списав меня со счетов, как незначительную потерю.

Драко произнёс это тихо, но ни секунды не сомневался в собственных мыслях, и Орла убедилась, что он прекрасно осознавал всё, о чем говорил.

– Ты не можешь бежать, тебя найдут и поймают. Ты же знаешь, что так и будет, – мягко возразила она.

– Откуда ты знаешь? Ты рассказывала мне, что скрывалась месяцами, прежде чем вернуться и присоединиться к другим сопротивленцам. Как ты это делала?

– Я пряталась в маггловском мире, но всё равно старалась оставаться на виду, – призналась она. – Тем не менее каждый день я боялась за свою жизнь. Я жила в постоянном страхе, что следующим постучавшим в дверь будет либо кто-то из них, либо министерский служащий, который придёт меня арестовать.

– Но ты ведь всё равно смогла это сделать? Расскажи мне, каким образом?

Орла печально вздохнула. «Похоже, Драко не собирается отказываться от своей идеи, да и кто я такая, чтобы указывать ему что делать?»

– Мои родители – магглы, и они растили меня в мире магглов, пока мне не исполнилось одиннадцать лет, и я не узнала, что обладаю волшебным даром. Я действительно знаю, на что похожа маггловская жизнь, но ты никогда не сможешь так жить, Драко! Ты из семьи чистокровных волшебников. Для вас чуждо даже смешивать свою кровь с магглорождёнными и полукровками!

– Я готов приспособиться, если ты пойдёшь со мной и всё мне покажешь.

Наконец-то он сделал это. Выразил своё самое заветное желание, после которого в воздухе повисла тишина, пока Орла переваривала услышанное.

– Я не могу… – начала она.

– Прежде чем ты скажешь, что не можешь, – перебил её Драко, – хотя бы подумай об этом! Я имею в виду… действительно подумай об этом, как следует!

Он схватил её за обе руки точно так же, как тогда, когда они вместе прятались в убежище Хельги.

– Мне не будет места в новом волшебном мире под властью Тёмного Лорда, Орла! И тебе тоже!

Прежде чем девушка успела ответить, их прервал одетый в чёрное Пожиратель смерти, стремительно несущийся к ним с холма. Уолден Макнейр – и выглядел он крайне недовольным. Когда мужчина, запыхавшись, подошёл к ним, он неодобрительно взглянул на соединенные руки парня и девушки.

– Каково чёрта, Малфой? – его губы скривились в презрительной усмешке. – Надеюсь, ты не пытаешься посягать на собственность одного из твоих соратников?

– Орла никому не принадлежит, Макнейр, – раздражённо парировал Драко, не отпуская её рук, несмотря на то, что она попыталась мягко высвободиться.

– Сомневаюсь, что Яксли бы с тобой согласился. Может быть, мне следует передать ему твои слова?

– Доноси на меня, если хочешь. Мне всё равно. Она моя подруга, и мы не делаем ничего плохого.

Лицо Драко побледнело ещё сильнее, чем обычно, и Орла заподозрила, что его храбрость – не более чем слова, поскольку выглядел он чертовски напуганным.

– Любопытно… И с каких это пор слизеринцы дружат с хаффлпаффцами? Особенно с хаффлпаффскими грязнокровками. Сомневаюсь, что твой отец одобрил бы это, Драко.

– Мне плевать, что думает мой отец! Ты бы давно заметил это, если бы интересовался не только шлюхами и чревоугодием, и хотя бы иногда смотрел по сторонам!

Лицо Макнейра побагровело от гнева, затем он наклонился к Драко так близко, что практически зашипел ему на ухо.

– О, я когда-нибудь доберусь до тебя, маленький избалованный засранец! Я проучу тебя за это! Попомни мои слова! Я не могу прикоснуться к тебе сейчас, но поверь мне – я сделаю это!

– Буду ждать с нетерпением, Уолден, – высокомерно ответил Драко, намеренно переходя на имя Макнейра в знак неуважения. – Теперь ты закончил? Мы вели приватную беседу.

Макнейр развернулся так резко, что края его чёрной мантии хлестнули Орлу по лицу, и зашагал вверх по холму к замку.

Они всё ещё держались за руки, и Орла почувствовала, что Драко сильно дрожит.

– Зачем ты сделал это? – встревоженно спросила она.

