Текст книги "Убийство в Квель'Таласе (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Полудемон аккуратно подвинул эльфенка и сел на пол возле генеральской тушки. Отстегнул ремни, которыми крепился фрагмент кольчуги. Звенья, не выдержавшие удара, изогнулись и впились неровными краями в тело следопыта, теперь не защищая, а, наоборот, разрывая края раны получившимися крючьями. Иллидан медленно отцеплял каждый по-отдельности. Халдарон разыгрывал целое представление с отчаяннми взглядами и еле слышными просьбами к Каэлю не оставлять его одного. В ауре генерала страха и особых мучений не было: видимо, и сам понимал, что рана не настолько серьезная (почти успел увернуться от удара, шустрый гаденыш), а Свет принца подавлял боль.

Не то что бы Иллидан не понимал такого поведения: раз уж правитель оказался жалостливым, так что не воспользоваться возможностью предстать перед ним страдающим героем и укрепить свои пошатнувшиеся позиции при дворе. Нормальный карьеризм, молодой генерал – парень явно амбициозный. Но эльфенок и так уже достаточно страху натерпелся, куда ж еще-то нервировать?

– Печень не задета, жить будет. Успокойся, Каэль, – чуть раздраженно объявил Иллидан.

Принц кивнул и перешел от панического отчаяния к старательному самобичеванию. В бою от него не было никакого толку, одни проблемы. Иллидан не собирался его утешать. Принц после болезни долго не мог окрепнуть физически, а потом упорно отлынивал от тренировок с оружием. Симулировал невыносимую усталость уже через несколько минут после начала спарринга, критиковал всех предложенных наставников, приползал еле живой и отказывался от секса под предлогом ноющих мышц, которым никакие целители помочь не могут. Несколько раз тренировки возобновлялись, но Каэль это дело быстро саботировал. Иллидану без секса тоже не особо хотелось долго обходиться, поэтому он сильно не давил.

Раньше Каэлю нужно было перед отцом марку держать, а теперь вообще никаких причин «махать железками» его высочество не видел. «Мое оружие всегда со мной», – самодовольно заявлял юный чародей, любуясь игрой магического пламени в своей ладони.

В последние пару лет только Вайши еще иногда пыталась с ним потренироваться, ее подколки могли расшевелить мелкого лентяя, но все равно он в спарринге использовал больше магию. Как-то раз даже зачаровал несколько мечей, чтобы они сражались вместо него. Не то, чтобы грозный противник получился, но у меча мало уязвимых мест, без магии с ним справиться сложно, можно только защищаться. Кинжал из карешского металла, украшенный на рукояти тамошними алыми камнями, подаренный ему Шаффаром, принц носил по большому счету только для красоты. Может, теперь сознательность проявится?

Роммат отвлек принца от его молчаливых терзаний разговором. Иллидан слушал их краем уха, уловил только «ледяная глыба». Ну да, если бы Каэль применил это заклинание, заключающее мага в практически неуязвимый кристалл льда на несколько минут, он бы здорово развязал им всем руки. Хотя, конечно, ощущение сдавившего тело льда и вид несущегося в твою сторону оружия, ни парировать, ни увернуться от которого не можешь – мерзейшее состояние.

Пойти обыскать трупы, найти устройства, вызывающие эффект немоты? Опасные же штуки, надо изучить, продумать защиту от них… может, это такие же кристаллы, которые использовались в даларанской темнице, о которой полудемону рассказывали побывавшие в ней Мстители? Или азеротская инженерная мысль совершила резкий скачок в своем развитии?

За дверью послышался топот, долгожданные стражники и подлая сволочь Терон вбежали в разгромленный зал. Какое убедительное изумление! Ожидал увидеть совсем не орочьи трупы? Иллидан встал и перехватил клинки поудобнее. Интересно, как на надменной узурпаторской роже выглядит ужас осознания близкой смерти?

***

– Бросай свои бумажки и иди ко мне, – потребовал Иллидан.

Он растянулся во весь рост на кровати в спальне Каэля и очень хотел, чтобы тот составил ему компанию.

