Текст книги "Убийство в Квель'Таласе (СИ)"

Автор книги: Pumbriya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Терон хотел возразить Роммату, что присмотр за Гаррошем лишним не будет, но тот опередил его.

– Особу королевской крови не требуют к себе, как мальчика на побегушках, – надменно процедил он. – Даже орк должен суметь понять это. Напиши Гаррошу и объясни. Визит правителя – это дело важное, спешки не терпящее. За месяц как раз успеют подготовить его высочеству достойный прием.

Принц с ним согласился. А через месяц уже, понятное дело, ни о каких визитах речь не пойдет. Воевать с бывшими союзниками Квель’Талас не собирался, но в том, что конкретно с орками дипломатические отношения будут разорваны – никаких сомнений.

Теперь вот Терону нужно написать отказ так, чтобы он выглядел согласием – как будто Гаррош такой идиот, что сам не догадается, что они просто намерены тянуть время.

Тихий стук в дверь оторвал его от собирания вежливых слов в бессмысленные фразы. Лор’Темар поднял голову, но никто не вошел. С тех пор как Терону запретили иметь во дворце личную стражу, докладывать о визитерах стало некому. Обычно Халдарон к нему вваливался сразу без стука, следопыты стучали, заходили и докладывали по форме, гражданские – с расшаркиваниями по этикету, теперь еще менее искренними. Кто это там явился на ночь глядя, – значит, по срочному делу, – но такой стеснительный, что ждет разрешения войти? После нападения Кор’Кронцев прямо во дворце, такое поведение стало казаться подозрительным.

Лор’Темар поднялся из-за стола, неслышно подошел к двери и сам распахнул ее резким движением. Каэль’Тас. Не ожидал…

Вид у него был какой-то… Потерянный.

– Лорд Терон, мне нужно поговорить с вами.

Лор’Темар посторонился, пропуская мальчика в свой кабинет.

– Хорошо…

– Ваше высочество, позвольте мне сопровождать вас, – подскочил к принцу один из стражников. Остальные косились на генерала с явным подозрением во взглядах.

Каэль’Тас отрицательно помотал головой. Терон закрыл дверь и указал ему на диван – тот самый, сидя на котором восемь лет назад они поругались и с тех пор так и не сумели преодолеть отчуждение.

Принц держался скованно и настороженно. Все-таки не доверяет ему. Правильно, Лор’Темар тоже не доверял бы на его месте. Если бы ему не было выгодно приучать принца полагаться на него и оставаться с ним наедине, Терон непременно бы высказал все что думает о благоразумии его высочества.

Разгуливать ночью по дворцу в сопровождении всего четырех стражей-магов, бесполезность которых была только недавно наглядно продемонстрирована Кор’Кронцами. Без своих «приближенных» соваться к генералу, которому не доверяет, которого несколько дней назад подозревали в организации покушения на принца. К генералу, который совсем недавно держал в своих руках практически полную власть над Квель’Таласом. И который вообще-то может пять раз убить его, если захочет, прежде чем его магически одаренное высочество успеет сплести хоть одно заклинание или вообще понять, что надо защищаться.

Каэль’Тас молчал, видимо, не зная, как начать разговор, и смотрел на свои нервно сцепленные пальцы. Вопросов Терон задавать не стал, боялся спугнуть. Налил в две чашки чаю, благо только что перед приходом принца заваривал себе зеленый, пандарийский. Протянул мальчику одну. Не столько, чтобы заполнить паузу в разговоре и дать собраться с мыслями, сколько с целью посмотреть: возьмет или нет.

Каэль’Тас рассеяно принял из его рук чашку, в которую Терон мог насыпать любого яду, если бы захотел, и, не глядя, глотнул. Ну вот как можно быть таким беспечным?

Лор’Темар сделал пару глотков, поставил кружку на стол и, ожидая, пока принц решится заговорить с ним, принялся рассматривать его. Мальчишка. Когда сидит – достаточно высокий, в отца, рост в глаза не бросается, так что и на свои сто семьдесят, пожалуй, даже не выглядит. Может, Терон слишком строго судит его, когда удивляется полному отсутствию осторожности и благоразумия? Сам он плохо помнил себя в таком возрасте. В авантюры не ввязывался, по мирам не шастал, но у него и возможностей-то таких не было.