– Потому что прекрасно знаю этого грязного ублюдка!

– Но этот ублюдок может тебя убить!

– Он не сделает этого, потому что меня здесь не будет. Теперь ты пойдёшь со мной?

Глаза Драко горели от страха и энтузиазма. Это было заманчивое предложение. Но она едва его знала. Фактически они разговаривали всего дважды, и теперь Драко попросил её сбежать с ним – тогда бы они проводили вместе дни и ночи, скрываясь от Пожирателей смерти и егерей.

– Прости, Драко, но я не могу. В Хогвартсе мне не нужно прятаться. Всё равно я нахожусь под защитой, меня кормят и обучают. И пусть я здесь только благодаря милости Волдеморта, но за мной не охотится комитет по регистрации магглорождённых. И… я чувствую себя в безопасности.

Драко горько усмехнулся, от чего его красивое лицо непривлекательно исказилось.

– В безопасности?! Конечно, Орла… В безопасности до следующего раза, когда явится Яксли и захочет тебя изнасиловать, а то и убить! В безопасности до следующего Пожирателя смерти, которому Тёмный Лорд отдаст тебя, когда ты надоешь Корбану!

Девушка вздрогнула и вырвала свою руку, чувствуя себя странно опустошённой от хладнокровности в его словах. Отвернувшись от Драко и глядя на видневшийся вдалеке Запретный лес, она кожей чувствовала, как он смотрел на неё ледяным взглядом, но тем не менее искренне хотел ей помочь.

– Это не жизнь, Орла! Мы всё равно его не победим, – тихо подвёл он итог.

– И что ты предлагаешь нам делать? Я не боец! Не храбрая и не умная! Ради Мерлина, я – чёртова хаффлпаффка, Малфой!

Драко насмешливо фыркнул, и она не смогла удержаться, чтобы не сделать то же самое, когда вспомнила об их давнем соперничестве между факультетами. На самом деле, хаффлпаффцы всегда были гораздо храбрее, чем они сами о себе думали, и все остальные факультеты прекрасно об этом знали.

– Просто подумай об этом, Орла. Это всё, о чём я прошу. По крайней мере, ты знаешь, как спрятать нас, а я смогу защитить тебя и устрою всё остальное, – серьёзно сказал он.

Девушка снова посмотрела на него.

– Как мы вообще выберемся из замка, Драко? Территорию Хогвартса окружают сильнейшие защитные чары и теперь запретили посещение Хогсмида, где мы могли бы ускользнуть и добраться до точки аппарации.

– Это я уже придумал… – заявил он с некоторым оттенком высокомерия.

– Придумал? Расскажи!

– Нет. Пока ты не согласишься пойти со мной.

– Звучит очень по-слизерински!

– Да, мы действительно используем любые доступные методы ради достижения своих целей, – усмехнулся Драко.

– Где-то я уже это слышала… – ответила она, но улыбнулась в ответ и снова взяла его за руку.

Тем временем Уолден Макнейр поднимался по винтовой лестнице, которая вела в кабинет Снейпа, обдумывая важную информацию о Драко и грязнокровке Яксли, которую хотел донести до директора как можно скорее.

***

– Эй? Гер’миона? Ты там?

Услышав тихий женский голос, доносившийся из кухни, Римус быстро сбежал по лестнице. Ворвавшись в комнату, он увидел в огне светловолосую голову Флёр Делакур и бросился к ней, опустившись на колени у камина, чтобы она могла его видеть.

– Флёр?!

– О? Кто вы? И где Гер’миона?

– Это я, Римус Люпин! Гермиона в Хогвартсе, учится в школе, но она была здесь вчера, пыталась связаться с тобой через каминную сеть.

– О, Р’имус? Пр’ости, я не узнала тебя. Как дела, mon ami?

– Полагаю, так же, как и у тебя. Я могу отойти в сторону, если ты захочешь пройти ко мне? Мы могли бы поговорить лицом к лицу, а не через камин.

– Ты сам пр’оходи ко мне. Я не одета, и не могу сейчас выйти из дома.

