Текст книги "Ледяная звезда (СИ)"

Автор книги: Санди ака Владлена

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

– Я что-то устала сегодня, – тихо заявила она обеспокоенно приблизившемуся Хелиа. – тебя не затруднит проводить меня до оранжереи?

В собственном голосе девушки почудились какие-то непривычные нотки. Впрочем, сейчас, готовая провалиться сквозь землю, она была просто не в состоянии следить за тоном.

И обернулась к одиноко зависшим над ледовым полем пикси. Малютки вопросительно переглянулись. Потом Чатта с упрямой гримаской мотнула головой и, развернувшись, полетела в сторону Стеллы и Санстара. Амур с виноватым видом приблизилась.

«А ведь Чатте, наверное, действительно со мной скучно…»

– Не расстраивайся, – подставляя Амур загорелую ладонь, мягко посоветовала Флора. – Ты же знаешь нашу принцессу, пошумит, а потом и не вспомнит, за что и на кого, собственно, обижалась.

– Просто я подумала – а что если она права? – пытаясь ободряюще улыбнуться, печально возразила пикси. – Что если мы просто друг другу не подходим? Мне часто кажется, что я уже научилась ее понимать… и каждый раз я ошибаюсь. Может быть, я ошиблась, когда выбрала хозяйкой Стеллу, а не тебя? Тогда она… всего лишь переживала первую любовь, это с разными по сути своей людьми происходит и все в этот момент кажутся романтичными…

– Прекрати! Я на «самую прекрасную фею» точно не потяну. Да и хлещущей через край романтики мне не светит! – последние слова как-то неприятно прозвучали. Собственный голос горчил, словно с привкусом полыни.

– Флора, что-то случилось? – настороженно спросил Хелиа. Девушка покосилась на него из-за опущенных ресниц.

– Ничего.

– Фло…

– Ровным счетом не произошло ничего стоящего внимания, если меня могут лапать буквально у тебя на глазах, а ты после этого удивленно интересуешься «что случилось»! – понизив голос до шепота, неожиданно резко ответила Флора. Можно даже сказать – огрызнулась, наверное… ее всегда так огорчало, когда другие в разговоре огрызаются – и вот. Сперва обидела Стеллу, потом Чатту, а теперь, наверное, и Хелиа.

– Мне предполагается вести себя, как Ривен? – крайне скептически уточнил почему-то не особенно-то обидевшийся на непривычную резкость юноша. Или просто пытался маскировать огорчение этим скептицизмом? Флора мотнула головой. Ривен этот тоже… позер. Задрал нос и сбежал – неужели думал, что Муза должна в чем-то раскаяться и броситься следом, выбросив из головы и каток и все любезности Санстара? Муза же тоже упрямая… а порой может даже вредной показаться – вроде, давно уже вместе, а понимать друг друга так и не научились!

Цветочная фея тяжело вздохнула. Хелиа мягко приобнял ее за плечи – у него, в отличие от некоторых, никогда не было привычки тянуть руки, куда не надо, притом, что она официально встречались уже около года, а не познакомились полтора часа назад – и коснулся губами виска. Волна шелковистых волос – гораздо более мягких и ухоженных, чем ее собственная шевелюра – коснулась горящей щеки.

– Он просто придуривается. Санстар – я имею в виду. Я, кстати, его вспомнил – пересекались в Школе Изящных Искусств на Мелоди, за год до моего перевода в Фонтароссу. Он тогда на последнем уже курсе учился… и он всегда таким был. Думаю, он совсем не хотел тебя смутить.

– По-твоему, подобное поведение в порядке вещей?

Впрочем, как она слышала, на Мелодии не слишком строгие нравы. В творческой богеме ведь немного таких ершистых особ, как Муза – их подруга скорее исключение…

– Хотя, скорее, ты просто понимаешь, что у меня нет шансов особо ему понравиться, – уже примирительно приняв руку Хелиа и уткнувшись лбом в его плечо, добавила девушка. Санстар действительно считал «довольно миленькими» абсолютно всех женщин и девушек. Но всерьез увлекали его не просто дьявольски красивые, но и, так сказать, яркохарактерные особы.

