Текст книги "Ледяная звезда (СИ)"

Автор книги: Санди ака Владлена

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

– Уже довольно поздно, – предпринял попытку еще раз завязать разговор Санни, когда обнаружил, что его преследование остается полностью проигнорированным. Видимо, Айси еще благодаря своей ручной птичке отточила умение делать вид, будто что-то там, упрямо следом тягающееся, на самом деле не имеет к ней ни малейшего отношения. – не самое лучшее время для одиноких прогулок молодой девушки.

– Самое опасное, что есть сейчас в этом мерзком городишке – это я сама! – недовольно покосившись на него через плечо, соизволила ответить колдунья. – Как правило, все это понимают… Так что сейчас лучшее время суток, если рассчитывать хотя бы на глоток чистого воздуха!

Косой взгляд недвусмысленно демонстрировал, что Санстар находится в числе тех, кто, по ее мнению, отравляет воздух своим дыханием.

– Это же мегаполис, – попытался продемонстрировать понимание юноша. – в таких городах бывает трудно найти уединение.

Во всяком случае, он предполагал, что так оно и есть. Искать уединения за двадцать с лишним лет жизни в голову Санни не приходило ни разу – он просто не видел в этом смысла. Юному маркизу нравилось, чтобы вокруг всегда были люди – много разных, непохожих людей… возможно, в этом отчасти крылась причина его непостоянства, но об этом он тоже, как правило, не размышлял. Санстару больше нравилось жить, пропуская сквозь себя впечатления, дышать ими полной грудью, нежели сосредотачиваться на чем-то и въедливо анализировать мелочи. Разве что когда именно это вызывало интерес.

– Я слышал, Северные земли Квадроса не особенно густо заселены…

– Единственные, кого там можно встретить, решив погулять посреди ночи, это десяток оголодавших волков! Когда зима переваливает за середину, им тоже становится нелегко в горах, поэтому многие стаи спускаются, приходят в человеческие поселения. Никто не рискует выходить по ночам в такое время.

– И Вы?

– Тогда, в семнадцать лет, не рискнула бы. Теперь… да какая разница? Я не собираюсь туда возвращаться. Правитель фон Норд может быть только один, а объявлять войну отцу… Он слишком опасный противник, чтобы жалкая четвертушка мира оправдывала риск. Кроме того, это тупик. Все ключи к истинной власти сосредоточены здесь, в Магиксе, хоть этот мир и далек от идеала. Со временем я это изменю.

– Ледниковым периодом?

Айсольда остановилась и даже повернула голову, смерив юношу долгим пристальным взглядом.

– Тоже вариант, – наконец ответила она. Санни заколебался, мысленно взвешивая, стоит ли признаваться в том, что пытался просто пошутить. – воздух уж точно станет чище!

Вряд ли ей стоило напоминать и о том, что подобная перемена убьет большую часть как людей, так и волшебных существ, обитающих в Магиксе повсеместно. Ведьма не могла этого не понимать, значит, почти наверняка она ответит, что выживут в итоге лучшие. Сильнейшие. А то, что их будет немного, что же, окажется проще держать их в кулаке. Почему-то Санстару не хотелось услышать это вслух, он-то уж точно не входит в ее категорию «лучших»…

Да и не дойдет, наверное, до такого. А прочими «вариантами» и вовсе лучше будет не интересоваться. Но уже хоть что-то…

Дальнейшие попытки поддержать диалог были, однако, грубейшим образом перечеркнуты. Не солидно для королевской особы из мира вроде Эраклиона выскакивать из какого-то переулка, изображая пресловутого чертика в табакерке, однако поделиться с принцем Скаем своими соображениями Санни банально не успел – слишком неожиданным вышло явление Его Высочества – а потом это уже не представлялось возможным, поскольку воротник свитера, за который Скай его сграбастал, сдавил горло, лишая всякой возможности высказаться. Свитер был эксклюзивный, из последней осенне-зимней коллекции известного мэтра солярийской моды, так что даже со стороны высокопоставленной персоны попытки испортить дорогую вещь были свинством. К тому же дышать тоже стало несколько затруднительно…

– Чего ты наговорил ей? – встряхивая солярийца, как тряпку, и (вероятно, даже ненамеренно) приложив его затылком о ближайшую стену, рявкнул принц. – Какого демона ты, пустоголовый бессовестный павлин, лезешь не в свое дело, какого демона берешься судить о том, в чем ни черта не понимаешь?!