Поправив на себе мешковатый коричневый свитер, который он носил последние три дня, и стряхнув с него крошки, Римус выпрямился и шагнул в зелёное пламя. Закружившись, он быстро добрался до камина, который Флёр открыла со своей стороны. Как и предполагалось, он оказался в гостиной коттеджа «Ракушка». Флёр вернулась в засекреченный дом, в котором проживала вместе с Биллом во время их недолгого брака. Сердце Люпина болело за неё не меньше, чем за старшего сына Уизли.

– Ох, Флёр!

Римус протянул руки, желая заключить её в объятия, но не хотел давить на неё, если девушка всё ещё была ошеломлена – он просто предлагал ей своё утешение. Флёр бросилась к нему, беззащитно прижавшись к мужской груди и начала рыдать – безудержно, выворачивая наружу всё эмоции, которые эхом отражались от его собственного горя. Люпин ничего не делал, только обнимал её и ласково поглаживал по спине, пока её истерика не начала утихать. Всё время после финальной битвы она провела в одиночестве, и, должно быть, отчаянно нуждалась в поддержке и дружеском плече.

– Р’имус! О, неужели все они погибли?! Их замечательная семья! Мой хр’абрый муж, его р’одители и все их дети…

– Нет никакого смысла вспоминать о той ночи, Флёр. Мы можем почтить их память, только сражаясь за то, во что они верили, – прошептал Люпин.

– Что значит – ср’ажаться?!

Он подвёл её к светло-голубому дивану, украшенному безукоризненно подобранными голубыми и белыми подушками в цветочек, и усадил, впервые обратив внимание на её растрёпанный внешний вид: грязные светлые волосы были зачесаны назад, красивое лицо похудело и осунулось от усталости, а глаза покраснели.

– Тебя тошнит? – спросил он, кивнув на её живот.

– Да, да… Это всё из-за bébé. Но так ведь бывает почти всегда – это неважно. Я спр’осила тебя, что значит ср’ажаться?

Люпин тяжко вздохнул.

– В живых осталось всего несколько членов Ордена. Однако мы собираемся сражаться дальше! Я, например, скорее умру, чем приму правление Волдеморта!

– Я хочу пр’исоединиться к вам! Если я погибну, как и мой Уильям, то мы снова встр’етимся. Если нет, то я сделаю всё, что смогу, чтобы мой bébé жил в лучше мире.

Флёр схватила его огрубевшие руки и крепко сжала их своими маленькими мягкими ладошками.

– Но скажи мне, Р’имус, ты с нами? И, конечно же, Гер’миона, но кто же ещё?

– Кингсли Шеклболт. Он и его жена сейчас прячутся в «Норе». И… Северус.

– Север’ус Снейп?! Дир’ектор ‘Огвар’тса? Non! Он ужасный человек!

– Уверяю тебя, он на нашей стороне и всегда был верен Ордену и Дамблдору! Завтра в полночь я встречусь с ним и Кингсли на площади Гриммо. Ты присоединишься к нам?

На лице Флёр отразилось полное недоверие, и она довольно драматично фыркнула.

– Конечно, я пр’иду! Хочу посмотр’еть в глаза этому… Снейпу! Так сказать, «для себя»!

– Ты удивишься, Флёр. Обещаю. Дважды в день Северус присылает мне еду из Хогвартса. Он велел мне оставаться в доме ради моей безопасности. В каком-то смысле он обо мне заботится. Никогда не думал, что такой человек, как Снейп, на это способен. Он и Гермиона утверждают, что они стали союзниками и вчера приходили ко мне вместе. Кажется, она полностью ему доверяет, а я доверяю её суждениям.

– Ну… мне это ещё пр’едстоит выяснить!

Люпин попытался сменить тему. Он уже пригласил девушку завтра присоединиться к ним, но пока она не могла ни о чём судить, а значит, не было смысла продолжать эту тему.

– Мы очень переживали, что ты попытаешься вернуться обратно во Францию к своей семье.

– Ах, нет! Я хочу остаться здесь, в нашем доме. Только здесь я чувствую близость моего Билла. Кр’оме того, это слишком долгий путь, мне пр’ишлось бы аппар’ир’овать много р’аз, а я чувствую себя недостаточно хор’ошо. Это не пойдёт на пользу mon bébé.

– Это хорошо. Теперь многие люди могут причинить тебе вред, Флёр. Я слышал, егеря следят за всеми точками международной аппарации, отлавливая тех, кто пытается покинуть страну и сбежать от гнёта власти Волдеморта.

