Текст книги "Коридор (СИ)"

Автор книги: rakugan

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

– Правда? – Ли с интересом посмотрела на меня.

Я процедил сквозь зубы:

– Джеймс.

– Что – Джеймс? – спросила Ли с невинным видом.

Обожаю рэйвенкловцев, когда они прикидываются дурачками. Экспериментаторы…

– Родной отец Гарри, – пояснил я самым непринужденным тоном. – Отлично играл в квиддич и даже получил награду “За заслуги перед школой”.

“Краткая биография Джеймса Поттера” в моем исполнении, глава третья, параграф седьмой.

Ли мило улыбнулась.

«А вот мы сейчас потыкаем его иголочкой и посмотрим, что он будет делать…».

Реджи быстро спросил, чтобы загладить неловкость:

– А, может, пойдем немножко поиграем? Втроем, конечно, неудобно, но ничего.

Ли сначала капризно протянула:

– Ну во-от, а я опять буду только смотреть…

Но потом смилостивилась и добавила:

– Ладно, зато я раскритикую вас в пух и прах.

***

Когда компания ушла, я остался один на один с родственниками. Мама с Эллой перешли в утреннюю гостиную, чтобы дать эльфам прибрать в столовой, и я надеялся в это время незаметно улизнуть, но Рабастан перехватил меня по дороге. Когда у меня за спиной закрылась дверь гостиной, я почувствовал себя, как на допросе.

– Руди, – начала Элла, удобно устраиваясь на диване, – ты считаешь, разумно так много рассказывать Гарри о тех родителях? От этого он только сильнее чувствует себя приемным, тебе не кажется?

– Мне кажется, – огрызнулся я, – что ребенок имеет право знать о своей семье.

– Ты уверен, что ему это нужно? – не отставала Элла. – Я думаю, Гарри переживает из-за того, что он чужой и даже не носит твою фамилию. И потом, разве ты хочешь, чтобы он походил на Джеймса Поттера?

– Нет. Я все делаю, чтобы он на него не походил.

– А по-моему, зря, – заметила мама, вынимая из корзинки вышивание и надевая очки. – Не так уж плохо наследие Поттеров. Гарри чудесный мальчик, и в нем много энергии. А ты, Руди, слишком на него давишь.

Рабастан фыркнул и скрылся за газетой.

– Не надо так его контролировать каждую минуту, – продолжала мама, рассматривая схему. – Ты ведь не будешь всю жизнь водить его за руку. Отпусти немного поводья.

– Матушка, если я это сделаю, он наломает таких дров…

– Наломает, конечно. Так, здесь четыре крестика, и отступаем на один влево… Но ведь это будут его дрова, правда? Как же ты хочешь, чтобы он учился, если не будет делать ошибок?.. И еще три крестика вниз… Знаешь ведь поговорку: “Поваренок не станет поваром, пока семь раз не испортит пирог”?

Мама поправила очки и посмотрела на меня.

– Если бы речь шла о выпечке… Испорченное тесто хотя бы не так дорого обходится.

– Кстати, о кулинарии, – мама опять вернулась к схеме. – А когда ты собираешься рассказать ему правду о гибели Поттеров?

– Объясните мне сначала, при чем здесь кулинария, – честно попросил я.

Ход маминой мысли всегда был выше моего понимания.

– Не знаю, – она воткнула иглу в канву и неопределенно помахала рукой. – У меня что-то мелькнуло в голове насчет закваски, и что тесто должно подняться, прежде чем его поставят в печь…

– Вот именно, – Рабастан отложил газету, сплел пальцы и уставился на меня взглядом обвинителя, который собрался потрошить свидетеля защиты. – Ты ему уже что-то говорил?

Элла сладко зажмурилась. Моя невестка обожает такие ситуации.

– Да, – ответил я Рабастану. – То есть, нет. Но скоро…

– До каких пор ты собираешься тянуть? Уже август!

– Я еще не забыл названия месяцев, спасибо.

– Впрочем, – примирительно сказал Басти, – наверное, ты прав. Если Гарри уедет в Штаты, все это не так важно. Кого там волнуют наши мелкие войны десятилетней давности?

– Кхм… Вообще-то Гарри не поедет в Сэйлемскую школу магии. Он будет учиться в Хогвартсе.