– Самая красивая фея в Магиксе – это ты. Все эти конкурсы, титулы – мишура. Как правильно сказала пикси – настоящая красота может быть только свойством души. Что касается Санстара… мне не интересно, что нравится ему. Вполне возможно, ты ему очень нравишься – но из-за этого меньше доверять тебе я не стану.

По крайней мере, все то, что Санстар говорил о доверии – правда. Он, в сущности, неглупый и неплохой человек – просто, как и Стелла когда-то, чересчур стремится привлечь к себе внимание. Но как переубедить кого-либо из них…

– Я не знаю, как их в чем-то убедить! Стелла же очень добрый, чуткий человек, просто…

– Просто нуждается в напоминаниях об этих своих замечательных свойствах натуры! – с легкой насмешкой поддакнул Хелиа. – Флора… я не знаю, как сказать, но… Их лучше оставить в покое. Если они действительно хорошие и в чем-то даже умные люди – почему ты думаешь, что они сами не разберутся?

– Я вовсе так не думаю. Просто грустно, когда люди, порой сами того не желая, делают друг другу больно. А особенно – когда понимают, что кому-то будет больно, но… как будто это их даже забавляет!

– Этому типу сложновато разбить сердце… да и задеть его так вот просто нельзя. А если чувства не задеты, только охотничий азарт – в сочувствии он точно не нуждается. Не съедят же его «наши» ведьмы, в конце концов…

Флора обменялась невеселыми взглядами с тихо летящей рядом Амур. После постоянно мельтешащей Чатты, непременно комментирующей любой разговор, эта пикси казалась очень уж… робкой. Флора ее понимала. Душу и чувства всем без разбору не исцелить. Тем более, когда некоторые люди этого сами по непонятным причинам совершенно не хотят. Те же ведьмы – ссылкой в ледяной ад, кажется, даже гордятся, а методы Светлого Камня на полном серьезе называют откровенным издевательством. Флора порой пыталась понять – с пониманием надо стараться относиться ко всем – но что-то не получалось.

Подумав, видимо, над последним пунктом, Хелиа негромко добавил:

– Даже в худшем случае – от гипотермии всегда можно спастись феном.

========== Часть первая. Санстар Фицрой. 8. Шторми ==========

Во время каникул люди предпочитают, чтобы погода была ясной и солнечной – какой «сюрприз»! Но Магистр Гельгарт сообщил это с такой тяжеловесной серьезностью. Магистром сей благородный идальго с кокетливыми тонкими усиками и шикарной – любой красотке на зависть – русой шевелюрой, всего года на три старше своих подчиненных, стал совсем недавно и, кажется, несколько смущался своего юного возраста. Оттого и отчаянно важничал по поводу и без, а юной ведьме, слушая начальственные распоряжения, приходилось кусать губы, только чтобы не расхохотаться в голос.

Впрочем, когда Гельгарт буквально вытурил ее в короткий отпуск, предложение еще и приплатить за то, чтобы девушка в эти дни на Метеостанции не появлялась, прозвучало с серьезностью очень искренней. Шторми даже подумывала, чтобы из чистой вредности от такой неожиданной чести отказаться, но идея получить деньги за то, чтобы чего-то НЕ делать, была не лишена определенной привлекательности. Особенно с учетом того, что эта грымза Гриффин, разумеется, успела выставить всем троим «экстерн»-выпускницам счет за причинение ущерба имуществу школы и нервной системе самой директрисы. Причем на такую сумму, что расплачиваться, похоже, предстояло до собственной пенсии! Так что повозмущавшись для порядка и заверив Магистра Гельрата в своем ну просто неописуемом желании работать, ведьмочка милостиво уступила его убеждениям. Интересно, как он отнесся бы к ее приглашению на предстоящий бал Зимнего солнцеворота? С некоторых пор Шторми испытывала определенную симпатию к мужчинам с длинными волосами – а занудство можно как-нибудь и вытерпеть. Но пока что она планировала и дальше работать в Метео-контроле, поэтому перегибать палку не хотела: благородный идальго и так балансировал на грани настоящей истерики, когда она, демонстрируя свои магические способности, немного перестаралась, и в башню Метеостанции шарахнуло молнией, заставив перегореть все оборудование. Не миновать бы еще одного счета «за моральный и материальный ущерб», если бы не тот нюанс, что демонстрация происходила по личной же просьбе начальника, получившего свою недавнюю магистерскую степень как раз в сфере Стихий и весьма заинтересовавшегося, чем колдовская методика работы с погодой отличается от волшебной. Кажется, вывод был в том, что от оной в итоге одни неприятности, хотя вслух ведьмочке этого, конечно, не озвучили. Что значит воспитание!