Флёр вздрогнула от страха. Очевидно, эта мысль не приходила ей в голову.

– Я – взр’ослая и сильная ведьма! Мне не нужна опека maman.

– Ты заботишься о себе? У тебя достаточно еды?

– Merci. Достаточно. Всё р’авно пища тепер’ь во мне долго не задер’живается. В доме тепло, но, наверное, я пр’иму ванну. Должно быть, я ужасно выгляжу!

– Вы, как всегда, прекрасны, миссис Уизли, – ответил Люпин, наслаждаясь улыбкой, появившейся на измученном лице француженки. – Не хочу показаться тебе слишком дерзким, но ты позволишь мне поухаживать за тобой и приготовить для тебя ванну? Во время беременности не следует прикладывать лишних усилий. Тонкс… всегда считала мою помощь полезной… Конечно, я оставлю тебя принимать ванну в одиночестве!

Флёр выглядела затравленной, и на мгновение Римусу показалось, что он переступил черту, но затем её глаза наполнились слезами, и она от души его поблагодарила, явно польщённая тем, что кто-то готов проявить такой простой, но добрый жест. Люпин оставил её на диване и поднялся наверх в ванную. Взмахнув волшебной палочкой, он наполнил ванну тёплой водой, добавил в неё расслабляющее и восстанавливающее зелья из шкафчика и наложил успокаивающее заклинание поверх пушистой пены, наблюдая за тем, как вода закружилась от магии маленьким водоворотом. В качестве последнего штриха Римус наколдовал несколько маленьких свечей и зажёг их, расставив на подоконнике.

На него нахлынули тяжёлые воспоминания о том, как он делал то же самое для своей любимой жены. О восторженной улыбке, появлявшейся на губах Нимфадоры, когда она заходила в ванную, измученная долгим днём и растущим внутри неё ребёнком. Тогда на её лице отражались признательность и блаженное удовольствие от предвкушения ожидающей её готовой ванны.

Иногда Римус оставался, массировал ей плечи или мыл волосы, мысленно переживая за то, что случится с ними, когда волшебный мир начнёт рушиться, либо погружался в искреннюю благодарность, что эта поразительная, молодая ведьма дала ему, уже немолодому волшебнику и в придачу оборотню, уникальный шанс. Шанс стать мужем и отцом.

Шанс, который был безжалостно отобран у него единственным смертельным заклинанием, хладнокровно слетевшим с палочки Антонина Долохова.

Люпин заставил себя отвлечься от назойливых гнетущих мыслей, чтобы не дать эмоциям взять над собой верх. Он спустился вниз по лестнице, торопясь, чтобы вода в ванне не успела остыть.

– Твоя ванна ждёт, – заявил Римус, с улыбкой возвращаясь в гостиную. – Сейчас я вернусь на площадь Гриммо. Тогда мы встретимся завтра в полночь? Тем не менее если я тебе понадоблюсь, ты всегда сможешь связаться со мной через камин.

– Ты очень добр’ ко мне, Р’имус Люпин, – улыбнулась Флёр, вставая и направляясь к лестнице.

Губы оборотня изогнулись в лёгкой улыбке, затем он бросил в огонь горсть зеленоватого порошка, наблюдая, как игривые язычки пламени тут же позеленели, и намереваясь вернуться в холодную мрачную пустую кухню, откуда пришёл.

***

Как только в Большой зал ворвались почтовые совы и закружились под заколдованным потолком в поисках получателей, шум голосов мальчиков и девочек только усилился. Северус пожалел, что не мог наложить на всех учеников массовое заклинание тишины – дети галдели, словно стая потревоженных фвуперов*, запертых в клетке.

Вчера он лёг спать с головной болью после долгой и напряжённой встречи с надоедливым Макнейром, который принёс ему новость о том, как Драко Малфой обхаживал мисс Роуч. Макнейр угрожал донести об этом самому Тёмному Лорду, так как считал это подлым предательством со стороны мальчишки, поскольку магглорождённая девочка была обещана Яксли.

Северус надеялся, что ему хотя бы на время удалось сгладить острые углы, но его многолетний опыт общения с этими психованными ублюдками подсказывал, что Макнейр, скорее всего, снова поднимет острую тему, но уже при встрече с самим Риддлом. Всё это означало, что ему придётся побыстрее встретиться и поговорить с Драко, чтобы спасти недальновидного, влюблённого мальчишку от худшего наказания, которое может слететь с палочки Волдеморта.

