Текст книги "Колибри (СИ)"

Автор книги: Росса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

– А зачем? – пожал плечами. – Я в спецслужбах не работаю, мне шифроваться не нужно.

Всю дорогу до областного центра проболтали на отвлеченные темы. Мишка рассказывал о семье и о своих непростых взаимоотношениях с тёщей. Я, слушая его, тихо угорал и в открытую радовался, что меня такие проблемы обошли стороной.

Николя нас уже ждал, расположившись за одним из дальних столиков кафе «Венеция». Я заранее предупредил его, что буду не один, поэтому присутствие Озерского его не удивило.

– Добрый день, господа, – Митчелл поприветствовал нас лёгким кивком и указал на кресла напротив, – присаживайтесь.

– Здравствуйте, Николя. – Я присел. – Рад, что вы смогли приехать. Позвольте мне представить моего друга. Михаил Юрьевич Озёрский, – Мишка сдержанно кивнул и тоже опустился в кресло.

– Женя, – американец не стал ходить вокруг да около, а сразу взял быка за рога, – я последовал вашему совету и проверил картину. Вы были правы, у меня на стене висит подделка. Правда, я не понимаю как такое возможно? После покупки её проверяли лучшее эксперты. Они подтвердили подлинность работы да Винчи.

– А потом вы хоть раз её проверяли? – задал я риторический вопрос. Ответа на него мне не требовалось, я и так знал, что нет. Ценное приобретение было повешено на стену и изредка демонстрировалось друзьям и приглашённым в дом людям.

– Что с вашими счетами, господин Митчелл? – подал голос Мишка.

– А со счетами кто-то основательно поработал, исчезла очень крупная сумма. Очень крупная, – Николя нервно потеребил манжет рубашки. – И я бы попросил вас, господа, рассказать мне обо всём, что вы знаете. Меня, как-то напрягает, что российским спецслужбам известно больше чем мне, владельцу этих самых счетов.

– А вы не могли бы чуть-чуть подождать? – я молитвенно сложил руки. – Всего лишь до завтра. Завтра, ваша фирма будет заключать сделку на покупку местного завода, и я приглашаю вас на это эпохальное событие. Там всё и узнаете.

– Интересно, моя фирма заключает сделку, а я не в курсе. Очень интересно. Что ж, Женя, если вы пообещаете мне раскрытие всех тайн, я готов потерпеть до завтра.

– Вот и чудесно, – я улыбнулся и протянул Николя конверт, – здесь приглашение на завтрашнее мероприятие. Буду ждать.

Американский бизнесмен взял конверт и спрятал в нагрудный карман пиджака, а затем испытующе посмотрел на меня:

– Я смогу получить назад мою картину?

– Господин Митчелл, – возмутился я, – вы за кого нас принимаете? Естественно, мы вернём вам вашего Леонардо в целости и сохранности. Нам чужого не нужно. Своего добра хватает.

– Тогда я прощаюсь с вами до завтра. Евгений, – Николя встал, мы с Озёрским, следуя этикету, тоже поднялись, – Михаил.

Митчелл стремительно покинул здание кафе, оставив на столике нетронутый кофе. Мишка снова плюхнулся в кресло, и устало откинулся на спинку.

– Слушай, Женька, давай, прежде чем домой ехать, пожрём нормально? А то дома тёща со своей диетой. Я цветную капусту уже видеть не могу, а больше мне ничего не дают.

– Как скажешь, – я подтолкнул ему кожаную папочку с меню и стал ждать реакции.

Мишка открыл её и вперился взглядом в цветные картинки. Блюда на них выглядели очень аппетитно. Озёрский облизнулся, но тут его взгляд упал на цены, выведенные рядом с фотографиями. Он с минуту недоверчиво смотрел на них, а потом с шумом захлопнул папку.

– Ты знаешь, капуста полезна для здоровья. Особенно цветная. А самое главное не стоит, как новый самолёт.

Я снова засмеялся и подозвал официанта:

– Ладно, расслабься, я угощаю.