Ехидно пожелав удачи неизвестному коллеге, которому теперь придется на протяжении всех праздников дежурить вместо нее, Шторми уже направлялась домой для составления подробной программы праздничного ничегонеделания, когда обнаружила довольно странную слежку. Вообще-то нарваться на неприятности в Магиксе было делом почти невозможным. Это в «студенческом»-то мире, отчасти выполняющем еще и функции полигона, ибо молодежь вообще явление непредсказуемое, а уж молодежь с магическим даром… Это не говоря уже о том, что сюда стекались самые разные личности с туманным прошлым. Невероятно – но факт: при всем при этом можно было хоть целенаправленно ночами по темным подворотням ходить, ввязаться в конфликт не было ни единого шанса – каждая собака знала трех печально знаменитых ведьмочек в лицо и связываться, что характерно, никто не желал. А создавать этот конфликт самостоятельно мешал негласный присмотр светлокаменских «инквизиторов» – в решение «начать новую жизнь», конечно же, мало кто поверил. И справедливо: знай Шторми заранее, какой невыносимой скукой эта «новая жизнь» обернется… то – что? Все лучше, чем оставаться в «застенках» со всеми этими промывающими мозги психотерапевтами, которым никакие средневековые пытки, от практики которых Инквизиция давно уже отказалась, в подметки не годились!

Чертова Айси, вечно она решает за всех! Быть может, останься они с Валтором, остался бы и шанс на победу… нет, надо раздуть проблему из того, что Айси ничьих попыток собой командовать не выносит – предпочитает сама всех строить, а Дарси, видите ли, его «альтернативный имидж» не устроил. Претит ее утонченному чувству прекрасного! Ну так в «застенках» самое оно проявить это чувство прекрасного в полной мере!

Впрочем, дело было и не в Валторе. Жаль, конечно, но, как говорят, любовь приходит и уходит. Будучи довольно импульсивной натурой, Шторми легко увлекалась и так же легко охладевала – сожалениям о прошлом в ее жизни не было места, все происходило здесь и сейчас. Настоящая проблема была как раз в этом. У нее не было сверхценных идей, как у Айси. Даже свойственного Дарси практичного поиска выгоды не было. Погодная ведьмочка творила безобразия, что называется от души, ради самого процесса – чтобы жизнь становилась чуточку менее скучной. Поэтому решение «сменить тактику», казалось, ударило только по ней одной! То есть, Аська – с ее-то болезненным тщеславием – конечно, и сама была не против еще одной попытки взять реванш у феечек, но спонтанные порывы души сестренке были мало свойственны, можно не сомневаться в ее способности ждать подходящего момента сколько угодно.

А насчет «каждой собаки» девушка все же как-то поспешила с выводами. Спиной почувствовав чье-то внимание и обернувшись, она увидела именно собаку, вернее, судя по бестолковому поведению, щенка, с непонятной целью увязавшегося следом. Правда, наткнувшись на раздраженный взгляд, пес затормозил всеми четырьмя толстыми лапами и, сев на хвост, отрывисто затявкал.

– Ну и чего тебе? – мысленно понадеявшись, что резкий тон голоса зверя отпугнет, рявкнула ведьма. Щенок тут же взял на несколько тонов ниже, сдобрив звонкий лай недовольным ворчанием. – Пошел вон!