– Ты же собирался отправить его в Америку!

– Я передумал.

Брат и невестка посмотрели на меня ошеломленно.

– Ах, так вот к чему были эти разговоры о Снейпе, – сказала наконец Элла.

– Я всегда знал, что ты идиот, – заметил Рабастан таким ровным тоном, словно речь шла о погоде за окном.

– Басти, не надо так о родном брате, – попросила мама. – Хорошо, дорогой?

– Матушка, а вы уверены, что в детстве его не роняли эльфы?! Ничем иным я не могу объяснить…

– Вот и помолчал бы!

– Руди, милый, не кричи, ты стал такой нервный…

– Мама, я абсолютно спокоен!

– Ты представляешь, что ему наговорят в Хогвартсе? – поинтересовался Басти.

– Уж не думаешь ли ты, что на Слизерине кто-то…

– А с чего ты взял, что Гарри попадет на Слизерин? В школе еще три факультета, если ты забыл!

Я промолчал, подавляя в себе желание швырнуть в брата вазочкой с цветами.

– Руди, мальчика нельзя отправлять в Хогвартс, – заявила Элла. – Это абсолютно исключено.

Только привитое в детстве хорошее воспитание помешало мне ответить: “Тебя забыли спросить!”.

– Я думаю, – сказала мама, внимательно глядя на меня, – у Рудольфа есть свои причины так поступать.

– Да, – буркнул Басти. – Например, сумасшествие.

– Вот именно, – ответил я, поднимаясь. – И раз уж я псих, не могли бы вы любезно оставить меня в покое?! Целитель, знаете ли, запрещает мне много разговаривать. От этого может начаться обострение.

После чего ушел, хлопнув дверью.

В холл из сада доносился возмущенный голос Ральфа, в очередной раз упустившего квофл, и смех Гарри.

Потом раздалось верещание – видно, какой-то любопытный гном высунулся из кустов, чтобы посмотреть на игру, и Ли ненароком на него наступила.

***

Я прошел через лужайку, где на деревьях еще были развешаны цветные фонарики, и углубился в сад. Нашел свое любимое место – заросли дрока в стороне от тропинки, – и улегся там на траву. Отсюда мне была видна только крыша дома со светло-серыми башенками и кирпичными трубами.

Я не хотел никому объяснять, почему вдруг изменил решение. Какой смысл, если исправить ничего нельзя? Только лишний раз услышать, что я втравил всю семью в авантюру?

…До нынешнего лета я и вправду не собирался отправлять Гарри в Хогвартс. Для внешнего мира мы, конечно, изо всех сил делали вид, что готовимся к школе, и Гарри сам так думал. В начале июля Белла даже отправилась с ним в Косой переулок за мантиями, котлами и учебниками. Оставалось дождаться лишь дня рождения, чтобы легально купить палочку.

При этом я твердо намеревался увезти его за границу. Так было бы безопаснее и спокойнее. На Хогвартсе ведь свет клином не сошелся, есть и другие школы магии. Бобатон, Дурмштранг и Саламанка отпадали, конечно, сразу – Гарри не знал ни одного иностранного языка. Но оставался Сэйлем, и я уже успел через надежного человека обо всем договориться. Оповещать мы никого не собирались. Просто первого сентября вместо того, чтобы сесть на Хогвартс-экспресс, Гарри должен был отправиться с нами через портключ в Массачусетс…

Но потом все неожиданно изменилось.

Глава 2

С иронической любезностью Крюк предложил Венди руку, не забыв предварительно снять шляпу и изысканно поклониться. Он сам проводил ее к тому месту, где всем другим уже засовывали в рот кляп.

За три недели до свадьбы Реджи, в середине июля, мне пришло письмо – аккуратный свиток плотного кремового пергамента. Размашистым четким почерком там сообщалось, что Руфус Скримджер устраивает охоту на штырехвостов в Норфолке. Компания предполагалась небольшая, и вообще, если верить посланию, это была всего лишь “встреча друзей”, на которую Скримджер приглашал меня вместе с Гарри.

