Текст книги "Вынуждены (ЛП)"

Автор книги: SlytherPouf

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 42 страниц)

– Римус! – сердито прошипела МакГонагалл. – Пожалуйста, объясни уже нам всем, о чём говорит Северус!

На кухне воцарилась абсолютная тишина, не считая сонного сопения Тедди, когда малыш ёрзал в колыбели, и мерного похрапывания Гарта – маленький дракон лежал, греясь у очага, словно чешуйчатый кот.

Люпин начал рассказывать Ордену всё, что знал о крестражах Волдеморта. К тому времени, когда он закончил, каждый в полной мере осознал насколько самоотверженный подвиг совершил Гарри Поттер.

***

Собрание закончилось далеко за полночь. МакГонагалл собиралась провести Симуса обратно через каминную сеть прямо в гриффиндорскую башню, избавив парня от ночных походов по тёмным школьным коридорам, где он легко мог столкнуться с Пожирателями смерти. Орла уже отправилась спать, а Римус склонился над люлькой и взял на руки спящего Тедди, чтобы отнести его наверх в кроватку. Люпин тоже надеялся хорошо выспаться, потому что после превращения чувствовал себя измученным как никогда. Снейп намеренно задержался, он всё ещё сидел за столом – без сомнения, профессор заметил её возбуждение, вызванное проклятием, и знал, что вскоре ей понадобится. Однако Римус, казалось, умышленно тенью слонялся по кухне, словно ожидая, когда Снейп уйдёт, прежде чем самому отправиться спать.

– Мерлиновы яйца, Люпин! Ты уже дважды всё проверил! Не сомневаюсь, что ты собрал все детские вещи! И ты прекрасно знаешь, что я жду мисс Грейнджер, которая вновь подверглась проклятию, поэтому предлагаю тебе немедленно убраться в свою спальню!

Римус бросил на него неприязненный взгляд, в котором странным образом сочеталось смущение и отвращение. Гермиона с трудом сдержала улыбку, от чего у неё заболели щёки, тогда она прикусила нижнюю губу, чтобы ненароком не засмеяться и никого не обидеть. «В конце концов Люпин просто беспокоится о моём благополучии». Тем не менее тёмная магия всё громче заявляла о себе, и она обрадовалась, что теперь ей принадлежала целая хозяйская спальня.

Оборотень понял намёк. Хотя слова профессора едва ли можно было назвать намёком – скорее, прямым указанием выметаться из кухни. Как только Римус плотно закрыл за собой кухонную дверь, на полотне послышалось шипение заглушающих и нескольких охранных чар. Возможно, в данной ситуации не требовалось накладывать так много заклинаний, но, судя по всему, Снейп сделал это специально; Люпин не успел далеко уйти и несомненно слышал характерное потрескивание магии. Со стороны такое поведение казалось ей ребяческим, но слегка забавным.

Директор, которого она так долго ждала, повернулся и направился прямо к ней. Он был невероятно серьёзен, одна чёрная бровь вопросительно изогнулась. Её желудок сделал сальто в предвкушении долгожданной близости.

Они вдвоём стояли у стола, повернувшись друг к другу. Гермиона безуспешно пыталась протереть чайную чашку, её руки сильно дрожали.

– Вы под проклятием? – тихо спросил он; его голос был пьянящим и словно по волшебству воздействовал на ту часть её тела, которая больше всего в нём нуждалась.

Она кивнула.

– Простите меня…

– За что вы просите прощения? Кажется, я уже говорил вам, что мне совсем не трудно оказывать помощь.

– Я целовалась с Чарли Уизли! – внезапно выпалила она, не совсем понимая, почему ей так хотелось ему в этом признаться.

На лице профессора промелькнуло странное выражение, он долго смотрел на неё, прежде чем ответить, будто тщательно исследовал её чувства.

– И вы рассказали мне об этом, потому что?..

– Не знаю, зачем я это сказала! Возможно, потому что чувствую себя виноватой.

– Вам совершенно не нужно испытывать вину. Ведь мы не находимся в отношениях. И не давали друг другу никаких обещаний.