Каэль’Тас симпатичный. С длинными, по уставу, закрывающими лопатки волосами ему было лучше, но и так неплохо. Кал’дорей хорошо устроился: и син’дорайских бойцов под свою руку собрал, и юным любовником обзавелся, а теперь еще с его помощью намерен грести под себя власть в Квель’Таласе.

Осуществить задуманное оказалось неожиданно трудно. Не то что бы малолетний тощий принц не вызывал совсем никаких желаний… После ухода Адалассори Лор’Темар постоянную любовницу или любовника не завел, перебивался случайными связями и потому особо не привередничал.

Проблема была в том, что за годы правления Квель’Таласом Терон к каким только методам не прибегал, но вот к таким – нет. Совратить ребенка. Лор’Темар всю жизнь предпочитал называть вещи своими именами, не желая обманывать самого себя. Каэль’Тас, конечно, уже не невинный девственник – вряд ли кал’дорей десять лет довольствовался поцелуями и держанием за ручку. Но этот факт делал намерение Терона еще более мерзким: ребенок и так уже пострадал от одного растлителя и манипулятора, а вовсе не занимался соответствующими возрасту шалостями с ровесницами.

Подобное отвращение к самому себе Лор’Темар ощущал, когда принимал решение предать гласности преступления принца на Квель’Данасе. Сложно сказать, правильное ли решение принял он тогда. Возможно, кал’дорей бы не стал так упорно искать способ исцелить Каэль’Таса, если бы имел возможность получить власть над Квель’Таласом и править от лица принца-презренного.

Его высочество, конечно, тот еще источник головной боли, но Лор’Темар никогда не желал причинить ему зла.

Каэль’Тас поднял голову и встретился взглядом с генералом. Терон хотел объяснить ему, что на самом деле рад видеть его живым и здоровым, рад, что он хотя бы попытался взяться за ум и вернулся, наконец, в Квель’Талас к своему народу. Но молчал, не зная как это выразить словами. На месте принца он бы ни за что не поверил в подобные речи, и осознавать это было горько. Тогда, восемь лет назад, Терон действительно предал его и теперь собирался сделать это снова.

Вот он и молчал, а драгоценное время истекало, скоро спохватятся Роммат или Иллидан, рискнувшие оставить непоседливого мальчишку под присмотром одних лишь стражников. И когда еще у Терона появится возможность хотя бы просто сказать несколько слов наедине, без посторонних, следящих за ними подозрительными взглядами.

Каэль’Тас покосился на спинку дивана, на котором они оба сидели и слегка улыбнулся. Наверно, тоже вспомнил, как они разругались тогда. Насколько все было бы проще, если бы принц в тот день послушался его совета и вернулся в Квель’Талас. Лор’Темар никому не рассказывал о том скандале, гордиться там было нечем: позволил себе поддаться на мятежное поведение мальчишки и втянуть себя в ссору. Каэль’Тас, видимо, тоже никому не сказал, потому что никакие чародеи – любители потакать капризам его высочества – не набежали высказать претензии много на себя берущему наместнику. Ну вот, оказывается, у него с принцем есть общий секрет.

Лор’Темар улыбнулся Каэль’Тасу в ответ. Тот тихо и несколько нервно засмеялся. Генерал медленно, боясь спугнуть, протянул руку и погладил мальчика по голове. Принц посмотрел на него удивленно, но не отшатнулся. Терон подумал, что Каэль’Тас с самого первого дня своего возвращения во дворец не боялся его и не обижался. Роммат и Иллидан старательно держали его высочество подальше от опасного предателя, но сам он никогда не обвинял Лор’Темара, удовлетворившись объяснением, что слова кал’дорея звучали неубедительно и бездоказательно.