– Я сказал лорду Терону, что все к завтрашнему дню изучу… – не поднимая головы, ответил Каэль. Он сидел за столом и даже не раскачивался на стуле, как любил это делать на Кареше. Какие мы теперь серьезные и благовоспитанные…

– К саргерасу Терона.

Бывший наместник ухитрился выкрутиться, приведя с собой толпу свидетелей. Каэль, в который уже раз, поверил его объяснениям. Кор’Кронцы – это элитные бойцы орочьего вождя. Версия, что тот предоставил их помощь для сохранения у власти нужного ему эльфа по его же просьбе, была самой вероятной. А какие еще варианты? У Гарроша всеведущие шпионы, успевшие разнюхать о планах эльфенка? Рыцари Крови подсуетились, предупредив недолюбливаемого ими орка о предстоящем выходе из Орды? Так все равно без заверений Терона, что сам он готов в Орде остаться, устранение принца не имело смысла. После официального объявления – да, как наказание и урок остальным. А сейчас это выглядело бы просто необоснованной агрессией безумца против син’дорайского правителя и, следовательно, всего народа. Иллидан все чаще склонялся к мысли, что досадный несчастный случай, приведший к трагической гибели Терона – оптимальное решение проблемы.

– Он будет думать, что я дите малое и безответственное, – возразил Каэль, продолжая изучать бумаги. Он отдыхать сегодня вообще собирается?

– Тебе не все равно, что он о тебе думает? – скривился Иллидан. Вот еще, нашел из-за чьего мнения волноваться.

Из Каэля получится хороший правитель, полудемон не сомневался. Вот как ответственно к делу подходит, в документы и отчеты зарылся…

Почему-то от вида предводителя син’дорай, занимающегося делами своего королевства, у полудемона болезненно и тревожно сжалось сердце. Каэль отказался возвращаться на Кареш… Он сказал, что нужен здесь, и не дело королю бросать своих подданных, гуляя по другим мирам. Это не должно было стать проблемой: Иллидан собирался установить пару Шаров Транслокации, которые будут соединять оба мира. Шар позволял перенестись лишь одному существу за раз и обращался с тканью пространства бережно. Это было более предпочтительным вариантом связи с Каэлем, чем частое открытие способных привлечь ненужное внимание Легиона порталов или установка стационарного, через который хоть целый отряд провести можно.

– А тебе не все равно, что думает о тебе Совет Иллидари?

Иллидан отвлекся на свои мысли, и даже не сразу сообразил, о чем он.

– Ну, я бы не стал отказывать себе в радостях жизни ради того, чтобы произвести впечатление на них…

– Я и не отказываю. Себе, – уточнил эльфенок.

Дразнится? Полудемон всегда с удовольствием велся на подобные провокации.

– И правильно, – отозвался он. – Я тоже не буду себе отказывать.

Он подошел к Каэлю, подхватил его на руки и понес к кровати.

– Эй, я же читаю! – воскликнул тот, брыкаясь.

А, точно. Полудемон сделал шаг назад, чтобы свисающий с его плеча принц мог положить свои драгоценные бумажки на стол. Тот вместо этого продолжил возмущаться.

– Ну почему ты мне мешаешь? – прозвучало обиженно и зло.

Да что не так?! Иллидан опустил его на пол и заглянул в лицо. И правда злится. Глазенками зелеными сверкает, смотрит как на врага. Малыш не понимал, что его такого, похожего на выгнувшего спину и вздыбившего шерсть котенка лунопарда, только сильнее хотелось затискать.

– Я должен разобраться во всем, что делается в моем королевстве! Почему ты не хочешь этого понять?! Я не могу править вслепую! Отец мне таких вопросов не доверял…

Иллидан вздохнул.

– Все-все. Не сердись, – погладил он его занятое высочество по голове.

Каэль бросил на него мрачный взгляд и вернулся за стол, а полудемон – на кровать и продолжил созерцать лепнину на потолке его спальни. Когда принцу требуется внимание, Иллидан никогда не бывает слишком занят. По крайней мере, всегда мог усадить его к себе на колени и ласково ерошить ему волосы, не прерывая своих дел. А это мелкое высочество даже обнять нельзя, потому что его это, видите ли, отвлекает.