Не то от удара по затылку, не то от легкого удушья перед глазами весело прыгали искорки, словно зернистость на фотопленке. Нет, ну и кто из них после этого пустоголовый: настойчиво добиваться каких-то ответов и не давать при этом собеседнику ни слова выдавить? Или вопросы были чисто риторическими? По правде говоря, ситуация Санни несколько удивила – если к тому, что у того же Ривена в любой момент могут зачесаться кулаки, юный маркиз был готов с самого момента знакомства, то принц Скай производил впечатление вполне уравновешенного человека. А в данный момент Санстар не просто никакой вины за собой не помнил – не мог даже сообразить, что ему в вину могли бы ошибочно вменить! Впрочем, соображалось в таких обстоятельствах вообще не очень, а уточнить, в чем, собственно, дело, мешали неуклюжие попытки удушения! От озадаченности соляриец даже не пытался сопротивляться, позволив беспрепятственно болтать своей бренной тушкой. Растянутый воротник – это не столь трагично, как порванный, а долго удерживать на вытянутых руках вес, примерно эквивалентный собственному, у Его Высочества вряд ли получится…

– Отпусти его.

Внезапно прекратившееся болтание – хотя воротник продолжал туго сдавливать горло – заставило опасливо приоткрыть глаза. Напротив Скай с не менее ошеломленным видом косился на прозрачное острие импровизированного стилета… а проще говоря – обычной сосульки – уткнувшееся принцу в шею. Лед был самый обыкновенный – под воротник мундира уже стекала по шее струйка талой воды – но, кажется, рисковать и оспаривать возможную силу такого странного оружия эраклионец не рискнул. Все же его безрассудство леди Ди слегка преувеличивала.

– Ты что, оглох? – ласково поинтересовалась ведьма. – Я сказала, отпусти его!

– С какой стати ТЫ лезешь не в свое дело? – наконец определившись между глубоким шоком и праведным гневом, прорычал сквозь зубы Скай.

– Не люблю, когда положительные герои воруют у нас прерогативы и норовят нападать на мирных прохожих с какими-то странными намереньями и угрозами. Каждый должен заниматься своим делом, не так ли?

– Это эта скотина-то «мирный прохожий»?! – попытался было снова вспылить Его Высочество, но сквозь возмущение успело предательски просочиться, что в данный момент он порывается избить безоружного и практически беззащитного человека. Санстар почти слышал, как ржаво заскрипели шестеренки природного благородства… и, едва устояв на ногах, когда удерживающая воротник сила исчезла, по стеночке переполз подальше от разъяренного принца, не вполне по-джентельменски отгородившись хрупкой фигурой ведьмочки. – Вот уж не думал, что он даже тебя приручит! Не человек, а приворотное зелье какое-то…

– Ваше Высочество уже успел стать таким специалистом по приворотным зельям… догадываюсь, с каких это пор! Солнышко, только не говори, что ты и к Блум домогался! – в резком, но мелодичном голосе серебром зазвенел смех, заставивший в первый момент не поверить своим ушам. – Должна же даже твоя неразборчивость иметь пределы!

– Я никогда ни к кому не домогаюсь! – с достоинством, немного подпорченным легкой хрипотцой после удушения, ответил Санни, расправляя пальцами помятый воротник. – Я – ухаживаю за женщинами! И… да нет, вроде бы. Она совершенно не мой типаж!

Пришлось сделать паузу, чтобы прикинуть, не могла ли какая-нибудь из его ровным счетом ничего не значащих любезностей быть воспринята, как попытки флирта – иногда окружающие почему-то делали такие неверные выводы на его счет. Но в случае с Блум не наскребалось ни единого слова или взгляда, позволяющих бы какую угодно двоякую трактовку, Санстар готов был поклясться.

