Текст книги "Убийство в Квель'Таласе (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

Глава следопытов отрицательно мотнул головой.

– Он потихоньку все приберет здесь к рукам, – проговорил Терон и устало потер виски пальцами.

Нужно заручиться поддержкой Роммата. Он сам, его маги из Ассоциации и клан Ярости Солнца в данный момент в Квель’Таласе решали все. Выступят на стороне Иллидана – и атака следопытов либо захлебнется, либо будет задержана настолько, что те успеют подтянуть подкрепление из чародейского крыла дворца, а еще кирин-торцев и наг. Объединятся с Тероном – и у кал’дорея не останется шансов.

Верность Роммата его высочеству известна всем, а как насчет Иллидана? Знает ли великий магистр, что тот спит с его обожаемым принцем? Будет ли спасать мальчика из грязных лап похотливого демона? Интересы Квель’Таласа для Роммата вторичны, это Лор’Темар уже понял. По логике, его доверие Иллидану должно было являться следствием помощи син’дореям вообще и Каэль’Тасу в частности от магического голода и с обживанием земель Запределья. И тогда в конфликте интересов принца и демона Роммат однозначно встанет на сторону своего подопечного.

Роммат Сумеречный Страж. Родовым именем почти никогда не пользовался, Терон его только из документов и узнал. Около тысячи лет назад Роммат начал учиться в Фиолетовой Цитадели Даларана, а до этого момента такого эльфа и даже такого рода как будто и не существовало. Обучение он оплачивал не сам, это делала леди Фелориэль Блеклые Сумерки, тогда еще не член Совета Шести, а просто родовитая аристократка и архимагиня. По всему выходило, что избалованная дамочка создала себе эдакого телохранителя, союзника и преданного слугу в одном лице, даже имя ему дала соответствующее.

Даже уже будучи сам архимагом, Роммат продолжал оставаться с леди Фелориэль, хотя уже никак от ее покровительства не зависел. Либо она знала какую-то его тайну и тем и удерживала, либо Роммат просто из благодарности и по привычке продолжал ей служить. К счастью, Каэль’Тас был в достаточной мере похож на своего отца, а то бы такая верность могла сыграть с матерью наследника трона злую шутку.

Итак, задание Роммата – служить сыну своей хозяйки и защищать его. Раньше он сосредотачивался на первом. Теперь все чаще требуется второе и, вроде бы, великий магистр осознал, что оберегать мальчишку следует даже против его воли, рискуя вызывать недовольство. Каэль’Тас теперь сильно зависит от его помощи и даже если разгневается – от себя не прогонит.

Если бы Терон сразу после Квель’Данаса рассказал Роммату, что принц жив и стал презренным, безвольной марионеткой Иллидана, возможно, тот остался бы на стороне генерала и сейчас бы не противопоставлял себя открыто ему. Если бы Лор’Темар доверился Роммату, они бы вытащили мальчишку из лап демона и сами нашли бы способ вылечить его, раз уж такой способ все-таки существовал. Надо было сотрудничать сразу, и не было бы проблемы с кал’дореем. Нет, второй раз Терон эту ошибку не совершит. Триумвират защитит и Квель’Талас, и принца от любых захватчиков.

Для разговора с Ромматом Лор’Темар выбрал день, когда принц был со своей подружкой в Даларане, а кал’дорей опять занимался нагами и рекой – хоть какой-то толк от него. Терон шел в свой кабинет, великий магистр уже вскоре должен был подойти. Свернув в один из дворцовых коридоров, Лор’Темар поднял взгляд и увидел… Хрупкая фигурка, львиная копна огненных прядей, знакомая привычка стоять в задумчивости, сместив вес на одну ногу и склонив голову к плечу…

Сердце пропустило удар.

Рыжая!

Но даже прежде чем эльфийка, услышав его шаги, обернулась, Лор’Темар понял, что это не она. Просто какая-то дамочка прогуливалась по дворцу.