– Я знаю, но…

– Более того, вы не можете быть уверены, что помимо вас я не сплю с другими ведьмами.

«Ох! А вот это уже больно!»

Гермиона не подумала об этом. Теперь, когда Снейп освободился от проклятия, он действительно мог вести нормальную сексуальную жизнь, которая, судя по его опыту, раньше явно была насыщенной. Как только она глубоко погрузилась в эти мысли, он взял её за подбородок и приподнял лицо девушки вверх, встречаясь с ней взглядом.

– Позвольте мне пояснить, мисс Грейнджер, что с тех пор, как мы были прокляты, помимо вас в моей постели не было ни одной ведьмы.

Она облегчённо вздохнула. Наверное, это прозвучало слишком громко, так как он нахально усмехнулся. Его усмешка показалась ей чудесной.

– Меня больше интересует, каким образом вы могли целоваться с мистером Уизли и не спровоцировать жалящее проклятие?

– Я тоже об этом подумала. Возможно, как мне, так и другим нельзя касаться только одной… самой интимной части тела. Может быть, магия каким-то образом чувствует намерения? Например, у меня никогда не возникало проблем с личной гигиеной, судя по всему, проклятие поражает, только если прикосновения имеют сексуальный характер?

– Разве ваши поцелуй не являлись прелюдией?

– Не совсем… Они были слишком нежными и… приятными.

– Слишком нежными и приятными? Хм, всё понятно…

Гермиона была уверена, что про себя Снейп посмеивался над ней. Его чёрные глаза просто искрились весельем. Она собралась с духом, потому что ноющая промежность начала пульсировать, и ей нужно было, чтобы он немедленно к ней прикоснулся.

– Я не хочу, чтобы поцелуи были просто приятными, сэр!

– Неужели? И чего же вы хотите, Грейнджер?

– Мне очень стыдно за свои поцелуи с Чарли, – ответила она, на что он снова выгнул бровь.

Не слишком отдавая себе отчёт в дальнейших действиях, Гермиона просто прислушалась к тому, о чём кричало проклятие, и чего желало её тело. Не разрывая с профессором зрительного контакта, она склонилась над столом, спрятав лицо в сложенных руках. Девушка была взволнована, но не могла остановиться.

Снейп ничего не сказал, и он даже не двинулся с места. Ситуация становилась слишком неловкой.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она почувствовала, как он подошёл к ней сзади; его пах плотно вжался в её джинсы. Он склонился над ней, прижимаясь грудью к её спине, сильнее придавливая девушку к столу и прикасаясь губами к маленькому уху. Она ощутила, как он зарылся ей в волосы длинным крючковатым носом.

– Вы уверены, что хотите именно этого, Грейнджер? – спросил он, отчётливо выговаривая каждый слог.

«Чёрт, когда я в таком состоянии, его голос действительно кажется дьявольски соблазнительным!»

– Да, – выдохнула она. – Я всё равно испытываю стыд и вину, и мне необходимо, чтобы вы избавили меня от этого. Он мне не нужен! Я хочу вас, сэр!

Гермиона услышала его невольный вздох, одновременно с которым он выпрямился.

– Очень хорошо.

Должно быть, Снейп успел вытащить свою палочку и невербально наложил заклинание, так как она в мгновение ока освободилась от всех предметов одежды. Теперь её обнажённые соски тёрлись о шероховатую поверхность деревянного стола.

– Если вы хотите наказания, мисс Грейнджер, то я выпорю вас обнажённой. Я нахожу такой метод эффективным, так как он добавляет унижения и усиливает раскаяние преступницы, – Снейп выносил свой приговор протяжным вкрадчивым голосом, которым обычно читал лекции в классе.

Он начал поглаживать её по спине; тёплые широкие ладони скользили вдоль впадинки позвоночника вниз к упругим ягодицам, воспламеняя каждый нерв и каждую клеточку её тела. От его прикосновений по коже побежали мурашки. Добравшись до ягодиц, он обхватил округлые половинки обеими руками и сжал их, раздвигая в разные стороны. Она не смогла сдержать томного вздоха и приподняла свою попку чуть выше, ещё сильнее прижимаясь к его ладоням.