Вот чего мучается ребенок? Сам же признал, что, несмотря на твердую девятку по алгебре, ничего не может понять в финансах, там какая-то другая математика, против логики. В Запределье все эти дела были достаточно примитивны: натуральный обмен и банальный грабеж были больше в чести, чем плата золотом. Экономика Квель’Таласа сложнее.

Нет, снова доверить финансовые вопросы Терону или кому-нибудь из его же команды – не выход, но можно же взять еще советников… Тот, что у принца был в Крепости Бурь, подчиненный Таладреда, погиб. Потом эти вопросы тянули Каперниан с Сангвинаром, а на Кареше Владыка Севера взял в Совет Иллидари бойкого эфириала и забот не знал.

Стало темнеть. Каэль, не поднимая глаз от саргерасовых бумажек, зажег еще пару магических светильников. Сидит, шуршит страницами. А по ауре ржаво-коричневые пятна раздражения ползут. Да, конечно, устал уже. Довести себя до истощения – это так ответственно и по-королевски… Он еще соображает в этих циферках что-нибудь или только из вредности продолжает пялиться в строчки?

Иллидан подошел к нему и стал мягко разминать напряженные плечи и шею. Каэль сначала недовольно дернулся, что его снова отвлекают, потом расслабился, поняв его намерения.

А самому прийти и попросить о массаже, разумеется, не судьба? Иллидан решительно отобрал злосчастные бумаги и бросил их на стол.

– Ты уже ничего не соображаешь. Завтра я разбужу тебя пораньше, закончишь.

– Хорошо, – вздохнул Каэль. Ну точно, сидел тут уже чисто из принципа и сам был рад приемлемому поводу изменить решение. – Я тогда пойду ванну приму.

– После, – объявил Иллидан. Он собирался достойно вознаградить себя за друидическое терпение.

Очень хотелось этого начинающего трудоголика разложить прямо на его собственном столе, но начнет же верещать, что тут Очень Важные Документы, расположенные в Строго Определенном Порядке, а отвлекаться на пререкания Иллидан не хотел.

Значит, в постель.

========== Глава 12. Лор’Темар Терон: кто будет дергать за ниточки? ==========

Внутренний зал находился в центральной части Дворца Ярости Солнца и не имел окон. Пурпурные полупрозрачные портьеры и темные ковры, освещенные лишь третью имеющихся в зале магических свечей, создавали ощущение таинственности и даже какой-то романтичности. Неуместно. Лор’Темар вошел в зал, неслышно ступая по мягкому ковру, сосредоточился, активируя остальные светильники, и только тут заметил Халдарона, который, абсолютно голый, увлеченно был занят кем-то у стены. Лор’Темар хмыкнул: молодость, что тут скажешь. Хотя прежде тот не позволял себе подобного прямо во дворце.

Он хотел было развернуться и тактично выйти, пока стоящий к нему спиной генерал со своей очередной пассией не заметили его, а потом уже высказать пару слов наедине о достойном поведении. Но ему стало любопытно, что же это красотка или красавчик сумели так захватить внимание всегда внимательного и осторожного, хоть и выглядящего безалаберным Халдарона. Следопыт был так поглощен сладостным процессом, что не отреагировал на изменение освещения, не услышал приглушенных шагов Лор’Темара и не почувствовал его приближения. Терон подошел ближе и увидел, что партнером следопыта является худощавый юноша с золотистыми волосами: голова его была опущена, лица было не видно из-за плеча.

Следопыт, наконец, заметил появление наблюдателя.

– Стучаться не учили? – буркнул совершенно обнаглевший тип, не прерывая своего занятия.

– Места поукромнее выбирать не учили? – весело парировал Лор’Темар и удивленно замер, узнав в любовнике Халдарона принца Солнечного Скитальца.

Принц глядел на него с нечитаемым выражением лица, но возмущаться, вроде бы, не собирался.