– А кто – твой? Диаспро? Ты все это нарочно устроил, как ты выразился, «чтобы сделать хорошей девушке приятное»?

– Мы с леди Ди просто друзья, Ваше Высочество! – поспешно пояснил соляриец. Сейчас-то, как говорится, «король развлекается», а как все сложится потом – непонятно, уж лучше заранее избежать недоразумений. Скай как-то нехорошо заскрипел зубами, видимо, без труда прочитав по лицу Санни смысл такого пояснения. – И ничего я не устраивал нарочно! Я вообще не понимаю, что вы имеете в виду!

– По всей видимости, прекрасный принц сам еще точно не определился, из-за подружки решил поскандалить или из-за невесты! – охотно подсказала Айсольда. – Хотя, когда речь о тебе, все можно успешно совместить, в чем-нибудь да окажешься виноват…

– Клевета! – буквально в один голос рявкнули юноши, заставив ведьму поперхнуться хихиканьем. Опасливо подождав, не намеревается ли Скай еще что-нибудь добавить, Санстар зачем-то пояснил:

– Я ни с одной из них в жизни бы не связался! Леди Ди обязывает к чересчур серьезным намерениям, я, конечно, чином не вышел, чтобы меня имело место к стенке припирать, но… мало ли. Я слишком молод и красив для серьезных отношений! А кто-то вроде Блум мог бы заинтересовать меня только от сильной скуки на безрыбье, все, что Диаспро о ней говорила, оказалось чушью!

Последнее утверждение невольно заставило принца проглотить уже готовый сорваться безапелляционный протест – весело было бы, если бы он и на это начал бурно возражать. При том, что даже не знал, наверное, что именно говорила леди Ди… А интересно, ему что, больше понравилось бы услышать, будто Санни все-таки имеет на рыженькую милашку какие-то виды? Наверняка же взбесился бы еще хуже! С трудом выровняв дыхание, Скай автоматически потянулся к рукояти светового меча на поясе. Лица Айси, стоя за ее спиной, соляриец видеть не мог, но мог поклясться, что ведьмочка понимающе улыбнулась. Стилет-сосулька в ее ладони разросся до размеров средней рапиры.

– Прекрати прятаться за… м-м… леди, самодовольное ничтожество! – сурово потребовал эраклионский наследничек, меч, однако, активировать помедлил. – Есть в тебе хоть капля чести?

– Причем тут – леди? Я убежденный феминист! – поспешно откликнулся Санстар. У Айсольды совершенно точно было больше возможностей что-то противопоставить Скаю в вероятной стычке, ну и причем тут, позвольте спросить, половая принадлежность?

– И это говорит человек, без свиты и возможности спрятаться ни за чьи мини-юбки, рискующий нападать только на заведомо беззащитного бабского угодника?! – патетично переспросила юная колдунья. Кажется, это «м-м» ей не слишком-то пришлось по душе. – Что-то раньше тебя такие мелочи не смущали!

Хм, кто это «заведомо беззащитный бабский угодник»? И почему, в конце концов, «бабский»-то?! Существуют же синонимичные эпитеты, звучащие более изящно… Но в данный момент спорить с ведьмочкой было бы крайне неблагоразумно.

Его Высочество какое-то время прожигал то Айси, то Санни негодующим взглядом, однако рука, замершая на полпути к дезактивированному мечу, не сдвинулась больше ни на миллиметр.

– Лучше уж прямо признайся, что трусишь связываться со мной один на один!

Скай еще сильнее сжал челюсти, словно вознамерился проживать собственные зубы, и… резко расслабившись, уронил руки.

– И не рассчитывай, ведьма! – старательно отводя глаза, отрубил он. – Если перемирие и будет нарушено, то уж точно не по моей вине!

По-военному развернувшись, принц зашагал прочь. Держался он так неестественно прямо, что кому угодно легко было понять – проглотить обвинение в трусости стоило огромных моральных усилий. Досадливо вздохнув, Айсольда швырнула сосульку-рапиру на тротуар – та брызнула фонтаном острых осколков.