– Сколько энтузиазма… – поддразнил он, выпуская её из рук и проводя по круглым ягодицам самыми кончиками пальцев. Снейп стоял так близко, что она могла почувствовать его эрекцию, прикрытую тканью брюк и прижимавшуюся к её бедру.

– Ой!

Директор без предупреждения звонко шлёпнул её по одной ягодице.

– Это только начало, – предупредил он, следом за чем нанёс целую череду ударов, поочерёдно меняя скорость и место шлепков. Он наказывал её снова и снова, ни разу не попав дважды по одному и тому же месту.

– О Боже мой! – простонала она, когда он остановился передохнуть после дюжины шлепков.

– Вы мне льстите, мисс Грейнджер, – иронизировал он с откровенной насмешкой в голосе… которая тоже ей понравилась.

– Раздвинь ноги.

Гермиона подчинилась, потому что… в самом деле, разве она не желала того же самого? Когда она расставляла ноги шире, то почувствовала, насколько сильно увлажнилась промежность. Снейп быстро провёл рукой по её лону, от неожиданности девушка громко взвизгнула.

– Вы промокли насквозь, Грейнджер, – заметил он, и она отчетливо услышала, как он слизывает с пальцев её сок. – Я не уверен, что вы воспринимаете моё наказание всерьёз. Судя по всему, вы наоборот наслаждаетесь им гораздо больше, чем следовало бы.

Она не могла ответить, так как думала лишь о том, чтобы он не останавливался. Его руки, голос и действия на самом деле медленно сводили её с ума. Он несколько раз быстро шлёпнул по внутренней стороне бёдер, и она не сомневалась, что его рука уже стала скользкой от смазки.

– Раздвинь их пошире, – приказал он. – Я хочу видеть твою маленькую жаждущую киску.

Держась за стол, чтобы не упасть, Гермиона привстала на цыпочки и расставила ноги ещё шире, чувствуя, как прохладный воздух коснулся пылающей промежности. В тот же момент она услышала негромкий звук расстёгивающейся молнии. Его брюки упали к щиколоткам, а пряжка ремня стукнулась о каменную плитку кухонного пола.

Снейп атаковал её киску более щадящими шлепками, мягко похлопывая по клитору тремя пальцами – этой миниатюрной порки оказалось достаточно, чтобы вся нижняя часть её тела начала дёргаться и извиваться от удивительного сочетания боли и удовольствия, которое она уже распробовала и даже полюбила. Дыхание мужчины стало тяжёлым и неровным. Она почувствовала, как он ввёл в раскрытое влагалище налитую головку члена и грубо схватил её за бёдра.

– Оказывается ты, Грейнджер – маленькая похотливая сучка, – хрипло прорычал он, грубо проникая в неё оставшейся частью ствола одним сильным толчком. – Но, должен сказать, мне это даже нравится. Теперь я хочу трахнуть тебя ещё жёстче.

– Ох! Чёрт возьми! – задохнулась она, когда он начал безжалостно трахать её. Длинный толстый член заполнял изнутри каждый дюйм её тела, до которого мог достать, пока яички ритмично шлёпали по возбуждённому клитору.

Снейп начал что-то бормотать, извергая бессвязный поток речи, состоящей в основном из замысловатых ругательств и непристойных комплиментов.

– Чёрт… Ох! Чёрт возьми… да!..

Гермиона почувствовала быстро наступившую кульминацию, потому что с каждым толчком он тёрся внутри о самое чувствительное местечко. Снейп схватил её за бёдра так крепко, что она едва могла двигаться; её внутренние стенки дрожали и сжимались вокруг члена. Она чувствовала, как жидкость, обильно выделившаяся во время оргазма, хлюпала вокруг его мужского достоинства, пока он продолжал жёстко и быстро входить в неё.

– Твою мать… ты уже кончила! Блядь, я чувствую тебя, девочка… Я чувствую, как сильно тебе это нравится…

Снейп застонал с такой необузданной страстью, что выглядел почти обезумевшим, поддавшись всепоглощающему желанию и извергая струи тёплого семени глубоко внутри неё; она почувствовала каждую из них.

