Текст книги "Ледяная звезда (СИ)"

Автор книги: Санди ака Владлена

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

– Политиков, конечно, иногда зовут «слугами народа», но я никогда не думал, что, став королем, окажусь даже не в услужении, а в рабстве, когда даже отстоять ничего не сумею! Ты всерьез считаешь, что я позволю кому-то оскорблять тебя… нас? Ты будешь лучшей королевой для Эраклиона, потому что ты – лучшая для меня, и это все, что имеет значение! Это, а не все эти формальности и ненужные знания литературы, истории и этой, не к ночи будь помянута, бухгалтерии! Пусть казначей этим занимается.

Еще бы, если сам Скай тоже не утруждал себя ее изучением! Блум уже собиралась робко улыбнуться и в знак примирения уткнуться лицом ему в грудь, когда…

– Ты нужна мне – и это все, что действительно имеет значение.

В словах… в них не было ничего такого, в смысловом значении не было, что должно было подействовать так, но Блум почувствовала себя, словно ей на голову вылили ведро пронзительно-холодной воды. Дернувшись, девушка выставила вперед тонкую руку, словно в какой-то момент захотела оттолкнуть принца, но ладонь замерла, едва коснувшись ткани сине-белого мундира. Как оказалось, «гербовые цвета» королевской семьи Эраклиона и Школы Героев в Магиксе совпадали.

– Как-то странно… быть важной только поэтому, – тихо пробормотала она.

– Я что, задел какой-то феминистический нерв? – искренне удивился Скай. В отличие от Айши, за Блум подобного обычно не водилось. Хотя Айша-то в таких случаях ничего не бормотала, а лепила в лоб, хорошо, если только в аллегорическом смысле.

– Санстар говорил о мезальянсах, помнишь? Страсть проходит, какой бы сильной она ни была – должно быть что-то еще. Сверх того.

– Трепло ваш Санстар! Трепло и придурок – вот убей, не понимаю, какого демона вы, девчонки, развешиваете перед ним уши! Если его собственные чувства длятся только до момента согласия… неважно! Городит же ахинею о том, о чем понятия не имеет!

– Конечно, что Фицрой может знать о мезальянсах! – горько усмехнулась девушка.

– Бред судить обо всех и вся по себе! С какой стати единичный случай должен становиться основополагающим?

– Я нисколько не сомневаюсь в твоей порядочности, Скай! Ни на миг…

– И в чем же проблема?

– Я не хочу, чтобы это было решающим. Чтобы ты потом винил меня в чем-то! – все-таки оттолкнув его, Блум сжала кулаки. Глупо, как глупо, как Скаю было понять, чего она хочет услышать, если девушка и сама представляла себе это довольно смутно. Но еще несколько минут назад она размышляла о том, как хорошо они понимают друг друга без слов – и вот!

– Просто хочу, чтобы все было честно! – в воздухе замерцали явственные флюиды приближающейся истерики. Резко развернувшись на каблуках одолженных у Стеллы туфелек какого-то совершенно невероятного дизайна, она бросилась прочь из парка. Скай не пытался удержать ее – должно быть, привык за два с половиной года к тому, что иногда ей просто необходимо сбежать в расстроенных чувствах, чтобы таким странным образом развеяться и придти в норму. Потом ведь все рано все будет в порядке. Впрочем, сейчас Блум это только порадовало – не хотелось просто в запале наговорить друг другу лишнего.

Ведь лишние слова постоянно только мешали. Словно засоряли понимание.

Свернув между домами на одну из не слишком оживленных, небольших улиц студенческого городка, девушка задела какую-то перегородку на тонких металлических ножках, по касательной зацепив ее боком и уронив – но одна из железяк угодила прямо под ноги и, как-то ухитрившись сделать еще пару шагов, Блум полетела даже не на тротуар – такое падение грозило бы максимум ободранными ладонями, а, не сумев скоординироваться, въехала лбом прямо в стену дома. В глазах на несколько мгновений потемнело, потом… потом мир почему-то отключился окончательно.

Ее разбудила резкая боль. Совершенно не связанная с ушибом боль, тисками сдавившая грудную клетку, не давая сделать вздоха. Легкое головокружение на фоне этого казалось не более чем досадной мелочью – да и в глазах почему-то неожиданно резко прояснилось.