К числу моих друзей Скримджер, понятное дело, никогда не относился. Впрочем, и к числу врагов тоже. На допросах я с ним не сталкивался, хотя знал о его репутации умного, жесткого и напористого человека, не слишком разборчивого в средствах. Скримджер умело воспользовался падением Крауча в 1982 году – поднялся на этой волне до поста главы аврората и затем провел в ведомстве суровые “чистки”, изгнав почти всех фаворитов своего предшественника.

А еще он запретил применение пыток при допросах. Уже за одно это стоило ответить на его письмо. Насчет того, как именно ответить, я думал весь следующий день. Дольше тянуть уже не позволяли приличия.

С одной стороны, было непонятно, чего Скримджер от меня хочет. С другой, от приглашений главы аврората так просто не отказываются. Меня смущала только просьба приехать вместе с Гарри, но Скримджер написал, что в числе гостей будет Тибериус Маклагген с двенадцатилетним племянником. Всего на год старше Гарри, так что у него там будет компания…

В конце концов я решился.

Скримджер встретил нас на условленном месте, неподалеку от магловской деревни на севере Норфолка. В куртке и болотных сапогах он умудрялся выглядеть не менее импозантно, чем в официальной мантии. В лесу еще заметнее становилась его походка – легкая, несмотря на возраст и хромоту, пружинистая, похожая на движения льва. Идя по просеке, Скримджер широко улыбался и уже заранее протягивал руку, всем своим видом изображая радушие.

– Здорово, что сумели вырваться! Я очень рад. А это у нас Гарри, так?

– Гарри, поздоровайся с мистером Скримджером, – сказал я.

Но тот расхохотался:

– Ради Мерлина, никаких “мистеров”! У нас тут все по-простому, без церемоний, так что зови меня “дядя Руфус”, ладно?

И наклонился, чтобы потрепать Гарри по щеке, от чего тот слегка дернулся.

По дороге в лагерь Скримджер успел рассказать, что штырехвосты долго донимали местных фермеров. Наконец Департамент по контролю над магическими животными изгнал их, и стадо перебралось в ближайший лес, густой и болотистый, так что маглы туда не заходили. Простому смертному пришлось бы еще доказывать, что штырехвосты слишком размножились и требуют отстрела. Но Скримджеру, разумеется, было совсем не трудно получить разрешение.

– Ходят кормиться на магловские поля, паршивцы! – оживленно говорил он. – Но ничего, мы их слегка осадим. В стаде три секача и семь самок, а сеголеток и подсвинков – голов двадцать. Самок не трогать, всех остальных пожалуйста.

– А лицензия на сколько? – спросил я.

Скримджер снисходительно улыбнулся:

– Да сколько возьмем, столько и будет. Не проблема.

Гарри молча шел рядом, глядя себе под ноги. “Дядя Руфус” ему явно не понравился.

В лагере, состоявшем из нескольких палаток, нас встретили остальные охотники.

– Это Тибби Маклагген, – жизнерадостно говорил Скримджер, – глава Комитета по экспериментальным чарам, мой однокурсник. Сколько мы с ним вместе добыли дичи – и не сосчитать… А это Кормак Маклагген, он в этом году перешел на второй курс Гриффиндора. Мечтает попасть в факультетскую команду по квиддичу, и вообще славный парень. Уверен, они с Гарри сразу подружатся.

Кормак, крупный, плотный мальчишка, кажется, вовсе так не думал, но, повинуясь тычку со стороны дяди, неохотно протянул Гарри руку. Дальше нас познакомили с Берти Хиггзом – этого я знал, так же как и его сына, Теренса, ловца квиддичной команды Слизерина. А вот еще одного из участников я раньше не видел. Невысокий лысеющий волшебник в очках с роговой оправой был одет в совершенно не подходящую для леса одежду – аккуратные брюки, мантию и городские ботинки. Держался он скованно и явно был не в своей тарелке.

– Джонни, мой старый приятель, – представил его Скримджер. – Сколько я его уговаривал выбраться на природу! Не все же в Министерстве сидеть… Вот, убедил-таки. Хотя, кажется, он уже жалеет.

Скримджер рассмеялся и хлопнул Джона по плечу. Тот попытался улыбнуться, но как-то неуверенно.

