Текст книги "Кое-что об Элис Мерфи. Книга 2 (ЛП)"
Автор книги: siennaisa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 54 (всего у книги 57 страниц)
– Подумай о нашем потенциале, – прошипела она, впиваясь ногтями ей в плечи и заставляя ее вздрогнуть. – Подумай, чего бы мы могли достичь, если бы не застряли в этом дурацком гребаном городе, – прошипела она прямо в ухо.
– Уйди от меня, – выплюнула Элис, отмахиваясь от нее и услышала тихий смех.
Какое-то кривое хихиканье, которое унесло ветром… Она обернулась, чтобы посмотреть, куда исчезло ее отражение, но ее нигде не было видно. Элис несколько секунд смотрела в темноту своего заднего двора, удивляясь, почему все затихло… Ни ветерка, ничего. Именно в этот момент она услышала стук изнутри дома.
Она обернулась и внезапно ахнула, подбежав к двери и прижав к ней ладони, когда ее отражение уставилось на нее, покрытое кровью, и держа в руках большой кухонный нож.
Глаза Элис были широко раскрыты от шока и паники, когда она смотрела на сцену позади своего отражения, видя свою семью лежащей в луже собственной крови, которая была разбрызгана по кремовым диванам и ковру под кофейным столиком.
– Нет! – закричала она, чувствуя, как этот звук разрывает ей горло. Она ударила ладонями по стеклу, и оказалась ближе к месту происшествия.
У нее перехватило дыхание, когда она посмотрела вниз, увидев себя держащей кухонный нож, и собственную одежду, покрытую кровью. Она услышала оглушительный звон в ушах, когда поняла, что сделала, и что все время это была она, а не ее отражение. Ее руки дрожали, она уронила нож, глядя вниз и вокруг на свою убитую семью.
Ей показалось, что она вот-вот расплачется, но она закрыла лицо руками, чувствуя, как вздымается грудь, и звук, вырвавшийся из ее губ, был похож на смех. Она не могла перестать смеяться, почувствовав, как тяжесть свалилась с ее груди, когда она поняла, что ее семья мертва.
Теперь они не встанут у нее на пути, теперь они не будут командовать ею. Они украли ее личность, они позволили ее бабушке украсть ее детство и не делали никаких попыток вернуть ее к нормальной жизни. Она никогда не была тихим ребенком, она никогда не была покладистой… У нее было повреждение головного мозга, которое теперь, по-видимому, пришло на своё место восемь лет спустя.
Элис плюхнулась на диван, положив ноги на кофейный столик, все еще полностью покрытая кровью.
– А теперь скажи мне, что я не забочусь о тебе, – она услышала свой голос и посмотрела в сторону кухни, увидев свое отражение, идущее с ведром воды и каким-то отбеливателем под мышкой.
… А потом всё внезапно стало черным.
Вторник, 25 июня
Радио тихо играло на заднем плане, пока пара ехала по продуваемым ветрами дорогам обратно в Саммерленд. Они провели большую часть дня, отдыхая на солнышке до того, как начался дождь, потом отсиживались в юрте, наслаждаясь обществом друг друга, прежде чем собрать вещи и уехать на следующее утро.
В то утро было облачно и немного влажно. Элис смотрела в окно, не в силах забыть о сне, который приснился ей чуть больше двадцати четырех часов назад… Она помнила почти каждую деталь, но не сказала об этом Магнусу, хотя он заметил, что она немного притихла. Она часто смотрела в пространство, но, учитывая ту кучу информации, которую он свалил на нее накануне, он этого ожидал. Он снял одну руку с руля и положил ей на бедро, заставляя ее посмотреть на него.
Она просунула свою руку под его ладонь и держала ее, возвращая свой пристальный взгляд в окно, наблюдая, как пейзаж размывается в смеси цветов. Магнус отвез Элис домой, они оба просто слушали музыку, ненадолго остановившись выпить кофе. Дом Элис выглядел мрачнее, чем обычно, когда они подъехали, он казался серым, как будто над ним нависла грозовая туча.
– Ммм… – промычал Магнус, чувствуя странное ощущение в затылке.