*****

Завтра настало на удивление быстро. Мы с Лёнькой в спешном порядке собирались на мероприятие, куда были приглашены, как держатели акций. Я смотрел на отражение своего мужа в зеркале и улыбался. В дорогом костюме и рубашке он был необычайно хорош. Настолько… что мне хотелось стащить с него эти тряпки и…

Видимо в моих глазах что-то такое отразилось, потому что Лёнька, улыбнувшись, наклонился к моему уху и горячо зашептал:

– Придётся потерпеть до вечера, солнышко. Вернёмся в Москву, а уж там… – что там, мне предлагалось додумать самому.

Мы уже почти собрались, когда из детской показалась разодетая в пух и прах Лиза. На ней было привезённое мной из Франции платье и туфельки, в волосах, скрученных в тугие локоны, блестела небольшая диадема.

– Ты куда собралась, принцесса? – я потянул за один локон.

– С вами, – ребёнок скрестил руки на груди, – бабушка говорит, что мужчины без женского надзора могут только глупости делать. А кто за вами проследит кроме меня?

Я беспомощно посмотрел на Лёньку, а тот развёл руками:

– Действительно кто?

– Лёнь, ну не можем же мы её, в самом деле, взять на переговоры? – я защёлкнул запонку на рубашке. – Детям там не место.

– Сплавим Озёрским, – моего супруга иногда посещают гениальные мысли, – пусть с Анюткой познакомится.

После долгих уговоров и откровенного подкупа с нашей стороны, Лиза согласилась познакомиться с моей крестницей и подождать у неё нашего возращения. Мы с Лёнькой вздохнули с облегчением.

Переговоры снова велись в автосалоне Мамона, видимо мой отец имел какую-то нездоровую тягу к этому месту. Не успели переступить порог, как господин Самойлов атаковал моего мужа.

– Вы подумали, Леон? Продадите свои акции? Мы могли бы сразу оформить сделку.

– Ты слишком торопишься… папа, – осадил я его и впервые, с момента прибытия, удостоился взгляда родителя.

Глаза его тут же расширились, ещё бы, с последнего раза мой имидж кардинально поменялся. Элегантный костюм, шёлковая рубашка, дорогая обувь и изумрудные запонки.

– Кстати, – Леон просто наслаждался произведённым мной эффектом, – позвольте вам, господа, представить моего супруга, а по совместительству главу компании «Амариллис» Евгения Йоуновича Эльдрссона.

В наступившей тишине мой голос прозвучал очень громко:

– Вот теперь поговорим. Тем более у меня пятьдесят один процент акций и без моего согласия сделка не состоится. Не так ли, Софи?

Она не ответила, с ужасом глядя поверх моего плеча, я резко повернулся, в зал входил Николя. Он так же, как и его жена потрясённо застыл на пороге:

– Софи? А что ты тут делаешь? Ты же должна быть во Франции у родителей.

– Вот именно, что должна, – усмехнулся я, – только вместо родителей она прикатила в Россию, к любовнику. Честно, я тебе даже завидую, отец. Вроде бы ничего из себя не представляешь, а бабы, как мухи на варенье, слетаются.

– Что всё это значит? – не выдержал Мамон. – Да кто ты, в конце концов, такой, Титов?

– Меня же представили, – я вздёрнул бровь, – хотя могу и ещё раз мне не сложно.

– Женьк, – Лёнька устало сел на один из стоящих вокруг переговорного стола стульев, – заканчивай этот фарс, и поехали домой. Я уже устал.

– Как скажешь, дорогой. Прошу садиться, – бросил я всем присутствующим. – История, в общем-то, проста… Жила-была во Франции девочка – Софи Дюваль. С детства она слышала сказки о потерянных сокровищах семьи Вяземских, поскольку её семья около века прислуживала в доме этих самых Вяземских. Все вокруг воспринимали эти рассказы, как сказку, но наша Софи свято верила, что всё это правда, и сокровища действительно существуют. Она начала своё расследование и таким образом вышла на вас, Николя. Вы были пасынком одного из Вяземских, и именно вам достался медальон-указатель. Вот только с текстом внутри медальона случилась беда, он наполовину сгорел. Софи пришлось отступиться, поскольку, где искать второй медальон, она не знала. Тем не менее, уходить от вас просто так не хотелось. Вы бы, конечно, выделили ей содержание, но это капля в море. Но нашей Софи везёт, вы, господин Митчелл, приобретаете картину самого Леонардо да Винчи. Как её выкрасть, ваша жена придумывает сразу, благо знакомые в среде художников у неё есть. С картины делается копия, а оригинал закрашивается, вывозится во Францию и прячется в поместье, которое впоследствии достанется моему племяннику.