Мне показалось, что я его где-то видел, но никак не мог вспомнить, где именно. Переспрашивать фамилию было неудобно, а остальные, видимо, и так знали, кто такой Джон, или же не считали его достойным внимания. Люди, подобные Скримджеру, обожают окружать себя неудачниками, чтобы было кого покровительственно хлопать по плечу.

Потом мы выпили чаю. Скримджер привез в лагерь пару эльфов, которые суетились вокруг с бутербродами и чашками. Тибериус Маклагген с интересом посматривал на мой арбалет, и я протянул ему оружие, чтобы он мог разглядеть поближе.

– О-о, яблоневая ложа, еще и с инкрустацией, – он любовно погладил отполированное дерево. – И дуга классическая, из роговых пластин… Наших гоблинов работа?

– Нет, немецких. Фирмы “Егермейстер”.

– Фантастика! Сколько ж ему лет?

– Понятия не имею. Немало, судя по тому, что с ним ходил на охоту еще мой отец.

– А выглядит отлично! Немцы уж если делают, так на совесть… Только тетиву приходится менять, наверное, и всё?

Я кивнул.

– Не знаю, не знаю, – Хиггз-старший наблюдал за нами с сомнением. – Лично я предпочитаю современные модели, тот же “Харнет Про-6”, например. Там стоят чары самонаведения…

– Ой, – Маклагген фыркнул, – не люблю я все эти новомодные штучки! Зачем тогда нужен охотник? Тут и тролль справится. Кроме того, помнишь ведь старую поговорку о трех вещах, которые мужчина должен уметь делать без магии…

Он оглянулся на Кормака с Гарри и осекся.

– Ладно, в другой раз.

Разговор был прерван хлопком аппарации. На поляне появился угрюмый волшебник лет сорока, видимо, егерь из Департамента по контролю над магическими животными.

– Все, – Скримджер похлопал в ладоши. – Пора расходиться по номерам, ребята.

Из палатки показался Джон, который так и не сменил свой городской наряд. Он торопливо протер очки и нацепил их на нос.

– А где же ваше оружие? – поинтересовался Маклагген.

– Да я как-то… – Джон смущенно развел руками. – Все больше с палочкой, по привычке.

– И как же вы собираетесь завалить штырехвоста? – не унимался Маклагген. – Ваш Stupefy для него все равно что легкая щекотка.

– Но ведь есть же, – Джонни залился краской, – э-э… авада.

Терри прыснул и отвернулся, чтобы скрыть смех. У Хиггза-старшего было такое лицо, словно он подавился. Гарри изумленно переводил взгляд с одного взрослого на другого. Маклагген принял суровый вид и погрозил Джонни пальцем:

– Ай-яй-яй! Упоминать о непростительных заклятьях в присутствии главы аврората… Смотрите, как бы старина Руфус не увез вас отсюда в наручниках!

Скримджер, разговаривавший с егерем, обернулся.

– Что? Кто сказал о наручниках?

Он подошел к нам.

– Это же условности, ребята, мы-то с вами знаем… Так что будем считать, что глава аврората временно оглох и ослеп.

Он подмигнул Маклаггену и оглушительно расхохотался.

– Я все равно не попаду, – оправдывался Джонни. – Я и прицеливаться-то не умею. Зажмуриваюсь и палю в молоко.

– Вот уж чего не надо! – предостерег его Скримджер. – Не ровен час, попадешь в загонщика! Но ты не волнуйся, я встану с тобой и помогу, если что.

Щедро обрызгав одежду и обувь зельем, отбивающим запах, мы двинулись через лес. Егерь вывел нас к неширокой просеке и принялся расставлять охотников вдоль нее примерно через каждые двести ярдов.

Нам с Гарри предстояло идти дальше всех, и, как только мы расстались со Скримджером и Джоном, Гарри пристал с вопросами.

– А разве можно ходить на охоту с палочкой? Почему мы так никогда не делаем?

– Слушай, ну это же неспортивно. Раньше считалось, что хороший охотник “в поле” вообще не должен прибегать к магии. Взять зверя, освежевать, разжечь костер – все это делается без палочки.

– А этот Джон не знает, что ли?!

– Ш-ш! – оборвал я его, покосившись на идущего впереди егеря, и покачал головой – мол, все вопросы потом, дома…

Место, куда нас привел егерь, было хорошее – на краю просеки, с густым подлеском. Вдобавок у одного из деревьев нашлась толстая ветка невысоко над землей. Это было очень кстати. Мне не хотелось оставлять Гарри внизу, мало ли что.