Теперь Санстар мог видеть точеное личико юной колдуньи, воочию пронаблюдав, как гаснут в холодных глазах маленькие звезды, сменяясь прежней непроницаемостью серебристого равнодушия, как разочарование от обманутого предвкушения прячется под стеклянную маску бесчувственной ясности. Эту девушку не трогали ни подарки, ни осторожные ухаживания, ни попытки доверительных разговоров… что же, пусть и ненадолго, заставило ее пробудиться от этого бездушия? Уж точно не забота о нем в момент опасности – такой наивной надеждой даже Санни не готов был себе польстить. Второе проявление чувств в копилку: сперва то намерение придушить сестренку, теперь вот надежда на уличную драку…

– Простите, я, кажется, проявил себя не лучшим образом! – заискивающе улыбнувшись, признался юноша, когда шаги принца стихли где-то вдалеке.

– Да уж! Не лучшим… Даркарову ж бабушку, он был на грани! Ну, неужели тебе трудно было вякнуть еще какую-нибудь глупость, чтобы разозлить его самую малость сильнее?! Когда заговорила я, он сразу сообразил, что это провокация, но у тебя-то все получалось так натурально! Еще немного – и прекрасный принц сорвался бы! Без приятелей и без феечек я бы его по стенке без труда размазала – даже Око Истины подтвердило бы, что он напал первым и я действовала из самозащиты! Даже это до ума довести не можешь…

Огорченно замолкнув, ведьмочка задумалась. Санстар тоже решил слегка поразмышлять над новой информацией. Нашел ключ к сердцу девушки, нечего сказать! И что теперь, скандалы провоцировать без устали? Как-то это на заказ будет… маловероятно. С опаской вглядываясь в непроницаемое лицо ледяной колдуньи, Санни мысленно молился, сам не зная кому, что не услышит сейчас идеи в духе «тогда ты к ней и это… ну того… поприставай» – в том смысле, к Блум, конечно. Потому что, попроси о чем-то подобном Диаспро, он, при всем своем к ней искреннем уважении, решительно и с негодованием отказался. Ухаживать за девушкой без вдохновения, на заказ – это еще хуже, чем на заказ делать скульптуру. Но, когда он откажет Айсольде, возможно, в первой и единственной ее к нему просьбе – как раз вторым вариантом так или иначе придется заниматься. В придачу к осознанию, что упустил, возможно, единственный шанс… хоть на что-то.

Но некто среди высших сил, кажется, решил проявить благосклонность – ничего подобного Айси спрашивать не стала. То ли не подумала о подобной возможности, то ли отвергла, как слишком уж очевидную провокацию.

– Думаю, мне стоит проводить тебя до гостиницы, – нарушила она через какое-то время повисшее молчание. – время позднее, мало ли, какие опасности на улицах могут поджидать юного мальчика, а месье феминист?

– Я действительно феминист! – старательно краснея, хотя в неоновом свете ночного мегаполиса это вряд ли можно было оценить, с легкой обидой откликнулся соляриец. Не хватало еще, чтобы это приняли за отговорку для трусости! – Всегда придерживался идеи полного равноправия. А еще я готовить люблю… и вообще хозяйством заниматься.

Впрочем, протестовать против ее решения проводить не стал. И вовсе не потому, что в Магиксе, оказывается, бешеные рыцари по ночам бродят и на людей не хуже волков кидаются, просто когда еще Айсольда сама выразит желание побыть в его обществе.

– Ты просто милашка, – насмешливо дергая уголками бледно-черничных губ, оценила признание ведьма.

– Спасибо…

– Не стоит. Терпеть не могу все милое!