Хотя это холеное кукольное личико в живой короне белобрысых локонов было последним, что хотелось бы видеть как в данный момент, так и вообще.

– Не шевелись, – тихо приказала принцесса Диаспро, вкладывая в непослушную от слабости ладонь Блум что-то тяжелое, норовящее выскользнуть из едва ощущающихся пальцев. – держи как следует!

Кажется, Блум собиралась что-то спросить. Возможно даже, довольно глупо звучащее «что случилось?», но попытка глотнуть воздуха отозвалась такой вспышкой боли, что все мысли на некоторое время разлетелись тлеющими искорками.

Диаспро отшатнулась, вытирая руки белоснежным платком, на котором становились заметными даже едва различимые на коже пятна от капелек крови. Над левым плечом «куколки» соткалось из воздуха красно-черное существо, напоминающее крупную пикси – впрочем, в глазах у огненной феи еще все чересчур плыло, чтобы различать детали.

– Я же сказала, не шевелись, идиотка! – раздраженно прошипела принцесса. – Если, конечно, жить еще хочешь…

========== Часть вторая. Импы. 4. Ривен ==========

Какая жалость – потерять, не зная что,

Какая глупость – упустить лукавый шанс

И жизнь, как тень, вдруг стала явно больше вас,

А в нарисованном окне всегда темно…

Джем «Вальс вчерашних снов»

Даркар знает, почему Ривену взбрело в голову придти именно в это кафе. Но в заведениях, где предпочитали собираться феи, особенно в праздничные дни, стоял невыносимый галдеж, толчея и суета, а юношу сейчас раздражало абсолютно все… Да и вообще, облюбованные ведьмами местечки и клубы всегда казались ему гораздо более уютными. Там почти всегда было тихо, все держались особняком или небольшими группами – и, главное, абсолютно никому не было никакого дела до кого-то, кроме самого себя. Звучит не особенно-то здорово, но Ривен в данный момент просто не выдержал бы ни одного «ой, а чего это у вас такое лицо – праздник же!» или «ой, у вас что-нибудь случилось, может, я чем-нибудь могу помочь?» – не нахамив в ответ. А за хамство в ответ на лучшие побуждения будет стыдно, всегда бывает стыдно, но сдержаннее быть этот стыд почему-то не помогает. Он что, виноват, что у него и в нормальном настроении физиономия кислой выглядит, а уж в паршивом?!. Но и феи не виноваты, что для их участливой натуры просто нет такого понятия, как чужое личное дело, которое никого не касается. Лучше просто не провоцировать. Что может быть лучше общества, в котором всем наплевать на тебя и, главное, тебе на всех искренне наплевать? Просто душа отдыхает!

Он даже не сразу сообразил, в какое именно кафе на автопилоте принесли ноги. Там почти ничего не изменилось: полутемное помещение освещал синеватый холодный огонь магических ламп, причудливым мерцанием играющий на декоративных склянках, порожденных больной фантазией какого-то полубезумного стеклодува, которыми по прежнему были сплошь заставлены полки вдоль темных стен. Непонятно, что это должно было отражать в интерьере – не то намек на алхимическую лабораторию, не то просто какую-то глубокомысленную абстракцию. Не смотря на вечернее время, зал кафе казался почти пустым… но тот самый столик был занят.

Наверное, ее любимое местечко, или что-то вроде того. Если под «любимым» подразумевать «привычное» – что, если задуматься, не так уж редко случается. То, что вопреки всякому здравому смыслу где-то в глубинах подсознания упорно идентифицируется как «свое», хотя причин к этому, кажется, и вовсе нет.

Девушка, одетая в фиолетовый свитер с завитушками светло-лилового узора и узкие черные брючки, с кошачьей вальяжностью сидела вполоборота к нему, перебросив за спинку стула естественный плащ из светло-каштановых волос с тусклой золотинкой. Рядом, не напротив за столиком, а придвинувшись почти вплотную, чтобы, как соседки за партой в младшей школе передавать друг другу конфетки, шептать что-то на ухо и глупо хихикать, примостился юноша, чья желто-оранжевая гамма, хоть и приглушалась холодным освещением, все равно находилась в вопиющей дисгармонии с окружающим пространством. У Ривена даже мелькнула мысль, что сам он куда более вписывается в интерьер помещения, чем этот павлин. На столике стоял полупустой кофейник, две малюсенькие, буквально на один глоток, чашечки, ваза с шоколадными конфетами и крошечная бутылка коньяка величиной где-то с палец, видимо, его полагалось добавлять по ложке в кофе.