На этот раз это была не пустота, а что-то другое, что говорило Магнусу выйти из машины вместе с Элис и пойти за ней внутрь. Он предложил помочь ей с ее сумками, что смутило ее, так как сумка у нее была одна.
Элис вытащила ключ из сумочки и подошла к входной двери, оглянувшись на Магнуса, который шел прямо за ней. У нее было серьезное выражение лица, и он просто смотрел на нее, ожидая, когда она откроет дверь. Она попыталась вставить ключ, но он не поворачивался. Элис что-то сказала себе под нос и попробовала снова, заправив за ухо свои прямые волосы.
– Что за хуйня, – пробормотала она, вспомнив свой сон, и замерла.
– Что? – спросил Магнус у нее за спиной, ставя сумку у своих ног.
– Ключ не подходит, – сказала Элис, не желая оглядываться на Магнуса.
Она попробовала еще раз, чувствуя, как ее сердце начинает колотиться в груди со смесью предвкушения и гнева.
– Машина твоей мамы здесь, – сказал Магнус, как бы говоря, что Элис должна постучать, чтобы ее впустили.
Она вытащила ключ из скважины и на секунду заколебалась, почувствовав нервное возбуждение. Она постучала немного агрессивно, сжав кулак, и несколько раз моргнула, прежде чем услышала приближающиеся шаги. Она отступила назад, глубоко вздохнув, и Магнус заметил ее слегка странное поведение, наклонив голову, чтобы посмотреть на нее с любопытством, когда она прочистила горло. Элис поняла, что ее ключ не подошел к замку, потому что замок сменили. И ей стало немного не по себе.
Дверь открылась, и на мгновение перед ней возникло лицо Софи, прежде чем она повернулась и ушла, оставив дверь открытой. Элис глубоко вздохнула, не желая верить, что ее сон имел хоть какое-то значение в том, что происходило в реальной жизни, но все становилось до ужаса похожим. Магнус подтолкнул ее сзади, прежде чем обойти вокруг нее и войти в дом…
Все казалось нормальным, было тихо, чисто… Было странно думать, что Ричард сейчас не просто на работе. Но только когда он подошел, чтобы поставить сумку Элис, он увидел груду ее вещей у подножия лестницы. Холодок пробежал по его шее и спине, и он уставился на всё это, осознав, что происходит.
Элис видела спину Магнуса, стоявшего там и молча смотревшего на что-то… Чувствуя, как сердце бешено колотится в груди, она подошла посмотреть, на что он смотрит.
– Что это такое? – спросила она, увидев свои вещи в беспорядочной куче, и всякие коробки. – Мы переезжаем или что? – спросила Элис, но заметив, что больше ничего не было упаковано, она перевела взгляд с груды своих вещей на мать, которая стояла в кухне, выглядя напряженной, но сердитой и решительной.
– Я с детьми вернусь в Квебек через несколько недель, после того, как продам дом, – сказала Софи. – Питер вручил мне документы об опеке, и я их подписала, – тихо спросила Софи, а Элис и Магнус молча уставились на нее.
Зрение Элис начало быстро расплываться, она сделала глубокий вдох.
– Питер? – спросила она. – Который-
– Да, – сплюнула Софи. – Твой отец. Тот же самый человек, который убил моего мужа, отца двоих моих детей, – продолжила она, ее глаза тоже наполнились слезами, но слова были резкими.
– А у меня кто-нибудь спросил? – сказала Элис, делая шаг вперед и приближаясь к Софи, но та подняла руку и попятилась. – Мам? – спросила Элис, чувствуя, как ее сердце колотится все быстрее и быстрее, она моргнула и позволила слезам скатиться вниз.
– Мама, ты же не серьезно! – она начала плакать, отчего Магнус вздрогнул, как будто его ударили в живот.
Ему не нравился этот звук, и он хотел отпрянуть от него, как будто он обжигал его кожу… Если бы это был кто-то другой, он бы рассердился, но в слезах Элис было что-то такое… Отчего ему было больно.
– Я очень серьезна, – прошептала Софи, и ее собственные слезы потекли по щекам, она н е хотела смотреть на дочь.