Может быть, стоит немного доработать имидж? Проконсультироваться с графиней Фэйтон-младшей насчет готичного стиля… правда на Солярии это выглядит до дикости неуместно – для того, чтобы при круглогодичной температуре вокруг тридцати градусов в тени носить глухие черные одежды, надо быть либо законченным маньяком, либо крайне убежденным оригиналом! Вроде самой чаровницы Химеры, кажется, сочетающей в себе оба этих славных качества, что придавало ей особенный шарм. Но самому так… нет уж! Да и волосы перекрашивать никакого смысла нет: о том, что Санстар – блондин – все почему-то догадывались, даже впервые в жизни услышав его голос по телефону. Тут хоть в зеленый выкрасься…

– Могу я хотя бы в благодарность угостить вас чашечкой кофе? По-моему, в гостинице подают торт-мороженое с черникой…

– Дарси – трепло, – кисло сообщила вместо ответа Айсольда. Но ведь это и не однозначное «нет», в конце концов! Приободрившись, юноша продолжал:

– Если бы Вы все-таки согласились взглянуть на мои скульптуры, может быть…

– Я похожа на человека, которому могут быть интересны изображения каких-то непонятно во что раздетых натурщиц? В Магиксе подобных девиц и живьем хватает! Впрочем, при здешней адской жаре, странно, что одежда вообще не отмерла как класс в процессе эволюции! Скоро середина зимы, а еще ни разу даже снегопада не было, так, крошка какая-то! У нас… то есть, во владениях фон Норд все еще с середины октября в снегу тонет!

Санни не стал спорить. После Солярии зима на Магиксе была не то, чтобы холодной, но вполне достаточно свежей. Достаточно хотя бы для того, чтобы в темное время суток не жаловаться на какую-то «адскую жару»…

– Я никогда не видел снегопада. Только снег на горных вершинах… это красиво?

– Одно из самых красивых зрелищ во вселенной! – девушка с мечтательной улыбкой подняла лицо к желтоватому от отсвета городских огней небу… и, одернув себя, прежним неприязненным тоном добавила. – Следишь за ним и кажется, вот похоронит всю эту мерзость и весь мир будет таким… таким чистым и совершенным!

Несколько мгновений Санстар колебался.

– У меня есть одна скульптура, которую Вам абсолютно точно стоит посмотреть. Только взгляните!

Айсольда с легким непониманием пристально всмотрелась в его лицо, скрестив тонкие руки на груди и чуть-чуть склонив голову. Высокий «хвост» перевалился набок и частично свесился с плеча – в неоновом полумраке платиновые волосы казались голубоватыми.

– Если я заподозрю хотя бы намек на какое-нибудь, – юная ведьма выразительно скривилась. – руко-или особенно губоприкладство, учти, твой окоченелый трупик пополнит коллекцию скульптур!

Соляриец даже не сразу сообразил, что она имеет в виду. Потом даже обиделся немного – уж фальстартов и решительных действий раньше, нежели женщина сама того пожелает, в его репутации не водилось!

– Верю на слово! – ненатурально изобразив разочарование, ответил юноша.

Право же, даже Диаспро больше интереса проявляла к большинству его работ! Хоть и рассматривала их с каким-то довольно странным выражением… Санни искренне надеялся, что легкий налет фривольности не оскорбил ее весьма строгое воспитание.

Он имел привычку влюбляться – хотя бы слегка, мимолетно – почти во всех своих моделей. Его скульптуры были не просто изображениями девушек и женщин, а изображениями их в глазах того, кто хотя бы на миг увидел в каждой из них прекраснейшую во Вселенной. Сама Диаспро была в какой-то мере исключением: Санстар попытался вложить в работу все свое восхищение и уважение к бриллиантовой принцессе, но вот влюбленности не получилось. Наверное, оно и к лучшему, кто знает, не оскорбила ли ее утонченный вкус такая вопиющая фамильярность.

Айсольда, если вообще и смотрела на скульптуры, то со скучающим вежливым интересом, причем скуку даже и не пыталась как-нибудь скрыть. Интересно, сумел бы Санни воплотить, как должно, ее собственное изображение? Не нужно было ловить тот миг, когда сереброволосая ведьмочка покажется прекраснейшей из женщин во Вселенной – она и без того была таковой. Из всех, что наследнику гергцовства Бео приходилось видеть в жизни, уж точно. До недавнего времени он был уверен, что брюнеткам гораздо проще быть прекрасными – и вот оно, счастливое исключение. Или все же несчастное? Что, если все, на что он окажется способен, рискнув воплотить этот идеал, окажется создать фотографически-точную копию? Ведь что-то изменить, не испортив, тут нельзя, а как же собственная искра, отпечаток личности творца?