Душа с философским вздохом поняла, что отдохнуть сегодня не выйдет. Почему-то люди, которых на дух не переносишь, по силе эмоционального напряжения оказываются не менее безразличны, нежели те, которыми дорожишь!

– … Дарко его звали. Даррел Неро, сын министра финансов у лорда Тайрана. Он не чистокровный нордиец, как и я сама, только наоборот – мать северянка, а отец из шахрата Остер. Вообще, Аська, конечно, никогда этого не говорила, но они с двенадцати лет так воодушевленно подстраивали друг другу пакости и подставы, что… ну, я заподозрила, – размешивая ложечкой в чашке, негромко ворковала ведьмочка. – а, когда нам всем лет по пятнадцать было, министр Неро проворовался… то есть, превысил положенную даже министру финансов планку проворовывания настолько, что лорд фон Норд решил его казнить. Собирался казнить – у его милости Тайрана это быстро, но и у Неро оказались в крепости свои люди, успели вовремя предупредить. Ну, он вместе с сыночком и смылся из Квадроса неизвестно куда в самый последний момент. Аська не меньше недели в прострации прошаталась. А потом, а что потом – другим принялась жизнь отравлять, раньше-то процентов шестьдесят ее выходок и магических опытов доставались Дарко, а тогда все получили полную дозу. Даже лорд Тайран как-то маме задушевно признался, что знал бы, чем кончится, лучше бы министра Неро помиловал – руку там отрубил вместо головы, и пусть бы себе дальше при дворе жили… А с Дарко мы больше никогда не виделись – его отец же не знал, что лорд фон Норд передумал. Вот и все. Ну, не считать же Повелителя Даркара, в конце концов – хотя она так бесновалась, когда Повелитель решил от нас избавиться, что вполне можно и допустить, что ее отношение выходило за рамки верноподданнического. Тем более что к тому времени Айси уже подумывала на тему «пора с него корону снять и на себя примерить» – так что точно тут ничего не скажешь. А Валтора она вообще всерьез не восприняла, говорила, женоподобный… м-нэээ, не в ее вкусе, короче говоря. Только из-за Силы, которой он иногда с нами делился, и терпела. Не без оснований, по правде сказать. Ну что за Высший демон такой, который при этом косметику из моей сумочки таскает? Чего было таскать-то, как будто я сама бы не одолжила? Мерзавец он был, зараза и обманщик! – с ностальгическим восхищением завершила рассказ Дарси. И, секунду помолчав, тяжело вздохнула.

Санстар с готовностью изобразил сочувствие на физиономии и погладил ведьмочку по ладони.

– Он был просто не достоин вас, – мягко заметил он.

«Да еще всех троих разом!» – мысленно добавил Ривен.

– Знаю, – меняя ностальгический вид на деловитый, согласилась Дарси. – поэтому мы сами его предали. Пустозвон! Санни, дружочек, ты не закажешь мне еще пару пирожных? С кофейным кремом! И… я сумочку забыла, тебе ведь хватит денег?

– В день, когда я не смогу заплатить за даму, официально прошу меня усыпить! – почти касаясь носом бледно-смуглой щечки ведьмы, патетично сообщил солярийский маркиз вроде бы ей на ушко, но в полный голос.

– Но Аське такое не предлагай – ее феминизма на трех амазонок из южных лесов хватит, прибьет на месте. Мне, конечно, наплевать, но ты забавный –будет немного жаль. Да, она любит мороженое с черникой. Только когда там настоящие ягоды черники, а не алхимический имитатор вкуса и, ни в коем случае, не иллюзия.

– О, мой черный ангел, я даже не представляю себе, как мне выразить свою благодарность! – мягко сжав пальцы с черно-фиолетовыми коготками, которые все еще удерживал в ладони, практически напевом провозгласил Санстар.