– Выйди, а? – раздраженно попросил Халдарон своего начальника.

– Зачем? Мне и тут неплохо, – изумляясь собственной наглости, ответил Лор’Темар.

Бесцеремонность Халдарона, похоже, была заразна.

– Лорд Терон, – начал принц, пытаясь говорить убедительно и с достоинством, что достаточно сложно в столь пикантной ситуации.

Терон поправил:

– Можно просто «Лор’Темар». Сейчас не время для официальности.

Дальше события, переместившись на невесть откуда взявшуюся во внутреннем зале кровать, развивались по вполне предсказуемому сценарию. Когда все закончилось, ЛорТемар еще несколько минут он смотрел на личико безмятежно заснувшего принца. Потом поднял голову и встретился с внимательным взглядом Халдарона. Они оба понимающе усмехнулись друг другу. Лор’Темар придвинулся к Каэль’Тасу поближе и проснулся. Пижама, разумеется, была перепачкана спермой. Вроде не трехсотлетний юнец уже…

Итак, ему приснился секс с его высочеством.

Терон не был провидцем, но как хороший следопыт имел развитую интуицию и доверял ей. Он знал, что во сне разум, сосредоточенный на задаче, мог продолжить думать над ней, искать выход, или наоборот, полностью расслабившись, внезапно найти совершенно неожиданное решение. Бывший наместник хотел избавиться от кал’дорея, оказывающего ненужное влияние на его высочество. Предпочтения принца были ясны: сначала Сангвинар, теперь демон – его высочество любит, когда взрослые мужчины говорят ему, что делать. Лор’Темар готов ему это устроить и даже в сексуальном аспекте: принц был хорош собой и все-таки не был глупым, просто наивным и слабохарактерным. Терпеть в своей постели изрекающую бред куколку было бы сложнее.

Но вряд ли Иллидан смирится с отставкой и тихо уберется восвояси, если Лор’Темару удастся отбить у него Каэль’Таса… Во сне с Тероном был Халдарон. Надо посоветоваться с ним. Что же такое пришло ему ночью в голову, что отобразилось в такой пикантной форме секса втроем?

Делиться с подчиненным своими эротическими снами Терон, разумеется, не собирался. Просто обсудил, а не попробовать ли у кал’дорея увести его любовника, как это делают в обычной, далекой от политики, личной жизни.

Глава следопытов предложил начать ухаживать за принцем параллельно, создавая иллюзию конкуренции. Крепкая дружба Лор’Темара и Халдарона была известна всем, принцу будет проще поверить, что это все не ради власти, если они будут немного конфликтовать. Терон подумал, что у улыбчивого красавчика Халдарона будет больше шансов. Хотя… он уже однажды потерпел неудачу, когда принц не остался с ним, а отправился мстить Плети. Возможно, им просто времени не хватило. Но не так уж важно, кому именно достанется принц, главное, чтобы слушался их и не откалывал номеров.

Халдарон не замедлил откомментировать, что Лор’Темар будет служить родине не только мозгами и рукой, держащей меч, но и другой частью тела. Терон поморщился. На самом деле не так уж и сильно ему хотелось связываться с несовершеннолетним принцем в этом плане. Всего несколько недель назад он ужасался вероломству и подлости кал’дорея, посмевшего совратить столь юного мальчика. Но затащить принца в постель и сделать из него относительно послушную марионетку – меньшее зло, чем убить его во благо королевства и тем самым пресечь тысячелетия правивший этими землями род Солнечных Скитальцев.

Надежды Терона на мирное сосуществование пошли прахом. Принц совершал невероятные глупости и действовал в сложной, требующей вдумчивого осторожного отношения политике так топорно, что Лор’Темар просто за голову хватался.