Потому что в ней она видела боль, гнев, сострадание. Все воспоминания, все люди, которые ушли из ее жизни, потому что у нее была ненормальная дочь… Все эти ссоры с ее матерью… Вся эта травма связана с рождением ребенка с тяжелым расстройством личности. Стресс от страха перед собственной плотью и кровью…
Софи снова пустила слезы по щекам и больше не могла смотреть на дочь, потому что ей стало дурно. Именно Элис принесла Джонсонов в их жизнь, что вызвало больший хаос. И вот теперь она была одна, ее мужа убили, и ей предъявили легенду и ультиматум, но она никак не могла решить, стоит ли ей придерживаться его и уступить злу, которое заражало этот город…
– Мне нужно было сделать аборт, – прошептала Софи прерывающимся голосом, отвернулась от Элис, которая обмякла при этой фразе.
Ей даже не нужно было вдаваться в подробности, так как Элис получила все, что ей нужно было знать из этих пяти слов… Печальное выражение на ее лице растаяло, но тут же сменилось отвращением предательства и боли. Пустота поползла вверх по спине и сомкнула свои когти вокруг ее горла, шепча ей на ухо вещи, которые заставили ее замереть.
– Погоди, блять, минутку, – сплюнул Магнус, чувствуя, как вспыхивает его гнев и сердце подпрыгивает к горлу. – Элис, не виновата. Это твоя ебнутая мать пытала ее, а ты ее вышвыриваешь? – громко рявкнул он.
– Ты только что сказала, что лучше бы она умерла? Винишь во всем Элис?! Ты ебаная эгоцентричная пизда! – крикнул Магнус, его слова словно ножи прорезали воздух, он хотел пересечь комнату, но Элис подняла руку.
Софи выглядела взволнованной, пытаясь сдержать слезы, переводя взгляд с одного лица на другое, тяжело дыша, но стараясь скрыть это.
– Не надо, – резко сказала Элис, вытирая слезы и откашливаясь. – Чему меня может научить женщина, которая не может перестать раздвигать ноги и зарабатывает на жизнь постройкой дерьмовой мебели, – она сказала это таким пустым тоном, что показалось, будто это говорит совсем другой человек.
Теперь Софи ошеломленно смотрела на Элис, издав удивленный возглас, поскольку то, что она сказала, явно задело ее чувства. Но Элис уже не смотрела на нее и повернулась к Магнусу.
– Ты… Ты не против, если я останусь у тебя, пока Питер не заберет меня?
– Конечно, – согласился Магнус, все еще чувствуя, как быстро бьется его сердце в груди, пристально наблюдая за Элис, когда она повернулась, чтобы уйти, но остановилась и осторожно повернулась обратно к матери.
Он хотел причинить боль Софи, но Элис хотела уйти… Он видел это в ее глазах, когда она оглянулась на свою мать, стоявшую в другом конце комнаты.
– Представь, что все твои родные люди ненавидят тебя по твоей же собственной вине, – сказала Элис, ее голос слегка дрожал, она пыталась не заплакать. – Представь себе, что ты живешь такой жизнью, – прошептала она, и глаза ее заблестели от слез.
Губы Софи задрожали, она опустила глаза и подумала, не был ли тихий треск, который она услышала, звуком ее разбитого сердца.
– Пошли отсюда, – тихо сказала Элис, поворачиваясь к Магнусу, который все еще пристально наблюдал за ней.
Оказавшись за дверью, Элис почувствовала, как у нее сдавило горло. Она хранила гробовое молчание, пока Магнус отпирал машину и смотрел, как она садится, не оборачиваясь. Он подумал, не взять ли ему кое-что из ее вещей, но Элис, казалось, захотела поскорее уйти. Он закрыл за собой входную дверь, не потрудившись еще раз взглянуть на Софи, и вышел, быстро направляясь к водительскому месту, чтобы сесть и отвезти Элис к себе домой.
На обратном пути, всего через несколько минут после начала поездки, Элис разрыдалась.
Она чувствовала, как ее сердце выливается изо рта в ладони, а потом просачивается сквозь пальцы, как песок. Она не могла объяснить, что чувствовала. Будто тело взяло верх и сказало ей освободить то, что сжимало ее шею и давило на грудь.