«Что, чёрт возьми, творит этот ребёнок? Неужели ему недостаточно слизеринок, чтобы играть с ними в эти романтические глупости? Почему Малфою срочно понадобилось вмешиваться в то, что никоим образом его не касается? Нет. Я должен встретиться с мальчиком во время дневного перерыва и ни часом позже».

Почтовые совы начали сбрасывать на столы утреннюю почту и посылки, а также множество экземпляров «Ежедневного пророка», поскольку многие студенты и весь преподавательский состав подписывались на эту волшебную газету, хотя теперь даже она полностью контролировалась Тёмным Лордом и его чистокровными последователями.

Вскоре со всех концов зала послышались восклицания, шокированные вздохи и негодующие возгласы студентов, преподавателей и даже кураторов-Пожирателей ещё до того, как Снейп развернул свой экземпляр сегодняшней газеты. Как только он это сделал, причина стала ему понятна.

Последние новости!

Министр магии, Пий Толстоватый, был признан недееспособным ввиду внезапных проблем со здоровьем и, следовательно, отстранен от поста Министра магии. Его заменит одобренная лордом Волдемортом Долорес Джейн Амбридж, которая любезно согласилась передать контроль над комитетом по регистрации магглорождённых своему преемнику Рэнфорду Трэверсу, чтобы самой занять новую должность.

Коллектив «Ежедневного Пророка» желает вам всего наилучшего, министр Амбридж!

_______________________________________________________________________

Фвупер* (англ. Fwooper) – это африканская птица с исключительно ярким оперением; встречаются фвуперы оранжевой, розовой, ярко-зеленой или жёлтой расцветок. Хотя поначалу песня фвупера может даже понравиться, она постепенно сводит слушателя с ума. (Взято с Harry Potter Wiki)

========== Глава 12 ==========

Тёмная Метка на левом предплечье Снейпа начала гореть ещё до того, как бормотание окружающих и обсуждение главной новости «Пророка» достигло апогея. Беглый взгляд, брошенный на других Пожирателей смерти, подтвердил, что они тоже получили Вызов. Очевидно, Лорд задумал устроить полное собрание и, как всегда, выбрал самое необычное время. Видимо, появилось что-то очень важное, если Тёмный Лорд полагал, что на сборище требуется одновременное присутствие всех его слуг, несмотря на риск оставить Хогвартс без присмотра.

В глубине души Северус надеялся, что пока их не будет, Минерва возглавит восстание, но это было маловероятно, так как все были запуганы диктатурой, под которой жили.

Драко Малфой уже покинул своё место за слизеринским столом и был на полпути к огромным входным дверям Большого зала, как будто пытался незаметно выскользнуть, вместо того, чтобы с гордостью прошествовать под завистливыми взглядами своих однокурсников, у многих из которых родители тоже были Пожирателями смерти. Почему эти глупые дети завидовали положению Драко, так как на руке парня уже красовалась Метка, было непостижимо для ума Северуса, но гораздо важнее для него был тот факт, что Малфой казался смущённым тем, куда шёл, растеряв привычные надменность и достоинство.

Скользнув взглядом от слизеринцев к хаффлпаффцам, Снейп увидел то, что, как он предположил, было всему причиной. Мисс Роуч краем глаза следила за каждым движением Малфоя. «Может быть, Макнейр был прав, и между этими семикурсниками что-то есть?» Если это так, то каждый из них сделал худший выбор, учитывая нынешнее положение вещей.

Снейп возглавил процессию Пожирателей смерти по центральному проходу между столами Хаффлпаффа и Гриффиндора, ненавидя каждую секунду обрушившегося на него пристального внимания и чувствуя себя публично заклеймённым лидером этих отвратительных ублюдков.

Сегодня уже было много свидетельств того, что день сложится просто ужасно, хотя не то чтобы у него было много приятных деньков с тех пор, как он занял эту треклятую должность директора. Проклятие в его теле тоже начало потихоньку напоминать о себе, так как вчера он вообще не виделся с мисс Грейнджер, и теперь, когда проходил мимо неё – девушка сидела за гриффиндорским столом, – их чары тут же распознали близость друг друга.