Пока он устраивался на дереве, я давал ему последние инструкции:

– Нужно целиться под лопатку или в бок. Но учти – штырехвосты очень быстро двигаются и…

– Пап, ты уже сто раз говорил! – с досадой ответили сверху.

Примерно через полчаса послышался лай гончих и крики загонщиков. Я тихонько посвистел Гарри, чтоб приготовился, потом взвел ворот, вложил стрелу в желобок на ложе и уложил арбалет на плечо. Но на той стороне просеки пока все было тихо. Проскочило несколько зайцев, над деревьями заполошно кружились и орали сороки.

Внезапно кусты дрогнули. Из них выскочил штырехвост и молнией метнулся через просеку – должно быть, рассчитывал пересечь ее одним длинным прыжком и уйти в лес. Он шел почти прямо на меня, я сделал шаг назад и развернулся, чтобы выстрелить в бок, когда он пронесется мимо. Но тут послышался негромкий хлопок с дерева. Штырехвост словно наткнулся на невидимую стену, закрутился и сел на землю, крича на высокой ноте. Арбалетная стрела, выпущенная Гарри, торчала у него из-под лопатки. Вторая, уже моя, вошла в ухо. Штырехвост упал и затих.

– Оставайся на месте! – прикрикнул я, когда Гарри завозился на дереве.

Чуть позже на нас вышел второй штырехвост, но это была самка, пришлось ее пропустить. Больше никого не было – часть штырехвостов обошла загонщиков с фланга и благополучно миновала цепь охотников.

Выйдя на просеку, я сел на корточки, чтобы рассмотреть добычу. Это был упитанный двухлеток, очень похожий на обычного кабанчика, если бы не длинные ноги, изогнувшиеся в падении под странным углом. Отведя левую переднюю ногу в сторону, я воткнул нож в сердце. Брызнул фонтан непривычно темной крови.

– Зачем это? – Гарри, остановившись у меня за спиной, рассматривал подсвинка.

– Чтобы кровь не осталась в мышцах, иначе вкус потеряется.

– А какие они на вкус? – Гарри погладил бок штырехвоста.

– Как свинина, даже нежнее.

Гарри был безумно горд собой – до сих пор на его счету были лишь зайцы да утки. Я расхвалил его, как мог, и в лагерь мы оба вернулись счастливые. Из остальных повезло только Маклаггену – он взял старого, матерого секача, которого нельзя было есть из-за тяжелого запаха, зато голова с клыками украсила бы любую гостиную. На Скримджера вышел второй секач, а с ним две самки, но секача они с Джоном упустили.

Хиггзы все еще где-то пропадали, разыскивая ушедшего подранка, и вернулись только через час. К тому времени стемнело. Эльфы развели огонь и приготовили ужин, но есть никому не хотелось – все ждали жаркого из окороков штырехвоста, медленно вращавшихся на вертеле над костром. Гарри болтался рядом с Маклаггеном, наблюдая, как тот отделяет голову секача от туловища.

– Ты молодец, – похвалил его Маклагген. – Хороший стрелок.

– Ничего подобного, – возразил Гарри.

– Да брось! Вон Кормак, хоть и старше, а мажет до сих пор, как…

Кормак недовольно надулся.

Скримджер тем временем беспрестанно болтал, рассказывал охотничьи байки и подливал всем огневиски. Гарри и Кормаку налили немного вина. Еще часа через полтора, когда все уже наелись жареного мяса и изрядно нагрузились алкоголем, так что анекдоты становились раз от раза все соленее, я решил, что ребенок достаточно наслушался для одного вечера, и увел Гарри спать. Он еще был в эйфории от сегодняшней удачи, так что даже не сильно протестовал.

В палатке Гарри забрался в спальный мешок, а я уселся рядом, и мы еще поговорили о собаках. Гарри понравились гончие Скримджера и пара снежно-белых псов, с помощью которых штырехвостов изгоняют с магловских ферм. Его интересовало, есть ли от них какая-нибудь польза, кроме выведения нечисти, и можем ли мы завести себе такого щенка. Я был почти уверен, что на палатке стоит прослушка в два слоя, но проверять даже не собирался – зачем? Никаких опасных тем мы не касались, а если Скримджер хочет экскурса в собаководство, пускай слушает в свое удовольствие.