Терон потрепал принца по волосам, придвинулся к нему ближе и обнял одной рукой за плечи. Недотрога-Каэль’Тас не отстранился, а даже наоборот, неуклюже ткнулся лбом ему в плечо. Лор’Темар обнял его безо всякой задней мысли, просто потому что действительно хотел по-настоящему помириться с ним. И только тогда уже сообразил, что действует согласно своему плану. Находиться рядом с Каэль’Тасом сразу стало неловко, но Терон загнал это ощущение подальше. К троллям порядочность! Это непутевое дитя должно быть под присмотром и не вредить ни себе, ни Квель’Таласу. Кто же виноват, что принца только так и можно контролировать?!

Терон по-отечески чмокнул его в макушку. Хороший он мальчик все-таки, добрый, только воспитывать его некому. Родители слишком много свободы дали, отпустили в Даларан, город безответственных чародеев, а теперь их нет, и приказывать принцу не вправе никто. Роммат, при всей его внешней суровости, позволял его высочеству себе на шею садиться и ножки свешивать. Терон, когда еще опасался предательства великого магистра после событий на Квель’Данасе, хорошенько покопался в его прошлом и мог понять причину такого отношения, но факт оставался фактом. Иллидан ребенка баловал, чтобы во взрослые дела не лез. Теперь и Терону придется вести себя так же? Ну уж нет! Если у Лор’Темара получается взять над ним контроль…

Троллья бабушка верхом на рапторе!

Как же он сразу не сообразил?! Каэль’Тас пришел притихший, ведет себя хорошо, не ершится и доверяет Лор’Темару. Они же это уже проходили! Когда принц явился на руины Элун’арана, в шоке от жуткой трагедии народа и от смерти отца. Когда он писал Терону из Лордерона, жалуясь на оставившего их без поддержки Гаритоса, и прямо спрашивал, как ему лучше поступить. Когда, в начале того самого памятного разговора в этом же кабинете, принц послушно отчитывался о составе своего круга приближенных и рассказывал о провале кампании в Нордсколе и катастрофических потерях среди эльфов.

Этот ребенок ведет себя с Тероном умничкой только когда по уши в неприятностях! Это не просто срочное дело привело его к генералу, а срочные большие проблемы!

Что.

Он.

Опять.

Натворил?!

Только бы не разругаться снова. В этот раз Лор’Темар согласен просто молча разгрести все проблемы.

– Каэль’Тас, – стараясь говорить как можно мягче, произнес Терон. – Что у вас случилось?

Принц довольно сбивчиво поведал о судьбе злосчастного Колокола, о жаждущем мстить за своего принца Альянсе и о щедром предложении поддержки от Джайны Праудмур.

Справедливости ради надо заметить, что принц редко заваривал кашу сам. Чаще всего он просто по неосторожности и от избытка авантюризма влазил в уже кем-то устроенные заварухи, огребал неприятностей на свою тощую задницу, и верным подданным тоже доставалось. Истинным-то виновником, по большому счету, был вовсе не он. Сангвинар, Гаритос, Иллидан, Повелитель Тьмы, Кил’Джеден… теперь вот Праудмур и Гаррош.

Лор’Темар выпустил Каэль’Таса, успокаивающе похлопал его по руке, откинулся на спинку дивана и задумался. Довериться Альянсу. Или Кирин-Тору. Мальчишка утверждал, что с Джайной они дружат много лет, и ей можно доверять, а с Верисой они более-менее договорились о мире. Неплохо, если это на самом деле так, но этого ребенка так легко ввести в заблуждение… Не привести бы отряды прямиком в ловушку… Для Кирин-Тора выгоднее долгосрочное сотрудничество с Квель’Таласом, чем краткий миг мести. Но можно ли полагаться на благоразумие Праудмур?

Каэль’Тас хотел принять помощь Кирин-Тора и отказать Альянсу. Оно и понятно: они с Праудмур друзья, а Ринна он раз в жизни видел. Сам же Терон был больше расположен сотрудничать с Альянсом. Или даже с обоими сразу: тогда и Кирин-Тору, и Ринну нужно будет выбрать месть вместо выгоды, чтобы предать син’дорай, а это менее вероятно.