Слишком уж самозабвенно она высмеивала Айси, недавно получившую обратно своего докучливого утенка, чтобы теперь допускать риск предоставить сестричке возможность отыграться! Сотворив на кончиках пальцев маленькую, с орех величиной, шаровую молнию, Шторми швырнула ее, заставив рассыпаться салютом искр почти перед самым носом пса. Тот немного отпрянул, захлебнувшись лаем и рычанием, однако, стоило ей развернуться и пойти дальше, этот концерт вновь сменился сосредоточенным пыхтением и цокотом коготков по тротуару. Ну и какого даркара ему надо?!

Неизвестно, чем это закончилось бы, не столкнись она буквально на пороге с Дарси, при виде никак не желающего отставать щенка демонстративно сморщившей породистый носик.

– Ты что, рехнулась? – вместо приветствия кисло поинтересовалась сестренка. – Мало нам дурацкой утки?

Несмотря на то, что буквально минуту назад мнение Шторми целиком совпадало с высказанным… ну, в отношении щенка и утки, конечно, а не оценки собственных умственных способностей! – подобный тон моментально всколыхнул волну протеста.

– Если я захочу, вполне могу тоже завести себе фамильяр! – совершенно искренне вспылила она. Желания такового у стихийной ведьмочки, конечно, не было ни малейшего, но это же не причина ущемлять ее в правах!

– Лучше сразу сама переезжай жить в зоопарк!

– Ты сама можешь переезжать, куда захочешь, а я…

Над стройным псевдоготическим особнячком, напоминающим небольшой замок, заметно сгустились облака, многообещающе заискрившись мелкими вспышками молний.

– Какого йотуна вы тут развопились на всю улицу, дурынды? – оборвала готовую уже сорваться с языка возмущенную отповедь на полуслове Айси, поднимаясь на крыльцо. Щенка она заметила не сразу, вперившись недовольным взглядом серебристых глаз в товарок, и, кажется, такое нахальное игнорирование не пришлось песику по душе. А может, его просто заинтересовала опушка из белого меха на сапожках ледяной ведьмы, как бы то ни было, едва Айси успела присоединиться к сестрам в художественной композиции под дверью, как щенок метнулся ей под ноги и, игнорируя недоуменно-возмущенный взвизг, принялся теребить меховой отворот сапога зубами.

– Это что еще за пакость?! – пытаясь отпихнуть давящегося белым мехом пса другой ногой, угрожающе прошипела ледяная ведьма.

– Фамильяр Шторми, – нацепив сладчайшую из своих улыбочек, охотно сообщила Дарси. – наша дорогая сестра преисполнилась такого чувства великой зависти к этому твоему крякающему недоразумению, что решила устроить в нашем доме филиал еще и зоопарка!

– Да вы рехнулись, что ли?

В полку прибыло! Шторми едва сдержала смешок, несмотря на все свое возмущение. Когда это она, спрашивается, говорила, что действительно берет этот коврик для блох своим фамильяром?

– Еще чего! – демонстративно скрестив руки, продолжала Айси тем командным тоном, который неизменно раздражал погодную ведьму все время их знакомства – то есть, практически, всю сознательную жизнь! – Только собак нам еще не хватало – от тебя и без таких фамильяров достаточно шума и испорченных вещей!

– Предположим, без твоей утки мы тоже вполне могли бы обойтись…

– Даже слышать ничего не хочу! Утка, по крайней мере, не шумит и не станет ничего грызть!

– А тебя никто и не спрашивает! – окончательно потеряв терпение, выпалила Шторми. Может, этот чертов пес ей и самой был даром не нужен, но теперь избавиться от него обозначало, во-первых, уступить откровенному произволу, во-вторых, потерять весьма-таки неплохой универсальный повод для почти безобидных домашних скандалов. Поймав захлебывающегося истерическим лаем звереныша за загривок, ведьма с вызовом уставилась на товарок. – Я вообще никого из вас не собираюсь спрашивать! Если что-то не нравится – это ваши проблемы.

Щенок согласно тявкнул.