– Для начала сойдут и пирожные, – покладисто подсказала Дарси, кокетливо подмигивая. – только не воспринимай их постоянным эквивалентом, мне моя фигура еще не надоела!

Серной вскочив из-за столика – идиотское сравнение в отношении кого-то, принадлежащего к мужскому полу, но этот ухитрялся двигаться именно так – соляриец чуть ли не нос к носу столкнулся с Ривеном. От неожиданности у него даже улыбка с физиономии сползла – секунд на пять, наверное.

– Может, хоть определишься, какая именно из ведьм тебе нужна, солнышко? – ехидно поинтересовался Ривен.

– Делать выбор – всегда значит от чего-то отказываться. Это выше моих сил! – с легким трагизмом провозгласил Санни, прижав ладонь к груди. – Ведь каждая из девушек совершенна на свой неповторимый манер!

– Они втроем высшего демона подвели под монастырь, а уж тебя, придурок, сожрут с косточками.

– Если мой вкус окажется настолько приятным, мне это исключительно польстит! – пафосно парировал блондин и, обогнув Ривена, направился в священную миссию к стойке за пирожными. Дарси, не вставая из-за столика, бросила снизу вверх пристальный взгляд поверх дымчатых очков.

– Не понимаю, неужели вам всем действительно нравится… такое? – почему-то почувствовав себя неуютно от затянувшейся паузы, воитель небрежно кивнул в спину солярийцу.

– Мне – не особенно: если я вдруг захочу сожрать кого-нибудь с косточками, это будет человек, в котором должно быть гораздо меньше сахара! – со смешливым чистосердечием призналась ведьмочка. И, опустив реснички, ехидно добавила. – Зато определенно будет перец, уксус и лимонный сок!

Скользнув взглядом по столику, Дарси взяла мини-бутылку и выплеснула весь коньяк в почти опустевшую чашку из-под кофе. Ривен молчал.

– Ну чего ты тут встал, как каменное надгробие?! – сделав жадный глоток, ведьмочка скривилась и засунула в рот пару конфет из вазочки. Угу, много сахара она не любит, как же! – Чего вообще тут шатаешься и портишь всем аппетит своей мерзкой рожей? Когда должен сейчас ползать перед своей меломаньячкой на коленях с букетом ощипанных с ближайшей клумбы ромашек и слезно вымаливать прощение!

Приглушенно зарычав, юноша схватил Дарси за плечи, рывком приподняв из-за столика.

– Я никогда! Ни перед кем! Не буду ползать на коленях! Поняла?

– Принимая во внимание твое замечательное упрямство, – криво улыбнулась колдунья. – верю, что еще на пару суток твоего «никогда» хватит. Но, вероятнее всего, на одни – нельзя же недооценивать великую силу этого дивного оперного голосочка, который может так трогательно дрож-жать от об-биды! Даже зная, что тем же голосом она визжит не хуже Бань-Ши, долго ты этого не выдержишь, офицер!

Она, кажется, собиралась игриво провести пальцем по его груди, но как раз в этот момент Ривен разжал руки и Дарси, не устоявшей на почему-то подкосившихся ногах, пришлось опереться тонкой рукой в браслете-змейке почти до локтя, на столешницу. Равновесия удержать это не слишком помогло, разве что заваливаться она начала не назад, на стул, а вперед, от души заехав Ривену лбом в челюсть и вынудив снова поймать себя за плечи.

– Какого демона ты творишь? Может, хватит уже этих игр, а?! – зашипел юноша, зачем-то яростно ее встряхивая. Голова ведьмочки безвольно мотнулась. – Ну и зачем было пить, если с первого же глотка выносит?

Вообще-то он был уверен, что Дарси притворяется. Процентов, наверное, на семьдесят уверен. Но оставшиеся тридцать мешали просто оттолкнуть девушку, упорно не желающую вспоминать навыки ведьмы прямоходящей. Да еще проклятый Санстар успел вернуться со своими пирожными и теперь, замерев с блюдцем в руках, чуть ли не с затаенным дыханием наблюдал за разворачивающейся сценой. Припомнив, что все, что знает хотя бы один соляриец, в самые рекордные сроки становится достоянием широкой гласности, Ривен мысленно застонал. Да еще на смазливой физиономии застыло какое-то непривычное выражение типа осмысленности. Когда блондинка мужского пола мыслить начинает – это по определению ничем хорошим не может закончиться!