Как только он вышел из неё, сразу же обхватил девушку руками за талию, поворачивая её к себе лицом и усаживая на край стола. Казалось, профессора совершенно не заботило то, что их смешавшиеся выделения вытекали из неё на деревянную поверхность. Одну руку он властно запустил в её волосы и крепко сжал в кулак растрепавшиеся кудри, а другой обхватил грудь, лаская и потирая сосок большим пальцем.

– Сомневаюсь, Грейнджер, – прошипел он, запрокидывая её голову назад так резко, что она с испугом уставилась на него, – что после этого ты снова заинтересуешься кем-то другим!

– Нет, сэр, – выдохнула она. – Конечно нет… но вы ведь поцелуете меня?

– Ты хочешь, чтобы я это сделал?

– Мне нужно, чтобы именно ты это сделал!

Гермионе понравился его сдавленный стон, когда он порывисто потянулся к её губам. Стон был слегка жалобным, но при этом звучал очень сексуально. Как только он накрыл её губы своими и настойчиво ворвался в горячий рот, его язык бешено переплёлся с её собственным язычком, устремившимся ему навстречу и отчаянно ищущим ласки.

Снейп позволил гриффиндорке протянуть руку и запустить пальчики в его длинные волосы. Он даже разрешил ей нежно потянуть за несколько прядей, которые она сжимала, и привлечь его ещё ближе. Другая рука девушки лежала на его талии, сжимая и комкая чёрную мантию, пока он целовал её со всё возрастающей страстью. За годы знакомства с этим замкнутым волшебником Гермиона и представить себе не могла, что он способен дарить кому-то такие поцелуи, от которых каждый раз хотелось задыхаться.

И все же он мог.

Профессор Снейп целовался с ней всей своей сущностью, вкладывая свои чувства, умения и способности. Стоило его губам впиться в её уста, а проворному языку начать исследовать глубины девичьего рта, Гермиона почувствовала, как мужская рука сильно сжала волосы, пока умелые пальцы массировали и бережно ощупывали её грудь, как будто он никогда в жизни к ней не прикасался. Его расслабившийся член прижимался к её влажным складкам, слегка потираясь о них. Этот поцелуй показался ей воплощением разврата, но при этом и полного принятия друг друга, несмотря на низменные желания

«Мерлин, я хочу именно его! Мне нужен исключительно он, независимо от его тёмного прошлого, от всего, что он натворил в своей жизни!»

Снейп резко прервал поцелуй, немного отступил назад и снова одел её, замысловато взмахнув волшебной палочкой. Она была удивлена внезапным прекращением их сладострастного слияния и почувствовала себя странно опустошённой.

– Я должен вернуться в школу, прежде чем окончательно потеряю голову, – пояснил он с более чем очевидным сожалением в голосе, затем поднял свои брюки и привёл их в порядок магией, под конец застегнув ремень.

– Но ты можешь…

– Не могу. В Хогвартсе у меня есть обязанности. Проклятие больше вас не беспокоит, мисс Грейнджер, не так ли?

– Да, сэр.

– Тогда предлагаю вам вернуться к насущным проблемам. Впереди нас ждёт много дел, каждый должен сыграть в войне свою роль. Ваша первостепенная задача – сверху донизу обыскать библиотеку Блэков и найти все книги по тёмной магии (коих, я не сомневаюсь, здесь вы отыщете предостаточно), в которых содержится полезная информация о крестражах, в особенности об их восстановлении. Также ищите всё о магии душ. Полезно будет абсолютно всё, что удастся найти. Конечно, в библиотеке Хогвартса есть книги по тёмным искусствам, но далеко не такая богатая коллекция, как в доме Блэков. Вдобавок, предполагаю, что новоявленной мисс Малфой следует связаться со своим отцом, хотя бы для того, чтобы украсть из его обширной библиотеки хранящиеся там труды по тёмной магии.

Гермиона ахнула. «Он считает, что Орла должна сама искать встречи с отцом?!»