Потерявший свой вожделенный Колокол, Гаррош в своей ярости будет опаснее людей. Даже если бы еще не пронюхал о планируемом выходе син’дорай, все равно представлял угрозу, так как отыгрался бы, несомненно, на беззащитных археологах, требуя найти ему равноценную замену срочно и любой ценой. А уже теперь-то… Хорошо, что у археологов есть телепортационные артефакты, а то ведь взять их в плен и заставить работать на себя – очевидное решение Адского Крика. Праудмур права, действовать нужно срочно.

Прежнее расположение военных частей Терон знал лучше всех, недаром столько времени мотался по всей Пандарии, изворачиваясь, чуть ли не узлами завязываясь, чтобы уберечь солдат и археологов от безжалостных требований Гарроша. Но сейчас они с Халдароном под разными благовидными предлогами начали перемещать войска, и текущую ситуацию Светлое Крыло знал лучше. Надо обсудить с ним.

Лор’Темар встал, открыл дверь из кабинета и оглядел стражей. Уже шестеро, подмогу позвали. Волнуются за его высочество. Молодцы. Он велел одному из них отправиться за Халдароном с приказом явиться к Терону срочно. Стражник, вместо того, чтобы приступить к выполнению, вытянул шею, пытаясь разглядеть из-за плеча генерала принца. Лор’Темар недовольно нахмурился, но сделал шаг в сторону: если позволить им убедиться, что с его высочеством все в порядке, действовать они будут шустрее. Каэль’Тас кивнул стражу, подтверждая приказ Терона.

Лор’Темар закрыл дверь и посмотрел на принца. Тот уставился на генерала с полным надежды и доверия взглядом. Терон понял, что такой шанс упускать нельзя. Он вернулся на диван, взял изящную хрупкую кисть Каэль’Таса обеими руками, заглянул ему в глаза, глубоко вдохнул, и спокойно и внушительно высказал-таки, наконец, все, что думает о затее с магами-стражниками, бесполезными на близкой дистанции и при неожиданном нападении. Один страж-маг на двух-трех следопытов – вот наиболее разумный выход, раз уж маги так любят его высочество, что готовы ему служить верой и правдой. Тихое «хорошо, генерал Терон» звучало просто музыкой для его ушей. Всегда бы так.

Пока ожидали Халдарона, Лор’Темар успел промыть мозги его высочеству как следует. Объяснил, что в одиночку принимать такие важные решения как смена фракции нельзя, принц не в курсе многих нюансов жизни в Азероте за десять лет своего отсутствия. Терон и сам не собирался молча терпеть подставу Гарроша с Колоколом. Орда тоже не любит Адского Крика – возможно, удалось бы избавиться от него, не выходя из Орды, и, может быть, даже воспользовавшись помощью Альянса, который поддерживал относительное перемирие после победы над Королем-Личем и до осады Терамора. Если бы Каэль’Тас сразу ему все рассказал, то вместе, используя опыт Терона и связи принца, они бы провернули все чисто.

Лор’Темар рассказал его высочеству о Гарроше и его выходках подробнее. О том, как торчал с ним в Святилище Двух Лун, и понял, что он расист, эльфов использует, не бережет, совершенно не уважает, хотя Реликварий ради него в лепешку расшибался, отыскивая мощное оружие. Лор’Темар поведал трагичную историю об оживших статуях – стражах могу – о способности оживать которых Гаррош археологов не предупредил, так что были жертвы и немало. Не сообщить о возможных проблемах, бросить на произвол судьбы – это в стиле Адского Крика.

Каэль’Тас понял намек, покраснел, пообещал советоваться. Они говорили довольно долго, вроде бы вернувшись к тем отношениям, что были у них десять лет назад на руинах Элун’арана, когда Лор’Темар боролся с Сангвинаром за влияние на принца. Каэль’Тас задавал вопросы, внимательно слушал его мнение – это даже более предпочтительное поведение, чем тупо позволять Терону руководить его действиями.