Наконец Гарри стал зевать, улегся поудобнее и заснул. Мне не спалось, и я решил выйти покурить. К тому же хотелось подумать. Вот уже целый день прошел, а Скримджер так ни разу и не намекнул, что ему, собственно, от меня понадобилось. Словом даже не обмолвился. Странно…

В лагере было тихо – должно быть, остальные тоже улеглись. Только в костровой яме еще рдели угли. Было прохладно, над головой висели огромные июльские звезды.

Я услышал звук шагов – кто-то шел в мою сторону. Это был Джон.

– Ночь такая хорошая, – сказал он извиняющимся тоном, – жаль тратить ее на сон. Не составите мне компанию?

Я кивнул. Почему бы нет? Только, уходя от палатки, обернулся и незаметно набросил защитные чары и сигнализацию.

Джон уже устроился на складном стуле и ворошил длинной палкой угли. При свете костра было видно, что выглядит он не очень: ботинки перепачканы грязью, мантия в паутине, в растрепавшихся волосах застряли веточки. Беспомощный городской житель, оставшийся один на один со стихией.

Когда я сел рядом, он вытащил из кармана маленькую фляжку с огневиски, наколдовал два стакана и разлил по ним дымящуюся жидкость. Я с благодарностью кивнул. Хотя и огневиски у него был так себе – дешевый, грубоватый, оставляющий неприятное послевкусие.

Я закурил. Джон в ответ на протянутый портсигар отрицательно покачал головой.

– Не курю, извините…

Он сидел, сгорбившись и втянув голову в плечи. Задумчиво вертел в руках стакан.

– Как вам охота? – вежливо спросил я.

Он улыбнулся.

– Все прошло прекрасно, хотя временами я чувствовал себя обузой. Я ведь человек кабинетный, понимаете? “Ученая крыса”, как меня Руфус поддразнивает. Так что для меня все было ново, непонятно, и я, наверное, жутко всем мешал… Но все равно очень рад, что Руфус меня вытащил. Такая возможность познакомиться с интересными людьми… Кстати, нас ведь даже толком не представили. Вы не обидитесь, что я так навязываюсь?

Он бесконечно долго рылся по карманам мантии, постоянно извиняясь и вздыхая, и наконец вытащил визитницу.

– Вот.

Протянул мне прямоугольник простого белого картона, на котором сверху было оттиснуто:

“Департамент магических игр и спорта Министерства магии

Отдел изучения народных игр и традиций”

А чуть ниже:

“Джон Райкрофт

Начальник отдела”

***

Что ж, по крайней мере, это все объясняло.

Отдел изучения народных традиций в спортивном департаменте и вправду существовал. Туда даже можно было зайти, если кому интересно, но любопытные находились редко. Отдел выпускал ежеквартальный бюллетень с нудными статьями вроде “Истоки магических ритуалов ацтекской игры в мяч”. Но все, кому надо, знали: за непритязательной вывеской скрывается ничто иное, как главное бюро Службы внешней разведки и контрразведки.

Формально подчинявшееся министру магии, это ведомство было практически независимым и проводило собственную политику. С приходом на министерский пост Миллисент Бэгнолд вес разведки стал падать, а ее возможности существенно сократились. Однако штат агентуры в разных странах удалось сохранить, да и в политические интриги внутри страны Служба вмешивалась нередко…

Я вертел в руках визитку, не глядя на Джона. Так вот, значит, ради кого затевалась охота. Скримджер на самом деле ничего не хотел мне сказать – мною интересовались совсем другие люди.

Ладно. Послушаем, что от меня нужно “конторе”. А пока можно поиграть в дурачка.

– Замечательно, – сказал я, отхлебывая огневиски. – Давно мечтал познакомиться с кем-нибудь из вашего отдела. Может, хоть вы наконец скажете мне, когда продолжится издание “Полной истории квиддича”? Последний том был посвящен тринадцатому веку, на том все и заглохло.

– У нас уже готовы следующие два, – живо откликнулся Райкрофт. – Но эти чинуши… Вы не представляете себе, как сложно выбить финансирование из Министерства.