Айси угрожающе сузила глаза – может, для кого-нибудь, не знающего ее всю жизнь, это действительно смотрелось угрожающе! – и собиралась уже что-то ответить, когда появление на импровизированной сцене еще одного персонажа на пару мгновений отвлекло ее, заставив упустить нужный момент.

– Еще раз добрый день… или уже вечер? – леди Айсольда. Синьорины, – юношу, со счастливой улыбкой изобразившего галантный полупоклон, Шторми, наверное, охарактеризовала бы «золотоволосым», если бы не была знакома с Валтором для сравнения. Потому что у демона волосы были по-настоящему золотого цвета, а этот… ну, блондин с очень-очень тонким намеком на каштановый. Скорее уж золотистыми казались искрящиеся, как авантюрин, светло-карие глаза. Прекратив спор, все три ведьмочки недоуменно уставились на пришельца.

– Простите, я, кажется, помешал, – без тени иронии заметил блондинчик, добавив в сияющую улыбку тщательно вымеренную щепотку притворного смущения (уж благодаря Дарси сестрички прекрасно научились разбираться во всех этих пантомимах!). – Айсольда, Вы так поспешно ушли…

– Какого даркара тебе нужно? – с нехорошим спокойствием осведомилась Айси. Парень развел руками, продемонстрировав пустые ладони.

– Вам не нравилось присутствие фей, поэтому я решил, что мы можем поболтать где-нибудь, где их не будет.

– А я что-нибудь говорила о том, что твое собственное присутствие нравится мне больше? – изобразив удивление, приподняла брови ледяная ведьма.

– О, мое присутствие никогда и никому не бывает в тягость. Я для этого слишком симпатичный! Украшаю своим присутствием все, где бы я не появлялся.

– Шел бы ты сейчас украшать что-нибудь еще. И без тебя тут… – скосив глаза, Айси наградила легким пинком снова устроившего охоту за мехом на сапоге щенка. Шторми возмущенно фыркнула, пихнув ее локтем в бок.

– Может, ты нас представишь? – не сравниться, конечно, с Дарси, но когда это было необходимо, она тоже вполне умела разговаривать с тягучей медоточивостью. Хотя выдержать тон ни разу не получалось долго. – Право же, в чем я была абсолютно уверена, так в том, что если кого-то из нас и начнут вдруг преследовать поклонники, то это уж точно будешь не ты!

– Этот тип распушает хвост перед абсолютно любой девушкой или женщиной, находящейся в зоне видимости, насколько я успела понять. Если тебя это интересует – можешь ловить эстафету.

Обсуждаемый «тип» перестал улыбаться, однако огорчение на его физиономии смотрелось чуточку комично и не особенно достоверно. Как у ребенка, не получившего игрушку по первому же требованию. Впрочем, он действительно был достаточно симпатичным для того, чтобы это его свойство не раздражало.

– Вы из королевства Солярия? – заинтересованно уточнила Дарси.

– Я просто поражен, с какой проницательностью все об этом догадываются, синьорина! – кокетливо хлопнул ресницами юноша. Ну конечно! Про девушек из солнечного мира Шторми все знала – тем более, не так уж много это «все» и значило: глупы, как пробки, стараются всегда быть в центре внимания и по неясной причине мнят себя неотразимыми. С парнями, получается, почти та же история. Хотя, пожалуй, этот был достаточно красив, чтобы отнестись к небольшим недостаткам снисходительно.

Вот только Айси, кажется, считала иначе.

– Его зовут Санстар и он королевский уб… бастард. Что, видимо, там настолько в порядке вещей, что он очень официально прибавляет к своему имени Фицрой. Если это все, может, вы обе будете так любезны, что перестанете толпиться тут, как стадо баранов, и дадите мне, наконец, пройти в дом. Твоего блохастого… фамильяра это тоже касается! Потом можете любоваться этим клоуном, сколько душе угодно.

– Право же, леди, Вы совершенно меня не знаете, чтобы делать такие выводы! Впрочем, – он лениво прищурился, словно разнежившийся на солнце кот. – забавно, что мы с вами не лишены некоторых общих черт. И ваша и моя репутация бегут впереди. Надеюсь, мне будет прощено такое сравнение? Если хотя бы четверть всего того, что о вас троих наговорила моя миленькая сестренка, соответствует действительности, я дьявольски заинтригован.