Примчался Халдарон и, наглый гаденыш, не замедлил откомментировать увиденное.

– Ночь, двое, на диване… Каэль’Тас, ты разбиваешь мне сердце, – заявил он со своей неизменной ухмылочкой.

Его высочество только фыркнул: к выходкам и нелепому трепу приятеля принц уже привык. Лор’Темар ввел Халдарона в курс дела и стал обсуждать изменения в планах переброски отрядов. Теперь уже можно было не беспокоиться о благовидных предлогах для перемещений – Гаррош может вот-вот начать действовать. Оба генерала периодически поясняли принцу причины и последствия принимаемых решений, но Лор’Темар не был уверен, что Каэль’Тас много понимает. В Пандарии надо побывать самому, чтобы представлять происходящее. А его высочество в ближайшие лет двести туда никто не пустит, Терон об этом позаботится.

Корабли – не проблема, снялись с якоря и уплыли, главное, чтобы одновременно. В Нефритовом лесу уже полный порядок, там были только гражданские, обыкновенные искатели приключений и группа биологов. В Вечноцветущем доле археологи нашли новое место для своих раскопок, есть ли там что-то хорошее – неизвестно, но туда Халдарон их и перебросил с «усиленной охраной».

С соединениями в Кунь-Лай пришлось поломать голову. Первоначальный план Лор’Темара и Халдарона предполагал, что войска стянутся в одну точку в горах, там их атаковать будет очень сложно. Подстраховаться помощью Альянса или обойтись своими силами? Надо еще подумать. В Танлунских степях (Что вы, ваше высочество, запомнить реально, это дело привычки. Кстати, Тан-Лун по-пандаренски означает «богомол».) расположены войска Кирин-Тора, тоже заинтересовавшиеся деятельностью троллей-зандалари. С ними даже объединяться не надо, лагеря расположены достаточно близко, просто нужно сообщить своим, чтобы далеко не отходили. В Красарангских джунглях… Кал’дореи. Нет, когда стоит вопрос жизни и смерти, тем более гражданских, не до презрительного фырканья, к тому же, их правители подтвердили нейтралитет син’дорай…

Дверь резко распахнулась, и в кабинет ворвался Роммат. Выцепив взглядом живого и невредимого принца, сразу же успокоился.

– Ваше высочество. Не исчезайте без предупреждения, пожалуйста, – миролюбиво, без упрека, попросил он, окинул взглядом разложенную на столе карту и повернулся к Терону. – Лор’Темар, у тебя в кабинете столько защитных артефактов, что даже вестники теперь не долетают. Заразился паранойей у Гарроша?

Терон фыркнул. Во дворце, набитом недоброжелательно настроенными и во всем подряд подозревающими его чародеями, никакие меры предосторожности не будут излишними.

– А что случилось, магистр Роммат? – подал голос мальчишка.

– Узнал о последних новостях из Кирин-Тора, а с вами не связаться… – отозвался магистр, встал в дверном проеме и поочередно отправил трех магических вестников, видимо, сообщая, что нашел потерявшегося принца.

Меньше чем через минуту в коридоре открылся портал, из которого вышел кал’дорей. Впрочем, сейчас его калдорай’ское происхождение в глаза не бросалось: крылья полураскрыты, огни под повязкой и татуировки на теле горят, оставляя в воздухе видимые следы зеленого пламени, по полу расходятся круги энергии Скверны. Демон, совершенно стопроцентный демон. Бросил быстрый взгляд на принца и, угрожающе оскалив клыки, шагнул к Терону.

Это уже становится традицией, и Лор’Темару она не нравится. Фиолетовая рука метнулась к его горлу, но он увернулся и вытащил меч. В помещении полно народу, демон не рискнет пользоваться мощной магией, а на мечах у Лор’Темара против него шансы были неплохие. Или рискнет? Он же дурной, а кал’дорайского друида послушать – так и вовсе, даже лечить голову поздно.

– Что вы опять не поделили? – обиженно-возмущенно спросил его высочество, опять повиснув на локте у демона. Смелый мальчик, надо заметить.