– А Муза так упорно выискивает в себе причины вашего сволочного поведения, – наконец с неестественной тихой серьезностью, без тени своего обычного шутовства, заметил Санни. – и, между прочим, ухитряется находить.

– Если ты, павлин надутый, вздумаешь…

Ривен хотел было угрожающе двинуться в сторону Санстара, но Дарси, не желая лишиться единственной подходящей опоры, судорожно в него вцепилась, ненароком – наверное, ненароком – полоснув когтем по шее. Опасливо отступив, соляриец снова нацепил маску Петрушки:

– Ох! Муза… репетиция концерта! Аполлон всемогущий, я совсем забыл, сестренка мне все уши отжует! Умоляю меня простить, дела, дела… даже для меня чересчур заставлять ждать столько девушек сразу. Жаль, «Нотр-Дам» ставить не захотели, было бы… Мур-р! «Рай с одной – другая для ада, одна грех мой, другая награда, первой я в вечной любви клянусь, а со второй, шутя, клятву я рву! Как мне бы-ы-ыть?!» – Как-то ухитрившись, даже не приближаясь, водрузить блюдце с пирожными на столик, юноша солнечным зайчиком ускакал к выходу, продолжая негромко напевать – прежде, чем Ривен успел осознать, в какую ситуацию из-за этих голубков благополучно влип.

– Я тебя ненавижу, – сухо уведомил он ведьму.

– Я тебя тоже… ненавижу, – почему-то понизив голос совсем до шепота и глядя снизу вверх каким-то оленьим беспомощным взглядом, ответила та. Юноша старательно уставился ей в переносицу, избегая заглядывать в глаза. Конечно, для ментального колдовства нужна полная сосредоточенность и в нетрезвом виде много не начаруешь – Набу как-то на посиделках, устроенных Специалистами в попытке ненавязчиво ввести колдуна в дружеский коллектив, на спор пытался внушить что-то Брэндону… чего именно Ривен уже совершенно не помнил, но над попытками все похохотали от души! – но с Дарси демон не разберет, в каком она на самом деле сейчас состоянии. Лучше было не рисковать.

– Наверняка ты притворяешься, – деревянным голосом произнес парень вслух. – я в этом почти уверен, но бросать тебя вот так, даже при минимальной возможности, было бы непорядочно…

– Учись, пока Санни жив! – хихикнула ведьмочка. – Он точно знает, как и в какой момент правильно бросить девушку. Хоть заплатил, прежде чем смыться, морда солярийская – и на том спасибо! Прелесть, а не мальчик!

Мысленно Ривен пообещал, что, если все будет продолжаться в том же духе, надолго живым для обмена опытом Санстар не останется. Не из-за Дарси, разумеется, а вообще… таким мозги вправлять надо.

– В общем, я тебя провожу. Но не потому, что хоть на грош поверил твоему спектаклю!

– Не припомню, чтобы я вообще тебя о чем-нибудь просила, мой благородный рыцарь! Но валяй! Брось в свою копилку еще одно подтверждение того, что не совсем ты еще сволочь – пока ты сам себе веришь, будут верить и другие…

Решив не обращать внимания на ее болтовню, Ривен после некоторых колебаний подхватил ведьмочку на руки, решив, что это все равно будет проще, чем тащить ее по улицам волоком. Но Дарси, видимо, еще не успела перестроиться из режима общения в солярийском ритме.

– Раньше ты не доверял вообще никому, – задумчиво рассуждала она, не смущаясь отсутствием ответных реплик. – теперь пытаешься это изменить, решив, что есть люди, которые заслуживают доверия. Не знаю, прав ты в этом или нет, да мне это и неинтересно… но твоя проблема в том, что выражать доверие ты просто не умеешь. Не было возможности научиться, учитывая прежнюю жизненную позицию, когда не мог никому верить даже в детстве. Ты ведь никогда не рассказывал Музе, какая любопытная у тебя была семья, правда?