– Она, правда, так и не доработана… я был бы просто счастлив, если бы Вы позволили мне… если только…

Сорвавшись на совсем уж невнятное бормотание, юноша сдернул покрывало с хрустальной статуи зимней богини и замолк, даже зачем-то зажмурился, хотя еще несколько мгновений назад с предвкушением представлял, как будет ловить впечатления на лице Айсольды… даже если бы ей и не понравилось… хоть какое-нибудь впечатление!

Повисло молчание. Решившись через какое-то время открыть глаза, Санстар слегка вопросительно уставился на колдунью. Время почему-то вздумало тянуться с густой медовой неторопливостью, вроде бы прошло совсем немного, а он уже готов был впасть в отчаяние и выслушать пусть даже и не самое приязненное впечатление, лишь бы она хоть что-то сказала!

– Она Вам нравится? – едва слышно спросил он, наконец.

– Да… да, наверное, – с легкой рассеянностью пробормотала Айси, продолжая рассматривать скульптуру. Или не совсем скульптуру? – этот камень…

– А! Я хотел украсить ее корону, но так и не дошли пока руки, вот и… леди Ди подарила мне этот бриллиант. Девушка с золотым сердцем!

– Ты об этой матримониальной террористке, что ли? Золотое – не золотое, а в том, что цельнометаллическое, ни капельки не сомневаюсь…

– Вы плохо знаете леди Ди, – немного обиделся за принцессу Санстар. Впрочем, сделав себе замечание, что от восторженных восклицаний об одной девушке лучше воздерживаться наедине с другой, особенно когда речь о фее и ведьме.

– И меня это не особенно-то огорчает! Значит, она подарила тебе этот камень, хм… но ты ведь подаришь его мне? – повернув голову, Айси с неумелым кокетством улыбнулась, пристально глядя ему в глаза.

– Передарить подарок? – без уверенности переспросил юноша. Если бы он уговорил Айсольду попозировать, он всю скульптуру потом ей с радостью подарил бы, но так…

– На что там вы спорили со Стеллой? – сменив тон на насмешливо-деловитый, решила подойти с другого бока ведьма.

– Ни на что, просто… ох, нет! Я вовсе не поэтому!..

Но от попыток как-то оправдать такое не совсем порядочное пари, ледяная колдунья равнодушно отмахнулась.

– Отдашь этот камешек – можешь пригласить меня на Карнавал. Я согласна даже изобразить слегка… небольшую увлеченность. А потом ты можешь сделать вид, что я тебе надоела. Могу поспорить, все эти твои интрижки длятся очень недолго. Если этот спор – просто ради поддержания репутации, должно быть, для тебя это действительно важно.

– Для меня важно вовсе не это! – помотал головой Санстар, поднимая руки, чтобы снять с шеи скульптуры висящий на тонкой серебристой цепочке кулон с бриллиантом. – Пари было полнейшей глупостью, я и сам сразу это понял… Что касается камня, считайте, он Ваш, леди Айсольда. Без всяких обещаний, я, кажется, понял, что он – Ваш, как только увидел!

Шагнув вперед, юноша протянул слегка дрожащие от собственной дерзости руки, чтобы застегнуть Ледяную Звезду на шее ведьмы.

На шее живого воплощения зимней богини, достойного ее не менее, нежели незавершенное каменное.

Хмурое желтоватое небо над ночным Магиксом просыпалось на город, озеро и лес с островками трех Великих Школ, нежным умиротворяющим снегопадом.

========== Часть вторая. Импы. 7 ==========

Мы преданы, скромны и незаметны,

В ответ на грубость – кротки и безответны

Мы слуги, мы основа каждой свиты,

Веревкой общей с господами свиты

Мы – слуги, без нас никуда!