Рыжая… действительно не собирается возвращаться. Может, ей просто нелепая гордость мешает прийти и признать, что она была не права? Может, она ждет, что он сам придет к ней и скажет, что готов простить? Но он же не готов… Предательство нельзя прощать… Или… Каэль’Тасу хватило великодушия или глупости простить предавшего его наместника.

А у Адалассори ведь тоже были причины поступить так вероломно. Она защищала честь Солнечного Скитальца. Полезла в политику, возомнила себя отважной бунтовщицей, даже пыталась устроить против бывшего мужа заговор. Правда, он ей четко показал, что так поступать не следует: всех ее подельников нашел и отдал под суд, и никто из них легким наказанием не отделался. Рыжая ведь не из вредности и личной мести отказалась от него, а потом пыталась противостоять. Это тоже верность родине, пусть они с Адалассори и понимали ее по-разному.

Голос Роммата, окликнувший его по имени, вывел из задумчивости. Ничего себе, следопыт называется, позволил какому-то чародею подойти к себе незаметно! Лор’Темар заставил себя выбросить из головы посторонние мысли. Ему предстоит важный разговор и не стоит отвлекаться на личное. Они прошли в кабинет генерала.

Услышав об истинной природе отношений Каэль’Таса с демоном, Роммат ожидаемо взъярился и объявил Терону, что за оскорбление его высочества ему придется ответить. Лор’Темар не боялся нападения: в отличие от Кор’Кронцев, он не пренебрегал амулетами, защищающими от магии, а перед сложным разговором подстраховался дополнительно. Но устроить дуэль – это сорвать весь план.

Терон мягко, успокаивающим тоном начал излагать ему все свои доводы и наблюдения. Придя к выводу, что генерал не собирался говорить о принце гадостей, а просто «честно заблуждался», великий магистр с некоторым презрением покосился на него, обозвал параноиком и стал разговаривать уже спокойнее.

– Владыка Иллидан просто опекает его, поэтому его высочество ему и доверяет, – пояснил он для особо подозрительных.

– А если ты их собственными глазами в одной постели увидишь, ты скажешь, что его высочество испугался темноты и полез к «папочке» под одеяло? – мрачно усмехнулся Лор’Темар.

– Не выдумывай бреда, – отрезал великий магистр.

– Роммат, ты не кидайся защищать их, а просто сам сядь и подумай. Вспомни все те случаи, когда видел их вместе, и проанализируй с этой точки зрения.

Чародей только отмахнулся.

– Ты же не хочешь проглядеть опасность для его высочества только из собственного нежелания пересматривать свои убеждения? Ты должен узнать, от кого на самом деле нужно защищать Каэль’Таса. Бывают же какие-нибудь артефакты и чары для слежки? Убедись сам.

Хвала Солнцу, Роммат в своем уважении к магической мощи демона и титулу Каэль’Таса до маразма не доходил. Попустительское «Его высочество может спать, с кем ему вздумается» не прозвучало – значит, Терон определил его мотивы правильно.

Роммат молчал. Взгляд его был пронзительный, словно он хотел вскрыть Лор’Темару голову и посмотреть о чем он думает. Лицо великого магистра, как обычно, наполовину скрытое воротом мантии, ничего не выражало, но он, по крайней мере, слушал, что ему говорят.

Лор’Темар использовал все свое красноречие, отточенное за последнее десятилетие в роли главы Квель’Таласа. Предложил всем Триумвиратом сообща убрать Иллидана, чтобы дать принцу нормально повзрослеть. Пусть мальчик растет в спокойной и здоровой обстановке, постепенно будет брать на себя больше задач и обязанностей, доучится дипломатии, государственному управлению, экономике и тому подобному. Править пока будет Триумвират, но так, чтобы принц вникал во все вопросы, получал полные разъяснения. А то его идеализм и наивность начинают пугать. Скоропалительное сотрудничество с Далараном… Самого великого магистра оно не настораживает?