Рассорился с Рыцарями Крови. Авторитет этого ордена нельзя недооценивать. Конфликты с этими чванливыми как маги, смелыми как следопыты и упрямыми как бараны паладинами были и раньше, но никогда прежде они не отрекались от родины. Такой плевок в сторону власти…

Пройдоха Халдарон, правда, сумел быстро сориентироваться и даже извлечь для себя пользу из эффектного «прощания» Рыцарей Крови. Он повел дворцовых стражников, набранных из клана Ярости Солнца, и потому презрительно косящихся в сторону «проштафившихся генералов», арестовать паладинов. Общий враг, красивая совместная победа в короткой стычке, демонстрация доверия принца главе следопытов, его искренняя обеспокоенность вопросами чести и безопасности его высочества – и пожалуйста! Клан Ярости Солнца уже уверен, что Халдарон – нормальный парень, просто когда-то введенный в заблуждение клеветой на принца, также как и половина Квель’Таласа. Заслуживающий… еще не доверия, но определенно – второго шанса.

Своим следопытам, соперничающим с Рыцарями Крови за титул сильнейших и надежнейших защитников Квель’Таласа, генерал Светлое Крыло преподнес новость в единственно правильной форме. Трусливые предатели переметнулись, а мы доказывали свою верность короне несколько тысяч лет, и теперь ясно видно кто чего стоит и прочее «Anu belore dala’na».

Сейчас тех Рыцарей Крови, кто приходил во дворец, ждали суд и изгнание. С остальными еще придется поломать голову. Несколько жрецов попросту собрали вещи и уехали в Запределье, без громких публичных заявлений. Кто-то яростно открещивался от лояльности Лиадрин. Большая же часть молчаливо выжидала, наверняка задумывая какую-нибудь гадость. Утечка информации о предстоящем выходе из Орды вполне могла быть их рук делом.

Хотя никто не был виновен в раскрытии этого плана так, как сам Каэль’Тас. Сама по себе мысль сначала получить подтверждение независимости Квель’Таласа от лидера Альянса и, раз уж они так дружат с Праудмур, от Совета Шести, была правильной. Но действовать нужно было очень быстро: встретились, договорились и сразу же, одновременно, обезопасили свои внешние укрепления и отряды в других землях, мгновенно эвакуировали, да хоть телепортировали, в столицу археологов и эмиссаров и объявили о выходе официально. Спланировав и подготовив все это еще до встреч.

Но нет же, о внезапности его высочество не имел ни малейшего представления. Понадеялся, что политические противники тактично промолчат о его планах. О войсках, хоть и поздновато, но спохватился, а про дипломатов же и вовсе не подумал. Он реально рассчитывал, что параноик Гаррош и его деятельный Малкорок ни о чем не пронюхают, а если все же узнают – будут благородно ждать официального объявления?

Нет ничего удивительного в том, что неопытный стосемидесятилетний мальчишка мог и не сообразить, но если своего ума еще нет, так пользуйся чужим, советники на что?! Но он же ничего не сказал! Ни-че-го! Ни о планах не известил, ни о беседе с Советом Шести, ни о том, что уже пол Азерота в курсе, что син’дорай собираются оставить Армию Покорителей без поддержки своих войск! Терон об этом узнал совершенно случайно, сумев-таки разговорить Роммата, но случилось это только тогда, когда события завертелись так, что взять их под полный контроль уже было нереально…

Сильвана написала Терону, прося о встрече. Он уже собирался отправить эмиссара в Подгород, думая, что она хочет расспросить о слухах про возвращение принца. Как бывшая подданная Солнечных Скитальцев, а ныне – союзница и правительница соседнего государства, она не могла не заинтересоваться такой информацией. Терон раздумывал о том, как бы поделикатнее сообщить в письме королеве банши, что его подозревают в сговоре с ней, и потому лучше бы им какое-то время не контактировать.

Хорошо бы переговорить с принцем, поднять вопрос о том, кого отправить в Подгород. О своем эльфе и речи идти не могло, Терон прекрасно понимал, что его сразу же убьют, обвинив в измене. Но заявился Халдарон, рассказал о предательстве Рыцарей Крови и сообщил, что Каэль’Тас планирует выход из Орды и поэтому велел обезопасить войска. Сам факт того, что Лор’Темар узнал об этом не от его высочества лично, взбесил. Светлое Крыло, хоть и был главой армии, подобные вопросы никогда в одиночку не решал, был обязан сначала получить одобрение начальника. Но принц-то об этом вряд ли знал.