– Муза пережила в детстве настоящую трагедию! Как, по-твоему, я мог ей ныть о своих тяжелых отношениях с родителями, ты соображаешь?!

В сущности, нельзя было сказать, будто родители обошлись с ним плохо. Даже мать, лица которой он даже смутно не помнил, не бросила совсем уж на произвол судьбы. С материальной точки зрения он вообще ни в чем не нуждался – наивно требовать большего от людей, от любви которых осталось лишь смутное чувство долга. Что друг к другу, что к сыну. Сейчас, с позиции взрослого человека, он понимал, что детство не было таким уж неблагополучным. Но в самом детстве чувствовал себя несчастным до бесконечности. Он действительно еще не так давно никому и ни при каких обстоятельствах не доверял. И действительно не знал, как это следует демонстрировать.

– Как смешно. Мне наплевать, ты это знаешь, но мне ты можешь рыдать в жилетку о своих детских комплексах, сэр рыцарь. А феечек, которых хлебом не корми, дай пожалеть какой-нибудь убожество – стесняешься!

Ривен резко оттолкнул ее, мазнув по яркому лицу тыльной стороной ладони – это даже нельзя было ударом назвать, поэтому сам был больше шокирован, когда голова Дарси мотнулась, словно намереваясь вот-вот слететь с тонкой шеи, а сама девушка сломанной куклой, даже не пытаясь как-то сгруппироваться, рухнула на тротуар.

– Дарси! – в какой-то момент испугавшись, не сломал ли ей шею, негромко воскликнул Ривен. Ведьмочка не пошевелилась. Демон, демон, демон! Когда они воевали с ведьмами, он не стал бы делать на пол никаких скидок – в конечном счете колдовская сила прекрасно компенсировала недостаток физической, и беспомощными ведьм было ну никак не назвать. Но просто вот так бить по лицу и не думавшую нападать или даже сопротивляться девушку… Опустившись на тротуар рядом, парень обеспокоенно заглянул в ее лицо. – Прости меня, я не рассчитал… Я, правда, думал…

Ореховые глаза широко распахнулись.

– Понимаю, что тебе нужна практика в нелегком искусстве ползания на коленях с извинениями, но тренируйся лучше… на кошках! – тихо посоветовала Дарси. Ривен украдкой облегченно выдохнул. – Передо мной тебе никогда не нужно будет извиняться, что бы ты ни сделал и как бы ни поступил. Между врагами это естественно – поэтому они время от времени бывают даже предпочтительнее друзей.

Окончательно уверившись, что максимум, которым грозило ведьмочке падение, это несколько синяков, юноша снова поднял ее на руки, старательно отводя взгляд.

– Помни… просто помни, что Я пойму и приму любой поступок с твоей стороны. Никогда не стану не в чем осуждать, – на миг поймав его руку, пробормотала колдунья. – потому что я твой враг и мне нет ни малейшего дела. Мне ты дорог таким, какой ты есть – и я никогда не стану требовать, чтобы ты изменился!

По крайней мере, после этого она соизволила замолчать, за всю дорогу до особняка, в котором поселились Трикс после возвращения в Магикс, больше не произнеся ни слова, пока Ривен сам не нарушил повисшую тишину:

– Что же вы вместе со своим Валтором в бездну не сгинули, а?! – почувствовав, что должен хоть что-то сказать вместо дежурного прощания, риторически спросил он. Наверное, хотелось как-нибудь уязвить, как-нибудь опровергнуть слова о том, что враг – это тот, кто лучше всех тебя понимает.

– Не знаю, – без тени обиды откликнулась Дарси. – но, быть может, зачем-то мы все-таки этому миру нужны.

========== Часть вторая. Импы. 5. Диаспро ==========

Красным светом что-то бьет в глаза

Небо ядом пролилось

Под рассветом крови полоса…

Слава Богу, просто не сбылось.

Канцлер Ги «Баллада»

Когда-то в детстве принцесса мира Джемелл боялась вида крови. Самый обычный детский страх, давно успевший благополучно забыться, но, как теперь выяснилось, выныривающий откуда-то из глубины в весьма неподходящие моменты.