– В нынешнем волшебном мире, Грейнджер, даже наполовину чистая кровь древнего рода гарантирует девочке безопасность, о которой мы все можем только мечтать!

Снейп наклонился и поцеловал её в лоб, это было похоже на прощание.

– Пожалуйста, будьте осторожны, сэр! – прошептала она.

– Северус, – поправил он с лёгкой кривоватой улыбкой, изогнувшей уголок его рта. – Сколько раз тебе повторять?!

С этими словами директор развернулся так резко, что за спиной как всегда взметнулась чёрная мантия, и направился к кухонному камину. Он мигом исчез, подхваченный вихрем зелёного пламени.

========== Глава 33 ==========

«Прекрати обращаться ко мне «сэр». Зови меня Северусом».

– Тупой идиот, – насмешливо буркнул он себе под нос, припоминая последние слова, сказанные Грейнджер, и ловко переступая через решётку камина в своём кабинете.

Всего несколько поцелуев отделяло его от того, чтобы перекинуть девушку через плечо, словно дикий горный тролль, и пронести её, как бесценный трофей, вверх по лестнице в спальню. Там он несомненно потребовал бы повторить то, что случилось на кухонном столе, только, возможно, уделяя больше внимания порке и тем самым выигрывая достаточно времени, чтобы «перезарядиться».

Прильнув к её устам с энтузиазмом подростка, получившего свой первый поцелуй, Северусу потребовалась вся его хвалёная выдержка, чтобы оторваться от сладких девичьих губ, убрать руку с её обнажённой груди и перестать тереться обмякшим, но всё ещё полным надежды членом о мокрую киску. «О чём, чёрт возьми, я думал?! Что я творил?!» Его задача заключалась в том, чтобы облегчить симптомы проклятия, а затем оставить девушку в покое, а не использовать её для утоления собственной похоти.

«С физической точки зрения нельзя обойти тот факт, что я получаю удовольствие, помогая ей. В конце концов, я всего лишь мужчина с нормальными желаниями и потребностями, а какой гетеросексуальный волшебник не будет наслаждаться сексом с привлекательной молодой ведьмой?» Однако, столкнувшись с реальностью в виде Гермионы Грейнджер, предлагающей ему отшлепать её по заднице за воображаемое преступление, или, когда нагая и смотрящая на него с мольбой девушка попросила его поцеловать её, все здравые мысли вылетели из головы профессора. Северус не мог ею насытиться – чем больше он узнавал её, тем более сильное желание она вызывала, как будто он всё ещё находился под проклятием.

Снейп не солгал, когда заверил Гермиону, что с тех пор, как они оказались под тёмными чарами, в его постели не было других ведьм. Однако, по правде говоря, у него просто не возникало желание искать кого-то ещё. Их чувственной близости для него было более чем достаточно. Ненавидя чуждую ему идею о благодарности Тёмному Лорду за что бы то ни было (тем более этот одержимый маньяк чуть не убил его, проверяя пределы выносливости), он не мог отрицать, что рад был получить возможность трахнуть столь юную девушку.

«Что с нами станет в дальнейшем, если мы достигнем своей цели и сможем убить Тома Риддла?» Бессмысленно было обдумывать обратный расклад – что будет, если они этого не сделают, так как тогда все члены Ордена, скорее всего, погибнут. «Но что, если мы справимся?» К чёрту грёбаный мир во всём волшебном мире – единственное, что интересовало Северуса здесь и сейчас: «Будет ли Грейнджер заинтересована в продолжении? Захочет ли она меня, освободившись от бремени проклятия?»

Первой ответной мыслью было: «Не выдумывай всякие глупости и не проявляй наивность, конечно не будет!» Молодая, умная, храбрая, блестяще образованная ведьма не захотела бы заводить отношения с экс-Пожирателем смерти, двадцатью годами старше, да ещё и со своим бывшим преподавателем.