– Почему же она сразу не ушла, как только похитила картину? – подал голос Николя.

– Такие произведения искусства очень тяжело сбыть с рук. Уж вы-то должны это знать. Есть, конечно, на свете сумасшедшие коллекционеры, для которых важен сам факт обладания, но в большинстве своём люди приобретают такие вещи, чтобы хвалиться. Статус, мать его. Так что продать картину Софи сразу не могла, поэтому и оставалась подле вас. Вы же вели дела с Россией и часто посещали нашу страну, в одну из таких поездок Софи знакомится с господином Самойловым и становится его любовницей. Сошлись две родственные, жадные до денег душонки. Папаша давно задумал афёру с местным заводом, и втихую стал скупать акции. По началу он просто хотел продать его и гори всё синем пламенем, но встреча с Софи подкорректировала его планы. Появилась возможность легально продать акции, получив большие деньги и остаться чистым перед законом, но в тоже время, благодаря любовнице, контрольный пакет этих самых акций, так и останется у Владимира Эдуардовича в руках. Как говорится и волки сыты, и овцы целы. Одного не могу понять, как вы, мадам Софи, получили доступ к счетам мужа?

– Это моя вина, – тяжело вздохнул Николя, – слишком доверился своему помощнику и подмахнул документы, что он принёс, не глядя. А среди них была доверенность на имя моей жены. Помощничек, кстати, уже даёт показания в полиции.

– О! – протянул я. – Не этот ли самый помощник вам, мадам, помогал «похищать» Алекса? Ведь, как я понял, перед сестрой вы светиться не хотели? Хотя, шантажировать её, используя непутёвого сыночка, – чисто ваша идея. Вы очень хорошо знали все слабые места своей семьи. Всё-таки я поражаюсь вам, Софи. Картину свистнули, с папашей моим готовились огромные деньги получить, и о наследстве Вяземских не забыли. Куда вам столько денег?

– Денег много не бывает, – протянула дамочка с сильным акцентом, ехидно посмотрела на меня и встала, – позвольте откланяться, мне пора. Я гражданка США и Франции, и вы не имеете права меня задерживать.

– Это, да, – согласно кивнул я, – поэтому мы и пригласили интерпол.

В зал вошёл Мишка Озёрский со своими ребятами и два сотрудника международной полиции.

– Надеюсь, тебе понравится в тюрьме, папочка, – выплюнул я, глядя на Самойлова старшего. – За грехи нужно платить.

– За какие? – зло гаркнул мой отец. – Я ещё ничего не успел совершить.

– Да хотя бы за убийство бывшего директора. Ты так хотел получить акции, что пошёл и на это.

– Нет, – взвился со своего места Мамон, – мы не хотели его убивать, это случайность.

– Идиот, – отец прикрыл глаза, – вокруг меня сборище идиотов.

Больше он не произнёс ни слова, позволяя людям Озерского надеть на себя наручники.

– Белочка, – от дикого визга со стороны ноутбука, стоящего на столе, я вздрогнул, – ты был бесподобен!

Я посмотрел на экран, где обнаружились мордашки Алекса, Люсьена и Родьки с Олегом. Они всё прекрасно слышали и частично видели.

– Как и всегда, – победно, но и немного грустно, улыбнулся я.

Эпилог

Леон.

Лизе очень понравился наш московский дом. Она с крейсерской скоростью перемещалась из комнаты в комнату и, наконец, оказалась в нашей с Женькой спальне.

– Ух ты! – ребёнок заворожено уставился на огромную кровать. – Хочу такую же!

– Зачем? – я недоумённо посмотрел на девочку.

– А вам зачем? – тут же прищурился ребёнок.