Магнус взглянул на нее, замедляя машину, чтобы остановиться, но Элис покачала головой, показывая ему, чтобы он продолжал ехать. Она закрыла лицо руками, отчего душераздирающие рыдания стали приглушенными. Магнус прочистил горло, не зная, что сказать, и просто слушал плач Элис, когда они ехали к его дому.
Она уже успокоилась, когда он подъехал, но ее лицо было красным, а глаза опухшими.
– Тебе нужна минутка? – спросил Магнус, задаваясь вопросом, хочет ли она зайти внутрь или посидеть в машине пару минут.
– Я в полном порядке, – пробормотала она, выходя из машины и вытирая глаза, предлагая помочь занести сумки внутрь, но Магнус покачал головой, провожая ее в дом, где входная дверь была открыта.
Теперь в доме стоял знакомый ей запах, и тут всегда было тепло, хотя помещение было большим. Она поймала себя на мысли, что готова убить за такой дом и родителей, как у Магнуса, и почувствовала, как ее глаза снова наполнились слезами, когда его собаки подбежали к ним.
– Пойдем наверх, – пробормотал Магнус таким нежным тоном, что уязвимой стороне Элис еще больше захотелось плакать. – Может быть, ты примешь ванну или еще что-нибудь, – добавил он, положив руку ей на спину, когда она кивнула, и снова вытерла глаза. – Или если хочешь поспать, – предположил он.
– Пойду в ванную, – прошептала она, держась за его руку и желая завернуться в его тело и спрятаться на несколько часов.
Магнус отвел Элис наверх в свою комнату, наполнил для нее ванну, добавив сладко пахнущую пену и немного соли, пока Элис стояла в комнате, глядя в окно, или, по крайней мере, так это выглядело… Она смотрела на свое слабое отражение, печаль отразилась на ее лице, хотя она видела гнев в глазах.
Она не могла в это поверить… Она хотела стереть всё из своей памяти и двигаться дальше, но знала, что не может сделать этого сейчас. Именно так все и должно было быть… Она переедет к Питеру, человеку, с которым еще ни разу даже не обедала, и продолжит жить своей жизнью, поступит в колледж, начнет свою карьеру. И она никогда больше не увидит свою мать. И отца, даже если он не был биологическим.
Ее мать сказала, что ей следовало сделать аборт. Эта фраза плавала в голове Элис, повторяясь, как заезженная пластинка.
Магнус дважды повторил ее имя, но она продолжала рассеянно смотреть в окно. Он подумал, не оставить ли ее одну, но вместо этого подошел к ней и положил руку ей на плечо, чтобы привлечь ее внимание.
– Детка, ванна готова, – тихо сказал он, когда она подняла на него глаза.
– О… Спасибо, – прошептала она, глядя ему в глаза.
Взгляд Магнуса был непоколебим. Через несколько секунд она поднесла ладонь к его щеке и нежно провела большим пальцем по его скуле.
– Тебе нужна компания? – тихо спросил он.
Его предложение не было сексуальным, и Элис это знала. И она кивнула, желая еще немного побыть рядом с ним.
– Хорошо, приду через минуту, – продолжил он, Элис слегка улыбнулась и отвернулась, распустив волосы, и ушла в ванную, немного прикрыв дверь.
Он выдохнул, чувствуя тугой узел гнева в груди, и закрыл глаза. Боль Элис… Он ненавидел то, что ее семья была такой, и выставили ее во всем виноватой, хотя она не сделала ничего плохого. Ее мать лгала и обманывала, а отец был темной личностью… И все же Элис была здесь, отвергнутая и убитая горем, после того, как рисковала своей собственной свободой, чтобы защитить свою мать от Питера Грина.
Ему стало дурно от гнева, и он хотел помчаться обратно к дому Элис и разорвать ее мать в клочья.
Но тут он услышал стук и, открыв глаза, увидел, что дверь открывается.
– Дорогой? Оу, – печально проворковала она, шагая с подносом чая и печенья в руках.
Что-то привлекло ее внимание, и она бросилась к нему: – Ох дорогой, расскажи мне, что случилось, – прошептала Джулия, ее голос был успокаивающим, и Магнус не слышал ее, пока она не обхватила его щеки и не провела по ним большими пальцами.