Услуги, вас ценят всегда.

Какие полезные знания:

Всегда исполнять приказания.

Звездочет и Циклоп “Мы слуги”

– Ну, наконец-то! Только посмотрите, как красиво! – отбросив пластмассовую кукольную расческу, Снежана вспорхнула с полки стеллажа, на которой при помощи кукольной мебели, обрезков легкой ткани и разнообразных безделушек, устроила себе небольшую комнатку, переместившись на подоконник, по которому с восторгом протанцевала, вливаясь в кружение снежинок по ту сторону стекла. – Красиво, красиво, красиво…

Снегопад невесомой вуалью накрывал город за окном – в кои-то веки столица самого магического из миров вселенной действительно выглядела чудесной и сказочной. Приглушились огни неоновых реклам, став похожими на рассеянный свет ночника, в котором кружились причудливые хороводы снежинок. В теплом воздухе снегопад был не жесткой россыпью мелкого ледяного песка, жалящего холодом лица прохожих, нет, снежинки собирались в крупные мягкие хлопья.

– И правда, красота, – тоже перепорхнув на подоконник, тихо согласилась Бетти. Огромные рубиновые глаза заворожено наблюдали за танцем.

Грозетта, безусловно, не упустила бы момента все опошлить каким-нибудь резким замечанием, но недавний скандал между ведьмами позволил импе гнева так насосаться энергии, в избытке захлестнувшей дом, что Грозетта хватанула лишку и теперь, опьянев от Силы, на какое-то время стала заторможенной. Да и сородичей задирать было не так весело, нежели людей. Снегопад эту далекую от утонченности натуру ни капельки не затронул, так что дремлющая на кукольной кроватке импа гнева даже кончиком крыла шевельнуть не соизволила. Зато, натужно хлопая крыльями, со второй попытки взобрался на подоконник к Снешке и Бетти заинтригованный утик. Обхватив его за шею, снежная импа попыталась внести в свое балетное выступление элементы вальса, но партнер из раскормленной птичьей тушки оказался не самый изящный, да и не годились коротенькие лапки для каких бы то ни было танцев. Оставленный слегка разочарованной маленькой демонессой в покое, птиц нахохлился, как шарик, и загипнотизировано уставился за окно – кажется, снегопад ему тоже пришелся по вкусу.

Лерка вошла сквозь стену и наглейшим образом завалилась на кукольный диванчик, стоящий на полке-«комнатке» Снежаны. Собственного гнездышка ей в этом доме не полагалось, но у четвертой импы возникли проблемы с поиском постоянного хозяина, поэтому она то и дело наведывалась к остальным, нигде подолгу не задерживаясь.

– Есть ли в этом мире кто-нибудь несчастнее меня? – патетически взвопила чертовка, картинно рухнув на диванчик. – Где справедливость? Почему вы все нашли хозяев, стоило только оказаться в этом мире, а я должна мучиться, выискивая Силу по крошке то тут, то там? Все пороки в равной мере приносят людям неприятности, но почему же именно зависть испытывать они так не любят?! Почему гордиться собой им даже приятно, в гневе тоже многие находят своеобразное удовольствие, даже если в последствии и сожалеют… но только завидовать не нравится никому! Только поймав себя на зависти, они все усилия прилагают к тому, чтобы перекрыть это чувство… как какой-то кран! Чем я хуже вас всех, а?!

Снежана обеспокоенно моргнула, забыв даже о своем возмущении. Демоны не должны сами предаваться порокам, которые воплощают, это бессмысленно, противоестественно и весьма неприятно. Во-первых, это мешало бы стимулировать людей на нужные эмоции, во-вторых… Лерка сейчас напоминала какую-нибудь змею, оголодавшую до попыток сожрать собственный хвост! Хоть импы и не умели сопереживать друг другу, смотреть на подобное было не слишком-то приятно.

– Тебя же предупреждали, связываться с феей не стоит, – мягко пожурила страдалицу Бетти.