Роммат слушал, застыв как статуя, а потом сказал, что ему нужно подумать. Лор’Темар сощурился. Вряд ли, конечно, великий магистр побежит сейчас доносить на него Иллидану, он все же не был склонен выносить внутренние разногласия на суд общественности. Но лучше бы получить ответ сейчас, а не дергаться, ожидая какой-нибудь пакости в ответ, если Роммат ему не поверил.

Терон собирался предложить великому магистру задать вопросы и обсудить сказанное, но тот расположился на его диване, явно собираясь все обдумывать прямо здесь. Отлично.

Думал он долго, не меньше часа. Терон уже устал ждать, но велел себе быть терпеливым. Ему нужно получить взвешенное и обдуманное решение, Роммат прав, что не торопится с ответом. Он долгое время считал «Владыку Иллидана» другом и защитником его высочества, а тут такая резкая смена представлений. Пусть думает. Лор’Темару тоже есть о чем подумать. Если у него будет поддержка магов Ярости Солнца, то даже тайно вводить в столицу войска не придется. В чародейском крыле дворца тоже есть телепортационная площадка, только для членов Ассоциации. Сейчас она не функционирует, маги что-то над ней поколдовать решили, но можно потребовать ускорить процесс. Тогда маги попарно со следопытами телепортируются во дворец, следопыты активируют глушащие магию устройства и пойдут первыми, а маги будут следовать на безопасном от устройств расстоянии и подстраховывать. Наверняка их Роммат сможет еще и экипировать так, что заклинания приобретут дополнительную мощь. Также можно задействовать наемников, была у Лор’Темара одна проверенная команда.

Великий магистр, которому кал’дорей доверяет, выманит его на условленное место. Надо подумать, какая часть дворца лучше подходит для массовой битвы. Хорошо бы еще лучников разместить…

========== Глава 15. Иллидан Ярость Бури: Солнышко требует некроманта ==========

Кто же убил Лор’Темара Терона – вот вопрос, которым задавались все во дворце. Время смерти установить не удалось, целители только руками разводили: тело было сожжено до такой степени, что ничего точно сказать было нельзя.

Последний раз стражи видели генерала живым, когда от него уходил Роммат. Терон с ним попрощался и принялся что-то строчить у себя за столом. Стражники были из следопытов, а не из клана Ярости Солнца, так что в случае чего покрывать бы великого магистра не стали. Потом к генералу никто не заходил, сам он тоже не выходил из кабинета, а утром, обеспокоенные таким странным поведением, стражники сами заглянули к нему в кабинет и обнаружили сгоревший труп.

Как незаметно проникнуть в охраняемое помещение? Скрытное перемещение в тенях – навык профессиональных убийц и шпионов, нанять их мог кто угодно. Хотя следопыты, охраняющие теперь дворец, тоже не мальчики-новобранцы, но все же во дворце их навыки не так эффективны, как в лесу, где они буквально чувствовали каждую травинку.

Стражей можно банально подкупить, хотя пока что на допросе они ни в чем не признались. Стражникам можно приказать. Это мог сделать сам Терон, желающий инсценировать свою смерть, хотя это слишком рискованный способ: вдруг они все же расколются и выдадут его.

Приказать еще мог генерал Светлое Крыло. Положение Лор’Темара было все еще шатким, он мог в любой момент совершить ошибку и утянуть за собой Халдарона, как своего верного помощника. Все знали, что Светлое Крыло был ставленником Терона, и теперь покровительство вышедшего из доверия бывшего наместника скорее препятствовало его карьере, чем способствовало ей. Халдарон постоянно пытался помирить обоих своих покровителей, принца и Терона, но если бы бывший правящий лорд затеял какое-нибудь новое предательство, то молодому карьеристу выгоднее было бы сдать его или попросту убрать, чем рисковать получить обвинение в пособничестве. Сейчас Халдарон находился в Пандарии: получив от Каэля двух магов в свое полное распоряжение, он пользовался их телепортационными услугами постоянно. Но в день смерти Терона был в Луносвете.