Просто раньше ей не приходилось видеть действительно много крови сразу. Придется попросить работников гостиницы убрать из номера эти кресло и ковер – почистить их соответствующим заклинанием дело нескольких мгновений, но из собственной памяти вычистить подобное зрелище будет явно труднее! Как будто этого мало, Диаспро еще и несколько минут пришлось торчать буквально нос к носу с рыжим чучелом, удерживая в ладони неожиданной гостьи лечебный амулет – пока ходячая неприятность не очухалась в достаточной мере для того, чтобы самостоятельно сжать на камне ослабевшие пальцы. Физиономия Блум и по жизни-то приязни не вызывала, а уж нянчиться с ее полутрупиком!..

Магия минералов была, пожалуй, лучшим методом работы с волшебной энергией. Во всяком случае – самым надежным. Золото и драгоценности даже после введения системы кредитов – единой валюты для всех Королевств – оставались одной из величайших ценностей волшебных миров, потому что помогали «консервировать» магическую энергию и хранить ее сколь угодно долго. Более того, амулеты и талисманы, изготовленные джемилийскими мастерами, одним из которых была и принцесса, не просто хранили магию, а были устроены таким образом, чтобы даже люди, сами по себе никакой магической силой не обладающие, могли их использовать: огромный спрос был обеспечен и среди тех, кому не повезло с врожденным даром, так и среди действующих магов, ведь любой колдун мог в какой-либо ситуации истощить свои силы, а любой волшебник – оказаться отрезанным от «своей» магической стихии.

Но, у всего есть свои недостатки, каменное волшебство действовало медленно. Медленнее, чем любое другое. Камни и металлы всегда стремились находиться в состоянии покоя, невольно передавая это свойство и заключенной в них магии. Соответственно, и эффект наступал не сразу.

Понятное дело, когда развалившаяся в ее кресле под предлогом глубокого обморока от кровопотери девица начала подавать признаки сознания (ну, или того, что ей обычно заменяло сознание) и даже хрипло промычала что-то вопросительное, Диаспро с плохо скрываемым облегчением отпустила ее руку и поспешно отстранилась. Не хватало, чтобы до совсем уж полного счастья еще и кровью обкашляли!

– Тебе все равно придется посетить Целителя, – преувеличенно ровно заметила принцесса, отворачиваясь от судорожно глотающей воздух и вздрагивающей от этих резких вдохов огненной феи. – талисман заживил пробитое легкое, но сгустки крови, которые там остались, вычистить не поможет. Да и с последствиями кровопотери, наверное, надо что-то делать.

Оставив импу крутиться вокруг «гостьи», Диаспро вернулась за письменный стол, открыла толстую тетрадь в твердом, зеленом с позолотой, переплете и взяла ручку с красными чернилами. Вовсе не обязательно было делать записи прямо сейчас, но обстановка здорово нервировала, а это занятие обычно помогало принцессе восстановить душевное равновесие. Все свои амулеты Ди сделала сама, но зарядить их соответствующей магией мог только маг нужной квалификации. То есть, для лечебного амулета – Целитель. С одной стороны, лучше было поискать его в Магиксе, до возвращения, ведь в королевстве Джемелл маги этой направленности были достаточно редки и, здраво пользуясь этим дефицитом, драли с пациентов такие расценки, что породили полушутливую поговорку – похороны многим обошлись бы куда дешевле. Но с другой – их услуги действительно стоили запрашиваемых сумм, кроме того, можно было быть уверенной, что на шарлатана или просто жулика не нарвешься, чего вовсе нельзя гарантировать в Магиксе, в которой отовсюду стекается разнообразный сброд. Поколебавшись, Диаспро склонилась ко второму варианту: маловероятно, что работающий амулет срочно понадобится ей в ближайшее время, а до возвращения в родное королевство осталось всего ничего.

Едва заметно поморщившись, девушка вписала нужную цифру в колонку незапланированных расходов и с долей черного юмора подумала, что давно пора добавить в план лишнюю графу расхода, кратко и лаконично обозначив ее как «Блум» – тогда все эти убытки будут, по крайней мере, учитываться заранее. Впрочем, в масштабе общей картины какая-то перезарядка амулета – это даже не мелочь.