Магнус протянул руку и коснулся прямо под глазом, чувствуя, как влага и ударная волна прокатились по его телу… Ощущение в его груди рассеялось, как только он осознал, что делает, но Джулия видела, как сильно он заботился об Элис.
– Расскажи мне, что случилось, – тихо повторила она, Магнус выдохнул и начал объяснять.
Его голос был пустым, почти бесчувственным, но Джулии видела все эмоции на лице, он рассказал ей все, включая ту часть, где он поведал Элис о ее прошлом и Ричарде.
– О боже, бедная девочка, – тихо выдохнула Джулия. – Должно быть, она сейчас совсем запуталась, – тихо добавила она и тяжело вздохнула.
– Я убью Софи, честное слово, – пробормотал Магнус, отворачиваясь от матери и проводя рукой по волосам.
– Нет, – ответила Джулия. – У нее двое маленьких детей, о которых нужно заботиться, – она продолжала говорить успокаивающим тоном, когда Магнус сложил руки на груди и повернулся, чтобы посмотреть на нее. – Нам нужно сосредоточиться на Элис. И что самое лучшее, что мы можем сделать для нее?
– Что ты такое говоришь? – спросил Магнус, и Джулия улыбнулась.
У нее был свой план, но обсуждать его с Магнусом она не собиралась…
– Давайте сначала чай? – Джулия улыбнулась, указывая на поднос. – Я оставлю тебя… – затем она сказала, поворачиваясь, чтобы уйти, но остановилась. – Когда Элис закончит, попроси ее прийти поговорить со мной, хорошо? Если она захочет, – Джулия улыбнулась, вышла из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь.
Магнус нахмурил брови, но больше не хотел думать об этом, так как Элис ждала его в ванной.
Он привел себя в порядок и присоединился к ней, беря поднос, который принесла его мать, и увидел, как она прячется за пузырями от пены.
– Хэй, – тихо сказала она, распустив влажные волосы и заправив их за уши.
Ванна была широкой и большой, и казалось, что она поглотила Элис. Магнус улыбнулся, взял для нее кружку чая.
– Не стоило. Мне просто нужно было успокоиться, – пробормотала Элис, хотя ей очень понравился этот жест. – Теперь я в порядке, – добавила она тихо, с любовью глядя на Магнуса, хотя он этого не видел, поскольку слегка повернулся, чтобы снять одежду и присоединиться к ней.
– Я знаю, – ответил Магнус, соскальзывая в воду после того, как Элис вежливо отвела глаза, хотя он не против, чтобы она смотрела. – Но если это не так, то не надо ничего скрывать от меня.
Элис приоткрыла рот, желая ответить, но вместо этого просто глубоко вдохнула. Она кивнула, глаза опять начинали слезиться, поэтому она потянулась за чаем и слегка соскользнула в воду, держа керамическую кружку обеими руками.
– Я думаю, мы должны поговорить об этом, – тихо сказал Магнус, Элис хотела возразить, но она также хотела выпустить пар.
Ей не хотелось утомлять его, но она глубоко вздохнула и объяснила, что чувствует. Они говорили об этом, и Магнус спокойно слушал, иногда говоря свое мнение, но большую часть времени он просто слушал.
– Просто хаос какой-то, – тяжело вздохнула Элис, приглаживая влажной ладонью волосы.
– Да, – тихо согласился Магнус, потирая щеку и пристально глядя на девушку.
– Все просто рухнуло, как будто… Я даже не знаю… как это переварить, – она пожала плечами, глядя в воду, где тихо потрескивали и лопались маленькие мыльные пузырьки. – Сначала все эти вещи о моем прошлом, а потом моя мать меня в этом же и обвинила, как будто я сделала что-то нарочно. Она могла бы сделать тот аборт, я же не требовала своего рождения, – напыщенно произнесла Элис, все еще глядя вниз.
Она знала, что Магнус смотрит на нее, но пока не хотела встречаться с ним взглядом.
– Может быть, она чувствовала себя виноватой, – сказал Магнус. – О аборте и просто прислушалась к своей матери. Может быть, это был бунтарский поступок.