Собственно, Светлое Крыло был у Иллидана на первом месте в списке подозреваемых и вовсе не потому, что смазливый генеральчик слишком фамильярно вел себя в обществе эльфенка и этим раздражал полудемона неимоверно.

На втором был сам Терон, который пытался изображать из себя честного вояку наподобие Сангвинара, а на самом деле был той еще изворотливой гадиной. Почему бы ему и не ввести всех в заблуждение, чтобы потом нанести удар с совершенно неожиданной стороны? Союз с Ордой, восстание в армии – да мало ли способов напакостить? Бывший наместник постоянно ходил по краю, но сумел избежать кары как от преданного им принца, так и от не доверяющего ему Иллидана. И от Гарроша ему тоже не досталось, хотя слухи утверждали, что Адский Крик не задумываясь расправлялся с теми, кто перешел ему дорогу или просто казался подозрительным. Словом, Иллидан бы не удивился, если бы выяснилось, что Терон попросту побоялся мести или же готовил новое предательство, и для этого ему было нужно избавиться от постоянного наблюдения и перейти на нелегальное положение.

Третьим пунктом в списке подозреваемых были Кор’Кронцы. Первая попытка провалилась, и Иллидан предполагал, что Адский Крик сменит тактику и попробует что-то другое, но у орков чаще всего с фантазией было туго, а устрашающее убийство – проверенный и надежный прием. Как они сумели провернуть все тихо – вопрос, но всех возможностей гоблинской инженерной науки Иллидан не знал, так что, возможно, были какие-то средства. Хотя им логичнее было не скрывать авторство, чтобы сохранить свою репутацию грозной и опасной силы.

Следующим шел Роммат. Он был у Терона последним и пробыл довольно долго, около трех часов. Сказал, что обсуждали они Кирин-Тор и стратегии сотрудничества с ними. Правдоподобно. Мотивы для убийства в случае с великим магистром были сомнительны. Раньше он хотел смерти генерала, потому что злился на него за обман и за предательство принца, да и вообще не желал рисковать, держа такого сомнительного эльфа рядом с Каэлем. Но все было тихо, и Роммат потом сам признал, что его высочество поступил мудро, вернув власть миром и оставив во дворце Терона, опыт и знания которого не раз оказывались незаменимыми. В последнее время он склонялся к тому, что с бывшим наместником нужно осторожно, но сотрудничать.

Мотивы Роммата были сомнительны, а вот с возможностями получше: скачковая телепортация сквозь стену – очень сложная магия, но великому магистру по плечу. Иллюзия, создавать которую долго и сложно, но Роммат пробыл в кабинете генерала достаточно, чтобы проработать убедительный образ занимающегося бумагами эльфа и воссоздать пару фраз похожим голосом. Роммат, как и вся верхушка Ассоциации, имел доступ к разработкам Каэля по магии разума и мог, уйдя от еще живого Терона, спокойно вернуться назад, дезориентировав стражей на несколько минут.

Сложность была лишь в том, что кабинет трусливого параноика-генерала был великолепно защищен от магии, и заклинания могли сработать непредсказуемо. Да и внезапно напасть на следопыта, знающего, что ему не доверяют, не так просто. Пока сплетешь убойное заклинание, он успеет понять, что ему грозит опасность, и атакует сам: Высокорожденные, даже не заклинатели, движения мощной магии чувствовали. Роммат, в отличие от большинства чародеев, и в ближнем бою кое-чего стоил, но без шума сразиться с генералом следопытов у него бы не получилось.

И никаких сомнений, что в пятерку лидеров списка подозреваемых у всех, включая Каэля, входил сам Иллидан. Открывать порталы он мог в любое место, которое когда-либо посещал, а кабинет Терона под этот критерий попадал. Защита его, правда, в тот вечер, когда потеряли эльфенка, не пустила, но он тогда и не пытался пробить ее, сразу создал врата рядом с кабинетом.