Вот так, отрезая от актуальной информации, можно было тихо и не привлекая ненужного внимания избавляться от неугодных подчиненных. Основываясь на ставших уже неверными данных, любой эльф невольно совершал ошибки, после чего можно было, разведя руками, отослать его подальше с понижением. Мол, сам видишь, плохо работать стал, не справляешься. Терон такого не затевал, но устраивала Сильвана, когда еще не была главой следопытов, и ему приходилось ей помогать. На месте Каэль’Таса он бы сейчас так и поступил: ни скандала, ни опалы, ни ненужных волнений, просто… не сложилась карьера. Но заподозрить, что такой фокус принц пытается провернуть против него намеренно, Терон не мог: себе такими действиями он вредил гораздо сильнее. Да и не в его духе такие интриги были, вряд ли он так уж сильно изменился за десять лет.

Явиться к Каэль’Тасу, никогда не остающемуся теперь без Роммата или кал’дорея, защищающих его как два коршуна, и потребовать объяснений Лор’Темар не решился. Пошел к великому магистру. Роммат был в своем репертуаре. Его высочество не отдавал приказа сообщить о планах Терону – так зачем сообщать? Спрашивать, почему с ним не посоветовались было бы глупо. Лор’Темар попытался получить подробный отчет, что именно уже сделано и когда планируется официальное объявление об отделении, но великий магистр сказал ему заниматься другими делами.

Роммат теперь дорвался до власти – если можно так выразиться, когда у штурвала государства находятся дикарь-кал’дорей и взбалмошный ребенок. Но из всего Триумвирата он имел наибольшее влияние сейчас. До мелочной мести Терону за обман он не опустится: ударит внезапно и наверняка, или, потакая прихоти его высочества, великодушно простит. Но пока ни поддержки, ни хоть какой-нибудь информации от него добиться было невозможно. Лор’Темар вручил ему послание Сильваны: раз уж не доверяют ему, пусть разбираются сами.

Терон приступил к составлению списка действий, которые необходимо совершить, планируя отделение. Один экземпляр собирался вручить Халдарону: пусть его шпионы тихо проверят, что уже было сделано. Второй планировал отдать Роммату – раз не хотят делиться информацией, пусть хоть сверят свой план с тем, как должно быть по уму. Не то чтобы Терон не доверял компетентности великого магистра, но тот все-таки не этим кругом вопросов занимался, запросто мог что-то и упустить.

Получить внятные объяснения, почему его высочество вообще надумал выходить из Орды Лор’Темар и не надеялся. Стал думать сам. Переборщил с предупреждениями не доверять Гаррошу? Просто обычное чародейское чванство принца: мы сами так могущественны, что выше некуда, никакие союзники нам не нужны? Кал’дорей хочет отсечь Квель’Талас от союзников, чтобы было сподручнее взять власть официально?

Что делать с Иллиданом – вопрос, над которым Терон ломал голову каждую свободную минуту. Была мысль подговорить ночных эльфов заманить Предателя в Дарнас и там устроить суд и казнь. Но разве дикари способны на такую тонкую интригу? Если Иллидан закрепится в Квель’Таласе, то следующей его целью вполне может стать государство кал’дореев. Иллидан привык править в масштабах целого мира, он не остановится на одной стране син’дорай. И вряд ли он простил своим соплеменникам многотысячелетнее заключение. Надо им это объяснить…

Самого Лор’Темара сейчас Иллидан даже слушать не стал бы, а вот Халдарон умудрялся навязывать свой беззаботный треп кому угодно. По приказу Терона он рассказал кал’дорею и принцу про город Дарнас, нынешнюю столицу ночных эльфов, построенную после Третьей Войны. Жрица Тиранда, много веков назад побывавшая в Зин-Азшари, повелела главнейшие здания строить в стиле Высокорожденных, из белого, мерцающего лунным светом мрамора. Дерзость с ее стороны неимоверная, но, судя по рассказам путешественников, Дарнас выглядел по крайней мере городом, а не деревушкой еще не слезших с деревьев дикарей. Хотя технически вся столица кал’дореев находилась на ветвях гигантского дерева.