«Неужели она тоже это почувствовала?» Всё же наложенное на неё проклятие было менее мощным, чем его собственное, поэтому Снейп надеялся, что бедная девочка сможет просто продолжить свой завтрак, задаваясь (как и он сам) вопросом – какого чёрта этот сумасшедший психопат позволил злобной жабе занять самое высокое положение на политической арене волшебной Британии?

Разношёрстная команда одетых в чёрное головорезов проследовала к школьным воротам, мчась через утонувшую в весенней зелени пришкольную территорию, чтобы как можно скорее добраться до точки аппарации, находившейся сразу за высокой каменной стеной. Будучи директором, Северус мог аппарировать из любой точки Хогвартса, но не спешил появляться перед Тёмным Лордом самым первым и принимать на себя его первоначальный гнев, если тёмный маг будет чем-то недоволен, а пока на это указывали все признаки. «Нет уж! Лучше я аппарирую вместе с остальными, и мы прибудем вместе».

Прикоснувшись кончиками волшебных палочек к своим Тёмным Меткам, они аппарировали туда, куда их вызвали. Драко неохотно закатал левый рукав, потому что снова оказался мальчиком среди мужчин, чувствуя себя младенцем по сравнению с остальными.

К своему удивлению, Пожиратели оказались не в особняке Риддлов в Литтл-Хэнглтоне, а в огромной холодной комнате без окон, выложенной гладкой чёрной плиткой, благодаря которой Северус сразу догадался, что они находятся где-то в недрах Министерства. Изначально взгляд привлёк Пий Толстоватый, бывший министр магии, которому Яксли поручил взять под свой контроль Министерство. Толстоватого связали и поставили на колени перед Волдемортом, который кружил вокруг него, словно огромная белая акула вокруг своей добычи.

Несмотря на путы, Толстоватый выглядел более собранным и вменяемым, чем в прошлом году: его глаза стали внимательными и ясными, очевидно, он наконец-то освободился от Империуса, но бывший министр был полон гнева и даже сейчас пытался прокусить свой кляп. Его волшебная палочка валялась сломанной перед ним на полу, как ясное доказательство, что сопротивление оказывать бесполезно, но, видимо, изнутри его переполнял непримиримый бунт.

Толстоватый был могущественным волшебником и справедливым человеком, который обучался у самого Аластора Грюма. Он быстро поднялся в звании среди авроров и был назначен главой департамента магического правопорядка, взяв на себя роль Руфуса Скримджера после того, как его повысили до министра. Без сомнения, длительное пребывание под Империусом сильно сломило его, потому что Толстоватый прекрасно знал обо всем, что его заставляли делать, но был не в состоянии с этим бороться.

«Как ему удалось освободиться? Да, Пий обладал огромной магической силой, но освободиться от столь мощного и длительного Империума было невозможно. Возможно, Яксли проявил небрежность и просто забыл заново наложить проклятие, которое требовалось регулярно обновлять?» Северус не представлял, как ещё это можно было объяснить.

– Добро пожаловать, мои верные последователи, – тихо произнёс Волдеморт, когда они расположились вокруг. – Как вы видите собственными глазами и, без сомнения, прочитали сегодня утром в «Пророке», мистер Толстоватый больше не подходит на роль министра. Он стал для нас… обузой.

– Мерзкий, деспотичный ублюдок! – прорычал Пий, которому всё-таки удалось выплюнуть изо рта часть грубого кляпа. Разумеется, кляп был скорее символическим – для большей театральности, так как простое заклинание Силенцио действовало бы гораздо эффективнее. – Как будто я хочу быть министром при вашей проклятой власти! То, что вы заставляли меня делать…! Я помню их все, Риддл! Все до единого отвратительные поступки, которые ты заставлял меня совершать!

Толстоватый покраснел от ярости, на его шее заметно пульсировала вздувшаяся вена. Он был высоким мужчиной и всё ещё выглядел внушительно, даже стоя на коленях. Волдеморт заткнул ему рот с помощью Круциатуса, и собравшиеся Пожиратели молча наблюдали, как бывший министр-марионетка превратился в безвольное тело, беспомощно бьющееся в агонии на кафельном полу.

– Теперь, когда мистер Толстоватый предпочёл замолчать, позвольте мне представить вам нового министра магии – мисс Долорес Амбридж.