Предатель-наместник ему не нравился, и полудемон никогда не скрывал этого. После Квель’Данаса Терон хотел захватить власть в свои руки, управляя королевством от имени недееспособного принца, а потом ему хватило наглости обвинить в таком же намерении Иллидана. А когда Каэль вернулся здоровый, Терон начал хитрить и интриговать. Затеял встречу с правителями Дарнаса, наверняка планируя какую-то подлость, на которую Малфурион с Тирандой, паталогически правильные и благородные эльфы, просто не поддались. Терон пытался вернуть влияние на принца, так и норовил застать его без защитников. Смотрел на эльфенка как сытый хищник на легкую беззащитную добычу: напасть или пусть живет? Намерения Терона в отношении принца были непонятными, в его ауре были запутанные завихрения множества эмоций, но ничего хорошего с таким мрачным видом не замышляют. Вряд ли планировал убить. Роммат утверждал, что Терон любил все держать под своим контролем – неплохое качество для правителя или просто военачальника, но управлять Каэлем этому белобрысому слишком жирно было бы.

Если бы эльфенок разрешил Иллидану избавиться от раздражающего его бывшего наместника, полудемон делал бы это медленно и со вкусом. Но если бы нужно было сохранить свою причастность в тайне – предпочел бы эффективность удовольствию. Так что Иллидан был уверен, что его самого тоже подозревают, и многие – первым пунктом.

Дальше шли менее вероятные кандидатуры в убийцы.

У Терона могли быть личные счеты с кем-нибудь из чародеев, к тому же, они все правящего лорда недолюбливали как следопыта, неудачную замену принцу-магу, выскочку и любителя запрещать интересные направления магической науки.

Можно заподозрить Альянс, который иногда присылал отряды наемников к лидерам Орды. Квель’Талас из Орды вышел, но некоторые могли иметь старые счеты к бывшему правителю син’дорай. Те же дворфы, например, с которыми в Пандарии нередко случались кровавые стычки за контроль над территориями для археологических раскопок, а прикрывал эльфов Реликвария как раз Терон со своими следопытами. Может, прикончили там какого-нибудь любимого племянника важной шишки из Стальгорна.

Джайна Праудмур. Теоретически, добилась всего, чего хотела, но могла подстраховаться и убрать с дороги того, кто реально мог препятствовать ей вертеть другом как захочется. Терон, в отличие от Роммата, ни малейшего желания помочь Каэлю править самостоятельно не испытывал и, если бы восстановил свое влияние на принца, то мог бы спутать Праудмур все карты, проводя в жизнь собственную политику. К тому же, месть за Терамор – тоже достаточный повод. Именно Терон принимал решение помочь Гаррошу. Всего один эльф за разрушенное королевство – почти миролюбие, Каэль подругу поймет и простит, даже если узнает правду. И у Джайны было Радужное Средоточие. Да и ей-то как раз собственной силы хватило бы. Хотя такого рода проблемы леди предпочитала решать чужими руками. Иллидан слышал историю про Стратхольм и про отца леди, убитого орками, даже в Даларане она избавлялась от син’дорай силами Серебрянного Союза.

На всякий случай нужно проверить бывшую жену Терона. Она, по рассказам Роммата, дамочка очень идейная, могла и из верноподданнических соображений бывшего в Круговерть Пустоты отправить. Но это маловероятно. Она это раньше бы сделала, если бы могла, а теперь-то, когда принц вернулся и не нуждается в защите честного имени, какой смысл?

От бывшего подчиненного и неверного союзника, допустившего выход из Орды, могла избавиться королева Отрекшихся Сильвана. Не слишком разумно было просто убивать, если она могла превратить его в своего гниющего подданного и мстить долго и со вкусом или же использовать для своих целей, например, получить его знания об армии Квель’Таласа. Но Иллидана уже просветили, что сочетание коварства и безрассудства Темной Госпожи делало ее совершенно непредсказуемым и невозможным для понимания противником.