– И это касается всех троих? – кокетливо уточнила Шторми. Блондинчик изобразил на лице театрально-одухотворенную горечь и, прижав к груди ладонь, сокрушенно качнул головой.

– Увы. Поверьте, все вы в числе самых красивых девушек, которых мне когда-либо приходилось встречать, но леди Айсольда поразила меня с первого же взгляда.

Что уж говорить! Грозовая ведьма скептически покосилась на сестру. Если смотреть со стороны… и видеть их впервые в жизни, трудно поспорить, Айси действительно была самой красивой из трио. Вот только обаяния за этой статуэточной внешностью было меньше, чем шоколада в соевых конфетах. Правда, узнав их чуть ближе, все – конечно, кто вообще рисковал связываться – предпочитали виться вокруг Дарси. Дьявол…

– Разве я о многом прошу? – на небольшом крыльце места уже категорически не оставалось, что, собственно, и не позволяло Айси, без церемоний растолкав сестер, скрыться в доме и демонстративно хлопнуть дверью, однако Санстар все равно поднялся на пару ступенек, картинно протянув вверх руку. Только черепа бедного Йорика не хватало… или череп – это из другой оперы? Зато мгновение спустя (за неимением черепа, очевидно), в протянутой ладони появилась золотисто-чайная роза. – Что мешает нам просто немного узнать друг друга поближе?

Шторми и Дарси немного подались в стороны, выжидательно наблюдая за реакцией сестренки. Брезгливо поджав губы, Айси все же приняла цветок.

– Роза. Ярко, вульгарно и до невыносимого банально! – лениво прокомментировала она. Цветок, стоило ледяной ведьме взять его двумя пальцами, начал темнеть и съеживаться на глазах. Выждав короткую паузу, ведьмочка разжала руку, и трупик розы – увядшей, почерневшей и, кажется, слегка покрывшейся инеем – шлепнулся им под ноги. Заинтересованно обнюхавший его щенок, кажется, с легкой насмешкой, разочарованно фыркнул. – Впрочем, чего еще можно ожидать от солярийца?

Воспользовавшись тем, что толкучка на крыльце немного поредела, Айси все же сумела приоткрыть дверь и проскользнуть внутрь, ворчливо бросив:

– Если эта псина хоть раз появится в моей части дома – обратно ее получишь уже в качестве свежезамороженной тушки!

– Опасаешься, что он сожрет уточку? – ехидно уточнила Шторми, но дверь уже захлопнулась.

Парень с огорченным – но не особенно-то сильно – видом рассматривал темный трупик цветка, сиротливо валяющийся на крыльце.

– Между нами говоря, приятель, ты даром тратишь время, – мягко заметила Дарси. – с ней все эти штучки не проходят… да и вообще ты не в ее вкусе.

– Да, мне это уже говорили, – Санстар снова улыбнулся, упрямо мотнув золотистыми кудряшками. – Но с чего-то же надо начинать.

– Например, с того, чтобы выбрать… аудиторию поблагодарнее! – рассматривая его из-под ресниц, предположила Шторми. В конце концов, проблема отсутствия кавалера для бала Скорбной Ночи все еще стояла исключительно перед ней. Дарси не испытывает недостатка в поклонниках, а Айси – необходимости в оных. Дьявол, ну почему эта северноледовитая стерва оказалась первой, кто столкнулся с этим красавчиком? Ее это даже не интересует…

– Я не понимаю. Там… на катке, она, конечно, не была в восторге от знакомства, но и не сердилась, – чуточку беспомощно не то обратился к ним, не то просто размышлял вслух юноша.

– Каток и мороженое! – Дарси усмехнулась. – Еще снегопады. Вопреки всем законам физики это единственные природные явления, заставляющие ее смягчаться… ну, на пару сотых градуса!

– На самом деле, когда она остается одна, ей не хватает эмоциональности даже на раздражение. Мы – триумват. Возникает что-то вроде цепной реакции… в общем говоря, поодиночке мы не вполне такие, как вместе. Поэтому и расстаемся довольно редко.