– Не планировали посетить новую столицу вашего народа? – спросил Халдарон рогатого.

– Мой народ – Иллидари, – отрезал кал’дорей и больше к этой теме возвращаться не пожелал.

Терон же эту затею так просто оставлять не собирался и в свете предстоящего выхода из Орды уже запланировал кал’дорею сюрприз.

Оставить Орду… Лор’Темар на самом деле уже и сам нередко подумывал об этом и даже начинал прощупывать почву с Альянсом. Все-таки с людьми было сотрудничать проще, чем с этими полуживотными: орками, троллями, гоблинами. Да и тысячелетия прежней дружбы чего-то да стоили. Людей теперь возглявлял не расист-Гаритос, а вполне вменяемый Ринн.

Определенно, Ринн был лучшей кандидатурой на роль союзника, чем Гаррош, но переговоры были сорваны из-за конфликта с Кирин-Тором, и син’дорай пришлось остаться в Орде. Это было настолько наруку Гаррошу, что Терон невольно задумывался, а не были ли выбраны Похитители Солнца на роль диверсантов вождем намеренно. Да и следы в Дарнасе можно было подчистить получше…

Адский Крик… Он не нравился очень многим. Сам же Терон относился к нему неоднозначно. Гаррош быстро учился, из пускающего слюни животного, питомца Тралла, стал военачальником, использующим новейшие магические технологии, неожиданные удары, шпионаж, диверсии и даже политические интриги. Вождем Орды его назначил Тралл, видимо, разглядев в нем хорошее воображение и эту высочайшую приспособляемость, умение заимствовать стратегии и тактики, применять неожиданные смелые ходы. Мана-бомбы, магнатавры, элементали, артефакты, подводные чудища-кракены – Гаррош замечал любую силу и ловко превращал ее в свое оружие. Его считали кровожадным идиотом, но поставивший его своим приемником Тралл идиотом не был.

Слепота не зависит от расы: другие лидеры народов Орды и их приближенные не понимали, что из себя представляет Гаррош, и были способны только ностальгировать о временах, когда их возглавлял Тралл. Разве что Сильвана пыталась его умасливать, манипулировать, но с женским обаянием у нее после смерти появились проблемы, и эффекта было мало.

Гаррош был, по большому счету, неплох, просто не умел вовремя остановиться. Адский Крик был бы великолепным генералом на службе у мудрого правителя. Лор’Темар пытался немного осадить его, намекнув, что он лишь вождь Орды, и его выходки терпят до тех пор, пока они приносят Орде и ее членам пользу. Не внял. Терон предпринимал еще несколько попыток научить Гарроша думать обо всей Орде, но что он мог сделать один? Бейн, Сильвана и Вол’Джин тоже что-то пытались, но пока не получалось объединить усилия и переубедить вождя. Возможно, проблема была в том, что они не доверяли друг другу, а постоянные подозрения и обвинения Гарроша лишь усиливали их отчужденность.

После Терамора достучаться до вождя стало вообще нереально. Пообщавшись с Адским Криком в Пандарии, Терон начал задумываться о смене фракции. Выслушивал рассуждения Гарроша о трусости, слабости и сомнительной лояльности син’дорай, пересекших полмира, чтобы помогать вождю с раскопками. (На самом деле, эльфов Реликвария за уши не вытянешь из полной руин, древних замков, многотысячелетних могильников и артефактов Пандарии, эдакого археологического рая, но зачем это сообщать Гаррошу?) Выслушивал и думал.