– Возможно, – Элис тихо вздохнула, поджав губы. – Я знаю, что они не любили Питера. Он сам мне об этом сказал… Я просто не могу поверить, что всё забыла…
Магнус, сделав глубокий вдох, продолжая наблюдать за тем, как эмоции отражаются на ее лице и глазах.
– Это пиздец, что они заставили тебя пройти через это.
– А еще и я оказалась плохим человеком, – улыбнулась Элис, глядя на него, но улыбка была горько-сладкой. – Жаль, что у меня не такие родители, как у тебя. Они так сильно тебя любят, – пробормотала она. – Они сделают для тебя все, что угодно.
Магнус посмотрел вниз и в сторону, оценивая то, что говорила Элис. И это правда, его родители пойдут за ним на край света.
– Извини, – затем сказала Элис, ее голос немного успокоился, и Магнус покачал головой.
Они еще немного полежали в ванне, пока кожа Элис снова не начала просить свежего воздуха. Магнус упомянул, что его мать хотела поговорить с ней после того, как она переоделась и высушила волосы феном. Он в чем-то сомневался… И когда Элис ушла найти Джулию, он втихую последовал за ней.
Джулия ждала в библиотеке. Она читала и грациозно закрыла книгу, когда Элис постучала и вошла в комнату.
– Магнус сказал, что вы хотите поговорить со мной? – спросила Элис немного робким тоном.
Джулии хотелось, чтобы Элис чувствовала себя более комфортно рядом с ней, и она удивлялась, почему эта девочка ведет себя так вежливо в присутствии предполагаемого авторитета.
– Подойди и сядь, дорогая, – тихо сказала Джулия.
Элис натянула рукава толстовки на руки и пересекла комнату, чтобы сесть рядом с Джулией, когда та похлопала по соседнему месту.
– Магнус рассказал мне, что случилось сегодня… с твоей матерью.
– Ох, – выдохнула Элис, снова чувствуя комок в горле, она отвела взгляд и посмотрела вниз на свои руки.
– И я предполагаю, что ты знаешь о Ричарде и других вещах, – тихо сказала Джулия, и Элис кивнула, опустив взгляд на свои колени, прежде чем снова посмотреть на Джулию. – Мне так жаль, что это происходит с тобой, Элис… Но иногда в жизни происходят суровые события, которые формируют нас и делают сильнее для нашего же будущего…
Элис глубоко вздохнула и подвинулась.
– А вы религиозны? – тихо спросила она.
– Нет, – тихо ответила Джулия. – Уже нет, – добавила она, и Элис увидела мгновенную вспышку печали, но она исчезла так же быстро, как и появилась. – К сожалению, дорогая, это очень по-человечески… Бояться того, чего мы не понимаем, – Джулия вздохнула, пристально глядя на Элис, чьи глаза затуманились, но она не заплакала.
– Вместо того чтобы лелеять и обнимать то, что сделало бы тебя великой, они хотели стерилизовать тебя и кастрировать, как животное… Но ты сейчас взрослеешь, и то, что ты делаешь со своим разумом и своим будущим, целиком зависит от тебя… Теперь они не могут причинить тебе вреда, может быть, это все скрытое благословение… Но они тебя сдерживали, дорогая.
– Да, – выдохнула Элис, чуть успокоившись от ее слов. – Я многого не ожидала, – добавила она, потирая щеку. – Так много семейных историй, о которых я понятия не имела… И у меня украли огромный кусок жизни.
– И это тебя злит? – спросила Джулия, внимательно наблюдая за Элис, которая теперь сидела спокойно.
Она видела это в глубине ее глаз, эту пустоту… Как будто она парил в ожидании своего часа, чтобы выйти, но колебалась. Для Джулии Элис была очаровательна, она была таким чутким существом, но у нее была темнота, которая не нуждалась в физическом насилии, чтобы стать эффективной.
– Нет, – наконец ответила Элис. – Я не знаю, как это объяснить, – пробормотала она, зная, что не чувствует гнева, но это было что-то другое, как будто у нее было какое-то необъяснимое желание.
То, что чувствовала Элис, было холодной яростью, такой яростью, которая бурлила и кипела годами, уходя под поверхность, пока, наконец, подобно смертельному вирусу, она не выползла из глубин и не забрала своих жертв, работая изнутри наружу.