– И что ей нравится… помимо мороженого? – в голосе Санстара мелькнула деловая нотка. На секунду Шторми задумалась. Айси любила… любила власть. Ее привлекали источники всемогущества. О том, что ей могло что-то нравиться просто как девушке, грозовая ведьмочка точно ни разу не задумывалась. Кажется, сестренка даже к обаянию Валтора отнеслась довольно прохладно, рассматривая сотрудничество лишь как способ дорваться до большей магической силы. С другой стороны, в случае Айси «прохладно» – это уже очевидное потепление… Вот только вряд ли в арсенале солярийского красавчика значилось что-либо, способное ее заинтересовать. – Может быть… кто-нибудь из вас, девушки, согласился бы рассказать мне о леди Айсольде. Вы ведь очень давно ее знаете, что она за человек и все такое…

– Ну, можно было бы поболтать в каком-нибудь клубе, – в задумчивости пробормотала Дарси. Ну уж нет, голубушка, вокруг тебя и без того вьется достаточно обожателей!

– Или просто приходите как-нибудь к нам на чай! – поспешно вставила Шторми, постаравшись улыбнуться так же обворожительно. – Айси сама вряд ли вас пригласит, но выставлять нашего гостя не станет… думаю. Неплохая возможность познакомиться поближе… со всеми нами.

– Благодарю вас, синьорины. Вы так добры…

Обменявшись потрясенными взглядами, Дарси и Шторми хором расхохотались.

========== Часть первая. Санстар Фицрой. 9. Ривен ==========

Еще в Фонтароссе Ривен проходил дополнительные курсы по разведке и шпионажу, поэтому был уверен в своем умении пробраться незамеченным почти куда угодно – но, проклятье, как порой мешало это «почти»! Какой бы магией ни пользовалась госпожа Гризельда, самовольно поручившая себе же присмотр за порядком в алфейском общежитии, она весьма бдительно следила, по крайней мере, за одним пунктом из свода правил – насчет того, чтобы «никаких мужчин». Как многие старые девы, заместительница Фарагонды с годами все больше внимания уделяла необходимости блюсти мораль – почему-то преимущественно чужую. А поскольку Гризельда была не просто вредной стареющей дамой, а еще и одним из сильнейших боевых магов, от ее заскоков не так-то просто было отмахнуться…

Возможно, если бы самому Ривену пришлось нести ответственность за сотню девиц благородного происхождения (то есть, в большинстве, избалованных и бестолковых), он придерживался бы не менее строгих взглядов, но необходимость доказывать отсутствие каких-либо непристойных намерений под кислым взглядом этой сушеной воблы от этого понимания приятнее не становилась!

– Мне надо поговорить с Музой, – терпеливо пояснил юноша с видом полной покорности судьбе. Гризельда неприязненно поджала тонкие губы.

– Сейчас уже половина девятого, – кисло напомнила она. – до завтра этот разговор никак подождать не может? Свободное время у учениц с четырех до восьми вечера.

– Никак нет! – автоматически переходя на «строевое изложение», возразил Ривен. Пожалуй, чем-то в манере поведения пожилой дамы просто до удивительного напоминало их преподавателя ратных дисциплин – отставного генерала Конрада. Будь ситуация несколько иной, столь неожиданное сходство, так сказать, по духу, между напоминающим медведя амбалом и сухощавой чопорной дамочкой заставило бы от души посмеяться! Хотя привычка муштровать окружающих всегда была совершенно одинаковой. Насколько Ривен знал, первокурсницы боялись преподавательницу боевой магии до дрожи, некоторые даже искренне считали, что мифическая «Даркарова бабушка» – это Гризельда собственной персоной и есть – и только через год обучения с немалым изумлением понимали, что на самом деле у нее добрейшее сердце. Увы, доброта шла отдельно, характер – отдельно.