Возможно, Адский Крик был небезнадежен. Возможно. Но пока удастся его перевоспитать, от малочисленных син’дорай останется добро если хотя бы половина: о том, что своих надо беречь, нынешний нетерпеливый вождь Орды не имел ни малейшего представления. Орки при желании могли плодиться как кролики и за двадцать лет полностью компенсировать любые потери в войне. Эльфам для этого требовались века и даже тысячелетия, дети рождались реже и взрослели медленнее, но Гаррош упорно не желал этого понимать. Расист упыриный… Да дело не только в расизме. Он и об орках-то своих не особо заботился. Ради кого и ради чего тогда все это затевалось?

Терон иной раз просто зубами скрипел от злости и разочарования. Гаррош… Такой талант, такая сила, такие возможности! Если бы Адский Крик умерил свою гордыню, вспомнил, что вождь должен заботиться о своих, стал ответственнее и хотя бы чуть-чуть осторожнее, так под его началом Орда со временем могла бы править всем Азеротом.

Если бы не неуемное властолюбие Гарроша, тогда оставаться в Орде было бы вполне выгодно. Еще до возвращения принца, Терон обсуждал это с Ромматом и Халдароном. Сошлись во мнении, что Орда под началом другого вождя была бы идеальным вариантом, даже без талантов Адского Крика. Сильвана не сможет быть их лидером, у Отрекшихся слишком чуждые всем цели. Тралл занят другими делами и может в любой момент снова удариться в свои медитации и прочее. Лор’Темар его уважал настолько, насколько вообще можно уважать орка, но доверять власть над Ордой ему больше нельзя. Сам взять руководство фракцией Терон, пожалуй, пока не в силах. Да и расположены они далеко от всех, к тому же, син’дорай и Отрекшихся слишком мало. Про Галливикса вообще речь не идет – гоблины новички в Орде. Остаются Вол’джин, прежний советник Тралла, или Бейн, достойный преемник мудрого вождя тауренов Керна. Оба приемлемые варианты, в принципе. Дикари, конечно, но син’дорай с ними на одной земле не жить. Орда – военный союз в первую очередь, а воевать эти дикари умели. И при этом лишний раз конфликтов не развязывали, что для малочисленных после Третьей Войны син’дорай крайне важно.

Словом, принадлежность фракции – вопрос сложный, деликатный. Тысячелетия былой дружбы с людьми – неплохо. Но эльфы и Отрекшиеся вместе отбивали Леса Вечной Песни, Темная Госпожа давала отряды для удержания контроля над южными землями, переманивала на свою сторону самую буйную и опасную нежить, уговаривала Тралла принять эльфов. Каэль’Тас не видел всего этого. Но выходить решил, ни с кем не посоветовался и полез действовать. Тролль с ней, с Ордой! Если бы принц пришел к Терону и сказал организовать выход син’дорай из Орды, Терон бы сделал это! Согласился, обсудил, спланировал, обдумал и сделал. Раз уж у принца связи в Кирин-Торе и инцидент с Колоколом удалось замять… Пусть будет Альянс или полный нейтралитет, но делать все надо по уму, а не как попало, подставляя своих же!

Терон был не рад такому выводу, но принц будет опасен для королевства, если останется бесконтролен. Надо было что-то делать срочно. Но тогда, зная лишь о его намерении покинуть Орду и о нежелании делиться информацией, Лор’Темар еще не решился бы манипулировать принцем такими недостойными методами.

Отправляясь на запланированное совещание с принцем, Терон надеялся, что все-таки сумеет убедить его сообщать о своих планах заранее. Он шел к главному зданию дворцового комплекса и вдруг обратил внимание, что стража вокруг здания расставлена странно, в каком-то совершенно нерациональном порядке: у входа, основного и запасных, – много, с западной стороны – маловато, а с восточной стороны – вообще прореха. Прежний глава дворцовой стражи такой небрежности бы не допустил, но капитан Раниэн, эльф Лор’Темара, со своими подчиненными отправился на службу в Обитель Странников, а дворец теперь охраняли бойцы клана Ярости Солнца. У них с дисциплиной было не то что бы совсем плохо, – а для гражданских, которыми они по сути и являлись, так и вовсе отлично, – но с нормальными следопытами не сравнить. Опыт наработать можно, только как это сделать, если никто вовремя не укажет на ошибки?