– Зачем ты вообще к нему сунулся? – рыкнул рогатый, повернувшись к принцу.

– Поговорить…

Лор’Темар, поняв, что сражение отменяется, вернул меч в ножны.

– А нас позвать? Тебе ясно сказано было, не оставаться наедине с этим…

Демон, отчитывающий Каэль’Таса, в этот момент так явно походил на ревнивого любовника, что у Терона развеялись все сомнения, возникшие после встречи с правителями кал’дореев. Оказывается, у Иллидана был ребенок, принц об это прекрасно знал и воспринимал это нормально или удачно делал вид. Это поколебало уверенность Терона в их связи, но потом он предположил, что ребенок был зачат во время болезни Каэль’Таса или в период какой-нибудь размолвки, всякое же бывает.

Принц увел демона на диван и тихонько стал что-то объяснять ему, Терон расслышал только «срочно», «Джайна» и «Гаррош». Татуировки на теле рогатого погасли, а потом заработал амулет иллюзий, скрывая демоническую сущность приличным обликом эльфа.

Лор’Темар с Халдароном продолжили ломать головы над картой Пандарии, а Каэль’Тас завел негромкий разговор с Ромматом. Терон краем уха услышал имя Этаса Похитителя Солнца и интерес к беседе о чародейских делах поначалу потерял, но потом уловил упрашивающий тон его высочества и навострил уши. Из того, что ему удалось разобрать, следовало, что великий магистр наконец-то осознал, что принца необходимо держать в рамках для его же собственной безопасности. Роммат каким-то образом ухитрился вытянуть из Каэль’Таса обещание встречаться с Праудмур, очевидно, достаточно ловко вертевшей своим юным другом, только в присутствии самого великого магистра или Похитителя Солнца. И теперь на жалобы его высочества, что возникает масса неудобств, обещал подумать, как все устроить проще и практичней, но отказывался освободить от обещания.

Эта информация была крайне важной. Итак, у Роммата есть рычаги давления на принца. Наверно, всегда были, он же мальчишку с рождения знает, просто не смел ими воспользоваться.

Роммат с самого начала был недоволен своим назначением главой магов в Элун’аран, хотя это был такой взлет его карьеры, о котором он и мечтать не мог в своем Даларане. Особо он свое недовольство не афишировал, но Терон ясно видел, что магистр предпочел бы остаться в Запределье. Потому что у него было другое задание.

Лор’Темар не обольщался насчет разумности и ответственности чародеев. Но если бывшая королева-архимагиня, отправляясь в длительную экспедицию в другой мир, догадалась оставить с сыном своего надежного стража, верно служившего ей целую тысячу лет, то логично было дать ему и соответствующие полномочия. Конечно, никто не ожидал, что мать его высочества не вернется, а вскоре принц останется без присмотра отца и получит в свои руки власть. Роммат, наверняка, готовился сопровождать Каэль’Таса в опасных экспедициях или вовсе ездить за нужными материалами вместо него, следить, чтобы мальчик не запускал учебу, не попал в плохую компанию и тому подобное. А не указывать правителю, как ему поступать.

Роммат был рода незнатного, причем настолько незнатного, что это даже наводило на подозрения. В Даларане-то они по другим правилам жили, там уважали по званию и по магической силе, разница между ним и Каэль’Тасом была невелика, присматривать было проще. В Квель’Таласе высокое положение мальчишки стало бросаться в глаза, да и стремления – защитить Даларан – у них поначалу совпадали. Потому Роммат и не пользовался своими возможностями.

По крайней мере, так Терон представлял для себя мотивы поведения Роммата. Приказ защищать есть, разрешение воспитывать – тоже, но как указывать мальчишке, если он теперь правитель эльфов и особа столь родовитая и высокопоставленная, что никто его отругать или что-то запретить не в праве? Потому Роммат и сосредоточился на защите от явных внешних угроз и непочтительных высказываний, а также просто позволил Каэль’Тасу распоряжаться своим защитником как ему захочется. Словом, выстроил отношения так же, как привык с его матерью, взрослой женщиной.