«И всё же…»

Снейп помнил моменты (на самом деле их было не так уж мало), когда во время интимных встреч Грейнджер открыто признавалась, что на неё не действовали чары, и она вступала в близость по собственному желанию. Она находила его привлекательным: хвалила голос, словарный запас, откровенно говорила, что развратные словечки, неосторожно сказанные им в порыве страсти, ещё сильнее её возбуждают. «Девочка не стала бы лгать. У неё не было причин обманывать меня».

Её тело чутко реагировало на его ласки. За всю свою жизнь Северус никогда не получал такого удовольствия от созерцания женского оргазма, как с мисс Грейнджер, задыхающейся от наслаждения на самом пике блаженства. Иногда она получала множественный оргазм и всегда доходила до кульминации очень бурно, казалось, что у девушки бесконечный запас энергии. «Что это – преимущество молодости, чары Вожделения, её врождённая повышенная сексуальность или признак того, что мы прекрасно подходим друг другу?» У Северуса накопилось так много вопросов, ни один из которых он не собирался задавать вслух.

Самая большая проблема заключалась в том, что до сих пор у него не было возможности поддерживать длительные отношения. Вся взрослая жизнь Северуса прошла в мечтаниях о безответной, односторонней, начавшейся в детстве любви, утратив которую он стал тем, кем являлся и по сей день – обиженным, извращённым, циничным волшебником, без права тащить за собой вниз другого человека, не говоря уже о такой награде, как молодая девушка, занимавшая все его мысли.

«Вот только… что если я смогу завоевать её сердце?»

Промелькнувшая смелая фантазия вывела его из задумчивости. Снейп разразился грубым, невесёлым смехом. «Я не смею даже мечтать об этом!»

Пройдя в спальню, директор сбросил одежду и направился в душ, намереваясь очистить тело и освободить разум перед сном. Без сомнения, в его сновидениях, как всегда, появится кудрявая искусительница с роскошными сиськами и мокрой киской.

Он действительно чувствовал себя развратным ублюдком.

***

На следующее утро, как только Римус вошёл на кухню с Тедди на руках, его сверхъестественные обонятельные рецепторы уловили запах секса. Прошлой ночью он лёг спать сразу после того, как Северус с лёгкостью выпроводил его из кухни, изо всех сил стараясь не думать о том, чем он потом занимался с молоденькой волшебницей. Судя по запахам, которые почувствовал его чуткий нос, они даже не успели покинуть кухню, поддавшись страсти.

«Это возмутительно!» Конечно, он помнил, что Гермиона уже совершеннолетняя, и на неё действует тёмномагическое проклятие. «И всё равно что бы ни происходило между ней и Снейпом, всё это случалось не по её воле!» Несмотря на огромное уважение к уму и способностям девушки, ему трудно было воспринимать Гермиону как-то иначе, чем юную студентку, которую он учил Защите на третьем курсе. Мысль о том, что она постоянно трахается с волшебником его возраста, да ещё с таким неприятным типом, как Снейп, казалась ему по меньшей мере неуместной и неприятной. «И всё же ведь именно для этого Том Риддл наложил на них своё мерзкое проклятие».

Тем не менее они слаженно работали вместе. Гермиона никогда не выглядела расстроенной, так что Римус предположил, что Северус, по крайней мере, заботится о ней, а также своевременно снимает физические проявления проклятия. Он вспомнил тот день, когда Снейп впервые встретился с ним на площади Гриммо. Позволив ему остаться в особняке, директор убедился, что Римус сыт и здоров, прежде чем покинуть его. Снейп практически проявил заботу, несмотря на то, что сделал это в своей типичной едкой манере. «Возможно, он так же относится к Гермионе? Может быть, с годами Северус перестал вести себя как надменный засранец, коим был раньше?»

И всё же мысль о том, что ненавистный ему слизеринец получил такую награду, как Гермиона Грейнджер, раздражала Римуса.

Подойдя к столу, Люпин заметил красноречивое белёсое пятно, засохшее на деревянной столешнице. Судя по витавшему в воздухе запаху, последствий ночных приключений было гораздо больше, но остальные следы любовники убрали с помощью заклинания Тергео*. Однако его зоркое зрение и развитое обоняние сразу же заметили пропущенное пятнышко, почти впитавшееся в поверхность старого стола. «Да Мерлина ради, за что мне всё это! Значит, они трахались прямо на кухонном столе?!» Он закрыл глаза в тщетной попытке отмахнуться от пришедших в голову нескромных образов соития.