Сильвана зачем-то отправила в Квель’Талас своего агента. На самом деле визитеров было трое, но полудемон склонялся к тому, что остальные двое были только для прикрытия или обычными помощниками. За ними следили шпионы эльфенковой секретной службы, руководительницу которой, как предполагалось, Иллидан не знал (Наивные. С его-то саргерасовым даром и не вычислить?). Каэль, рассудив, что изнывающего от безделья и потому постоянно отвлекающего его от Очень Серьезных Государственных Дел любовника надо чем-то занять, а изучение отчетов слежки за всякой нежитью – это не самая важная часть Самостоятельности правителя, велел своим шпионам отдавать эти самые отчеты сразу Иллидану. После неудачи в Нордсколе, полудемон остерегался недооценивать возможности рыцарей смерти, поэтому к делу подошел серьезно.

Немертвые гости королевства в разработке шпионов шли под кличками Местный, Мирный и Стройный. Имена, которыми они представились на границе, сочли придуманными, но оказалось, что, по крайней мере, Местный (его-то Иллидан и считал агентом Сильваны) не солгал. Заявившись в столицу, он сумел подтвердить свою личность показаниями живых знакомых и стал претендовать на наследство своих родственников, погибших во время нашествия Плети.

Местный при жизни был высшим эльфом, за что и получил соответствующую кличку. Аристократ, не слишком родовитый, но и не из последних. Впрочем, теперь это значения не имело, потому что в его верность короне не поверил бы даже ребенок: Местный был следопытом, потом служил Королю-Личу, затем предал его и сражался на стороне защитников Азерота, далее служил военачальником Сильваны, а теперь утверждал, что является вольным наемником. Угу, так Темная Госпожа его и отпустила. Мирный, старательно пресекавший конфликты Местного с не желающими пускать их в Квель’Талас приграничными стражами, при жизни был человеком, и его биографию шпионы пока выяснить не успели. Расовую принадлежность Стройного определить было затруднительно.

Приехали они, как успели выяснить агенты эльфенковой разведки, откуда-то с юга, возможно, прямиком из Подгорода. Сначала направились в Акерус, так пограничникам честно и сообщили, что работали на Могрейна, тамошнего главу ордена рыцарей смерти. Но пробыли там, оказывается, совсем недолго, только для поддержания легенды. Получалось, что направились в Квель’Талас они еще до объявления королевства нейтральным, что здорово усиливало подозрения. Сильвана могла успеть узнать от Гарроша о планируемом отделении заранее и вовремя подсуетиться. А может, у бывшей эльфийки тут вообще пол дворца своих шпионов.

Итак, Местный оформил наследство на дом на Рассветной улице, в тихой парковой зоне западной части столицы, от Плети почти не пострадавшей. Втроем немертвые очистили местность от наводнивших ее презренных, любителей напасть и похитить чужую магию. Обживались, вроде бы, вели себя тихо. Возможно, догадывались, что за ними следят: о способностях рыцарей смерти было известно мало и в основном – обывательские страшилки.

Как гласили шпионские отчеты, Местный и Мирный старательно изображали из себя обычных наемников в отпуске. Понемногу общались со старыми знакомыми Местного, по крайней мере, самыми храбрыми из них. Тренировались, устраивая в спарринги на мечах и при помощи своего странного колдовства. С упоением уничтожали презренных, которые жаждали их сильной магии, но боялись, и потому нападали всегда толпами. Ругались друг с другом, так что на всю округу было слышно и страшно, даже дрались.

Нередко подолгу молча сидели рядом, иногда готовили еду, хотя рыцари смерти вроде бы в ней не нуждались… Или все-таки нуждались? Занимались сексом. Этот пункт полудемон озвучивать эльфенку не стал, а то еще представит, как это у немертвых может быть, а в его возрасте о таких извращениях думать рано. Иллидан сам-то с трудом мог понять, как и, главное, зачем они это делали. Разве что для усыпления бдительности возможных шпионов, мол, мы почти ничем не отличаемся от вас, живых. Немертвым трудно оставаться в эльфийской столице незамеченными, вот они и притворялись любовниками, так как это настолько странно и шокирующе, что заподозрить в них еще и шпионов или наемных убийц уже невероятно. Хорошо прикидываются, достоверно.