– Сочувствую.

– Да, да. Это просто кошмар, у меня иногда руки опускаются. А ведь история квиддича очень важна, особенно для подрастающего поколения. Молодежь должна знать традиции, верно?

Он тревожно заглянул мне в лицо.

– Должно быть, так.

– Я вижу, вы понимаете… На образовании нельзя экономить – это то, что я никак не могу вдолбить министерской комиссии по бюджету. Иначе мы скатимся на уровень американцев. Вы никогда не сталкивались с выпускниками Сэйлемской школы магии? А я вот имел с ними дело, когда мы проводили конференцию молодых исследователей. Ужасно, просто ужасно. Уровень их так называемых научных работ… Да у нас в Хогвартсе лучше пишут первокурсники!

Райкрофт возбужденно размахивал руками, а меня бросило в жар. Вряд ли он случайно упомянул Сэйлем… Значит, я где-то проявил неосторожность, и в Службе знают о моем намерении отправить туда Гарри.

– Не скажите, – возразил я Райкрофту. – В Хогвартсе с образованием тоже не все гладко. За последние двадцать лет школа превратилась в…

– Я согласен, – торопливо кивнул он. – Не подумайте, я тоже не в восторге от порядков, которые завел Дамблдор. Но это хоть что-то! С Сэйлемом никакого сравнения, поверьте мне. Да и на фоне Бобатона Хогвартс смотрится вполне достойно, хотя насчет Дурмштранга можно поспорить. Но только не американцы, нет! Несколько моих знакомых, знаете, подумывали отправить детей учиться в Штаты, но я их отговорил.

Ага, все понятно. Мне прямым текстом дают понять, что отправлять Гарри в Массачусетс более чем нежелательно. Службе-то какое дело?! Впрочем, это как раз неважно. Интересно другое – сколько у меня времени на размышления?

Это если вообще есть… В голове замелькали обрывки разговора: “Я ужасный стрелок… Зажмуриваюсь и палю в молоко…”.

Плохой стрелок, как же.

Похоже, что кто-то из нас двоих – или я, или Гарри – рискует отсюда не вернуться. И как красиво получается! Несчастный случай на охоте… Трагично, но такое случается сплошь и рядом. И никто не заподозрит злого умысла, ведь охоту организовал глава аврората…

Репутация Скримджера может пострадать, конечно, но Райкрофт вряд ли ставил его в известность о своих планах. Равно как и вряд ли спрашивал, согласен ли Скримджер взять “старого приятеля” на охоту. Скорее, просто улыбнулся своей извиняющейся, застенчивой улыбкой и спросил: “Старина Руфус, ты, конечно, сделаешь для меня то-то и то-то?”.

Просьба, от которой не отказываются.

Ладно, сейчас проверим гипотезу.

– Думаю, я понимаю, почему вы не любите охоту, – я закурил очередную сигарету. – Все-таки жестокое занятие, если вдуматься. И много несчастных случаев. Не вовремя сработавший арбалет, например, или случайный выстрел другого охотника… И все. Глупая смерть, правда?

Райкрофт совсем не удивился смене темы.

– Конечно, конечно, – поддакнул он, внимательно глядя на меня через свои нелепые очки в толстой оправе. – Было бы ужасно, если бы что-то такое случилось у нас. Здесь же дети, а у них такая уязвимая психика…

Наступила тишина. Слышно было только, как угли потрескивают в яме.

Что ж, меня честно предупредили. Пытаться уехать с Гарри из Англии и вправду бессмысленно. Это закончится “несчастным случаем”. Не сейчас, так потом.

Райкрофт молчал.

– Ладно, – сказал я наконец, – не будем о грустном. Вы правы, здесь так хорошо. И для Гарри полезно пообщаться с Кормаком. Ему ведь скоро в Хогвартс – пускай узнает побольше о школе.

Райкрофт заулыбался и опять закивал:

– Конечно, конечно.

Потом поправил палкой угли.

– Знаете, – сказал он, – у меня нет своих детей, но если бы были… Мне кажется, детей нужно держать под присмотром. Не то чтобы им что-то грозило. Просто понаблюдать… За ними так интересно наблюдать.