– Ну… Я кое-что знаю об этом чувстве, – сказала Джулия, протягивая руку, чтобы убрать несколько идеально завитых прядей с ее лица.
Теперь Элис посмотрела на нее, ее глаза сфокусировались на лице Джулии.
– Ты ведь знаешь, что отец Магнуса немец, да? – спросила она, оглядываясь на Элис, которая кивнула, и ее лицо немного побледнело. – Хорошо… Дедушка и бабушка Ханса были евреями-немцами… И жили во времена нацизма ближе к концу Второй мировой войны.
– Ого, – выдохнула Элис, чувствуя себя немного на пределе.
– Его бабушка бежала из Германии и приехала в Америку с матерью Хана, но, к сожалению, прежде, чем его дед смог присоединиться к ним… Его поймали и отправили в один из лагерей смерти буквально за несколько месяцев до окончания войны, – объяснила Джулия, и глаза Элис расширились.
– Бабушка Ханса… Испытала что-то близкое к тому, что я называю холодной яростью. Это не очевидное чувство, но оно заставляет нас вести себя так, как мы обычно не поступали бы… Превращает нас в других людей. Бабушка Ханса тоже была в таком гневе… И она передала его матери Хана, которая, возможно, передала его ему. Я увидела это в глазах его матери и бабушки, как только встретилась с ними… – объяснила Джулия, и Элис внимательно посмотрела на нее.
– Наверное, мне не следовало тебе этого говорить, но… Хайди, бабушка Хана, построила империю в торговле оружием. Черный рынок торговли оружием. Полностью под радаром. Она продавалась миллиардерам, частным коллекционерам, мировым лидерам… Все это замалчивалось, пока Ханс не взял на себя бизнес и не захотел сделать его публичным, и один из его инвесторов предупредил ФБР, – продолжала говорить Джулия. – Хайди построила свою империю… И прожила свою жизнь, охотясь за офицерами из того лагеря… И она убила их, и их семей, в надежде, что это даст ей какое-то облегчение.
– Дало? – спросила Элис, ожидая конкретного ответа, но Джулия уставилась вдаль, прежде чем медленно перевести взгляд обратно на Элис.
– Да, – просто сказала Джулия, и они с Элис встретились глазами. – Да, это заняло почти пять десятилетий, но она умерла с довольным лицом.
По всему телу Элис пробежали мурашки, а волосы на затылке встали дыбом. Ей вдруг захотелось распечатать плакат с портретом бабушки Ханса и повесить его на стену, чтобы поклониться ей.
– Я пытаюсь сказать тебе, Элис, что иногда существует такая вещь, как неизбежное зло… Делать все, что вздумается, чтобы получить облегчение… И мы будем прямо за тобой, чтобы поддержать тебя.
Элис улыбнулась, взглянув на руку Джулии, которую та положила ей на плечо в знак поддержки. И она действительно чувствовала это, и на мгновение ей стало грустно, потому что она хотела, чтобы ее семья была такой же…
… В тот же самый момент Магнус отодвинулся от двери, прислушиваясь и на секунду нахмурив брови, поскольку не мог избавиться от ощущения, что здесь чего-то не хватает. У него не было никаких проблем с тем, что его мать поддерживала Элис, но было что-то танцующее за ее словами, что заставило пустоту поднять голову и подозрительно прищурить глаза.
Без сомнения, он уже понял, что Джулия питает особый интерес к Элис, она изучала ее, но сначала он подумал, что это из-за него… Но теперь что-то подсказывало ему, что его предположение неверно.
Он отошел от двери, не желая быть застигнутым врасплох, и оглянулся, заметив своего отца, который стоял в конце коридора, медленно поднося к губам хрустальный стакан виски и внимательно наблюдая за ним, прежде чем отвернуться и исчезнуть в другой комнате, оставив тень скелета позади.
Что-то происходит… И он был уверен, что его родители еще не всё ему рассказали.
23:15
– Спасибо, что разрешила ей остаться здесь, – сказал Питер, когда Джулия жестом пригласила его сесть в кресло напротив письменного стола в кабинете.