А теперь восемь лет считал принца мертвым и, только обрадовавшись его возвращению, был вынужден спасать его от убийц. Видимо, понял, что снова его потеряет, если позволит и дальше творить все, что тому вздумается.

С самых первых дней знакомства с Ромматом, Лор’Темар чувствовал к этому эльфу уважение. Потакание любым выходкам Каэль’Таса было единственным недостатком великого магистра. И если теперь он пересмотрел свою позицию…

Лор’Темар боялся поторопиться с выводами и выдать желаемое за действительное. Он мог неправильно расслышать, неверно понять разговор принца с советником, но если все так и было…

Роммат. Ответственный и адекватный эльф, имеющий реальную возможность контролировать их непутевого и неблагоразумного принца. Это бы упрощало задачу в разы. Терону не придется идти на сделку со своей совестью, совращая ребенка. И, кстати, рисковать жизнью, делая это под носом у его демонического любовника. Нужно только избавиться от Иллидана, и проблема будет решена.

Кал’дорей, о чем-то пошептавшись с великим магистром, увел его высочество, и можно было даже не сомневаться, чем они будут заниматься перед сном. Роммат, Лор’Темар и Халдарон корпели над картой всю ночь, советуясь и внимательно слушая друг друга, совсем как в старые добрые времена.

Наутро группа чародеев телепортировалась в Пандарию, а вечером того же дня уже весь Азерот знал: син’дорай покинули Орду и теперь, как и Даларан, нейтральны к обеим враждующим фракциям. Несколько дней обстановка во дворце стояла напряженная: ждали удара от Гарроша в Пандарии, Кор’Крон мог предпринять еще одну попытку напасть на принца во дворце, пусть даже и бесполезную, только в качестве мести.

Отрекшиеся в Призрачных землях бездействовали. Но мгновенные поспешные действия – не в стиле Темной Госпожи. Она любила позволять своим жертвам помучиться, ожидая удара и воображая себе всевозможные ужасы, потом обрести надежду, что все обойдется, и только тогда неожиданным и изящным ходом выбивала почву из-под ног и наслаждалась триумфом. Уже на следующий день после официального объявления о выходе из Орды, южную границу Квель’Таласа пересекли трое, в которых приграничные стражи заподозрили агентов Сильваны. Троица представилась как частные лица и, раз уж королевство теперь нейтрально, их пропустили, но немертвые, направляющиеся в столицу – это повод усилить бдительность. Может быть, они имели определенное задание от королевы банши, а возможно, их задачей было как раз заставить бывших союзников понервничать.

Пока было тихо. Немертвые обживались в Элун’аране, стычек в Пандарии ни с Альянсом, ни с Кирин-Тором, ни даже с Ордой не было. Группа археологов переметнулась к Адскому Крику: нуждавшийся в их услугах орк, видимо, догадался использовать золото вместо угроз. Роммат отправил перебежчикам послание, что, как подданные нейтрального государства, они могут в частном порядке наниматься к кому угодно, но пусть не рассчитывают, что отряды эльфов побегут их спасать, если у Гарроша им не понравится.

Охрана дворца была усилена, причем, хвала Солнцу и принцу Каэль’Тасу, Терону позволили вернуть капитана Раниэна и скомплектовать смены стражей из следопытов, усилив их магами. Маги, не желавшие подчиняться следопыту не из их клана, пытались возмущаться, но Роммат их каким-то образом успокоил. Что стало с самодовольным паладином Элибером, Терон не знал, но во дворце его больше не видел.

Лидеры Альянса, вероятно, не понимая, кому сейчас принадлежит власть в Элун’аране, писали в адресатах писем и Лор’Темара, и его высочество. Они сообщали, что признают их нейтралитет и не считают врагами. Видимо, Ринн постарался. Чуть позже отписалась Орда: Бейн и Галливикс. Ни поздравлений, ни сожалений не выражали, просто предлагали уточнить некоторые торговые вопросы. Сильвана молчала, Вол’джин – тоже, но он вообще не факт, что жив, и не до эльфов ему сейчас. Гаррош тоже отправил Терону послание, по меркам Адского Крика, пожалуй, даже вежливое, с требованием явиться на переговоры, дать объяснения и обсудить перспективы сотрудничества. Обещал не убивать.