Местный не раз орал Мирному, чтобы тот убирался. Или это была игра на публику, или полудемон был прав, и задание именно у Местного, а остальные не так важны. Может, они и не притворялись, а Местный своего реального любовника для прикрытия прихватил. Немертвый эльф пугающим шпионов потусторонним голосом предлагал второму рыцарю смерти «лечь в гроб и попросить, чтоб закопали», или «валить к своему Вариану». Шпионы предполагали, что он имел в виду короля людей Вариана Ринна, ведь Мирный, как представитель расы людей, мог, наверно, отправиться служить человеческому королю. Также эльф периодически посылал своего любовника к Королю-Личу, Дариону (вероятно, Могрейну), «обожаемой кучке костей» и некой Лериссе. Последняя, возможно, была связной: личность установили, а контакты с Сильваной или Гаррошем – пока нет. Может быть, ее использовали просто для отвода глаз.

После ссор выгнанный из дому Мирный отправлялся в расположенную на территории владений Местного беседку, которую занимал Стройный, никогда в конфликты рыцарей смерти не встревающий и выполняющий роль слуги. У них там была нехилая заначка выпивки и закуски, вторая раскладная кровать, набор ножей для резьбы по дереву, ветошь и точильный камень для ухода за оружием и доспехами, так что время до получения разрешения вернуться они проводили неплохо. Мирный писал на всеобщем письма той самой Лериссе в какую-то деревушку в Западном Краю, это на юго-западе штормградского королевства, по ним эту человечку и нашли. Описывал красоты Луносвета, излагал мысли о сельском хозяйстве в Квель’Таласе, сетовал на недоброжелательность и заносчивость эльфов, но был рад, что его любовнику здесь нравится. Шпионы письма скопировали и пытались расшифровать, но если Иллидан в своих предположениях прав, то эта Лерисса – пустышка, как раз для усыпления бдительности.

Иллидан даже сам сходил на них глянуть. Все-таки с его саргерасовым даром он мог увидеть больше: и скрытое за стенами, и истинные переживания. Попутно углядел пару шпионов, следящих за немертвыми гостями столицы: прятались неплохо, но заметить их можно было, особенно если кровожадные создания Повелителя Тьмы умели чуять потенциальных живых жертв.

Потусторонним голосом, лишенным эмоций, Местный называл Мирного деревенщиной и требовал, чтобы он, тупой крестьянин, не позорил его перед знакомыми. Мирный с еще меньшим энтузиазмом огрызался, гулкое эхо разносилось по парку, но слов полудемон не разобрал. Голоса у немертвых были, конечно, в страшном сне не приснится. Вроде и говорили негромко, а морозом до костей пробирало даже на приличном расстоянии. Иллидан вспомнил, как впервые услышал Артаса еще в Калимдоре: он тогда еле сдержался, чтобы не вздрогнуть.

Аура Стройного была невнятной бледной мутью, а у рыцарей смерти преобладали черно-серо-синие оттенки, часто появлялись красные. Когда Местный разозлился, весь его силуэт окрасился алым. Надо же, даже после смерти Высокорожденные такие темпераментные. Мирный пошел сбрасывать злобу, круша мечами тренировочный манекен, а потом тихо сидел в беседке со Стройным, весело сверкавшим в лучах закатного солнца отполированными костями. Иллидану в какой-то момент даже стало жалко этого Мирного. Чтобы ужиться с Высокорожденным, одних миролюбия и терпения недостаточно. Надменные аристократы, по крайней мере, живые, какие бы сказки они не рассказывали о важности интеллекта, образованности, достойного воспитания, красоты, хорошего вкуса и прочего, уважали в первую очередь, а также во вторую и в третью, силу. Именно силу. И если превосходить их по силе (в широком смысле: магической, военной, силе характера, властных ресурсах) в несколько раз – мигом закроют глаза на происхождение и манеры. Пока Мирный такой мирный и позволяет собой помыкать, хорошего отношения к себе не дождется. Лучше бы магию свою тренировал.