– Ну…– и что на это прикажите ответить?

Я беспомощно посмотрел на Женьку, но он только тихо хихикал и всячески старался мне показать, что я должен выпутываться сам. К счастью, Лиза не стала заморачиваться вопросом с кроватью, тем более, в дверь позвонили. Пришли Родька с Олегом.

– Знакомься, Лиза, – Женька поднял девочку на руки. – Это Родион – твой брат, а это Олег – его парень.

– Папа, – жаркий шёпот Лизы услышали мы все, – а уводить парня у своего брата – это очень плохо?

Олег, услышав это, улыбнулся, сверкнув ямочками, а Родька нервно закашлялся:

– Кругом одни конкуренты. Одуванчик, ты просто нарасхват. И вообще, юная леди, а вам не рано о парнях думать? Подожди лет десять.

– Вот и чудно, – Лиза согласно кивнула, – через десять лет ты состаришься…

– Мне будет всего тридцать четыре, – возмутился Родька, он, кажется, забыл, что разговаривает с маленькой девочкой.

– А я о чём? Состаришься, а я буду молодой и красивой. И твой парень сам выберет меня. С вами со стариками ему будет скучно.

– Так мне тоже уже будет за тридцать, – хихикнул Олег.

Лиза задумалась, а потом тряхнула кудрями, видимо, придя к какому-то решению.

– Эх, и почему мне в любви сразу не повезло? Давайте, хоть в карты на шоколадки сыграем, надеюсь, в них мне повезёт.

Смеялись мы долго, а потом, расположившись в гостиной на полу, играли в карты. Не знаю, что ждёт нас в будущем: может быть новые приключения, но одно я знаю точно, в нашем доме всегда будет жить её величество ЛЮБОВЬ.

Люсьен.

Все тайны и загадки были разгаданы и мы с Дюймовочкой с лёгким сердцем отправились отдыхать. Я долго думал, куда его отвезти, но не смог придумать ничего лучше моего самого любимого места. Когда-то мой отец купил виллу на Средиземном море, и мы часто ездили туда на отдых. Её ценность была в том, что рядом не располагалось никакого другого жилья, небольшой итальянский городок располагался где-то в двух километрах западней, так что мы могли наслаждаться одиночеством.

Алекс бросил сумку в прихожей и улетел на море. Он заворожено остановился у самой кромки прибоя и благоговейно смотрел на зеленоватую водную гладь, которая искрилась в лучах заходящего солнца.

– Мне иногда кажется, что море живое, – фея взял меня за руку, – посмотри, оно словно дышит. Здесь красиво.

Он повернул голову и посмотрел на меня. Его глаза искрились от восторга. Ветерок трепал волосы с многочисленными серебристыми прядками.

– Ты неимоверно красив, моя фея, – я осторожно притянул его к себе.

Алекс не стал сопротивляться, он прижался спиной к моей груди и откинул голову мне на плечо. Так мы и стояли, глядя на белые барашки, украшавшие волны, и думая каждый о своём.

Мне впервые было настолько легко и спокойно. Я ощущал ровное тепло, идущее от гибкого мальчишеского тела, прижавшегося ко мне.

Солнце медленно и величественно опускалось за горизонт, в его свете белый песок пляжа приобрёл слегка розоватый оттенок. Огненный диск коснулся воды, и мне показалось, что она сейчас зашипит, испаряясь.

– Скажи, – голос Дюймовочки был очень тих, настолько, что я еле расслышал его, – что с нами будет дальше?

– Это так важно? – я поцеловал его в макушку.

– Да, это очень важно, Люсьен, – Алекс повернулся ко мне и положил руки мне на плечи. – Мне иногда кажется, что мы живём в какой-то сказке. Красивой и очень счастливой. Вот только иногда становится страшно, а вдруг автор, который пишет эту сказку, решит, что с нас хватит счастья?

Я нежно убрал с его щеки прилипшую прядь волос и ответил:

– Мы сами создаём свою жизнь, и пишем нашу историю, и только от нас зависит, что случится потом. Я люблю тебя, моя фея, и надеюсь, что ты любишь меня. И пока это так, счастью не будет конца.