– Сколько? – обратив внимание на то, что рыжеволосая девица перестала трястись от кашля и теперь более-менее осмысленно глазеет на нее, Диаспро показала обе ручки «пера» – с черными и красными чернилами – лежавшие на столе рядом с записной книжкой. Как она смутно припоминала, лекари таким образом проверяли, нет ли сотрясения.

– Ты чего, издеваешься? – мрачно прохрипела Блум, пытаясь привычно принять вид «оскорбленной невинности», что с бледной до синевы физиономией и глазами, превратившимися в огромные сплошные зрачки, почти целиком вытеснившие светло-синюю радужку, не говоря уж об окровавленных одежде и волосах – выглядело как-то без обычной трогательности.

«Скорее уж у этой несчастной стены, которую она протаранила, стоит заподозрить сотрясение!» – положив «перья» обратно на стол, подумала Диаспро.

– Ну, извини, не знала, что предложение сосчитать хотя бы до двух для тебя звучит оскорбительно. Но иногда готовность слегка напрячь голову делает жизнь гораздо удобнее: может, если бы ты соизволила прочитать табличку «осторожно, запущенно заклинание очистки крыши от снега», вместо того, чтобы зачем-то ее обрушивать, может, и не получила бы сосулькой в спину. Впрочем, – принцесса, не сдержавшись, передернула плечами. – радуйся, что так вовремя споткнулась, иначе она бы твою пустую черепушку раскроила, а тут уж никакие амулеты и Целители не помогли бы. Понимаю, что тебе по жизни не писаны правила, но некоторые из них как-то вот имеют под собой основания.

Блум заторможено притихла, наверное, пытаясь определиться, то ли как-нибудь переварить услышанное, то ли проще поогрызаться на саркастический тон.

– Могу себе представить! – пискнула Лерка, уставшая наматывать круги вокруг кресла и примостившаяся на спинке у самой рыжей макушки. Огневка недоуменно покосилась на незнакомое существо. – Разрекламированная по всем мирам героиня идиотски погибает по глупой случайности! Аут!

– Рекламируют стиральный порошок! – почему-то обиделась Блум на отказ в праве умирать, как ей вздумается. Импа тихонько захихикала. – «Глупых случайностей» развелось… Все сосульки в городе на меня норовят падать, весной, наверное, все молнии прицельно лупить начнут – тоже по чистой случайности. Странно право, что еще ни одного метеоритного дождя из драгметаллов на мою голову еще не осыпалось! – каким-то странным взглядом смерив Диаспро, хмуро добавила рыжуля. – Наверное, валящиеся кому-то на голову алмазы величиной с кирпич выглядят менее естественными и случайными, нежели ледышки!

– Отнюдь, – не смотря на скверное настроение, принцесса улыбнулась уголками губ. – если еще парочка аналогичных алмазов «упадет» при этом на счета начальнику полиции и штатному полицейскому лекарю – это вполне может быть признанно самым естественным и самым случайным трагическим обстоятельством в истории случайностей. Бывали прецеденты.

Хмурый взгляд стал каким-то… слегка настороженным. Кажется, с чувством юмора у этой особы тоже перебои.

Диаспро закончила заполнять текущий баланс, внеся все исправления в связи с новыми тратами, и встала из-за стола. Оставалось надеяться, Блум еще не успела решить, что амулет ей на память подарили – понятие чужой собственности у рыжеволосой феи вообще было слабенькое. Мельхиор уверял, что на Земле, где Блум выросла, придумали какой-то совершенно невероятный государственный строй, когда абсолютно все общим считается – что-то там с коммуникациями связно, хотя и не понятно, как. Ерунда, скорее всего, конечно – из разряда страшилок, о которых болтают, когда точно ничего не известно. С Землей вообще связано невероятно много мифов: то, что мир нормально функционирует без магии, еще не так уж удивительно, на Зените, например, ее тоже очень долго не было, пока полеты в дальний космос не изобрели и таким образом о других мирах не узнали, но как в одном-единственном мире могло существовать столько совершенно разных государств и культур – вот этого не понимал никто! Квадрос разбит всего на четыре Владения – и то его на части рвут в непрекращающейся войне – а на Земле, получается, «микрокоролевств» огромное множество! От подобного мира всего можно ожидать…