Демон похвалялся, что умеет вести дела с орками, предлагал с Гаррошем все-таки встретиться. Его высочество настаивал, что нужно вести дела исключительно по переписке, вежливо объяснить, что это его эскапада с кражей Колокола всему виной, с союзниками так не поступают.

Сам Лор’Темар был более склонен согласиться с Иллиданом, но поддерживать демона и спорить с принцем – не лучшая стратегия. К упырям Гарроша! Он своим действиями только разваливает Орду, син’дорай вовремя убрались из нее, чтобы не быть погребенными под обломками. Нет необходимости снова лезть в пекло. Что теперь Адский Крик может им предложить? Милостиво пощадить, если они вернутся? Спасибо, обойдутся эльфы без такой радости. Может теперь, после ухода син’дорай, вождь Орды догадается умерить свои безумные амбиции и вспомнит об ответственности перед народом, но эльфов это, хвала Солнцу, уже не касается…

У них теперь другие проблемы стали более насущными. Раз кал’дореи не подсуетились взять своего буйного родственничка под присмотр, придется убирать своими силами. Каэль’Тас уже начал доверять Терону, движения отрядов следопытов по Квель’Таласу контролируются не так плотно, но разбираться с Иллиданом придется без его согласия. В конце концов, пусть позлится, без демона он мало что сможет сделать. Кирин-Тор не полезет в их внутренние дела, если Элун’аран продолжит сотрудничать с ними. Помирятся. Задача генерала – защищать его высочество, и от всяких демонов-растлителей в том числе.

Лор’Темар обсудил с Халдароном, какая часть армии будет верна лично им и готова выступить на их стороне в этой борьбе за власть.

– Против принца или против контролирующего его демона? – уточнил Светлое Крыло.

Лор’Темар качнул рукой из стороны в сторону, показывая, что хочет услышать ответы на оба варианта вопроса.

– Против принца – единицы. Момент упущен. Сразу еще были сомневающиеся, а теперь, когда все увидели его здорового и в своем уме, они снова верны Солнечным Скитальцам. Вообще не вариант.

Терон кивнул. Сам он считал так же. Но армии и не надо выступать против принца, им нужно будет только не поддаться его призывам расквитаться с бывшим правящим лордом за убийство Иллидана, если таковые прозвучат.

– Против Иллидана можно собрать армию. Особенно, если озвучить им твои подозрения об их связи – побегут защищать его высочество, – продолжил Халдарон, глядя не на собеседника, а за окно, на вырисовывающийся на горизонте Квель’Данас.

– Да и нам потом будет проще держать принца под контролем, если все его будут считать беспомощным ребенком, жертвой злодея-растлителя, – согласился Лор’Темар. – Как бы ни был силен этот демон, сумели же его победить в Черном Храме… Главное, не позволить принцу вмешаться.

Халдарон, наконец, повернулся к Терону.

– Ты уверен, что хочешь на это завязываться? Кал’дорей вроде бы тихо сидит, в дела почти не лезет.

Сомневается. Светлое Крыло уже навел дружбу с кланом Ярости Солнца, Иллидан с Ромматом к нему теперь тоже нормально относятся – видели, как он защищал принца от Кор’Крона. Ему и при новой власти будет неплохо. Что ж, Лор’Темар давно знал, что из себя представляет его подчиненный. Терону нужно срочно брать власть в свои руки, иначе лояльность Халдарона, а, значит, и немалой части армии, он может потерять.

– Это временно, Халдарон. Кал’дорей пока плохо ориентируется в обстановке, но это ненадолго. Ты знал, что на переговоры с Ринном он с принцем тоже ездил и говорил с королем от своего имени, не под иллюзией син’дорея?