Троллева мать, нашлись экспериментаторы! Я даже не мог ответить Райкрофту, так велико было желание его задушить. Но даже если бы удалось – а толку-то?

Хотя, должно быть, с точки зрения Райкрофта я повел себя правильно, не стал зря ерепениться. За это мне и бросили конфетку: объяснили, что нервничать рано, Гарри ничего не грозит. Пока за ним будут просто следить.

Пока…

Райкрофт поднялся.

– Пора идти, а то сыровато становится. Здоровье уже не то, и вставать завтра рано… Спасибо вам огромное за компанию! Знаете, вы очень умный человек. Мне кажется, мы понимаем друг друга с полуслова. Я так рад, что с вами познакомился!

А уж я-то как рад, подумал я, глядя ему вслед.

Прямо-таки слов не подберу…

Глава 3

Старки сразу попал в руки к индейцам, и они приставили его нянькой к своим ползункам. Печальный конец пиратской карьеры, не правда ли?

Гарри появился у нас за семь лет до этих событий. У маглов его удалось забрать только в ноябре 1984 года. Тот еще был денечек – холодно, ветрено, а Гарри в поношенной курточке, которую Дурсли, наверное, купили на распродаже. И толпа журналистов, ежесекундные вспышки колдографов, гвалт, как на ярмарке…

На недостаток популярности мы тогда пожаловаться не могли. В первые дни часа не проходило, чтобы репортеры или просто любопытствующие не пытались подобраться к дому. Если удавалось их вовремя перехватить, следовал ступефай, вызов патруля из Департамента правопорядка и судебный иск. Земли вокруг Торнхолла – частная собственность, находиться на них без позволения хозяев запрещено, и тут уж закон был на нашей стороне. После того, как первые горячие головы заплатили штраф в несколько сот галлеонов, у нас появились лишние деньги, а желающих бродить по лесу поубавилось.

Правда, мы все равно жили, как в осажденной крепости. Постоянно зашторенные окна, четырнадцать колец сигнализации от дома до самого Дервента. Я обновлял их раз в неделю, и на это уходило все воскресенье. А уж само здание было прямо-таки напичкано заклятьями обнаружения посторонних и магическими щитами. Один из щитов удалось “вплавить” внутрь кладки стен, и те даже не пошли трещинами – этим я безумно гордился.

Впрочем, есть вещи, от которых никакая внешняя защита не поможет. Например, аврорские проверки в шесть утра – живо ли дитятко, не выпустили ли мы из него кровь, не использовали ли для темномагического ритуала? Или громовещатели с угрозами, для которых пришлось завести отдельный сундук, чтоб не взрывались в гостиной.

Зато справиться с газетчиками оказалось не так уж трудно. Для таких случаев есть прекрасная уловка – скармливать читателям всякую чепуху, пока у них не начнется оскомина. Я написал Рите Скитер, и она по старой дружбе, за умеренную плату всего в три тысячи галлеонов (в рассрочку), согласилась устроить “дымовую завесу”.

К делу Рита подошла профессионально: подключила редакторов нескольких бульварных газет и принялась штамповать под псевдонимами одну статью за другой. Самые дикие версии сыпались из нее, как горох из дырявого мешка. За каких-то две недели читатели узнали, что Гарри в действительности:

– тайный внук Дамблдора, по каким-то причинам (неясным самому автору) сразу после рождения подброшенный Поттерам;

– наш с Беллой родной сын, по еще более неясным причинам сразу после рождения подброшенный Поттерам;

– ребенок, рожденный Беллой от Сами-Знаете-Кого и (конечно же!) подброшенный Поттерам;

– сын Лили Поттер от Сами-Знаете-Кого (статья называлась «Вожделение тьмы»);

– ребенок Беллы от Джеймса Поттера («Лев и змея»);

– плод инцестуальной связи Беллы и Сириуса Блэка («Запретная страсть»);

– ребенок Лили от меня («Опасные игры»), а также ее однокурсника Северуса Снейпа и еще так примерно двадцати мужчин;

– сын Джеймса Поттера от Сириуса Блэка («Больше, чем друг» – брак Джеймса и Лили был фиктивным, а сам Джеймс целый год пил женское оборотное зелье, чтобы выносить и родить младенца);