Из тени вышла коренастая женщина, одетая в тёмно-розовую мантию, и негромко откашлялась. Никто из Пожирателей не заметил, когда она успела войти в комнату, поскольку Толстоватый переключал на себя всё внимание. По бокам от Амбридж стояли Селвин и Трэверс – два Пожирателя смерти, которые при Волдеморте поднялись в Министерстве до невероятных и абсолютно незаслуженных высот. Железной рукой они втроем управляли отвратительным комитетом по регистрации магглорождённых и истинно наслаждались наказаниями, которым подвергали невинных волшебников и ведьм, не сумевших подтвердить чистоту своей крови. Магглорождённых открыто объявляли «ворами магии» и клеймили, как главную угрозу для волшебного мира. Многие из них были заключены в Азкабан, где подвергались ещё худшим пыткам и в конце концов быстро погибали или сходили с ума.

Северус с холодной дрожью вспомнил тот проклятый год, когда эта ведьма стала директрисой Хогвартса: в те дни он всерьёз подумывал отравить её утренний чай – настолько мерзкой она всем казалась. Он понятия не имел, почему Тёмный Лорд не разглядел её безумия, так же как любви к садистским наказаниям, и не ввёл её в ближний круг Пожирателей. Возможно, из-за её нездорового пристрастия к розовому цвету – Амбридж бы просто нелепо смотрелась на фоне их чёрных мантий.

– Благодарю вас, Милорд, – ответила она тем же елейным тоном, каким разговаривала с Альбусом Дамблдором на приветственном пиру. – Я здесь для того, чтобы поддерживать ваши идеалы, следить за тем, чтобы ваши законы соблюдались, а инструкции в точности выполнялись. Уверяю вас, наказание за их несоблюдение будет суровым.

Волдеморт растянул тонкие бескровные губы в улыбке или скорее отталкивающей пародии на улыбку, которая искривила его рот в дьявольской усмешке.

– Превосходно. Я рад это слышать. Приятно будет работать с министром, не нуждающимся в наших постоянных… указаниях и контроле.

Толстоватый прорычал в ответ нечто бессвязное – слова невозможно было разобрать, но его слепая ярость была очевидна. После этого на него обрушилась ещё одна жестокая порция Круциатуса: изо рта мужчины потекла кровь, пропитывая сползший на подбородок кляп. Северус уже видел такое раньше. «Скорее всего мистер Толстоватый не покинет эту комнату живым».

– Благодарю вас, Милорд, за то, что вы обратили внимание на надоедливый шум, прервавший мою речь, – жеманно улыбнулась Амбридж, словно речь шла не о жестокой пытке человека, а о небольшой неприятности.

«Всё больше склоняюсь к мысли, что этот одетый в розовое кошмар такой же безумный, как и сам Тёмный Лорд».

– А ты, Трэверс, доволен своей новой должностью? – поинтересовался Волдеморт у стоявшего справа от Амбридж волшебника.

Трэверс почтительно склонил голову.

– Да, мой Господин. Я обещаю вам, что регистрационный комитет будет работать всё так же скрупулёзно и непреклонно.

– Прекрасно… прекрасно… Что ж, сегодня я не задержу вас надолго, потому что у всех вас есть обязанности, не только здесь, в Министерстве магии или в Хогвартсе, но и по всей стране. Министерство больше не будет возглавлять марионетка под чарами принуждения, которую нужно постоянно контролировать, напротив, у власти будет стоять та, которая способна разделить наши идеалы.

Северус не осмеливался взглянуть на Амбридж, потому что он чувствовал, что мог не сдержаться и проклясть её прямо здесь, если увидит, как сука ухмыляется.

– Теперь мы контролируем все ключевые департаменты Министерства. Везде, где возникнет проявление инакомыслия, оно будет… подавлено, чтобы рано или поздно моя власть стала… абсолютной.

Его прервал Пий Толстоватый, из последних сил выпрямившийся на коленях со связанными за спиной руками, несмотря на два раунда Круциатуса. Бывший аврор и министр действительно обладал несгибаемой силой, как умственной, так и физической. Неудивительно, что Яксли потребовалось так много времени, чтобы подчинить его Империусу, должно быть, Толстоватый боролся с ним каждую минуту.