Затем, к своему удивлению, Римус почувствовал, как член зашевелился у него в штанах. Он был так поражён, что чуть не уронил сына, но, к счастью, успел положить малыша в люльку, прежде чем ухватиться за высокую спинку одного из деревянных стульев.

«Что же я за извращенец, если возбуждаюсь при мысли о том, как знакомая мне пара занимается сексом? Хотя… не следует считать Северуса и Гермиону парой», – с содроганием напомнил он себе.

Учащённо дыша, Люпин дождался, пока непроизвольная эрекция немного спадёт, признаваясь самому себе, что с тех пор, как он в последний раз занимался сексом прошло действительно много времени, – на самом деле несколько недель ещё до рождения Тедди. Он восхищался своей женой и находил её привлекательной на протяжении всей беременности. Благодаря новизне их отношений и общей радости от того, что они наконец-то соединились, либидо Нимфадоры практически не уменьшилось, пока она носила ребёнка. Супруга желала, чтобы они вступали в близость до самых последних сроков, после чего последовали тяжёлые роды, сопровождаемые моральным стрессом перед надвигающейся битвой.

Как бы то ни было, у любого здорового мужчины есть потребности, и Римус не был исключением. «Но как я смогу вступить в связь с другой ведьмой, когда все мои мысли только о Тонкс?» Он не мог допустить даже помыслов об этом. Римус скучал по сексу, но не по бессмысленному траху, а по занятиям любовью со своей женой – единственной женщиной, которую он хотел. Мысль о том, чтобы найти кого-то нового, казалась ему неправильной и невозможной.

Люпин устало потёр лицо, с досадой взъерошил и без того растрёпанные русые волосы и направился к плите, чтобы согреть первую за день бутылочку для младенца. «Может быть, сегодня вечером снова вспомнить о мастурбации?» – подумал он. На какое-то время подобного облегчения должно хватить, потому что его разум и эмоции были сосредоточены на более важных вещах, чем поиск любовницы.

«Кроме того, куда мне идти? Кого мне искать?» Единственными ведьмами из его ближайшего окружения были совсем юные девушки, почтенные пожилые преподавательницы и овдовевшая (да к тому же ещё и беременная) волшебница.

«И ни одна из них не была Нимфадорой Тонкс».

Римус почувствовал, как по щекам медленно потекли горькие слёзы, пока он грел бутылочку для их маленького сына, который больше никогда не встретится со своей мамой.

__________________________________________________________________________

Тергео* – (англ. Tergeo) – словесная формула заклинания, очищающего предмет от пыли, жира, крови и пр. Для более серьёзной уборки применяют «Экскуро».

__________________________________________________________________________

***

В полдень Орла дремала в гамаке, Тедди спал у неё на груди; от жаркого полуденного солнца их светлую кожу защищала нависавшая сверху густая крона с насыщенной зелёной листвой. Римус принёс малыша в сад по её просьбе и, казалось, был удивлён, когда Орла со счастливой улыбкой протянула руки к полусонному ребёнку.

«Думаю, свежий воздух пойдёт Тедди на пользу», – пояснила она. Мальчику не потребовалось много времени, вскоре он засопел у неё на груди и провалился в глубокий сон, свойственный только невинным младенцам. Орла уговаривала Римуса снова позагорать вместе с ними, убеждая, что им всем нужно чаще собираться вместе в саду и отдыхать от вынужденного заточения в особняке. Как бы ни было важно скрываться от врагов, иногда старый мрачный дом всё равно казался тюрьмой.