Он зашел сюда около получаса назад, чтобы оставить некоторые вещи Элис. Он забрал их из дома Софи и выслушал ее решение отречься от Элис и вернуться в Квебек. Он не стал делиться своим мнением, так как это сработало в его пользу.
– Я купил для нее несколько новых вещей, но мне еще нужно кое-что сделать, прежде чем она переедет ко мне.
– Конечно, – согласилась Джулия, подавая ему бокал. – Вообще-то я хотела поговорить с тобой о ней, поэтому и привела тебя сюда, – продолжала она, глядя на дверь, которая теперь была надежно закрыта.
Питер выжидающе посмотрел на нее, и на мгновение она увидела в его лице столько разных черт Элис. От глаз до формы носа и скул… А еще и манер. Она даже не росла вместе с отцом, и все же они были очень похожи.
– Как ты знаешь, я поделилась с тобой собранной информацией о твоей дочери, – начала Джулия, усаживаясь в соседнее кресло и наблюдая, как Питер делает глоток своего напитка.
– Да, – ответил он, вспоминая темное облако, опустившееся на его голову, когда он читал досье, доставленное в его номер в отеле.
– Ну, я просматривала некоторые недавние документы, собранные ее школой, и я наткнулась на интересную информацию, – Джулия продолжала смотреть на Питера, пока он ждал ответа. – Год или около того назад школа проводила коэффициент интеллекта как внеклассную работу.
– А, окей, – ответил Питер.
– Магнус тоже проходил, и нам выдали его результаты, так что мне было интересно, почему нет результатов Элис, – объяснила Джулия, сделав паузу, чтобы глотнуть напитка, прежде чем снова встать, подойти к столу и взять бежевую папку.
– Как оказалось… Кто-то хотел, чтобы результаты были удалены. Школа посоветовала перевести Элис в школу для одаренных, но ее родители, ой извини, Ричард и Софи, отказались удовлетворить эту просьбу, – сказала Джулия, увидев, что лицо Питера посуровело.
Она протянула ему папку и смотрела, как он ее открывает. Выражение его лица не изменилось, пока он читал документ.
– Интересно, – промычал Питер, увидев номер, отмеченный красным цветом и несколько раз подчеркнутое слово «одаренный». Питер не совсем понимал, к чему клонит Джулия, и вообще не понимал, зачем она так исследует его дочь. – Если ты не возражаешь, я спрошу… – начал он, закрывая папку и прикрывая ее рукой. – Почему ты так интересуешься моей дочерью?
Джулия ничуть не удивилась этому вопросу, но ей явно не хотелось отвечать. Но по тому, как Питер смотрел на нее, она поняла, что Элис утащат из ее рук, если она не раскроется и не поделится своим планом.
Она глубоко вздохнула и сделала большой глоток из своего бокала.
– Для плана, который находится в зачаточном состоянии, – тихо сказала она и пригладила волосы широким движением, перекинув тщательно уложенные светлые локоны через плечо. – Я планирую довести I.AM до общественности… У нас уже создана бизнес-модель, мы инвесторы… Но к сожалению они не захотят видеть меня как лицо компании.
– Это еще почему? – прямо спросил Питер.
Он тоже был одним из инвесторов, но это было для него новостью.
– Я уже под следствием. Я не могу вести это дело вечно, – Джулия бросилась вперед, гнев едва не задел ее слова. – Некоторые инвесторы хотят кого-то, с кем общественность сможет идентифицировать себя, кого-то, кого они будут видеть как заслуживающего доверия…
– Ты хочешь Элис? – спросил Питер, и на несколько секунд в комнате воцарилась тишина. – Но почему?
– В тот вечер, когда Элис слушала мою речь на яхте… Ее лицо сияло. Она выглядела так, будто верила в каждое мое слово. Она поверила бы во все это дело, если бы мы ей его показали. Технологическая компания I.AM нуждается в лице, которому бы они могли доверять, – внимательно объяснила Джулия, не сводя глаз с Питера.
– Они привыкли к google, они привыкли к Apple, они привыкли к Facebook. Но мы другие… Мы новички, и нам будет страшно… Нам нужно Лицо. А Элис умеет притягивать к себе, не выдавая ничего лишнего.