Вот откуда у рыцарей смерти магия льда? Кровожад так не умел, он магией Скверны и Тьмы занимался. Надо же, Нер’Зул – вроде бы всего лишь орк, злобная туповатая зверушка, а ведь с фантазией подошел к вопросу, обучил своих слуг азам управления стихиями. Шаман, кил’джеден его задери.

Итак, ругались немертвые по-настоящему и со вкусом, но это еще не значило, что они или только Местный не на задании. Следили за ними достаточно плотно, и, по уверениям шпионов, в ту ночь, когда был убит (если он и впрямь убит) Лор’Темар Терон, рыцари смерти и Стройный никуда не выходили. Они, конечно, могли незаметно отправить каких-нибудь вурдалаков, но тем не хватило бы ума пробраться скрытно и сжечь тело магией. А вот передать генералу послание от его бывшей начальницы, например, с предложением убежища и военной помощи, – запросто. Также нельзя было исключать вероятность, что задание у Местного было совсем другое, и он к нему еще не приступал, только подготавливал базу.

– Все бытие немертвых изучаешь? – заглянул эльфенок в шпионские отчеты, поцеловал любовника и направился к своему столу, но был схвачен коварным демоном и усажен к нему на колени.

– Угу, – ответил Иллидан, зарываясь носом в золотистые волосы на макушке мальчика. – Вот думаю, не могли ли они подсуетиться и избавиться от твоего генерала. Получается, что вроде нет, не могли. Они в тот вечер… эээ, хм… мирились после очередной ссоры.

– Мм… – без особого интереса отозвался Каэль и объявил: – Иллидан. У меня есть идея.

Полудемон хмыкнул. Обычно после этих слов шло восторженное описание грандиозного проекта, который потом, несмотря на все доводы разума, все-таки воплощался в жизнь.

– Мне уже страшно, – лениво отозвался он.

– Мы будем предельно осторожны, – заверил его эльфенок. – В общем, нам нужно достать некроманта.

Этого следовало ожидать. Не то что бы ему самому такая идея не приходила в голову, но предлагать притащить во всего несколько лет назад разрушенный нежитью Квель’Талас мага Смерти – это уже даже слов нет, чтобы выразить, насколько не мудрый поступок. Тем более, ему и Каэлю в Азероте вообще нужно мирных друидов старательно из себя изображать. Тут им не Запределье.

– С твоей репутацией тебе только с некромантами и якшаться.

– Так негласно же, не привлекая внимания! Да и вообще. Некромантия – это не зло в чистом виде, это просто особая отрасль магической науки. Требующая особой ответственности и контроля – да, недоступная любому желающему чародею – да.

Вот ведь, саргерасов хвост, борец за права некромантов!

– Все так боятся магии Смерти, – продолжал разглагольствовать эльфенок, – а ведь если бы мы знали о ней больше, у нас было бы больше шансов противостоять Плети. Мы бы знали ее возможности и слабые места, мы бы использовали это знание не во зло, а для защиты Азерота!

– Ты мне рассказывал про своего наставника, который подобные речи толкал. Не напомнишь, что с ним потом стало? – с нескрываемой иронией в голосе осведомился Иллидан.

Каэль не смутился. Видимо, обдумал идею и аргументы в ее защиту заранее.

– Но теперь Король-Лич мертв, и некому брать ослабленную волю некромантов под контроль. Тем более, что сейчас, зная об этой уязвимости чародеев, проводящих ритуалы с магией Смерти, мы можем усилить бдительность и вовремя заметить, если что-то пойдет не так. И еще я хотел доработать свой щит от контроля некромантов, и тогда никакая Плеть уже не будет угрожать миру. То есть, в любом случае, такой специалист мне потребуется.