– Ну хорошо… – самую малость смягчилась Гризельда, не оставляя, впрочем, весьма скептической гримасы насчет того, что знает все эти «срочные дела» у бессовестной современной молодежи. А ведь она сама была еще совсем не старой, лет на пятнадцать, а то и двадцать моложе директора Фарагонды, кажется… но эта особа лет в тридцать, должно быть, законсервировалась, приняв свое теперешнее обличье, и таковой же останется, пожалуй, и еще лет на двадцать, если не тридцать! – Я могу позвать Музу сюда или проводить тебя в их гостиную.

От мысли, что объясняться придется под бдительным оком этой надзирательницы, Ривен почувствовал что-то, подозрительно близкое к банальному ужасу.

– Лучше позовите, – выдавил он. А ведь Муза вполне может и вовсе не захотеть сегодня с ним разговаривать – хоть за последние пару лет ершистый характер девушки заметно смягчился, время от времени она все равно принималась по старой памяти взбрыкивать и злиться на каждый косой взгляд.

«Сегодня у нее была вполне справедливая причина злиться!» – напомнил себе юноша, почувствовав, что мысли потекли куда-то не туда. Не хватало еще вместо извинения снова накинуться друг на друга с претензиями!

Хотя, если девушка не захочет с ним разговаривать и просто не спустится в холл – с разговором действительно придется повременить до завтра, после этого Гризельда уж точно его не впустит на ярус с жилыми комнатами, хоть в сопровождении, хоть без.

Но, по крайней мере, это его опасение не подтвердилось. Хотя спустившаяся минуты через три девушка и пыталась изобразить столь же кислую гримасу, что и у Гризельды – что на симпатичном юном личике смотрелось гораздо менее убедительно – но идею о необходимости серьезного разговора поддержала и даже как-то сумела убедить заместительницу директора оставить их вдвоем. Почти наверняка холл продолжал просматриваться с помощью какой-нибудь магии, но самим не видеть госпожу Гризельду было уже достаточной степенью уединения… по крайней мере, в данный момент единственно возможной.

– Муза, я… я повел себя глупо, – о некоторых вещах Ривен совершенно не умел разговаривать. Более того, считал, что говорить – совершенно лишнее, когда важны поступки, а не слова. Но девушки – все, без исключений – считали иначе, поэтому время от времени следовало идти на компромиссы. Хотя менее глупо все это не звучало даже по необходимости – особенно в его костном исполнении.

– Определенно, – уставившись куда-то себе под ноги, согласилась фея гармонии. – честно говоря, я не могу понять твоей логики. Если ты ревнуешь до такой степени, то почему сбежал, оставив меня в компании этого клоуна?

– Никогда никому не навязывал свое общество! И тебе в том числе…

Муза не подняла взгляда – стоя прямо перед ней, он с высоты своего роста мог видеть только блестящие черные волосы на затылке и густую челку, почти закрывающую треугольное личико. Девушка уже распустила хвостики и волосы лежали на ее остреньких плечах прямыми тяжелыми прядями, источая едва уловимый запах весенних цветов розовой вишни.

– Муза, мне жаль… я действительно сожалею, – чувствуя себя все большим придурком, выдавил юноша.

– О чем именно ты сожалеешь? – тихо спросила фея, помолчав. Ривен растерянно промолчал. – Я думала об этом… дело же совершенно не в том, что ты делаешь. Я не понимаю, почему ты это делаешь. Не знаю, что я такого сделала или сказала, что не заслуживаю даже элементарного человеческого доверия, хотя я пыталась понять, сколько бы ни думала об этом… я абсолютно уверена, что ничем перед тобой не виновата! Ты считаешь иначе?

– Нет…

– Тогда почему по любому поводу или вообще без повода ты постоянно в чем-то меня подозреваешь и начинаешь злиться? Ты видел, что из себя представляет этот Санстар. Видел, что он начинает флиртовать с кем угодно, оказывающимся в зоне досягаемости, что это ровным счетом ничего не обозначает! Неужели для тебя проблема понять, что подобный тип не мог понравиться МНЕ?! Раз уж ты допускаешь, что я теоретически могу быть с тобой нечестной, ты еще и о вкусах моих подобного мнения?