Алекс согласно кивнул и потянулся к моим губам. Поцелуй был ласковым и мягким. В нём не было страсти и огня, только щемящая нежность.

Солнце окончательно опустилось за горизонт, отправившись на покой, и нас совсем ненадолго окутала тьма, которую тут же разогнали луна и звёзды с удивлением смотревшие на нас. В серебристом свете луны волосы моей Дюймовочки мягко засияли, и он ещё больше стал похож на прекрасную фею. Я осторожно потянул Алекса вниз, опуская на нагретый за день песок, нависая над ним. Он не сопротивлялся. Крепко обхватил мои плечи и притянул к себе, покрывая поцелуями мои щёки, прикрытые веки и губы.

– Не оставляй меня, – между поцелуями горячо шептал он, – слышишь, никогда не оставляй меня.

– Никогда, моя фея. Ты только мой! Радость моя!

Я впился в его губы властным поцелуем, и он тут же раскрылся мне навстречу. Знакомый вкус вишнёвой гигиенической помады действовал не хуже афродизиака, заставляя откуда-то из глубин подниматься дикое и необузданное желание. Желание обладать. Сделать своим, здесь и сейчас. Я тихо рыкнул, а по телу Алекса прокатилась волна неконтролируемой дрожи. Он всхлипнул и сильнее вцепился в меня, сминая в своих кулачках мою рубашку. Одних поцелуев уже было мало, хотелось чего-то большего. Сдёрнув с мальчишки футболку, прошёлся языком по его груди, приласкал маленькие горошинки сосков. Алекс выгнулся и крепко прижался ко мне, давая почувствовать, насколько он возбуждён. У меня тихо срывало крышу. Я оторвался от него и освободил своего мальчика от шорт. Он лежал передо мной, обнажённый, совершенный, а я ласкал его взглядом, почему-то боясь прикоснуться.

Дюймовочка прикрыл глаза и пробежался руками по своему телу, я словно заворожённый следил за ним. Руки скользили по груди и бокам, спускаясь ниже, он с упоением гладил себя, получая удовольствие от этих ласк и от того, что я смотрю на него. Маленькие пальчики сомкнулись на аккуратном члене и заскользили вверх-вниз. Ещё и ещё раз. Алекс поднял вторую руку к пухлым губам и, высунув язычок, облизал два пальца. Я нервно сглотнул, вдруг поняв, что он намерен сделать, а мальчишка, не смущаясь и не сомневаясь, раздвинул ноги и ввёл в себя сразу два пальца при этом, продолжая гладить возбуждённую плоть. Картина, раскинувшаяся передо мной, была настолько возбуждающе-соблазнительной, что сдерживать внутренние порывы не было больше сил. Я перехватил его руки и завёл их моей фее за голову. Алекс тут же распахнул глаза, посмотрев на меня шальным горящим взглядом. Господи, ну как такое возможно! Порочность и невинность в одном флаконе.

– Возьми, – только одно слово с любимых губ, словно заклинание, приказ, которому нет сил противиться, да и не хочется.

Вошёл в него одним резким движением и застыл, испугавшись. Не навредил ли? Не причинил ли боли? Алекс, выгнувшись, застонал и сам двинулся мне навстречу.

– Ну же, Люсечка! Ну же!

И этого хватило, чтобы перестать сомневаться и думать. Рваные неистовые движения, навстречу друг другу. Мы словно сгораем в огне. Сгораем, чтобы подобно фениксу, возродиться вновь. Стать лучше. Ведь любовь, какая бы она не была, делает человека чище и сильнее.

Прохладный морской воздух остужает наши разгорячённые тела, Алекс прижимается ко мне и шепчет:

– Люблю. Никогда не сомневайся во мне. Люблю.

Я улыбаюсь. Верю тебе, моя маленькая птичка колибри.

От автора.

Вот и закончилась многострадальная третья часть. Спасибо всем, кто читал, кто с нетерпением ждал продолжения. Надеюсь, что мои флаффные сказки вас не разочаровали, а герои полюбились. Мне было очень приятно писать для вас.

С уважением, Росса!

Не забудьте оставить свой отзыв.