– В ее душе было достаточно негатива, не у каждой ведьмы столько встретишь! Но я не получила ни крошки! Слышите – ни капли! Жалко ей, что ли? Правду говорят, у этих джемилийцев снега зимой не допросишься!

Воздержавшись от комментариев, Снежана присела на подоконник и уставилась за стекло, облокотившись на утиный бок. По здешним зимам, снег можно было продавать на вес золота, такой он был редкостью. Где-то там, за пределами внимания, Лерка продолжала стенать и жаловаться на жизнь. Вроде бы Бетти даже пыталась изобразить утешение и давать какие-то пустые советы, до этого Снешке тоже не было дела. Сегодняшняя ночь была особенной, хоть пока маленькая демонесса и не могла точно сказать, что изменилось в картине мира. Особенной и удачной для нее – этот смешной юноша, Санстар, был источником почти не хуже мистрис, хотя гордыня у него была в корне другая, непривычно миролюбивая и позитивная. Редкий, даже изысканный вкус человеческой души. В отличие от Грозетты, Снежана не собиралась насасываться энергией, как пиявка, понемногу смаковать ее было куда приятнее. Поэтому и оставила мистрис и нового знакомого, решив не зашлифовывать тонкий букет количеством.

Но все равно, сейчас сама атмосфера окружающего мира готова была зазвенеть, заискриться от разлитой по всюду Силы. Не просто магической – такого добра в этом мире всегда хватало – совершенно особой магии, очень почему-то похожей на сам снегопад в неоновой подсветке городских огней. Пусть самим демонам была подвластна лишь магия духа, Снешке понравилась эта, пусть и бесполезная для нее лично, магия, показалась в какой-то мере родственной. Силой пассивной, зыбкой, словно бы пробудившейся от какого-то долгого сна и теперь еще только вспоминающей, для чего служит.

Однако способной обернуться в чьих-нибудь подходящих руках серьезным могуществом.

========== Интермедия 3 ==========

Душа и сердце – за весну?

Не так уж мало, только, знаешь…

Не понимаешь, что теряешь,

Но быть по слову твоему!

Джем «Сделка»

Your heart turns to stone

She comes at night when you are all alone

And when she whispers

Your blood shall run cold

You better hide before she finds you

Ice Queen (Within Temptation )

Народные легенды лгали – они никогда никого не звала и, тем более, не заманивала в свои владения. В общем и целом, Зимерзла вообще ничего против людей не имела. Гасить огонь, а значит, и нести погибель всему, в чем мерцала оброненная Драконом искорка, делающая живое – живым, было для хозяйки Зимы так же естественно, как для самих людей, например, дышать. И уж точно, без всяких враждебных намерений.

Колдунья не претендовала на жизни тех, у кого хватало ума скрываться от нее в домах, у горящих очагов. Иначе столь хрупкая защита их не спасала бы. Но тем, кто по любым причинам шагнул в пределы ее мира, таким людям дороги назад не было, даже если казалось, что некоторым удалось вырваться.

А были и действительно странные люди, приходившие добровольно, сами не желающие покидать ее владения. Те, кому по каким-то причинам становилось невыносимо человеческое общество, те, кто искал даже не другой жизни, а просто освобождения от прежней. Второе получали все, первое – действительно особенные, те, кто потом сопровождал ее в обличье огромных белых волков, те, кто действительно нашел для себя новую жизнь в тонком мире, где все со стороны было подвластно лишь гибели. В таких не было больше искры драконьего огня, но иная сила, сила даже более древняя и изначальная позволяла им оставаться живыми, пусть и не в совсем привычном новому миру значении.

По иным законам мироздания Зимерзла должна была когда-то стать справедливой. Но мироздание изменилось, правила были переписаны – поэтому стала только лишь равнодушной. И была названа злом, потому что противоречила самой душе нынешней вселенной – живому Огню. Но в природе все равно оставалось достаточно холода для нее, и людской страх, он же тоже был холодом, пусть и несколько иного вида. Это было одной из причин, по которым колдунья поселилась все же не в каком-нибудь мертвом застывшем мире, а бок о бок с людьми.