Люпин удивлённо посмотрел на неё, но про себя возрадовался, что девушка охотно готова была последить за ребёнком. Он быстро снял рубашку, трансфигурировав её в широкую простыню, и лёг на лужайку, закрыв глаза. Тем временем Орла украдкой взглянула на него: мужская грудь выглядела крепкой и сильной, она была покрыта редкими рыжеватыми волосками, не скрывавшими многочисленных шрамов. Как-то раз Римус объяснил ей, что в момент превращения часто травмирует сам себя, и после полнолуния его тело, как правило, покрывали свежие порезы и царапины, но самые глубокие шрамы остались со времён драки с Сириусом Блэком, который принял анимагическую форму собаки, пытаясь защитить от оборотня Гарри Поттера и его друзей.

Раздетый по пояс и растянувшийся под летним солнцем, Римус сразу будто помолодел, избавившись от поношенной одежды – его гардероб состоял в основном из старых рубашек и мешковатых шерстяных свитеров. При ярком освещении на испещрённом преждевременными морщинами лице виднелись давние рубцы. Прядь русых волос упала ему на лоб, а голова во сне чуть склонилась набок. «Хорошо. Ему давно требовался отдых». Орла сомневалась, что по ночам Римус нормально спал, в одиночку заботясь о маленьком ребёнке.

Поставив одну ногу на землю, она слегка подтолкнула гамак и принялась раскачивать его, положив ладони на спинку Тедди. Девушка наслаждалась ощущением крошечного младенца, доверчиво прижимавшегося к груди, и закрыла глаза, думая об утреннем разговоре.

Гермиона старалась не появляться на солнце и в настоящее время бродила по библиотеке, зарывшись в кипы старых книг. Гриффиндорка разыскивала информацию о крестражах по просьбе профессора Снейпа. Она поделилась новостями с Орлой и Римусом, передав хаффлпаффке слова директора о том, что она должна попытаться связаться с Люциусом Малфоем и по возможности подобраться к нему достаточно близко, чтобы выяснить – знает ли Малфой что-нибудь о восстановлении крестражей и планах Волдеморта касательно спрятанных в Гринготтсе разрушенных артефактов.

Сама мысль о том, чтобы связаться с волшебником, передавшим ей часть своих генов и, несомненно, магическую силу, внушала девушке страх. В последний раз, когда она видела мистера Малфоя, тот смотрел, как его сын умирает в челюстях гигантской змеи. Люциус и его жена выглядели совершенно потрясёнными, когда выяснилось, что он оказался отцом незаконнорождённой дочери. Орле было интересно, о чём они говорили, оставшись наедине. Без сомнения, оплакивали Драко, но Нарцисса в любом случае не стала бы игнорировать тему о незаконном ребёнке Люциуса.

Орла смотрела вслед улетающей маленькой сове, которая сразу же после обеда выпорхнула из чёрного входа, сжимая в лапке письмо, за написанием которого она провела целое утро.

В нём девушка выразила благодарность мистеру Малфою за справедливое возмездие над Яксли, мысль о расплате над бывшим мучителем простимулировала её взяться за перо. В своё время она очень страдала от рук садиста-Пожирателя, и, похоже, недавно обнаруженный отец отомстил за неё всеми возможными способами – хоть он и не убил подонка, зато ранил так сильно, что тот, скорее всего, никогда не сможет покинуть больницу.

Профессор Снейп пояснил, что ранее Люциус не проявлял излишнюю жестокость. В кругах Пожирателей смерти Малфой-старший никогда не считался одним из самых кровожадных бойцов – он был скорее стратегом, манипулятором и скользким трусом, склонным уходить от насилия, а не искать его. Такое описание немного напомнило ей Драко, которого ни в коем случае нельзя было назвать трусом, но парень предпочёл бы спрятаться, нежели сражаться. «В этом не было ничего плохого. Драко вступил в ряды Пожирателей, поскольку ему не оставили выбора».

Мысли Орлы плавно перетекли в воспоминания о времени, когда они с Драко жили в их маленькой квартирке над аптекой, приносили друг другу на работу еду, проводили вечера в местных пабах, а ночи – вместе в постели. К сожалению, последняя мысль вызвала волну возмущения и стыда, так как никто не догадывался об их родстве. «Кто во всём этом виноват? Люциус Малфой? Или, может быть… моя мать?» Внезапно ей захотелось узнать правду.